Текст книги "Артисты тяжелого поведения"

Впрочем, к таким обидам на пустом месте я уже давно привык. «Артисты, – утверждала Лолита Милявская на суде, – люди с тонкой душевной организацией. Нас может ранить любое неосторожное слово».

Я пересказывал эту историю разным артистам при случае и спрашивал: «В чём моя вина?» Все почти в один голос отвечали: «Чего ты паришься? У Крутого есть такая привычка – он часто обижается. Даже по незначительному поводу. По идее, это мы должны на него обижаться. Ведь он не платит нам ни копейки за работу на «Новой волне».

О том, что у известного композитора есть привычка перекладывать вину на другого и обижаться, свидетельствует вот этот фрагмент интервью Эмина Агаларова, которое он мне дал в декабре 2019 года.

– Общественность взбудоражило признание Иосифа Пригожина в том, что в своё время вас и Максима Фадеева отстранили от участия в организации Первой музыкальной национальной премии, которая ныне носит название «Виктория». И вам к тому же не достались акции радиостанции «Русский хит». По какой причине? – поинтересовался я.

– Всё началось с того, что пят лет назад Сергей Кожевников перестал управлять «Русской медиагруппой». В августе 2015 года я, Григорий Лепс и Сергей Кожевников оказались на отдыхе в одном и том же месте на Лазурном берегу Франции. Мы встретились и стали думать, как жить дальше. Было непонятно, как будет развиваться российский медиарынок и шоу-бизнес. И мы решили попытаться объединить усилия всех крупных игроков на этом рынке: создать некий совет, команду. Одной из идей было учреждение объективной музыкальной премии и создание своей радиостанции. Как это должно выглядеть, кто будет финансировать, мы еще не знали.

Я лично позвонил Игорю Яковлевичу Крутому и рассказал, что у нас родилась такая идея. Он сказал: «Отлично! Я с вами. Давайте в сентябре все соберёмся и решим». Постепенно мы собрали коалицию, куда вошли Игорь Крутой, Игорь Матвиенко, Максим Фадеев, Константин Меладзе, Григорий Лепс, Виктор Дробыш, Иосиф Пригожин, Яна Рудковская, Филипп Киркоров, Николай Басков.

Но затем в какой-то момент Игорь Крутой договорился с инвестором (Михаилом Гуцериевым. – В.П.) о том, что последний выделит радиостанцию и отдаст её в собственность всем людям из этой коалиции, поделив акции равными долями. Также Игорь Яковлевич договорился с федеральным каналом («Россия 1») о трансляции планируемой премии. Тем самым идея о совместной коалиции была похоронена, поскольку руководство процессом взял на себя один человек.

Когда мы все вместе обсуждали концепцию будущей музыкальной премии, приняли решение, что она должна быть честной, прозрачной, без сфер влияния, как некий аналог Grammy. То же самое планировалось сделать и с будущей радиостанцией.

Но вдруг выясняется, что у премии уже есть инвестор, а всей организацией занимается компания Крутого АРС, показывает её конкретный федеральный канал. У многих, естественно, возникли вопросы: получается, что у премии появились руководители, а все остальные, кто стоял у истоков, ни при чём? Самым прямолинейным оказался Максим Фадеев, который на общей встрече сказал: «Если мы договорились всё делать вместе, почему всё решается кулуарно в одностороннем порядке?» Возник вопрос: откуда деньги? Я сказал: «Видимо, есть бюджет».

– Речь шла вроде бы о 56 миллионах рублей?

– Не помню точную цифру. Но она была названа на собрании. Но раз Игорь Крутой уже договорился с каналом, то назад дороги нет. Надо его поддержать, не подвести. «Давайте всё оставим как есть», – попросил я всех участников. То есть не распадаться, а оставить всё так, как сделал Игорь Яковлевич.

Я сказал, что готов под эту премию предоставить концертный зал «Крокус Сити Холл». Поскольку это был ноябрь 2015 года, то свободных дат до конца года не было. В декабре у меня было запланировано два концерта, и я готов был один отменить и отдать зал в этот день в пользу премии. Хотя уже была продана большая часть билетов.

