Текст книги "Мономах. Смерть банкира"

Придя к таким неутешительным выводам, Мономах немного расслабился и даже вздохнул с облегчением. За несколько часов ему удалось разгадать две тайны – тайну перевоплощения Блинова и понять, с каким заданием он прибыл в Москву. Честно говоря, ему не очень-то верилось, что Игорь смог согласиться подставить под удар женщину. Тем более, свою бывшую и, возможно, настоящую любовницу. Точнее, не хотелось верить в такую мерзость. Собрав в кулак всю свою волю, он решил отбросить в сторону сантименты и постарался посмотреть на это глазами постороннего.

«А почему, собственно, я уверен, что Блинов по-прежнему добрый и прекрасный человек? За два года он вполне мог стать совершенно другим. Люди меняются, и причиной их перемен, как это не прискорбно, являются деньги… Блинов всегда хотел жить в достатке, и если вначале он согласился на эту авантюру с собственными похоронами из чувства патриотизма, то теперь, возможно, им движет совсем другое. Ему хорошо платят, и он из кожи вон лезет, чтобы оправдать возложенное на него доверие».

Во всей этой ситуации Мономаху было жаль только одного человека – Юлию Свиридову. А так как она являлась его клиенткой, то Толоконников был просто обязан уберечь ее от грозящей опасности. Как это сделать, Мономах не знал. Точнее, пока не знал. Конечно, он мог поговорить с Юлией и высказать свои предположения, но не было полной уверенности, что женщина ему поверит.

Короче, Мономаху оставалось только сидеть и ждать того момента, когда Блинов начнет активизироваться. А пока Игорек будет расправлять крылышки, Толоконников должен просчитать каждый его шаг, дабы предусмотреть все возможные варианты спасения Свиридовой.

Вот такую нелегкую задачу взвалил на свои плечи Мономах. Особенно, если учесть то, что он больше не мог самостоятельно передвигаться. Единственным связующим звеном с внешним миром, точнее с Юлией, оставался Леха Дардыкин. А этот вспыльчивый парень мог наломать ой, как много дров. Ему не хватало выдержки и хладнокровия Мономаха, но зато он мог свободно владеть всеми приемами борьбы, огнестрельным и холодным оружием, а самое главное – ходить.

Глава 9

До предполагаемого теракта оставалось ровно четыре дня. Это означало, что команда Кричевского с восьми часов утра должна была перейти на сверхжесткий график дежурства. В ближайшие несколько дней на сон каждому отводилось не больше трех – четырех часов в сутки. Но парни особенно не расстраивались, зная, что впереди, начиная с двадцать седьмого, их ждет недельный отпуск. Конечно, любому из них перед тем, как уйти на отдых, хотелось совершить хотя бы небольшой подвиг, но в основном изо дня в день их ждала самая что ни на есть рутинная работа. Так что особого удовлетворения от служебных будней члены команды не получали. Особенно были недовольны своей судьбой борцы, которым каждый день приходилось перетаскивать на себе едва ли не тонну груза. Попов тоже трудился на благо аэропорта без особого энтузиазма. Но оставшиеся три дня обещали стать еще более тяжелыми в буквальном смысле этого слова. Однако позволить себе расслабиться никто не мог. Хотя бы потому, что с каждым днем вероятность появления террористов увеличивалась.

Что же касается микроклимата в команде, то отношения между ее членами были пронизаны скорее духом конкуренции, нежели дружеского участия. Каждый знал – окажись он в трудной ситуации, любой поспешит ему на помощь, но сделает это только для того, чтобы лишний раз доказать свое превосходство. Именно поэтому каждый из пятерых надеялся на себя и старался четко выполнять поставленную перед ним задачу. Шестой, Кричевский, тоже не был исключением из этого правила. В тоже время он четко осознавал, что правила, по которым живет команда, придуманы им, и что только он, а не кто другой в ответе за все. Но пока особых причин для беспокойства не было, и майор по-прежнему чувствовал себя уверенно.

Буднично начался и этот день. Прежде, чем прилечь после бессонной ночи Кричевский решил все-таки дождаться, когда команда приступит к дежурству в полном составе. Убедившись, что все в норме, он оставил за пультом компьютерщика, а сам направился к дивану, намереваясь слегка вздремнуть. Но его безмятежный сон продолжался недолго.

