Текст книги "Алая песня таленгов"

– Да-а, – протянула Шиала, чувствуя, как мягкий, тёплый голос бывшего Наместника обезоруживал, заставляя почувствовать беззащитной маленькой девочкой, а вовсе не наследницей самого Эйриха, Яростного Льва Ламерии и Безжалостного Урагана Ветров Кливии. – Будет справедливо, если мы станем отвечать друг другу по очереди. И я ужасно проголодалась! Ты не знаешь рядом приличной гостиницы, где на нас не обратит внимания стража?

– Боюсь, моя милая, нам придётся держаться подальше от любых гостиниц, если мы не хотим стать лёгкой добычей для тех, кто послал за нами убийц. Поверь мне, – он закусил губу на секунду и бросил взгляд на перстень, который вновь стал немного тёплым – впервые за последние месяцы. – Игра только начинается, и этот раунд вовсе не за нами.

Когда после невероятной атаки Дамира его Серебряный Единорог прошёл сквозь защитников Оринферта и под восторги всё прибывающих зрителей растоптал сразу троих карликов, включая одного из ценных магов, ставки пошли нешуточные.

Эктору Гонтирсу показалось, что даже воздух зазвенел шёпотом золотых, сыплющихся в его карманы.

Хромл улыбнулся, не спеша отхлебнув эль, и оглядел поле – дополнительный ход нужно использовать эффективно, иначе карлик сведёт его преимущество на ноль, использовав свои невероятно сильные фигуры.

– Мда-а, замечательная диспозиция складывается, – протянул он. – Помнится, играли мы однажды с моим братцем – Трумиром, похожая схема была, чтоб ею острозубы подавились!

– Уважаемый хромл изволит делать ход или рассказывать истории про своих многочисленных родственников? – не выдержал Орин и нервно отодвинул стоящую рядом кружку, будто она оказалась виноватой в потере его фигур.

– Изволит-изволит! А, ладно. Я чего вспомнил-то? Братец рассказывал, как познакомился лет семь назад с парнишкой, за которым гнались бандюганы, чтоб им гнилоеды ноги поотгрызали! Ну, Трумирушка рядом и оказался, да молотом угостил одного.

– Это очень занимательная история. Очень. Невероятно занимательная, я так и горю услышать все подробности и что о них думал каждый из твоих многочисленных родственников, – карлик хлопнул кружкой по столу. – Но каким образом она связана с нашей игрой, э?

– А таким, пендаль тебе в зад, что братец мой нашёл у того головореза такую же статуэтку, – мрачно заметил Дамир и показал на фигурку архимага, охранявшую замок Орина. – А потом статуэтку украли.

– То есть я и есть тот коварный главарь бандитов, устроивший покушение на невинного парня? И доказательство – фигурка, которых десятки в городе. Блестяще, хромл! Я потрясён – чего только не выдумаешь, чтобы не проигрывать карлику, верно?

– Десятки или нет, а я статуёвину восьмого ряда у твоей фракции больше нигде не встречал, хотя играю больше двадцати лет.

– Хахахах! – Орин нарочито громко расхохотался. – Ходи, давай, хромл, пока я не заснул. И как же звали того парня, а? Наверное, забыл. Бывает, – улыбнулся карлик, зная, что многие хромлы не могут выговорить человеческие имена, не то что запомнить их.

– Звали его… хм… то ли Сана, то ли Ксаньер… Ксавр? Нет, но похоже. И я точно помню, что он дружил с мерцающим, который охранял саму Принцессу на празднике у короля Эйриха, пусть хранят аллурии его светлую душу.

При упоминании мерцающего в глазах Оринферта промелькнул испуг, но Дамир ничего не заметил, продолжая бормотать:

– Ксюндер? Ксавезгон? Разорви меня острозуб, нет! Нет! Мм… Ксавермахер? Нет, так звали карла, который выпил на спор моего зелья и стал так пердеть у камина, что спалил таверну «Пьяная Саламандра». Вот же зараза!

Ладно, шарга с тобой, пора твоих карлов отчурбанить так, чтобы острозубья бабушка не узнала, – и раздосадованный хромл не глядя сделал ход.

Игра продолжилась.

