Текст книги "Политические идеологии"

Природа и социальная действительность как объекты научно-теоретического познания радикально отличны. Природа – такая действительность, которая существует сама по себе, стихийно и независимо от людей, а социальная действительность – плод творчества людей. Общественная жизнь – это прежде всего определенные взаимоотношения между людьми, она буквально слита с их интересами, целями и устремлениями. Поэтому в отличие от естественнонаучного знания, содержание которого зависит лишь от технологии его производства, социально-политическое знание опосредовано интересами и устремлениями людей. Осмысление ими социальной действительности всегда переплетается с представлениями о том, какой она должна быть.

Следовательно, нет и не может быть такой философской социально-политической теории, концепции или доктрины, которая была бы гносеологически чистой и ценностно нейтральной, т. е. лишенной какой бы то ни было связи с теми или иными интересами социальных групп. В этом состоит их специфика по сравнению с естественнонаучными теориями, которые в идеологическом отношении нейтральны. Поэтому любые социально-политические учения, теории, концепции или доктрины должны быть отнесены, говоря словами К. Маркса, к идеологическим формам сознания.

Данной особенностью социально-политического знания обусловлено то многообразие теорий и концепций, в которых оно представлено. Трудно даже просто перечислить все социально-политические теории и учения, которые существовали в прошлом и существуют в современном мире. Рассмотрение их содержания составляет предмет особой научной дисциплины – истории политических и правовых учений. Все они в той или иной мере отражают интересы различных исторических субъектов прошлого и настоящего и потому не совпадают, конкурируют и конфронтируют друг с другом.

Вместе с тем нельзя сказать, что между различными социально-политическими теориями и учениями совершенно нет ничего общего. Напротив, все они включают в себя положения, которые однозначно трактуются представителями различных теоретических школ. Любая социально-политическая теория, концепция или доктрина содержит в себе какую-то совокупность научных знаний, поэтому практически все социально-политические учения, концепции и доктрины претендуют на то, чтобы называться научными. Однако каждая конкретная социально-политическая теория из множества имеющихся научных истин включает в себя только такие, которые могут быть полезны в практической деятельности той группы лиц, интересы которой она обслуживает.

Поэтому бессмысленно говорить о научности какой-либо одной социально-политической теории и ненаучности всех других. Это означает, что применение определения «научная» относительно какой-либо социально-политической доктрины есть лишь стремление ее авторов и приверженцев опереться на высокий авторитет науки в процессе утверждения данной совокупности идей. Можно говорить о степени научности той или иной системы социально-политических представлений, и эта степень определяется тем, в какой мере научные знания отвечают интересам носителей данной совокупности взглядов и идей.

Тем не менее идеология и наука, политическая идеология и политическая наука (социально-политическая теория) в частности, – явления не тождественные. Если задачей первой выступает главным образом отражение интересов различных социальных субъектов, обоснование их устремлений и оправдание их политических действий, то задача второй – объективное отражение социально-политической действительности, поиск обоснованного знания о ней. Если первая может включать в себя заведомо ложные идеи – мифы, допущения, эмпирически неподтвержденные положения, то вторая стремится избавляться от неистинных выводов, суждений, положений и допущений.

В то же время политическая идеология и социально-политическая теория не исключают друг друга, а, напротив, зачастую существуют в тесном единстве. Осознание социальными субъектами своих потребностей и интересов во всем их многообразии как исходный пункт формирования идеологии все же предполагает осмысление существующей действительности, и от того, насколько оно будет объективным, зависит успех или неуспех политического действия. В содержании любой социально-политической теории, концепции или доктрины синтезируются результаты как научного познания социальной действительности, так и субъективного осознания людьми своих интересов, политических позиций и устремлений. Поэтому неправомерно противопоставление того или иного социально-политического учения как некоего абсолютно субъективного феномена, отражающего лишь интересы определенного социального субъекта, и науки – политической науки в частности – как формы объективного знания.

Из изложенного о соотношении объективного и субъективного в содержании социально-политических теорий, концепций и доктрин следует, что чем более обстоятельно учитываются в них условия существования, перспективы самореализации социальных субъектов, интересы которых они обслуживают, а также потребности и устремления всех других субъектов общественных отношений, тем более научно обоснованными они являются. И наоборот, если социально-политическая теория или доктрина исходит лишь из интересов определенной социальной общности и с полным пренебрежением относится к интересам остальных, то ее научный потенциал ничтожен и такая идейная конструкция заведомо обречена на социальную бесплодность. Очевидно также и то, что чем более широкоохватным в социальном плане является субъект общественных отношений, который выступает в качестве носителя определенных социально-политических воззрений, тем более объективный и научный характер имеет данная система воззрений.