Проснулся Кричевский от непонятных толчков. Над ним стоял Скурехин и изо всех сил дергал за рукав пиджака.

– Командир, проснись!.. Командир! – возбужденно повторял компьютерщик. – Ну вставай же, вставай! Тревога!

По покрасневшему лицу Скурехина, Кричевский понял, что-то стряслось. Вскочив с дивана, бросился к пульту и, пробежав глазами по экранам мониторов, потребовал:

– Докладывай, в чем дело!

– Четвертый в нижнем ряду, – взволнованно произнес компьютерщик.

Кричевский взглянул на монитор и увидел двоих типов в кожанках и потертых джинсах. Они, о чем-то переговариваясь, возились с огромной спортивной сумкой у одной из ячеек камеры хранения.

– Их засекли датчики тепловой локации, – торопливо заговорил Скурехин. – Похоже, у них в чемодане бомба.

– Похоже или бомба? – в голосе Кричевского послышалось раздражение.

Компьютерщик ткнул пальцем на один из нижних экранов.

– Посмотрите сами.

– Действительно, сходство есть, – вынужден был признать Кричевский, внимательно рассматривая плоский металлический предмет. – Очень подозрительная коробочка…

Оторвав взгляд от экрана, он резко повернулся к Скурехину.

– Где эти парни?

– Они вышли из камер хранения и движутся в направлении кафе.

– Вооружены?

– У одного что-то вроде финки, пистолетов нет.

– Это уже хорошо, – удовлетворенно кивнул Кричевский и, переключив камеры, принялся наблюдать за перемещениями предполагаемых террористов. – Во всей этой истории меня смущает лишь одно – почему они не прихватили с собой пушек. Неужели настолько уверены в себе?

– Не знаю, – пожал плечами Скурехин. – Но, судя по поведению, настроение у них неплохое. Да и чувствуют себя как-то уж чересчур раскованно.

– Значит, уверены, что взрыв произойдет не сейчас, – заключил Кричевский.

– Вполне возможно, – согласился компьютерщик. – Но, окажись я на их месте, то предпочел бы поскорее смотаться отсюда.

– Ты прав, – кивнул майор. – Они действуют как-то нелогично.

Скурехин вопросительно посмотрел на командира.

– Будем брать?

– Не спеши, – Кричевский на мгновение задумался. – Бомба может иметь радиоуправляемый блок. Я даже уверен в том, что так оно и есть. Следовательно, если мы их спугнем, то тем самым рискуем спровоцировать взрыв, даже если он и не был запланирован на сегодня.

– Что же делать?

– Не суетиться. Не бить в колокола. Постараться на первом этапе обойтись своими силами. То есть, вначале обезвредить бомбу, а потом как можно аккуратнее взять и этих двоих.

Кричевский взял со стола рацию и включил сигнал оповещения.

– Внимание! – сухо проговорил он. – Полная готовность! Начинаем работать.

Сделав небольшую паузу, Кричевский перешел к перекличке.

– Приказчиков?

– На месте, – моментально отозвался стрелок. – Жду распоряжений.

– Попов? – продолжил командир.

– Базируюсь в районе билетных касс.

– Перемещаешься в направлении камер хранения. Все понял?

– Да. Выполняю.

– Заводчиков?

– Только загрузил клиента в такси, – из динамика донеслось тяжелое дыхание борца.

– Отдохни чуток в кафе.

– Это приказ?

– Да.

Кричевский бросил короткий взгляд на мониторы и позвал последнего:

– Полозков?

Однако тот не ответил.

– Полозков, мать твою! – не сдержался командир.

– Я все слышу, – послышался негромкий голос Маленького Андрея. – Я в туалете. Здесь масса народу…

– Немедленно отправляешься к своему другу.

– В кафе?

– Да.

– С удовольствием!

– Кажется, все, – устало выдохнул Кричевский. – Небольшая пауза, и начинаем второй этап.

– Попов вошел в помещение камеры хранения, – прокомментировал происходящее на экранах компьютерщик. – Большой Андрей у входа в кафе, Маленький поднимается по лестнице…

– Отлично, – кивнул Кричевский и поднес рацию к самым губам. – Попов?

– Вошел в помещение.

– Отправляйся в дальний угол. Четвертый ряд. Вскроешь верхний, седьмой от стены, ящик. Там большая спортивная сумка. В ней упаковка. Возможно, бомба.

