Текст книги "Вторая мировая как битва народов. Страны войны"

Политическую элиту ФРГ было проще убедить поддержать проект. Во Франции же крайние националисты и коммунисты оказывали всяческое сопротивление представленному правительством плану. Здесь надо учитывать, что во Франции после войны позиции коммунистов были довольно сильны. Коммунисты входили в правительство Народного фронта в конце 1940-х годов и при этом следовали указаниям из Москвы противодействовать проектам европейской интеграции в любой ее форме, ведь это прямо мешало интеграции коммунистической.

Тем не менее авторитет Робера Шумана и Жана Монне, который к тому времени успешно закончил выполнение прекрасно сработавшего трехлетнего плана восстановления экономики, был достаточно велик, чтобы убедить остальных ведущих политиков Франции поддержать проект создания Европейского объединения угля и стали (ЕОУС).

Жан Монне понимал, что его проект чисто экономической интеграции, тем более интеграции секторальной, узкой, лишь по углю и стали, вызовет протест у федералистов, выступавших за немедленное создание политического союза, Европейской федерации. Но и его план был огромным прорывом к европейскому единству. Когда 9 мая 1950 года Шуман объявил инициативу французского правительства, на следующий день мировая пресса вышла с заголовками «Бомба Шумана». Это была настоящая сенсация – Франция и Германия договорились о совместном контроле над Руром, Сааром, над угольной и сталелитейной промышленностью двух стран – недавних смертельных врагов.

Для Франции и Германии это была обоюдовыгодная сделка. Франция старалась не допустить нового перевооружения Германии на основе ресурсов Рура, угля и стали, а Германия была рада вступлению в альянс на равных и возвращению региона под юрисдикцию ФРГ. Но если изначально речь шла только об этих двух странах – Западной Германии и Франции, – то практически сразу к ним присоединились Италия и три страны Бенилюкса – Бельгия, Нидерланды и Люксембург. Италия присоединилась по схожей с Германией причине – стремясь войти в клуб респектабельных демократий и реабилитировать себя за Муссолини и фашизм. Бельгия и Голландия дважды были жертвами агрессии Германии, поэтому не присоединиться к франко-германскому альянсу угля и стали они не могли. Тем более что у них были хорошо развиты соответствующие отрасли промышленности. Вступление в союз им было выгодно и экономически – открывались большие рынки сбыта сразу шести стран.

Стратегия Монне – Шумана чуть было не была опрокинута в последующие три года. Федералисты, которые были очень влиятельны и входили в правительства всех шести стран ЕОУС, подготовили договор о создании европейского оборонительного сообщества, единой европейской армии. Договор был подписан всеми шестью государствами и ратифицирован пятью из них, кроме Франции. Одновременно шла подготовка договора о политическом союзе – фактически о создании Соединенных Штатов Европы (СШЕ).

Но случилось непредвиденное. Договор об оборонительном сообществе был подписан всеми шестью государствами ЕОУС в 1952 году, но в 1954 году Французское Национальное Собрание отказалось его ратифицировать. Вышедший на трибуну депутат, надев на себя мундир с орденами, заявил буквально следующее: «Это, конечно, все хорошо, однако когда я представлю себе, что французским капитаном будет командовать немецкий майор, который участвовал в подавлении движения Сопротивления, когда я подумаю, что французский полковник будет подчиняться немецкому генералу, который возглавлял дивизию, маршировавшую по Парижу, я не могу заставить себя проголосовать за такой договор».

Политический союз европейских государств в начале 1950-х годов не состоялся и в полной мере не создан по сей день. Стратегия же Монне, состоявшая в приоритете экономической интеграции над политической и в постепенном росте доверия как основы для углубления интеграции, оказалась на редкость успешной. Именной ей Европейский Союз обязан своим единством и многочисленными и впечатляющими успехами.

9
Швеция в годы Второй мировой войны

Вадим Рогинский, историк, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук

Швеция – одна из немногих стран Европы, которой удалось сохранить нейтралитет и не участвовать в войне, по крайней мере, открыто. Это на долгие годы предопределило судьбу страны. На территории Швеции не происходило никаких военных действий, не было разрушений, страна при этом завоевала важный посреднический дипломатический статус.

