Текст книги "Гибель «Курска». Неизвестные страницы трагедии"

Глава шестая
Старшины и матросы

«Со мной все о'кей… Мы сейчас в Североморске. Погружались на 220 метров. 220 – это пока рекорд для меня. Воды я уже напился, теперь настоящий мореман… Служба моя идет – не жалуюсь. Это – хороший урок, взрослеешь моментально. Чувствуешь себя как-то выше других – тех, кто не был тут…» Это строчки из последнего письма командира отделения торпедистов Вани Нефедкова. В далекой уральской деревушке Красная Гора его получили лишь 16 августа, когда надежд на то, что Иван и его друзья живы, почти уже не было.

Он не мечтал о военной службе, но когда пришел срок, пошел на нее так, как исстари уходили служить Отечеству его предки: честно и добросовестно. Даже глядя на фотографию Ивана Нефедкова, чувствуешь всю широту души этого крепкого русского парня: красивое мужественное лицо с прямым спокойным и полным достоинства взглядом, разворот широченных плеч.

За всю историю деревни Иван был первый, кто попал служить на подводный флот. Надо ли говорить, как он был горд этой службой, как горды были за него родные! За Ивана особенно не волновались, ведь на флоте нет войны.

– Слава Богу, что Ваня попал на флот, там ведь спокойно!

Больше переживали за его двоюродного брата Петра, который воевал в Чечне. Но Петра судьба уберегла, и он вернулся домой живым и здоровым.

Иван с самого детства всегда был непоседой. Серьезно увлекался борьбой. Не раз участвовал в районных соревнованиях. А в учебном отряде отстаивал честь своей части на флотской спартакиаде. Не забывал о спорте и во время службы на «Курске», каждую свободную минуту стараясь проводить в спортзале экипажа.

О трагедии «Курска» в семье Нефедковых узнали случайно 14 августа. До этого дня телевизор забыли когда смотрели. Летняя пора в деревне – пора рабочая. А здесь как что-то потянуло к телевизору. В том, что случилось с лодкой, они особо не разбирались, но поняли главное – с сыном беда. В полдень того же дня в их дом приехал военком.

– Я как увидела военных, входящих к нам во двор, так во мне что-то оборвалось! – вспоминает мама Вани Алевтина Леонидовна.

Сразу же стало плохо с сердцем. Ей предлагали лечь в больницу. Она категорически отказалась:

– Да вы что! У меня ребенок погиб, а я буду свое здоровье поправлять! Я сильная, я выдержу!

Наши святые, любимые и единственные мамы, только они знают по-настоящему, что значит родить, воспитать, а потом потерять свою самую родимую частичку! Кто может пережить такое без слез и седин?

На журнальном столике лежат две стопки. В одной – фотографии, которые Ваня присылал ей со службы, во второй – его письма. А она сидит, смотрит на них и плачет. Сын любил всех, а потому писал сестре, тете, двоюродным братьям, друзьям.

«Я попал на южное побережье Баренцева моря. На улице чайки в небе кричат. Тут морем пахнет, так прикольно. Мне все больше начинает нравиться море. В плаванье выходим часто, так что будет что рассказать». Увы, рассказать о службе ему так и не пришлось…

