Текст книги "История России. Конец XVII – начало ХХ вв."

Перемены, произошедшие при Петре I, были глубокими и затронули практически все стороны русской жизни. Прежние традиции сохранялись лишь в народной, по преимуществу деревенской, среде. Городские сословия в большей или меньшей степени оказались под сильным воздействием европейской цивилизации и европейского образа жизни. Культурные новации императора Петра повлекли за собой смену мировоззренческих ориентиров. Воспитанные в соответствии с европейскими нормами, теперь россияне чувствовали себя наследниками не только и не столько национальной традиции, сколько опыта всего человечества.

Первым шагом на этом пути стало обращение к наследию поздней античности, ставшему чрезвычайно популярным тогда в странах Европы. Это увлечение нашло отражение во многих произведениях литературы и искусства. С 40-х гг. XVIII в. в России начали широко издаваться переводы греческих и римских авторов: Гомера, Эзопа, Вергилия. Самыми популярными у публики стали переводы Анакреона и Горация, сделанные Антиохом Кантемиром. Из-за обращения к «классическим образцам» новый художественный стиль получил название классицизм. В эту эпоху все большее значение приобретала литература, представшая в новом качестве – нравственного учителя.

Среди русских писателей самыми знаменитыми представителями классицизма стали уже упоминавшийся А.Д. Кантемир, В.К. Тредиаковский и М.В. Ломоносов.

Князь Антиох Дмитриевич Кантемир (1708–1744) был сыном перешедшего на русскую службу молдавского господаря, князя Дмитрия Константиновича Кантемира. Он получил блестящее светское и духовное домашнее образование, учился в Славяно-греко-латинской академии, впоследствии по собственному желанию прослушал курс лекций по истории, философии, математике и физике в университете при Петербургской Академии наук. Первыми напечатанными его работами были «Симфония на Псалтырь» (1727), а также переводы: «Некоторое итальянское письмо, содержащее описание Парижа и французов» (1726), «Таблица Кевика – философа» (1729), 55 од Анакреона, две книги посланий Горация. Однако всероссийскую литературную славу принесли Антиоху Кантемиру сатиры «На хулящих учение» (1729), «Филарет и Евгений» (1730), «Об опасности сатирических сочинений» (1730), в которых он отстаивал необходимость преобразований, совершенных императором Петром I.

Выпускник Сорбонны, одного из лучших европейских университетов, Василий Кириллович Тредиаковский (1703–1769) в 1730 г., вернувшись из Парижа в Россию, подготовил прославивший его имя перевод галантного романа французского писателя Поля Тальмана «Езда в остров Любви». В конце книги Тредиаковский поместил подборку своих стихотворений на русском и французском языке под названием «Стихи на разные случаи». Это был первый сборник стихотворений в нашей литературе. В то же время благосклонно принятый при дворе императрицы Анны Иоанновны Тредиаковский встал на сторону «немецкой партии». Именно по его доносу был арестован и подвергнут пыткам, а затем казнен задумавший ограничить немецкое засилье кабинет-министр Артемий Волынский. Оказавшись в фаворе, став придворным «пиитой» и секретарем Академии Наук, Тредиаковский попытался осуществить реформу русского стихосложения. До него все русские поэты (Симеон Полоцкий, Феофан Прокопович) писали силлабическим[23]23
  Силлаба в переводе с лат. «слог».