Растущее влияние науки в жизнедеятельности современного общества, превращение ее в основной фактор социально-экономического развития вызвали к жизни в начале 60-х гг. XX в. теорию деидеологизации общества, авторами которой стали американские социологи Д. Белл (р. 1919), Э. Тоффлер (р. 1928), Дж. Гэлбрейт (1908–2006), а также другие аналитики западных стран.

Суть теории деидеологизации общественной жизни заключается в утверждении, что идеология как выражение интересов и устремлений противостоящих друг другу социально-классовых сил в постиндустриальном обществе утрачивает свое прежнее значение. Поскольку ныне ведущей социальной силой становится не класс, владеющий собственностью, а класс профессионалов, владеющий знанием, то на смену социальным конфликтам приходит согласие различных профессиональных групп относительно целей, общественного развития. Политика же в таком обществе, пишет Д. Белл, «будет не спорами между функциональными группами с экономическими интересами по поводу распределения национального продукта, а заботой о коммунальном обществе, в частности о малообеспеченных группах населения» [45]. В этих условиях на смену идеологиям приходит научно-рационалистический подход к решению конкретных общественных проблем, а на смену идеологам приходят научные эксперты.

Следует отметить, что теория деидеологизации возникла не на голом месте, она имеет как свои теоретические истоки, так и объективные основания.

Свое происхождение теория ведет от материалистической философии К. Маркса и Ф. Энгельса, которые определяли идеологию как ложное сознание и противопоставляли ей понимание сознания как результата отражения людьми реального процесса своей жизни, которое по мере преодоления классового деления общества будет освобождаться от ложных элементов, т. е. от идеологического налета. Но главным образом корни теории деидеологизации находятся в социологии знания К. Манхейма, который противопоставлял осознанную ложь как имманентную черту идеологии и непроизвольные заблуждения как неизбежную издержку процесса научного познания. Согласно К. Манхейму, учение об идеологии включает в себя только те формы неправильного и ложного восприятия, которые представляют собой осознанные ложь и маскировку, применяемые отдельными группами людей для достижения определенных целей; что же касается всех других видов заблуждений, которые не могут быть сведены к более или менее сознательному обману, то они находятся вне учения об идеологии и должны быть отнесены к социологии знания [46]. Такое понимание идеологии предполагает возможность преодоления осознанных ложных представлений путем их научной критики и тем самым освобождения сознания от идеологических элементов.

Объективной предпосылкой возникновения теории деидеологизации является тот факт, что со вступлением в постиндустриальную стадию западные общества действительно стали более консолидированными, прежняя острота социальных противоречий оказалась в них снятой. Теоретики заговорили о том, что все те проблемы, которые тщетно пытались решить революционеры и реформаторы, автоматически решаются в ходе научно-технического прогресса. Скачкообразно повышая производительность труда, научно-техническая революция ведет к вытеснению тяжелых, опасных и вредных видов труда и повышает уровень жизни, делая элитное по прежним меркам потребление доступным для всех категорий населения. В этих условиях необремененные заботой о хлебе насущном потребители могут организовываться уже не по идейно-политическим мотивам, а главным образом по своим досуговым интересам. Теория деидеологизации отражает снижение значения частных идеологий в новом обществе и выдвижение на приоритетное место теоретических, а по сути идеологических, построений, отражающих общенациональные интересы и цели.