В то же время две нейтральные страны Европы – Швеция и Швейцария постоянно находились под угрозой захвата немцами. Такие планы обсуждались в Берлине в 1940 году. Свою роль сыграла Москва, которая твердо указала Гитлеру не трогать Швецию. Советский Союз был заинтересован в сохранении независимости Стокгольма прежде всего из соображений сохранения общего баланса сил в Европе.

Швеция – королевство с демократической политической системой и высокоразвитой экономикой. В предвоенный период это была богатая и развитая страна.

Уже к середине ХIХ века в Швеции стал заметен быстрый экономический рост. В стране прошли глубокие реформы в области сельского хозяйства. Швеция страдала теми же болезнями, что и другие аграрные страны, прежде всего аграрным перенаселением. Несколько миллионов шведов эмигрировали в Соединенные Штаты, и тем самым проблема перенаселенности была в основном решена. В США уезжали в основном самые бедные слои населения.

В годы Первой мировой войны Швеция также сохраняла нейтралитет. Занимаясь посреднической торговлей с Германией и Россией, страна значительно обогатилась. При этом в самой Швеции случались революционные волнения в городах, голодные бунты, ведь продовольствие резко выросло в цене (потому что все запасы продавались Германии). В свою очередь, золотой запас немцев перекочевал в Швецию.

Исторически между Швецией и Россией регулярно случались конфликты из-за Финляндии. Веками Финляндия была частью Шведского Королевства, но в начале XIX века вошла в состав Российской империи. У шведов регулярно возникали надежды вернуть себе Финляндию, особенно в годы Крымской войны. Но сами финны этого вовсе не хотели, им было неплохо жить в собственной автономии под эгидой российского императора.

Единственный серьезный конфликт по поводу Финляндии случился в Первую мировую войну из-за Аландских островов – финских островов между Финляндией и Швецией, население которых говорит по-шведски. У Финляндии возникли свои сложности в составе России – Россия проиграла войну, в Финляндии шла гражданская война, а Швеция все это время оставалась нейтральной, и общее положение в ней было гораздо лучше. Весной 1917 года жители островов захотели самоопределиться и присоединиться к Швеции, но им в этом было отказано. Этот вопрос рассматривался Лигой Наций, которая приняла разумное решение оставить все на своих местах – шведское должно остаться Швеции, а финское Финляндии. В 1921 году Лига Наций признала принадлежность Аландских островов Финляндии на правах широкой автономии. Единственным государственным языком на Аландских островах остается шведский.

Когда Гитлер пришел к власти, Швеция в отличие от Дании не усматривала в этом непосредственной угрозы для себя. Это объяснялось ее географическим положением – у шведов не было общей границы с Германией. К тому же у Швеции имелись сильная армия и довольно мощная военная промышленность. Швеция выпускала танки и самолеты, при этом ее вооружения и военное строительство были рассчитаны исключительно на оборону. По мере усиления военной мощи гитлеровской Германии страх перед агрессией Берлина постепенно возрастал.

Сразу после захвата Гитлером Дании 9-10 апреля 1940 года последовала жесткая нота Советского Союза о своей заинтересованности в сохранении независимости Швеции. В тот момент Гитлеру не было резона ссориться со Сталиным, и на захват Швеции он не пошел.

Когда в 1942 году немцы разрабатывали новый план вторжения в Швецию сначала из Норвегии, а потом с моря, Швеция была уже другой. Прежде всего шведы к тому времени хорошо вооружились, психологически у них была четкая установка сражаться до конца. Было решено, что никакие приказы о капитуляции, о сдаче выполняться не будут. Было также детально разработано положение о том, что необходимо будет делать в случае возможного прихода немцев: по каким вопросам с ними можно общаться, какие органы власти уходят в подполье, какие сохраняются, какие вывески разбиваются, какие остаются на месте и так далее. Что было самым страшным для немцев – рудники и шахты должны были быть взорваны по всей стране сразу после начала немецкого вторжения. Таким образом немцы потеряли бы главный приз – сырьевые богатства Швеции. Немцам дали ясно понять, что, если они вторгнутся в страну, шведы взорвут все шахты, и Германия останется без железной руды, что, собственно, и было одной из основных причин желания немцев захватить Швецию.

