Текст книги "Своя-чужая война"

– Что вы намерены делать дальше, граф? – после непродолжительной паузы спросил Атей.

– Что бы я ни намеревался делать, – ухмыльнулся тот, – все зависит от вас, князь. Я ваш пленник. Но если вы подводите разговор к тому, чтобы я предал Морич, – этого не будет, – твердо сказал Жиль.

– Я и не сомневался в этом, – пожал Призрак плечами, а потом пристально посмотрел на графа. – Хотите, я расскажу, что будет с Моричем?

Бывалый воин немного напрягся, но быстро взял себя в руки и произнес:

– Было бы любопытно это послушать.

– Так слушайте, – взяв в руки бокал с разбавленным вином, откинулся на спинку стула князь. – Бетт Закрома, разъяренный смертью своего сына, снова соберет войско, оголив границы, и кинет его на север, в надежде жестоко меня покарать. Пусть он и скряга, как мне о нем говорят, но за родную кровь он непременно захочет поквитаться и не пожалеет для этого никаких денег. Тем более копить их герцогу больше не для кого – у него больше нет детей, даже бастардов. И не будет. Да и внуками он не успел обзавестись. Я прав, граф?

Жиль Окорот лишь молча кивнул. В герцогском дворце уже давно поговаривали о недееспособности правителя как мужчины. Все, что его интересовало, – это пополнение казны.

– Кинет это войско на север, – между тем продолжил Атей. – И я его снова разобью. Можете быть в этом уверены. Тем более у герцогства больше нет рыцарской конницы, а лучший полководец в плену. И когда он лишится еще одной части своего войска – дни вашей родины, граф, которую вы так любите, будут сочтены. Вы же не думаете, что Эрейский халифат и королевства Сарем и Темпар оставят факт ослабления Морича без внимания?

– Да они спят и видят, когда это случится, чтобы воспользоваться моментом и прирастить свои земли, – буркнул граф, а потом поднял глаза на Призрака. – Вы хорошо осведомлены обо всем, ваша светлость, но забыли еще упомянуть Лес Изгоев.

– Не забыл, – покачал головой Атей. – Просто пока не вписывал его в расклад. Ведь все может измениться.

– Говорите прямо, князь, – отодвинув полупустую тарелку, произнес Жиль. – Что вы хотите?

– Я хочу, чтобы власть в герцогстве взял в свои руки тот, кто действительно радеет о своей земле. Вы, граф. Тем более, как мне известно, прав на герцогский престол у вас столько же, сколько и у остальных благородных. А возможно, и больше.

– Я не пойду на предательство, – нахмурился Окорот. – Я вам уже говорил об этом.

– Да бросьте вы, – с раздражением встал со своего места Атей. – Мне, конечно, импонирует ваша преданность своему правителю, но, как неглупый человек, вы и сами должны понимать, что свара за герцогский престол так и так начнется. Пусть не сейчас, а чуть позже, но результат будет один – на ослабленный внутренними разборками Морич все равно обратят свое внимание ваши соседи. Вот только сил, чтобы дать им по рукам, к тому времени у вас уже точно не будет, и герцогство растащат на куски. Вы этого хотите?

Жекар, как и его отец уже давно не ел, а лишь внимательно слушал, о чем говорит князь Сайшат. И чем больше он слушал, тем больше убеждался в правоте его слов. Уже сейчас благородные, несмотря на то что находятся в плену, стали перешёптываться о том, у кого больше прав на герцогскую корону. А что будет, когда их отпустят? Да они тут же сцепятся друг с другом за этот золотой ободок, как свора бродячих кобелей за право обладать единственной в стае сучкой. А этого только и надо их соседям. Понимал это и его отец, который после непродолжительной паузы снова обратился к князю.

– Но это та же свара, – как-то обреченно сказал он.