Идея была такая: зрители, купившие билеты на мой сольный концерт, могут либо их сдать и получить деньги обратно, либо оставить билеты, по которым можно попасть на премию.

После всего этого мне позвонил Игорь Крутой. И у нас состоялся довольно неприятный разговор. Он высказал мне претензии: почему я его не поддержал и озвучил бюджет, откуда у меня вообще такая информация?

Но мы же все вместе готовы были финансировать эту премию на равных.

– Это же большие расходы.

– На самом деле это небольшие затраты. Я провожу аналогичную премию «Жара», которую снимает Первый канал. На этот фестиваль у нас уходит четверть суммы от той, что была потрачена на Первую национальную премию. И, кстати, наша третья по счёту премия «Жара» доходная.

После этого разговора была большая встреча всех членов коалиции с инвестором (Михаилом Гуцериевым. – В.П.), которого привлёк Игорь Яковлевич. Меня там не было, потому что в тот день состоялось открытие ресторана «Нобу», куда приезжал Роберт де Ниро.

На встрече членов коалиции Игорь Яковлевич заявил, что меня и Максима Фадеева в этой конфигурации не будет. Максим Фадеев пострадал за слова о том, что это несправедливо и неравноправно, а я – за то, что поднял тему бюджета. Инвестору пришлось выбирать: либо Крутой, с которым у него совместные проекты, либо я и Фадеев, которых он, по сути, не знает. Выбор пал на Крутого. И нас вычеркнули из списка участников. Меня исключил человек, которого я своим звонком пригласил участвовать в этом.

Для первой церемонии вручения наград зал был предоставлен мной бесплатно. Я понес дополнительные расходы: накрыл на 600 человек банкет в ресторане «Нобу». Экраны, звук, свет – всё было за мой счёт. Совместно придуманную премию в дальнейшем стали проводить в Кремле. Выходит, что я зря пожертвовал своим концертом, частично оплатил расходы премии и остался за бортом. Это из плохих новостей.

– А из хороших?

– Это подтолкнуло меня к созданию бренда «Жара». Это и одноимённый фестиваль, и телеканал, и радиостанция, и лейбл, на котором многие артисты выпускают музыку. Когда мы все это затевали, было бы неэтично делать параллельно что-то, что мешает общему делу. Но, поскольку меня оттуда как бы выгнали, у меня появилась возможность делать свой фестиваль в Баку и создать большой медиахолдинг. Когда я делал первый фестиваль «Жара», меня поддержали Григорий Лепс, Филипп Киркоров, Валерия, Тимати, Егор Крид, Ани Лорак и т. д. Некоторым из этих артистов звонил Игорь Яковлевич с предупреждением: если поедете на «Жару» к Эмину, на «Новую волну» приглашения можете не ждать. Но в результате все эти артисты приехали. Перед очередным фестивалем «Жара» в Баку также многим артистам ставится ультиматум: если вы делаете творческий вечер в Баку, то вы не сможете его сделать в Сочи на «Новой волне».

Когда я сделал интервью с Киселёвым и по заведенной традиции послал его на визирование, то получил ответ в духе «тема ушла». Честно говоря, мне было жаль потраченных усилий. Хороший материал, как говорят журналисты, – это материал опубликованный. Вот и подумал, почему бы, коль уж я коснулся этой темы в книге, не опубликовать это интервью. По реакции артистов, которым я рассказывал о встрече с Киселёвым, к тому, о чём говорил Владимир Владимирович, сохранился большой интерес.

Владимир Киселёв: «Я уже давно свыкся с ролью дьявола»

Владимир Киселёв – экс-барабанщик и продюсер группы «Земляне», а также фактический владелец «Русской медиагруппы» – вызвался дать это интервью в качестве ответа на беседу с Игорем Крутым, которое «АиФ» опубликовал в августе 2020 года.

– В интервью с Крутым вы допустили ляпы, – первым начал Владимир Киселёв. – Надо было написать, что это не является мнением редакции.

– Но интервью всегда не является мнением редакции. Это мнение человека, который даёт интервью.

– Там есть ляпы по отношению к другим людям.

– Например?