Конец первой части Липецк, 26 июля 2015

Часть 2. Девочка и Мерцающий

Глава 1. Игра продолжается

«Охота на Водопрыга – одно из любимых

соревнований в Роще Друидов,

оно не только вдохновляет

учеников и развивает умение работать в команде,

но также проверяет их характер, закаляя изнутри.»

Элорн Хоримский

«Культура и обычаи народов Павшего Луча, том 5»

«Друиды – злобные недочеловеки, пропагандирующие

любовь к природе под прикрытием собственной власти.

Их нужно сжечь живьём вместе с мерзкими лесами»

Верховный Инквизитор Ургаций «Очищение пламенем»

Не успели дети как следует спрятаться среди густых ветвей, как прямо сверху на них не просто полились, а ударили озорными струями нити дождя. Раздалось слегка приглушённое хихиканье, напоминающее бульканье воды.

– Аа-а-а-а-а! – русоволосый мальчик с посохом, на вершине которого зеленел один листок, закричал, а в его синих глазах отчаяние всё сильнее боролось с восторгом, азартом игры, напряжением и одновременно страхом неминуемого поражения. – Он нашёл нас, Миа! Нашёл! И спрятался гораздо лучше, я же говорил…

– Ну и что? – девочка с огненно-золотистыми волосами хмыкнула. – Как спрятался так и… разоспрячется! Правильно, Кыш?

– Р-ра-виль-но! – мышастик высоко подпрыгнул на плече хозяйки и скорчил уморительную рожицу кому-то невидимому, но не удержал равновесие и плюхнулся в траву.

– Осторожно, Кышик! – девочка наклонилась, чтобы поднять пушистого друга, но тот замер, пристально глядя куда-то вдаль, где причудливо переплетались могучие ветви и лучи света.

Мышастики отличались невероятным слухом и внимательностью, об этом знали многие. И сейчас ушастый разбойник сумел заметить прозрачный силуэт, сквозь который сверкающими стрелами преломлялись лучи.

– Ш-ш-ши-ише! – он повернулся к Миа, накрыл мордочку круглыми розовыми ушками и повторил. – Ши-ише!

– Ах, вот он где… – девочка тут же закрыла рот ладошкой, чтобы не выдать себя. – Лайни, нам никогда не поймать этого вреднючего хитруна! – А сама подмигнула мальчику и показала глазами на секретное место в густых ветвях наверху: убежище оказалось выбрано настолько идеально, что никто не смог бы заметить водопрыга. Сверху его укромное место прятали густые ветви и солнечные лучи, бьющие прямо в глаза, а снизу – листва и стволы соседних деревьев, образующих живую стену вокруг.

– Вот же пройдоха! – выдохнул Лайни шёпотом. – Да мы бы за сто лет его никогда не заметили там, если бы не Кыш.

– Шыш, – согласился мышастик и сверкнул глазками-угольками явно радуясь тому, что и его наконец-то похвалили за удачное действие в этой замечательной, но слишком сложной для обычного мышастика игре, где нужно кого-то искать и ловить вместо того, чтобы найти побольше сыра и объедаться им – вот такое соревнование любой мышастик одобрил бы с закрытыми ушами!

– Ну и как нам его поймать? Отсюда я его ни за что не достану посохом.

– Значит… надо сделать так, чтобы он заскучал, загрустил от одиночества и достал себя сам!

– Миа, иногда у меня голова распухает от твоих рыжих идей, – вздохнул Лайни.

– Хает! Рает! Раб-бух-вает! – передразнил его Кыш и, высунув язык, захлопал ушами.

– Раз не нравятся рыжие идеи, придумай свою, умник!

– Я бы придумал, – примиряющим тоном ответил будущий друид. – Но пока только учусь, а ты уже хоть недолго, но была всамделишной боевой феей, поэтому придумки – твоя рыжая забота. Только любая придумка должна быть чёткой и понятной, иначе от неё пользы меньше, чем от съеденного сыра.

– Ну да, – девочка кивнула, соглашаясь. – А чего тут непонятного? Мы с Кышем будем делать вид, что сдаёмся, а ты будешь делать вид, что… в общем, решил пересдаваться ещё раньше нас, а когда водопрыг запутается, кого хватать первым, ты его заморозишь. Всё просто.

– Ага, только ты забыла уточнить, как я его заморожу, когда он схватит первым меня и что мы станем делать, если он поймает в водяную ловушку нас обоих сразу.

