Текст книги "Московские улицы. Секреты переименований"

Воскресенские ворота проезд

Название XVII века.

Проезд назван по Воскресенским воротам – проезжей башне Китай-города

Через эту башню был въезд на Красную площадь. Здесь, вдоль стен Китай-города с внешней стороны протекала река Неглинная, поэтому сразу после постройки башню называли Неглинными или Неглиненскими Воротами. После того как в 1556 году английский король Филипп прислал Ивану Грозному в подарок льва, львицу и львенка и клетку с ними поместили для всеобщего обозрения во рву возле Неглинной башни, то некоторое время ворота называли Львиными. Также их называли Курятными. Во многих работах это название объясняется тем, что поблизости от Неглинной находился торговый ряд, где торговали курами. Однако название Курятные иного происхождения. Курятной и Куретной называлась также Троицкая башня Кремля, что иные объясняли близостью к царскому «Куриному двору», иные близостью к царскому «Каретному двору»; археологи не обнаружили существования в Кремле около башни ни того, ни другого двора. Одноименность же двух находящихся неподалеку башен определили не одни и те же исторические факты, а одни и те же географические условия: они были поставлены на курье, как назывались на Руси в XV веке и называются сейчас во многих диалектных русских говорах старое русло реки, залив, заводь, заболоченный рукав и прилегающее к ним место.

К Неглиненским воротам подходила старинная Тверская дорога, которая в черте города со временем стала главной улицей Москвы – Тверской.

В XVI—XVII веках существовал нерушимый обычай: все иноземные посольства, прибывавшие в Москву, обязательно провозили по Тверской улице, чтобы они въезжали на Красную площадь, а оттуда на Посольский двор обязательно через Неглиненские ворота. Голландский посол Ван Кленк, побывавший в России в 1675 году, в своем описании Москвы рассказывает: «Город имеет много ворот. Неглинные ворота покрыты золоченой медью. Ими въезжают иноземные послы; с них же, сверху, сквозь решетчатые окна, смотрит на их въезд царь, царица и другие вельможи».

Неглиненские ворота, в отличие от остальных башен, имели не одну, а две проездные арки, «проезжие двое ворота», как писалось в документах XVII века. В 1669 году между проездами была установлена часовня с иконой Иверской Божией Матери.

По преданию, эта икона принадлежала бедной вдове, жившей в Никее в VIII веке, когда византийские императоры вели борьбу против почитания икон. Чтобы избавить образ Богоматери от поругания, вдова пустила его в море и увидела, что икона не легла на воду, но в стоячем положении поплыла. Сын вдовы, ставший монахом на Афоне, рассказал об этом чуде братии. Два века спустя икона явилась на море «в столпе огненном» монахам Иверской обители на Афоне; одному из них, святому старцу Гавриилу, во сне было откровение: Богоматерь сказала, что она желает дать обители эту икону, и пусть старец приблизится к ней по воде и примет в свои руки. Гавриил, пройдя по воде, как посуху, взял образ, принес в обитель и поставил в храме в алтаре. Но утром монахи увидели, что обретенная икона пропала из алтаря. Нашли ее не в храме, а на стене над вратами обители. Тогда над вратами воздвигли храм, и там икона Богоматери пребывает поныне; по обители она называется Иверской, по месту пребывания над вратами – Вратарницей.

В летописях Иверской обители записаны сведения о многих чудесах и исцелениях, последовавших от иконы святой Вратарницы; много раз Иверский монастырь подвергался нападениям врагов, но чудесное заступничество Богоматери сохранило его.

Слава о чудотворной Иверской иконе Богоматери шла по всему православному миру. В 1648 году архимандрит московского Новоспасского монастыря Никон (будущий патриарх всея Руси) обратился на Афон с просьбой прислать точный список – копию – Иверской иконы.

Воскресенские ворота. 1884 г.