* * *

Немало матросов было откомандировано на «Курск» на тот роковой выход с соседнего «Воронежа» и со второго экипажа. Теперь они будут его болью до конца жизни для командира второго экипажа капитана 1-го ранга Олега Якубины: «Буквально перед выходом я передал из экипажа на “Курск” сразу несколько матросов. Ребята радовались, что идут в море, и все им завидовали. Руслан Тряплев запомнился своим взрывным характером, был очень веселым и дело свое знал. После гибели приезжал его отец. Мы с ним долго сидели. Сережа Дрюченко служил электриком. К нам приезжали его мама и сестра. Сергей был очень скромным мальчишкой, никогда не лез на глаза, все делал надежно и спокойно. Про таких обычно говорят: беспроблемный матрос. Очень умный и интеллигентный, с хорошим чувством юмора. Никто в экипаже никогда не слышал от него грубого слова. Могу честно сказать, что за долгие годы моей службы он был один из самых лучших матросов. Игорь Логинов был из Коми. Очень эрудированный. Все свободное время с книжкой в руках. Увлекался музыкой. Много рассказывал, как дома охотился и рыбачил. Его с удовольствием слушали и матросы и офицеры. Коломейцев тоже хороший мальчишка был. За все время службы не помню, чтобы он был за что-то наказан. Очень исполнительный, и всегда улыбка на лице. Что касается Коли Павлова, то могу положа руку на сердце сказать, что он был моим любимчиком. Да и как было не любить такого мальчишку! Сам деревенский из Воронежской области, закончил педагогический техникум, успел поработать учителем в школе, аккуратный, исполнительный, скромный и тактичный. Не матрос, а золотце! В Видяево тоже его отец приезжал».

* * *

Адрес родителей Димы Леонова мне дали родители Максима Сафонова. Старшина 2-й статьи контрактной службы Дмитрий Леонов был командиром отделений рулевых-сигнальщиков и непосредственным подчиненным штурмана «Курска» капитан-лейтенанта Сафонова. В горькие Видяевские дни их мамы и папы часто были вместе. Леоновы из Подмосковья, а потому на мою просьбу рассказать о сыне они отозвались очень быстро. Из письма родителей Димы Леонова:

«Наш Дима родился 16 августа 1979 года в городе Яхрома. С года определили в ясли, потом в детский сад. В 1986 году пошел учиться в 1 класс. Среди ребят ничем не выделялся. Учился средне: и тройки и пятерки были. При большем желании мог бы учиться только на пятерки. Память у него была хорошая… С первого класса стал заниматься лыжным слаломом. Даже грамотами и подарками на соревнованиях награждали. Занимал первые и вторые места. Но друг сломал ногу, и он бросил заниматься вместе с ним. Потом увлекался единоборствами: самбо, дзюдо. Но тут началась перестройка, и все распалось, зал кому-то понадобился. Кроме этого очень любил рыбалку. У нас речка и канал рядом, вот он все свое свободное время и проводил там с удочкой. А когда подрос, стал ездить на Волгу с другом и его отцом. На зимний лов ездил с мужиками. Еще мальчишкой начал играть на гитаре. Научился сам. Бывало, соберутся на лавочке, поют, да на гитаре бренчат. Мальчишка был общительный, с людьми находил общий язык. Ребята, которые до школы вместе с Димкой в детский сад ходили, так и остались на всю жизнь лучшими друзьями, потому что Димка открытым был, добрым, дружелюбным и совсем не хулиганистым. Его друзья и сейчас к нам заходят, рассказывают о своих делах, проблемах. После восьмого класса Димка пошел в училище на электрогазосварщика. После училища немного поработал и в ноябре ушел в армию. Попал в хорошие руки на хорошую лодку. Ему служба очень понравилась. Поэтому после дембеля подписал контракт. А когда приехал последний раз в отпуск с 1 апреля по 25 мая, то начал готовить документы для поступления в военно-морское училище. Говорил, что времени свободного много, а потому буду учиться. В школе, где учился Димка, в музее открыта мемориальная доска и экспозиция, посвященная Димке».

Честная и короткая жизнь, полная надежд и планов на будущее. Как внезапно и безжалостно все это было перечеркнуто…

* * *

12 августа друзья-одноклассники собрались вместе, чтобы вспомнить школу и отдохнуть. Неподалеку от родного гидролизного поселка, в небольшом лесочке жгли костер и вспоминали свой класс и друзей. Вспоминали и об Алешке Коркине, которого им так не хватало сейчас. Классный ди-джей, заводила всех дел и душа класса, какие он устраивал им дискотеки, как умел всех организовать и объединить! Мог ли кто-нибудь из них тогда подумать, что именно в эти самые минуты матрос Алексей Коркин погибает в концевом девятом отсеке своей подводной лодки…