[Закрыть] стихом польского образца, занесенным в Россию киевскими книжниками во второй половине XVII в. Трудность заключалась в особенности ударения в польском языке – на предпоследнем слоге. Тредиаковский в 1735 г. издал трактат «Новый и краткий способ к сложению российских стихов», в котором предложил применять для стихосложения двусложную стопу, но с обязательным использованием заключительного хорея (женской рифмы), характерного для польского силлабического стиха. Справедливую критику своих непродуманных искусственных конструкций со стороны М.В. Ломоносова и А.П. Сумарокова Тредиаковский не принял и попытался погубить и их своими доносами, которые, однако, почти не имели последствий. По единодушному мнению исследователей, правильно поставленную проблему несовершенства современного ему стихосложения Тредиаковский не смог разрешить из-за слабых литературных способностей. Одним из лучших произведений Тредиаковского считаются

СТИХИ ПОХВАЛЬНЫЕ РОССИИ

 
Чем ты, Россия, не изобильна?
Где, ты, Россия, не была сильна?
Сокровище всех добр ты едина
Всегда богата, славе причина.
Коль в тебе звезды все здравьем блещут!
И россияне коль громко плещут:
Виват Россия! Виват драгая!
Виват надежда! Виват благая!
 

(1728)

Неизмеримо выше по своему поэтическому таланту стоял Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765). Уезжая в 1736 г. в Германию учиться химии и металлургии, он увез с собой трактат Тредиаковского и, внимательно изучив его, обнаружил, что в качестве основного размера стиха лучше использовать не хорей, а ямб. В августе 1739 г. он прислал в Академию Наук «Письмо о правилах российского стихотворства», в котором изложил свои доводы. В качестве образца Ломоносов представил собственную первую оду «На взятие Хотина», написанную четырехстопным ямбом. Как отметил позднее литературный критик В.Г. Белинский, с этого момента и началась русская литература.

Из-за большого объема произведения приведем в качестве примера лишь начало:

ОДА БЛАЖЕННЫЯ ПАМЯТИ ГОСУДАРЫНЕ ИМПЕРАТРИЦЕ АННЕ ИОАННОВНЕ НА ПОБЕДУ НАД ТУРКАМИ И ТАТАРАМИ И НА ВЗЯТИЕ ХОТИНА 1739 ГОДА

 
Восторг внезапный ум пленил
Ведет на верх горы высокой,
Где ветр в лесах шуметь забыл;
В долине тишина глубокой.
Внимая нечто, ключ молчит,
Который завсегда журчит
И с шумом вниз с холма стремится.
Лавровы вьются там венцы,
Там слух спешит во все концы;
Далече дым в полях курится.
Не Пинд ли под ногами зрю?
Я слышу чистых сестр музыку!
Пермесским жаром я горю,
Теку поспешно к оных лику.
Врачебной дали мне воды:
Испей и все забудь труды;
Умой росой кастальской очи,
Чрез степь и горы взор простри
И дух свой к тем странам впери,
Где всходит день по темной ночи <…>
 

Российская наука и ее достижения во второй четверти XVIII в

Для отечественной науки изучаемый период был достаточно труден не столько из-за немецкого засилья, сколько из-за весьма пренебрежительного отношения к ней властей. Сохранились любопытные данные о расходах императорской казны в эпоху Анны Иоанновны:

– на содержание царского двора – 260 000 рублей;

– на содержание конюшни для Бирона – 100 000 рублей;

– на мелкие нужды императрицы – 42 622 рублей;

– на Академию наук и Адмиралтейскую академию – 4 500 рублей;

– на народное образование – 4 500 рублей.

