Текст книги "Прогулки по Москве. Москва деревянная: что осталось"

Краса Пречистенки

Одна из самых прекрасных улиц старого московского центра – Пречистенка. Украшением Пречистенки являются два великолепных особняка в стиле позднего московского классицизма, стоящих почти напротив друг друга. Это небольшой дом Лопухиных (№ 11) и великолепный дом-дворец Хрущевых-Селезневых (№ 12). В первом размещается музей Л. Н. Толстого, а во втором – Государственный музей А. С. Пушкина. Строительство этих замечательных памятников послепожарной Москвы связано с именами зодчих Дементия Ивановича Жилярди и Афанасия Григорьевича Григорьева. Прежде чем говорить об этих домах, следует объяснить причину их появления в этой книге. Оба эти дома деревянные, несмотря на то что никаких внешних признаков, указывающих на это, нет. Их создатели, зодчие Жилярди и Григорьев, оставили значительный след в архитектуре Москвы, и автор считает правильным хотя бы коротко рассказать об их творческом и жизненном пути. Надеюсь, читатель согласится с таким решением.

Доменико Жилярди был старшим сыном известного строителя Джованни Батиста, или, как его называли в России, Ивана Дементьевича Жилярди, который жил и работал в Москве. В Москву Доменико приехал из Швейцарии вместе с матерью, когда ему исполнилось одиннадцать лет. После обучения рисованию и живописи в Петербурге он в 1804 году поступает в Миланскую академию искусств, сперва на отделение живописи, а затем на архитектурное. После окончания академии Доменико четыре года изучает архитектуру Флоренции, Венеции и Рима, после чего в 1811 году возвращается в Москву. Здесь он был принят на работу помощником архитектора Воспитательного дома. Эту должность занимал тогда его отец.

Доменико Жилярди. Портрет работы М.Д. Быковского

В августе 1812 года, когда наполеоновские войска приблизились к Москве, началась спешная эвакуация. В Воспитательном доме было много детей, и подвод для всех не хватило. Младших воспитанников пришлось оставить в горящем, захваченном неприятелем городе. С ними остались главный надзиратель генерал И. В. Тутолмин и архитектор Иван Жилярди. Другие дети в сопровождении воспитателей и двух архитекторских помощников, Доменико Жилярди и Афанасия Григорьева, 21 августа 1812 года большим обозом тронулись в далекое путешествие в Казань. Ехали долго, два месяца. Пока французы грабили Москву, Тутолмин и Жилярди-старший боролись за жизнь оставшихся в Москве малышей, которых надо было чем-то кормить. Им удалось сохранить жизнь детям, спасти Воспитательный дом от разграбления и гибели и дождаться возвращения эвакуированных. Об этом эпизоде войны 1812 года и поступке архитектора Ивана Жилярди, к сожалению, мало известно публике.

После возвращения из Казани Доменико Жилярди уже числится в Экспедиции кремлевских строений и участвует в восстановлении колокольни и звонницы Ивана Великого и других кремлевских построек.

Московский университет. Гравюра XIX в.

Первой крупной работой Дементия Ивановича (так его стали называть в Москве) стало восстановление сгоревшего Московского университета, построенного по проекту М. Ф. Казакова. Оставив без изменений общую конфигурацию здания, Жилярди по-новому решил центральный портик и повысил на 6,5 метров весь корпус. Каннелированные дорические колонны портика приобрели торжественность и монументальность. Изменил он также интерьеры, актовый зал и скульптурный декор, который выполнил скульптор Григорий Замараев по рисункам Жилярди. Тут уместно будет сказать, что архитектор не делал рабочих чертежей, а ограничивался эскизным проектом. Остальное по его рисункам делали ученики и помощники. Торжественное открытие восстановленного университета состоялось 5 июля 1819 года.

Летом 1817 года, проработав в Воспитательном доме восемнадцать лет, Иван Дементьевич уволился со службы и уехал на родину. Его место занял молодой Жилярди. В это же время ему поручают проектирование Инвалидного (Вдовьего) дома на Кудринской площади. Дом сгорел в 1812 году, в пожаре погибли 700 раненых. Зодчий увеличил объем здания, фасад которого украсил дорическим портиком и глубокой лоджией. Тогда же Жилярди выполнил проект здания Екатерининского училища. Оба эти проекта делались при участии А. Г. Григорьева и частично выполнены его рукой. Длительная совместная работа двух этих мастеров поставила перед исследователями трудную задачу атрибутирования. Видимо, большинство работ делались архитекторами совместно, хотя формально Григорьев был подчиненным Жилярди.

