Текст книги "История России с древнейших времен до конца XVII века (новое прочтение)"

§ 4. Русские княжества в середине и второй половине XIII в.

В отличие от большинства других завоеванных монголами стран Русь сохранила самобытность государственного устройства, частичную автономию и свои правящие княжеские династии[52]52
  Частичную автономию сохранила и завоеванная монголами Корея.


[Закрыть]. Ханы Волжской Орды, на Руси именовавшиеся «царями», потребовали от правителей «Русского улуса» выплаты дани («выхода») и принуждали их принимать участие в своих походах. Малейшее непокорство наказывалось опустошительными набегами. Эта система управления русскими землями со временем получила обозначение «ига». В отечественных источниках (летописях и церковных сочинениях) такой термин не использовался. Первым об «иге варваров» заговорили польские хронисты Ян Длугош (1479) и Матвей Меховский (1517).

Митрополит Киевский и всея Руси Кирилл, возглавлявший Русскую церковь с 40-х гг. XIII в. и до своей кончины в 1280 г, упоминая о жестокой власти Орды, использовал выражение «томимы от безбожных и нечистых поган». Те же мотивы звучат в «Словах» Серапиона, епископа Владимирского (1274–1275 гг.), описывавшем «горкую… работу от иноплеменник». Так трудами митрополита Кирилла и владимирского епископа Серапиона стала формироваться идеология «ордынского плена», вполне соответствующая более позднему и заимствованному понятию «иго». Новая идеология подразумевала временное сотрудничество с пленителями Руси, чтобы потом с Божьей помощью перебороть власть Орды. В этом направлении и действовали многие князья вплоть до Ивана Калиты и его сыновей.

Подчинение Руси произошло после прекращения Западного похода монголов. В 1243 г. великий князь владимирский Ярослав Всеволодич получил вызов от хана Батыя, по возвращению из Европы обосновавшегося в низовьях Волги и начавшего укреплять свою власть в завоеванных землях. Разгромленные русские княжества была не в состоянии бороться с монголами и Ярослав, смирившись, отправился в Орду. Его младшего сына Константина отправили в Каракорум[53]53
  Каракорум (совр. монг. Хархорин) – столица Монголии в 1220-60-х гг. Находилась на р. Орхон у горы Малахитэ. Название восходит к «хар хурэм» – означает «черные камни вулкана». Хаханом Угэдэем в Каракоруме был построен «Дворец десяти тысяч лет благоденствия», в котором и принимались прибывшие изъявить покорность правители других стран, в том числе и русские князья.


[Закрыть]. Там ему дали на имя отца ярлык (грамоту) на великое Владимирское княжение. Тем самым Ярослав Всеволодич был признан «старейшим» князем Руси.

Ярлыки на свои княжества получили и другие князья. Им тоже пришлось ехать в Орду и в знак покорности выполнять монгольские обрядовые ритуалы. Лишь один из них – Михаил Всеволодич Черниговский – отказался поклониться языческим святыням. И был за это показательно казнен (20 сентября 1246 г.).

Свидетелями гибели Михаила стали великий князь Ярослав и его младшие братья Святослав и Иван, тогда же вызванные в Орду. И если младшим Всеволодичам было дозволено вернуться домой, то их старшему брату пришлось ехать дальше в Каракорум. Там правил тогда хахан Гуюк. Он дал Ярославу ярлык на великое княжение, но при прощании мать хана Дорегене (в рус. источниках Туракина-хатун), заявив, что хочет оказать русскому князю честь, поднесла ему еду и питье из собственных рук. Видимо, тогда он был отравлен, так как через семь дней (30 сентября 1246 г.) умер.

Получив известие о смерти Ярослава, великокняжеский стол во Владимире занял его брат Святослав Всеволодич, а два старших сына покойного Александр и Андрей отправились в Каракорум, испрашивать себе ярлыки. Их младший брат Михаил Хоробрит, княживший в Москве, не дожидаясь возвращения Александра и Андрея, начал войну со Святославом. Тому пришлось уйти из Владимира. Победитель занял великокняжеский престол, но 15 января 1248 г. был убит в сражении с литовцами на р. Протве.

В 1248 г. хахан Гуюк умер, а его вдова Огул-Гаймыш дала ярлык на Владимирское княжение Андрею Ярославину. Его старшему брату Александру пожаловали Киевское княжение, с сохранением за ним Новгорода.

