Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 13. Май ~ сентябрь 1906"

Армия и народ

Сведения о движении в войсках продолжают пестрить все газеты. Трудно подсчитать уже теперь, в скольких полках или частях войска были волнения и вспышки восстания за два месяца думской «работы». Пресловутая мирная парламентская деятельность, которую выдумали наивные (не всегда, впрочем, наивные) буржуазные политики, и в области военного дела оказалась приводящей к приемам борьбы, к формам движения, совсем не мирным и совсем не парламентским.

Приводя факты и сведения о движении в войсках, наша либерально-буржуазная печать пользуется этим материалом обыкновенно только для того, чтобы припугнуть правительство. Пожар разгорается – так рассуждают обыкновенно кадетские газеты – смотрите же, берегитесь, господа министры, уступите нам, пока не поздно. А министры отвечают тем, что (через посредство «Нового Времени» и других лакейских газет) пугают кадетов: смотрите, господа, пожар разгорается, идите же на соглашение с нами, пока не поздно. И кадеты и правительство смотрят на движение в войсках, как на дело в пользу необходимости немедленных мер к затушению революции. Близорукость их взглядов, тесно связанная с корыстностью их интересов, мешает им посмотреть на это движение, как на один из крупнейших показателей действительного характера нашей революции, действительных стремлений ее. И кадеты и правительство своекорыстны в вопросе об армии. Погромщикам армия нужна как орудие погрома. Либеральным буржуа она нужна как охрана буржуазной монархии от «чрезмерных» посягательств и требований крестьян и в особенности рабочих. Пошлая, лицемерная, лживая доктрина: «армия должна быть вне политики» особенно удобна для прикрытия истинных стремлений буржуазии по этой части.

Но посмотрите на характер военных волнений, на требования солдат. Попробуйте взглянуть на солдат, идущих под расстрел за «неповиновение», – как на живых людей с самостоятельными интересами, как на часть народа, как на выразителей назревших нужд известных классов нашего общества. Вы увидите, что солдаты, которые всего ближе к наименее развитому политически крестьянству, которые подвергаются сплошному забиванию, отуплению, муштровке со стороны начальства, – что солдаты, эта «святая скотинка», идут неизмеримо дальше кадетских программ в своих требованиях!

Кадеты и кадетская Дума любят выставлять себя выразителями общенародных требований. Многие простачки верят в это. А посмотрите на факты, на действительные требования, на действительную борьбу широких народных масс, – и вы увидите, что кадеты и кадетская Дума урезывают общественные требования, извращают их.

Посмотрите на факты. Солдаты Преображенского полка выставили требование – поддержка Трудовой группы в борьбе за землю и волю. Заметьте: не поддержка Думы, а поддержка Трудовой группы, – той самой, которую обвиняли кадеты в «грубом оскорблении» Гос. думы за аграрный проект 33-х об уничтожении частной собственности на землю! Солдаты, видимое дело, идут дальше кадетов: «серая скотинка» хочет большего, чем просвещенная буржуазия…

Требования одного из пехотных полков Петербурга:

«…В Гос. думу должны быть избраны депутаты от нас, солдат, которые бы стояли за наши солдатские нужды». Солдаты не хотят оставаться вне политики. Солдаты не согласны с кадетами. Солдаты выдвигают такое требование, которое ясно сводится к уничтожению армии кастовой, армии, оторванной от народа, и к замене ее армией полноправных граждан. А ведь это и есть уничтожение постоянной армии и вооружение народа.

Солдаты Варшавского округа требуют учредительного собрания. Они требуют свободы собраний и союзов для солдат «без всякого разрешения и присутствия офицеров». Они требуют «отбывания воинской повинности на родине» солдата, права носить штатское платье вне службы, права иметь солдатских выборных для заведования довольствием солдат, для составления судов, разбирающих проступки солдат.