Усадьба Лунина на Никитском бульваре

О построенном в 1815–1817 годах доме А. П. Хрущева на Пречистенке мы несколько позже расскажем подробно.

Интереснейшей в композиционном плане работой Д. И. Жилярди стала перестройка усадьбы генерал-лейтенанта П. М. Лунина у Никитских ворот. Он изменил генеральный план усадьбы, включил старый дом в свою постройку и вывел строения на новую магистраль бульвара. Парадностью и красотой отличается анфилада комнат, и особенно большой танцевальный зал.

Часто Жилярди приходилось строить, используя уже существующие здания. Дом Опекунского совета Воспитательного дома стал исключением из этого правила. Монументальное здание Опекунского совета заняло 112 метров по улице Солянке, став ее главным украшением. Значительное участие в этой работе принимал А. Г. Григорьев, которым выполнены многие листы проекта, написаны пояснительные записки и сметы.

По заказу князя С. С. Гагарина в 1824 году Жилярди перестроил его дом на Поварской улице. В этом компактном объеме зодчему особенно удались интерьеры и пластика скульптурных украшений. Среди великолепных интерьеров выделяется парадная лестница, освещенная сверху световым фонариком. Возможно, она так запомнилась мне потому, что мы, студенты первого курса архитектурного института, проходили на доме Гагарина обмерную практику. Это был первый дом, построенный мастером московского классицизма, который я смог детально рассмотреть.

Нельзя не упомянуть о работах Д. И. Жилярди в подмосковных имениях, часть которых уже вошла в черту города. Это в первую очередь усадьба Голицыных «Кузьминки», где он разработал генеральный план и построил несколько великолепных парковых павильонов и беседок.

Слободской дворец графа А. А. Безбородко, построенный М. Ф. Казаковым, сгорел во время пожара 1812 года и в таком виде простоял четырнадцать лет. Жилярди выполнил два варианта проекта. По второму варианту началось строительство, объем которого оказался очень велик. По просьбе Жилярди его старшим помощником был назначен А. Г. Григорьев. Он же вел авторский надзор, когда в ноябре 1828 года заболевший Жилярди уехал на восемь месяцев в Италию. За успешную работу Григорьев был награжден бриллиантовым перстнем.

Последней большой работой Жилярди в Москве стала усадьба «Высокие горы» на Земляном валу. Он построил ее по заказу богатых купцов, торговавших колониальным товаром, Василия и Петра Усачевых. Особенностью усадьбы были сложный рельеф и парк, выходящий на реку Яузу. Жилярди мастерски использовал такое расположение усадьбы. Он устроил на склоне систему дорожек и террас, с которых открываются незабываемые виды на долину Яузы и застройку противоположного берега. Композицию парка архитектор построил на умелом сочетании регулярной и пейзажной планировки. Связь парка с главным домом осуществляется с помощью эффектного пандуса, украшенного вазами и двумя лежащими каменными львами. В парке расставлены многочисленные скульптуры, беседки и павильоны. Самым красивым, по общему признанию, был двухэтажный «чайный домик», который, к сожалению, не сохранился. Очень хороши типичный для этого времени руинированный грот, а также два грифона, охраняющие вход в дом со стороны парка. Главный фасад парка, выходящий на Земляной вал, украшает величественный восьмиколонный портик любимого архитектором ионического ордера. Он стоит на мощном белокаменном основании, прорезанном семью арками. Перед этим фасадом был зеленый откос, утраченный в результате расширения Земляного вала в 1963 году.

Усадьба Усачевых-Найденовых. Главный дом

Впоследствии усадьба перешла к купцам Найденовым, у которых ее купил Г. И. Хлудов. Николай Александрович Найденов был инициатором издания знаменитых «найденовских альбомов» с прекрасными фотографиями памятников московской архитектуры. Дочь Хлудова Александра Герасимовна Найденова – прабабушка известных московских архитекторов и театральных художников Татьяны и Сергея Бархиных.