– Крутой обиделся на то, что Вайкуле сделала в Юрмале свой фестиваль вместо «Новой волны». Но Лайма выполняет поставленную ей задачу.

– Какую?

– Как ни смешно, Лайма заполнила нишу, оставленную Крутым и компанией, убежавшим оттуда, словно зайцы с подстреленными ногами. Продвигая искусство на русском языке, Лайма пропагандирует русские песни, русский язык. Поэтому по мере возможности мы постараемся её поддержать.

Вот господин Крутой заявляет, что Киселёв не крутит на «Русском радио» каких-то артистов, но при этом крутит своих родственников. Если мы (РМГ. – В.П.) такое дерьмо, что же вы к нам все рвётесь? Не нравятся песни, которые поют мои сыновья? Бог с ним. Но что, у Лены Север – плохой репертуар? Я могу упереться рогом и запретить кому-то дать «Золотой граммофон». Но дать его я не могу. Чтобы получить его, нужно 20 недель быть в хит-параде. Дуэт со Стасом Михайловым «Не зови, не слышу» – стопроцентный хит (это по авторским отчислениям видно). Дуэт с Верой Брежневой («Зла не Держи». – В.П.) – абсолютный хит. Как можно говорить, что песни Елены Север – плохая музыка?

А что касается моих детей… Траволта, Тимбалэнд, Пола Абдул так реагируют на Вовины номера: «Завтра же можно в Америку». Более того, Вова и Юра (сыновья Киселёва. – В.П.) уже пишут западные альбомы на английском языке. Да, такой популярности, как у группы «Грибы», у них не будет никогда. Но где сегодня «Грибы»? А Вова и Юра выступают. Невозможно дать денег Тимбалэнду, который сделал Тимберлейка, Бруно Марса, Фаррела Уильямса, чтобы он взял Юру к себе в компанию. Я бы хотел дать ему денег, но у меня столько нет.

– Не прибедняйтесь.

– Для таких людей, как Тимбалэнд, «жизнь в искусстве» (извиняюсь за цитату Мейерхольда) гораздо важнее. Ему важнее репутация, чем бабло. Он не возьмет богатенького и бездарного артиста, как это делают у нас. К чему я это говорю?

Кого мы должны крутить? Певиц, которых называет Крутой? Есть ретростанции. Пусть там их крутят. И если мы сегодня лидеры на рынке, то именно потому, что этих певиц нет. Мы проводим благотворительные мероприятия, фестивали в Крыму, Луганске, Донецке. Строим там церкви, ремонтируем дворцы культуры.

– На чьи деньги?

– Из тумбочки вынимаем. Я плачу, мои партнёры, Министерство культуры. Фонд «Федерация» помнишь? Леонид Федун отремонтировал там дворец культуры. И ни один из этих артистов, имеющих двойное гражданство и недвижимость за рубежом, туда не поехал.

– Вы о каких артистах говорите?

– Про артистов-нероссиян: Веру Брежневу, группу «Время и Стекло», «ВИА Гру», Тиму Белорусских, Макса Барских и т. д. Что-то мы их там не видели. В Монако, Абу-Даби они на наши мероприятия едут. А в Донецк и Крым нет. Мы приглашали. Они нам «под столом» говорят: «Вы поймите, нам надо вернуться на родину».

– Почему открытое письмо Игорю Крутому вы подписали не своим именем, а написали его от юридического лица РМГ?

– Так было удобно. В искусстве это называется «по умолчанию». Моё письмо Крутому открытое. Если у него есть возражения против того, что я написал, пожалуйста, пусть ответит. Но он же молчит. Выходит, я прав. Хотя я далеко ещё не всё сказал.

В письме много моей прямой речи. Мне же неудобно было писать, что я такой талантливый, что столько всего создал. Но факты вещь упрямая: группа «Земляне», фестиваль «Белые ночи», компания «Московит»… Могу много ещё чего перечислить из своих заслуг: ГУП «Кремль», мероприятия в Донбассе. Это я всё делал. Но это же нескромно будет. Я не хотел, чтобы это выглядело как панегирик мне.