– Все понял, – холодно ответил взрывник. – Выполняю задание.

– Но предупреждаю тебя, Попов, – окликнул взрывника Кричевский. – Прежде, чем мы убедимся, что там действительно бомба, никакой эвакуации не будет. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Да.

– И поосторожнее.

– Я же ювелир…

– Вот и отлично, – Кричевский поднял глаза на экран, и попытался определить внутреннее состояние взрывника.

Оставшись довольным хладнокровным выражением лица Попова и его четкими уверенными движениями, майор не удержался от комментария.

– Держится молодцом…

Но Скурехин, продолжив свою констатацию, не дал майору договорить.

– Большой Андрей занял столик у двери. Маленький на подходе. Приказчиков по-прежнему ждет указаний на своем месте.

– Пусть ждет, – скомандовал Кричевский и вновь заговорил в микрофон: – Сообщение для Андреев. Особое внимание к столику у окна. За ним двое посетителей в кожаных, потрепанных куртках. Один худощавый, лысый, с рыжеватыми усами. Второй – чуть пониже и пошире – кавказской национальности… Гость с юга, едреня феню!

– Объект вижу, – послышался голос Большого Андрея. – Беру под контроль.

– Пока никаких движений, – предупредил Кричевский. – А ты, Полозков, постарайся устроиться поближе к этим ребятам.

– Будет сделано, – коротко бросил Андрей Маленький.

– И ждите указаний. Они могут поступить в любую секунду, – закончив работу с борцами, Кричевский позвал стрелка: – Приказчиков.

– По прежнему читаю газеты, – недовольным голосом ответил тот. – Больше никаких новостей. Если не считать того, что в Сербию прилетел король.

– Ладно, Саша, не нервничай, – смягчил интонацию майор. – Есть дело и для тебя. Присмотри за лестницей, ведущей к буфету, и за спуском в камеру хранения. Возможно, они пришли не вдвоем… Если заметишь что-либо подозрительное, немедленно сообщи.

– Хорошо, – все тем же тоном ответил Приказчиков. – Сообщу.

Прекрасно понимая, что самая трудная задача выпала взрывнику, Кричевский вновь переключил на него все свое внимание.

– Попов, что там у тебя?

– Пока ничего, – протянул тот.

– Комментируй каждое свое движение, – потребовал майор. – Это приказ.

– Изъял из ящика сумку, – на этот раз Кричевский почувствовал, что Попов слегка нервничает. – Открыл… Внутри завернутая в газету жестяная банка. Что делать дальше?

– Главное – не вскрывай! Проверь наличие часового механизма.

Кричевский напряженно вгляделся в экран.

Попов, сгорбившись на сумкой, поднес коробку к уху.

– Ну, – поторопил майор.

– Тикает, – выдавил из себя взрывник. – Приступить к обезвреживанию?

– Нет. Положи назад и ничего больше не предпринимай. Жди меня.

– А как же люди? Вокруг много людей.

– Я прикажу всех убрать. А пока соберу инструмент. Сумку поставь в ящик. Так будет надежнее.

Попов осторожно опустил жестяную коробку назад в сумку. Потом так же осторожно поднял сумку и поместил ее в ячейку.

– Все. Жду, – отчитался он.

Кричевский быстро сменил рацию на сотовый и, набрав номер Токарева, скороговоркой представился:

– Майор Кричевский.

– Что-то засекли? – догадался полковник.

– Бомба в камере хранения.

– Справитесь сами? – голос Токарева зазвучал взволнованно. – Есть ли необходимость в эвакуации?

– Нет. Бомба пустяковая – часовой механизм.

– Террористы задержаны?

– Пока ведем.

– Берите. Но без шума. Милиция в курсе? А то еще пальнут по вас…

– Ждал распоряжения.

– Тогда считай, ты его получил одновременно с чрезвычайными полномочиями. С МВД я свяжусь сам и немедленно. Машина с оперативниками уже вышла. Так что через минуту-другую можешь начинать. Я тоже выезжаю.

– Тогда, до встречи, – Кричевский отложил в сторону сотовый и перевел взгляд на монитор, фиксировавший события в кафе.