После того как Жилярди овдовел, здоровье его стало ухудшаться. В 1832 году он принимает решение закончить дела и уехать в Швейцарию, где жила его единственная дочь. На следующий год зодчий, который уже стал почетным вольным общником Императорской академии художеств в Петербурге, возвращается на родину. Скончался Доменико Жилярди 26 февраля 1845 года.

Если фамилия Жилярди хорошо известна всем, кто интересуется архитектурой, особенно москвичам, то о замечательном архитекторе Афанасии Григорьевиче Григорьеве люди знают гораздо меньше. Он относится к категории зодчих, талант которых не был по достоинству оценен современниками, а был понят и отмечен много лет спустя. Поэтому автор решил рассказать об удивительной судьбе этого человека подробней.

Афанасий Григорьев

Афанасий Григорьевич Григорьев родился в 1782 году в Тамбовской губернии в семье крепостного. Вольную от помещика Кретова он получил только в двадцать два года. К этому времени он уже проявил талант рисовальщика и акварелиста и был отдан в обучение в семью архитектора Ивана Дементьевича Жилярди. Тот рекомендовал Григорьева для обучения в Кремлевскую архитектурную школу, где его учителем был архитектор Ф. И. Кампорези, один из авторов проекта Останкина. Закончив учебу, Григорьев вернулся к И. Д. Жилярди. В те годы система обучения во многом была построена на копировании работ известных мастеров. На Григорьева сильное влияние оказало творчество Джакомо Кваренги, который был знаком с семьей Жилярди. Молодого архитектора восхищали ясность композиций Кваренги, его лаконизм и трактовка ордера. К тому же Кваренги был превосходным графиком. Григорьев буквально преклонялся перед этим мастером.

В 1808 году А. Г. Григорьев поступает на службу в ведомство Московского Воспитательного дома, под начало его главного архитектора И. Д. Жилярди. Григорьев проработал в Воспитательном доме почти сорок лет. Он состоял также архитектором нескольких московских больниц и Шереметевского странноприимного дома, строительством которого руководил И. Д. Жилярди. Период наивысшего подъема творчества архитектора приходится на время восстановления Москвы после пожара 1812 года. Именно строительство послепожарной Москвы принесло Григорьеву репутацию крупного зодчего. Диапазон его деятельности был очень широк – от небольших небогатых особнячков до домов дворцового типа. Одной из удачных работ мастера был большой дом героя Отечественной войны генерала А. А. Тучкова на Остоженке, проект которого подписан 1818 годом. Жилые помещения дома были выполнены из дерева. Оштукатуренные стены фасада с рустами, замковыми камнями над окнами делали его похожим на каменный.

Прекрасной работой А. Г. Григорьева стал дом поэта и переводчика А. В. Лопухина, построенный на Пречистенке. Об этом доме мы далее поговорим подробней. К началу 1830-х годов относится строительство здания Опекунского совета Воспитательного дома на Солянке. Здание Григорьев проектировал вместе со своим другом и многолетним соавтором Д. И. Жилярди. Громкое имя Жилярди часто заслоняло мало кому известную фамилию Григорьева, хотя он участвовал в большинстве работ Д. И. Жилярди. В частности, чертежи проекта Опекунского совета выполнены рукой Григорьева, хотя подписал их Жилярди. Это обстоятельство вызывало большие затруднения у исследователей творчества мастера.

Тяжелое горе постигло А. Г. Григорьева в 1826 году: скончалась его жена и друг Анна Михайловна, сестра архитекторов Шестаковых, строителей храма Большого Вознесения, в котором венчался А. С. Пушкин. Архитектор Ф. М. Шестаков умер в 1835 году, а достраивал храм, возможно, Афанасий Григорьев. В мае 1842 года Григорьев обращается с прошением разрешить ему строительство собственного дома, в котором он и прожил с 1844 года до самой смерти (1868). Этот небольшой каменный дом под № 8 и сейчас стоит в Милютинском переулке.