Таким образом, на науку и народное образование вместе взятые тратилось в 11 раз меньше средств, чем на конюшни знаменитого временщика Бирона. Напомним, что при создании Академии Наук еще в Петровское время на ее содержание отводилось 24 912 рублей в год. Но, несмотря на почти пятикратное сокращение отпускаемых из казны сумм, молодая российская наука добилась важных успехов. Ее становлению способствовали и выдающиеся европейские ученые, многие из которых навсегда или на достаточно продолжительный срок связали свою судьбу с нашей страной. Широкую известность заслужил приехавший в 1727 г. в Россию в 20-летнем возрасте математик Леонард Эйлер, подготовивший в 1735 г. «Руководство к арифметике для употребления в гимназии императорской Академии Наук» (второй учебник арифметики в России, пришедший на смену учебному пособию Л.Ф. Магницкого). Из 72 томов сочинений Леонарда Эйлера 29 относятся к математике, 31 – к механике и астрономии, 12 – к физике, технике и сельскому хозяйству. Его современниками были Николай и Даниил Бернулли, Христиан Гольдбах, Георг-Бернгардт Бюльфингер, Георг Вольфганг Крафт, Герард-Фридрих Миллер, Якоб Герман, Жозеф-Никола Делиль, помимо своих основных обязанностей демонстрировавший императрице Анне Иоанновне телескоп и даже показывавший ей кольца Сатурна. Шло время, и при петербургской Академии Наук появились и русские ученые. Первым из них шагнул в мир науки Василий Евдокимович Адодуров. Своим лучшим учеником его считали и Д. Бернулли, и Г. Миллер, и Л. Эйлер, под руководством которого Адодуров в 1733 г. стал адъюнктом высшей математики, но настоящим призванием Василия Евдокимовича являлась русская словесность. Еще студентом он написал «Первые основания русского языка», впоследствии выполнял сложные переводы (в частности, учебного пособия Г.-В. Крафта «Краткое руководство к познанию простых и сложных машин». 1738), осуществлял надзор за новыми учениками, среди которых был и М.В. Ломоносов, в 1744 г. стал учителем русского языка у великой княгини Екатерины Алексеевны (будущей императрицы Екатерины II). Вслед за Адодуровым в российскую науку вошли Степан Петрович Крашенинников, прославившийся изучением Камчатки, и, конечно же, Михаил Васильевич Ломоносов. Приведем любопытный отзыв о Ломоносове, принадлежавший А.С. Пушкину: «Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшей страстью сей души, исполненной страстей. Историк, Ритор, Механик, Химик, Минералог, Художник и Стихотворец – он все испытал и все проник». К этой замечательной характеристике добавим лишь несколько необходимых биографических фактов о человеке, составившем целую эпоху в нашей науке.

Великий ученый-энциклопедист, прославившийся открытиями в естественных науках, а также литературными, историческими и художественными работами, родился 8 ноября 1711 г. в деревне Мишанинская Куростровской волости Архангелогородской губернии в семье состоятельного крестьянина-помора, судостроителя и промысловика. В декабре 1730 г. Ломоносов отправился с рыбным обозом в Москву и здесь, скрыв свое крестьянское происхождение, в январе 1731 г. поступил на учебу в Славяно-Греко-Латинскую Академию. В ноябре 1735 г. в числе двенадцати лучших учеников он был переведен в Академический университет при Санкт-Петербургской Академии Наук, а в 1736 г. отправлен для продолжения образования в Германию, в Марбургский университет. В Германии Ломоносов учился у профессоров Х. Вольфа и И. Генкеля. В Россию Михаил Васильевич вернулся в 1741 г. Он пользовался покровительством М.И. Воронцова, а затем И.И. Шувалова. В январе 1742 г. Ломоносов стал адъюнктом физического класса Академии Наук, а в 1745 г. первым из русских ученых был избран академиком. С именем М.В. Ломоносова связаны важнейшие открытия в области физики (развивал учение Р. Бойля о молекулярном строении вещества), химии (в 1745–1746 гг. добился постройки первой в России химической лаборатории), астрономии (открыл атмосферу на планете Венера) и др. науках. Ломоносов был автором некоторых исторических работ, в них последовательно критиковал труды норманистов. В своем сочинении «Древняя Российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Перваго или до 1054 года» (1766) он сравнил развитие Руси и Римской Империи, обнаружив множество любопытных параллелей. Ломоносовым были также составлены «Краткий российский летописец с родословием» (1760) и «Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софии» (1761). Последнее сочинение Вольтер почти полностью включил в свою книгу «История Российской империи при Петре Великом».

