Текст книги "Алая песня таленгов"

Свирепые волки застывали на глазах, превращаясь в удивительные статуи, а люди – в ледяные фигуры, блестящие в лучах тусклого солнца.

А когда Шиала решилась выглянуть из-под дерева, она не увидела ни единой живой души.

Кроме одного – Коррген стоял на коленях с обнажённым мечом, а рукоять оружия и кисть главаря обвивала золотистая змея. Принцесса могла поклясться, что тварь, чем бы она ни являлась на самом деле, стала раза в полтора толще и примерно в два раза длиннее.

Наёмник пошатнулся, сделал неуверенный шаг.

Затем его глаза полыхнули зверским, пробирающим до глубины души пламенем.

– Ха-ха-хах! Обожаю эту игру, как же интересно всё закручивается, дружище! Не знаю, к чему ты клонишь, но шансов у тебя нет, – осклабился хромл и передвинул фигурку скорпиука на пять клеток к центру поля. Таким образом, ему оставалось два хода до замка купца.

– Ве-ли-ко-леп-но-о-о-о! – хоримец одновременно улыбнулся и закивал, словно давая понять – ему до полного поражения остаются два хода. Затем тронул Невидимку, которая приблизилась к солдатам, одновременно накидывая на них Серебристое покрывало.

Однако вместо того, чтобы сделать фигурки невидимыми, существо переместило их на половину поля хромла, где незащищёнными остались два змеекрыла, ещё не успевшие взлететь.

Солдаты тут же атаковали существ, используя преимущества хода: мечи блеснули словно маленькие молнии и опустились на крылатых созданий. Змеекрылы жалобно заверещали, затрепыхали крыльями на глазах у изумлённого хромла, а затем рассеялись сверкающим зеленоватым туманом, который через несколько секунд материализовался на краю поля в простые фигурки – теперь до конца игры их нельзя было использовать.

– Ты что творишь, мор-р-рда косоглазая? – заревел хромл, взяв уже бесполезные фигуры. – Я потерял из-за тебя сразу двоих змеекрылов! Двоих сразу! Это… это как же так?

– Это ве-ели-ко-ле-еп-но-о-о, – тоненьким голоском пропел купец, погладив свисающие усы. – И мой ход, увазаемый!

– Ка-а-к твой? – хромл побагровел, нагнул бычью шею и сжал кулачищи. В зале зашептались, а некоторые сразу решили пересесть подальше.

– По празилам, – купец опять вежливо улыбнулся. – Езли фигуза унистозает более сильную, то полусяет лисний ход! Лисний ход мой. Хи-хи-хи!

– Чтоб тебя разорвали голодные острозубы, мерзкий ты купчишка!

– Сьто-сьто?

– Ходи, говорю! Лишний ход у него…

Хоримец кивнул и внимательно оглядел поле, понимая, что любая ошибка сделает его шансы на победу ничтожными. Меньше, чем у одноного раненого солдата, попавшего в логово к гнилоедам.

У хромла оставались карлики, единороги и тем более – скорпиук, сильнейшая фигура шестого ряда, которая могла одним ходом решить исход любой партии. Тем временем, солдаты купца стояли на поле и внимательно следили за своим хозяином, словно хотели прочитать его мысли, от которых зависела их судьба.

Наконец, хоримец решился. Он улыбнулся так, что в уголках его раскосых глаз заиграли хитрые восточные искорки – фигурки солдат тут же отдали ему честь, зазвенев латами.

– Атакуй замок! Замок хромла атакуй! – не выдержал один из зрителей.

– Какой замок? Ты спятил, Вантис? Ему нужно отступать! – заорал его сосед, нервно взмахнувший рукой из-за чего кружка с добрым элем разлилась на пол.

– А я говорю – замок! Дубина, только так у него есть шанс! – парень сжал кулаки и надвинулся на соседа.

– Да он продует, если пойдёт в атаку такими силами! Что он сделает этой мелочью против того монстра? Готов поспорить на десять медяков, что купец проиграет, если станет слушать твои глупые подсказки!

– Вот так, значит? С каких это пор козья задница стала умничать? Ставлю пятнадцать, если хоримец сумеет окружить скорпиука и завалить его!

