Текст книги "Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей"

Применительно к России рубежа XIX–XX вв. Н. А. Бердяев, хорошо знавший социально-политическую ситуацию в стране, приведенное марксистское положение выразил собственной характеристикой объективной и субъективной неизбежности прихода социализма в Российскую империю. «…Это было определено всем ходом русской истории. Коммунизм оказался неотвратимой судьбой России, внутренним моментом русского народа. <…> Народ в прошлом чувствовал неправду социального строя, основанного на унижении и эксплуатации трудящихся, но он кротко и смиренно нес свою страдальческую долю. Но наступил час, когда он не пожелал больше терпеть, и весь строй души народной перевернулся»[148]148
  Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990, с. 102.


[Закрыть]. Тогда и вырвалась наружу революционная энергия миллионных масс народа, направленная как против прежних социальных и политических отношений царизма, основанных на угнетении и эксплуатации трудящихся, так и против основных социокультурных ценностей буржуазно-помещичьего строя. Многовековой раскол по классовому, социально-ценностному основанию на «господ» и «народ», на «хозяев жизни» и «дураков» получил свое окончательное разрешение сначала в свержении власти эксплуататоров и установлении власти Советов (как в центре, так и на местах), а затем – в Гражданской войне, которую развязали свергнутые помещики и капиталисты, царские офицеры и генералы, монархическое и конфессиональное госчиновничество.

Революция и последовавшая за ней Гражданская война, во-первых, окончательно развели «господ» и «народ» по разную сторону политических баррикад, а во-вторых, высветили классовую противоположность и несовместимость основополагающих ценностей эксплуатируемых и эксплуататоров: они, эти ценности, тоже оказались в междоусобной войне и жесточайшим образом противостояли друг другу. Ценности «господ», классово эгоцентрические, буржуазные по своей сути, воплощались в контрреволюционном устремлении и дальше угнетать свой народ, для чего сохранить частную собственность, власть, комфортно-паразитический образ жизни. Ценности восставших рабочих и крестьян, социалистические по своему историческому содержанию, были направлены на завоевание свободы, социального равенства и социальной справедливости, то есть достижение всего того главного, что отвечало интересам широких народных масс. Эти ценностно-смысловые устремления были выражены емко и конкретно: землю – крестьянам; фабрики – рабочим; власть – Советам; мир – народам. Это и был социализм в своем ценностном выражении. Народное сознание наполняло представление о социализме как высшей общественной ценности целой суммой социальных и духовных характеристик нового общественного мироустройства:

• свобода, справедливость, равенство – установление власти народа, уничтожение угнетения человека человеком;

• правда, нестяжательство – каждому только по труду, не работающий да не ест;

• братство, всеединство – «пролетарии всех стран, соединяйтесь!»; в единении – ключ к освобождению от мира капитала; во взаимопомощи – наша непобедимость;

• светлое «царство» рабочих и крестьян, их достойная и счастливая жизнь – свободный труд на свободной земле, хозяин – человек труда; наука, образование, культура – всеобщее достояние;

• истоки добра для всех – наша общинность, коллективизм, коммунизм.

Эти вековые ценностно-смысловые устремления народных масс нашли свое конкретное воплощение в декретах Советской власти, которые сами стали исторической ценностью и продолжают оставаться ею и в наше время. Один из первых законов был написан В. И. Лениным – Декрет о земле – принят в ночь с 26 на 27 октября (с 8 на 9 ноября) 1917 г. II Всероссийским съездом Советов. Он включал общекрестьянский наказ о земле, составленный на основе 242 местных наказов. Все помещичьи, церковные, монастырские земли конфисковывались вместе с инвентарем и постройками и передавались крестьянским комитетам и Советам для распределения между крестьянами. Крестьянство получило свыше 150 миллионов десятин земли, освобождалось от уплаты помещикам ежегодно 700 миллионов рублей золотом за аренду и от долгов в 3 миллиарда рублей. В 1917–1918 гг. Советское государство национализировало крупную промышленность, транспорт, внешнюю торговлю, частные банки. Социалистическая национализация, ликвидировав частную собственность на средства производства, уничтожила тем самым эксплуатацию человека человеком – это произошло впервые в мировой истории и останется великим ценностно-смысловым символом и социальным маяком для будущих поколений людей.