Андрей Большой по-прежнему сидел за столом у входа, Маленький – через столик от террористов. Те же, как ни в чем не бывало попивали водку и закусывали шашлыками. Судя по их раскрасневшимся лицам и раскованным движениям, чувствовали они себя, как дома. Видимо, личная безопасность в этот момент волновала их меньше всего.

«Для ареста лучшей ситуации и не придумаешь», – решил Кричевский, но команду «к захвату», отдавать не спешил.

Он ждал того мгновения, когда по милицейским каналам связи прозвучит сигнал тревоги. Но пока дежурные обменивались совершенно обычной рабочей информацией.

– Внимание всем постам! – наконец-то послышалось долгожданное сообщение. – Внимание всем постам!

– Ну, наконец-то, – с облегчением вздохнул Кричевский. – Заработали.

Закрепив под курткой рацию и взяв подготовленный специально для такого случая дипломат, он замер, ожидая дальнейших сообщений милиции.

– В здании заложена бомба, – послышался уже знакомый голос. – Всем постам – боевая готовность. Оперативной бригаде блокировать выходы из здания и освободить от посетителей камеры хранения, расположенные в правом крыле здания. Активных действий не предпринимать. Внимание, в аэропорту работает спецбригада службы безопасности.

– Бараны! – не сдержался Кричевский. – Они считают, что о нашем присутствии должен узнать весь мир!

Но тут же взяв себя в руки, майор переключился на кафе.

– Полозков.

– На месте.

– Как ведут себя объекты?

– Еще чуть-чуть и нажрутся, как свиньи, – неожиданно весело сообщил борец.

– Не расслабляйся, – одернул его Кричевский. – Ровно через пять минут приступаем к захвату. Ты действуешь первым. Постарайся, чтобы они не успели воспользоваться оружием.

– Есть! – по-армейски отчеканил Андрей Маленький.

– Заводчиков на подхвате, – Иван сделал паузу. – Ты слышишь, Андрей?

– Я все понял, – пробубнил тот.

– Тогда с Богом!

Перед тем, как броситься к двери, Кричевский вспомнил и о компьютерщике.

– А ты, Скурехин, держи меня в курсе всего. Любая мелочь заслуживает твоего внимания, понял?

– Что ж тут не понятного? – обиженно проворчал тот.

Резко крутанувшись на месте, Кричевский выбежал из комнаты и по пустующему коридору поспешил в сторону лестницы, ведущей в холл.

Оказавшись в многолюдном просторном помещении, он прямиком двинулся к камерам хранения. Минуя газетный киоск, едва уловимым жестом, сделал знак стрелку, чтобы тот оставался на месте. Приказчиков скорчил кислую мину и согласно кивнул.

Приблизившись к камерам хранения, Кричевский увидел у входа с десяток молодцов в милицейской форме и людей с испуганным лицами, стремительно покидавших помещение. Решив не тратить время на рассуждения, Иван подбежал к высокому лейтенанту и, ткнув ему в нос удостоверением, командирским тоном проговорил:

– Какого хрена вы подняли панику?!

Лейтенант пробормотал что-то невнятное. Но Кричевский даже не стал его слушать.

– Оставьте здесь только двух-трех человек, – приказал он. – Остальные пусть блокируют выход из кафе. Там двое моих парней. Это профессионалы. Страхуйте, но ни в коем случае нее мешайте им.

– А если перестрелка? – робко спросил лейтенант.

– Перестрелки не будет, – небрежно бросил Кричевский и, пройдя в помещение, прямиком направился к Попову.

Увидев Кричевского, взрывник нервно кивнул на приоткрытую дверцу.

– Сумка там.

– Я знаю, – поставив дипломат на пол, Кричевский просунул руки в камеру, осторожно достал сумку и опустил ее на пол.

Затем изъял из сумки жестяной ящичек и положил рядом с собой.

– Килограмма два будет, – усмехнувшись, заметил он и, бросив на Попова испытующий взгляд, предложил: – Может, тебе отойти в сторонку.

– Нет, – категорично проговорил тот. – Вообще-то, я могу и сам справиться. Механизм-то не сложный…

– Верно, – согласился Кричевский. – Механизм не сложный… но на первый взгляд.

Он достал из дипломата несколько небольших приборчиков. Закрепив на стенках жестяной коробки четыре присоски, включил один из приборов и напряженно посмотрел на шкалу.