– Пф-ф! – сосед фыркнул так, что от смеха чуть не подвился элем.

Тем временем купец взял фигурку капитана стражи и мысленно отдал ему приказ. Казалось, вся таверна замерла и затаила дыхание в ожидании хода.

Хромл усмехнулся и почесал татуированную щёку. А в следующую минуту раскрыл рот от удивления.

Вместо того чтобы отступить к замку, фигурка капитана стражи отважно взмахнула обнажённым мечом и, с невероятной скоростью пройдя сразу несколько клеток, атаковала скорпиука, ударив по здоровенной клешне. Существо зашипело – один из посетителей таверны выронил куриную ножку, которую тут же подхватил в прыжке пёс и с неимоверно довольным видом побежал к выходу – но за офицером тут же последовали остальные солдаты, окружив существо и обрушивая на него град ударов.

– Э! Вы что творите, а? – заорал хромл, грохнув кулачищами по столу. – Это мой скорпиук! А ты что стоишь, страхолюдина? Дай им клешнями в рыло, не стой как пенёк! – завопил он фигурке, хотя сейчас был вовсе не его ход. – Сожри эту мелюзгу! Кому говорю, а?

– Ве-ели-ко-ле-е-епненько-о! – протянул купец, с явным удовольствием наблюдая, как не ожидавший такого вероломного нападения скорпиук стал пятиться, неуверенно отмахиваясь клешнями. Воины окружили его, выставив щиты: план хитрющего купца заключался в том, чтобы лишить хромла ещё одной главной фигуры до конца хода, тогда он смог бы диктовать свои условия. Капитан стражи зашёл сбоку и, размахнувшись мечом, ударил по клешне чудовища – тот яростно зашипел и вновь отступил.

– Ии-иеррррх! – хромл сделал зверское выражение лица и вдруг хлопнул себя ручищей по щеке с такой силой, что купец подпрыгнул и хлопнулся на пол под хохот зрителей.

Словно получив невероятный заряд, скорпиук подобрался, ощетинился клешнями и, сверкнув буркалами, ударил лапой ближайшего воина – тот выронил щит с мечом и с воплем отлетел к краю поля, шмякнувшись перед самым носом встающего купца.

Следом полетели ещё два солдата – через минуту их фигурки покрылись сверкающим туманом и переместились за пределы поля. Но капитан воспользовался моментом и ударил скорпиука по незащищённой морде щитом, оглушив на ход.

Путь к Замку хромла оказался полностью открыт. Но у купца на половине соперника остался лишь раненый капитан стражи.

– Да-а-а, – с уважением протянул хромл, почесав мощный подбородок. – Первый раз вижу такой фортель – ты отличный соперник! Кстати, я – Дамир!

– Ляо Пинь, – с весёлой улыбкой откликнулся купец, ничуть не удивившись тому, что его соперник решил представиться только сейчас: хромлы с недоверием относятся к людям и разрешают звать себя по имени только тем, кто вызывает уважение.

– Ох и вымотал ты меня, Пинь, старый пень! Ладно, пора мне за тебя взяться, ха-ха! – Дамир тронул Серебряного Единорога, приказав ему атаковать капитана, а затем коснулся маленького рыжего комочка, незаметно сидящего на самом краю его половины поля.

– Ой-ёй-ёй! Это зе сююли, – купец хлопнул себя ладошкой по лбу, словно пытаясь наказать за то, что позабыл о ключевой фигуре соперника.

– Поверь, мой друг Ляо, сейчас тебя ждёт самое интересное, – хромл передвинул чуули всего на клетку, и бельчонок послушно поскакал вперёд.

Затем поднял лапки и начал что-то эмоционально стрекотать – а над игровым полем всё засияло от ярких красок, словно крошечная фигурка вызвала удивительного художника с Пламенной Кистью…

– Дирни, ты точно знаешь, куда мы идём? – капитану становилось всё труднее успевать за парнем – раненая нога болела сильнее.

– Надеюсь, что да. Хочется верить, что медальон не врёт, – он показал

на подарок Академии, который светился фиолетовым огнём.

– И откуда у тебя эта штука? Неужели досталась от бабушки-волшебницы, которая ограбила архимага?