Сейчас при тебе был звонок, со мной хотел встретиться один артист. Но я с артистами не встречаюсь. Не хочу с ними разговаривать, именно потому, что я, во-первых, знаю им всем цену…

– Грош им всем цена, по-вашему?

– Я знаю им цену. Во-вторых, не позволяю быть ведомым чьими-то интересами. И не играю в корпоративные игры, когда один артист против другого. Не дружу против кого-то. Мои недруги утверждают: Киселёв купил себе РМГ, чтобы все кланялись ему в пояс, целовали ручки и оказывали знаки любви. Киселёв нигде не появляется, потому что презирает артистов, а все артисты ненавидят его (я тебе дословно цитирую).

Не буду скрывать, чтобы проверить, насколько справедливы эти слова, я специально поехал на скачки радио «Монте-Карло», где были Лепс, Эмин, Пресняков, Антонов, Маликов и т. д. Все они выложили совместные со мной фотографии. Какой вывод? Все эти артисты продажные? Я не хочу ни с кем из артистов общаться, чтобы никто не мог мной манипулировать. Я не участвую и не влияю на ротации и на хит-парады. Меня интересует только экономика.

– В это сложно, конечно, поверить. Но признайтесь, когда вы купили лакомый кусок пирога в виде РМГ, у вас было желание отомстить людям, которые выступали против вас и покупки вами холдинга РМГ?

– С кем там сводить счёты? Игорь Яковлевич Крутой несколько лет «бросал мне в окна говно». Ну, бросал и бросал. Старик, мне 67 лет. Из них я 50 лет в этом бизнесе. Нескромно говоря, ряд событий без меня в этом бизнесе точно бы не произошёл. В Ленинграде, одном из самых консервативных, ретроградских и тяжёлых городов страны, я создал первую рок-группу в Советском Союзе. Уже тогда разная челядь писала, что Киселёв продал рок-н-ролл. Почему? Потому что я сделал «Землян» успешным коммерческим предприятием. Мы были номером один по сборам. В чём была наша «продажность»? В том, что мы на телевидении появились? Да. Но мы не существовали на деньги КГБ, как светоч свободы – Ленинградский рок-клуб. И мы не пели песни типа «У деревни Крюково» или «Мой адрес – Советский Союз».

– Кстати, неплохие песни.

– Но мы никогда не пели такие. «Земляне» – конформисты», – обвиняли нас. Мы никому никогда не аккомпанировали. А Макаревич и «Машина времени», чтобы попасть в эфир, аккомпанировали Софии Ротару. Поэтому мне не важно, что говорят обо мне. Нашу музыку 40 лет люди поют. Новые песни и «Землян», и группы «Русские», и «Санкт-Петербурга» поют даже чаще, чем старые. У меня есть самооценка того, что я собой представляю.

– Но нынешний состав «Землян» явно не дотягивает до уровня музыкантов, которые принесли славу этому коллективу. Не согласны?

– Время покажет. На фестивале «Белые ночи» (летом 2019 года. – В.П.) с ними играли Гленн Хьюз, Марк Фарнер, Бонни Тайлер, Крис Норман.

– Но это же благодаря вашей протекции, а не потому, что «Земляне» крутые музыканты.

– Но играли-то на сцене они. Вот меня упрекают, что ВладиМира и ЮрКисса (сыновья Киселёва. – В.П.) тоже «папа сделал». Я что, вместо них на сцену выхожу в маске? Это же они поют и танцуют.

– Если говорить объективно о дарованиях ваших детей и жены, сколько вы их ни крутите, популярными они не становятся. Кассовых концертов у них нет, и выступают они только потому, что вы их всё время куда-то пихаете.

– Вова и Юра в течение суток минимум три часа тратят на занятия вокалом и танцами. Оба уже дают сольные концерты. И ты хочешь сказать, что каждый человек в зале был мной проплачен? Каждому я в задницу нипель вставил, чтобы они аплодировали и пели его песни? Или ты хочешь, чтобы они пели «Вите надо выйти», «Тает лёд» или «Витаминку»? Этого не будет.

Вова записал песню с всемирно известным диджеем и попал с этим треком в мировые танцевальные чарты. Так что мы никуда не торопимся. Всему своё время.

