Текст книги "Большой психологический словарь"

Поэт Н. Заболоцкий имел основания сказать: «За поверхностью каждого слова таится бездонная мгла». Таится и «образ мира в слове явленный» (Б. Пастернак). С. больше, чем вторая сигнальная система, чем средство, медиатор, артефакт. Оно с самого начала важнейший жизненный факт, затем оно становится речевым актом, перформативом. Признание С. главным принципом познания ставит под сомнение наличие не только «чистой» чувственности, но и наличие натуральных психических функций. А. Белый проницательно заметил: «Современные дикари не остатки примитивного человека, а дегенераты когда-то бывших культур». Психическое развитие ребенка начинается с «вершинной психологии»: с конгениальности ребенка высшим проявлениям человеческого духа, выражающимся в материнской любви к своему чаду.

Глубинная психология возникает в ходе развития много позже. Т. о., С. не только главный принцип познания, но и принцип чувства и воли (действия), т. е. принцип всей душевной и духовной жизни человека. Погружение в мир С. – вызов не только каждому отдельному человеку, но и психологии как науке. (В. П. Зинченко)

СЛОГ (англ. syllable) – фонетическая единица речевого потока (между звуком и словом); с т. зр. артикуляции С. – целостная произносимая единица.

СЛУЖЕБНЫЕ СЛОВА (англ. filler words, functions words) – слова (как правило, односложные), самостоятельно не обладающие значением (напр., предлоги, частицы, союзы и артикли) и часто не являющиеся необходимыми для понимания основного смысла предложения, но выполняющие синтаксическую функцию. Обычно дети начинают использовать их относительно поздно. См. Содержательные слова.

СЛУХ (англ. audition, hearing) – способность человека (живого организма) с помощью ушей воспринимать звуки и ориентироваться по ним в окружающей среде. В основе С. лежит деятельность слухового анализатора, который связан с др. анализаторами и эфферентными системами.

Первоначальными, жизненно важными стимулами, формировавшими С., были звуки и шумы неживой и живой природы. Для человека особым, чрезвычайно важным фактором формирования слуховой функции является членораздельная речь, акустические характеристики которой находят определенное отражение в соответствующих характеристиках С. Помимо речевых имеется ряд др. культурных форм звуков, таких как музыкальные звуки, звуки трудовых процессов и т. п., которые, однако, не привели к формированию особых параметров С. в филогенетическом смысле, а только определили его частные навыки и способности (напр., С. музыканта, врача, регулировщика машины и т. п.). Возможности С. ограничены теми формами отражения объективного звукового материала, которые жизненно необходимы индивиду как биологической и соц. единице. Поэтому некоторые звуковые явления (напр., инфра– и ультразвуки во всех их формах) остаются за рамками человеческого С.

Как и для любой др. сенсорной системы, основной особенностью действия С. является отражение внешнего мира в форме адекватного образа, т. е. в данном случае – звукового. Простейший звуковой образ содержит 3 параметра, определенно связанные с объективными характеристиками звуков: громкость (соответствует интенсивности), высота (соответствует частоте) и тембр, или «окраска» (соответствует структуре звукового спектра).

На средних уровнях интенсивности стимулов для С. характерна логарифмическая зависимость уровня ощущения (громкости) от силы воздействия стимулов (масштаб равных относительных приращений), которая утверждается в законе Фехнера. См. также Абсолютный слух, Адаптация слуховая, Аудиометрия, Акустика психологическая, Акустика физиологическая, Белый шум, Бинауральный слух, Восприятие сложных звуков, Децибел, Музыкальный слух, Острота слуха, Психология глухих, Слуховой анализатор, Спектр звуковой, Фонематический слух.

Добавление: Слуховые ощущения различаются по высоте, громкости и тембру. Высота звука зависит от частоты колебаний звуковой волны, которая измеряется в герцах (Гц). Человеческий С. характеризуется сравнительно большим диапазоном различения частот колебаний звуковых волн (от 16 до 20 000 Гц). Границей слышимых звуков в отношении низких частот является граница инфразвуков, а в отношении высоких частот – граница ультразвуков. Верхняя граница воспринимаемых частот у взрослого человека каждые 6 месяцев снижается примерно на 80 Гц.

Громкость определяется в основном амплитудой колебаний (интенсивностью) звуковой волны, но зависит и от частоты. Весь диапазон интенсивности звуков, воспринимаемых человеком, составляет 130 дБ. Звук интенсивностью свыше 130 дБ вызывает ощущение боли в ушах.