Со стороны Гитлера и нацистов предпринимались попытки подорвать шведское государство изнутри. В Швеции были друзья Германии, которых пытался использовать Берлин. Например, Свен Гедин, знаменитый шведский путешественник, который издавался и в России, был любимым писателем Гитлера. Гедин неоднократно приезжал в Германию, но в конце 1930-х годов его отношение к Гитлеру изменилось после того, как он узнал о положении евреев в Германии. Гедин был настроен прогермански, но никогда не был нацистом. Происходящее в Германии ему не нравилось – он даже пытался за кого-то заступаться, пользуясь особым расположением к нему Гитлера.

Несколько лет в Швеции существовало сразу две коммунистические партии. Потом они переименовались в социалистическую партию, а затем приняли программу, которая была откровенно пронацистской. Но за них никто не голосовал – в Швеции существовала мощнейшая социал-демократическая партия с богатыми политическими традициями.

В течение пятнадцати лет, с 1930 года по 1945 год, послом Советской России в Швеции была Александра Михайловна Коллонтай. Она занимала важное место в шведском истеблишменте, фактически являясь его частью. Именно ей удалось удержать Швецию от участия в Зимней войне СССР с Финляндией. Через нее начались мирные переговоры с Финляндией, в которых Коллонтай на ряде этапов сыграла ключевую роль.

Оставаясь нейтральной страной, Швеция выполняла роль дипломатического центра, осуществляя важные посреднические миссии. На протяжении всей войны в стране продолжал находиться посол Германии князь Вид, аристократ по происхождению, который и после войны сделал приличную карьеру в ФРГ, став президентом Олимпийского комитета.

Шведы крайне негативно восприняли события в Мюнхене и последовавшее за ним нападение Германии на Польшу. Все скандинавы рассчитывали на Лигу Наций, на авторитет великих демократических держав, на международное право. То, что все нормы права были грубо нарушены, а западные державы, по сути, наплевали на малые страны, их возмутило. В 1940 году, после заключения московского мирного договора с Финляндией, возникла идея государственной унии между Швецией и Финляндией. Как сейчас стало очевидно, если бы это соглашение было заключено, Финляндию можно было бы удержать вне войны. Но план вызвал резкий протест как в Москве, так и в Берлине, причем по разным причинам. Сталин в то время еще не потерял надежду довершить начатое в 1939 году и захватить Финляндию. Сегодня есть опубликованные документы, свидетельствующие об этом. Гитлер же имел на Финляндию свои виды.

Когда 9 апреля 1940 года Гитлер за один день захватил Данию, а следом довольно быстро и Норвегию, в Швеции наступила паника. У Стокгольма была очень хорошая разведка, шведы были прекрасно информированы о планах немцев. Есть свидетельства о том, что в ночь на 22 июня 1941 года шведское правительство не спало, все министры сидели в своих кабинетах и ждали нападения – они знали, что в эту ночь начнется война. И понимали, что немцы придут к ним с ультиматумом. В самой Швеции были колебания то в одну, то в другую сторону. В первые годы войны, в 1941–1942 годах, эти колебания были главным образом в сторону Германии. Главной уступкой Берлину стало согласие на свободный пропуск немецких войск через территорию Швеции.

В ночь на 22 июня 1941 года немцы предъявили шведам ультиматум, суть которого заключалась в требовании пропустить дивизию Энгельбрехта на север. Правительство склонялось к отказу – ведь это стало бы вопиющим нарушением нейтралитета. Тогда король Швеции Густав V, который при этом вовсе не был прогерманским, заявил, что в случае отказа от принятия германского ультиматума отречется от трона. Шведам пришлось согласиться.

Король опасался, что отказ от принятия условий ультиматума немцев спровоцирует немедленное вторжение немецких войск. В те дни все боялись агрессии Германии. Пер Альбин Ханссон – премьер-министр, лидер социал-демократов, большой друг Коллонтай, буквально через несколько дней после окончания войны умер от инфаркта. Таково было перенапряжение сил – он был совсем не старым человеком. Шведская разведка активно работала в Берлине. Ее интересовало только одно: не оккупируют ли немцы Швецию следующей.