И «Земляне» между 1975 и 1979 годом (4 года) никуда не торопились. Мы «отоваривали» Ленинград. На фиг нам нужны были концерты по всему СССР за семь рублей? Мы получали 500 рублей налом с каждого концерта. Работали только в трёх городах – Москве, Таллине, Ленинграде.

– Но сегодня молодому артисту попасть на «Русское радио» так же сложно, как во времена, когда станцией рулил Сергей Кожевников.

– У нас сегодня в ротации на «Русском радио» 38 молодых артистов. Даже не самые уважаемые мной молодые исполнители всё равно у нас звучат. Потому что они – глас народа.

Крутой кричал на всех углах, что «Русское радио» не крутит молодых артистов, а ставит в эфир только песни членов семьи Киселёва. У самого Крутого был шанс доказать, что он не таков. Но во всех юбилейных концертах Крутого (с низкими цифрами продаж билетов и телесмотрения, кстати говоря), участвовали возрастные артисты. Я уважаю Тамару Гвердцители, Юрия Башмета, Анну Нетребко, Юсифа Айвазова, Лару Фабиан, но где же молодые артисты, о которых так печётся господин Крутой? Ну и взял бы под своё крыло всех молодых, которых так «обижает» «Русское радио».

– Что вы вкладываете в понятие «молодой артист»?

– Все молодые, кто есть на рынке. Все! Не буду скрывать, всё-таки мы стараемся быть подальше от Бузовой.

– Почему?

– Это просто за гранью. За плинтусом. Осталось только, чтобы ещё снизу постучали. Это совсем плохо. А все остальные молодые артисты у нас крутятся. Да, детей Крутого, конечно, у нас нет. Но у нас нет и Пугачёвой, и Ротару, и Долиной, и Аллегровой, и Кобзона, и Лещенко.

– По какой причине?

– Для этих артистов есть ретростанции.

– А если Пугачёва запишет новую песню?

– Тогда поставим. У неё есть пара новых песен. Она мне давала их слушать. Но она их боится давать в эфир. Так что у нас нет списка запрещённых артистов. Тот же Крутой вообще не подал ни одной своей песни за три года.

– А если подаст?

– Надеюсь, у него хватит ума этого не делать. Дробыш написал 16 песен, образно говоря, и у 15 из них есть аналоги, к великому сожалению.

– Хотя бы один пример приведите.

– Все песни заимствованы. Нот всего семь, три аккорда, 12 положений. Вообще, в принципе новую песню написать очень тяжело. Поэтому не надо делать из себя божьего посланника. Я тоже заимствовал, чего греха таить. В первом большом хите «Землян» «Красный конь» два больших заимствования. Просто это так тонко сделано, что мало кто замечает. Проигрыш – это «Отель Калифорния», а весь формат песни «July Morning» группы Uriah Heep. Но мы не брали мелодии, взяли только форму.

На Первом канале время от времени показывают фильмы про легенд рок-музыки: Genesis, Pink Floyd, Uriah Heep и т. д. Сейчас эти музыканты в том возрасте, когда им уже ничего не страшно. Они стали откровенно говорить, что сами у кого-то подворовывали. Это не страшно. Нет новой музыки, уже всё написано. Невозможно сегодня написать новую песню. Всё – хорошая компиляция…

Ты обратил внимание, во что Крутой превратил «национальную» премию «Виктория»? По сути, в частную лавочку, где сам себя признаёт «композитором года» и сам себя награждает. В 2019 году в классических номинациях фигурировали уважаемые артисты: Анна Нетребко, Ильдар Абдразаков, Ольга Перетятько, Аида Гарифуллина, Хибла Герзмава. А в конечном итоге «Вокалистом года в классической музыке» стал казахский певец Димаш Кудайберген. Что вызвало в сообществе оторопь. Насколько я знаю, агентство Berin Iglesias Art направило Крутому письмо, в котором было требование категорически отказаться в дальнейшем от упоминания имён этих артистов в номинациях премии «Виктория». Потому что классические артисты мирового уровня не могут сравниваться с казахскими поп-артистами. И они не хотят ассоциироваться со всем этим, ибо понимают, что ими воспользовались только для того, чтобы придать значимость премии, а номинацию получил артист, которого, как это ни смешно, продюсирует господин Крутой.