Ответом на это историческое деяние народа, на его бесспорно справедливое право «владеть землей, а паразитам нет», последние ответили тотальной, самой жестокой и кровавой войной против рабочих и крестьян. Эта классовая ярость была ожидаемой. Ведь «класс эксплуататоров, помещиков и капиталистов не исчез и не может сразу исчезнуть при диктатуре пролетариата. Эксплуататоры разбиты, – говорил В. И. Ленин, – но не уничтожены. У них осталась международная база, международный капитал, отделением коего они являются. У них остались частью некоторые средства производства, остались деньги, остались громадные общественные связи. Энергия сопротивления их возросла, именно вследствие их поражения, в сотни и в тысячи раз»[149]149
  Ленин В. И. Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата. Полн. собр. соч., т. 39, с. 280.


[Закрыть].

В ходе Гражданской войны (1918–1920), развязанной бывшими капиталистами, помещиками, царскими чиновниками, а также интервенции, организованной империалистами Антанты, погибло (по разным источникам) от 12 до 15 миллионов человека[150]150
  См.: Кораблев Ю. И. Гражданская война 1918–1920 годов: Новые подходы. // Страницы истории советского общества. Факты, проблемы, люди. М., 1989, с. 57.


[Закрыть]. Это преступление никогда не будет смыто с контрреволюционных сил, вставших на защиту прогнившего царского, буржуазно-политического режима, призвавших на войну со своим народом английских, французских, американских, немецких, японских, чехословацких, итальянских интервентов. Вместе с ними они убивали не просто красноармейцев, а мирное население, отвергнувшее царизм, помещиков и капиталистов, а потому не поддерживавшее и белые армии Деникина, Врангеля, Колчака, Юденича, банды Семенова, Дутова, Петлюры и др. Белые генералы готовы были продать Россию кому угодно – и оптом и в розницу – ради сохранения эксплуататорского режима. Уже 23 декабря 1917 г. член правительства Великобритании лорд Мильнер и премьер-министр Франции Жорж Клемансо подписали в Париже конвенцию «О действиях на юге России», согласно которой «сферой влияния» Англии становились «казацкие территории, Кавказ, Армения, Грузия, Курдистан», а к Франции отходили «Бессарабия, Украина, Крым»[151]151
  См.: Фишер Л. Жизнь Ленина. Т. 2. М., 1997, с. 4–5.


[Закрыть].

Выдающийся русский советский историк и философ Ю. И. Семенов научно, политически и нравственно очень точен в своем выводе: «…Со стороны красных война была не только классовой, но и отечественной. Красные были не только революционерами, но и патриотами. Они боролись за независимость своей родины и против ее расчленения. Белые режимы были одновременно и антинародными, и антинациональными. Поэтому они с неизбежностью рухнули. Большевики победили, ибо за ними шла большая часть народа»[152]152
  Семенов Ю. И. Философия истории. Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности и до наших дней. М., 2003, с. 504.


[Закрыть] (выделено мной. – В. С.). Переводя этот вывод маститого ученого с исторического языка на аксиологический, можно без натяжки сказать: в этой войне с наибольшей силой проявилось народное понимание справедливости как высшей ценности, ради которой можно и жизнь отдать. История Гражданской войны красных против белых – защитников царского, буржуазно-помещичьего режима – оставила немало красноречивых документов, из которых приведем лишь один. Это – листовка политотдела 4-ой армии красных (1919 г.). Текст приводится в том виде, в каком он дошел до нас.

ЗАПОВЕДИ КОММУНИЗМА

Сознательно, безкорыстно и без принуждения, вступая в партию коммунистов-большевиков,

Даю слово:

1. Считать своей семьей всех т.т. Коммунистов и всех, разделяющих наше учение не на словах только, но и на деле.