Несмотря на то что Швеция оставалась нейтральной страной, де-факто шведы сильно помогли немцам в вопросах переброски войск, поставок железной руды, вооружений, продовольствия и так далее. В совокупности это была заметная помощь Третьему рейху. В настоящее время шведы это признают.

В целом, как уже говорилось, нейтралитет Швеции был сильно колеблющимся и иногда поразительно совпадал с положением на Восточном, а потом на Западном фронтах. К концу войны отклонения от нейтралитета стали полностью в сторону союзников.

Известно, что в определенный период шведы отказывались принимать беженцев-евреев, чтобы избежать проблем с Берлином. Тем не менее в 1930-е годы в Швецию смогли перебраться около 3 тысяч евреев из Восточной Европы. В самой Швеции до войны жило довольно много евреев – шведских граждан. В 1942 году из Норвегии в Швецию перешли от террора нацистов до тысячи норвежских евреев. В 1943 году так же спаслись 8 тысяч евреев из Дании. Отдельно следует отметить роль Рауля Валленберга – шведского дипломата, спасшего в годы войны десятки тысяч венгерских евреев, выдавая им фальшивые шведские паспорта. В Швеции он заслуженно является национальным героем.

Шведский король, напротив, героем не был и регулярно ездил на лечение в Швейцарию, по дороге в Берлине встречаясь с Адольфом Гитлером. С дипломатической точки зрения в этом не было ничего особенного – обычная встреча глав двух государств.

Шведская промышленность в значительной степени работала на рейх. Volvo делала машины, компания Electrolux, которая сейчас выпускает бытовую технику, изготавливала военную продукцию. Десятки шведских концернов, которые и сегодня процветают, поставляли, в том числе, продукцию военного назначения для нужд рейха. Это был выгодный бизнес, коммерция, в отличие от положения датчан, которым подобное сотрудничество с рейхом было навязано силой.

Швеция, как и Соединенные Штаты Америки, выиграла как от Первой, так и от Второй мировых войн. Их экономики на войнах только поднимались.

Появились, конечно, небольшие проблемы в повседневной жизни. В годы войны жизненный уровень шведов немного упал. Одной из проблем стало отсутствие кофе, который шведы привыкли пить с ХVIII века. Пропал бензин, который Швеция получала из Советского Союза, но теперь Советский Союз воевал и был отрезан. Впоследствии советские поставки бензина возобновились. Еще одной из «проблем» стало прекращение поставок черной икры, также поступавшей прежде из Советского Союза. Конечно, в сравнении с тем, что пережили другие народы, положение и проблемы шведского народа сложно назвать серьезными.

Шведы и сами охотно шутят над собой на эту тему. Есть известная шведская карикатура, на которой изображены остров на лесном озере, маленький уютный домик, на террасе которого сидят старичок со старушкой и пьют чай. Кругом идет война, рвутся бомбы, все горит, а они говорят: «Неужели весь этот ужас продолжится – опять не будет кофе?»

При том что с Советским Союзом шведы разведывательной информацией не делились, с западными союзниками они ею делились охотно. Они симпатизировали англичанам и американцам – западным союзникам СССР. Советский Союз Швеция всегда побаивалась. Коллонтай очень много сделала для того, чтобы развенчать среди шведской элиты образ СССР как врага. Шведы, однако, все равно продолжали бояться русских. В шведском языке есть отдельное слово «fiende», что означает «заклятый наследственный враг» – т. е. русские. Такое представление о России тянется с давних времен. И если в современной шведской политике это не играет особой роли, то среди населения Швеции такой образ России сохраняется до сегодняшнего дня.

Отношения Швеции с Финляндией также складывались неровно. Тем не менее, когда шла Зимняя война, шведы активно помогали финнам – к соседям были направлены добровольцы, шли поставки вооружений. В Швеции был популярен лозунг: «Дело Финляндии – наше дело». В 1941 году такого уже не происходило.