Еще одним фактором, давшим в начале 90-х гг. XX в. новый повод утверждениям о «конце идеологии», являлось прекращение холодной войны вследствие распада советского блока и самого Советского Союза. Наиболее показательными в этом отношении стали положения, выдвинутые американским философом Ф. Фукуямой (р. 1952) в статье «Конец истории?» (1989). «То, чему мы, вероятно, свидетели, – утверждал он, – не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории, но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления» [47]. Далее Ф. Фукуяма рассуждал, что кое-где в третьем мире могут иметь место конфликты, но глобальный конфликт позади, и не только в Европе. Именно в неевропейском мире произошли огромные изменения, в первую очередь в Китае и Советском Союзе. Война идей подошла к концу. Поборники марксизма-ленинизма могут по-прежнему встречаться в местах типа Манагуа, Пхеньяна и Кембриджа (штат Массачусетс), но победу с триумфом одержала всемирная либеральная демократия. «Конец истории печален, – заключает философ, – борьба за призвание, готовность рисковать жизнью ради чисто абстрактной цели, идеологическая борьба, требующая отваги, воображения и идеализма, – вместо всего этого – экономический расчет, бесконечные технические проблемы, забота об экологии и удовлетворение изощренных запросов потребителя. В постисторический период нет ни искусства, ни философии; есть лишь тщательно оберегаемый музей человеческой истории. Я ощущаю в самом себе и замечаю в окружающих ностальгию по тому времени, когда история существовала» [48].

Подобные взгляды на тот момент были широко распространены, их развивали политики и известные представители интеллигенции в различных странах.

И все же выводы о «конце идеологии» оказались преждевременными. В конце 60-х – начале 70-х гг. прошлого столетия обострение социальных противоречий на Западе, вызвавшее к жизни новые социальные движения (зеленые, пацифисты, феминисты, антиглобалисты, коммунитаристы и т. п.), поставило под сомнение теорию деидеологизации, и ее авторы были вынуждены смягчить свою позицию. Поскольку стал очевидным «идеологический вакуум», который заполнялся различными оппозиционными идейными воззрениями, то был поставлен вопрос об идеологическом обновлении западного общества.

Результатом соответствующих усилий стала теория реидеологизации, которая является одновременно и отрицанием, и своеобразным продолжением теории деидеологизации. Сохранив основной тезис концепции деидеологизации – противопоставление науки и идеологии, авторы концепции реидеологизации признают, что общественные науки не способны дать ответы на вопросы о смысле человеческой жизни, о социальных ценностях, идеалах и целях. Ответы на подобные вопросы, считают они, призвана давать идеология. Поэтому авторы данной концепции разработку и обновление идеологии возводят в ранг постоянной задачи по самовоспроизводству общества.

Таким образом, утверждения о «конце идеологии» и «конце истории» оказалось иллюзией. Мир действительно стал другим по сравнению с началом 1990-х гг., но это отнюдь не означало, что ушли в небытие интересы и противоречивые устремления различных групп и общностей как внутри отдельных стран, так и в рамках мирового сообщества. После окончания холодной войны мир столкнулся с многочисленными этническими конфликтами, новыми противостояниями между государствами и группами государств, интенсификацией религиозного фундаментализма, возрождением неофашистских движений. Главной же особенностью картины мира в начале XXI в., как считает видный американский политолог С. Хантингтон (р. 1927), является его деление на две неравные части с несовпадающими интересами – Запад и все остальные (не-Запад), между которыми нарастает состояние конфронтации [49].

В этих условиях о деидеологизации уже никто не вспоминает. Примечательно, как вышел из положения, в котором оказался один из самых видных авторов теории деидеологизации, упоминавшийся ранее американский социолог Д. Белл. Предисловие к новому изданию своей книги «Конец идеологии» он заканчивает так: «В завершение я скажу: «конец идеологии» как гигантская историческая смена убеждений и ориентиров, на мой взгляд, исчерпал себя. И теперь вновь начинается история» [50].

Оказывается, это была не деидеологизация, а лишь смена идей и убеждений, т. е. процесс замены одних идеологий другими.

Ныне западные общества в идеологическом отношении являются плюралистическими, в них не только продолжают развиваться идеологии прежних социально-классовых движений, но и получают заметное распространение многочисленные идеологии организаций и движений, создаваемых различными группами населения для выражения и защиты своих интересов. Тем не менее, как отмечает известный российский философ A.A. Зиновьев (1922–2006), «этот плюрализм можно рассматривать как разделение труда в рамках некоторого единства и как выражение индивидуальных различий авторов текстов» [51]. Центральное место в идеологической разноголосице любого современного западного общества занимают «базовые» ценности и идеалы, которые разрабатываются специально подготовленными людьми – философами, социологами, писателями, журналистами и т. п. – и которые навязываются значительной части населения самыми разнообразными средствами. «Незыблемыми» базовыми ценностями и определяются рамки идейного плюрализма современного западного общества.