У меня вообще вызывает огромное удивление, что нам так активно навязывают Кудайбергена, называя его «наша большая звезда». Не хочу оценивать его дарование, он парень небесталанный, но он же «противоестественен» русскому уху.

Я понимаю, что господину Крутому удобно возле него постоять, чтобы придать себе значение как большому продюсеру. Хотя, по мне, лучше бы он занялся продюсированием не казахстанских, а наших артистов: сестер Толмачёвых, например, или Татьяны Меженцевой и Денберела Ооржака – девочки и мальчика, которых Крутой отправил на детское «Евровидение». Перед поездкой на конкурс наш великий композитор появлялся с ними на разных ток-шоу. Но после конфуза на «Евровидении», где ребята заняли 13-е место, господин Крутой тут же потерял интерес к бедным детишкам, как и к ученикам своей музыкальной академии в Питере… Если об этом пишут СМИ, при чём тут моё личное отношение к господину Крутому и сведение счетов?

– Но уж если быть справедливым, вы ведь тоже влияете на раздачу премии «Золотой граммофон»?

– Злопыхатели заявляют, мол, посмотрите, сын Киселёва ЮрКисс и Стефания Маликова получили-таки «Граммофон». Но это был юбилейный конкурс, где давали не премии, а благодарственные «граммофоны», которыми благодарили артистов, приехавших выступать на церемонию. У «Золотого граммофона» есть абсолютно точный критерий, который выходит за рамки любого субъективизма и желания, как говорится на Руси, «порадеть родному человеку» – народное голосование.

– Егор Крид в интервью Юрию Дудю признался, что вы угрожали испортить ему жизнь. Была история, когда он не вышел выступать в Абу-Даби, и вы ему там что-то наговорили. Как было на самом деле?

– Если бы это было так, как он говорит, то организация под названием Black Star не принесла бы нам письменные извинения. Одно дело, когда пукнули в наш адрес, и мы на этом же уровне человеку отвечаем, чтобы он тут же заткнулся. Дудь несколько раз облажался в этом интервью, проявив высшую степень непрофессионализма. Уровень этой дискуссии удручает.

Рассказываю, как всё было на самом деле. Идёт большой сборный концерт в Абу-Даби. Приходит ко мне администратор и говорит: «Крид отказывается выходить на сцену, потому что он только что приехал». Нормальный артист приезжает загодя, проверяет сцену, откуда он выйдет, куда зайдёт, делает саунд-чек, настраивается. Крид приехал за 10 минут до выступления. Я говорю: «Пусть выходит». Мне отвечают: «Он не хочет выходить, ему надо в образ войти, он должен помедитировать». Я говорю Сергею Балдину (генеральный продюсер РМГ. – В.П.): «Это шутка такая? Разбирайтесь сами с артистами. Я с ними не общаюсь». Правда, Крида я хотя бы идентифицирую, на его несчастье. Знаю, как он выглядит, потому что он дружит с моим Юрой. А всё это новое поколение для меня незнакомо.

Саша Ревва вышел и спел по второму разу вместо Крида. И никто не пошёл на демонстрацию с воплями: «Дайте нам Крида». В финале концерта иду по гостинице и вижу – сидит этот хлопец. Нога на ногу, куча чеченской охраны вокруг. Не подпускает к себе никого. Проходя мимо, я спросил бородатых охранников: «Вопросы есть?» – «Нет», – отвечают. Подхожу к Криду. Это чмо сидит за высокой барной стойкой, рядом с ним какая-то обдолбанная гражданка. Через трубочки напитки гоняют. Я ему говорю: «Ты вообще знаешь, что тебя там люди ждут?» – «Я сейчас не могу выйти», – отвечает он. И все это в категории «нога на ногу» – он перед своей бабёнкой выёживается. И я ему сказал, это дословная фраза: «Тогда можешь сидеть здесь до конца своей жизни. Ты и сейчас не выйдешь, и твой концерт в клубе тоже отменён». Я сказал это и пошёл. (Этот скандал в ОАЭ произошёл в начале января 2019 года, а в марте того же года Егор Крид расторг контракт с компанией Black Star. По слухам, причиной конфликта рэпера и лейбла стали деньги, Крид получал всего 20 % от гонорара за своё выступление. – В.П.)