Сохранился рассказ, как писался присланный в Москву образ. Писал ее монах Иверской обители иконописец священник Иамвлих Романов. Прежде чем он приступил к работе, братия совершила великое молебное пение, длившееся с вечера и до утра, причем святили воду со святыми мощами и святою водою обливали чудотворную икону Пресвятой Богородицы. Затем, собрав святую воду, они ею же обливали новую доску из кипарисного дерева и, снова собрав святую воду, служили литургию. После чего воду передали иконописцу, который влил ее в краски, заготовленные для писания иконы. Во время писания святой иконы Романов принимал пищу только в субботу и воскресенье, а братия служила по два раза в неделю всенощные и литургии. «И та икона, – заключает свой рассказ патриарх иерусалимский Парфений, – не разнится ничем от первой иконы, ни длиною, ни шириною, ни лаком, одним словом – новая, аки старая».

Список Иверской иконы доставили в Москву. Сначала он находился в соборе Никольского монастыря – Николы Старого, затем в 1669 году был поставлен в часовне у Неглиненских ворот, поскольку подлинная икона сама избрала себе место при воротах.

Позже для России были сняты еще две копии с иконы Иверской Богоматери, но в часовню, как утверждает предание, была поставлена именно эта, первая.

В 1680 году царь Федор Алексеевич – старший брат Петра I, царствовавший в 1676—1682 годах, человек образованный, создатель первого высшего учебного заведения России – Славяно-Греко-Латинской академии, осуществивший ряд важных государственных реформ, в частности отмену местничества, занимавшийся строительством и украшением Москвы, – повелел отремонтировать, перестроить и украсить Неглиненские ворота. Было расширено помещение вверху ворот и над ними возведены две шатровые башенки. На перестроенной башне, над входом, как было принято на всех московских крепостных башнях, установили новые, писанные «добрым письмом» иконы: Воскресения Христова, преподобного Сергия, великомученика Георгия, святого Петра Стратилата и московских святителей Петра и Алексея. Заново была выстроена и часовня Иверской Божией Матери. Тогда же царь Федор Алексеевич издал указ: «По Китаю городу проезжие двое ворота, которые делают вновь, что наперед того писаны прозванием Неглиненские, писать впредь Воскресенскими вороты, а Неглиненскими не писать».

Новое название привилось не сразу, еще в середине XVIII века их продолжали называть Неглиненскими и Курятными, и только в начале XIX века, когда Неглинная была заключена в трубу, название Воскресенские ворота укрепилось окончательно. Правда, появилось и новое – народное – название: Иверские ворота.

Часовня несколько раз перестраивалась, и в 1782 году была выстроена заново по проекту М.Ф. Казакова.

Икона Иверской Божией Матери стала одной из самых почитаемых в Москве, часовня всегда была полна молящихся, к ней обращались москвичи во всех случаях жизни, во всех начинаниях, прося покровительства. Чтилась она и московской интеллигенцией конца XIX – начала XX века.

В «светлицах» Воскресенских ворот в первой половине XVIII века помещалась пробирная лаборатория Монетного двора, в конце этого же века – университетская типография, когда ее арендатором был Н.И. Новиков, а в XIX веке – архив Губернского правления. В 1930– 1931 годах «в связи с предполагаемым переустройством Красной площади» Воскресенские ворота вместе с часовней были снесены. Чудотворная икона Иверской Божией Матери была перенесена в церковь Воскресения Христова в Сокольниках.

Воскресенский проезд был переименован в 1922 году в Исторический по выходящему в проезд своим боковым фасадом Историческому музею, отмечавшему в тот год 50-летие своего основания.

В 1994 году московским правительством принято решение о восстановлении Воскресенских ворот и часовни Иверской Божией Матери. В сентябре 1995 года Святейший Патриарх Алексий II обратился к настоятелю Иверского монастыря на Афоне с просьбой сделать новый список с чудотворной иконы Иверской Богоматери. 25 октября, в канун праздника в честь Иверской Божией Матери, список ее был получен в Москве.

На следующий день после освящения восстановленных часовни и Воскресенских ворот икона Иверской Божией Матери была установлена в часовне. «Сегодня все мы являемся свидетелями знаменательного события наших дней, – сказал Алексий II. – Иверский образ Пресвятой Богородицы вновь обрел свое историческое место в самом центре первопрестольной Москвы – в воссозданной Иверской часовне у Воскресенских ворот…»

Гагаринский переулок

Название XVIII века.