Главным гонителем русской науки и ученых – не только русских, но и их добросовестных иностранных коллег, стал Иоганн-Даниил (Иван Данилович) Шумахер, приехавший в Россию в 1714 г. и получивший должность библиотекаря при Кабинете редкостей. Справедливости ради, надо отметить, что он блестяще справился с порученной ему Петром I в 1721 г. задачей – посетил Францию, Голландию и Англию, чтобы «стараться о приглашении в Россию разных ученых» (в том числе философа Вольфа), представить Парижской академии составленную Д.Г. Мессершмидтом карту Каспийского моря и приобрести новые книги для библиотеки.

Шумахер привез в Петербург 517 книг и множество новейших физических и астрономических приборов, необычайно удививших впоследствии иностранных ученых, приглашенных в создававшуюся Академию Наук. Однако, заняв после смерти Петра I пост секретаря Академии, он выказал себя ловким интриганом, умевшим угождать властям и третировать ученых. От Шумахера много претерпел Ломоносов, ряд ученых – Д. Бернулли, Я. Герман, Г.-Б. Бюльфингер – вынужден был покинуть Россию, Г.-Ф. Миллер – уехать в экспедицию в Сибирь.

Оставшись без должного попечения местных властей, угасали цифирные школы, которых в конце 1727 г. осталось 500. В 1737 г. они были превращены в семинарии. Несколько больше внимания уделялось высшим учебным заведениям. В 1732 г. по инициативе П.И. Ягужинского был создан Корпус кадет (в 1752 г. переименованный в Сухопутный шляхетный кадетский корпус), воспитанники которого обучались общим и специальным военным дисциплинам, танцам и музыке. Еще более значимым событием стало открытие в Москве по проекту И.И. Шувалова и при деятельном содействии М.В. Ломоносова университета с тремя факультетами – юридическим, медицинским и философским и двумя гимназиями – одной для дворян, а другой – для разночинцев.

Крупнейшими научными предприятиями этого периода стали Первая (1725–1730) и Вторая (1733–1743) Камчатские экспедиции капитан-командора Витуса Беринга. Его бот «Св. Гавриил» во время Первой экспедиции, инициатором которой стал Петр I, в июле-сентябре 1728 г. прошел вдоль берегов Чукотки, что позволило убедиться в существовании пролива между Азией и Америкой (Донесение («сказка») С.И. Дежнёва оказалось к этому времени забытым). Вернувшись в Петербург в декабре 1730 г., Беринг стал инициатором новой научной экспедиции для дальнейшего изучения Тихоокеанского побережья России. Во время Второй Камчатской экспедиции, именуемой также Великой северной экспедицией, было окончательно доказано существование между Азией и Америкой морского пролива, проделаны необходимые картографические работы, собраны богатейшие коллекции, посвященные природе, растительному и животному миру Сибири.

В русском искусстве 30—50-х гг. XVIII в. очень заметна линия, которую исследователи определяют как «продолжающуюся». И в живописи, и в скульптуре, и в архитектуре работали мастера, выдвинувшиеся еще в первой четверти XVIII в. – К.-Б. Растрелли, Л. Каравак, А.Ф. Зубов, М.Г. Земцов и др. Для многих из них именно это время стало вершиной творчества. Например, наиболее заметное произведение известного скульптора Карло-Бартоломео Растрелли – монументальная группа «Анна Иоанновна с арапчонком», 1741. Государственный Русский музей (ГРМ). Но наряду с ними начинали работать и молодые творцы, приумножившие достижения старшего поколения мастеров.

Среди иностранных живописцев, работавших тогда в России, наиболее известными были: Луи Каравак (коронационный портрет Анны Иоанновны, 1730. Государственная Третьяковская галерея (ГТГ), 8 портретов Елизаветы Петровны); Георг Христофор Гроот, писавший изысканные портреты в стиле рококо («Конный портрет Елизаветы Петровны с арапчонком», 1743. ГТГ), и Пьетро Ротари («Портрет неизвестного в латах», 1750-е гг. ГТГ, «Портрет Франческо Бартоломео Растрелли», 1750-е гг. ГРМ).

