Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 31. Март – апрель 1917"

Англия до войны была страной максимальной свободы, на что указывают всегда политики типа кадетской партии. Свобода была там потому, что там не было революционного движения. Война все сразу переделала. Страна, в которой десятилетиями не запомнят такого примера, чтобы покушались на свободу социалистической печати, сразу перешла к чисто царистской цензуре, и все тюрьмы переполнились социалистами. Капиталисты там веками научились управлять народом без насилия, и если они прибегли к насилию, значит они почувствовали, что революционное движение растет, что иначе поступить нельзя. Когда мы указывали, что Либкнехт представляет массу, хотя он один и против него сто немецких Плехановых, нам говорили, что это утопия, иллюзия. Между тем, кто хоть раз бывал за границей на собраниях рабочих, тот видел, что сочувствие масс Либкнехту есть несомненный факт. Самые ярые противники его должны были хитрить перед массой; и если не притворяться сторонниками, то во всяком случае никто не смел выступать против него. Теперь же дело пошло еще дальше. Теперь мы имеем дело с массовыми стачками и имеем братание на фронте. В этом отношении пускаться в предсказания было бы величайшей ошибкой, но что сочувствие к Интернационалу возрастает и что начинается революционное брожение в немецкой армии, – это все-таки факт, показывающий, что революция там назревает.

Теперь, каковы же задачи революционного пролетариата? Главный недостаток и главная ошибка всех рассуждений социалистов в том, что вопрос ставится слишком обще – переход к социализму. Между тем надо говорить о конкретных шагах и мерах. Одни из них назрели, другие еще нет. Сейчас мы переживаем переходный момент. Мы явно выдвинули формы, которые не походят на формы буржуазных государств: Советы рабочих и солдатских депутатов – такая форма государства, которой ни в одном государстве нет и не было. Это такая форма, которая представляет первые шаги к социализму и неизбежна в начале социалистического общества. Это факт решающий. Русская революция создала Советы. Ни в одной буржуазной стране мира таких государственных учреждений нет и быть не может, и ни одна социалистическая революция не может оперировать пи с какой властью, кроме этой. Советы Р. и С. Д. должны взять власть не для создания обычной буржуазной республики или непосредственного перехода к социализму. Этого быть не может. Для чего же? Они должны взять власть для того, чтобы сделать первые конкретные шаги к этому переходу, которые можно и должно делать. Страх есть главный враг в этом отношении. Массам надо проповедовать, что эти шаги надо делать сейчас, иначе власть Советов Р. и С. Д. будет бессмысленна и ничего не даст народу.

Я пытаюсь дать ответ на вопрос, какие конкретные шаги мы можем народу предлагать, не становясь в противоречие с нашими марксистскими убеждениями.

Для чего мы хотим, чтобы власть перешла в руки Советов рабочих и солдатских депутатов?

Первой мерой, которую они должны осуществить, является национализация земли. О ней говорят все народы. Говорят, что эта мера – самая утопическая и, однако, все приходят к ней именно потому, что русское землевладение так запутано, что иного выхода, кроме того, чтобы всю землю разгородить и превратить ее в государственную собственность, нет. Надо отменить частную собственность на землю. Это та задача, которая перед нами стоит, потому что большинство народа за это стоит. Для этого нам нужны Советы. Эту меру провести со старым государственным чиновничеством невозможно.

Вторая мера. Мы не можем стоять за то, чтобы социализм «вводить», – это было бы величайшей нелепостью. Мы должны социализм проповедовать. Большинство населения в России – крестьяне, мелкие хозяева, которые о социализме не могут и думать. Но что они могут сказать против того, чтобы в каждой деревне был банк, который дал бы им возможность улучшить хозяйство. Против этого они ничего сказать не могут. Мы должны эти практические меры крестьянам пропагандировать и укреплять в них сознание необходимости их.

Другое дело синдикат сахарозаводчиков, это есть факт. Здесь наше предложение должно быть непосредственно практическим: вот эти уже созревшие синдикаты должны быть переданы в собственность государству. Если Советы хотят брать власть, то только для таких целей. Больше ее не для чего им брать. Вопрос стоит так: либо дальнейшее развитие этих Советов, либо они умрут бесславной смертью, как было в Парижскую Коммуну. Если нужна буржуазная республика, то это могут сделать и кадеты.