1.3. Классификации политических идеологий

В любом обществе существует множество идеологий. Каждый обладающий самосознанием и особыми интересами коллективный социальный субъект является носителем собственной системы воззрений на социальную действительность и свое положение в ней. Более того, один и тот же субъект, например конкретная личность, идентифицируя себя с разными группами людей, одновременно является носителем нескольких взаимоувязанных идейных систем. Идеологии отличаются друг от друга своими базовыми постулатами, отношением к существующей действительности, декларированными целями, предлагаемыми путями и способами их достижения. Еще больше они рознятся своим влиянием на людей, масштабами распространения в различных регионах мира.

Ориентироваться в идеологической мозаике современного мира помогает классификация идеологий. Классификация есть один из методов научного познания, состоящий в делении некоторого класса явлений на виды, подвиды и т. д. Обычно в качестве оснований деления в классификации выбирают признаки, существенные для данных предметов или явлений. Классификация выступает результатом некоторого упрощения действительных границ между видами рассматриваемого класса явлений, поскольку такие границы всегда условны и относительны. Тем не менее классификация предназначена для постоянного пользования в какой-либо науке или области практической деятельности. Если та или иная идеологическая конструкция, например, отнесена исследователем к какому-либо виду идеологии, то тем самым указывается на присущую ей некую характерную особенность, которая известна пользователям классификации.

Классификация политических идеологий может быть осуществлена:

• по носителям (группы, общности и объединения людей самого различного характера);

• особенностям мышления и масштабам притязаний их носителей;

• характеру выражаемого в идеологиях отношения к существующей социальной действительности и направленности выдвигаемых ими целей;

• предлагаемым способам реализации сформированных идеалов, ценностей и целей.

Перечисленные основания относятся к самым распространенным. Разумеется, в основу деления идеологий могут быть положены и какие-то другие важные в том или ином отношении их свойства.

Мы уже не раз касались вопроса о носителях идеологий. Таковыми, согласно определению понятия идеологии, являются группы людей, которые различаются по своему положению в системе общественных отношений. Следовательно, можно выделять идеологии в соответствии с коллективными социальными субъектами, действующими в том или ином обществе и мире в целом. Принято различать идеологии групповые, классовые, конфессиональные, национальные. Масштабы этих групп также могут быть различными – от нескольких десятков идейно-политических единомышленников до половины и более общей численности человечества. Как уже отмечалось, не исключается и формирование общечеловеческой, или планетарной, идеологии. Выделяют также идеологии различных организационно оформленных групп и общностей людей: например, корпоративные, партийные и государственные идеологии.

Первую классификацию идеологий в зависимости от характера или масштабов мышления их носителей предложил К. Манхейм, который ввел понятия частичной и тотальной идеологий. В интерпретации К. Манхейма, история общественной мысли предстает как столкновение классово-субъективных миросозерцании, каждое из которых акцентирует внимание на частных интересах своих носителей и потому является частичной идеологией. Для отражения своеобразия и характера всей структуры сознания определенной эпохи или конкретной исторической социальной группы К. Манхейм использует понятие тотальной идеологии. «Понятие частичной идеологии, – считает он, – исходит из того, что тот или иной интерес служит причиной лжи или сокрытия истины, понятие тотальной идеологии основано на мнении, что определенному социальному положению соответствуют определенные точки зрения, методы наблюдения, аспекты» [52]. Как видно, первое понятие используется К. Манхеймом для отражения связи воззрений социального субъекта с его интересом, второе – для выявления связи между социальным положением субъекта и высказываемыми им точками зрения по различным вопросам социальной жизни. Данная классификация и поныне продолжает сохранять свое научно-познавательное значение.

Как уже отмечалось, практически все идеологии претендуют на исключительность и универсальную значимость. Однако их объективно ценное общественное содержание все же различно, как различно и число приверженцев той или иной идеологии. Следовательно, пределы масштаба притязаний и реальное количество приверженцев тех или иных идеологий также могут служить основанием для их классификации. Исходя из этого, можно выделить идеологии глобальные, локальные и частные.

Глобальные, они же и тотальные, идеологии претендуют на выработку общего для всего человечества понимания и объяснения мира и всеобъемлющей программы жизнедеятельности, универсальных принципов организации и функционирования общества. Это, конечно, не означает, что носителем таких идеологий реально является все человечество, однако они все же имеют своих приверженцев в различных регионах мира. Идеологии функционируют на теоретическом (концептуальном) уровне и выступают как выражение своеобразия и характера всей структуры сознания, всего мировоззрения определенных исторических эпох или конкретных социальных групп (например, классов). К таким идеологиям, как правило, относят социализм (особенно в его марксистском понимании), либерализм и консерватизм, включая национализм как разновидность последнего. Указанные идеологии зачастую еще определяются как традиционные идейно-политические течения.