– Э нет, – покачал головой Призрак. – Вы, граф, самый известный и уважаемый военачальник Морича. За вами пойдет большинство воинов. Да и не предлагаю я вам убивать Бетта. Если у него осталась хоть крупица разума, то он сам, после разговора с вами, отречется от престола. Ну а если нет, то решать все равно вам. Тут, как ни смотри, выбор не очень большой: быть герцогству Морич или нет.

– А что взамен? – спросил Жиль Окорот.

– Союз, – улыбнулся Призрак, увидев изумленные и не верящие глаза графа. – Всего лишь крепкий союз герцогства Морич и Великого княжества Сайшат. Или вы думали, что я взамен попрошу вашу душу?

В шатре раздался негромкий смех. И даже сам граф и его сын позволили себе легкую улыбку.

– Я даже не буду вмешиваться в ваши внутренние дела, у самого в княжестве дел по горло. Разве только вы об этом меня попросите, но и тогда еще подумаю. Но если вы все же решитесь, то останетесь только в выигрыше. Я думаю, что смогу уговорить своего тестя, чтобы он смог направить своих послов в ВАШУ столицу.

– Тройственный союз, как у Даргаса, Гронхейма и Багота, – пробормотал Жиль и переглянулся с сыном, который лишь кивнул в ответ, намекая на то, что его посетили те же мысли.

– Именно, – кивнул Атей. – Я думаю, это сразу остудит горячие южные головы, особенно из Халифата.

– Еще бы, – усмехнулся граф. – Изгои себе успели создать репутацию. А после сегодняшнего дня она будет и у вас, князь. До этого были лишь слухи, а теперь вы в прах разбили не самое слабое войско к югу от Центральной Тивалены. Причем сделали это меньшими силами. И пусть против вас было не все войско Морича, я думаю, результат был бы таким же. Слишком самоуверенным был Ванд.

– Ну так что? – наполняя бокалы вином, спросил Призрак. – Вы согласны с моим предложением, пока еще граф Каприс?

– Я-то согласен, – беря в руки бокал, ответил Жиль. – Только вот как на это посмотрят другие благородные?

– А это, отец, будет зависеть уже от нас, – подал голос до этого молчавший Жекар. – Сможем ли мы убедить их в том, что это единственный шанс сохранить нашу страну.

– У вас подрастает хорошая смена, уважаемый гариэр, – с улыбкой кивнул князь и поднял свой бокал.

Больше в этот вечер о делах они не говорили. Да и задерживаться надолго не стали. У каждого из них был ворох проблем на плечах, которые требовали немедленного их решения. Графу с сыном нужно было со своими людьми решать будущее их герцогства, а князю хотелось просто поспать. И когда перед Жилем и Жекаром уже приподняли полог, чтобы выпустить их из шатра, граф неожиданно остановился и повернулся к Призраку.

– Тот огонь, – спросил он. – Это ведь были не закопанные бочки с земляным маслом?

– Нет, – с улыбкой покачал головой Атей, – это моя сестренка постаралась.

– Маг? – снова спросил Окорот и, увидев утвердительный кивок князя, добавил: – Какой же она силы?

– Я в этом не разбираюсь, – пожал плечами Призрак и как бы между прочим добавил: – Но магистр Пит Непоседа, ее учитель в настоящее время, говорит, что по резервам своего магического Дара и силе создаваемых ею заклинаний она вышла на уровень архимагистра.

– Магистр, архимагистр, – еле слышно пробормотал Жекар, но многие его все же услышали. – Да разумные на Тивалене уже несколько десятков лет даже не слышали такие слова. Нужно быть полным придурком, чтобы лезть в Великое княжество Сайшат. Осталось убедить в этом остальных.

Войско князя еще несколько дней стояло лагерем недалеко от брода, который среди воинов уже стали называть Кровавым. За это время пришли подводы с бревнами из Морича, и его павшим воинам были отданы последние почести, отправившие их души на перерождение. Окончательно собраны все трофеи, которые тут же сопроводили в глубь княжества. Вместе с ними отправились и гонцы, задачей которых было оповестить всех жителей о первой победе их князя и его воинов. Ушли в сторону Сарема конные разъезды и «боевые кулаки», чтобы отслеживать обстановку на границах с этим королевством. Само войско пока оставалось на месте, продолжая ежедневную боевую учебу.