2. Бороться за рабочую и крестьянскую бедноту до последнего вздоха.

3. Трудиться по мере своих сил и способностей на пользу пролетариата.

4. Защищать Советскую власть, ее честь и достоинство, словом, делом и личным примером.

5. Ставить партийную дисциплину выше личных побуждений и интересов.

6. Исполнять беспрекословно и безропотно все возложенные на меня руководителями по партии обязанности.

7. Поддерживать слабых духом т.т. по партии и обличать корыстолюбцев, если замечу таковых в партии.

Обязуюсь:

1. Не щадить и не покрывать сознательных врагов трудового народа, хотя бы этими врагами оказались бывшие друзья и близкие родственники.

2. Не поддерживать дружбу с врагами пролетариата и со всеми враждебно нам мыслящими.

3. Привлекать к учению Коммунизма новых его последователей.

4. Воспитывать свою семью, как истинных коммунистов.

Обещаюсь:

1. Встретить смерть с достоинством и спокойно за дело освобождения трудящихся от ига насильников.

2. Не просить у врагов трудящихся пощады ни в плену, ни в бою.

3. Не прикидываться пред врагами, иначе мыслящими, ради личных выгод или корысти.

Отрекаюсь:

1. От накапливания личных богатств, денег и вещей.

2. Считаю позором азартную игру и торговлю, как путь к личной наживе.

3. Считаю постыдным суеверие, как пережиток тьмы и невежества.

4. Считаю недопустимым делить людей по нации, религии, языку, родству и состоянию, зная, что в будущем все трудящиеся на земле сольются в одну великую семью.

Я пощажу лишь того, кто обманут и увлечен по темноте своей врагами.

Я прощу и забуду старые преступления лишь тех, кто искренно раскаялся, перешел к нам из стана врагов и делом искупил свое прошлое.

Если-же я отступлю от этих обещаний сознательно, корысти или выгод ради, то буду я отверженным и презренным предателем.

Это значит, что я лгал себе, лгал своим товарищам, лгал своей совести и недостоин звания человека.

Агитационно-организационный подотдел

Политода 4-й армии

Как видим из текста листовки, волнующего и страстного документа, красные защищали свою свободу, трудовой народ, Отечество, а потому не жалели самой жизни, их жертвенность была поистине бесценной… Белые дрались за собственные шкурные интересы, а потому разрушали и уничтожали все, что стояло на их пути, зверства защитников царизма не знали предела. Контрреволюция жестоко разрушала экономику страны: не трудом свергнутых эксплуататоров она создавалась, а потому они не знали ей цену, ее было не жалко. В 1921 г. объем производства крупной промышленности составил 21 % от уровня 1913 г., а данные по отдельным ее секторам были еще более ужасными. Производство чугуна в чушках сократилось с 4,2 млн тонн до 0,1 млн тонн, стали – с 4,3 млн тонн до 0,2 млн тонн, угля – с 29 до 9 млн тонн. Индекс объема сельхозпроизводства составил 60 % по сравнению с 1913 г., индекс железнодорожных перевозок по тоннажу упал с 132,4 до 39,4, индекс экспорта – с 1520 до 20[153]153
  Данные приводятся из сборника «Отчет Лиги Наций об экономическом положении России за 1922 год». // См.: Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. М., 1989, с. 212, 230.


[Закрыть]. «Романов и Керенский оставили рабочему классу в наследство страну, разоренную донельзя их грабительской, преступной и тягчайшей войной, страну, ограбленную русскими и иностранными империалистами дочиста», – обращался В. И. Ленин к питерским рабочим в письме «О голоде». – «Хлеба хватит на всех только при строжайшем учете каждого пуда, только при безусловном равномерном распределении каждого фунта. Хлеба для машин, то есть топлива, тоже крайний недостаток: встанут железные дороги и фабрики, безработица и голод погубят весь народ, если не напрячь все силы для беспощадно-строгой экономики потребления, правильности распределения. Катастрофа перед нами, она придвинулась совсем, совсем близко»[154]154
  Ленин В. И. О голоде (Письмо к питерским рабочим). Полн. собр. соч., т. 36, с. 359.