Переулок назван по домовладельцу.

Гагарины владели большой усадьбой в этих местах с конца XVII – начала XVIII веков; известно, что в 30-е годы XVIII века здесь жил стольник – князь Богдан Иванович Гагарин. Переулок назывался тогда Старой Конюшенной улицей, так как был главной улицей старинной Конюшенной слободы. Его называли еще Долгим. Но к концу XVIII века за переулком прочно утвердилось название Гагаринского, хотя обширная усадьба Гагариных к тому времени уже была распродана отдельными участками.

Гагаринский переулок

В 1962 году Гагаринский переулок был переименован в улицу Рылеева на том основании, что К.Ф. Рылеев (1795—1826) – один из руководителей тайного общества декабристов, известный поэт, – будучи в 1824 году в Москве, останавливался в находящемся в этом переулке доме декабриста В.И. Штейнгеля. Однако документы свидетельствуют, что этот дом В.И. Штейнгель продал еще в 1819 году, а в 1824 году он жил на Чистых прудах, куда и приезжал Рылеев.

Газетный переулок

Название конца XVIII века.

Переулок назван по находившейся в нем газетной лавке.

Первая русская газета «Вестовые письма», или, как ее еще называли на голландский манер, «Куранты», появилась в Москве в 1621 году и предназначалась для одного читателя – царя Михаила Федоровича.

Газета была рукописной, ее подготавливали дьяки Посольского приказа; иностранные известия переводили из иностранных газет, известия же о внутренних делах и происшествиях получали из различных приказов. Рукописные «Куранты» существовали и при Алексее Михайловиче.

16 декабря 1702 года Петр I специальным указом повелел Печатному двору издавать печатную газету, как это «принято в иноземных государствах». Первый номер газеты, получившей название «Ведомости», вышел 2 января 1703 года.

Сначала газета печаталась церковнославянским шрифтом, затем перешла на гражданский. Газета выходила нерегулярно, и каждый номер разным тиражом, в зависимости от предполагаемого спроса: обычно тираж был несколько десятков экземпляров, не более сотни, а вот номера, представляющие для читателей большой интерес, печатались большим тиражом: например, номер с реляцией о Полтавской победе был выпущен в количестве 2500 экземпляров. В 1720 году издание газеты было перенесено в Петербург, и Москва осталась без газеты на 36 лет. В 1755 году в Москве открылся университет, и ему было поручено издание газеты для Москвы. С 26 апреля 1756 года начали выходить «Московские ведомости». Редактируемая профессорами университета газета была для них не профессиональной работой, а, так сказать, общественной нагрузкой, что отражалось на качестве газеты. «Московские ведомости» в основном перепечатывали материалы из «Санкт-Петербургских ведомостей», но помещали также и местные известия, и собственные переводы из иностранных газет. Расходились «Московские ведомости» плохо.

Новая эпоха для «Московских ведомостей» – а тут надо учитывать, что они были единственной газетой в Москве и оставались таковой до 30-х годов XIX века – наступила с того времени, как в 1779 году арендатором типографии Московского университета стал известный издатель и просветитель Н.И. Новиков, и издание газеты перешло к нему.

«Прежде расходилось московских газет не более 600 экземпляров, – рассказывает современник и свидетель этих событий Н.М. Карамзин. Новиков сделал их гораздо богатее содержанием, прибавил к политическим разные другие статьи и, наконец, выдавал при «Ведомостях» безденежно «Детское чтение», которое новостию своего предмета и разнообразием материи, несмотря на ученический перевод многих пиес, нравилось публике. Число пренумерантов (подписчиков. – В.М.) ежегодно умножалось и лет через десять дошло до 4000… Правда, что еще многие дворяне, и даже в хорошем состоянии, не берут газет; но зато купцы, мещане любят уже читать их. Самые бедные люди подписываются; и самые безграмотные желают знать, что пишут из чужих земель. Одному моему знакомцу случилось видеть несколько пирожников, которые, окружив чтеца, с великим вниманием слушали описание сражения между австрийцами и французами. Он спросил и узнал, что пятеро из них складываются и берут «Московские ведомости», хотя четверо не знают грамоте; но пятый разбирает буквы, а другие слушают».