За это время граф Каприс смог убедить самых здравомыслящих благородных моричцев, что с Великим княжеством Сайшат лучше дружить. Ну а кого не смог – тех его люди просто по-тихому прирезали, списав все на недавние боевые действия. Лучше пустить немного крови сразу, чем потом залить ею всю страну. Ну и, наконец, настало время, когда бывшие враги, но пока еще и не друзья, стали сниматься с места и расходиться в разные стороны.

Одни пошли к себе на юг, чтобы попытаться убедить герцога добровольно освободить трон и сохранить страну. Другие же направились на север продолжать вычищать княжество от «разумного сора», оставив у Кровавого брода небольшой гарнизон из местных воинов, задачей которых было заложить форпост на этом месте, который в будущем должен был вырасти до городка. Ведь как ни крути, а это был еще один торговый путь с юга на север в обход Леса Изгоев, обитатели которого ни при каких обстоятельствах не пустят через него торгашей. И сами купцы это отлично понимали. Так что князь был уверен, что уже скоро через Тихую пойдут первые караваны с товарами, и пока небольшое поселение, куда уже начали прибывать его первые подданные, станет стремительно расти.

Но еще до того, как через Кровавый брод стали идти первые торговые караваны, через него, в сторону княжества Сайшат, пошли обычные люди, желающие быстрее оказаться подальше от того, что в скором времени будет твориться в Мориче. Какой бы спокойной ни была смена власти, обычный труженик ожидает от нее самого худшего. От увеличения поборов до кровавых развлечений благородных или простых разбойников, что не преминут воспользоваться моментом, когда будущее их страны будет решаться в ее столице и туда будут стянуты все войска, оголяя окраины. Князь же Сайшат уже показал, что хоть и правит твердой рукой, но своих подданных не обижает. И это уже не просто слухи, а факты, лучшим подтверждением которых стали крепкие избы первых самых отчаянных беглецов из герцогства Морич. Поэтому шел народ не просто переждать смутное время, а капитально пустить корни на своей новой родине.

Многие, после соответствующего разрешения, оседали на земле. Но немало было и таких (особенно молодежь), кто, узнав, сколько получают воины у князя, без раздумий спешили в вербовочный пункт, который уже открылся в Урьяке, и записывались в легионеры. И их не пугало то, что командиры будут гонять новобранцев, пока те смогут шевелить ногами. А когда перестанут и упадут, будут поднимать и снова гонять до беспамятства. Это, по их мнению, стоило того, чтобы повесить потом себе на шею «Стальной клык» – знак принадлежности к Первому Стальному легиону, не говоря уже о звенящем в мошне серебре, что шло довеском к этому.

Именно формированием первого легиона княжества и занялся Атей в Урьяке, решив сделать его своим детищем, по образу и подобию которого впоследствии будут созданы и другие регулярные войска. И вот уже не одну десятицу бьющегося над этим.

– Гаспар, не спорь, – сказал князь Стойкому, который уже битый час препирался с ним по поводу численности и составу Первого Стального, которым был поставлен командовать гном. – Мне не надо, чтобы легион превратился в неповоротливую махину. Я уже повторял несчетное количество раз, что мне нужна не смазка для клинков, а отлично обученные воины, готовые быстро и качественно выполнить поставленные задачи. Недавний пример битвы у Кровавого брода ты уже забыл? Моричцев было в три раза больше, а толку?

– Так у них половина ополченцев была, – не сдавался тот. – А какие из них воины?

– Да не в количестве сила, борода, – не выдержал Призрак, встал из-за стола и начал нервно расхаживать по кабинету. – Я удивляюсь, что именно тебе это приходится объяснять. Вот скажи, малый хирд в сотню воинов сможет выдержать атаку более многочисленного противника?