Локальные идеологии обычно формируются территориальными сообществами – государствами или группами сопредельных государств, действующих как единое целое (например, государствами – членами Европейского союза). Они появляются в ответ на потребности регуляции отношений между различными общественными силами внутри определенного региона и направлены на обеспечение целостности и всестороннего прогресса определенной страны или группы стран, общего блага их народов. Такие идеологии формируются на специфической социокультурной почве, но при этом испытывают мощное влияние постулатов традиционных идейно-политических течений.

Частные (Н. Пуланзас), они же и частичные, идеологии функционируют на психологическом уровне, они акцентируют внимание на насущных интересах отдельных социальных групп. Такие идеологии в своей совокупности отражают весь спектр частных интересов социальных групп и слоев отдельного общества. В данном случае речь идет об идеологии классовой, корпоративной, групповой, партийной и т. п. Институциональным проявлением наличия частных политических идеологий является многопартийность, а также существование различных общественных формирований по интересам граждан (групп интересов).

По характеру выражаемого в идеологиях отношения их носителей к существующей социальной действительности и вытекающих из него намерений выделяют идеологии прогрессивные, консервативные и реакционные.

Прогрессивные идеологии всегда усматривают определенный, существенный или менее существенный непорядок в обществе и формулируют цели и задачи его преобразования путем тех или иных нововведений. Такие идеологии учитывают объективные тенденции общественного развития и ориентируют действия своих носителей на упразднение устаревших и одновременно на создание новых общественных структур, обеспечивая тем самым возможность дальнейшего развития. Разумеется, что и за такого рода идеями стоят определенные группы людей со своими интересами. Носителями прогрессивных идей обычно выступают социальные слои и классы, которые объективно идут на смену прежним господствующим силам. К прогрессивным идеологиям в эпоху буржуазных революций относили либерализм, а после утверждения капиталистического способа производства – социализм. В настоящее время на статус прогрессивных претендуют идеологии новых социальных движений – пацифизм, феминизм, экологизм, коммунитаризм, антиглобализм.

Консервативные идеологии оправдывают существующий социально-политический порядок; их приверженцы обычно настороженно относятся к любым социальным преобразованиям в опасении, что произвольное вмешательство в общественное устройство приведет к резкому ухудшению положения дел. Носителями консервативных взглядов также являются определенные группы людей – те, кто занимают господствующие позиции в различных сферах общественной жизни. Именно их в наибольшей мере устраивает существующий порядок и потому они не желают никаких перемен. Но консервативные настроения могут быть характерны и для широких слоев населения, которые предпочитают спокойную жизнь в условиях общественной стабильности необходимости приспособления к постоянным переменам. Консервативная идеология находится в основе деятельности многих политических партий, хотя в названии большинства из них и отсутствует прилагательное «консервативная». Таковыми являются, например, Консервативная партия Великобритании, Республиканская партия США, Либерально-демократическая партия Японии, практически все христианско-демократические партии в странах Европы.

Реакционные идеологии также критически оценивают существующую социальную действительность, но, в отличие от прогрессивных идеологий, они обосновывают необходимость возврата общества к некоему своему прошлому состоянию. Носители таких воззрений упрекают прогрессистов в том, что их действия являются причиной упадка и деградации общественной жизни. Они убеждены, что «золотое время» того или иного общества было в прошлом, что оно искусственно утеряно и что его следует восстановить. Таким образом, реакционные идеологии ориентированы на обратный ход истории и настаивают на реставрации социальных институтов предшествующих эпох. В любом обществе имеются группы людей, которых по тем или иным соображениям не устраивают происходящие в мире перемены. Они и являются носителями реакционных идеологий. Можно сказать, что не только на консервацию существующих общественных порядков, но и на возврат к прежнему состоянию общества ориентированы так называемые религиозно-фундаменталистские идеологии, некоторые разновидности национализма, идеология новых правых в Европе и др.

По предлагаемым способам реализации сформированных идеалов, ценностей и целей идеологии подразделяются на радикальные, или революционные, и умеренные, или реформистские.