– Ну-у как сказать. Я же рассказывал, что поступил в Академию? Так вот, магистр Ортус сказал, что сделает из меня настоящего чароплёта – он даже поспорил с другим вредным магистром, что у меня талант или вроде того, но Академию в Мерегосте закрыли.

– Что-то я не припомню никакой Академии у нас, – проворчал капитан. – Ложа Чародеев не дала на неё разрешение…

– О, это целая история! На самом деле, никакой Академии и не было, но Ортус собрал со своими друзьями команду энтузиастов, которые отбирали способных детей для обучения. А чтобы Инквизиция не лезла, они это проворачивали под видом этой… вшпо-мо-грательной программы для крестьянских детей и потом…

– Смотри! – закричал капитан и дёрнул разговорившегося парня за руку. – Твоя штуковина будто взбесилась!

Медальон вспыхнул и рассыпа в разные стороны невероятно яркие фиолетовые искры, которые словно огненные мотыльки понеслись вперёд. Капитан стиснул зубы и прибавил шагу, подволакивая больную ногу, а Дирни побежал впереди.

Огоньки закружились на месте, словно повинуясь приказу неведомого Хозяина, который хотел, чтобы стражники увидели кое-что важное.

Капитан споткнулся о корень и упал, схватившись за ногу. Дирни не стал слушать его изящные ругательства и пошёл дальше, чувствуя, как накаляется медальон.

Через несколько шагов его едва не ослепило.

Чаща полыхала невероятным фиолетовом пламенем, отбрасывала причудливые всполохи, похожие на отголоски завораживающей песни огненных духов и манила к себе, словно желая раскрыть какую-то важную тайну.

Дирни почувствовал, как похолодел от этого зрелища.

Парень застыл и на несколько долгих, пугающе-бесконечных секунд просто забыл, как дышать. Ему показалось, словно его разум превратился на некоторое время в искру, неуловимую искру, ставшую частью этого зрелища.

Конечно, он слышал о разных чудесах, творящихся в лесу, но сейчас все легенды и сказки стали реальностью – даже обидное и, чего уж скрывать, совершенно несправедливое закрытие Академии Мерегоста теперь не казалось таким горьким, ведь он мог искренне сказать, что видел такое.

Между тем пламенное действо продолжалось, и Дирни понял, что постепенно стал различать детали.

В лесу творился не пожар, не песня огненных духов и даже не удивительные эксперименты прячущихся от Инквизиции беглых чародеев. Дирни резко прикусил кончик языка, чтобы не вскрикнуть от осознания настоящей мощи той Силы, лишь часто которой она демонстрировала здесь.

В зареве ярко-фиолетового пламени он увидел потрясающее существо, похожее на летающего ската и комету одновременно, но огромных размеров и состоящего из живого пламени.

Создание грациозно развернулось в полёте, пройдя сквозь верхушки елей, как рыба плывёт по воде и кончиком хвоста задело землю, на которой заплясали фиолетовые языки.

Затем скат начал менять форму, отращивая сверкающие конечности-щупальца, они удлинялись и потянулись к Дирни. Медальон в его руке стал невероятно горячим – такое ощущение, что он мог в любой момент расплавиться.

Одно из щупалец замерло в сантиметре от лица парня, превращаясь в копьё, на острие которого трепетало пламя.

Дирни понял, что бежать бесполезно.

Тем временем копьё сверкнуло и стало изменяться, пока из него не высунулся раздвоенный язык пламени, похожий на змеиный. Жутко запахло серой и чем-то едким.

Дирни почувствовал, что вот-вот задохнётся, но усилием воли заставил себя удержаться.

Язык удлинился и затрепетал перед самым носом парня, словно раздумывая о чём-то. Неудачливый ученик Академии от всей души пожелал, чтобы эти раздумья завершились в его пользу.

Не понимая, что творит, парень поднял правую руку и выставил перед собой – язык стал втягиваться назад, но затем вспыхнул, озарился ослепительным огнём и, хищно зашипев, лизнул его в щёку, оставив на ней тёмно-фиолетовый кровоточащий ожёг.

Дирни вскрикнул, отшатнулся, нога зацепилась за что-то, и он упал.