– Ну, если это гномий хирд, – почесал Стойкий в бороде, – то он выстоит и перед полутысячей, – но тут же добавил: – Пеших, конечно. Если будет хотя бы сотня конных рыцарей – станет тяжко, а о верховых турах я вообще не говорю. Но, слава Парону, они есть только у нас.

– НЕ ГНОМИЙ ХИРД, – рявкнул Атей. – А хирд легиона. А чтобы все они были не хуже, чем гномий, это уже твоя задача. Ты их должен обучить.

– Княже, – вжал голову в плечи от крика Призрака совсем не робкий Гаспар. – Ну не получится, чтобы они были как гномы.

– Да? – прищурился Атей и повернулся к Элетре Яркой, что вместе с еще несколькими командирами находилась в комнате. – Элетра, милая, скажи мне, как тебе Асанта Заноза как лучница?

– Альвийка, только уши круглые, – улыбнувшись, ответила та. – Даже удивляюсь иногда этому. Многим моим сородичам даст фору во владении луком. Не зря ей сама Кармин Сполох воинскую косицу заплела, а она ведь девочка совсем. А что будет дальше?

– Вот, – Призрак снова повернулся к Стойкому. – И ты хочешь мне сказать, что среди людей или андейцев не найти воинов, что ни в чем не уступят гномам в организованном строю? Стоп, борода, – вытянул он перед собой руку, останавливая очередное возражение гнома. – Иди строй свой малый хирд.

– Зачем? – настороженно поинтересовался Гаспар.

– Затем, – передразнил его Атей и повернулся к другим командирам. – Эрдаг, а ты собирай свой хирд из «верных», гномов не бери, пусть к этому твердолобому идут, – кивнул он на Гаспара. – Шесть десятков, ну а довеском до сотни пойду я с «детками».

– Сделаем, княже, – предвкушая потеху, вскочил бывший гвардеец герцога Тенпиль, а теперь гвардеец князя Сайшат. – Разомнемся, Стойкий?

И воины размялись. Да так, что на этот учебный бой собрались чуть ли не все жители Урьяка, разноцветными многоголосыми пичугами рассевшись на городской стене, под которой и веселились воины, выбивая друг из друга дух. Ну а те, кому не хватило места на стене, широким кольцом обосновались прямо на траве вокруг стихийного ристалища.

Поединок шел почти на равных, хотя гномы и теснили первое время «верных». Все же веками наработанная тактика их плотного строя давала свои результаты. Но все это продолжалось лишь до тех пор, пока числом «больших жертв» отряду князя не удалось вскрыть стальную скорлупку гномьего хирда, в трещину которого ринулись застоявшиеся за спинами «верных» вайрон и «мышки». После этого участь воинов Гаспара была решена.

– Ну что, каменная твоя голова, – вытирая кровь из разбитого носа, выкрикнула прямо в лицо Стойкому раскрасневшаяся Тахере, что верхом сидела на распростертой на траве тушке гнома. – Получил?

Звонкий торжествующий девичий крик, прозвучавший в относительной после поединка тишине, тут же был подхвачен оглушительным гоготом сотен мужских глоток, в который скоро вплелись детский восторженный визг и заразительный девичий смех.

– Вот козявка, – беззлобно усмехнулся Гаспар, вместе с девушкой поднимаясь на ноги, но, увидев у нее кровь, забеспокоился (любили Птаху воины): – Это я, что ли, тебя приложил?

– Да кто его знает? – беспечно пожала та плечами. – Все, уже не течет.

Несмотря на смех, обыватели, ставшие невольными свидетелями этого незапланированного поединка отрядов, с немым обожанием смотрели на воинов, которые при нужде станут живым щитом между ними и врагом, что решит попробовать княжество на прочность.