В тот же роковой день, 12 августа, внезапно себя плохо почувствовала Алешина мама Светлана Ивановна. Кто как не наши матери всегда первыми чувствуют, когда с нами случается беда! Как знать, может, в свои самые последние мгновения жизни Леша звал ее к себе на помощь, обращался к ней… А утром в понедельник принесли последнее Лешино письмо. В нем он писал, что у него все в полном порядке, что скоро уходит в поход, но пусть мама не волнуется, поход будет недолгим. Спустя какой-то час в новостях объявили об аварии «Курска»…

Родом из поморов, Алексей Коркин был невысок и коренаст. Даже по фотографии чувствуется его обаяние и уверенность в себе. Здесь, на земле знаменитых соломбальских корабелов, мальчишки с рождения вдыхают в легкие воздух, напоенный ветрами далеких морей. А потому каждый из них в своей душе уже моряк, всех их манит и зовет великий океан. Так было исстари в Соломбале, так есть и так будет всегда. А потому, когда Леше Коркину пришла пора идти служить Отечеству на подводный флот, он воспринял это как само собой разумеющееся: где же еще служить ему, коренному архангелогородцу!

Из Архангельска Алексея отправили в Северодвинский учебный отряд, а затем уже оттуда, спустя полгода, на «Курск». Родители, узнав о месте службы сына, радовались: Северный флот не Чечня и от дома не так уж далеко.

Каким он был, Леша Коркин? Говорят, что любил хоккей и математику, охоту и рыбалку. Любил сидеть в классе на «камчатке» и бросать записки одноклассникам. Семья жила небогато, а потому и одевался неброско: брюки и черный свитер. Но никогда по этому поводу не комплексовал, да Лешку и обожали без всяких оговорок. На школьных фотографиях он всегда в первом ряду с микрофоном в руке. После школы Леша поступал в местный технический вуз, не добрал всего каких-то полбалла…

Из воспоминания соседей по дому: «Был отзывчивым, доброжелательным пареньком. Сейчас ведь не принято здороваться, а он никогда не ленился сказать “Здравствуйте!” Не задиристый, спокойный. А трудяга какой! И родителям на даче помогал, и летом подрабатывал. Помним, как каток на спортивной площадке зимой заливал. Помним, как накануне Нового 2000 года Леша пришел в отпуск. Он росточка-то невысокого, но такой ладненький парнишка. А форма вся в нашивках с надписью “Курск”. Все рассказывал, какой у них экипаж отличный…»

Была у Леши и девушка. Ей он писал, выкраивая свободную минуту в службе: «Мечтаю, что пройдемся по набережной, пива попьем, мороженое съедим…» Как мало он просил для счастья, как несправедливо скупо ему было отмерено!

Уже после трагедии вдова командира «Курска» Ирина Юрьевна Лячина нашла в кабинете своего мужа на рабочем столе недописанное письмо. В нем Геннадий Петрович благодарил родителей Алексея за сына, сообщал о его успехах в службе.

В последний раз Алексей был дома в отпуске в декабре 1999 года. Отпуск был большой, а потому, проведав друзей, Леша пошел работать. Надо было хоть немного поправить и свое материальное положение, да и родителям помочь.

– Он после школы, когда не прошел по конкурсу в институт, в два места сразу устроился. Трудяга был, – вспоминает его классная руководительница Эмма Ефимовна.

В память о Леше у нее остался его листок с поздравлением к Восьмому марта.

Когда по телевидению в новостях объявили об аварии «Курска», Лешина мама Светлана Ивановна сразу же побежала в местный военкомат. Через два часа томительных ожиданий ей подтвердили:

– Да, ваш сын сейчас находится на «Курске»! Желаем, чтобы Вы вернулись с Алешей!

Деньги на поездку в Видяево собирали всем гидролизным заводом, на котором работает Светлана Ивановна.

Весть, что Лешка на «Курске», в один миг облетела его друзей. Все собрались в школе, вместе было легче переживать и надеяться.

– Наш Леша находчивый, он обязательно что-нибудь придумает! – говорили девочки и плакали.