[Закрыть] (выделено мной. – В. С.).

В этих условиях, во-первых, решался вопрос не о непосредственном строительстве социализма, а о том – «кто кого?», то есть о судьбе самой революции, которую хотели удушить в колыбели свергнутые помещики и капиталисты, вместе с империалистическими интервентами. «…Мы явно погибнем и погубим всю революцию, если не победим голода в ближайшие месяцы», – писал В. И. Ленин наркому труда А. Г. Шляпникову[155]155
  Ленин В. И. Письмо А. Г. Шляпникову. Полн. собр. соч., т. 50, с. 82.


[Закрыть]. «Добыть хлеб – вот на сегодня основа социализма» – эти ленинские слова, исполненные драматического исторического смысла, передают даже английские источники[156]156
  Цит. по: Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. Перевод с английского. М., 1989, с. 155.


[Закрыть].

Во-вторых, в стране происходил массовый саботаж государственных служащих, стремившихся вызвать хаос, панику, голод, всеобщее недовольство советским правительством. Американский писатель, журналист Джон Рид (1887–1920)[157]157
  Рид Джон. 10 дней, которые потрясли мир. М., 1957, с. 215.


[Закрыть], будучи историческим свидетелем Октябрьской революции, оставил нам документальное описание контрреволюционных действий царских чиновников. Частные банки упрямо не желали открываться, но спекулянты отлично обделывали в них свои дела с заднего крыльца. Когда появлялись большевистские комиссары, служащие уходили, причем прятали книги и уносили с собой фонды. Бастовали и все чиновники Государственного банка…. Саботаж был всеобщим: в министерстве сельского хозяйства, торговли и финансов, в министерствах труда и иностранных дел, народного образования, Академии художеств и министерстве двора, ведавшего императорскими театрами. Большевиков контрреволюция пыталась поставить в безвыходное положение, а на народ ей было наплевать. Как в этих условиях было начинать строительство социализма – вопрос, что называется, не для наивных…

В-третьих, уже весной 1918 года Советская Россия представляла собой конгломерат самоуправляющихся, а фактически «самостийных» территорий и хозяйственных единиц, страну с разорванными экономическими связями и слабой центральной властью. Возникла масса различных образований (местные «совнаркомы», «трудовые коммуны», федерации «трудовых коммун» и др.), каждое из которых считало себя вправе полагать: «Мы власть на местах, мы приемлем декреты центральной власти постольку, поскольку они для нас приемлемы», и совершенно спокойно отвергнуть притязания центральных комиссариатов на руководство. Многие решения центральной власти просто не проходили в жизнь. Они либо с ходу отвергались, либо происходила произвольная интерпретация поступающих из центра «сигналов». Советское правительство во главе с В. И. Лениным все очевиднее ощущало безжалостную, губительную истину: никакие экономические и иные социалистические преобразования невозможны до тех пор, пока «каждая губерния представляет из себя самостоятельную… советскую республику». Нужно было приостановить мелкобуржуазную стихию, вспышки индивидуального и группового эгоизма, выражавшегося в мешочничестве, спекуляции, обуздать анархию, царившую на рынке и в самой жизни целых регионов страны. Без этого нечего было и думать о строительстве социализма.

В-четвертых, не приходится говорить и о благоприятных международных предпосылках для начала социалистического строительства в России после победы Октябрьской революции. Возникшая Советская Республика в империалистическом мире воспринималась как «гадкий утенок в стае белых лебедей». «Пока наша Советская республика остается одинокой окраиной всего капиталистического мира, до тех пор думать о полной нашей экономической и независимости и об исчезновении тех или иных опасностей было бы совершенно смешным фантазерством и утопизмом»[158]158
  Ленин В. И. Доклад Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров о внешней и внутренней политике на VIII Всероссийском съезде Советов 22 декабря 1920 года. Полн. собр. соч., т. 42, с. 135.