– Что-то я ничего не понимаю, – пробормотал он себе под нос. – Но совершенно определенно…

– В схеме бомбы стенки ящика не задействованы? – продемонстрировал свою эрудицию Попов.

– Совершенно верно, – кивнул Кричевский. – Значит, можно открыть…

Затаив дыхание, он попытался приподнять крышку коробки. Но та не поддавалась.

– Шеф, двое террористов обезврежены, – вылетевший из динамика рации голос Скурехина, заставил Попова и Кричевского вздрогнуть.

– А что б тебя! – не сдержался майор.

– Иван, как там у вас дела? – на этот раз голос принадлежал полковнику Токареву.

– Работаем, – коротко ответил Кричевский и недовольно добавил: – Когда закончим, обязательно сообщу.

С этого момента рация замолчала, и уже никто не пытался побеспокоить майора.

После нескольких попыток вскрыть коробку, крышка наконец поддалась. Но легче и спокойнее на душе у майора не стало. Все содержимое коробки сверху донизу было опутано мелкими проводками. Из-за них никак не удавалось рассмотреть, что находится внутри.

– Первый раз встречаю такую странную конструкцию, – не удержался от комментария Попов и вопросительно посмотрел на своего командира.

Тот с минуту молча рассматривал провода. Потом осторожно дотронулся до них пальцами.

Внезапно его лицо осунулось.

– Что, что такое? – встревоженно спросил Попов, чувствуя – произошло что-то серьезное.

Вместо ответа Кричевский нервно рассмеялся, а потом на глазах у изумленного Попова взял коробку и резко перевернул ее вверх дном. На гранитный пол посыпались провода, потом какие-то металлические побрякушки и наконец выпал будильник. Да, самый обыкновенный будильник. Мало того, упав, он еще и зазвонил.

– Ах, как же нас провели! – сквозь смех протянул Кричевский и вдруг со злостью грохнул кулаком по будильнику. – Просто зависть берет…

Позвякивание разлетевшихся во все стороны осколков сменилось мертвой тишиной.

– Ладно, я приму эту пощечину, – проскрежетал зубами майор. – Но последнее слово все равно останется за мной.

Глава 10

Два дня прошли на удивление спокойно. Никто не пытался забраться в квартиру Свиридовой, никто не звонил, а про зеленый автомобиль марки «Вольво» Дардыкин уже вообще не вспоминал. Эта тачка словно испарилась в воздухе, будто бы ее хозяева вошли в сговор с мистическими силами.

Все было бы ничего, только вот Юлия здорово психовала. Часов до двенадцати она мерила шагами гостиную, потом переместилась в спальню. Во время своего добровольного марафона беспрестанно курила. Леха, кемаривший в соседней комнате, чувствовал запах дорогих сигарет, проникавших сквозь неплотно прикрытые двери, слышал, как щелкает колесико зажигалки, как скользит по столу хрустальная пепельница.

Юлия нервничала, и Дардыкин догадывался почему. Да тут дураку стало бы ясно, что ждала она своего Игоря Блинова, своего неуловимого любовника, который, скорее всего, обещался приехать. Обещался, но так и не появился.

Если быть до конца откровенным, Дардыкин завидовал этому везунчику Блинову. Нет, не черной завистью, а белой. Ведь такие классные бабы, как

Юлия, на дороге не валяются. И если уж этот Блинов заслужил ее расположение, значит не такое уж он дерьмо собачье…

Подумав об этом, Дардыкин грустно улыбнулся. Мономах приказал ему глаз не спускать со Свиридовой, прозрачно намекнув, что их клиентке угрожает опасность. И эта самая опасность исходит не от кого-нибудь, а от Игоря. Только Леха почему-то не верил, что Блинов способен на подлость. Он любил Юлию, и это читалось в каждом его слове, взгляде, жесте. Надо было быть последним подонком, конченным, чтобы использовать свою девушку в корыстных целях.

Звонок телефона заставил Дардыкина встрепенуться. Он так резко оттолкнул от себя чашку, что чай выплеснулся на лежащую на столе газету. Злясь на себя за неловкость, Леха осторожными шагами подошел к двери и прислушался. Юлия разговаривала по телефону непривычно нежным и ласковым голосом.

«Ага, значит этот кретин все-таки объявился», – догадался Дардыкин и чуть приоткрыл дверь. Теперь голос Юлии стал более отчетливым.