Сейчас в старом Лешкином классе по-прежнему стоит его парта, та самая «камчатка». Теперь за нее уже никто никогда не сядет, теперь она навечно только Лешкина. На парте рисунок его родного «Курска» и надписи, сделанные его друзьями: «Дорогой Лешенька, светлая память о тебе будет жить всегда в нас…», «Лешка! Мы тебя помним и любим…», «Такие, как ты, не умирают, такие в памяти живут…», «Ты был милым, добрым и отзывчивым…», «Мы тебя помним и любим…», «Ты был лучшим из нас…»

Его тело найдут и поднимут водолазы из девятого отсека. Родители и старший брат опознают Лешу в Североморском госпитале. Говорят, что узнать его удалось только по сломанному еще в школе зубу. Русые волосы девятнадцатилетнего Алешки были совершенно седыми… Его положили в землю на старом соломбальском кладбище, там, где исстари хоронили павших за Отечество архангелогородцев.

* * *

Юра Борисов был единственным мужчиной в своей семье. Мама Галина Максимовна воспитывала сына одна. Детство было трудным. Мама последнее время не работала. Нужно было помогать и ей, и маленькой сестренке-школьнице. А потому Юра хватался за любую работу, чтобы хоть как-то поддержать близких. Он был единственной опорой их маленькой семьи. Свои девятнадцать лет он встретил на борту «Курска». Родом Юра из Печерского района, уже позднее семья переехала в поселок Благоево. По рассказам его мамы, Галины Максимовны, Юра всегда ей во всем помогал, очень любил своих сестер: старшую Оксану и младшую Лену. После призыва попал в учебный отряд, а оттуда турбинистом на «Курск». Теперь у мамы в память о сыне остались лишь письма. Одно из них написано старшиной турбинной команды мичманом Виктором Кузнецовым: «У нашего экипажа, хоть он сравнительно молод, сложились свои традиции, которые продолжают традиции подводников-моряков со времен Первой мировой войны. В экипаже Вашего сына Юрия Александровича Борисова приняли с радостью. Он прошел тщательный медицинский осмотр, в результате которого каких-либо отклонений в состоянии здоровья не выявлено. Смеем сообщить Вам, что наш атомный ракетный крейсер в данный момент готовится к выполнению поставленных перед экипажем задач – длительной боевой службы в водных просторах морей и Мирового океана. У Вас есть возможность сделать приятный сюрприз своему сыну во время его первого в жизни выхода и погружения в море. Первое погружение – незабываемо, это праздник для каждого моряка-подводника. Вы можете выслать на имя заместителя командира корабля по воспитательной работе с личным составом капитана второго ранга Александра Анатольевича Шубина поздравительную открытку, письмо, аудио– или видеописьмо, бандероль или посылку на Ваш выбор. Этот подарок будет торжественно вручен Вашему сыну в море. Галина Васильевна, у меня к Вам убедительная просьба, если есть у Юрия какие-нибудь отличительные черты характера, сообщите нам, это пригодится для построения более дружеских, открытых отношений. Если у Вас возникнут какие-нибудь вопросы по поводу Вашего сына, напишите, мы будем рады ответить Вам. Заверяем Вас, что Ваш сын продолжит службу на одном из лучших атомных подводных крейсеров Северного флота. Надеемся, что Юрий станет хорошим моряком-подводником, достойным продолжателем славных традиций экипажа крейсера “Курск”».

Читая это письмо, сразу же становится понятна и забота командования корабля о молодых матросах, как и та дружественная атмосфера, которая царила на «Курске»…