Умножилось число русских живописцев. Этому способствовала деятельность организованной еще в 1706 г. в Петербурге «Канцелярии от строений», при которой была создана особая Живописная команда. Состоявшие в ней мастера выполняли росписи дворцов, храмов, триумфальных арок и т. п. Руководителями Живописной команды были известные русские художники Андрей Матвеевич Матвеев («Автопортрет с женой», 1729. ГРМ) и Иван Яковлевич Вишняков («Портрет Сарры Фермор», «Портрет Вильгельма Фермора», 1749, ГРМ).

Своим талантом и мастерством их превзошел Алексей Петрович Антропов, дальний родственник и ученик Матвеева. Он также работал в Живописной команде, в 1740—50-е гг. занимался в основном росписями интерьеров, но в конце 1750-х гг. начал создавать камерные портреты, прославившие его имя («Портрет А.М. Измайловой», 1759. ГТГ, парадный «Портрет императора Петра III», 1762. ГТГ; ГРМ). Работы Антропова были замечены и выделены. С 1760-х гг.

он являлся официальным портретистом Русской православной церкви, автором парадных портретов высшего духовенства. Учеником Антропова был Д.Г. Левицкий.

На этот период приходится расцвет творчества замечательного русского художника Ивана Петровича Аргунова, крепостного графа П.Б. Шереметева. Ученик Г.К. Гроота, он писал парадные портреты в стиле барокко (посмертные портреты Б.П. и А.П. Шереметевых,1768. Музей керамики; Усадьба Кусково, портреты князя и княгини И.И. и Е.А. Лобановых-Ростовских, 1750, 1754. ГРМ), а также камерные портреты (портреты К.А. и Х.М. Хрипуновых, 1757. Останкинский дворец-музей творчества крепостных). Учениками Аргунова были А.П. Лосенко и К.И. Головачевский.

Особый интерес представляют мозаичные работы М.В. Ломоносова, ставшие новым явлением русской художественной культуры. В ходе своих занятий химией он увлекся изготовлением смальты и, проделав около 4 тысяч опытов, изготовил исходный материал для создания около 40 мозаик, в том числе двух больших картин (панно) «Полтавская баталия» (1762–1764. РАН. Петербург) и «Взятие Азова» – осталась незавершенной и погибла.

Крупнейшим российским архитектором середины XVIII в. являлся Франческо Бартоломео Растрелли, сын К.-Б. Растрелли. Первыми его работами стали дворцы Бирона в Курляндии, в Руентале (Рундале) в 1736–1740 гг. и Митаве (Елгаве) в 1738–1740 гг. Им же построены Большой дворец в Петергофе (1745–1755 гг.), Зимний дворец в Петербурге, (1754–1762 гг.) и начато строительство Смольного монастыря (1748–1764 гг.), оставшееся незавершенным и законченное лишь в 1831–1835 гг. Василием Петровичем Стасовым.

Огромное значение для последующего развития русского искусства имело создание Академии художеств. Она была основана 6 ноября 1757 г. по предложению И.И. Шувалова. Руководить «Академией трех знатнейших искусств» (так первоначально называлось это заведение) было поручено самому Шувалову, а размещалась она тогда в его доме на Садовой. Первыми учениками Академии стали скульптор Федор Шубин, архитекторы Василий Баженов, Иван Старов и другие видные деятели русской культуры, прославившие ее уже во второй половине XVIII в.

Рассказ о людях и достижениях отечественной культуры середины «осьмнадцатого века» был бы не полон без упоминания двух известных театральных деятелей той поры. Первый из них – драматург Александр Петрович Сумароков, автор 9 трагедий («Хорев», «Синав и Трувор». «Семира», «Димитрий Самозванец», «Мстислав» и др.), 12 комедий, либретто двух опер и балета, с 1756 по 1761 г. бывший первым директором Русского для представления трагедий и комедий театра (ныне Академический театр драмы им. Пушкина). Второй – замечательный актер Федор Григорьевич Волков, создавший собственную театральную труппу в Ярославле, в 1752 г. специальным указом Елизаветы Петровны вызванную в Петербург, где ярославские актеры дали несколько спектаклей. Впоследствии Волков был ведущим актером Русского театра; его лучшей ролью считается Оскольд в «Семире» А.П. Сумарокова. Федор Григорьевич принял участие в заговоре против императора Петра III и после вступления на престол Екатерины II стал постановщиком трехдневного уличного маскарада «Торжествующая Минерва».