[Закрыть], – говорил В. И. Ленин. Сегодня либералы любят говорить о «железном занавесе», которым якобы СССР отгородился от всего «цивилизованного мира». Тем, кто страдает потерей памяти или живет в мире лжи, стоит напомнить, что «санитарные кордоны» и «железный занавес» вокруг Советского государства сооружали западные империалистические державы. Осенью 1919 года в Москве побывала делегация английской лейбористской партии, именно тогда ее глава Этель Сноуден назовет положение вокруг Республики Советов «железным занавесом»[159]159
  Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. Перевод с англ. М., 1989, с. 232.


[Закрыть]. И неслучайно: хотя Антанта отказалась от военных действий, но империалистическое давление продолжалось («надо было задушить младенца в колыбели», – сокрушался Черчилль) – это давление будет продолжаться все годы существования Советского государства.

В-пятых, наконец, то, что чаще всего ускользает от массового, обыденного, а нередко и теоретического сознания. Главнейшая особенность послереволюционного периода в России состояла в том, что необходимых материальных предпосылок для перехода огромной по территории, полиэтнической по национальному составу, пестрой по социально-экономическим укладам страны к социализму как целостной системе не было ни после победы Октябрьской революции, ни тем более после окончания Гражданской войны. Проникновение в суровую диалектику развивавшегося конкретно-исторического процесса подводило В. И. Ленина к не менее суровому теоретическому и политическому выводу: «Неужели не ясно, что в материальном, экономическом, производственном смысле мы еще в “преддверии” социализма не находимся? И что иначе, как через это, не достигнутое еще нами, “преддверие”, в дверь социализма не войдешь?»[160]160
  Ленин В. И. О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности. Полн. собр. соч., с. 36, с. 303.


[Закрыть].

Вот в каких исторических условиях В. И. Ленину, партии большевиков нужно было решать вопрос о том, как, образно говоря, «войти в дверь социализма», утвердить ростки социалистических ценностей на деле, из теоретических, утопических мечтаний сделать их фундаментом нового, невиданного еще в истории мироустройства. Для этого мало было свергнуть царизм, завоевать политическую власть. Во-первых, ее надо было еще удержать. Во-вторых, предстояло решать невероятно сложный по содержанию и огромный по объему комплекс социально-экономических, хозяйственных, культурных, организационно-управленческих и иных задач, чтобы войти все же «в дверь социализма». В октябре 1919 года В. И. Ленин пишет статью «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата», в которой говорит: «Трудящиеся освобождены от вековых угнетателей и эксплуататоров, помещиков и капиталистов. Этот шаг вперед действительной свободы и действительного равенства, шаг, по величине его, по размерам, по быстроте невиданный в мире», «потому так прочно стоят за Советскую власть» трудящиеся[161]161
  Ленин В. И. Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата. Полн. собр. соч., т. 39, с. 276.


[Закрыть]. Но, говорит дальше Ленин, «общие фразы о свободе, равенстве, демократии на деле равносильны слепому повторению понятий, являющихся слепком с отношений товарного производства. Посредством этих общих фраз решать конкретные задачи диктатуры пролетариата значит переходить, по всей линии, на теоретическую, принципиальную позицию буржуазии. С точки зрения пролетариата, вопрос становится только так: свобода от угнетения каким классом? равенство какого класса с каким? демократия на почве частной собственности или на базе борьбы за отмену частной собственности» и т. д.»[162]162
  Там же, с. 281.


[Закрыть].

Надо было пройти через переходный период, который «не может не быть периодом борьбы между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом», «в России диктатура пролетариата неизбежно должна отличаться некоторыми особенностями по сравнению с передовыми странами вследствие очень большой отсталости и мелкобуржуазности нашей страны»[163]163
  Там же, с. 271–272.


[Закрыть] (выделено мной. – В. С.). В. И. Ленин хорошо знал, насколько «своеобразна и пестра Россия», как тесно «переплетаются в ней различные типы общественно-экономического уклада», в должной мере оценивал опасность «мелкобуржуазной стихии», которая борется «против социализма»[164]164
  Ленин В. И. О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности. Полн. собр. соч., т. 36, с. 296.