А вот оставшееся у мамы и письмо самого Юры: «Привет из Видяево! Здравствуйте, мои дорогие: мама, Оксана, Алик, Ленка, Ксюша и Ромик! Попал я в Первую флотилию Северного флота на подводную лодку “Курск К-141”. Живу нормально, всего нас матросов срочной службы 15 человек. Каждый день на лодке, сдаем зачеты на самоуправление. Кормят здесь нормально, наедаюсь. В конце месяца, наверно, пойдем в море на вторую боевую задачу. А сейчас у нас – первая боевая задача. Потом еще будет третья боевая задача: где-то в начале ноября мы пойдем в автономное плавание на 120 суток. А после автономки, где-то в мае, приеду в отпуск на 50–54 суток. Еще в автономке дают денег 70 центов в день. Так что приеду в отпуск в мае с деньгами. Ну, до этого еще долго, почти год. А сейчас для меня самое главное – сдать зачеты, что я делаю не очень-то успешно. Подводная лодка – такой сложный механизм, разобраться довольно сложно. Здесь учить надо столько, что за полгода не выучили, а нам дали срок: до 16 июня сдать все зачеты. Вот сейчас надо опять идти на корабль. Ну что я все о себе да о себе, а как вы там живете, пишите подробнее. Как там дела в Благоево? Всех крепко целую Юрий».

Последнее свое письмо Юра написал 9 июля: «Скоро у меня первый выход в море. Зачеты я уже сдал, но много еще не знаю. Я так думаю, что пойду в море “вахтовым”, это рабочий в кают-компании…» Больше писем от Юры уже не было.

Вместе с Юрой Борисовым на «Курске» служил и его земляк, и ровесник, и школьный товарищ Игорь Логинов. Все, кто его знал, говорят в один голос, что Игорь был очень скромным, честным и трудолюбивым парнем. Ему было только двадцать. Мама в свое время советовала Игорю поступить в милицейскую школу, но он не захотел. После школы окончил ГПТУ, получил специальность автомеханика и водителя, затем до призыва работал водителем пожарной машины. После службы собирался поступать в институт. Призвали Игоря на флот 25 октября 1999 года. Вначале был учебный отряд в Северодвинске, а потом попал на АПРК «Воронеж». Служба давалась легко, все зачеты сдавал с первого раза. Первый выход в море тоже совершил на «Воронеже». Домой писал каждую неделю, просил родителей за него не волноваться, говорил, что приедет в отпуск к Новому году, обещал, что обязательно станет хорошим матросом-подводником. На «Курск» Игоря Логинова отобрал лично Геннадий Лячин, как толкового специалиста-турбиниста, который будет нужен в экипаже во время боевой службы. В тот августовский выход в море на «Курске» Игорь пошел в первый раз.

* * *

Адрес и телефон родителей Димы Миртова дали мне родители его командира капитан-лейтенанта Сафонова. Сыновья Миртовых и Сафоновых служили и погибли вместе, и пусть первый был матросом, а второй командиром боевой части, смерть и подвиг объединяют всех. Я позвонил в далекую Ухту, боясь в глубине души, что моя просьба о сотрудничестве в написании книги не будет поддержана, но вышло наоборот. Мама Димы Людмила Васильевна сразу же откликнулась на мою просьбу, и вскоре я уже получил от нее большое и обстоятельное письмо. А поэтому, рассказывая о Диме, я решил предоставить слово именно тем, кто его знал.

Из школьной характеристики на ученика 11 «Б» класса МОСШ № 2 города Ухты Миртова Дмитрия Сергеевича, выданной после окончания школы: «В данной школе Дима обучается со второго класса. Учится в основном на “3” и “4”, имеет хорошие способности по предметам математического уклона. Из предметов школьной программы предпочитает такие, как: история, математика, физкультура. В свободное время любит заниматься спортом: посещает тренажерный зал, секцию по баскетболу. Постоянно участвует в спортивных соревнованиях за честь школы. Увлекается компьютерами. К общественным поручениям относится добросовестно, никогда не уклоняется от какой-либо работы. Дмитрий трудолюбивый, воспитанный и обязательный юноша. Он находится в отличных отношениях как с учителями, так и с одноклассниками. Директор школы Сушкевич Э.И., классный руководитель Иванова И.Р.».