А существо вновь потянулось к нему, но на этот раз гораздо быстрее – парень с ужасом заметил, что капли его крови исчезли на кончике языка, словно создание, кем бы они ни было, проглотило их.

Бывший ученик Академии понял, что сейчас ему наступит конец. И не только ему – в глубине души появилась мысль, что Создание могло легко поглотить, уничтожить, испепелить не только таверну, но и весь Мерегост, если бы пожелало этого.

Теперь конечность превратилось в нечто отдалённо напоминающее причудливую кисть, с которой капало живое пламя, оставляя на земле круги огня – в них появлялись саламандры, которые весело резвились с другими тварями, их названий парень не знал – он сомневался, что даже Ортис, глава Академии Мерегоста, смог бы их назвать.

Когда кисть коснулась медальона на груди Дирни, его сердце бешено забилось, а в висках запульсировало, будто по ним бухали невидимые молоты хромлов.

– К-к-к-то ты? – прошептал парень непослушными губами.

– В Иных Мирах меня именуют по-разному. Но ты, любознательный человечек Дирни, сын кузнеца, можешь называть меня Наблюдателем.

У парня заметно отлегло на душе. Если существо такой Силы называет тебя «любознательным», да ещё откуда-то знает твоего папашу – это значит, оно как минимум не собирается тебя сжигать на месте. Конечно, если его настроение не изменится.

– Зачем ты здесь? – выпалил Дирни, собравшись с духом.

– Тебе это знать не обязательно. Однако, чтобы не показаться снобом в глазах людского племени скажу, что иногда становится скучно даже созданиям моего плана, поэтому собираю Коллекцию.

– Коллекцию?

– О, да. И твоя игрушка мне вполне подходит. У неё… забавная сущность, если убрать эту грубую оболочку. Готов её обменять на небольшую помощь – и в твоих интересах не отказываться, иначе ваш заносчивый карлик натворит таких делов, что не расхлебает даже весь орден мерцающих Школы Единорога во главе с незабвенным стариной Меедорном.

Цепочка медальона порвалась, он поднялся в воздух, поддерживаемый Силой – и стал на глазах менять форму подобно конечностям Огненного Ската, как мысленно назвал Дирни Наблюдателя.

Через минуту от медальона остался тёмно-фиолетовый камень, который упал в раскрытую ладонь парня. Он мог поклясться, что не хотел этого, но ладонь раскрылась против его воли, однако никакой боли не почувствовал.

Огненная кисть взмыла вверх словно сверкающий меч и, окатив уже готового ко всему Дирни волной невероятного, леденящего душу ужаса, застала в нескольких сантиметрах над головой парня.

Существо стало рисовать, а бывший ученик несуществующей Академии смотрел, не отрывая глаз, и затем…

Огненный Цветок осветил всю таверну, появившись на игровом поле. Купец сглотнул и часто-часто заморгал, будто ему в глаза попали колючие соринки.

– Ве-е-елико-олепно-о, – обречённым и в то же время восторженным голосом пропел хоримец. – я сидаюсь! Сидаю-у-у-усь! – Повторил он чуть громче, следя за каждым движением чуули.

– Ахахаха! Каков хитрец, сдаётся он, видали таких, а? – обратился Дамир к зрителям.

– Доигрывайте лучше, чего уж там, больно досмотреть хочется. Никогда в жизни такой игры не видал!

– То-то же! – хромл тронул фигурку карлика и тот с невероятной проворностью шагнул в цветок, который через несколько секунд расцвёл почти у самого замка купца. За минуту отряд низкоросликов окружил незащищённую Цитадель Ляо и с радостными кличами вошёл в неё.

Купец с грустью улыбнулся и поклонился Дамиру.

– Для меня бользяя честь проигзать вам.

– Да ладно, честь – всё решили фигуры, – хромл пальцем погладил статуэтку чуули. – А ты здорово играл, бился до конца. Понравилась мне игра, дружище Ляо. Хотя, честно признаться, давно против меня никто не выдерживал больше четырёх-пяти ходов. Вот что, я подарю тебе в награду за стойкость и здоровую самоиронию любую мою статуэтку – кроме бельчонка, конечно.