Своих детей я учу всю жизнь, что самое страшное в детдоме – сказать фразу: «Я тебя сейчас ударю». Пока ты произносишь слово «ударю», ты уже получаешь в лоб. Если в драке замахиваешься и не бьёшь, то тебя уже поленом огрели. Я учу своих детей никогда никому не говорить: «Я тебя не люблю». Никогда не говорить: «Я тебя ударю». Если ты не любишь, это и так все знают. А если хочешь ударить – бей. Потому что пока будешь говорить – уже получишь в тыкву. Я этому чмо буду говорить, что я ему испорчу жизнь? Он её сам себе успешно испортил. Из Black Star тоже я его выгнал?

– Вы читали, что про вас в Википедии написано?

– Позвольте, во-первых, Википедия – это у нас некое «приглашение к танцу». Сначала написать гадости, а потом их читать. Что я о себе могу нового прочесть, даже притом, что, как ты сам сказал, в Википедии я изображён аки «диавол всего шоу-бизнеса»? Мои друзья, мои близкие, мои партнёры, мои коллеги знают меня много лет, и ни на кого из них это впечатления не произвело. Ну и, во-вторых, я или знаю, или почти догадываюсь об источниках и авторстве этих публикаций. Один из авторов – это забытый писатель-неудачник, который продолжает третий десяток лет обгладывать кости единственного своего успешного произведения про бандитский Петербург, не имея ничего в перспективе. То есть, образно говоря, литературный импотент. А второй господин – это журналист, который плодотворно сходил в тюрьму для подтверждения своей ориентации и восполнения своих чаяний. А оказался он за решёткой благодаря тому, что занимался перепродажей тех самых «компрометирующих» материалов… Поэтому чего ж я буду на это обращать внимание?

– А как к написанному про вас относятся ваши дети?

– Дети у меня над этим вообще насмехаются и глумятся, зная о том, что есть масса писак, которые в начале карьеры обливали их дерьмом. И где сегодня эти горе-писаки? А у моих ребят успехи за успехами. Они – некие ассенизаторы, понимающие, какое количество людей захлебнулось своей желчью и говном. Поэтому они от этого получают только удовольствие.

– Какой прогноз можете дать относительно развития нашего шоу-бизнеса?

– Не хочу давать прогнозы. У нас тут один маэстро уже спрогнозировал бесперспективность моих детей. Ну, мы же видим, что на самом деле происходит. Доказательством нашей успешной политики служит то, что любой артист, который собирается в гастрольный тур, без поддержки наших станций сильно затрудняет себе дорогу к зрителю. Безусловно, и другие радиостанции, каждая по-своему, влияют, но как – задайте этот вопрос артистам.

– А Пугачёва вас поддержала в конфликте с Игорем Крутым?

– Конечно.

– Каким образом?

– Во-первых, она не подписала подмётное письмо против меня. Как только вышла газета с этим письмом, первый звонок, который у меня раздался, был от Кобзона. «Вова, имей в виду, я не подписывал это письмо. Я готов прямо сейчас объявить по этому поводу пресс-конференцию», – сказал он. Знаешь, откуда он мне звонил? Из Шереметьево. Он вылетал в Израиль на лечение. Я тебе клянусь. «Давыдович, лечись спокойно, – сказал я. – Сами разберёмся. Мне достаточно того, что ты мне это сказал». Юра Антонов тоже позвонил, потом Алла. Не буду скрывать, мне позвонили и те, кто должен был позвонить, и сказали: «Никакой реакции. Не надо поднимать шум, никакой войны». Мы же знаем, что Песков (пресс-секретарь президента В. Путина. – В.П.) ответил по этому поводу: «Разбирайтесь сами».

Пугачева сказала, что Крутой ей устроил такую же истерику, как и Лайме в связи с фестивалем в Ялте (Пугачёва была президентом фестиваля Crimea Music Fest в 2011 году. – В.П.). Почему она там организует фестиваль, если это вотчина Крутого? Это его особенность.