Единственным русским князем, долго отказывавшемся ехать в Орду за ярлыком, был Даниил Романович. Своей столицей он сделал почти неприступную крепость Холм. Но в 1245 г. Батый прислал ему краткий приказ: «Дай Галич». Князь вынужден был смириться и отправиться к хану. Именно по этому поводу летописец написал: «О, злее зла честь татарская! Данила Романович князь был великий, обладал вместе с братом Русскою землею… а теперь сидит на коленях и холопом называется… О, злая честь татарская/»

Но выказанное князем смирение было внешним. Уже тогда он начал готовиться к столкновению с Ордой – укреплять свои города и искать союзников. Ими стали великий князь владимирский Андрей Ярославич, не скрывавший своих антиордынских настроений, и его младший брат тверской князь Ярослав.

К сожалению, союз этих князей привел к трагическим последствиям. Отказавшись в 1252 г. ехать в ставку Батыя, Андрей Ярославич вызвал гнев его сына и соправителя Сартака. Тот отправил на Русь карательное войско «царевича» Неврюя. Брат Андрея и Ярослава Александр Невский не поддержал их опасных действий и отправился к Батыю, чтобы смягчить последствия нового вторжения.

24 июля 1252 г. произошло сражение под Переяславлем-Залесским, закончившееся разгромом русской рати. Андрею и Ярославу пришлось бежать: Андрей нашел убежище в Швеции, Ярослав – в Пскове.

Даниил Романович не успел помочь своим союзникам. Но в том же году он начал военные действия против монголов и разгромил войско баскака Хуррумши (Куремсы), освободил взятый врагами Галич и часть Киевской земли. После этой важной, но далеко не решающей победы Даниил начал сложную дипломатическую игру с папой Иннокентием IV, мечтавшим присоединить Русь к католическому миру. Римский понтифик обещал галицкому князю помочь в борьбе с монголами, подняв в крестовый поход против них монархов Европы. Поверив обещаниям папы, Данила Романович в 1254 г. принял от его преемника Александра IV королевский титул и короновался. Но ни один из европейских королей не откликнулся на папский призыв и не выступил против Орды. Предоставленный сам себе Даниил Романович продолжал сопротивляться неприятелю, не приняв ордынских «численников» (в 1257 г. по всей Русской земле происходила «запись в число» – перепись населения для обложения данью). Но в 1258 г. на Галицко-Волынское княжество напали литовцы, разорив окрестности Луцка. Почти одновременно с ними во владения Даниила вступило войско монгольского полководца Бурундая. В составе этой армии находились не только ордынские тумены, но и дружины русских князей. Бурундай прислал Даниилу краткий приказ: «Иду на Литву; оже еси мирен, иди со мною». Галицкому князю пришлось подчиниться. Он послал с Бурундаем полки младшего брата Василька Романовича. После окончания похода часть захваченной в литовских землях добычи («сайгат») была отдана Бурундаю, что фиксирует не союзническое, а подчиненное положение и Василька и самого Даниила Романовичей.

На следующий год Бурундай выступил в поход на Польшу и снова предъявил галицкому князю-королю ультиматум о покорности. На этот раз встретившим его с дарами Васильку, сыну Даниила Льву и холмскому епископу Иоанну были заявлены более жесткие требования, в том числе о сносе укреплений, возведенных в галицких и волынских городах. В результате оказались срыты стены Данилова, Стожеска, Львова, Кременца и Луцка. Позже волынянам пришлось «разметать» крепость и в столице Владимире. Уцелели укрепления княжеской резиденции Холма, жители которого не открыли ворот Бурундаю. Приказать им никто не мог, так как Даниил Романович предусмотрительно отбыл в Венгрию. Оставив в покое непокорный город, ордынцы и присоединившиеся к ним русские войска двинулись на Южную Польшу, взяв Сандомир (2 февраля 1260 г.). По польским документам сдаться сандомирцев уговорили Василек Романович и Лев Данилович. В конце февраля 1260 г. был взят и сожжен Краков. Продолжая поход, войско Бурундая дошло до силезской границы, после чего, отягощенное добычей, вернулось обратно.