Радикальными идеологиями могут быть как прогрессивные, так и реакционные идейные доктрины. Радикальные идеологии обосновывают необходимость быстрого и коренного преобразования существующей действительности. Одни из них ориентируются на хотя и законные, но решительные действия, другие – на революционные, а значит в той или иной мере насильственные и незаконные, действия. Разновидностью радикального подхода к преобразованию существующего порядка является экстремизм. Это – идейно-политическая установка, ориентирующаяся на крайние радикальные цели, достижение которых обеспечивается исключительно насильственными методами и средствами. К числу радикальных идеологий обычно относят идейную доктрину коммунистического движения (марксизм), а к экстремистским – большевизм, маоизм, расизм, шовинизм и др. Но не следует забывать, что либерализм также в свое время выступил как радикальная идеология, в которой ставилась цель революционного ниспровержения феодальных общественных порядков; его носители также считали приемлемыми для достижения своих целей насильственные действия. Например, английская и французская буржуазные революции сопровождались насилием и кровавым террором. Освободительная борьба 13 английских колоний в Северной Америке, которая происходила под лозунгами либерализма, также носила насильственный характер. Лишь в последующем либерализм, равно как и доктрина коммунистического движения, эволюционировал в направлении умеренности.

Реформистские идеологии, обосновывая необходимость общественных перемен, ориентируют своих носителей на применение метода постепенных и умеренных реформ как способа достижения сформулированных целей. С реформистских позиций обычно выступают средние слои населения, которые не вполне удовлетворены своим реальным положением в обществе, но которые не заинтересованы в радикальных преобразованиях из-за опасения лишиться в ходе революционных потрясений уже достигнутого. Реформистская идеология, как считается, лежит в основе идейной доктрины социал-демократии. Однако носителями такой идейной установки являются более широкие категории населения. Не исключают реформистского подхода и носители консервативной идеологии.

Идеологии подразделяют также на классические и традиционные, и обновленные модификации таковых. Классическими принято считать социально-политические доктрины, концепции или учения, созданные родоначальниками идейно-политических течений. Классическими идеологиями современности являются первоначальные либерализм, консерватизм и аутентичный марксовой трактовке социализм. В качестве т. модификаций, например, рассматриваются неолиберализм, неоконсерватизм, либертаризм, идейные доктрины социал-демократического и коммунистического движений, анархизм и т. д.

Идеологии можно подразделять на традиционные и нетрадиционные. Традиционные идеологии-it, которые оформились к середине XX в. и обслуживали интересы основных социальных классов эпохи модерна, т. е. периода Нового времени (либерализм, консерватизм, социализм). Нетрадиционные — идеологии, которые либо актуализировались в первой половине XX в., либо сформировались к рубежу XX–XXI вв. и отражают интересы самых различных по своему характеру групп людей (национализм, фашизм, пацифизм, феминизм, экологизм, глобализм, антиглобализм, фундаментализм и др.). Среди последних выделяют альтернативные идеологии — идеологии, выдвигающие нетрадиционные цели и задачи общественного развития, а также специфические способы и методы их достижения (пацифизм, феминизм, экологизм и др.).

Нельзя не отметить, что нередко выделяются различные виды идеологии, так сказать, по сферам или направлениям социальной жизни: гуманитарная идеология, экономическая идеология, экологическая идеология, идеология прав человека, идеология государственности и т. п. Однако последние из названных понятий все же не вполне корректно определять как особые виды идеологии. Строго говоря, такого рода понятиями идеология как целостная совокупность идей, ценностей и представлений, обусловленных положением их носителя в системе общественных отношений, подменяется отдельными проблемами и задачами общественной жизни, пусть даже и выраженными в концептуальной форме. По существу, такими понятиями обозначаются теории, концепции или доктрины, в которых излагается и обосновывается позиция познающего субъекта по тем или иным социальным проблемам. Это обстоятельство, однако, не исключает, а, напротив, предполагает использование таких концепций и в собственно идеологических построениях. Более того, они целиком могут включаться в качестве составных элементов тех или иных идеологических систем. Тем не менее, этот факт не является достаточным основанием для того, чтобы квалифицировать такие концепции в качестве особых видов идеологии. Идеология, будучи формой мышления (сознания) групп людей, соотносится не с местоимением «чего» (идеология чего), а с местоимением «кого» (идеология кого, или чья идеология).