В годы войны Швеция была тихой гаванью для многих беженцев. Шведы принимали практически всех. За исключением одной истории. Когда закончились военные действия и в Швецию переплыли прибалты, воевавшие в дивизиях СС в Латвии и Эстонии, все они были выданы назад Советскому Союзу – всего около 10 тысяч человек. Их судьба сложилась трагично. Сегодня шведы считают, что поступили неправильно, хотя в тот момент их в полной мере оправдывала ненависть к гитлеровцам. К тому же Советским Союзом был предъявлен ультиматум – передать ему всех бывших граждан Советского Союза (а все прибалты были к тому времени советскими гражданами). Эмиграция в Швеции пыталась их защитить, но у нее ничего не вышло. Сегодня шведы осуждают свой поступок.

В наши дни шведы испытывают некоторый стыд и оттого, что в годы войны им жилось хорошо по сравнению с другими народами. В целом в военные годы сохранялся привычный для них уровень и образ жизни. Шведов нельзя назвать просто обычными патриотами. «Наша страна – самая лучшая» – для шведов это не просто лозунг, а жизненная аксиома. Они справедливо гордятся своей продукцией самого высокого качества, налаженным жизненным комфортом, успешным социальным государством. Когда скандинавы только вступали в международное разделение труда в конце ХIХ века, у них выработалось понимание, что если они не могут захватить рынки количеством, то должны брать качеством. У шведов наукоемкая промышленность, прекрасно развиты наука и технологии, широко известен в мире передовой скандинавский дизайн.

За годы Второй мировой войны шведское общество сильно изменилось. Оно сначала сильно полевело. В связи с победой Советского Союза и укреплением его международного престижа в Швеции усилилось влияние социал-демократов, а потом и коммунистов. Советский Союз был популярен, в газетах публиковались фотографии Жукова – человека, победившего Гитлера. Все понимали, что от Советского Союза пока нет никакой угрозы, тем более что в прессе публиковались фотографии катастрофических разрушений советских городов. После начала «холодной войны» промосковские симпатии пошли на спад. Так происходило и по всей Европе.

Социал-демократы пришли во власть в Швеции еще в 1930-е годы. Это была партия, за которую голосовала половина населения, а в годы войны социал-демократы получили 54 % голосов на выборах, что являлось беспрецедентным результатом для партии. Социал-демократы были очень популярны в народе. В настоящее время они также находятся у власти, но при этом существенно изменился их социальный состав – заметно сократилась доля рабочего класса. Шведское общество продолжает оставаться сильно социально ориентированным.

Вторая мировая война в исторической памяти современных шведов, особенно у молодого поколения, занимает примерно такое же место, как Троянская война. Как то, что происходило когда-то очень давно. Для Швеции в целом Вторая мировая война не является ключевой темой в исторической памяти народа.

10
Дания в годы Второй мировой войны

Вадим Рогинский, историк, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук

Несмотря на то что в Средние века Дания была великой европейской военной державой, могучим королевством, наводящим ужас на соседей, во Второй мировой войне ее роль оказалась достаточно жалкой.

Прежде всего необходимо принять во внимание географическое положение Дании непосредственно по соседству с Германией. В силу этого для Дании не было страшнее и опаснее врага, чем немцы. В ХIХ веке датчане дважды проиграли немцам войны и лишь после окончания Первой мировой войны, воспользовавшись временным поражением и слабостью Германии, смогли забрать назад небольшую территорию – северный Шлезвиг.

После прихода в 1933 году к власти Гитлера датчане буквально дрожали от страха. Забегая вперед, отметим, что, когда гитлеровцы оккупировали Данию, они не стали возвращать себе упомянутые районы. Ключевую роль в этом решении сыграла расовая теория нацистов. Датчане считались гитлеровцами такими же арийцами, и даже гораздо более «чистыми», чем сами немцы. Норвежцы, германцы, шведы, датчане в расовой теории гитлеровцев считались своими, «расово чистыми» братьями. Общая идея Гитлера заключалась в том, что со временем датчане вольются, причем добровольно, в состав Третьего рейха.

Сравнивая оккупированные нацистами страны, можно сказать, что Дания в целом оказалась в более спокойном и даже привилегированном положении. Режим оккупации в ней был довольно мягким. Когда немцы захватывали Норвегию, в ней немедленно началась настоящая война – шли ожесточенные бои, бежало за границу правительство, появилось сильное сопротивление. В Дании же все военное сопротивление продлилось шесть часов. Было совершено всего несколько десятков выстрелов, и погибли десять человек.