Этими походами Бурундая была очерчена зона реального влияния Орды. Венгерскому королевству и польским князьям посчастливилось остаться вне ее. Галицким князьям отстоять свою независимость не удалось.

Таким образом, во второй половине XIII в. зависимость от Орды признавали бывшие владимирские, рязанские, черниговские, киевские, галицкие и волынские, туровские земли. Новгород и Псков, не испытавшие ужасов вражеского вторжения, вынуждены были считаться с политикой великих князей владимирских – ханских улусников и участвовать в выплате дани. Вне контроля Орды остались полоцкие, смоленские, пинские земли. Местные князья рано или поздно вынуждены были налаживать отношения с правителями усилившейся Литвы.

Первоначально в покоренных княжествах власть властителей Орды представляли не только князья, принявшие ханский ярлык на право владеть своей землей, но и баскаки (в переводе на рус. яз. – «давите-ли») – ханские наместники, следившие за действиями русской администрации. Главной обязанностью и князей, и баскаков была организация бесперебойной выплаты дани. В 1257–1259 гг. по всем русским землям ордынскими «численниками» производится перепись населения и определяется точный размер выплаты дани каждым из князей. Существовало 14 видов повинностей. Главной из них был «выход» (или «царева дань»), который обычно отправлялся в Орду в виде серебряных слитков – «саумов», весом 155 г. Помимо «выхода» платились торговые сборы («тамга», «мыт»), выполнялись подводная и вестовая (ямская) повинности, на население возлагалось содержание ханских послов и их отрядов, сбор «поминок» (подарков) для приближенных хана.

В середине XIII в. взимание дани с русских земель хан Берке[54]54
  При этом хане, младшем брате Батыя, около 1260 г. была основана новая столица Орды Новый Сарай (Сарай аль-Джедид), часто именуемый Сарай-Берке.


[Закрыть]передал на откуп мусульманским купцам («бесерменам»), стремившимся к обогащению за счет увеличения поборов с населения. Произвол «бесерменов» вызвал восстание в русских городах, после которого ханы передали сбор дани князьям, лишь в особых случаях посылая баскаков на Русь. Последним баскаком стал Чол-хан («Щелкан»), действия которого в Твери в 1327 г. спровоцировали восстание. Чол-хан погиб. Тверской мятеж подавили, сбор «выхода» со всего «Русского улуса» был передан московскому князю Ивану Калите.

После монгольского завоевания усобицы не прекратились. Борясь за уделы, за великокняжеский ярлык, враждовали даже представители одного рода, одной семьи. Примером может служить ссора двух

сыновей Александра Невского – Дмитрия Переяславского и Андрея Городецкого. После смерти отца (14 ноября 1263 г.) и недолгого пребывания на великокняжеском столе братьев покойного Ярослава и Василия Ярославичей, на него взошел Дмитрий Александрович. Но в 1281 г. после смерти хана Менгу-Тимура и воцарения Туда-Менгу Андрей отправился в Орду и, «задарив» нового хана, получил от него ярлык на великое княжение и ордынское войско нойонов Кавгадыя и Алчедая. К Андрею примкнул и ряд русских князей: Федор Ростиславич Ярославский, Михаил Иванович Стародубский, Константин Борисович Ростовский. При поддержке татар Андрей и его союзники выбили Дмитрия Александровича из Владимира и Переяславля-Залесского, вынудив его бежать в Новгород, а потом к своему зятю псковскому князю Довмонту.

Не смирившись с поражением, Дмитрий Александрович обратился за помощью к Ногаю, правителю Дунайского улуса, который конфликтовал с Туда-Менгу, поддерживая притязания его соперника Тула-Буги (Телебуги). Ногай, ставший беклярибеком[55]55
  Беклярибек – одна из ключевых должностей в Орде. В его функции входило руководство армией, внешними делами и верховным судом.


[Закрыть], приказал братьям помириться, добившись от Туда-Менгу возвращении ярлыка Дмитрию Александровичу. Реальная сила была у Ногая, и хану с Андреем пришлось смириться. Казалось бы, ситуация в русских землях нормализовалась, особенно после переворота 1287 г., когда Туда-Менгу вынудили отречься от власти, уступив престол Тула-Буге. Но у нового хана испортились отношения с Ногаем, и около 1291 г. он сверг своего прежнего ставленника, поставив на трон нового – Токту (Тохту).