Еще одна характеристика. На этот раз из центра обучения кадров предприятия «Севгазпром»: «Миртов Дмитрий обучается в ЦОКе с 1 сентября 1998 года по профессии “станочник в деревообработке”. За период учебы зарекомендовал себя с положительной стороны: с программой обучения по спецпредметам справляется успешно. На уроках производственного обучения к работе относится добросовестно. По итогам 1-го периода учился хорошо, имея всего одну “3”. Принимал участие в общественной и спортивной жизни. Физически развит хорошо. Дима по характеру спокоен, уравновешен, обладает лидерскими качествами, умеет убеждать других. В коллективе учащихся пользуется доверием и уважением. Взаимоотношения с товарищами доброжелательные. Отношение к старшим уважительное. Негативно относится к употреблению спиртных напитков. Зам. директора ЦОК СГП Максимов Н.Р., мастер производственного обучения Волков Д.Ю.».

А вот письмо тех, кто знал Диму лучше кого-либо, письмо его родителей. Я не стал изменять в этом письме ни единого слова, ибо каждое слово о сыне в устах родителей – это непреходяще.

«Здравствуйте, уважаемый Владимир Виленович! Пишет Вам семья погибшего на АПРК “Курск” Дмитрия Миртова. По Вашей просьбе мы решили написать Вам письмо о нашем сыне. Дима родился 2 апреля 1981 года в городе Ухта Республики Коми. Окончил общеобразовательную школу № 2 в 1998 году. По окончании школы пытался поступить в юридический институт МВД РФ в Санкт-Петербурге, однако не прошел по конкурсу. Дима мечтал работать в милиции в уголовном розыске. После неудачной попытки он поступил учиться в центр обучения кадров ООО “Севгазпром” по профессии “станочник в деревообработке”. Окончил обучение с отличием.

После окончания училища в июле 1999 года решил однозначно отслужить в армии, после вновь поступать в юридический институт МВД. Слишком сильно ему хотелось работать в милиции и именно в уголовном розыске. В сентябре 1999 года Дима уже точно знал, что будет служить на флоте. Об этом ему сказали в военкомате. Призван он был 24 октября 1999 года и попал служить в Североморск, во 2-й отряд подводников. Служба его проходила хорошо, ему очень нравилось служить именно на флоте. Он очень сильно этим гордился и мечтал попасть по окончании учебного подразделения именно на подводную лодку с хорошим экипажем. Так в дальнейшем и получилось. В своих письмах он очень хорошо отзывался об экипаже и командире АПРК “Курск” Лячине Г.П.

По складу характера Дима был достаточно спокойным, выдержанным, эрудированным мальчиком. Свободно вливался в любой коллектив, т. к. умел выстраивать взаимоотношения практически со всеми, кто его окружал. Эти черты характера постоянно позволяли ему быть лидером среди своих сверстников, авторитет был достаточно высоким. При необходимости всегда защищал слабого. Физически был развит отлично. Он вообще очень сильно увлекался спортом, особенно футболом и баскетболом. Имеет множество грамот за участие в спортивной жизни как школы, так и училища. В семье Дима для нас всегда был незаменимым помощником, помогал как дома по хозяйству, так и на дачном участке. Отношения с младшей сестрой всегда были только хорошими. Он ее оберегал в школе и на улице. Всегда обращался к нам за советом как в отношении себя, так и в отношении своих друзей, т. к. знал, что всегда мог на это рассчитывать. Дима очень увлекался музыкой. Ему нравились такие группы и исполнители, как “Парк Горького”, В. Зинчук, “Смоки”, “Ария” и другие. Сам достаточно неплохо играл на гитаре. Он даже уже в Североморске в казарме АПРК “Курск” играл ребятам на ней. Из писем Димы мы узнали, что ребятам это нравилось.

Уже в Видяево, после гибели Димы, Людмила Васильевна узнала от боцмана АПРК “Курск” старшего мичмана Мизяк Николая Алексеевича, как наш сын служил. Нам было приятно услышать от него, что по морально-волевым и деловым качествам Дима со специальностью рулевого-сигнальщика полностью соответствовал их требованиям. В экипаже его ласково стали называть “боцманенок”. На флоте ему очень сильно пригодились знания, полученные в училище по специальности “станочник в деревообработке”. От командира боевой штурманской части АПРК “Курск” капитан-лейтенанта Сафонова наша семья получила благодарственное письмо. Из письма мы также узнали, что наш сын Дима стал полноправным членом экипажа АПРК “Курск” и что приобретенные им знания в дальнейшем помогут ему стать классным специалистом-подводником. Нам было приятно читать эти строчки, т. к. почувствовали, что сын действительно попал служить в прекрасный коллектив.