[Закрыть]. Вывод Ленина о материальном (экономическом, производственном) «преддверии» социализма был глубоко обоснован и раскрыт во многих его теоретических работах. Пролетарская революция победила в стране, которая по многим позициям социально-экономического и культурного развития была отсталой, в ней не было того государственно-монополистического капитализма, который «при революции непосредственно переходит в социализм»[165]165
  Ленин В. И. К пересмотру партийной программы. Полн. собр. соч., т. 34, с. 373.


[Закрыть]. В. И. Ленин писал, что Россия «остается невероятно, невиданно отсталой страной, нищей и полуголодной, оборудованной современными орудиями производства вчетверо хуже Англии, впятеро хуже Германии, вдесятеро хуже Америки»[166]166
  Ленин В. И. Как увеличить размеры душевого потребления в России. Полн. собр. соч., т. 23, с. 360.


[Закрыть].

Несмотря на быстрое развитие капитализма в России страна оставалась крестьянской, аграрной, слаборазвитой в индустриальном отношении. В экономике преобладало сельское хозяйство, продукция которого по отношению к продукции промышленности составляла примерно 60: 40. В рамках фабрично-заводской индустрии превалировало производство предметов личного потребления. К тому же капиталистический сектор был опутан пережитками крепостничества, феодализма. Во многих зонах страны царили патриархальные, родоплеменные отношения. На долю горожан приходилась лишь пятая часть жителей империи. Численность наемных рабочих, занятых во всех отраслях промышленности, в торговле и на транспорте, не превышала 12 миллионов человек, и лишь 4 миллиона из них работали на заводах и фабриках, на шахтах и рудниках, в железнодорожных депо. Говорить о высокой степени индустриализации как о материальной предпосылке социализма в этом случае не приходится.

В этих исторических условиях В. И. Ленин и его единомышленники – большевики вели поиск такой модели социализма, которая, с одной стороны, отвечала бы научным, марксистским критериям, а с другой, была бы адекватной социально-экономическим, политическим, культурным, внутренним и внешним обстоятельствам. Разумеется, при всех ситуационных коллизиях эта модель должна была выражать интересы рабочих и крестьян, всех трудящихся масс России. Кто этого не знает, не понимает или сознательно игнорирует, тот никогда не даст ответа на генеральный вопрос науки и социальной практики: «Что такое СОВЕТСКИЙ СОЦИАЛИЗМ как формационная и культурно-цивилизационная реальность, как историческая ценность, рожденная творчеством народных масс в конкретно-исторических условиях? Насколько эта ценностно-смысловая реальность, возникшая в первой половине ХХ столетия, соответствует критериям мирового социального прогресса, а если не соответствует, то в чем именно и в силу каких причин – объективных и субъективных?».

И еще одно непременное условие: тот, кто игнорирует такой исторический фактор, как «ВРЕМЯ», рискует заблудиться в потемках схоластики и, скажем откровенно, может легко стать пленником невежественных оценок и выводов. В. И. Ленин как никто другой понимал великое значение этого объективного фактора, а потому говорил: «…Выиграть время – значит выиграть все…»[167]167
  Ленин В. И. III Конгресс Интернационала. Доклад о тактике РКП. Полн. собр. соч., т. 44, с. 50.


[Закрыть]. Это великолепно понимал и И. В. Сталин и учил партию и весь народ: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут»[168]168
  Цит. по: Жданов Ю. А. Взгляд в прошлое: воспоминания очевидца. Ростов-на-Дону, 2004, с. 154.


[Закрыть].