За всеми этими переменами в Орде внимательно следил Андрей Городецкий, который, понимая, что и Токта не сможет ужиться с Ногаем, заручился его поддержкой. Он отправился к хану с жалобами на старшего брата, правоту которых подтвердил ростовский епископ Тарасий. В ответ на их просьбы в поход на Русь был направлен с войском царевич Тудан (Дюдень), брат Токты. Поход 1293 г., известный по русским летописям как «Дюденева рать», привел к очередному разорению Владимира, Суздаля, Мурома, Юрьева, Переяславля, Коломны, Москвы, Можайска, Дмитрова, Углича и других городов. Летописцы, сравнивая это вторжение с прежними большими нашествиями Батыя, Неврюя, единодушны во мнении, что Дюденева рать оказалась страшнее их, так как ордынцы к этому времени научились выслеживать и захватывать население, укрывавшееся от них в лесах.

Во время бегства от войск Тудана Дмитрий умер (1294), и Андрей Александрович стал великим князем. Умрет он бездетным в 1304 г., и его смерть ознаменует собой начало новой эпохи, главным содержанием которой явится соперничество Твери и Москвы.

Возвышение Твери, где княжил Михаил Ярославич, племянник Александра Невского, было неслучайным. Поначалу все преимущества оказались у этого города. В 1293 г. он сумел отбиться от громившего Русь войска царевича Тудана. Тогда-то и хлынули в Верхнее Поволжье беглецы из разоренных ордынцами мест. Княжество быстро наполнилось народом. По всей Тверской земле стали быстро расти города и села, налаживаться ремесленное производство. Расцвела торговля, развитию которой способствовало наличие важнейших торговых путей: первый шел вниз по Волге в Орду и дальше в страны Востока; второй – вверх по Волге и далее волоками в Новгород и Северную Европу; третий – на запад в Литву и Богемию («Путь пражских грошей»). В Тверь стали стекаться огромные богатства, позволившие Михаилу Ярославичу претендовать на великое княжение Владимирское. Но уже в то время в борьбу за великокняжеский ярлык помимо тверского князя вступают московские князья[56]56
  Москва была в 1263 г. передана в удел Даниле (ум. в 1303 г.), младшему сыну Александра Невского.


[Закрыть]. Однако богатая Тверь поначалу легко одолела своего конкурента. Когда в 1304 г. умер великий князь Андрей Александрович Городецкий, к хану просить ярлык поехали его двоюродный брат Михаил Ярославич Тверской и племянник Юрий Данилович Московский. Исход этого соперничества оказался вполне предсказуем – в соревновании даров, розданных хану и знатным татарам, победил тверской князь, получивший ярлык. Впрочем, временная неудача не обескуражила правителя Московского княжества, готового продолжить борьбу за возвышение своего небольшого удела.

§ 5. Начало возвышения Московского княжества. Образование единого государства и освобождение его от ордынского ига

Процесс объединения русских земель начался вскоре после монгольского завоевания. Первоначально было несколько соперничавших между собой политических центров – Владимир (утрачивает значение после смерти Александра Невского в 1263 г.), Городец, Тверь и прибиравшая к рукам западнорусские земли Литва. Постепенно ведущую роль приобретает Москва. Сказалось несколько факторов, благодаря которым именно московские князья смогли присоединить к своим владениям другие русские земли. Именно в этом, первоначально очень небольшом, княжестве на рубеже XIII–XIV вв. сосредотачивается значительная военная сила – вследствие «отъезда» на эти земли со своими «дворами» ряда черниговских, киевских и ростовских бояр (Федора Акинфовича Бяконта, Нестера Рябца с сыном Родионом Нестеровичем, Кирилла, отца Сергия Радонежского). Наличие чрезмерного для небольшого Московского княжества войска позволило его правителям вести активную и успешную политику, направленную на присоединение сопредельных территорий. В 1301 г. Даниил Александрович отвоевал у Рязани Коломну. Потом присоединил выморочное Переяславское княжество. Сын Даниила Юрий окончательно закрепляет за Москвой принадлежавший ранее смоленским князьям Можайск.

Свою роль сыграла и оказанная Москве помощь со стороны митрополита Петра, главы Русской православной церкви. Симпатии к Москве митрополит приобрел после попытки лишить его кафедры, предпринятой тверским князем Михаилом Ярославичем и тверским епископом Андреем.