Я кончу ссылкой на одну речь, которая произвела на меня наибольшее впечатление. Один углекоп говорил замечательную речь, в которой он, не употребив ни одного книжного слова, рассказывал, как они делали революцию. У них вопрос стоял не о том, будет ли у них президент, но его интересовал вопрос: когда они взяли копи, надо было охранять канаты для того, чтобы не останавливалось производство. Затем вопрос стал о хлебе, которого у них не было, и они также условились относительно его добывания. Вот это настоящая программа революции, не из книжки вычитанная. Вот это настоящее завоевание власти на месте.

Буржуазия нигде так не оформилась, как в Питере, и капиталисты здесь держат в своих руках власть, а на местах крестьяне, не задаваясь никакими социалистическими планами, предпринимают чисто практические меры. Я думаю, что эта программа революционного движения одна верно указывает на настоящий путь революции. Мы за то, чтобы к этим мерам приступали с величайшей осмотрительностью и осторожностью, но только их надо проводить, только в эту сторону надо смотреть вперед, иначе выхода нет. Иначе Советы рабочих и солдатских депутатов будут разогнаны и умрут бесславной смертью, а если власть действительно будет в руках революционного пролетариата, то только для того, чтобы идти вперед. А идти вперед – значит предпринимать конкретные шаги, а не словами только обеспечивать выход из войны. Полный успех этих шагов возможен только при мировой революции, если революция войну задушит и если рабочие всех стран ее поддержат, поэтому взятие власти – это единственная конкретная мера, это единственный выход.

Впервые напечатано в 1921 г. в Собрании сочинений Н. Ленина (В. Ульянова), том XIV, ч. II

Печатается по машинописному экземпляру протокольной записи

Тов. Ленин выступил с докладом о текущем моменте.

Обрисовав позицию партии в вопросе о двоевластии, указав на то, что формы классовой борьбы изменяются в зависимости от объективных условий, что победа вооруженного народа над царизмом и установление – явочным порядком – полнейшей политической свободы сделали излишней и даже вредной иную борьбу с классовыми противниками пролетариата, кроме борьбы посредством политического воспитания и социалистического просвещения масс (разумеется, поскольку капиталисты сами не прибегают к насилию над большинством), докладчик перешел к рассмотрению объективной обстановки, созданной войной у нас и на Западе.

В один кровавый клубок спутано все человечество и выхода поодиночке нет. Невозможно кончить с войной односторонним отказом солдат какой-либо из воюющих сторон от продолжения ее. Выход – в переходе власти из рук империалистской буржуазии в руки пролетариата и примыкающих к нему по своему классовому положению полупролетарских слоев.

Советы рабочих и солдатских депутатов, все более и более расширяющие свою сеть на всю Россию, представляют новую своеобразную организацию государственной власти, по крайней мере, в зародыше. Эти организации существенно отличаются от всех до сих пор существовавших и ни в коем случае непригодны для устроения буржуазных учреждений, для установления буржуазной парламентарной республики с постоянной армией, полицией и чиновничеством.

Сейчас власть находится непосредственно в руках организованного и вооруженного народа. Орудия силы в распоряжении большинства. Правительство держится бессознательно доверчивым отношением к нему этого большинства. Поэтому задача дня – работа просвещения, разъяснение необходимости перехода власти в руки революционного класса, привлечение масс на сторону революционной социал-демократии.

Если Советы рабочих, солдатских, крестьянских и батрацких депутатов станут властью, они ее станут совершенно по-иному применять, чем применяется она господствующими классами. Неизбежен переход к конкретным мероприятиям, подготовленным развитием капитализма и соответствующим интересам большинства населения – в России с подавляющим преобладанием мелкой буржуазии.

Социалистическая революция, нарастающая на Западе, в России непосредственно не стоит в порядке дня, но мы уже вступили в переходное к ней состояние. Советы рабочих, солдатских и др. депутатов есть та организация власти, с которой придется оперировать социалистической революции. Ничего им подобного на Западе нет.

Отсюда – наша задача укрепления их. Отсюда – конкретные задачи Совета рабочих и др. депутатов: 1) национализация земли (изъятие из частной собственности главнейшего орудия производства) – ее требуют крестьяне, 2) слияние частных банков в один общегосударственный, национализация объединенных в синдикаты отраслей производства, 3) введение всеобщей трудовой повинности.