– Да, милый… Все в порядке… Конечно, я сделаю все так, как ты просишь…

Затем наступила пауза. Спустя секунд пятнадцать вновь заговорила Юлия:

– Да, конечно, родной. Только мне будет спокойнее, если и ты приедешь туда… Нет? Но почему?!

Дардыкин протиснулся сквозь узкую щель приоткрытой двери и, затаив дыхание, шагнул к гостиной. Сквозь матовое стекло он видел силуэт Свиридовой. Женщина расхаживала по комнате с сотовым телефоном в руках. Судя по тому, что она молчала, разговор оборвался. Но по чьей вине? Кто первым положил трубку?

Повинуясь внутреннему голосу, Леха толкнул дверь, ведущую в гостиную, и переступил порог. Юлия резко повернулась, и Дардыкин увидел в ее глазах слезы. Да, Свиридова плакала, и Леха здорово растерялся. Почувствовав, что сердце вот-вот выскочит из груди, шагнул к женщине и обнял ее. Он ожидал чего угодно – пощечины, возмущения, расчета, но Юлия повела себя непредсказуемо. Она встала на цыпочки, провела пальцами по лицу Дардыкина, затем дотронулась губами до его глаз. Леха почувствовал, что все его тело парализовано наслаждением. Легкие прикосновения и влажное дыхание женщины заставили его забыть обо всем на свете, задрожать и еще крепче сомкнуть объятия.

Видимо, он перестарался, так как Юлия тихо охнула и чуть отстранилась. Но Дардыкин был уже не в силах совладать с собой. Дрожащими руками он принялся раздевать женщину, гладить ее по-детски нежное тело, осыпать поцелуями маленькие, точеные груди. Юлия попыталась вырваться, но делала это скорее по привычке, потому что так принято. Ее разум боролся с плотью и проигрывал в неравной борьбе. Ласки Дардыкина довели ее до сильного возбуждения, и вскоре она перестала сопротивляться.

Леха повалил ее на пушистый, мягкий ковер и, задыхаясь, стянул маленькие кружевные трусики.

– Как хорошо, – прошептала Юлия, и ее ресницы задрожали. Рот сладострастно приоткрылся, обнажая белые, сексуальные зубы, по телу прошла волна возбуждения.

Леха едва с ума не сошел от счастья, но к сожалению, все кончилось быстрее, чем ему хотелось бы. Юлия посмотрела на него так, словно рядом с ней лежал незнакомец, потом погладила по голове.

– Я, пожалуй, пойду, – смущенно пробормотал Дардыкин.

Ему вдруг стало стыдно за свое обнаженное тело, и он принялся резко натягивать на себя шмотки. Особенно смущал Леху насмешливый взгляд Свиридовой. Она смотрела на него сквозь полуопущенные ресницы и ехидно улыбалась. Дардыкин пулей выскочил из комнаты, пробормотав при этом что-то невразумительное. Кинулся в ванную, включил холодную воду и встал под душ. Обжигающие струйки немного отрезвили его, заставили взглянуть на ситуацию несколько с иной стороны.

«Черт побери, мы же не дети! – подумал он. – Я же видел, что она хотела меня, жутко хотела… Ну я взял и трахнулся с ней… Она получила удовольствие, и мне было хорошо, значит, концерт окончен. И нечего забивать голову идиотскими мыслями!»

Ранним утром пошел дождь. Собственно, это и разбудило Леху. Вначале он услышал, как первые капли ударились о карниз подоконника, а потом вдруг почувствовал, что в комнату неизвестно каким образом проник свежий, летний запах. Дардыкин встал и осторожно вышел в коридор. Заглянул в спальню Свиридовой и удивился – женщина лежала на кровати с открытыми глазами, в которых не было сна. Тихо ретировавшись на кухню, Дардыкин принялся готовить себе кофе. Он старался делать все быстро, но в это утро все валилось у него из рук – кофе сбежал, чашка едва не разбилась, Леха чудом успел подхватить ее на лету. Поэтому, когда Юлия появилась в проеме кухонной двери, Дардыкин здорово растерялся.

– Доброе утро, – смущенно пробормотал он, тщетно пытаясь отыскать на лице хозяйки следы бурной ночи.