После кончины 6 декабря 1305 г. митрополита Максима его преемником константинопольский патриарх Афанасий определил Петра, игумена Спасо-Преображенского (Новодворского) монастыря на р. Рате (недалеко от Львова). Этим выбором остался недоволен великий князь Михаил Ярославич Тверской. Он хотел видеть главой Русской Церкви близкого ему игумена Геронтия. Поставление Петра в святительский сан Михаил Ярославич воспринял как личную обиду, и вскоре, угождая князю, тверской епископ Андрей и новгородский протоиерей Вавила обвинили нового митрополита в симонии (мздоимстве), осудив практику ставленных пошлин в Русской митрополии, собираемых при рукоположении в дьяконы и священники. Чтобы разобраться в этом деле, в 1311 г. повелением патриарха Афанасия в Переяславле-Залесском состоялся церковный собор. Участие в нем приняли не только иерархи, но и многие князья. Михаил Ярославич был в то время в Орде и его интересы представляли сыновья Дмитрий и Александр.

Отстоять доброе имя помогли Петру не только заступничество надзиравшего за ходом собора патриаршего клирика, но и поддержка московского князя Юрия Даниловича, враждовавшего тогда с Михаилом

Ярославичем. Благодаря этому дальнейшая жизнь и служение митрополита оказались тесно связанными с Москвой. В 1325 г. он окончательно переехал в полюбившийся ему город. Так Москва, до того не имевшая даже епископа, становится духовной столицей Руси. По просьбе митрополита Иван Калита, бывший тогда московским князем, 4 августа 1325 г. начал строительство первого в Москве каменного храма – Успенского собора. В нем святитель Петр и был погребен после своей кончины 21 декабря 1326 г.

Не менее значимой оказалась для московских князей и поддержка ордынского хана Узбека, племянника Токты. В 1313 г., после гибели дяди во время кораблекрушения на Волге, он убил его сына Иксара (Ильбасара) и стал правителем Орды. Узбек перешел в мусульманство, взял новое имя Мухаммед и заставил татар принять ислам. Все ханы, эмиры и беки, отказавшиеся изменить старой религии монголов тенгрианству (вариант шаманизма), были казнены. В их числе и 120 царевичей Чингисидов.

Переменами в Орде воспользовался Юрий Московский, в 1317 г. женившийся на сестре Узбека Кончаке (в крещении Агафья) и получивший ярлык на великое княжение Владимирское.

В конце лета 1317 г. с татарским отрядом «сильного» посла Кавгадыя Юрий Данилович вернулся на Русь. Михаил Ярославич, встретив московского князя у Костромы, признал его право на великое княжение Владимирское. При этом он, однако, предостерег Юрия от намерения вторгнуться в тверские земли[57]57
  Разорение владений соперника – обычный способ действий князей того времени. В 1304 г. сам Михаил Ярославич, получив ярлык на великое княжение, дважды (в 1305 и 1308 гг.) разорял земли Юрия Московского.


[Закрыть].

Впрочем, именно это и должно было неминуемо случиться, так как укрепить за собой великое княжение Юрий мог, лишь разорив богатую Тверскую землю и принудив Михаила Ярославича заключить с ним мирный договор на своих условиях. Такова была практика того времени. Понимал это и тверской князь. Обе стороны начали готовиться к неминуемой схватке.

Союзниками Юрия в войне против Михаила выступили суздальские князья и Великий Новгород, войско которого действовало на северных рубежах Тверской земли. Битвы Юрий похоже не искал, занимаясь разорением владений своего недруга (двоюродного дяди). Этим и решил воспользоваться Михаил Ярославич. Поначалу он атаковал не московскую рать, а новгородское войско. Разбив его, преследовал бегущих до Торжка и заключил с новгородцами мир. Затем уже тверской князь стал готовиться к новой битве. Она произошла 22 декабря 1317 г. у села Бортенево. Московские и татарские полки были атакованы тверичами и разбиты ими. С небольшим отрядом из боя удалось вырваться лишь самому Юрию, ушедшему в Новгород. В плен попали его жена Агафья, брат Борис Данилович Нижегородский, многие суздальские князья. Весь тверской полон был освобожден и распущен по домам.