Что это? похоже на кадетские представления о военной реформе? Или это подходит совсем вплотную к учреждению всенародной и вполне демократической милиции?

Солдаты лучше господ просвещенных буржуа выражают действительно народные, разделяемые громадным большинством народа, требования. Характер и основные свойства движения в войсках выражают вернее, чем тактика кадетов, сущность главных и основных при данных условиях форм освободительной борьбы. Движение рабочее и крестьянское подтверждают это с еще большей силой. И наша задача – не суживать этого движения узкими рамками убогой кадетской политики, не принижать его приспособлением к убогим кадетским лозунгам, а поддерживать, расширять, развивать в духе действительно последовательного, решительного и боевого демократизма.

«Эхо» № 10, 2 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Среди газет и журналов

Гг. кадеты продолжают невинно «не понимать». Из них едва ли не упорнее всех продолжает «не понимать» г. Изгоев. Тоном оскорбленной невинности он негодует на «гг. большевиков» за их нападки на кадетов.

«Партия «народной свободы» никого обманывать не станет. Никто не имеет права требовать от нее более того, что указано в программе и тактике, одобренной партийными съездами. Ни вооруженного восстания, ни низвержения монархии – нет в этой программе и тактике. Большевики должны считаться с тою партией, которая существует на деле, и с их стороны несколько странно сердиться на людей, говорящих им правду и не желающих действовать по их указке».

Вот именно, г. Изгоев; мы как раз и «считаемся с той партией, которая существует на деле». Вы продолжаете «не понимать»? А между тем дело просто: программа «партии народной свободы» для буржуазной партии – очень недурная. Мы говорим это, заметьте, вполне серьезно.

Там (в программе, г. Изгоев!) есть, например, свобода слова, свобода собраний, есть очень много хороших вещей. Но это не помешало кадетам выработать каторжные законопроекты и против свободы слова, и против свободы собраний, и против других хороших вещей.

Ну, а насчет тактики…

Что партийные съезды весьма одобрили тактику: «иль со щитом, иль на щите», «смерть со славой, или смерть со срамом», – это верно. Но тактика кадетов не на съездах, а на деле – пахнет чем-то другим. Вы против вооруженного восстания? Имеете, господа, на это полное право, но ведь вы за непреклонную, непримиримую оппозицию, ведь вы за переход власти в руки народа при монархе, который царствует, но не правит? Так зачем же вы о министерских портфелях торгуетесь? То-то вот, г. Изгоев, мы именно и «считаемся с той партией, которая существует на деле», а не на бумаге. Ведь если бы вы боролись в полной мере так, как предписывают вам ваши программа и тактика, «одобренные партийными съездами», так с вами тогда у нас и разговор иной был бы.

В статье г. Изгоева еще много любопытного. Но, вообще говоря, она – литературная собственность тов. А. Л – го. Посягать на нее мы не намерены.

«Эхо» № 10, 2 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Об организации масс и о выборе момента борьбы{115}115
  В июне 1906 года эсеры начали агитацию за восстановление в Петербурге Совета рабочих депутатов. Меньшевики поддержали эту идею. Большевики выступили против. 21 июня (4 июля) 1906 года Петербургский комитет РСДРП принял решение, в котором, отметив боевое значение Совета рабочих депутатов, указал на несвоевременность его образования и разоблачил провокационный характер агитации эсеров. Решение ПК (опубликовано в газете «Эхо» № 5 от 27 июня 1906 года) широко обсуждалось на собраниях и митингах и было одобрено подавляющим большинством рабочих. Против решения ПК, в защиту эсеровской агитации, выступил меньшевик Г. С. Хрусталев-Носарь – бывший председатель Петербургского Совета рабочих депутатов в октябре – ноябре 1905 года.