В то время не существовало доставки газет подписчикам на дом, они «брали» газету в газетной лавке при университетской типографии. Типография и лавка находились на участке, который сейчас занят зданием Центрального телеграфа и другими службами Министерства связи. Одним фасадом типография выходила на Тверскую, другим – в переулок, который тогда назывался Успенским – по церкви Успения Богородицы. В 80-е годы XIX века из-за того, что большое количество москвичей посещало газетную лавку и, таким образом, ее хорошо знали в Москве, переулок стали называть Газетным.

Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Газетном переулке

В 1920 году Газетный переулок был переименован в улицу Огарева, в память Н.П. Огарева (1813—1877) – писателя, поэта, друга А.И. Герцена. Огарев здесь не жил, юбилея его в тот год никакого не было, переименование было сделано «заодно» с переименованием Большой Никитской улицы в улицу Герцена.

Название переулка Газетный – памятник любознательности москвичей и их страсти к чтению газет, а также память о благородной и, как говорил Карамзин, «полезной» издательской деятельности Н.И. Новикова.

Глазовский переулок

Название XIX века.

Переулок назван по домовладельцу.

А.А. Мартынов, объясняя в 1888 году происхождение названия Глазовского переулка по домовладельцам Глазовым, среди которых по документам 1813 года значится генерал-майор П.М. Глазов, одновременно приводит еще два названия: Несвицкий и Струков, происходящие также от фамилий домовладельцев 90-х годов XVIII века.

О самом генерале П.М. Глазове не удалось найти никаких сведений, но название переулка, появившись в начале XIX века, не менялось до 1960 года, когда Глазовский переулок был переименован в улицу Луначарского. А.В. Луначарский (1875—1933) – старый большевик, соратник В.И. Ленина, первый нарком просвещения, жил в этом переулке, ныне в его квартире – мемориальный музей, на доме – мемориальная доска.

Глинищевский переулок

Название XIV—XV веков.

Переулок назван по находившемуся здесь глинищу – карьеру, в котором добывали глину.

В Москве было несколько мест, где добывалась глина, в том числе и в районе Тверских ворот. Копи, ямы, где прежде, в давние времена, добывалась глина, в древнерусском языке назывались глинищами. Глинища у Тверских ворот известны с XIV века, они дали название месту и слободе вокруг карьера.

В XVII веке здесь была построена церковь, которая называлась до самого своего сноса в 1931—1932 годах церковью Святого Алексия Митрополита, что на Глинищах. Поэтому переулок назывался в XVIII веке также Алексеевским, но к середине XIX века к нему вернулось прежнее название – Глинищевский.

В 1943 году Глинищевский переулок переименован в улицу Немировича-Данченко. Владимир Иванович Немирович-Данченко (1858– 1943) – один из основателей МХАТа, режиссер, народный артист СССР, жил в этом переулке (дом 5) в 1938—1943 годах.

Гончарная улица

Название XVI—XVII веков.

Переулок назван по слободе гончаров.

Дворцовая Гончарная слобода, расположенная на Москве-реке при устье Яузы, довольно хорошо исследована археологами. Раскопаны мастерские гончаров, обнаружены многочисленные их изделия: посуда, изразцы, различные игрушки – погремушки, свистульки, фигурки людей, зверей, птиц.

Слово «гончар», в старину писавшееся «горончар», по своему происхождению однокоренное со словом «горн». Обжиг в печи-горне глиняной поделки, который придавал ей крепость и привлекательный внешний вид, требовал большого умения и специальных знаний, поэтому именно эта операция в производстве дала название профессии.

Особняк А.А. Зимина на Гончарной улице. Начало XX века

Не случайно место для слободы было избрано на берегах рек: горны и обжигательные печи представляли большую пожарную опасность, а близкая вода все же давала больше возможности бороться с нечаянно возникшим пожаром.

Гончарная слобода в устье Яузы была большая, об этом свидетельствуют названия окрестных переулков: от Гончарной улицы сейчас отходят два Гончарных переулка, в начале XX века их было четыре.

Гончарная улица в 1919 году была переименована в улицу Володарского.