– О-о-о… – только и смог вымолвить купец. – Мастер… мастер, я… не заслюзивать такой подарок, но езли вы позволите, я куплю у вас чуули – дам любую цену, которую попросите.

– Цена есть у каждого, как и дырка у задницы, – нахмурился Дамир, а татуировки клинков на его щеке угрожающе дёрнулись. – Один барон предлагал мне за эту статуэтку сто золотых, двух коней и трёх лучших арофянских наложниц на выбор из его гарема.

– Я могу дать двести… двести зоётых! Это всё, что у меня есть с собой, – на глазах купца заблестели слёзы.

– На двести золотых сейчас можно целое имение купить, банду для охраны и два борделя с лучшими бабами, – хромл неожиданно расхохотался. – Но я денег не возьму, бери моего бельчонка даром. Вижу, человек ты хороший, игрок с головой – он тебе пригодится.

– Мастер… как зе это?

– Бери, говорю! – Хромл задорно подмигнул ему, отчего клинки на его разукрашенной щеке сверкнули в отблеске пламени факелов трактира. – Он мне в бою достался: я по молодости воевал за диких хромлов, так мы вдесятером сделали вылазку в лагерь одного дворянина, охрана знатная была у него – да только не выстояли они против наших молотов и дали дёру, кто уцелел. Дворянин отдал нам ключи от сундуков и пообещал больше не соваться на наши земли – ну мы его и отпустили. Так что статуэтку даром получил – даром отдаю, обычай такой у нас.

– Сипаси-и-ибо, мастер, это… огромная сесть для меня, – глаза Ляо засверкали. – Я сдезаю всё, чтобы вы могли гордиться моей игрой и услышали обо мне только добрые слова.

– Да, перестань, а то я сам сейчас разревусь от счастья и буду пердеть розовыми стрекозами! Эй, трактирщик! Лучшего эля моему новому другу!

– Позвольте мне немного угостить вас ради такого слюсая? – купец достал изящную бутылку с восточными знаками. – Это люцсее вино из моего виноградника! Я вёз её для барона. Известного коллекционера, но мне казеся, мы найдём ему лучшее применение.

– Слышал, хоримцы умею делать отличное вино, но пока не довелось проверить это, – Дамир сделал осторожный глоток и его грубое, словно высеченное из камня лицо просветлело и даже татуировки словно засияли. – Клянусь шахтами Арварима, никогда не пробовал ничего подобного!

Друзья не видели, как по лестнице спустился Оринферт, держа посох.

Дирни увидел образы, которые сплетались в яркую и одновременно жестокую картину.

Арена, полная зрителей. Арена, сверкающая жаждой крови. Арена ревела и готовила зрелище – парень почувствовал, как его спина стала липкой от пота, а сердце затрепыхало, словно он должен был выйти на смертный бой. Оживающий рисунок выглядел настолько чётко, что Дирни понял – строение напоминало гигантскую золотую чашу, сверкающую в лучах солнца.

Рабы. Много рабов. Судя по одеждам и манере держать посохи – кливийцы. Чародеи вывели существо, похожее на жуткую смесь огромного скорпиона и паука.

Затем кисть взмыла вверх, угрожающе сверкнув.

Потом картина изменилась, вспыхнула – а Дирни почему-то увидел девочку, бегущую по странному зелёному ковру за стрелой.

Снова Арена – та же самая, но многое изменилось. Теперь в центре стоял юноша в одежде клерика.

Каким-то внутренним чутьём парень понял, что клерик связан с девочкой, но этого Кисть не захотела показывать. Почему? Что такого особенного в этом парне и девочке? Как они связаны с ним, Дирни?

Следующая картина оказалась ещё загадочнее – но Наблюдатель почему-то на ней остановился. Мужчина средних лет, достающий из сундука… что? Камень? Нет… похоже на отколовшуюся часть от чего-то здоровенного. Осколок вспыхнул со страшной силой. Ну ничего себе!

Затем появился седоволосый воин с горящими синими глазами, который забрал у окровавленного головореза сверток с картой. Так, а почему эта карта связана с Осколком? Дирни понял, почувствовал шестым чувством, что это – ключ к местонахождению остальных частей. Частей чего-то внушительного. Легендарного. По Силе равного или даже превосходящего тем призрачным змеям. Значит, Осколки, соединённые вместе могут остановить их?