Исторически, после того как датчане потерпели два тяжелых поражения от немцев в войне 1863–1864 годов, у них выработалась четкая военно-политическая концепция – с Германией им не справиться. Будут датчане вооружаться и обороняться или нет – все равно сопротивление Берлину бесполезно. В силу таких представлений Дания не вступилась за французов во время франко-прусской войны 1870–1871 гг., хотя французы их очень просили о помощи. В годы Первой мировой войны датчане также сидели тихо, сохраняя нейтралитет. Война была слишком близко от них, и они боялись пострадать.

Итак, минусом географического расположения Дании была постоянная уязвимость перед Германией, но плюс заключался в том, что Дания наживалась на Первой мировой войне как только могла. Датчане с выгодой поставляли в Германию продовольствие в течение всей войны. Дания – страна с самым высокоразвитым в мире сельским хозяйством. Петр Столыпин копировал свою аграрную реформу именно с Дании. Его главным советником по реформе был датчанин Кофод, вместе с которым русским премьер-министром строились планы создания высокопродуктивных фермерских хозяйств в России.

Исторически датчане – очень воинственная нация. С конца ХVIII века среди них распространилась идея, что естественными врагами Дании являются в первую очередь шведы. Но в конце ХIХ века победила другая концепция – признание шведов близким народом, двоюродными братьями датчан. Предлагались проекты государственного объединения датчан и шведов на основе единого скандинавского языка и его диалектов, складывания единой скандинавской нации. В Копенгагене издавался общескандинавский журнал с идеями, что вся Скандинавия представляет собой единое культурное сообщество.

К немцам у датчан было двойственное отношение. По сути, германский народ очень близок скандинавам как скандинаво-германский народ. Но для датчан немцы были старым врагом – ближайший сосед часто становится злейшим противником. Германия нанесла датчанам поражения в войнах, отняла территорию, под властью Берлина оказались 200 тысяч датчан, которых немцы активно старались германизировать. С другой стороны, нельзя отрицать огромное положительное, в особенности культурное, влияние Германии на датчан. В Германии были высокоразвиты культура, наука, искусство. Датчане это уважали и в силу этого массово изучали немецкий язык. Однако после прихода Гитлера и его партии к власти датское правительство и общество совершенно не одобряли политику нацистского режима.

Дания традиционно была королевством, но к началу 1930-х годов во всех скандинавских странах прошел ряд глубоких политических реформ, в результате которых вся реальная власть сосредоточилась в руках парламентов. У короля оставалась прежде всего огромная моральная власть. И сегодня в Швеции, Норвегии, Дании королевская власть является главным объединяющим символом государства.

Король Дании Кристиан Х был разумным и опытным человеком. Король Норвегии Хокон VII являлся его братом и ближайшим родственником. Но если норвежский король после начала немецкой оккупации оказался вне страны, то датский король все годы оккупации оставался в стране и даже свободно выезжал на конные прогулки без охраны. Только под самый конец войны он фактически оказался под домашним арестом – немцы окружили его дворец вооруженной охраной и никуда больше не выпускали. При этом ему сохранили возможность переписки. Кристиан Х даже написал письмо Сталину о желании Дании восстановить отношения, сожалея о том, что в свое время Дания подписала антикоминтерновский пакт.

После прихода Гитлера к власти король и политическая элита Дании с первого же дня ясно осознавали опасные последствия этого события. У них не было никаких иллюзий относительно намерений нацистов. Они очень боялись Германии. Им не нравилась расовая политика нацистов, в то время как в самой Дании этап антисемитизма был давно пройден. Дания была одной из первых стран, в которых проходили еврейские погромы – еще в ХIХ веке, но впоследствии это было успешно преодолено. Евреев в Дании жило не так много – около 8 тысяч человек при 4-миллионном населении страны. Антисемитизм в датском обществе носил маргинальный характер.