Володарский – партийная кличка М.М. Гольдштейна (1891– 1918) – коммуниста, комиссара по делам печати, пропаганды и агитации, убитого в Петрограде эсером-террористом.

Гранатный переулок

Название XVI века.

Переулок назван по расположенным здесь мастерским, производящим артиллерийские снаряды.

Гранатный двор у Никитских ворот был основан в XVI веке, здесь «работали», то есть делали гранаты – разрывные артиллерийские снаряды, состоящие из ядра, начиняемого порохом. В XVII веке Гранатный двор перевели к Симонову монастырю, царь Федор Алексеевич указал устроить на его месте у Никитских ворот госпиталь, где бы «больных лечили и лекарей учили». В начале XVIII века Гранатный двор сгорел.

Почти два века считалось, что от Гранатного двора ничего не сохранилось, но сейчас обнаружены и отреставрированы его постройки XVI—XVII веков.

В 1949 году Гранатный переулок был переименован в улицу Щусева. Алексей Викторович Щусев (1873—1949) – архитектор, академик, участник разработки Генерального плана реконструкции Москвы. Переулок переименован, потому что на этой улице расположены здания Союза архитекторов СССР.

Гусятников переулок

Название XVIII века.

Переулок назван по домовладельцу.

Семья московских купцов Гусятниковых пользовалась известностью и уважением в Москве уже в XVII веке. По документам известно, что купец гостиной сотни Сергей Захарьев сын Гусятников в 1689 году был назначен целовальником, то есть ответственным хранителем имущества, в Соболиной казне, куда поступали меха, драгоценные камни и золото – царская подать из Сибири. Должность эта была и высокая, и почетная. Его сын и внуки в числе 17 крупнейших московских купцов в XVIII веке взяли откуп на продажу вина в Москве и организовали «Питейную компанию». Она оставила по себе память тем, что возвела вокруг Москвы вал с заставами на всех дорогах, чтобы не допустить контрабандного провоза водки в город. Впоследствии это таможенное заграждение получило название Камер-Коллежского вала. Кроме того, Гусятниковы владели шляпной, двумя полотняными и суконной фабриками, пивоваренным заводом, имели около 40 лавок в разных частях Москвы. В начале XIX века место, где сейчас находится Манеж, а тогда стояло несколько их лавок, называли Гусятниковской площадью.

В 1785 году было введено почетное звание «именитый гражданин», которое жаловалось жителям городов, недворянам, добившимся определенного общественного положения, – ученым, художникам, а также наиболее богатым купцам и промышленникам, имевшим капитал более 50 тысяч. В Москве из 1911 официально зарегистрированных лиц купеческого сословия это звание получили только одиннадцать человек, в том числе Гусятниковы.

Звание именитого гражданина давало его обладателю некоторые существенные права: он освобождался от телесных наказаний, мог приобретать загородные дома и сады, ему разрешалось ездить по городу в карете парою и четвернею, старшему внуку дозволялось просить о возведении в дворянское достоинство. В начале XVIII века Гусятниковы жили в Замоскворечье, в Кожевниках. Одна из улиц этого района сохранила память об этом и называлась Гусятниковской (ныне Летниковская). Во второй половине века они приобретают домовладения в центре города – на Моховой, в Охотном ряду, на Маросейке и Мясницкой. На Мясницкой находилась главная контора торговой компании Гусятниковых. И в то же самое время, а именно на грани XVIII—XIX веков, в роду Гусятниковых начинает ослабевать предпринимательская жилка, молодое поколение отходит от купеческих дел.

Петр Михайлович Гусятников – глава рода в последней четверти XVIII и первой четверти XIX века (умер в 1816 году), именитый гражданин, продолжая торгово-промышленные операции и оставаясь «замечательным по своему богатству», как говорили тогда, человеком, уходит из купеческого сословного круга с его замкнутым и ограниченным бытом и интересами. Он был страстным театралом, интересовался литературой и искусством. П.А. Вяземский вспоминает о нем (в «Старой записной книжке») с уважением: «Гусятников – человек зрелых лет и вообще очень скромный. Он вышел из купеческого звания, но мало-помалу приписался к лучшему московскому обществу и получил в нем оседлость».