Если Советы рабочих, солдатских, крестьянских и батрацких депутатов откажутся от исполнения этих задач, то их падение неизбежно. Их постигнет та же судьба, которая постигла ряд учреждений, выдвинутых буржуазными революциями XIX века: они или будут просто распущены или разогнаны, или же сами развалятся, не справившись с поставленными самой революцией перед ними задачами (пример Коммуны). Есть только два пути: вперед к решительным экономическим и политическим мероприятиям или назад – к небытию. Третьего не дано.

«Правда» № 40, 8 мая (25 апреля) 1917 г.

Печатается по тексту газеты «Правда»

Тов. Каменев ловко сел на конька об авантюризме. Необходимо остановиться на этом. Тов. Каменев убежден и утверждает, что, говоря против лозунга «долой Временное правительство», мы проявили колебания. Я согласен с ним: колебания от линии революционной политики, конечно, были, и этих колебаний надо избегнуть. Я думаю, что наши разногласия с тов. Каменевым не очень велики, потому что, соглашаясь с нами, он становится на другую позицию. В чем состоял наш авантюризм? Это была попытка прибегнуть к насильственным мерам. Мы не знали, сильно ли масса в этот тревожный момент колебнулась в нашу сторону, и вопрос был бы другой, если бы она колебнулась сильно. Мы дали лозунг мирных демонстраций, а некоторые товарищи из Петербургского комитета дали лозунг иной, который мы аннулировали, но задержать не успели, масса пошла за лозунгом ПК. Мы говорим, что лозунг «долой Временное правительство» – авантюристский, что свергать сейчас правительство нельзя, поэтому мы дали лозунг мирных демонстраций. Мы желали произвести только мирную разведку сил неприятеля, но не давать сражения{147}147
  См. позднейшую оценку этого события в статье В. И. Ленина «Русская революция и гражданская война» (Сочинения, 4 изд., том 26, стр. 12).


[Закрыть], а ПК взял чуточку левее, что в данном случае есть, конечно, чрезвычайное преступление. Организационный аппарат оказался не крепок: не все проводят наши постановления. Вместе с правильным лозунгом «да здравствуют Советы Р. и С. Д.!» был дан неправильный: «долой Временное правительство». В момент действия брать «чуточку полевее» было неуместно. Мы рассматриваем это как величайшее преступление, как дезорганизацию. Мы не остались бы ни минуты в ЦК, если бы сознательно допустили этот шаг. Произошло это из-за несовершенства организационного аппарата. Да, у нас в организации были недостатки. Поставлен вопрос об улучшении организации.

Меньшевики и К^о треплют слово «авантюризм», но вот у них-то, действительно, не было ни организации и не было никакой линии. У нас есть организация и есть линия.

В тот момент буржуазия мобилизовала все силы, центр прятался, а мы организовали мирную демонстрацию. Политическая линия была только у нас. Были ошибки? Да, были. Не ошибается только тот, кто не действует, А организоваться хорошо – это трудное дело.

Теперь насчет контроля.

Мы с тов. Каменевым идем вместе, кроме вопроса о контроле. Он видит в нем политический акт. Но он субъективно понимает это слово лучше, чем Чхеидзе и другие. Мы на контроль не пойдем. Нам говорят: вы себя изолировали, вы наговорили страшных слов о коммунизме, напугали буржуа до родимчика… Пусть!.. Но не это нас изолировало. Нас изолировал вопрос о займе – вот что привело нас к изоляции. Вот в каком вопросе мы оказались в меньшинстве. Да, мы в меньшинстве. Ну, что же! В это время угара шовинизма быть социалистом – быть в меньшинстве, а быть в большинстве – значит быть шовинистом. Сейчас крестьянин с Милюковым вместе займом бьет социализм. Крестьянин идет за Милюковым и Гучковым. Это факт. Буржуазно-демократическая диктатура крестьянства – это старая формула.

Чтоб толкать крестьянство на революцию, надо отделить пролетариат, выделить пролетарскую партию, ибо крестьянство шовинистично. Привлекать мужика сейчас – значит сдаться на милость Милюкова.

Временное правительство свергнуть надо, но не сейчас и не обычным путем. Мы согласны с тов. Каменевым. Но надо разъяснять. Вот на это слово уселся т. Каменев. Тем не менее это единственное, что мы можем делать.