Когда сегодня люди, называющие себя марксистами (о либералах в данном случае речь не идет вообще), не видят ничего положительного в советском социализме, постоянно говорят о том, что он чего-то «не сделал», или «сделал не так», то они явно далеки от диалектико-материалистического понимания атрибута времени. Во-первых, всякое развитие, в том числе любого типа общества, происходит в реальном времени, во-вторых, всякому организму (от рождения ребенка и до расцвета того или иного общества) для его созревания требуется свое время, в-третьих, только время выявляет направленность развития общества, зрелость его подсистем, гуманистический потенциал ценностей. Феодальное общество в Европе просуществовало примерно одну тысячу лет, капиталистическое свыше 500 лет. Советскому социализму позволили прожить чуть более 70 лет, половину из которых народ воевал и заново отстраивал разрушенное интервентами…

«Советское общество при всех его плюсах и достижениях не отвечало в целом идеалам социализма»[169]169
  Воейков М. И. Дилемма социализма в России: евразийская и рыночная версии. // Современная Россия и социализм (опыт непредвзятой дискуссии). М., 2000, с. 51.


[Закрыть], – читаем мы в материалах международной научной конференции «Перспективы социализма в России» (3–4 октября 2000 г., МГУ им. М. В. Ломоносова). Все поражает в данном умозаключении, особенно словечко «в целом»… Во-первых, во многих своих проявлениях оно отвечало требованиям, а значит, и идеалам социализма. Иначе откуда же, на какой почве произросли воля, энергия, самоотверженность советского народа в его защите от многочисленных врагов? Самоотверженность, какой не знает мировая история! Во-вторых, советский социализм не был и не мог быть полным идеалом по той причине, что «мы имеем дело здесь не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло»[170]170
  Маркс К. Критика Готской программы. // Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 18.


[Закрыть]. (Попрание основ материалистической диалектики неизбежно оборачивается невежественными оценками и выводами.) В-третьих, автор сего умозаключения умолчал, к сожалению о том, как другие общественные системы стали отвечать идеалам? Как быстро английское буржуазное общество после революции 1640–1689 гг. стало идеальным? Ф. Энгельс в работе «Положение рабочего класса в Англии» в 1845 году, т. е. через 156 лет (а не 70, что прожило советское общество), показал ужасающие язвы этого «классического» капитализма… А насколько «идеальны» США сегодня, спустя 200 лет после окончания гражданской войны между Севером и Югом?.. Увы, вывод сделаем один: предвзятость – хуже невежества…

Большевикам приходилось действовать в экстремальных исторических условиях и, следовательно, выбирать соответствующие способы, средства, пути прежде всего спасения самой Советской власти и одновременно направления строительства основ социалистического общества. Первоначально выбор большевиков, на который очень сильно повлияла Гражданская война и разруха в стране, принял форму военного коммунизма. В его основе лежала продразверстка, проводимая в соответствии с принятым в январе 1919 года декретом «О разверстке зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства, между производящими губерниями». Это была вынужденная мера. «…Мы, – говорил В. Ленин, – будучи в осажденной крепости, не могли продержаться иначе, как применением разверстки, т. е. взять все излишки у крестьян, какие только имеются, взять иногда даже не только излишки, а кое-что необходимое крестьянину, лишь бы сохранить способной к борьбе армию и не дать промышленности развалиться совсем»[171]171


[Закрыть]. Военный коммунизм включал также и другие меры: а) введение всеобщей трудовой повинности в соответствии с принципом «Кто не работает – тот не ест»; б) привлечение буржуазии к обязательному физическому труду; в) запрещение свободной торговли и др. В той конкретно-исторической обстановке политика военного коммунизма была единственно возможной и дала возможность выйти из положения смертельной опасности. Но она была явлением временным и не отражала стратегии социалистического строительства.