Глава 3
Россия во второй половине XVIII в

В середине XVIII в. в экономике России произошли заметные изменения. Их результатом стало складывание всероссийского рынка, открывшее перед российской торговлей, промышленностью и сельскохозяйственным производством новые перспективы, многие из которых не были использованы из-за сохраняющихся феодальных пережитков.

На дальнейшее развитие страны не могли не повлиять произошедшие в этот период значительное увеличение ее территории и заметный рост населения. В годы правления Екатерины II в результате частых победоносных войн к России были присоединены Северное Причерноморье, Крым, Правобережная Украина, Белоруссия, Литва, Картли-Кахетинское царство и официально Курляндия, фактически вошедшая в состав империи в царствование Анны Ивановны. Во второй половине ХVIII в. русские промышленные люди открыли и хорошо изучили острова Алеутского архипелага и часть побережья Аляски. Однако освоение этого далекого края началось лишь в самом конце столетия. Если в 1780 г. территория России равнялась 16 027 887 кв. км, то в 1791 г. – уже 16 449 931 кв. км, то есть увеличилась на 442 041 кв. км. Податное население страны по пятой ревизии 1795 г. насчитывало 34,5 млн человек, а с учетом привилегированных сословий – 37,5 млн человек.

Во второй половине XVIII в. крепостнический строй в России, на котором держалась тогда вся экономика страны, достиг своего наивысшего развития. В правление Екатерины II крепостное право и обязанность платить подушную подать распространились на крестьян Малороссии и Новороссии; крестьянам не разрешалось иметь недвижимость, торговать без особого дозволения помещика, а также отлучаться из имения без его письменного согласия. Указом от 22 августа 1767 г. крестьянам запретили подавать челобитные на злоупотребления своих помещиков. Виновным грозила ссылка на каторжные работы. Своим фаворитам и приближенным императрица раздарила огромные территории, населенные государственными крестьянами. С 1762 по 1796 г. частным лицам было передано 800 тысяч душ мужского пола. Число крепостных от общего количества крестьян в России достигло 53 %. Но число государственных крестьян не только не сократилось, а даже выросло – в результате проведенной правительством секуляризации церковных земель (указ от 26 февраля 1764 г.) около 2 млн архиерейских и монастырских крестьян перешло сначала в разряд экономических (в ведение Коллегии экономии), а затем, после упразднения Коллегии экономии в 1786 г., в разряд государственных крестьян. Сохранялась прослойка дворцовых (ок. 7 %) и ясачных крестьян, проживавших в Поволжье, на Урале и в Сибири. Сельским хозяйством на вновь присоединенных южных землях стали заниматься и привлеченные в страну колонисты – немецкие, греческие, сербские.

Основными сельскохозяйственными орудиями оставались многочисленные разновидности сохи – от примитивных («царапулька», «коловая соха», «черкуша», «соха-суковатка») до достаточно сложных по конструкции (двузубая («перовая») и двуральная («перекладная») сохи). На южных плодородных землях использовался мощный двухколесный деревянный плуг «сабан». К концу XVIII в. в передовых помещичьих хозяйствах появились железные плуги, бороны.

В земледелии продолжало господствовать трехполье, только в некоторых районах страны и очень ограниченно начиналось использование плодосменной системы. Удобрения применялись, как правило, в помещичьих хозяйствах.