Союзник Юрия Даниловича мурза Кавгадый начал переговоры с Михаилом Ярославичем и присягнул победителю на том, что поход Юрий Данилович начал без ханского повеления. Одарив татар, тверской князь отпустил их восвояси. Гадать о дальнейших вариантах развития событий сложно – возможно, выплата дополнительной дани решила бы дело. Но на беду Михаила в плену умерла московская княгиня Агафья (Кончака). В ярости Юрий убил сообщившего ему об этом тверского посла боярина Александра Марковича и отправился в Орду. Там он обвинил Михаила Ярославича в сопротивлении воле хана Узбека и отравлении его сестры. Эти обвинения поддержал и мурза Кавгадый. Михаила Ярославича вызвали в Орду. Он похоже знал о готовящейся расправе, но, понимая, что отказ от поездки к хану вызовет разорение татарами Твери, отправился к Узбеку.

На ханском суде Михаил Ярославич был признан виновным по всем пунктам обвинения и 22 ноября 1318 г. казнен.

Юрий Данилович вновь получил от Узбека ярлык на великое Владимирское княжение. Вернувшись в 1319 г. из Орды, он посадил своего брата Афанасия княжить в Новгороде. Новым тверским князем стал тогда же Дмитрий Грозные Очи – сын казненного Михаила Ярославича. В обмен на возвращение останков отца он признал власть Юрия Даниловича ив 1221 г. передал ему «цареву дань», собранную в Тверском княжестве. Тот же не отправил ее в Орду, а отвез к брату в Новгород и через купцов пустил ее в оборот, желая обогатиться на процентах. Узнав об этом, Дмитрий Грозные Очи сообщил о действиях Юрия Узбеку. Произошедшее разгневало хана. В 1322 г. он лишил московского князя ярлыка, передав его Дмитрию Михайловичу.

В 1225 г. Юрий Данилович направился к Узбеку, чтобы оправдаться перед ним, но был убит в Орде находившимся там тверским князем (21 ноября, в канун седьмой годовщины казни отца). За самоуправство Дмитрия также казнили[58]58
  15 сентября 1326 г.


[Закрыть], но ярлык на великое княжение хан передал его младшему брату Александру Михайловичу. Как выяснилось, ненадолго – меньше чем через год в Твери произошло событие, изменившее судьбу и Москвы, и Твери.

В конце лета 1327 г. в Тверь с большим отрядом прибыл ордынский посол Чол-хан (Щелкан Дудентьевич), двоюродный брат Узбека. В городе распространился слух о том, что Щелкан хочет погубить князя Александра Михайловича и править Русской землей, обратив православных в мусульманскую («бесерменскую») веру. Произойти это должно на праздник Успения Пресвятой Богородицы (15 августа по юлианскому календарю). Несмотря на абсурдность такого утверждения, обстановка в городе накалялась. Усугубили слухи творимые людьми Чол-хана насилия над тверичами. Один из таких инцидентов перерос в восстание. Произошел он именно 15 августа, когда весь город замер в ожидании действий ордынцев. Татары попытались отнять кобылу у ведшего ее на водопой дьякона Дудко, который призвал находившихся поблизости людей на помощь. Тверичи вступились за дьякона, перебив его обидчиков, а затем и Чол-хана с его охраной (в тот день в Твери были убиты не только воины Чол-хана, но и все «бесер-мены» – ордынские купцы). Уцелели лишь коноводы, находившиеся с табунами на пригородных лугах. Они и сообщили о восстании и гибели ханского посла и его людей.

Княживший в Москве младший брат Юрия Даниловича Иван Калита воспользовался произошедшими в Твери событиями. Он отправился к Узбеку и присоединился к собирающемуся в поход войску[59]59
  Помимо Ивана Калиты ордынским карателям помогал князь Александр Васильевич Суздальский.


[Закрыть]. На Тверь выступили 5 туменов (около 50 тыс. воинов). Их вел темник Федорчук (имя этого ордынского военачальника в летописи явно изменено на русский лад). Карательное войско сожгло Тверь и второй по величине город княжества Кашин, разорило также новоторжские волости. Татары собирались идти по следам бежавшего Александра Михайловича в новгородские земли, но тот, не дожидаясь их, отправился дальше – в Псков.