Дом архитектора А.Г. Григорьева в Милютинском переулке

В послепожарной Москве наряду с богатыми каменными домами вельмож широкое распространение получили небольшие особнячки со скромным портиком в центре главного фасада, чаще всего деревянные. Оштукатуренные стены фасадов украшали русты и замковые камни, делавшие эти дома похожими на каменные. Лепные украшения фасадов, различные «маскароны», «славы» и «купидоны», выполнялись из гипса и были высокого качества. Обычно их рисовали классные архитекторы Комиссии для строений Москвы, затем тиражировали и продавали на специальных строительных рынках, где можно было купить и потом собрать даже бревенчатый сруб. Часто эти дома строили по образцовым проектам, в которых регламентировалась только архитектура главного фасада. Планировку хозяин дома мог сделать любую. Поскольку эти образцовые фасады рисовали профессиональные архитекторы, их архитектурное качество было на высоком уровне.

Но не все дома подобного рода строились по образцовым проектам. Если позволяли средства, хозяин заказывал индивидуальный проект архитектору. Такой дом, ставший одним из выдающихся памятников послепожарной Москвы, возвел А. Г. Григорьев на Пречистенке. Его заказчиком был В. А. Лопухин, который решил построить дом для своих сыновей Дмитрия и Авраама. Авраам Васильевич Лопухин был известным в Москве поэтом и переводчиком. Дому, построенному в 1817–1822 годах, повезло: он дошел до нас практически без утрат и перестроек. Сегодня в нем Музей Л. Н. Толстого (Пречистенка, № 11).

Особняк Лопухиных. Общий вид

Деревянные стены дома оштукатурены, главный фасад украшает скромный, изысканных пропорций портик ионического ордера. Фасады почти лишены украшений, даже оштукатуренные колонны не имеют баз и стоят на гладком белокаменном цоколе. Поэтому еще отчетливей читаются два декоративных венка с лентами по сторонам портика и лепной фриз за колоннами фасада.

Традиционная анфилада комнат расположена вдоль главного фасада. В нее входят столовая-зал, большая и малая гостиные, парадная спальня. Во двор выходят окна антресольного этажа, в котором обычно и жили хозяева. В комнатах парадной анфилады чередуются помещения разной высоты, увенчанные декоративными сводами. Малую гостиную украшает декоративная арка, опирающаяся на маленькие ионические колонки искусственного мрамора. Интерьеры декорированы живописью, часто в технике гризайль, имитирующей лепнину. Кессоны на потолке вестибюля также живописные. Плафоны парадных комнат украшены яркой живописью, которая гармонирует с лепными фризами.

Фрагмент главного фасада

Комната Татьяны Львовны Толстой

Из приведенного описания невозможно понять, чем этот дом отличается от любого традиционного московского дворянского дома. Однако все исследователи московской архитектуры относят его к числу выдающихся образцов московского классицизма. Чтобы это почувствовать, лучше всего посетить дом и самому ощутить лаконичную красоту фасада, тонкую изысканность его декора, пропорциональность и теплоту помещений, полюбоваться немного наивной, но исключительно красивой живописью плафонов. Несомненно, это лучшее произведение А. Г. Григорьева.

Наконец пришло время рассказать о другом детище замечательных архитекторов Жилярди и Григорьева. Напротив дома Лопухина, на другой стороне Пречистенки, стоит усадьба Хрущевых-Селезневых, где расположен Государственный музей А. С. Пушкина (№ 12/2). Пречистенка была излюбленной улицей московской знати, своего рода «Сен-Жерменским предместьем» Москвы. Жившие в дальних и подмосковных имениях дворяне на Рождество съезжались в свои московские дома. «Помещики соседственных губерний почитали обязанностью каждый год, в декабре, со всем семейством отправляться из деревни на собственных лошадях и приезжать в Москву около Рождества… Каждого ожидал собственный деревянный дом, неприхотливо убранный, с широким двором и садом без дорожек…»