Нет, не могут – хитрый Наблюдатель отрицательно покачал хвостом. Но при этом вспыхнул таким пламенем, будто давая понять – не могут остановить в твоём понимании, человеческий сын, но шанс есть, иначе я бы не стал тратить на тебя столько времени.

Картинки замелькали с пугающей быстротой: Охотник, стреляющий в клерика, который держал что-то в руке. Огненный смерч. Крики. Падающие люди. Кровь. Много крови. Много жертв.

Снова рыжеволосая девочка. Она лежала в удивительном доме-дереве.

Почему её показывали дважды? Зачем? Голова у парня начала кружиться от странной Силы видения.

Затем Дирни увидел себя и капитана в окружении стражников – они пробирались по лесу вместе с карликом. Сердце парня забилось, будто бешеный молот.

Золотистые змеи. Ледяная смерть, постигшая всех, кроме него с капитаном. Снова Дирни с капитаном! Нет, не они… что это такое? Капитан выглядел как дворянин, напоминая герцога, а сам Дирни – маркиза. Вот это поворот! Их что, наградят титулами? А может…

И тут парень закричал от боли, словно в него ударила молния, по лицу и щекам потекли крупные слёзы – карлик протянул посох. Змея, эта тварь, убившая всех друзей Дирни, вошла в деревянное орудие, она влетела в него, всосалась внутрь как мерзкий червь.

Она вселилась в посох карлика, а он…

– Замечательная игра. Просто невероятная, – Оринферт дружелюбно улыбнулся хромлу и купцу. – Такая сделает честь любому, можете мне поверить – а я повидал множество игр у баронов и маркизов. Множество потрясающих игр.

– Благодазю! – Ляо улыбнулся и поклонился. Дамир не ответил, лишь прищурился.

– Может быть, вы согласитесь принять в свою достойную команду скромного карлика? Я – Оринферт, а для друзей просто Орин, – и не дождавшись ответа он проворно уселся рядом с купцом, который стал улыбаться ещё шире.

– Достоинство может быть у любой задницы, но это не научит её пердеть песнями и благоухать розами, – хромл пристально поглядел на карлика.

– Хи-хи, как тонко подмечено. Уверяю, готов пойти на всё, чтобы поучиться у таких мастеров как вы.

– О, это сесть для меня, – кивнул вежливый хоримец. – Я готов опробовать в деле новую фигузу.

– За-ме-ча-тель-но, – карлик погладил посох. Дамиру, который ничего не ответил, в этом движении почему-то показалась какая-то нервозность. Хромл хотел было одёрнуть Ляо за то, что тот дал согласие на игру, но у его нового друга глаза сверкали таким искренним восторгом, что обычно резковатый и прямолинейный Дамир решил сыграть ради друга, даже не подозревая, чем всё закончится.

Предложение карлика сыграть сразу на сто серебряков показалось хромлу странным – даже опытный игрок, владеющий редкими фигурами, обычно не рисковал такими ставками, предпочитая сначала почувствовать стиль и манеру соперника, его тактику управления волшебными статуэтками.

Дамир нахмурился, отблеск пламени озарил его татуировку, и клинки стали кроваво-алыми.

Когда Оринферт расставил на своей части поля статуэтки, даже посетители таверны притихли, а видавшие многое опытные игроки придвинулись поближе, чтобы в деталях рассмотреть всё. Некоторые подсчитали, что их коллекций, которые собирали годами, не хватило бы для обмена на одну из редких статуэток карлика. У него просто не было фигур первого и второго ряда, обычно составлявших основу крепких коллекций.

Но другая деталь выглядела ещё удивительней: карлик собирал только статуэтки своей расы, игнорируя по какому-то странному принципу все остальные.

Оринферт выставил троих стихийных магов-карликов клана Син третьего ряда: ледяного, электрического и воздушного, а замок поставил охранять Звероловом четвёртого.

Двоих Ловчих Теней пятого ряда он незаметно поставил чуть впереди, видимо, намереваясь использовать их в атаке – но этот финт не ушёл от внимания хромла.