– Ну тогда мы просто продуем, – вздохнула Миа, уже понимая, что её идея оказалась не такой уж удобной. – Скажи честно, глупая придумка, да?

– Хм, не совсем… только нужно кое-что изменить: вы должны выманить водопрыга на меня и при этом не попасть в его ловушки.

– Ладно, я постараюсь – пожелай мне удачи! – она поползла под гигантским корнем дерева, чтобы оказаться на другой стороне убежища их соперника.

Лайни присел в кустах и стал рисовать посохом, пытаясь выполнить одно из простейших ледяных заклинаний друидов, но из-за волнения выходило скверно.

Хоть бы у Рыжей всё получилось! Иначе их команда проиграет, а тогда им придётся…

– Ещё топать и топать до этой злогребучей Рощи Друидов, чтоб её Шарга спалила! – здоровенный воин с жутким шрамом на правой стороне лица выругался и поторопил девушек, которые испуганной кучкой жались подальше от сурового дядьки. Он хотя и не издевался над ними, как прислужники багряных, но одним видом внушал страх.

– Успеем, не шугай их, – успокоил его высокий парень со спящим бельчонком на плече. Многие из освобождённых пленников боялись смотреть юноше в глаза, потому что в них словно горело живое синее пламя. – Им и так досталось. – Бельчонок вздрогнул от мощного баса воина, проснулся, недовольно застрекотал, затем ловко изогнулся и потянулся лапкой в карман хозяина, видимо, в поисках чего-то вкусненького.

– Не шугать, говоришь? А что мы будем делать с этой толпой детей, когда багряные почуют, что нет вестей от их головорезов и отправят за нами своих убийц?

– Придётся назначить тебя парламентёром – уболтаешь головорезов до зевоты и коликов в животе, – улыбнулся парень.

Воин недовольно засопел, но ничего не ответил.

– Дяденька. Дяденька! – разговаривавшего с воином странника дёрнула за рукав куртки чумазая девочка.

– Чего тебе?

– Я куша-ать хочу-у-у, – и зашмыгала носом.

– И я!

– Мы тоже!

– Дайте немножко хлебушка! Пожалуйста! – они обступили его как голодные галчата. Освобождённые пленники постарше стояли молча, понимая, что если бы не эти два отважных незнакомца, из них сектанты сделали бы рабов, а то и что похуже. Садисты и живодёры багряных могли вытворить любую жестокость. На их глазах они прибили гвоздями к дереву мужчину только за то, что он вступился за женщин.

– Вот что, детвора, – парень присел на корточки, чтобы глаза детей оказались примерно на его уровне. На этот раз никто не испугался пристального взгляда. – Мы должны ещё час пройти вглубь леса, чтобы не попасть к тем нехорошим людям, которые вас схватили. Потом сделаем привал и отдохнём. – Он протянул руку и погладил чумазую девчушку по волосам, она улыбнулась и вытерла слёзы. – А я постараюсь что-нибудь придумать и про покушать.

– У-у-у-у, так я с голоду упаду-у-у, – заныл один из мальчишек, на полголовы меньше той чумазой.

Следом заголосили самые младшие. Хором.

– А ну, мелюзга, заткнулись! – рявкнул воин так, что вздрогнули даже взрослые мужчины, повидавшие плен сектантов. – Шевелим копытами! Быстрее, быстрее, я сказал!

Все ломанулись через кусты сломя голову, будто за ними гналась целая банда багряных.

– А ты умеешь находить общий язык с детьми, – усмехнулся парень.

– А то! Я десять лет императорскую гвардию строил, а ещё…

– Орать он только горазд, – сероглазый юноша сплюнул под ноги воину. – И безоружных сжигать. Герой спалённой деревни!

Мужчина побледнел, а его шрам стал ярко-алым, наливаясь кровью.

– Это всё, что ты хотел нам сказать, Арен? – незнакомец спокойно посмотрел на мальчишку.

– Нет, не всё! – серые глаза паренька в упор смотрели на воина, буквально сжигая его. – Он горазд только со слабыми. Только орать. А сам ничего не стоит. Внутри ничего не стоит, не стоит как человек! Я видел, он смотрел как преданная собачонка на того гада Наместника и даже слова ему не сказал, когда сжигали нашу деревню! Тварь! Не зря я ему рожу распорол!