[Закрыть]

Мы помещаем сегодня статью товарища Хрусталева по вопросу о своевременности образования Советов рабочих депутатов. Нам нет надобности говорить о том, что имя автора статьи служит гарантией его ближайшего знакомства с вопросом. Все петербургские рабочие знают это. Знают они также, что именно в данный момент вопрос об образовании Совета рабочих депутатов интересует столичный пролетариат живейшим образом.

Полемика тов. Хрусталева против решения Петербургского комитета нашей партии приобретает при таких условиях выдающееся значение.

Мы не можем согласиться с тов. Хрусталевым. Напрасно он как бы против ПК защищает идею Советов рабочих депутатов вообще и их историческую роль в конце 1905 г. Напрасно он отказывается поставить декабрь в счет Совета. Мы бы, не обинуясь, сделали это, – но, конечно, не по отделу «дебета» записали бы мы декабрь, а по отделу «кредита». Величайшей и далеко еще не оцененной заслугой Советов рабочих депутатов считаем мы именно их боевую роль.

Но СРД был своеобразной боевой организацией, и общими местами о пользе организации нисколько не двигается вперед вопрос о пользе в данный момент этой своеобразной организации. «Совет был революционным парламентом революционного пролетариата», пишет тов. Хрусталев. Справедливо. Именно эта, отнюдь не технически-боевая, роль характерна для Совета. Роль Совета, как организатора профессиональных союзов, как инициатора анкет, как примирительной камеры и т. п., была совершенно побочная, второстепенная. Вполне можно представить себе выполнение этих ролей и без Совета. Но всеобщая стачка едва ли мыслима без массового беспартийного стачечного комитета. Совет вырос из потребностей непосредственной массовой борьбы, как орган ее. Это факт. Только этот факт объясняет нам своеобразную роль и действительное значение Совета. Именно на этот факт указывает слово «боевой» в резолюции ПК.

Создавать СРД для анкет, для развития профессиональных союзов и пр. никто и не вздумал бы. Создавать Совет значит создавать органы непосредственной массовой борьбы пролетариата. Такие органы нельзя создавать в любой момент, тогда как профессиональные союзы и политические партии необходимы всегда и безусловно, могут и должны быть создаваемы при всяких условиях. Поэтому возражать ПК ссылкой на значение организаций вообще – глубокая ошибка. Поэтому ошибочна также ссылка и на защиту всеми с.-д. идеи крестьянских землеустроительных комитетов: эти комитеты проектируются как раз в связи с всеобщим обсуждением аграрной реформы, в связи с растущим уже аграрным движением.

Но эти комитеты тоже могут привести к «преждевременному» выступлению! – иронизирует тов. Хрусталев. Вот в том-то и дело, что между крестьянским и рабочим выступлениями есть существенная разница именно в данное время. Широкое крестьянское выступление в данное время не может оказаться «преждевременным», а широкое рабочее – очень может. Причина понятна: рабочий класс в своем политическом развитии опередил крестьянство, а крестьянство по своей готовности к всероссийскому революционному выступлению еще не догнало рабочего класса. Оно догоняет его все время после декабря и в значительной степени благодаря декабрю (что бы ни говорили малодушные педанты, склонные недооценивать декабрь или даже отрекаться от декабря). Оно будет догонять его еще скорее при помощи местных земельных комитетов. Подгонять арьергард, который в последнем сражении не поспел на помощь к авангарду, безусловно полезно, и ни в каком отношении не рискованно. Подгонять авангард, к которому в последнем сражении не поспел на помощь арьергард, безусловно рискованно, и надо семь раз примерить, прежде чем делать это.

Вот этой-то своеобразной политической ситуации не учел, по нашему мнению, тов. Хрусталев. Он тысячу раз прав в оценке заслуг и значения Советов вообще. Он не прав в оценке данного момента и соотношения выступлений крестьянского и рабочего. Он забывает, по-видимому, другое предложение ПК в другой резолюции: поддерживать идею образования исполнительного комитета из левых групп Думы для объединения деятельности самочинных организаций народа[55]55
  См. настоящий том, стр. 204–205. Ред.