Но Юлия была точно такой, как всегда – красивая, с умело наложенным макияжем, элегантной прической, ну не женщина, а сказка.

– Доброе утро, – спокойно поздоровалась она и небрежно поправила прядку волос, спадавшую на лоб. И, выдержав подобающую для случая паузу, холодно уведомила: – На сегодня, Алексей, у нас очень напряженная программа: вначале отправляемся в салон, потом на выставку финской мебели, затем на открытие банка. После того, как вы проводите меня на презентацию, можете быть свободны. Завтра утром ровно в девять жду вас в офисе.

Леха здорово обиделся, но ничем не выдал своих истинных чувств.

– Можно задать один вопрос? – вежливо поинтересовался он.

– Задавайте.

– Интересно, а кто будет защищать вас по дороге домой после того, как эта свистопляска закончится?

– Свистопляска – это банкет? – язвительно уточнила Свиридова и, прочитав в глазах Лехи согласие, со смехом продолжила: – Думаете, в ваше отсутствие на меня будет совершено покушение?

– Вы не ответили, – занервничал Дардыкин. – Или это не мое дело?

– Вы правы – это не ваше дело. А теперь попрошу вас освободить кухню. Я хочу выпить чашечку кофе в одиночестве.

«У, змея, – зло подумал Дардыкин. – Но ее можно понять. Любая баба будет нервничать, если не удовлетворена… Если я не ошибаюсь, этот Блинов ее пробросил. Обещался прийти вечерком, и не пришел. Вот она и накинулась на меня вчера. Назло ему, что ли?.. Терпеть не могу, когда бабы трахаются со мной, чтобы кому-то отомстить… Все, раз и навсегда забыть, что случилось ночью. Больше это не должно повториться».

Он побыструхе опорожнил свою чашку, вымыл ее, поставил на стол. Все это время Юлия стояла у окна и делала вид, что интересуется бытом двора. Неожиданно она резко отшатнулась и посмотрела на Дардыкина испуганными глазами.

– Господи, они опять здесь, – растерянно пробормотала она и вцепилась в рукав Лехиной куртки.

– Кто? – не сразу сообразил тот.

– Ну, та самая машина… Зеленая «Вольво».

Дардыкин метнулся к окну и выглянул во двор. К своему удивлению на дорожке у подъезда он не увидел никакого зеленого автомобиля марки «Вольво». Выстроившись вдоль бордюра стройной шеренгой, стояли «девятки», «Ауди», «Запорожцы» и даже один «мерс». А вот «Вольво» не было.

– Вы уверены, что эта та самая тачка? – небрежно уточнил он.

Юлия кивнула.

– Да.

– Или у меня со зрением не лады, но я в упор не вижу ничего похожего.

Свиридова осторожно выглянула на улицу и недоуменно замерла. На ее щеках заиграл румянец, а в глазах появилось столь нехарактерное для нее выражение неуверенности.

– Но минуту назад я видела зеленую «Вольво». Она стояла у моего подъезда!

– Куда же она подевалась?

– Не знаю, – в голосе Юлии послышалось упрямство. Она не привыкла, чтобы ее слова подвергали сомнению, но в данном случае, увы, не было никаких подтверждений ее правоты.

Леха скептично улыбнулся и молча вышел из кухни. Бросив на ходу что-то типа «я скоро буду», хлопнул входной дверью и принялся спускаться по ступенькам. Он решил не пользоваться лифтом по двум причинам – во-первых, судя по загоревшейся кнопке, кабинка была уже кем-то занята; а во-вторых, в целях собственной безопасности – ведь в лифте так легко незаметно убить человека.

В дверях подъезда Дардыкин едва не столкнулся с новым водителем Юлии, ярким блондином по имени Боря. Леха лично рекомендовал Свиридовой Борю, так как был уверен в нем на все сто. Еще пару месяцев назад Боря возил какого-то крупного министерского чиновника, а после отставки шефа подался на вольные хлеба. Боря был первоклассным водителем и не раз спасал своего «чинюгу» от смерти. Он чувствовал скорость, прекрасно разбирался в машинах и, казалось, знал все даже самые маленькие улочки Москвы. Ко всему прочему, Боря был предан своим хозяевам, а значит, никогда бы не соблазнился даже на крупную взятку.

Когда Дардыкин предложил Юлии взять к себе Борю, та не возражала. Особенное впечатление на нее произвел тот факт, что последним хозяином водителя был заместитель какого-то там министра.