В одном из последних писем Дима написал, что 12 июля 2000 года его посвятили в подводники, он полностью описал ритуал посвящения. Оказывается, ему нужно было выпить литр или более морской воды и поцеловать кувалду. Мы были сильно удивлены этим, но Дима написал, что так положено тем морякам, которые первый раз уходят в море. Сын очень этим гордился. Сын также написал нам, что в честь праздника “день ВМФ” ему было присвоено очередное звание – старший матрос. Однако по какой-то причине ни в одном из документов, которые мы получили, об этом не было упомянуто. Мы знаем, что наш сын не стал бы об этом писать, если бы это было не так. Нам бы очень хотелось восстановить справедливость…

Последнее письмо нашего сына было отправлено из Видяево 11 августа 2000 года. 14 августа из средств массовой информации мы узнали о страшной трагедии, разыгравшейся в Баренцевом море. 16 августа мы получили от него последнее письмо, в котором он писал о предстоящих учениях.

Мы знаем о том, что вместе с нами переживала вся страна. Наши земляки-ухтинцы тоже не остались в стороне. 1 сентября 2000 года в школе, где он учился, была проведена траурная линейка, на которой ученики и администрация школы минутой молчания почтили память нашего сына Дмитрия, геройски погибшего на АПРК “Курск”. В музее школы открыт уголок, посвященный памяти нашего сына Дмитрия. В школе также был проведен турнир по баскетболу, посвященный памяти Дмитрия. Турнир этот будет проводиться ежегодно. В училище открыта мемориальная доска об увековечении памяти Димы. Мы также надеемся, что Северный военный флот никогда не забудет своих героев-подводников и увековечит их память мемориальным обелиском на братской могиле в п. Видяево. С уважением семья Миртовых. 27.02.2001 г.»

* * *

Всем прибывающим на крейсер матросам капитан 1-го ранга Геннадий Лячин вручал грамоту со словами: «Сегодня в твоей жизни знаменательное событие, запомни его на всю жизнь. Сегодня ты присоединился к отряду мужественных, стойких духом, отважных людей, именуемых подводниками. Пронеси это звание через всю свою жизнь с достоинством и честью. Будь достойным преемником традиций предшествующих поколений подводников». Такую грамоту вручили Диме Миртову, такие грамоты вручили и его землякам: Роману Мартынову, Виктору Сидюхину и Александру Халепо. Роман мечтал, отслужив некоторое время, поступать в военно-морское училище, а до службы окончил ПТУ, получив специальность «мастер по ремонту и обслуживанию автомобилей». Все, кто знал Романа, отмечают его какую-то особую доброту, общительность и готовность безоговорочно выполнить любое поручение. Таким воспитала своего единственного сына его мама Вера Серафимовна – педагог. Нелегкая флотская служба не разочаровала его в желании посвятить себя военно-морскому делу, наоборот, она лишь убедила его в правильности выбора.

Незадолго до выхода в море Романа положили в госпиталь, у него сильно опухли ноги. Выписали же буквально за день до выхода… В одном из своих последних писем, поздравляя маму с днем рождения, он посвятил ей трогательные стихи:

 
Разреши мне, милая мама, с днем рожденья поздравить тебя.
Пусть бумажка вместо открытки ненадолго заменит меня.
Будь веселой и нежной на праздник, ты о сыне своем не забудь
И под звон звенящих бокалов ты со мной на минутку побудь.
Не суди ты меня понапрасну, что приехать к тебе не смогу,
Но, надеюсь, увидимся скоро, и тогда я тебя обниму…
 

Обнять маму ему так и не удалось… «Курск» был самым молодым из атомных подводных крейсеров России, а Роман Мартынов самым молодым его членом экипажа. На похороны земляка, казалось, пришла вся Ухта. В гроб своему сыну Вера Серафимовна положила его любимую игрушку – плюшевого львенка.