– Ты знаешь, Арен, я в последнюю очередь считаю себя поклонником власти, тем более – Наместника Холлинга, раз уж речь зашла о нём, но сержант Райлин спас тебя и твоих друзей. Он кинулся в бой и защищал детей.

– Не надо мне голову мутить, Лаэрт. Я всё видел. И без тебя он бы не сделал ничего. А когда ты сотворил эти… крутые заклинания и привёл в замешательство чародеев Багряных, Райлин выскочил как петух! Ему ничего не угрожало… петух он и есть! Чванливый, самодовольный, глупый, трусливый петушара!

– Ты мне льстишь, парнишка, – Райлин расхохотался. – Клянусь сиськами непорочной Веласте, так хвалебно меня давно никто не называл.

Эти слова ударили Арена, словно кнутом, он побелел, на лице заиграли желваки. Рука дёрнулась и подняла корявую ветку – вроде той, которой однажды мальчик распорол лицо воина.

Райлин улыбнулся, а шрам на его щеке сверкнул болью.

– Так прикончи меня своей рогатиной, раз я ничего не стою, – он развёл руки в стороны. – Вот сюда. – И показал на своё незащищённое горло.

– Получи, ур-р-р-род! – размахнувшись, Арен со свистом опустил острый конец ветки куда показал воин.

Тот не шелохнулся. Палка прошла менее чем в сантиметре от шеи, лишь чиркнув и оставив царапину на коже.

– Ну и как, полегчало? – поинтересовался Лаэрт. Его глаза засверкали недобрым огнём.

Арен попытался что-то ответить, но слова застряли внутри смесью обиды, мести, жгучей горечи и собственной слабости. Он сел, обхватив колени руками и заревел.

Райлин вздохнул и гаркнул в лес:

– Банда-а-а! Стоя-а-ать! – по звонкому, невероятно мощному голосу никто бы не сказал, что ещё минуту назад этому воину мог проткнуть горло палкой обиженный мальчишка.

Вытаращив глаза от испуга, из кустов высыпали дети и взрослые, совершенно не понимая, что происходит.

– Всё. Привал, – Лаэрт вздохнул и не глядя на Арена, который продолжал плакать от бессильной злобы, предложил. – Есть у меня одна штука… – перед восхищёнными глазами бывших пленников появился сверкающий синими искрами поисковой огонёк мерцающих. – Самому шустрому дам поиграть с этим шариком, но только тому, кто найдёт больше всех ягод… скажем… за полчаса. Начинаем!

– Ура-а-а! Я найду!

– Нет, я больше!

– Фигушки, меня никто не догонит!

– Уи-и-и-и! Чур, на моём месте не собирать!

И пока огонёк освещал окрестности, дети звонкой гурьбой кинулись обыскивать густые кусты.

– Отличный ход, – похвалил Райлин. – Но едва ли они наберут ягоды на всех, а с такими воплями нас услышат Багряные даже из Хорима.

– Надеюсь, что нет – я поставил в лесу знаки, искажающие звуки, поэтому нас будет очень сложно услышать, даже если сбежавший Уций приведёт с собой пару магистров Багряных.

– Жаль, что этот ублюдок спасся, я его почти достал.

– Не забывай, Райлин, мы сами могли не выжить, поэтому не терзай себя, а лучше сохрани силы для следующей битвы.

– Ты же мерцающий, тебе нет равных. Как ты можешь говорить такое, разорви меня острозуб?!

– Это не так. Мы все стоим под Павшим Лучом, и на мерцающего падает его тень также, как на обычного смертного.

– Да уж, умеешь ты загнуть так, что мозги сворачиваются. А у меня до сих пор не выходит из башки этот мальчишка, этот Арен. Чего он так бесится?

– А как бы ты отреагировал, Райлин, если бы на твоих глазах спалили родную деревню?

– Я бы нашёл, кто это сделал, отрубил ему по очереди все пальцы, потом выколол глаз, посадил жопой на кол и оставил в лесу около логова острозубов, чтобы они сбежались на его вопли.

И чего ты скалишься? Если я найду этого грёбаного Наместника, то сделаю с ним всё именно в такой последовательности.

– У меня есть предчувствие, что мы ещё встретимся с Наместником, – при этих словах глаза Лаэрта полыхнули недобрым огнём.