Тембр определяется формой колебаний звуковой волны и зависит от источника звука – колеблющегося тела. Звуки, производимые различными музыкальными инструментами, человеческие голоса имеют свой, присущий им тембр. По тембру часто легко определить характер звучащего тела (металл, стекло и т. п.).

С., как и зрение, имеет огромное значение в жизни человека. Слуховой анализатор адекватно отражает окружающую среду в таких условиях, когда работа зрительного анализатора затруднена: напр., в условиях кислородного голодания на больших высотах, при воздействии больших положительных ускорений, в состоянии невесомости, в условиях ограниченной видимости и т. п.

К слуховым ощущениям относятся ощущения музыкальных звуков и шумов. Музыкальные звуки вызываются периодическими воздушными колебаниями, шумы – апериодическими. Громкий шум неблагоприятно воздействует на организм человека и вызывает у него неприятные ощущения. Уровень шума измеряется шумомером и выражается в единицах интенсивности (дБ). Сильный производственный шум снижает работоспособность человека, производительность труда, увеличивает вероятность развития неврозов, ухудшает зрение, вызывает головные боли и усталость, является причиной снижения внимания и увеличения времени реакции. Отрицат. воздействие шума возрастает с увеличением его интенсивности. Шум с переменной интенсивностью более вреден, чем шум постоянной интенсивности. В соответствии с уровнем шума цеховые помещения делятся на очень шумные (выше 90 дБ), шумные (70–90 дБ) и малошумные (менее 70 дБ). Длительное воздействие шума интенсивностью ок. 90 дБ снижает производительность труда на 30–66 %. При уровне шума свыше 120 дБ необходимо использовать защитные шлемы. Границей, выше которой нельзя допускать длительного воздействия шума на человека (без защитных приспособлений), является 135 дБ. Интенсивность импульсного разового шума не должна превышать 150 дБ. При работе в шумном помещении должны быть предусмотрены длительные интервалы тишины, необходимые для отдыха органов С. и предотвращения слуховой усталости. При умственной работе, требующей длительного сосредоточения, предельно допустимый уровень шума составляет 40 дБ. Если работа требует периодического использования телефона, уровень шума, измеренный ок. телефонного аппарата, не должен превышать 50–55 дБ, уровень шума в 75 дБ полностью исключает возможность использования телефонной связи. (Т. П. Зинченко)

СЛУХОВОЙ АНАЛИЗАТОР (англ. auditory system) – совокупность соматических, рецепторных и нервных структур, деятельность которых обеспечивает восприятие человеком и животными звуковых колебаний. С. а. состоит из наружного, среднего и внутреннего уха (см. Ухо среднее, Ухо внутреннее), слухового нерва, подкорковых релейных центров и корковых отделов больших полушарий.

Ухо является усилителем и преобразователем звуковых колебаний. Через барабанную перепонку, представляющую собой эластичную мембрану, и систему передаточных косточек – молоточек, наковальню и стремечко – звуковая волна доходит до внутреннего уха, вызывает колебательные движения в заполняющей его жидкости.

Внутреннее ухо, или улитка, представляет собой спиралеобразный ход, состоящий из 2,5 витка. Заполняющая улитку жидкость – перии эндолимфа – практически несжимаема. В улитке находится т. н. кортиев орган (назван по имени итальянского анатома Альфонса Корти) – сложная структура, включающая базилярную мембрану с расположенными на ней волосковыми клетками, и покровную мембрану, нависающую над рецепторами. Возникающие колебания эндолимфы передаются волокнам расположенной вдоль улитки базилярной, или основной, мембраны и возбуждают специализированные механорецепторы – волосковые клетки. Волосковые клетки улитки являются основными аппаратами слуховой рецепции. Реагируя на колебания эндолимфы, они превращают улавливаемые звуковые колебания в нервные импульсы, передающие акустическую информацию по волокнам слухового нерва.

Возбуждение, возникающее в волокнах слухового нерва (ок. 50 тыс. волокон), направляется к центральным отделам н. с. Первым центром обработки акустической информации являются расположенные на уровне варолиева моста ядра слухового нерва, после чего она поступает к т. н. верхним оливам. Здесь происходит объединение сигналов, поступающих от левой и правой улитки. Затем афферентные пути направляются к нижним буграм четверохолмия, которые представляют собой рефлекторный центр слуховой системы. Здесь происходит передача слуховых импульсов на двигательные пути, в результате чего возникают такие, напр., реакции, как двигательное настораживание или сокращение зрачка в ответ на внезапно возникающий звук.