[Закрыть]. В таком комитете можно бы было установить более точно степень готовности и решимости крестьянства в целом, а в зависимости от этого поставить на практическую почву и образование Советов рабочих депутатов. Другими словами: ПК добивается теперь большего, не одного только учреждения боевых организаций пролетариата, а координирования, согласования их с боевыми организациями крестьянства и т. д. ПК оттягивает в данный момент образование СРД не потому, чтобы он не ценил их громадного значения, а потому, что он хочет учесть еще одно новое, особенно наглядно выступающее теперь, условие успеха, именно, совместное действие революционных крестьян и рабочих. ПК нисколько не связывает себе, следовательно, рук и не предрешает нимало тактики завтрашнего дня. ПК советует сию минуту авангарду: не двигайся в бой, пошли сначала делегатов к арьергарду; завтра арьергард подойдет ближе, натиск будет дружнее, завтра мы успеем дать более своевременный лозунг к действию.

Заканчиваем. Товарищ Хрусталев выдвинул, вообще говоря, самые убедительные доводы в защиту образования Советов. Общее значение их он оценил превосходно. Его борьба направлена главным образом против умаления роли Совета, против умаления значения революционных выступлений вообще, и в этой борьбе тов. Хрусталев вполне прав. Таких «умалителей» не мало у нас среди не одних только кадетов. Но тов. Хрусталев, оторванный по вине палачей и погромщиков от постоянного и тесного общения с пролетариатом, не мог вполне оценить данный момент и данную «диспозицию» революционных сил. Сегодня авангард должен направить главное внимание не на непосредственное выступление, а на укрепление и расширение теснейшей связи с арьергардом и со всеми прочими отрядами.

«Эхо» № 11,4 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Среди газет и журналов

Наши замечания в № 9 «Эхо» об оценке исторической роли бойкота и о значении беспартийных революционных организаций[56]56
  См. настоящий том, стр. 274–279. Ред.


[Закрыть] вызвали характерные ответы крайнего правого и крайнего левого крыла буржуазной демократии.

Газета «Мысль», как и следовало ожидать, обиделась за слово: «буржуазная демократия» и сердито обходит существо вопроса. Она пишет:

«Даже в «Советах рабочих депутатов», чисто пролетарской, классовой организации, «Эхо» находит «буржуазную демократию»… Дальше, кажется, идти некуда».

Вспомните, господа радикалы, что «чисто пролетарскими» не оставались большей частью Советы рабочих депутатов. Они принимали в свой состав нередко делегатов от солдат, матросов, служащих, крестьян. Не лучше ли прямо сказать, за что вы не любите понятия: «буржуазная демократия», чем обходить разногласие придирками?

Газета «Речь» совсем выходит из себя. В начале направленной против нас заметки кадет выступает в белых перчатках, «не желая сказать ничего обидного». Какие джентльмены! Но в конце заметки кадет ругается, как… как околоточный. Наша оценка бойкота именуется «шутовством или непроходимой тупостью». О, кадетское джентльменство!

«Речь» пишет:

«Во всяком случае, запишем, что тактика большевиков ставила своей целью бороться за созыв Думы. И все биенья в перси о необходимости бойкота имели задачей своей ввести в заблуждение правительство».

Полноте, господа джентльмены! Вы прекрасно поняли, что наша мысль была совсем иная. Цель бойкота была сорвать виттевскую Думу так же, как сорвали булыгинскую. Не достигнув своей, т. е. прямой и непосредственной цели, бойкот принес косвенную пользу, между прочим, тем, что отвлек внимание правительства. Революционная тактика и здесь, как и всегда, всего лучше развивала сознание и боевую способность пролетариата, косвенно обеспечивая половинчатые реформы в случае недостижения полной победы.

«Эхо» № 11,4 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Смелый натиск и робкая защита

Давно известно, что реакционеры смелые люди, а либералы – трусы.