Те, кто жил на этих землях всегда, воздавали хвалу богам, что наконец у нее появился настоящий хозяин, думающий не только о себе. А кто прибыл совсем недавно, до конца уверовали в то, что сделали правильный выбор, приняв решение обрести новую родину. Молодые же легионеры, еще недавно державшие в руках только косу и плотницкий топор, теперь видели, к чему им надо стремиться. И их уже не пугали ведра пролитого пота, сорванные в кровь мозоли от рукоятей клинков и сношенных сапог, что им сулили в будущем их командиры. Ради тех взглядов, что обычный народ бросал на своих защитников, они были готовы на все.

В это время, отряхивая с себя пучки зеленой травы, к гному подошел Атей.

– Ну что, борода, – ухмыльнулся он. – Теперь ты понял, о чем я тебе говорил?

– Если бы не твои «детки», княже, – поставив на землю Тахере, пробурчал Гаспар, – мы бы вас смяли.

– Вот уж действительно каменнолобый, – тяжело вздохнул Призрак, а затем пристально посмотрел в глаза Стойкого и серьезно сказал: – В бою нет «если».

– Да понял я уже, – махнул тот рукой. – Ну характер у гномов такой упертый, что я могу поделать?

– Пойдем, командир, – князь хлопнул Гаспара по плечу. – В баньке синяки отпарим, да и дальше все обговорим.

– А вот это дело, – улыбнулся в бороду гном, разворачиваясь в сторону городских ворот.

После этого, памятного для всего Урьяка дня князю и его командирам все же удалось, по их мнению, найти оптимальный количественный состав легиона. А вот какого он будет качества, зависело от самих командиров, причем всех рангов: от десятника до командующего легионом.

В конечном итоге основная единица княжеского войска стала насчитывать до пяти тысяч воинов. Это три тысячи пешцов (основа легиона), пять сотен лучников и столько же урукхайской конницы. Хотя в последнем случае всадники были не только из недавних жителей степей. Немало было любителей и знатоков лошадей и среди людей, которые могли сидеть в седлах и управляться с клинком не хуже урукхаев.

Вообще со временем состав легиона так перемешался, что подразделений, основу которых составляла какая-то одна раса, уже и не осталось. Командиры постоянно тасовали составы, подбирая в отряды воинов со сходными внешними параметрами. До тех пор, пока самое малое подразделение (десяток) не становился единым организмом. И неважно, был ли это гном или похожий на него телосложением андеец или человек.

Кроме этого, в легионе были еще отряды обеспечения, разведки (диверсанты), которая набиралась из «детей леса», ну и воинов, что бились вне строя, основу которых составляли негабаритные или легкодоспешные бойцы, привыкшие работать двуручниками, большими секирами, или просто обоерукие воины, предпочитающие щиту второй клинок. Ну и на первых порах численность Стального была чуть больше, чем предполагалось. Вместе с основным составом в нем обучались те, кто станет остовом следующего легиона, создание которого было уже не за горами.

Со временем, конечно, из Стального выйдут «верные», что составят вместе с оборотнями и «летучими мышами» личную гвардию князя. Ну и верховых туров Атей не планировал приписывать к какому-либо легиону, оставив их как личный резерв. В основном потому, что их было всего пять сотен, слишком трудное это дело поставить быка «под седло», а размазывать их по всем будущим легионам просто нерационально. Бычий клин страшен, прежде всего, своей численностью и монолитностью.

Сведения, что сплошным потоком стекались в Урьяк, на время ставший военным центром княжества, могли только радовать Атея. Хальд и Лайгор успешно навели порядок в Восточном округе. Определенные трудности у них возникли только с городом Грентом, где засел благородный, объявивший себя новым герцогом Гальт-Резен. Основу его воинов составляли наемники, которые, как и предполагал в свое время Щепа, были набраны им в Наракте и Никее, королевствах, что были на самой границе Андейского хребта. И «псы войны» были выходцами именно из холодных северных земель. А репутация у них была такова, что проще было сравнять с землей целый город, чем склонить их к предательству нанимателя, по крайней мере пока действует контракт. Но в конечном итоге все обошлось.