– Вряд ли… он или смылся куда-нибудь, как дерьмо в проруби, или его прикончили императорские шавки за тёмные делишки…

Лучше скажи, что мне делать с этим психованным мальчишкой? Кидается на меня как резанный, не могу же я с ним драться… опять же, он по-своему где-то прав, я бы на его месте такую гниду на кровавый салат порезал.

– Попробуй поставить себя на его место и подружиться с ним.

– Знаешь, у меня как-то не очень получалось с детьми: в детстве батя взял меня с собой на рынок и повёз через лес, а я заснул и свалился с повозки – так он даже не заметил.

– Весёлое у тебя было детство. Душевное как драка в таверне.

Райлин не ответил, только скорчил гримасу.

– Дяденька, дяденька! – к Лаэрту подбежала та самая чумазая девчушка с полным подолом ягод. – Смотрите, сколько я набрала!

– Ого, да ты настоящая собирательница ягод! Как же тебя зовут?

– Лейра, – она просияла, отчего даже её грязное лицо как будто стало чище.

– Умница. За трудолюбие ты получаешь мой поисковый огонёк и можешь поиграть с ним.

– Вот это здоровски! – ахнула девочка, когда шарик света послушно подплыл к Лаэрту словно ручной щенок.

– Раз, два, три – смотри! – мерцающий двумя пальцами нарисовал Знак, похожий на верёвочный узелок, а поисковик прыгнул в протянутые руки Лейры.

– Урра! Урра-а-а! Уррра! Смотрите, что у меня есть, – завопила она и побежала к мальчишкам.

– Ничего себе!

– Ага, конечно – я собрал ягод чуть меньше этой Лейры, а мне даже не дали потрогать такой шарик, – заныл темноволосый мальчик, хотя на самом деле собрал почти вполовину меньше шустрой и трудолюбивой девочки.

– Не грусти, – она хлопнула его ладошкой по плечу. – Будем играть вместе, а потом я дам и тебе его потрогать.

– Чё, серьёзно? Это… это же просто обалдефигенно!

Лейра засмеялась такому странно-весёлому слову и подбросила поисковик вверх, он взлетел и посыпал на детей яркие синие искры, за которыми тянулся сияющий шлейф. Ребятня тут же стала прыгать, пытаясь их поймать, а хитрющий шарик высунул лучик и, подгоняя им искры будто пастух волшебных овец, заставлял их изменять траекторию полёта и лететь с бешеной скоростью.

Скоро лес вокруг зазвенел радостными воплями, загорелся азартом игры и заблестел таким неповторимым духом соревнования, что дети на некоторое время позабыли о проблемах.

– Ты поймал? Поймал?

– Ай! Какой шустрый – прям сквозь пальцы ускользнул!

– У-у-у-у…

– Я придумала, приду-у-умала! Нужно окружать искринки, чтобы они не разлетались – и ловить их быстрее!

Райлин стоял, прислонившись к сосне, и держался рукой за покрасневший шрам. Воину показалось, что он вновь с Лаэртом мчится на бойню с багряными ублюдками.

И если он опоздает, то все рабы…

– Скорее, скорее! – крикнул кто-то из детей, будто подгоняя его.

Потом стало тихо. Райлин тряхнул головой, отгоняя наваждение и заметил, что вся ребятня с открытыми ртами и горящими от восторга глазами смотрит на него.

– Ну? Чего зенки пялите? Я похож на Древо Подарков? Или на волшебного кота, который пердит шоколадными бабочками?

– Дяденька, там… – Лейра прикрыла рот ладошкой, чтобы не рассмеяться. – У вас звёздочка. Вот.

Только тут Райлин понял, что у него на голове что-то копошится.

Кто-то из детей засмеялся – ой, до чего же комично выглядел этот грубый, здоровенный воин со светящейся пятигранной искрой на макушке вместо фонарика!

– Ага, вот она где, значит, разбойница, – Райлин сделал зверское лицо, отчего дети опять притихли. – Ну, сейчас я её…

– Ой, дяденька… только не сломайте, – взмолилась Лейра.

Воин подмигнул ей и, резко подобравшись как на тренировке, вдруг сделал кувырок назад.

– Ай! Где же она?