Вот таким человеком был Боря – честным, неподкупным и, что самое главное, отличным профессионалом в своем деле.

Увидев в подъезде Леху, водитель здорово обрадовался.

– О, привет, – он хлопнул Дардыкина по плечу и улыбнулся. – А где наша шефиня? Все еще нежится в койке?

– Ты зачем оставил тачку без присмотра? – немного нервно спросил Дардыкин. – Хочешь, чтоб от взрыва твои куриные мозги разлетелись в разные стороны?

– Что за туфту ты несешь? – высокомерно огрызнулся Боря. – Во-первых, у меня суперовая сигнализация. Шефиня раскошелилась… Между прочим, по твоему совету.

– А во-вторых?

– А во-вторых, я же ненадолго…

– Ненадолго, – передразнил Леха. – Ты хоть понимаешь, что сунуть бомбочку под дно тачки, как два пальца обосцать? Особенно, если за дело берется профессионал.

Боря потупил глаза и тяжело вздохнул.

– Господи, какой ты правильный. Даже противно.

– Не смотри на меня волком, – рассмеялся Леха. – Потом, в случае чего, будешь благодарить.

– Надеюсь, мне не придется делать этого.

Боря, любитель поболтать, был не прочь и дальше развивать интересующую его тему. Глядя на него и слушая его излияния, Дардыкин совсем позабыл, для чего спустился вниз.

– Послушай, ты давно приехал? – спохватившись, спросил он.

– А что?

– Так давно или нет?

– Ну, минут этак пятнадцать…

– Ты не видел здесь, во дворе зеленую тачку марки «Вольво»?

Неожиданно для Дардыкина Боря согласно кивнул головой.

– Да, что-то похожее мелькало.

Леха взял водилу за локоть и силой вытащил его из подъезда.

– Ну-ка, рассказывай все с самого начала.

Боря, вначале упиравшийся, а потом смирившись со своей участью послушно сел на лавочку и уставился на Дардыкина ничего не понимающим взглядом.

– А зачем тебе эта тачка? – как-то подозрительно неуверенно спросил он. – Ну въехала во двор, притормозила, свернула за угол и поминай, как звали. Вот, собственно, и все.

– Просто проехала мимо подъезда? – уточнил Леха.

– Да.

– Ты не заметил, кто в ней сидел?

Боря наморщил лоб, несколько секунд поразмыслил, а потом отрицательно мотнул головой.

– Нет, не заметил. Окна-то были затемненные!

– А номер, номер не запомнил? – продолжал допытываться Дардыкин.

– Нет… Вроде две последние шестерки, но не уверен.

«Зато я уверен, что это та самая тачка, – подумал Леха, внимательно поглядывая по сторонам. – Какая-то херня получается. Боря трясется, как осиновый лист. К чему бы это?.. Черт, что-то подсказывает мне, что намечается крупный кипиш».

Однако Дардыкин ошибся в своих предположениях. Во всяком случае, в ближайшие несколько часов никто не собирался посягать на жизнь его хозяйки. Они отправились в офис, где Юлия намеревалась провести совещание со своими сотрудниками. Свиридова уже совсем оправилась от шока, вела себя вполне естественно, и казалось, даже забыла об Игоре. После небольшой «головомойки» (а именно так, а не иначе, Свиридова называла совещания) она приказала водителю ехать на ВДНХ, где как раз проходила выставка финской мебели. Юлия намеревалась подписать с представителями зарубежной фирмы договор о поставках, и всю дорогу внимательно перечитывала какие-то бумаги. Леха, сидевший на переднем сидении, искоса поглядывал на нее. Он никак не мог понять, что влечет его к этой деловой женщине. Ведь они совершенно не подходили друг другу, ни внешне, ни внутренне. Леха вырос в простой рабочей семье без отца. Мать корячилась на двух работах, решив заполнить недостаток внимания к сыну деньгами. Естественно, это не привело ни к чему хорошему: Леха, предоставленный сам себе, связался с плохой компанией и едва не угодил за решетку. Но все это было в прошлом: подвязки с бандитами; Чечня, где он едва не погиб; неудачная женитьба, принесшая Лехе только одни страдания; работа в милиции; а наконец, охранное предприятие «Олимп»…