Дом Хрущевых-Селезневых. Старое фото

Самой старой постройкой на участке, занимаемом усадьбой, является небольшое двухэтажное кирпичное здание с наружной открытой лестницей. Характер архитектуры, сводчатые перекрытия и особенности кирпичной кладки говорят о том, что перед нами древние палаты XVII века, по предположению П. В. Сытина принадлежавшие боярину Федору Салтыкову. Усадьбой поочередно владели обер-президент главного магистрата С. С. Зиновьев, его брат коллежский советник Андрей Степанович, Елизавета Семеновна Сенявина, действительный камергер В. С. Васильчиков и, наконец, князь Ф. С. Барятинский. Приближенный императрицы Екатерины II, Федор Барятинский имел высокий придворный чин обергофмейстера, что по Табели о рангах соответствовало военному званию генерал-фельдмаршала. Барятинский в 1798 году покупает у Васильчикова усадьбу на Пречистенке. Примерно тогда же по московской традиции переулок стал называться Барятинским.

К этому времени на участке стояли большой деревянный дом на каменном подклете, на углу переулка и Пречистенки, и длинное двухэтажное здание вдоль переулка. После смерти в 1814 году князя Барятинского усадьба по его завещанию перешла к К. Ф. Петровской, которая продала ее гвардии прапорщику А. П. Хрущеву за 20 тысяч рублей. Цена была небольшая, так как деревянные строения усадьбы полностью погибли в пожаре 1812 года. Пострадала от пожара также стоявшая неподалеку Спасобожедомская церковь, которую, однако, быстро восстановили. «В феврале отдано подрядчику за вновь выстроенные на церкви стропилы 250 рублей… за промен растопившегося от пожара колокола дано 25 рублей». В годы советской власти церковь сломали и на ее месте, в глубине участка, в 1935 году построили типовое школьное здание.

Боковой флигель

План владения

Комиссия для строений строго следила за застройкой города и пресекала попытки самовольного строительства без соответствующего разрешения. По предписанию от 18 ноября 1815 года «гвардии прапорщик и кавалер» Александр Петрович Хрущев представил план новой усадьбы. На нем обозначен новый деревянный дом на старом белокаменном подклете. Дом был меньше сгоревшего, и на подклете удалось разместить еще и террасы. Кроме главного дома обозначены конюшни и небольшой изящный павильон на углу Чертольского переулка и Пречистенки. Впоследствии он был разрушен и восстановлен только в конце XX века.

Отметим еще раз, что жилые и парадные помещения главного дома были деревянными. Это вообще характерное явление для послепожарной Москвы, когда строить надо было быстрее и дешевле. Дом имеет два нарядных, различно решенных фасада. На Пречистенку выходит симметричный фасад с шестиколонным портиком ионического ордера. Центричность композиции подчеркивает мезонин с фронтоном. В переулок, который по имени нового богатого владельца стал называться Хрущевским, выходит прекрасный портик со спаренными, также ионическими колоннами, изящным лепным фризом за ними и террасой на белокаменном подклете. Она ограждена тонко нарисованной металлической оградой с белокаменными тумбами. Хотя некоторые декоративные элементы фасадов повторяют аналогичные детали других московских зданий, но размещены они на поле стены с исключительным мастерством, что делает дом подлинно уникальным. Реставратор М. В. Фехнер, много сил отдавшая возрождению дома, писала о нем, что поставленный на очень высокий каменный цоколь одноэтажный дом с мезонином кажется маленьким дворцом. Он возвышается над окружающей его двухэтажной застройкой, а широкие боковые каменные террасы с изящным ограждением придают ему внушительность монументального здания.

Дом Хрущевых-Селезневых. Фрагмент фасада

Описать великолепные интерьеры дома я не берусь, отмечу только их планировочную структуру. В самое нарядное помещение дома, танцевальный зал, освещенный восемью окнами, можно попасть из небольшой прихожей. За залом следуют большая гостиная с каминами и зеркалами над ними и угловая гостиная, окна которой выходят в сад. Рядом будуар с потолком в виде купола и три маленькие комнаты, через которые можно пройти в кабинет. Чередование низких служебных и высоких парадных комнат создает ощущение простора и вызывает удивление: непонятно, как в этом здании могли поместиться такие высокие и просторные комнаты.