Магистра клана Рин шестого порядка хитрый карлик спрятал за убийцами, чтобы иметь как можно больше тактических возможностей. Рядом с ним выставив ядовито-зелёный клинок стоял Старший Ловчий Теней седьмого уровня, окружённый мрачной аурой – при виде этой безумно дорогой и редкой статуэтки Ляо причмокнул.

– О-хо-хо! – один из хромлов хлопнул Дамира по плечу. – Ставлю бочку лучшего пива, если ты выстоишь против карла!

– И не таких уделывал, братишка, – буркнул здоровяк, ещё раз оценивая безупречные позиции Оринферта, пытаясь найти в них изъяны.

– Ты здорово играл, дружище – но не против таких соперников. Лучше сдайся и пойдём пить пиво. К тому же ты отдал своего бельчонка, а без него тебе почти нечего противопоставить.

– Заткнись и не ной, Санамир! Я обдеру этого льстивого карла как липку, а потом надеру тебе задницу за грубости!

– Ахахах! Узнаю старину Дамира – вот за это я тебя и люблю! Зовите всех, слышите? – заорал он дежурившим в дверях стражникам. – Всех зовите, пусть делают ставки, сегодня Дамир Поющий Молот будет играть с карлом. – Хромл показал им тугой мешочек. – Вы получите всё, если через полчаса здесь будет четверть города, а если нет – спущу всё на ставках, вы меня знаете! О, да, клянусь моей головой!

Доблестным стражам не пришлось повторять дважды – они не выбежали, а буквально вылетели из дверей.

Никто не заметил, как Оринферт усмехнулся и погладил под столом посох, из навершия которого на секунду показалась золотистая змеиная голова.

Что-то нежное и пушистое касалось её лица. Она почувствовала тёплое прикосновение и открыла глаза.

На траве у её ног сидел взъерошенный волчонок, который попытался лизнуть девушку. Если бы он мог говорить, то наверняка сказал бы: «вставай скорее, вставай! Я тут до самого вечера тебя жду!»

– Ой! Ты откуда такой взялся?

– Ррры-ы! – он ткнулся мокрым носом ей в ладонь и попытался ухватить зубками за палец, но не сильно, а будто хотел, чтобы Шиала поскорее встала. Неужели она могла испугаться такого милого друга?

– Ты что, меня всю ночь тут караулил?

– Рры-ы!

– Ну хорошо, с таким защитником я точно не пропаду, – она протянула руку и погладила зверька по густой шерсти. – Бррр-р, ну и холодрыга тут! Мне такой странный сон снился, где твои сородичи сражались с какими-то злыми дядьками, а потом Что-то мерзкое заморозило всё вокруг. Ерунда, правда?

Волчонок наклонил морду, прищурился, а затем отрицательно мотнул, явно давая понять, что вовсе не считает такое ерундой.

Принцесса пошарила в карманах и нашла два сухарика, один протянула новому другу – пушистик схрумкал скромное угощение за секунду, а затем стал обнюхивать карманы девушки, явно не против найти в них целые запасы Тайных Вкусных Сухарей.

Шиала засмеялась.

Но когда она через минуту огляделась вокруг, улыбка сползла с её лица: поляна и деревья в радиусе двадцати метров оказались вымороженными. Страшно обледенелыми. Мёртвыми.

Такое ощущение, она попала в одно из мрачных Северных Королевств, про которые любила читать в детстве, удобно устроившись на кровати с резными единорогами и феями.

Но сейчас рядом не было ни добрых фей, ни сказочных единорогов, а вместо тёплой кровати она угодила в такие неприятности, о которых даже не хотелось думать.

Принцесса вздохнула и погладила зверька. Прикосновение отозвалось резкой болью в голове. Перед глазами замелькали эпизоды вчерашнего дня: огромные звери, убийцы, кровавая бойня…

Как же она могла уснуть в лесу?

Взгляд упал на примятую траву, земля была разрыта мощными лапами с большими когтями. Сердце бешено забилось от жуткой картины.

Запачканная смёрзшейся кровью земля. Следы сражения. Развороченные стволы обледенелых деревьев, похожих на синие глыбы.