В Дании к началу войны была создана мощная социал-демократическая общественная система. Это была в целом очень левая страна, в которой господствовали идеи солидарности и взаимной поддержки. Среди датчан утвердились сильные солидаристские и социал-демократические убеждения и практики. Датчане были ревностными протестантами, и в то же время в обществе поддерживался очень высокий уровень терпимости, не существовало религиозной или национальной розни. Конечно, существовали отдельные радикальные движения, например, националистическая партия, но в отличие от Норвегии они не были значимой силой. С приходом Гитлера к власти датским националистам показалось, что их звездный час настал. Лидер националистов Фриц Клаузен принялся организовывать шумные демонстрации, но это не произвело должного впечатления на Гитлера и тем более на самих датчан.

Когда к концу 1930-х годов возникла реальная угроза немецкого вторжения, у короля и политической элиты Дании еще сохранялась надежда на помощь Лиги Наций. Скандинавы играли в Лиге активную роль. Но очень скоро стало понятно, что Лига Наций перед лицом агрессии бессильна. Тогда родилась идея скандинавской солидарности – заключения оборонительного союза скандинавских государств. Но и здесь возникли непреодолимые противоречия.

Официально Дания была нейтральной страной, как Швеция и Норвегия. Встал очевидный вопрос – как же нейтральные страны могут создать оборонительный союз? Проблема заключалась и в том, что в этот союз необходимо было включать Финляндию – финны очень стремились к союзу с Данией и Швецией. Они не хотели заключать соглашения с немцами, стремясь войти в скандинавское содружество наций. Но стратегические цели государств различались: если для финнов главный враг был на востоке, то для датчан – на юге.

В результате всех этих противоречий идея скандинавского содружества не была реализована. У стран были слишком различающиеся интересы. Норвегия ориентировалась на Англию, не хотела ввязываться из-за Финляндии в войну с Советским Союзом, а также не собиралась защищать Данию от немцев. Норвежцы до последнего момента верили, что их будущая война не затронет. Шведы тоже полагали, что смогут отсидеться, сохраняя строгий нейтралитет.

Скандинавы неоднократно собирались вместе – короли, премьер-министры, министры иностранных дел, обсуждая декларации о сохранении строгого нейтралитета, но все это закончилось 9 апреля 1940 года, когда на территорию Дании и Норвегии вошли части германского вермахта.

Планы оккупации Дании немцы начали вынашивать еще в декабре 1939 года. Их главной целью была Норвегия, но в случае захвата Норвегии Дания оставалась бы посередине. Данию необходимо было брать, чтобы прямым путем добраться через нее до Норвегии, тем более было понятно, что Копенгаген не станет оказывать сопротивления.

Советско-финская война также заметно повлияла на умонастроения короля и датской элиты. Соседняя Швеция не стала прямо вмешиваться в войну Москвы и Хельсинки. И хотя шведы активно помогали финнам, от своего нейтралитета они отступать не стали. Датчане также четко выразили свою позицию строжайшего нейтралитета и невмешательства, ограничившись посылкой финнам гуманитарной помощи.

Когда началась Зимняя война СССР и Финляндии, датчане не рассматривали ее как увертюру к более серьезным событиям. Они лишь опасались, что Советский Союз присоединит к себе и советизирует Финляндию, перспектива чего им очень не нравилось. Когда оказалось, что Зимняя война не привела к подобным результатам и когда был заключен мир, датчане успокоились. Для датчан самым опасным врагом оставалась Германия.

Мюнхенский сговор, в результате которого Чехословакия была брошена к ногам Гитлера, потряс датскую элиту. Чехословакия была уважаемой демократической страной и вдруг оказалась цинично предана ведущими западными державами. Датчане поняли после этого, что от западных демократий помощи ждать не приходится. Именно тогда появились идеи создания северного скандинавского союза, которые, как мы упоминали выше, окончились ничем.

Датчане не собирались воевать с Германией – у них было полное понимание того, что это бессмысленно. У Дании имелись небольшая армия, относительно приличный военный флот, способные решать сугубо оборонительные задачи. Еще до Первой мировой войны в Дании проходили бурные дебаты – стоит ли вообще вкладывать деньги в оборону страны. Многие считали, что тратить деньги на армию и флот нет смысла. Дальнейшие события доказали их правоту. 9 апреля 1940 года датская армия немцам не сопротивлялась. Приказ обороняться не поступил, немцы захватили страну без боя.