Вышедший на переговоры Магус Своенравный, который сразу после битвы у Кровавого брода со всеми андейцами отправился на усиление к Хальду, узнал в командире наемников Атнеса Сосну, своего знакомца, который, ко всему прочему, был его дальним родственником. Обрисовав ему ситуацию, после которой андеец грязно выругался, Магус предложил тому вместе искать выход из нее. И в конце концов этот самый выход был найден. Атнес Сосна просто нашел несоответствие в контракте с реальным положением дел, по которому получалось, что наниматель их просто обманул. В одностороннем порядке разорвав контракт, андейцы покинули Грент, а уже утром «мышки» вытащили из местного замка на городскую площадь самозванца, где его прилюдно и повесили вместе с ближайшим окружением, что не успело разбежаться после ухода наемников.

Ну а с Кройтом, где обосновался еще один представитель благородных кровей, и который, по сведениям «плащей» Щепы, довольно умело управлял городом, не зверствуя, а, наоборот, сохраняя в нем порядок, вышло вообще смешно. Едва гномы собрали свою машинерию и сделали первый пристрелочный залп большими, аккуратно обтесанными камнями, как ворота открылись и из него с белым щитом (знаком переговоров) вышел сам благородный, оказавшийся не кем иным, как Лотаром Утесом – бывшим вольным бароном и бывшим бойцом Арены Лотаром Душегубом.

Как только он покинул герцогство Рукт, тут же поспешил найти своих боевых товарищей, а найдя, не придумал ничего лучшего, как попробовать осесть в Гальт-Резене, который вместе с Вереном в последнее время были просто приманкой для всех нищих благородных. Это уже потом барон Кремер узнал, что залез в чужой курятник, вот только поговорить с тем, кто ему спас жизнь, он никак не мог. «Боевые кулаки» просто загоняли его воинов обратно за городские стены, не вступая ни в какие переговоры. В конце концов решив, что все само собой когда-нибудь образумится, он начал наводить порядок в Кройте, решив, что это ему зачтется. В том, что и до этого города у князя дойдут руки, он не сомневался, что и случилось, после чего барон облегчённо вздохнул и, не колеблясь, присягнул новому правителю в лице его наместника Лайгора Узелка, навсегда выкинув из головы мысли о вольнице.

Отряд Атнеса Сосны, кстати, тоже решил, что хватит топтать земли Тивалены, сопровождая торговые караваны, и также решил осесть в княжестве, перетащив сюда и свои семьи, заодно сманив и еще несколько сот северян. А так как зарабатывали они на жизнь клинком, то тут же пополнили войско князя.

Ну а когда все закончилось, Хальд засучил рукава и, пустив по Восточному округу вербовщиков, стал набирать будущих воинов Второго Андейского легиона. И не важно, что сами андейцы не составляли и трети его, командиром был андеец, а этого уже было достаточно. Именно Хальд Северянин принял командование над ним. Чего стоило ему упросить Атея Призрака освободить его от воеводства, знают, наверное, только сам князь да Хальд. В конце концов, после слов: «Княже, ты сам нас водишь в битву, зачем еще воевода нужен? Мое место в строю», – Призрак плюнул на его стенания и согласился.

Второй Андейский перебрался поближе к Оплоту и стал усиленно наращивать мышцы, гоняя воинов, не делая при этом различий между бывалым наемником и молодцом от сохи.

Не гас в горнах огонь, в которых возами сгорал уголь. Не смолкал перестук молотов, которые держали в руках уставшие кузнецы. Высоченными стопками высились бычьи шкуры, из которых кожевенники кроили легкие доспехи. Верстами вилась проволока для кольчуг. Холмами перерабатывалось трофейное железо, но к середине лета, пока на западе княжества наступило временное затишье в связи со вторым дождливым сезоном, и пока ускоренно обучались легионы, их успели обеспечить всем необходимым.

Великое княжество Сайшат и раньше не было беззубым, теперь же у него выросли два крепких клыка: Первый Стальной и Второй Андейский легионы.

Княжество, наперекор всем своим врагам, крепло и сосредотачивалось.