Трупы. Изуродованные трупы огромных волков и людей, похожие на полотна страшного месива. К самому горлу подкатила сильная тошнота. В глазах потемнело от ужаса. Куда она попала? Что с ней сделали? Откуда они все взялись?

Паника волнами стала охватывать Шиалу, сдавливая горло колючей хваткой.

– Не волнуйтесь, Принцесса! Ради самой Веласте, не волнуйтесь, – раздался тихий хрипловатый голос, показавшийся удивительно знакомым. – Сейчас вам ничего не грозит. Те, кто следили за нами, уже не смогут причинить вреда. – Ей показалось, что в голосе промелькнула злорадная усмешка.

Шиала повернула голову и увидела Наместника Холлинга. Казалось, он постарел лет на двадцать! Тёмные круги под глазами, осунувшееся лицо и грязная одежда говорили о многом.

– Как вы… ты здесь оказался, Холлинг? Шпионил за мной? – от былой растерянности не осталось и следа. Тёмно-зелёные глаза девушки сверкнули изумрудным пламенем.

Наместник поёжился и заискивающе улыбнулся, затем церемонно поклонился, давая понять, что все подозрения Принцессы оскорбляют преданного слугу.

– Пожалуй, будет справедливым признаться, что я скрывался… э-эм… вернее убегал от тех, кто шпионил за нами обоими.

– Не пудри мне мозги, Холлинг! Я скорее поверю в гостеприимство людоедов, чем в то, что тебя отпустил Император! Насколько я помню, у тебя было какое-то задание в одной деревушке, так? И что ты должен был там найти?

– Хе-хе… – бледное лицо наместника исказила язвительная усмешка, – Вы всегда были слишком догадливой для своих лет. Меня действительно никто не отпускал, я убежал из дворца.

– Холлинг, ты с ума сошёл??? – глаза девушки расширились от его слов. – Ты будешь счастлив, если за такое тебя наградят виселицей! Император – не мой отец, который прощал тебе твои причуды и махинации, он тебя в лучшем случае четвертует, старый самодовольный пень!

– Увы, – он развёл руками. – У нас возникли некоторые… хм, разногласия с одним из рыцарей по поводу моего имения, а также способах получения важной информации…

– Уж не хочешь ли ты сказать, – глаза принцессы вспыхнули холодным огнём. – Что ты шпионил за кем-то из людей Императора?

– Проницательность Шиалы поистине впечатляет, – Холлинг театрально опустил голову: он нарочно пытался увести неудобный разговор в другую сторону, чтобы Шиала не стала задавать неудобные вопросы о деревне и его маленьких секретах. – Но уверяю: я и в мыслях не смел подумать о том, чтобы допустить возможность навести след на Принцессу, тем более никогда не позволял…

– Довольно, – сейчас Шиала напоминала отца. Король Эйрих всегда мечтал о сыне, и Наместник знал об этом больше других. – Меня не интересуют твои жалкие оправдания. Ты сейчас же расскажешь мне всё. Всё, слышишь? Пока я не приказала тебя… – Девушка осеклась, поняв, что находится не в том положении, чтобы приказывать и замолчала.

– Разумеется, моя Принцесса, разумеется, – он улыбнулся. – Но чтобы ответить на твои вопросы хотя бы вкратце, понадобится несколько дней. И боюсь, проблема не столько в этом, сколько в тех… хм… заинтересованных сторонах, которые уже слишком много поставили на игру по своим правилам. Не сомневаюсь, ты тоже хочешь много поведать мне о том, как пропала из дворца и оказалась здесь в таком… хм… экзотическом образе? – он закашлялся и коснулся Осколка на груди. Боль стала отступать. Холлинг ещё раз поблагодарил богов, Веласте и всех её аллурий-учениц за то, что в ту ночь девочка-фантом разбудила его, и он успел забрать артефакт из замка. Мужчина готов был поклясться, что без этого небольшого по размеру дара самих Просветлённых они не выжили бы с Принцессой в ледяной резне. Да и дротик, которым его парализовали, наверняка оказался ядовитым – убийцы всегда действуют наверняка. Неужели у такого крошечного камня столько мощи? А что будет, если собрать два, три… несколько частей вместе? Главное, чтобы Принцесса не пронюхала про мой секрет…