Тов. Рыков говорит, что социализм должен прийти из других стран, с более развитой промышленностью. Но это не так. Нельзя сказать, кто начнет и кто кончит. Это не марксизм, а пародия на марксизм.

Маркс сказал, что Франция начнет, а немец доделает. А ведь русский пролетариат добился больше, чем кто-либо.

Вот если бы мы сказали: «без царя, а диктатура пролетариата» – ну, это был бы скачок через мелкую буржуазию. Но мы говорим: помогай революции через Совет Р. и С. Д. Сбиваться на реформизм нельзя. Мы ведем борьбу не с тем, чтобы быть побежденными, а чтобы выйти победителями, в крайнем случае рассчитываем на успех частичный. Если мы потерпим поражение, то достигнем частичного успеха. Это будут реформы. Реформы – это вспомогательное средство для классовой борьбы.

Далее тов. Рыков говорит, что переходного периода между капитализмом и социализмом нет. Это не так. Это разрыв с марксизмом.

Линия, намеченная нами, верна, и в будущем мы будем все меры принимать, чтобы достигнуть такой организации, чтобы не было пекистов, которые не слушают ЦК Мы растем, как полагается это настоящей партии.

Впервые напечатано в 1921 г. в Собрании сочинений Н. Ленина (В. Ульянова), том XIV, ч. II

Печатается по машинописному экземпляру протокольной записи

Я не могу согласиться с тов. Ногиным. Я думаю, что мы имеем здесь политический факт необыкновенной важности, который нас обязывает начать энергичную кампанию против русских и англо-французских шовинистов, не принявших предложения этого Боргбьерга участвовать в конференции. Не надо забывать сути и подкладки всей этой истории. Я вам прочту точно сообщенное в «Рабочей Газете» предложение Боргбьерга и отмечу, что за всей этой комедией якобы социалистического съезда кроется самый реальный политический шаг германского империализма. Германские капиталисты через посредство германских социал-шовинистов предлагают социал-шовинистам всех стран съехаться на конференцию. Вот почему надо развернуть большую кампанию.

Почему это они делают через социалистов? Потому что они хотят надувать рабочую массу. Господа дипломаты – люди тонкие: прямо сказать этой вещи нельзя, а надо подослать датского Плеханова. Мы видали за границей сотни раз германских социал-шовинистов, надо их разоблачать.

(Читает выдержку из «Рабочей Газеты» № 39 от 8 мая (25 апреля) 1917 г.)

«Редактор центрального органа датской социал-демократии «Socialdemokraten» Боргбьерг от имени объединенного комитета трех скандинавских рабочих партий (Дания, Норвегия, Швеция) передал Исполнительному комитету С. Р. и С. Д. обращенное ко всем социалистическим партиям России приглашение на международную социалистическую конференцию. Имевший, благодаря близкому соседству Дании с Германией, возможность сноситься с немецкими социал-демократами, главным образом, из фракции «большинства», т. Боргбьерг познакомил собрание с теми условиями, на которых представляет себе возможным заключение мира немецкая официальная социал-демократия и которые принесут с собой представители ее на конференцию.

Условия эти таковы:

Прежде всего они заявляют свое согласие с теми положениями, которые были приняты скандинавскими и голландскими социалистами на конференции 1915 г., т. е. признанием права самоопределения наций, обязательного международного третейского суда и требованием постепенного разоружения. Затем от себя они прибавляют, что германская социал-демократия будет настаивать на том, чтобы:

1) все захваченные Германией и ее союзниками земли были возвращены;

2) русской Польше предоставлена была полная свобода – объявить ли себя независимой или присоединиться к России;

3) Бельгия была бы восстановлена, как вполне независимое государство;

4) точно так же должны быть восстановлены, как независимые государства, Сербия, Черногория и Румыния;

5) Болгария получила бы болгарские области Македонии, а Сербия – свободный выход к Адриатическому морю.

Что касается Эльзас-Лотарингии, то тут мыслимо было бы мирное соглашение относительно исправления лотарингской границы; относительно познанских поляков – германцы будут добиваться предоставления им культурно-национальной автономии».