– Ну-ка что тут у нас, – Райлин ухмыльнулся и протянул девочке сжатый кулак, сквозь который что-то сияло. Каково же оказалось изумление ребятни, когда на разжатой ладони воина оказалась та самая шустрая искра!

– Ого! Но как вы это сделали? – спросил пухлый Ромл, позабывший даже о ягодах, которые насобирал.

– Просто повезло.

И, наверное, впервые за долгое время Райлин совершенно искренне улыбнулся, будто частица пойманной искры попала к нему в душу.

– А давайте, дяденька, с нами играть? – спросил Шако и зачем-то почесал покрасневшее оттопыренное ухо.

– Чего? Играть с вами? Хм… я уже, наверное, лет пятьсот ни с кем не играл, разорви меня голодный острозуб. Та-а-к, воины! Говорите, вон тот шар поймать не можете?

– Он слишком быстрый. А мы – маленькие, не допрыгнем, – сообщила Лейра.

– Да я ему сейчас! Помню, проделывали мы такие штуки в гвардии, – с этими словами Райлин сделал несколько шагов назад, повернулся к здоровенному узловатому дубу, похожему на могучего великана.

Хитрый поисковый шар на всякий случай поднялся повыше, стреляя в детишек кружащимися искрами.

Тогда воин раз и навсегда поразил детей своим поступком, став для них героем. Он разбежался и, каким-то особым способом подворачивая стопу, буквально взбежал на дуб, ухватился за нижнюю ветку могучей ручищей, подтянулся – а за тем под восхищённые крики детей оттолкнулся ногами от дерева и взмыл вверх как настоящий снаряд!

Казалось, он на какую-то долю секунды застыл в воздухе перед неуловимым шаром, который тут же полетел в сторону.

Но Райлин оказался быстрее – он успел задеть его кончиками пальцев свободной руки, отчего из шара полетели сотни синих, белых, голубых искр и даже две короткие молнии, ударившие в соседнюю сосну.

Поисковик издал смешное жужжание и плюхнулся в траву, а следом за ним приземлился Райлин.

– У-у-уффф! – воин извернулся и прыгнул за шаром в траву, не дав ему вновь взлететь. Наверное, бросок получился настолько потрясающим в сочетании с предыдущим трюком, что даже Арен открыл рот. Остальные дети визжали от восторга и аплодировали, а громче всех – Шако и Лейра.

Они не заметили, как рядом появился Лаэрт. Мерцающий с ироничной улыбкой смотрел на воина, взъерошенного, с листвой и кусочками травы в волосах, держащего трепещущий поисковой шар в руках.

– А мы… хм, я это – детишек учу, задери меня острозуб! – ответил Райлин отряхиваясь. Пользуясь моментом, хитрый шар вырвался из его рук и обсыпал воина с ног до головы розовыми искрами, отчего картина стала ещё смешнее. Дети опять захихикали, а поисковик погрозил воину лучом и спрятался за Лейру.

– Ага, то-то я и смотрю, – Лаэрт нарисовал знак, после которого шар вернулся к нему и растворился на ладони мерцающего. – Ну что, детвора, пора ужинать. Если нам хватит ваших собранных ягод и грибов, конечно.

– Дяденька Лаверт, – прошептала Лейра. – А потом вы нам дадите ещё поиграть со Светлячком?

– Может быть. Если кое-кто будет и дальше помогать мне собирать ягоды.

Райлин не притронулся к еде. Воин долго и пристально смотрел на мерцающего, затем на сгущающиеся сумерки.

Лейтенант прошёл множество битв, среди которых облава на главаря острозубов, когда он потерял двадцать из пятидесяти проверенных бойцов, а Орвису, широкоплечему гиганту и любимцу всего гарнизона твари оторвали обе ноги. Когда острозубы ели его, он ещё оставался жив – тот крик Райлин не забудет до конца жизни. Но даже в той жуткой бойне лейтенант знал, что делать. Знал, кого атаковать, собрав волю и храбрость в кулак. Он знал, за счёт чего можно победить, используя слабые места противников.

И они победили, после того как Райлин зарубил главаря, одним движением оторвавшему руку Гранису, ловкому парню, обожавшему петь весёлые песни, победили несмотря на четыре ранения лейтенанта, который раскроил череп вожаку острозубов, и сам рухнул вслед за ним. Его потом вынесли в гарнизон, а за уничтожение целого логова тварей вместе с вожаком Райлин получил награду от самого Наместника Холлинга – тогда он совсем не страдал шизофреническими идеями и не сжигал деревни. Душевные были времена, да, хоть и суровые.