Сестра П.М. Гусятникова Елизавета состояла в гражданском браке с графом Ф.Г. Орловым и имела от него двух сыновей. Первый – Михаил Федорович Орлов – генерал, участник наполеоновских войн, принявший капитуляцию Парижа, один из основателей декабристского тайного общества. Второй сын – Алексей Федорович – приближенный Николая I, командовал конногвардейским полком при подавлении восстания декабристов на Сенатской площади, позже был шефом жандармов, главноуправляющим III отделения, получил титулы графа и князя. Он буквально «вымолил», как говорили, у Николая I своего брата, и тот, несмотря на то, что царь считал его одним из главных заговорщиков, отделался лишь высылкой в имение.

Николай Михайлович Гусятников, племянник Петра Михайловича, предпочел купечеству военную службу, стал гусарским офицером и по чину получил дворянство. Он был завзятым англоманом, славился умом, красотой, отличался любезностью и был одним из первых московских франтов и завсегдатаев Тверского бульвара в допожарные времена. Неизвестный автор рукописной сатиры «На Тверской бульвар» посвятил ему злобные строчки:

 
А Гусятников, купчишка,
В униформе золотой,
Крадется он исподтишка
В круг блестящий и большой.
 

Однако вызванные откровенной завистью подобные выпады не влияли на отношение к Н.М. Гусятникову в обществе, его охотно принимали в самых аристократических домах и, как свидетельствует П.А. Вяземский, он был «на примете у многих дам». Он участвовал в Отечественной войне 1812 года, вышел в отставку, увлекся сельским хозяйством и в своих имениях в Московском и Дмитровском уездах ввел многие агрономические усовершенствования.

Дочь П.М. Гусятникова – Евгения – вышла замуж за Н.А. Майкова, отставного гусара, художника-любителя. Она обладала литературным даром, писала стихи, повести, печаталась в журналах, в 30—40-е годы в ее доме был литературный салон, который посещали И.А. Гончаров, В.Г. Бенедиктов, П.П. Ершов, И.С. Тургенев, Н.А. Некрасов и другие. Ее три сына стали литераторами: Аполлон Николаевич – известным поэтом, Валериан и Леонид Николаевичи – критиками и историками литературы. Хотя Майковы жили в основном в Петербурге, в доме исповедовался своеобразный культ Москвы. А.Н. Майков в послании к М.Н. Каткову пишет:

 
Мы – москвичи! Что делать, милый друг!
Кинь нас судьба на север иль на юг —
У нас везде, со всей своею славой,
В душе – Москва и Кремль золотоглавый…
 

На поколении, вступившем в жизнь в начале XIX века, род Гусятниковых практически перестает быть купеческим. Почти все его члены избирают иной путь: большинство поступает на государственную службу, некоторые, потеряв состояние, выписываются из купцов в мещане.

Из всей семьи продолжает дело до середины XIX века лишь один племянник Петра Михайловича – Семен Сергеевич. У него была торговля на Покровке у Земляного вала, а жил он в принадлежавшем нескольким поколениям Гусятниковых доме у Мясницких ворот, на углу Мясницкой улицы и переулка, который с конца XVIII века называли в Москве Гусятниковым. С.С. Гусятников умер в 1845 году бездетным. Дом Гусятниковых в Гусятниковом переулке (дом 2/30) сохранился, правда, в перестроенном виде, окруженный пристройками. Известный педагог и исследователь истории Москвы Е.А. Звягинцев так начинает свою работу «Московский купец-компанейщик Михаила Гусятников и его род» (1926 год): «О роде Гусятниковых москвичам в настоящее время напоминает только название Гусятникова переулка на Мясницкой улице». Но вернее было бы сказать, что это старомосковское название сохраняет память о нескольких эпохах истории Москвы и многих замечательных москвичах.

26 июня 1933 года Гусятников переулок был переименован в Большевистский на основании того, что в соседнем Фокине переулке (тем же постановлением переименованном в переулок Стопани) находилось Всесоюзное общество старых большевиков (создано в 1922 году, ликвидировано в 1935 году).