Покарав мятежную Тверь, Узбек летом 1328 г. вызвал к себе князей и объявил им о принятом решении разделить Русский улус на два великих княжения. Новгородская и Костромская земли и половина Ростовского княжества были даны Ивану Даниловичу Калите. Владимирская, Нижегородская земли и Городец – суздальскому князю Александру Васильевичу. Московскому княжеству передавались города Галич, Углич и Белоозеро.

Благодаря ханским милостям Москва заметно усилилась, тогда как прежний ее соперник Тверское княжество было настолько разорено, что уже не могло соперничать с быстро усиливавшимся Московским княжеством.

В 1331 г. умер Александр Васильевич Суздальский, и Ивану Калите удалось добиться передачи ему и той части великого княжения, которое принадлежала покойному На Руси наступила эпоха признаваемой всеми московской гегемонии. Длилась она 19 лет, на протяжении последних лет жизни Ивана Калиты и княжения двух его сыновей – Семена Ивановича Гордого (1340–1353) и Ивана Ивановича Красного (1353–1359). Попытки других русских князей выпросить ярлык в Орде были безрезультатными, хотя после смерти Ивана Калиты все они (кроме московских князей) отправились к Узбеку, умоляя его выдать ярлык на великое княжение Владимирское суздальскому князю Константину Васильевичу, считавшемуся тогда старейшим в их роду. Хан не прислушался к княжеским призывам, оставив великое княжение Семену Гордому. После его кончины претендовать на освободившийся великокняжеский ярлык попытался тот же Константин Васильевич. Но, несмотря на поддержку, оказанную ему новгородцами, правивший в Орде хан Джанибек[60]60
  Хан Узбек умер в 1241 г. Его старший сын Тинибек правил Ордой меньше года и был убит своим братом Джанибеком, в русских летописях названным «Добрым». Его правление длилось 15 лет с 1242 по 1257 г. Все это время огромную роль в управлении государством играла старшая жена Узбека и мать Тинибека и Джанибека ханша Тайдула.


[Закрыть] дал Владимирское княжение младшему брату покойного московского князя Ивану Красному.

Рассматривая события середины XIV в., следует сказать о «черной смерти» – пандемии бубонной чумы, разразившейся в Азии, Европе и Северной Африке. В общей сложности от «черной смерти» погибло не менее 60 млн человек. Вспышка чумы произошла в Монголии около 1320 г. С монгольскими купцами и войсками болезнь распространялась все дальше, от Китая и Индии на запад. На Руси первым очагом заражения стал в 1352 г. Псков. В следующем году чума была уже в Москве, где в числе заразившихся и умерших оказался 36-летний великий князь Семен Гордый, а перед этим его малолетние сыновья Иван и Семен. Эпидемией были опустошены Смоленск, Киев, Чернигов, Суздаль, другие города.

От чумы умер и митрополит Феогност. Его преемником стал знаменитый Алексий, в миру Елевферий, сын черниговского боярина Федора Бяконта, перешедшего на службу к московскому князю Даниилу Александровичу и верно служившего ему и его сыновьям.

Перед смертью Семен Гордый оставил братьям Ивану и Андрею[61]61
  Серпуховской князь Андрей Иванович умер от той же чумы через полтора месяца после смерти старшего брата, не дожив месяц до рождения сына Владимира, будущего героя Куликовской битвы.


[Закрыть]знаменитое завещание, наказав им «жити заодин, чтобы не престала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла». Упоминание о «свече» московского дела стало образным выражением, чрезвычайно востребованным в исторической публицистике и литературе.

Правление Ивана Красного пришлось на последние годы могущества Орды. В 1257 г. хан Джанибек умер (возможно был убит), вернувшись из похода в Персию. Его преемником стал сын Бердибек, приказавший уничтожить 12 своих братьев, в том числе и младшего – восьмимесячного. В числе приближенных нового хана оказался эмир Мамай, гурген (зять) Бердибека[62]62
  Женой Мамая была дочь Бердибека Тулунбек-ханум.


[Закрыть]. Впрочем, правление Бердибека оказалось недолгим. В 1359 г. он скоропостижно скончался – «то ли умер от распутной жизни, то ли был убит своими недоброжелателями» (Р. Ю. Почекаев). Ханом на 5 месяцев становится Кульна (Кульпа), происхождение которого осталось невыясненным. Против него возник заговор, во главе которого встала престарелая ханша Тайдула, вдова Узбека, мать Джанибека и бабушка Бердибека. Она предложила трон и свою руку такому же, как и Кульна, самозванцу[63]63
  И Кульна и Наврус объявили себя сыновьями Джанибека, но все они были уничтожены Бердибеком в начале его правления.