Новое подтверждение этой старой истины дает кадетский проект обращения Гос. думы к народу по вопросу о земле. К сожалению, и проект трудовиков не лучше кадетского: трудовики на этот раз идут совсем беспомощно в хвосте либеральной буржуазии. Разве вот с.-д. в Думе, не выручат ли они?

Припомните, как возник весь вопрос об этом обращении Гос. думы к народу. В ответном адресе Гос. дума высказалась за принудительное отчуждение частновладельческих земель в пользу крестьянства. Министерство Горемыкина ответило коротко, ясно, с великолепной твердостью и решительностью: «недопустимо».

Министерство не ограничилось, однако, этим грубо-полицейским отказом. Нет, министров научила кое-чему революция. Министры не хотят исчерпывать своих обязанностей форхмальным ответом на формальные вопросы Думы. Реакционеры – не формалисты, а люди дела. Они знают, что настоящая сила не в Думе, а в народе. Они хотят агитировать в народе. Они составили, не медля нисколько, не теряя дорогого времени, обращение к народу. Это правительственное сообщение (20-го июня) и породило мысль о думском обращении к народу. Правительство показало дорогу. Дума потащилась за правительством, – не сумев раньше встать на путь, достойный настоящего народного представительства.

Как же составлено было правительственное сообщение? Как настоящий боевой манифест реакционной монархической партии. О, реакционеры не стесняются! Они умеют писать боевым языком. Они прямо говорят в своем «сообщении» от имени правительства. Чего тут церемониться, в самом деле? Эти либеральные профессора уверяют, что мы живем в конституционном строе, что Дума тоже часть правительства. Пускай болтают профессора! Пускай усыпляют народ конституционными забавами! Мы, реакционеры, люди дела. Мы знаем, что на деле правительство, это – мы. Мы так и говорим, а на крючкотворство и формализм этих либеральных педантов мы плюем. Мы говорим прямо и открыто: крестьяне, вы не понимаете своих выгод. Принудительное отчуждение вам не выгодно, и мы, правительство, его не допустим. Все крестьянские толки о земле – ложь, обман. Лучше всего заботится о крестьянстве правительство. Оно и теперь хочет дать подачки. А крестьяне пусть знают, что «не от смут и насилия» должны они ждать улучшения, а от «мирного труда» (труда на помещиков, следовало бы добавить) и от постоянных забот о крестьянстве нашего самодержавного правительства.

Таково было правительственное сообщение. Это – настоящее объявление войны революции. Это – настоящий манифест реакционного самодержавия к народу: не потерплю! сокрушу!

Теперь кадеты и всецело полоненные ими на этот раз трудовики собрались отвечать на вызов правительства. Сегодня опубликованы проект кадетский и проект трудовиков. Какое несчастное, поистине жалкое впечатление производят оба эти проекта!

Реакционная камарилья не стесняется рвать закон и объявлять формальную частичку правительства за реальное целое правительства. Кадеты и трудовики, как щедринские премудрые пискари, прячутся под лопухи закона: нас бьют беззаконием, хныкают эти, извините за выражение, «народные» представители, а мы защищаемся законом! Дума по закону действует и высказывается за принудительное отчуждение. По закону, без согласия Думы «никакое предположение правительства не может восприять силу». У нас комиссия есть, по закону, большая, 99 человек…{116}116
  Речь идет об аграрной комиссии Государственной думы, созданной для выработки законопроекта по земельному вопросу. 6 (19) июня 1906 года на 22-м заседании Думы в комиссию был избран 91 член (среди которых преобладали кадеты: 41 человек), а затем, согласно принятому решению, состав ее был пополнен еще на 8 человек (3 – от Кавказа, 3 – от Сибири и 2 – от Средней Азии). Председателем аграрной комиссии был кадет А. А. Муханов.