* * *

Виктор Сидюхин тоже окончил до службы ПТУ, получил там сразу три специальности: тракториста, машиниста и водителя. Вырос в рабочей семье. Родители вспоминают, что по характеру был спокойным, уравновешенным мальчиком, всегда ладившим со сверстниками. Родители Виктора всю жизнь проработали на стройках страны, а теперь уже на пенсии. По их словам, сын очень гордился службой на «Курске». Из письма Алевтины Михайловны: «Витя писал нам, что служит на самой современной и большой лодке, что ему там очень нравится. Мы радовались, что и кормят там хорошо, и что дедовщины нет. Очень радовались, что сын в Чечню не попал, а получилось все наоборот… Нашего Вити больше нет. Очень жалко всех ребят. У меня просто сердце разрывается на части…»

Юрий Михайлович и Алевтина Михайловна сразу же выехали в Видяево. Там вместе со всеми до последнего надеялись и верили в спасение сына… На память о военно-морской службе сына у родителей осталась лишь одна маленькая фотография, на которой сын изображен в морской форме. Сейчас они хотят ее увеличить. Последнее письмо Вити помечено датой: «Видяево. 11 августа». На «Курске» он прослужил лишь три месяца. Виктор Сидюхин, как и Роман Матрынов, был турбинистом. Их место по боевому расписанию было в седьмом отсеке. Оба успели перейти оттуда в девятый и уже там приняли свою мученическую смерть.

Их земляк Александр Халепо родом из маленького поселка Усть-Лыжа Усинского района Коми. Семья большая: три дочки и сын. Отец Валерий Иванович всю жизнь трудился в совхозе, сейчас инвалид. Мама Нина Ивановна работает в местной школе поваром. Жили всегда трудно. Единственная надежда – подсобное хозяйство. Поэтому, когда Саша – первый помощник, охотник и рыболов ушел в армию, сводить концы с концами стало еще труднее. О службе на флоте тоже, по рассказам его друзей, мечтал и назначению на плавающий «Курск» был несказанно рад. 30 июля 2000 года ему исполнилось 19 лет. А 29 июня он написал свое последнее письмо домой: «Здравствуйте, мама и папа, а также сестры Вика, Валерия и Таня! На днях сдал последние зачеты. Числа 15 июля мы поплывем в море, дней на 15–20. Пишу из наряда. Перед этим всей частью несколько часов ждали делегацию, должен был приехать адмирал Северного флота. Все-таки дождались, приехал всего на 30 минут… Сегодня нам давали деньги – по 80 рублей. Ходил в магазин, хотел купить несколько пар носков и что-нибудь из вещей. Купил вместо этого пакетик семечек и молоко с печеньем. Так захотелось молока, что не удержался… А вечером ходил к заливу. Около берега сидели 10 штук селезней… Ну, вот и все… Хочется домой!» В момент аварии Саша находился в четвертом отсеке.

 
Содрогнулась вода
По отсекам удушливой смертью.
Заплеснулась беда.
Мне успеть бы во мгле… Я спешу…
Так прощай же Земля,
И Отчизна в слепой круговерти.
Ты прости меня, мама!
Я реактора жерло глушу…
 

* * *

С Андреем Цвырлевым я познакомился на однотипном с «Курском» «Воронеже», где он служит турбинистом. Старший матрос Цвырлев почти всю свою службу отдал «Курску», а на «Воронеж» был переведен незадолго до последнего выхода своего родного корабля в море. Почему перевели? Дело в том, что «Курск» собирался в скором времени на боевую службу в Средиземное море и старослужащих матросов с него переводили на другие корабли, чтобы успеть подготовить и «обкатать» в море вновь пришедшую молодежь к предстоящему серьезному испытанию. На груди Андрея большой серебряный крест.