Житницей страны являлось Черноземье (Южная Россия, Новороссия и Малороссия), но и там урожайность была невысока и достигала у различных культур от сам-6 до сам-10, только урожайность проса достигала сам-10. Главными сельскохозяйственными культурами оставались рожь, пшеница, ячмень, овес, горох, гречиха, овес и лен. Именно в это время на юге страны начинают появляться посевы подсолнечника. У части помещиков возник интерес к агрономическим знаниям, с целью его поощрения у земельных собственников в 1765 г. создали Вольное экономическое общество, круг деятельности которого был очень широк. Общество проводило экспедиции для изучения хлебопроизводящих районов страны, занималось распространением семян, особенно культур, не пользовавшихся популярностью у населения (картофель), тратило много усилий на подготовку специалистов в области земледелия, животноводства, пчеловодства, издавало свои печатные «Труды Императорского Вольного экономического общества» и даже распространяло противооспенную вакцину среди населения России.

Любые климатические аномалии вели к неурожаям, а те – к голодовкам. В XVIII в. отмечено более 30 неурожайных лет.

Денежный оброк, как правило, взимали со своих крестьян помещики центральных и верхневолжских губерний. Выплаты крестьян во второй половине XVIII в. выросли до 5—10 руб. с каждой ревизской души. В южных черноземных районах страны, где преобладала барщина, развитие товарного хозяйства привело к иным последствиям. Здесь землевладельцы не просто увеличили отработочную ренту (барщину), но начали переводить крестьян на «месячину», отбирая землю у крепостных (их наделы переходили в барскую запашку) и вынуждая своих людей работать только в помещичьем хозяйстве, выплачивая им за это месячное содержание натуральным продуктом. В 1780—90-х гг. 56 % всех крепостных крестьян выполняли барщинные работы, 44 % были на оброке.

Размер оброка и барщины у помещичьих крестьян, как правило, устанавливался самими землевладельцами. Из-за растущего спроса на продукцию сельскохозяйственного производства размер этих платежей и обязательных работ в господском хозяйстве непрерывно повышался – с 1–2 руб. в 1760-е гг. до 5 руб. на мужскую душу в 1790-х гг. У государственных и дворцовых крестьян денежный оброк был фиксированным, но также заметно вырос. Если в 1753 г. они платили 80 коп. с ревизской души, то в 1783 г. – уже 3 рубля. Росла и стоимость крестьян, которых продавали по всей территории империи, а на торг в Петербург привозили целыми барками. При продаже с землей за 1 крестьянина в 1760-х гг. давали 30 руб., в 1780-х гг. – уже 80, а в 1790-х гг. – около 200. Особенно ценились молодые парни, которых приобретали для сдачи в рекруты. В 1766 г. за рекрута давали 120 руб., в 1786 г. – 360, а в 1793 г. – 400.

Некоторые помещики сильно злоупотребляли властью над крепостными и даже истязали их. Нарицательным стало имя Салтычихи – Дарьи Николаевны Салтыковой (урожд. Иванова), погубившей более сотни своих дворовых людей; 38 из них она замучила собственноручно. По решению Сената, подтвержденному императрицей Екатериной II, помещица-мучительница была лишена звания столбовой дворянки и осуждена на пожизненное заключение в московском Ивановском монастыре, в особой «покаянной» камере.

Однако некоторые действия правительства по ужесточению крепостнического режима имели неожиданные последствия. В 1762 г. Екатерина II запретила всем, кто не принадлежал к дворянскому сословию, покупать крестьян для работы на мануфактурах. Владельцам заводов пришлось поневоле переходить к широкому использованию наемного труда. Число наемных рабочих быстро увеличилось – с 220 тысяч до 420 тысяч человек. Но рынок свободной рабочей силы в стране был очень узок. Как правило, для работы на заводах нанимались крестьяне-отходники, которым требовалось заработать необходимую сумму для выплаты денежного оброка помещику. Тем не менее, товарно-денежные отношения в стране стали развиваться более быстрыми темпами.