Декоративное решение апартаментов исключительно красиво и разнообразно. Тут есть и яркая потолочная живопись, и роспись в стиле помпейских фресок, и лепные декоративные фризы, и скульптурные вставки на аллегорические темы, и многое-многое другое. Все это с исключительным мастерством выполнено по рисункам зодчих. Хрущев владел усадьбой двадцать восемь лет и скончался в 1842 году. Спустя четыре месяца умерла и его жена.

Следующими владельцами усадьбы стали почетный гражданин 1-го рязряда купец Алексей Федорович Рудаков и его жена Александра Ивановна, известные московские чаеторговцы. Через двадцать лет усадьбу со всем содержимым покупает отставной штабс-капитан Д. С. Селезнев, чей герб изображен на фронтоне фасада, выходящего на Пречистенку. Новый хозяин был участником двух турецких войн, кавалером ордена Почетного легиона. Его вдова следила за состоянием дома и несколько раз производила ремонт с частичной заменой нижних венцов сруба. Дочь Селезневых в 1906 году пожертвовала усадьбу московскому дворянству для устройства детского приюта имени своих родителей.

М.В. Фехнер

Д.С. Селезнев

При советской власти в дом въехал музейный отдел Наркомпроса, тут же были квартиры для ответственных работников главка, в частности квартира заведующего Главнаукой Ф. Н. Петрова. В 1924 году начался «музейный» период биографии дома на Пречистенке. Он был предоставлен для размещения Музея игрушки, который возглавлял известный педагог и организатор музейного дела Н. Д. Бартрам. Музей был очень популярен, уступал только Третьяковской галерее. При этом в его штате было лишь два научных сотрудника. Тут же в 1928 году была впервые организована выставка «Кукольный театр», положившая начало созданию таких театров в Советском Союзе.

Кроме Музея игрушки в доме в 1927 году находилось Общество изучения русской усадьбы. Общество возглавлял молодой исследователь Владимир Згура, изучавший творчество Д. И. Жилярди и А. Г. Григорьева. Он же в 1926 году впервые организовал выставку графических работ Григорьева и издал каталог выставки. Десять лет, до 1940 года, в доме размещалась архитектурно-проектная мастерская, которой руководил известный архитектор Н. Я. Колли. Затем в доме предполагали устроить юбилейную выставку Маяковского, но ее открытию помешала война.

Герб Селезневых на фронтоне

В.В. Згура

Только в 1949 году в доме открылась юбилейная выставка «Пушкин. 150 лет со дня рождения», организованная Литературным музеем. На ней было представлено 1200 экспонатов, в том числе мемориальные вещи А. С. Пушкина. Некоторое время после закрытия выставки здесь располагались Институт востоковедения, а затем Институт славяноведения и балканистики АН СССР.

Наконец 5 октября 1957 года было принято решение об организации в Москве музея, посвященного Пушкину, и передаче ему памятника архитектуры – дома на Кропоткинской (ныне Пречистенка), № 12/2. Дом находился в плохом состоянии, и в 1961 году провели его первую научную реставрацию. Музей А. С. Пушкина был торжественно открыт 6 июня 1961 года, в день рождения поэта. К двухсотлетнему юбилею со дня рождения Пушкина была закончена большая комплексная реставрация и реконструкция всей усадьбы. Все службы музея и главный дом были объединены стеклянным перекрытием, создано большое фондохранилище. Мне такое решение представляется оправданным, однако оно сделано с нарушением закона об охране памятников и вызвало недовольство многих архитекторов-реставраторов. В реконструированном здании музей успешно работает.

Такова история усадьбы и ее главного дома, самого красивого на Пречистенке, а может быть, и в Москве.

1. Фрагмент интерьера

2. Потолочная роспись. Фрагмент

3. «Онегинский зал»

4. Зал «Возвращение в Москву. Годы странствий»

5. Крытый двор после реконструкции

6. Главный вход в музей после реконструкции

На Пречистенке есть еще одна деревянная усадьба (дом № 35). На главный фасад одноэтажного дома выходят одиннадцать окон. Его украшает шестиколонный портик коринфского ордера. Дом, вероятно, построен в 1817 году надворным советником П. А. Самсоновым. Здесь у своей племянницы А. Л. Давыдовой часто бывал Петр Ильич Чайковский.

В этой главе читатель коротко познакомился с тремя сохранившимися деревянными усадьбами Пречистенки.