Тут не может быть и тени сомнения, что это предложение немецкого правительства, которое не делает таких шагов прямо и которому нужны услуги датских Плехановых, потому что на такие услуги немецкие агенты не годятся. На то на свете социал-шовинисты, чтобы они брали на себя такие услуги. Наша задача эту подоплеку, которую они скрывают, разоблачить перед всем миром от имени 70 000 рабочих пролетарской партии, собравшейся на конференцию. Необходимо напечатать подробную резолюцию, перевести ее на иностранные языки и дать достойный ответ, чтобы эти господа не смели соваться в социалистическую партию. (Читает проект резолюции.)

Социалистические газеты молчат сегодня утром. Они прекрасно знают, где зарыта собака. Они знают, что молчание – золото. Только «Рабочая Газета» помещает статью без всякой оценки: с одной стороны, нельзя не сознаться, а с другой стороны, надо признаться…

Русское правительство, как никто, может не сомневаться в том, что это, действительно, агент немецкого правительства.

Если нам все время кричат об освобождении Эльзас-Лотарингии, то этим господам надо напомнить, что здесь речь идет просто о кармане, ибо там имеются громадные богатства, а немецкие капиталисты дерутся с французскими из-за того, кто больше награбит. Им выгодно, когда Плехановы говорят, что это святое дело – освободить Эльзас-Лотарингию. Когда немецкие социал-шовинисты говорят поэтому о мирном исправлении границ Эльзас-Лотарингии, читай: мирный дележ награбленной добычи между французскими и немецкими империалистами.

Я должен еще добавить: я забыл указать на тот факт, что немецкие представители «центра» – Каутский, Гаазе, Ледебур – пошли на эту конференцию. Это факт чрезвычайно позорный для них. Английские и французские социалисты на эту конференцию не идут. Это указывает на то, что англо-французские шовинисты, являющиеся якобы социалистами, на деле – буржуазные агенты, потому что они способствуют продолжению империалистической войны, несмотря на те громадные усилия, которые делает через посредство Боргбьерга немецкое социалистическое большинство, потому что, несомненно, германское правительство через Боргбьерга говорит: положение таково, что я должен вам отдать вашу добычу (немецкие колонии в Африке). Это подтверждается тем, что положение Германии самое отчаянное, вести теперь эту войну – дело безнадежное, страна накануне гибели. Вот почему они говорят, что они готовы отдать почти всю добычу, ибо они все-таки стремятся при этом урвать кое-что. Дипломаты великолепно сносятся друг с другом, а буржуазные газеты, когда они пишут об иностранных делах, фразами одурачивают народ.

Несомненно, что когда английские и французские социал-шовинисты сказали, что они не идут на конференцию, – они уже все знали: они пошли в свое министерство иностранных дел, и им там сказали: вот вам подоплека, и мы не хотим, чтобы вы туда шли, Так, и только так, обстояло дело.

Посмотрим, если русские солдаты получат эту резолюцию, – а это, мне казалось бы, нужно сделать от имени 70 000 членов нашей партии, – тогда они, действительно, начнут понимать всю штуку, которую от них скрывали. Они поймут тогда, что вести дальше завоевательную войну Германия не может, и что речь идет только о том, чтобы задушить, дограбить Германию. Отрицать то, что Боргбьерг – агент немецкого правительства, нельзя.

Вот почему, товарищи, я думаю, что нам эту комедию социалистического съезда надо разоблачать. Все эти съезды не что иное, как комедии, прикрывающие сделки дипломатов за спиной народных масс. Надо раз навсегда сказать правду так, чтобы ее услышали на фронте солдаты и рабочие всех стран. И наша кампания по поводу таких предложений и будет, с одной стороны, разъяснением нашей пролетарской линии, а с другой, таким массовым выступлением, каких еще не было. Вот почему я вас просил бы по возможности принять этот манифест, доставить в Исполнительный комитет, перевести на иностранные языки и завтра напечатать в «Правде»{149}149
  Упоминаемый Лениным здесь и ниже проект манифеста партии по поводу конференции партий II Интернационала в Стокгольме в материалах Апрельской конференции не сохранился. По-видимому, часть его была включена в текст резолюции по поводу предложения Боргбьерга.


[Закрыть].

Впервые напечатано в 1921 г. в Собрании сочинений Н. Ленина (В. Ульянова), том XIV, ч, II

Печатается по машинописному экземпляру протокольной записи