Но в бою с багряными, этими сектантскими выродками, Райлин до последнего не знал, как они с Лаэртом смогут победить или хотя бы привести в замешательство головорезов-работорговцев.

Сначала ему показалось, что победу можно вырвать из рук сектантов, когда Лаэрт сумел создать невероятный зеркальный знак, отразивший заклинания боевых клериков в них самих – передний отряд противников превратился в кровавую кашу из внутренностей, орущих и стреляющих друг в друга арбалетчиков и горящих тел.

Но Уций, чтоб его забрала Шарга, сумел всё перевернуть в свою пользу…

Тогда Райлин почувствовал, как его сшибло с коня – будто ударил огромный невидимый молот, пущенный с бешеной силой.

К воину приближались двое багряных, ещё один арбалетчик пришёл в себя после суматохи, устроенной Лаэртом, и целился в лейтенанта – но к счастью, смертельный выстрел принял на себя прекрасный вороной конь, которого удалось отбить у этих выродков.

На рынке Мерегоста, Вадламахира или Шааттира за такого скакуна дали бы отменную цену не торгуясь.

Стиснув зубы, воин поднялся и стал боком приближаться к противникам, следя за арбалетчиком, который мог добавить немало проблем.

Тем временем Лаэрт рубился сразу с четырьмя наёмниками, напоминая какого-то дикого, неведомого Таленга Ловкости – его движения выглядели неповторимо быстрыми. Ни один человек не в состоянии так двигаться, Райлин мог поклясться чем угодно.

Первый багряный рухнул, хватаясь за горло и захлёбываясь кровью, второй истошно завыл, когда часть его руки отлетела в сторону вместе с уже бесполезным клинком. Свист воздуха, стон серебристого меча – здоровенный детина получил жуткую рану в живот, но он единственный из троих не упал, а успел контратаковать, нанести удар, от которого мерцающий уже не мог уклониться.

Райлин ошибся и тут – Лаэрт грациозно и по-кошачьи быстро развернулся так, что меч просвистел в паре сантиметров от его шеи.

Поняв, что в прямом бою наёмникам не удастся достать твинклера, они резко сменили тактику, немного отступив и пытаясь окружить Лаэрта.

Всё было проделано настолько быстро, что Райлин даже не успел понять это, хотя сам видел немало подобных манёвров – судя по такой выучке, багряных тренировал явно кто-то из Имперской гвардии и воин отдал бы свой меч с лучшими доспехами чтобы узнать имя гада.

Но поразмыслить ему не дали. Через минуту конники наёмников отрезали его от мерцающего, а на самого лейтенанта напали трое.

Арбалетчики перегруппировались и, заняв позиции за воинами, стали осыпать Лаэрта болтами, это Райлин понял по давно знакомому свисту – но он надеялся, что мерцающий сумеет что-нибудь придумать.

– Эй, твинклер, как тебе нравится такой расклад? – закричал один из клериков багряных. – Тебе удался неплохой трюк вначале, но теперь сдохнешь, а твоя голова станет украшением моей коллекции трофеев. – С этими словами чародей взмахнул посохом и метнул в Лаэрта заранее приготовленный кокон, который полетел по странной траектории и, замерев над отбивавшимся мерцающим, к ужасу Райлина превратился в огромную уродливую лапу зелёного цвета, у которой вместо ногтей струились пламенные следы.

Клешня сжалась в кулак и с рёвом опустилась на парня.

– Осторожно, Лаэр-р-рт! – зарычал Райлин, извернулся, ударил одного из нападающих под колено затем вонзил меч ему под рёбра. Но двое других тут же принялись теснить его.

Твинклер прыгнул будто пантера, ускользая от удара, но даже его нечеловеческая скорость и ловкость имели предел.

Раздался оглушительный грохот, наёмники в радиусе пятнадцати метров рухнули, как подкошенные, а сам Лаэрт опустился на колено – Райлин увидел, как его защитная сфера погасла, уничтоженная Клешнёй.

Теперь мерцающий оказался открыт для арбалетчиков – расчёт клериков багряных сработал, чтоб их Шарга забрала в Царство Теней!