[Закрыть] – «царевичу» Наврусу (Наурузбеку). Кульна был убит, а Наврус женился на Тайдуле и стал ханом. Потом свергнут и убьют и его, подобно многим другим пожелавшим ханской власти Чингисидам. Со смертью Бердибека в Улусе Джучи начинается 20-летняя междоусобица, в русских летописях получившая название «Великая замятия». В ходе нее ордынское владычество над русскими землями значительно ослабло, продолжилось быстрое, уже почти не контролируемое ханами возвышение Московского княжества.

К середине XIV в. кроме Великого княжества Московского и Великого княжества Тверского правители еще двух русских земель – Рязанской и Суздальско-Нижегородской – стали титуловаться великими князьями. При случае они могли нанести удар по соседям и округлить свои владения за их счет, попытаться приобрести и ярлык на великое княжение Владимирское. Когда умер московский князь Иван Иванович Красный (13 ноября 1359 г.), малолетством его 9-летнего сына Дмитрия попытался воспользоваться суздальский князь Дмитрий Константинович. Правивший тогда в Орде Наврус дал ему ярлык на великое княжение, но не успел Дмитрий Константинович вернуться на Русь, как Навруса убил хан Хизр (в летописях – Кидырь, Хыдырь).

Тогда московские послы в 1362 г. получили в Орде ярлык для своего князя. Но Дмитрий Суздальский отказался уступать владимирское княжение, зная, что из-за замятии военной помощи его сопернику оказано не будет. Москве, впрочем, хватило и собственных сил. Войско, которым номинально командовал 11 – летний Дмитрий Иванович, двинулось на Владимир. Сил у Дмитрия Константиновича оказалось меньше, чем у московского князя, и ему пришлось уступить великое княжение своему молодому сопернику[64]64
  Впоследствии Дмитрий Константинович примирился с Дмитрием Ивановичем и даже выдал за него свою дочь Евдокию. Свадьба была сыграна в 1366 г. в Коломне.


[Закрыть].

В следующем 1367 г. в Москве произошло событие огромной важности – был построен новый белокаменный Кремль. Он заменил старый, дубовый, возведенный еще при Иване Калите, который сильно пострадал от пожаров, в особенности от «Всесвятского пожара» 1365 г.

Тогда же возобновляется старое соперничество Москвы с Тверью. Оно усугубилось раздорами между тверскими князьями, потомками Михаила Ярославича. Микулинский князь Михаил Александрович враждовал с дядей – кашинским князем Василием Михайловичем, породнившимся через сына с московским князем Дмитрием Ивановичем, поддерживавшим его[65]65
  Сын Василия Михайловича Кашинского Михаил был женат на московской княжне Василисе, дочери Семена Ивановича Гордого.


[Закрыть].

В свою очередь, у Михаила Микулинского был свой союзник – великий князь литовский Ольгерд Гедиминович. Вторым браком он был женат на родной сестре Михаила Ульяне (лит. Иулиания).

Поначалу спор тверских и кашинских князей пытался решить митрополит Алексий своим судом, состоявшимся в 1368 г. Михаила, ставшего к тому времени великим князем тверским, признали неправым, но он отказался признать такое решение и был взят под стражу.

Освободили Михаила по требованию Орды. После этого он немедля отправился в Литву звать Ольгерд а в поход на Москву. Тот охотно откликнулся на мольбу о помощи своего тверского шурина, рассчитывая на быструю победу. Собрав полки, Ольгерд «поиде к Москве ратию». Это нашествие получило название «Первой Литовщины». Противнику удалось застать московских воевод врасплох. Дмитрий Иванович стал готовить только что построенный Кремль к осаде, а навстречу литвинам выслал немногочисленный Сторожевой полк. В битве на р. Тросне[66]66
  Троеналевый приток р. Нара.


[Закрыть]21 ноября 1368 г. полк был разбит, в сражении погибли оба московских воеводы – Дмитрий Минин и Акинф Шуба. Победа в Тросненской битве открыла Ольгерду путь на Москву.