Более того, продолжение продразверстки вело к росту недовольства крестьян, сокращению посевных площадей, понижению урожайности, уменьшению реального поступления хлеба государству. В стране начались волнения и крестьянские восстания (в Тамбовской, Воронежской губерниях, в Среднем Поволжье, на Дону, Кубани и др.). В феврале 1921 г. вспыхнуло восстание в Кронштадте, сопровождавшееся забастовками в Петрограде. Возникла новая опасность утраты завоеваний Октябрьской революции, потеря доверия со стороны рабочего класса и беднейшего крестьянства и, следовательно, самой Советской власти. В этих условиях В. И. Ленин формулирует дальнейший план действий Советского государства, который получит название «Новая экономическая политика» (НЭП). Ее основы изложены в ряде ленинских работ: «Очередные задачи Советской власти», «О внутренней и внешней политике республики» (Отчет ВЦИК и СНК на IX съезде Советов 23 декабря 1924 г.), «Проект тезисов о роли и задачах профсоюзов в условиях новой экономической политики»; «Проект директив Политбюро о новой экономической политике», «О задачах Наркомюста в условиях новой экономической политики», «О кооперации» и др.

Основное социально-экономическое содержание НЭПа – широкое использование товарно-денежных отношений и формы связи между различными укладами переходной экономики, а также между социалистическими предприятиями. В деревне – переход от продразверстки к продналогу, оставлявшему крестьянам некоторые излишки, которые поступали в свободную торговлю, допущение государственного капитализма в виде концессий, аренды мелких предприятий, смешанных акционерных обществ в сфере производства и обращения под строгим контролем государства, использование товарно-денежных рычагов в управлении народным хозяйством, перевод рабочих и служащих с натуральной на денежную форму оплаты, введение хозрасчета, расширение госторговли предметами потребления, укрепление курса рубля путем денежной реформы.

Отношение к НЭПу всегда было неоднозначным, остро противоречивым. Многие в партии не могли понять идею компромисса этой программы, которая была направлена на то, чтобы выиграть время и вывести страну на уровень капиталистических государств как по промышленному, так и по сельскохозяйственному производству. При этом основной задачей НЭПа было обеспечение прочного союза между рабочим классом и крестьянством как высшего принципа диктатуры пролетариата – основы Советской власти. Даже среди стойких большевиков появились страхи относительно того, что НЭП означает начало конца социалистических перемен, завоеванных Октябрьской революцией, что Ленин отходит от коммунистических принципов. На Западе, наоборот, жили в предвкушении буржуазного перерождения Советской власти и возвращения России на рельсы капитализма. Так, У. Черчилль о введении НЭПа написал буквально следующее: «Он (т. е. Ленин. – В. С.) отрекся от идеалов, за веру в которые послал на смерть столько народу. В конце концов, они, наверное, действительно правы. Им не повезло, что он не понимал всего этого раньше»[172]172
  Цит. по: Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. Перевод с англ. М., 1989, с. 238.


[Закрыть].

Нет, В. И. Ленин как раз понимал все очень хорошо и как всегда смотрел далеко вперед. Гениальный стратег и великолепный тактик, он шел на временное развитие госкапитализма, чтобы вырвать молодую Республику Советов из разрухи, учиненной белыми и интервентами, преодолеть нищету, голод и холод рабочих и крестьян. Ибо в тех условиях, говорил он, «государственный капитализм экономически несравненно выше, чем наша теперешняя экономика…»[173]173
  Ленин В. И. О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности. Полн. собр. соч., т. 36, с. 295.


[Закрыть]. Но в этом «нет для Советской власти ничего страшного, ибо Советское государство есть государство, в котором обеспечена власть рабочих и бедноты»[174]174
  Там же, с. 299.


[Закрыть]. Идя на введение НЭПа, осуществление кооперирования населения страны, В. И. Ленин подчеркивал, что успех этой политики будет обеспечен, «раз государственная власть в руках рабочего класса, раз этой государственной власти принадлежат все средства производства»…[175]175
  Ленин В. И. О кооперации. Полн. собр. соч., т. 45, с. 369.


[Закрыть] «В самом деле, – убеждал он сомневающихся и колеблющихся, – власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т. д. – разве это не все, что нужно для того, чтобы из кооперации, из одной только кооперации, которую мы прежде третировали как торгашескую и которую с известной стороны имеем право третировать теперь при НЭПе так же, разве это не все необходимое для построения полного социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения»[176]176
  Там же, с. 370.


[Закрыть].