Словно прочитав мысли воина, стрелки выпустили первые болты с прицельной дистанции – Лаэрт успел встать на ноги, затем тут же развернулся, пропуская несколько болтов мимо, один из которых пролетел перед его глазами, а другой отскочил от во время подставленного серебристого клинка и разлетелся на две части.

Ещё один болт мерцающий отбил перед собой – опоздай на мгновение, и он вонзился бы в сердце.

Тем временем окружение сжималось, а уродливая Клешня с рёвом, издававшимся неведомо откуда, снова поднялась – но теперь у твинклера осталось гораздо меньше места для манёвра.

Про Райлина багряные просто забыли, посчитав его ничтожной, бесполезной блохой в этой кровавой игре.

От следующего удара Клешни Лаэрт не успевал уклониться, поэтому прыгнул ей на встречу и, размахнувшись, ударил клинком, вонзив его в середину ладони. Раздался дикий, оглушительный рёв, из раны хлынула тёмно-зелёная кровь, а сама Лапа рухнула на землю и покатилась, сшибая на пути Багряных, будто муравьёв.

– Молодчина, Лаэрт! – завопил Райлин совсем как мальчишка, увидевший невероятный приём отца. – Задай жару этим уродам! Задай! Кр-р-роши их, пусть харкают кровью за каждого пленного, за каждого раба и замученного ребёнка! Надери им…

Но здоровенный лысый детина с двумя боевыми молотами заставил его замолчать. Он орудовал тяжеленными кувалдами с такой скоростью, словно они весили раза в три меньше.

Райлин стал отступать, чувствуя, как руки наливаются усталостью под градом ударов.

Воспользовавшись суматохой, которую вызвала упавшая Клешня в тугой петле окружавших его врагов, Лаэрт вскинул свободную левую руку, в его пальцах заиграли молнии.

Он метнул сверкающий, ослепительный клубок в арбалетчиков – трое из них тут же упали, став с воплями кататься по земле.

Но заминка оказалась недолгой.

Клерики багряных обрушили на мерцающего целый град огненных шаров, фиолетовых снарядов, кислотных стрел и других разрушительных снарядов.

Твинклер танцевал по полю будто дух ловкости, если такой спустился бы на поле боя, уворачивался как пантера и прыгал словно пауковолк за добычей. Но клерики всё-таки достали его.

Один из арбалетчиков попал ему в ногу, Лаэрт уже не успевал увернуться – грозное золотистое копьё, сотворённое одним из старших боевых клериков, попало ему в грудь и рассыпалось роем гаснущих искр.

Мерцающий пошатнулся и упал.

– Лаэр-р-рт, дер-ржись! – заорал Райлин! – Дер-р-ржись! Дер-р-р-ржись! – Повторял он, отбивая удары здоровяка. – Мы не можем проиграть, ты, старый острозубий хрен!

– Заткнись, щенок твинклера! – рявкнул багряный верзила и, развернувшись, опустил с невероятной скоростью молот на голову Райлина.

Удар оказался настолько неожиданным и быстрым, что воин не успел увернуться, но в последний момент реакция, отточенная годами сражений и тяжёлых битв, сработала, поэтому он подставил меч, который смягчил удар.

Райлин охнул и пошатнулся, а здоровяк уже наносил следующий удар чтобы добить потерявшего концентрацию лейтенанта – воин зарычал от напряжения и с большим трудом сумел парировать могучий выпад молотом, который с лёгкостью проломил бы ему голову.

Но наёмник оказался быстрее, он догадался, как лейтенант сможет отбить его удар, поэтому ловко, даже слишком ловко для таких размеров развернулся и ударил Райлина в лицо рукоятью второго молота.

В глазах бывшего лейтенанта императорской стражи потемнело, во рту стало противно от привычного солёного вкуса крови, а багряный убийца занёс молот для смертельного удара…

– Дяденька летенантус! Дяденька летенатус! – они окружили его встревоженными, гомонящими котятами. – Что с вами? Вам плохо? Вы ранены?

– Я? Откуда вы взялись? – Райлин тряхнул головой, отгоняя воспоминания, едва не прикусив язык.

– Мы заигрались с Прыгунчиком и решили найти вас, – сказала Лейра и смутилась. – Потому что с вами веселее.