Каналу Music Box Крутой давал интервью, где заявил, что не должно быть монополии, все должны иметь равные права. Что же он тогда истерику устраивает? На радио и телевидении существует такое понятие, как контрпрограммирование. Первый канал запускает шоу перевоплощений, тут же запускает подобное шоу канал «Россия 1» и т. д.

Еще Крутой обвинил меня в том, что 2–3 года тому назад на фестиваль «Звуковой дорожки» я не отпускал артистов. Извините, у нас в Сочи параллельно проходил фестиваль «Звезды Русского радио». Наши службы звонят артисту Пупкину и говорят: «Мы вас приглашаем выступить на нашем фестивале». Пупкин сидит и думает: с одной стороны, концерт «Звуковой дорожки», с другой – фестиваль «Русского радио». Артисты сами выбирают, куда им ехать. Лепс, Панайотов, Басков выступили и там и там. С нами всё согласовали. Кто хотел, тот везде успел.

Ещё одно обвинение: Киселёв запретил приходить артистам на церемонию Music Box. Артисты дети малые, что ли? Кто хотел, тот туда и пошёл. Каналы «Ру.ТВ» и Music Box – конкуренты? Конкуренты. Если мы артиста раскручиваем, естественно, мы его приглашаем на свои мероприятия. Поэтому они у нас и выступают.

– Это правда, что с гастрольной деятельности артистов, которые крутятся на «Русском радио», вы берёте процент?

– Договорённости, соглашения между нами и артистами многогранные. Не думаю, что мы получаем с них процент. Бывает, что артисты выступают на мероприятиях, которые мы проводим, и не получают за это деньги. Но если мы делаем коммерческие концерты, то артистам платим всегда.

За выступления в Сочи на фестивале «Звёзды Русского радио» в августе (2019 года. – В.П.) мы заплатили артистам деньги, а вход на концерты для зрителей был бесплатным. Крутой утверждает, что артисты приехали в Сочи за его счёт. Но даже тут враньё. Мы предоставили всем заинтересованным органам документацию об оплате услуг артистов, которые выступали у нас – проживание, перелёты и т. д. Мне почему-то кажется, этим должны интересоваться налоговые органы.

– Так случайно совпало, что концерты в Сочи вы проводили в одно время с «Новой волной»?

– Опять же, чтобы не было слухов. 22–24 августа наши концерты проходили на территории Олимпийского парка. А 24 августа, когда началась «Новая волна», мы переехали в центр города. Поэтому у нас не было соприкосновений с «Новой волной». Мэр города Анатолий Пахомов попросил меня дать возможность провести «Новой волне» свои мероприятия. Поэтому мы вообще закончили 27 августа свой фестиваль и переехали в Крым. Мы делали мероприятия в четырех городах – Москва, Симферополь, Севастополь, Сочи. И вообще не совпадали с «Новой волной» по датам. И на территории, где проходила «Новая волна», мы не работали. У нас каждый день было по 37 тысяч зрителей, а на «Новой волне» в зале всего тысяча мест. И то они не продали билеты.

– Хочется понять, почему вы стали таким человеком. Мне кажется, что вас до сих пор не отпускает детдомовское прошлое.

– Я независтливый и незлобивый человек по той простой причине, что, в отличие от Пугачёвой, не выступал на самосвалах и не пел «Посидим поокаем» (вместе с ВИА «Веселые ребята», 1975 год. – В.П.). Я сразу попал в звёздные коллективы. Да, я вернулся из армии, и у меня не было ни кола ни двора. Не было никого, кто мог бы мне это дать. Все, что я сделал, я сделал сам. А из детдома я вынес только три привычки. Я ем только зелёные овощи и фрукты (потому что я их воровал в детстве), ем только твёрдое (начиная с хлеба и заканчивая воблой) и не ем изыски – шоколадные конфеты, бананы. Всё то, что я в детстве не видел.

Я не озлобился, потому что в детстве мы все росли в одинаковых нищенских условиях, а в сознательной жизни не озлобился, потому что не испытал невостребованности и бедности. А бедность – штука страшная, конечно.