[Закрыть] Она вырабатывает «тщательно обдуманный и правильно составленный закон»… Население же пусть «спокойно и мирно ожидает окончания работ по изданию такого закона» (трудовики выкинули этот, совершенно непристойно-холуйский конец! Совесть зазрила. Но зато они вставили ссылку на организацию «местных земельных учреждений», умолчав предательски о том, что Дума, сиречь, ее кадетское большинство, заведомо хочет помещичьи-чиновничьей организации этих учреждений).

Стыд и позор, господа народные представители! Стыдно прикидываться непонимающими того, что понимает теперь даже захолустный русский мужик, именно: что закон бумажный и правда жизненная коренным образом разошлись между собой на Руси, что мирным путем якобы конституционной, строго подзаконной работы невозможно добиться на деле перехода всей земли к крестьянам и полной свободы для всего народа. Не надо было браться за ответ министерству, если у вас не было и нет решимости писать так же твердо, говорить так же открыто свою, революционную, правду в ответ на реакционную правду камарильи. Обращение к народу не предусмотрено законами о Думе: сидите же, великомудрые законники, при своих «запросах» и не суйтесь в такую область, где у вас нет ни смелости, ни прямоты, ни уменья состязаться с реакционерами, людьми дела, людьми борьбы!

А если писать обращение к народу, так надо писать правду, всю правду, самую горькую и ничем не прикрашенную правду. Надо сказать народу:

Крестьяне! Министерство издало свое обращение к вам. Министры не хотят давать вам ни земли, ни воли. Министры говорят, не стесняясь, от имени всего правительства, говорят против Думы, хотя на бумаге Дума считается частью правительства.

Крестьяне! Министры на самом деле являются именно самодержавным правительством России. Ваших народных представителей в Думе они ни во что не ставят, они издеваются над ними, оттягивая дело полицейски-законным крючкотворством. Они глумятся над требованиями народа, продолжая, как ни в чем не бывало, старую политику убийств, насилия, грабежей и погромов.

Крестьяне! Знайте, что Дума бессильна дать вам землю и волю. Дума связана по рукам и по ногам законами полицейского правительства. Надо добиться того, чтобы народные представители имели полную власть, всю государственную власть в своих руках. Хотите вы земли и воли? Добейтесь всенародного учредительного собрания, добейтесь полного смещения повсюду старой власти, полной свободы выборов!

Крестьяне! Знайте, что вас никто не освободит, если вы не освободите себя сами. Рабочие поняли это, и они своей борьбой вырвали уступки 17-го октября. Поймите же это и вы. Только тогда вы станете революционным народом, т. е. народом, знающим, за что надо бороться, народом, умеющим бороться, народом, умеющим побеждать угнетателей. Воспользуйтесь же вашими депутатами в Думе, вашими ходоками в Думу, соединитесь теснее и дружнее по всей России и приготовьтесь к великой борьбе. Без борьбы не будет ни земли, ни воли. Без борьбы вам навяжут силой разорительный выкуп, вам навяжут земельные комитеты помещиков и чиновников, которые так же оплетут и ограбят вас, как в 1861 году.

Крестьяне! Мы делаем все, что можем для вас в Думе. Доделывайте же сами свое дело, если вы в самом деле хотите, чтобы на Руси не такие были порядки, какие остаются и теперь, после Думы.

* * *

Но такое обращение смешно и предлагать в Думе.

В самом деле? А не смешно ли, наоборот, писать «обращения к народу» тем деревянным языком заскорузлого российского стряпчего, которым пишут кадеты и (к стыду их будь сказано) трудовики? Народ для Думы, или Дума для народа? Свобода для Думы, или Дума для свободы?

* * *

Пусть прочтут на любой крестьянской сходке обращение кадетов, обращение трудовиков и обращение наше! Посмотрим, что скажут крестьяне на вопрос, где правда?

«Эхо» № 12, 5 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»