Изменилась структура российской промышленности. Как и прежде, ее развитие стимулировали прежде всего быстро растущие потребности армии и флота. На фоне резкого увеличения числа ткацких мануфактур (с 231 в середине XVIII в. до 1082 в 1799 г.) в Москве, Шуе, Иваново-Вознесенске, Костромской губернии, многие из которых были огромными предприятиями с числом рабочих до 3 500 человек, темпы развития русской металлургии кажутся замедленными, хотя и в тот период Россия продолжала опережать Англию по объемам выплавки чугуна. В 1760 г. в России выплавлялось 60 050 тонн чугуна, а в Англии – 27 000 тонн. К 1800 г. разрыв сократился, хотя наша страна еще опережала Великобританию (в этом году в России было выплавлено 162 427 тонн чугуна, в Англии – 156 000 тонн). Английские фабриканты, как и раньше, предпочитали закупать отличавшееся высоким качеством железо в России. В нашей стране в то время строились самые высокие в Европе домны. При средней их высоте в 10–12 аршин на Невьянском заводе действовала домна высотой 19 аршин.

Из 120 железоделательных предприятий 76 находились на Урале. Остальные работали в старых центрах металлообработки – Туле, Липецке, Кашире, Олонце. В числе владельцев уральских заводов значились как представители титулованной знати (Шуваловы, Воронцовы), так и купцы-заводчики (Яков и Иван Борисовичи Твердышевы, Иван Семенович Мясников, Никита Никитич, Прокофий и Григорий Акинфиевичи Демидовы).

Создается новый центр военного судостроения на Черном море – верфи в основанном в 1789 г. городе Николаеве, получившем название в честь взятия турецкой крепости Очаков в день Святого Николая Чудотворца в 1788 г.

Всего в 1799 г. в России было 2094 промышленных предприятия. Крупных мануфактур с учетом горных заводов было около 1200. Таким образом, численность их с середины XVIII столетия увеличилась почти в 2 раза.

Основные торговые операции внутри страны, как и раньше, осуществлялись через ярмарки и местные торги. Крупнейшие ярмарки для удобства купцов стали устраивать в разное время, чтобы обеспечить переезд их на новое торжище. Ирбитская ярмарка открывалась в январе и продолжалась до конца февраля, Тобольская шла с марта по май, Троицкая (в Оренбурге) – с июня по июль, Макарьевская – в июле-августе, Тамбовская – в январе и Свинская (в Орле) – с января по март включительно. Здесь перечислены лишь крупнейшие. Всего же во второй половине XVIII в. в России было 1637 ярмарок. Сборы с них давали в казну до 40 тысяч рублей чистого дохода ежегодно. Вокруг каждой ярмарки формировалась сеть небольших торгов (торжков и базаров), функционировавших не реже 1 раза в неделю. Сохранялась и развивалась развозная и разносная торговля. В городах существовала стационарная торговая сеть – лавки и магазины.

В 1766 г. был принят новый таможенный тариф, носивший протекционистский характер. Он запрещал импорт товаров, «коими в изобилии в собственном государстве довольствоваться можем», освобождая от пошлин те ввозимые в Россию товары, которых «произращение или заводы в государстве еще не начиналось».

Во внешней торговле России, как и прежде, преобладал сырьевой экспорт. Английские, голландские, немецкие, датские, французские, итальянские, греческие, персидские, турецкие и бухарские купцы вывозили хлеб, кожи, юфть, сало, воск, пеньку, лен, а также продукцию русских мануфактур – железо (чугун), веревки, канаты, полотняные ткани. В Россию импортировали сукно, хлопчатобумажные ткани, сахар, вина, фрукты, пряности, краски, парфюмерные изделия, мебель, произведения искусства, книги и др.

В эти годы начинает быстро развиваться торговля с Китаем. Большим спросом в России пользовались китайский шелк, чай и камка, фарфоровая посуда; в Китае – сибирские меха (74,3 % русского экспорта в эту страну).