Далее мощный пучок нервных волокон идет к внутренним коленчатым телам, от которых начинается последняя часть слухового пути. Его волокна направляются к поперечной извилине височной области коры, или извилине Гешля, представляющей собой корковый конец С. а. По своему строению извилина Гешля (поля 41-е и 42-е по Бродману) очень близка к проекционной зрительной коре. Основное место в ней занимает 4-й афферентный слой, в котором и заканчиваются волокна слухового нерва. Как в зрительной проекционной области, так и в извилине Гешля были обнаружены признаки соматотопического строения (тонотопическая проекция). При этом волокна, передающие информацию о высоких тонах, заканчиваются в медиальных, а волокна, несущие информацию о низких тонах, – в латеральных участках этой извилины. Существенным отличием корковых отделов С. а. от зрительного является то, что здесь нет изолированного представительства каждого уха или его части в противоположном полушарии. Моноуральные волокна направляются к обоим полушариям, и поэтому повреждение одной (напр., правой) извилины Гешля приводит лишь к незначительному снижению слуха, в несколько большей степени проявляющемуся в противоположном (левом) ухе.

Над первичными отделами слуховой коры (в извилине Гешля) надстроены вторичные отделы слуховой коры. Они находятся на наружной поверхности височной области, в пределах верхней височной извилины (поле 22-е по Бродману). В их составе преобладают клетки верхних, ассоциативных слоев коры. В отличие от первичной слуховой коры ее вторичные отделы не имеют соматотопического строения и представляют собой интегрирующий аппарат, который обеспечивает сложные формы анализа и синтеза звуковой информации, делая возможным восприятие музыкальных и речевых звуков. Поражение вторичных отделов слуховой коры не приводит к снижению остроты слуха и выпадению восприятия простых звуков, но вызывает нарушение различения мелодий в одних случаях или сложно построенных звуков речи в других. (см. Вернике центр, Сигнальные системы, Синдромы нейропсихологические).

СЛЮНА (англ. saliva) – секрет слюнных желез, выделяемый в ротовую полость и необходимый для смачивания разжевываемой пищи, что облегчает ее проглатывание и переваривание. Содержит ок. 99 % воды, а также соли, ферменты (напр., амилазу, расщепляющую крахмал), слизь и др. Обладает бактерицидными свойствами. У человека С. выделяется (ок. 1,5 л в сут) 3 парами крупных слюнных желез: околоушными, подчелюстными и подъязычными, а также множеством щечных желез. Один из показателей химического состава С., характеризующий степень ее кислотности или щелочности (в общем случае определяется по концентрации ионов водорода в данном растворе), называется pH слюны. Для воды рН равен 7; значения ниже 7 указывают на кислую С., выше 7 – щелочную. См. Слюноотделение. (Б. М.)

СЛЮНООТДЕЛЕНИЕ (саливация; англ. salivation) – выделение слюнными железами слюны. М. б. рефлекторным (безусловным и условным), произвольным и непрерывным. У человека непрерывное С., помимо прочего, необходимо для увлажнения рта во время устной речи. Нельзя не отметить и ту большую роль, какую С. сыграло в возникновении учения о высшей нервной деятельности. (Б. М.)

СМЕШЕНИЕ ЦВЕТОВ (англ. color mixing) – получение нового цвета из 2 цветов или более, которые качественно отличаются как друг от друга, так и от полученного (результирующего) цвета. Исследование этого явления привело к выводу, что, смешивая цвета по определенным правилам, можно получить все цвета с помощью минимального числа исходных. С. ц., при котором новый цвет является результатом оптического вычитания исходных из белого, называется субтрактивным (вычитательным). Напр., «вычтя» из белого цвета красный (с помощью светофильтра), получим сине-зеленый цвет. Если же новый цвет получен в результате оптического сложения исходных цветов с черным, то говорят об оптическом, или аддитивном, С. ц. Этот эффект получается при одновременном освещении темного поля лучами разного цвета.

С. ц. можно получить не только при одновременном, но и при быстром последовательном предъявлении цветов. Такое С. ц. называется временным. Если на сетчатку одного глаза попадает один цвет, а на сетчатку другого – другой, то можно получить бинокулярное С. ц. См. Аддитивное смешение цветов, Законы смешения цветов, Теории цветового зрения, Цветовое зрение.

СМЕЩЕННОЕ ЗРЕНИЕ (англ. displaced vision) – зрение в условиях смещения ретинального изображения с помощью офтальмологических клиновидных призм.

Изучение С. з. ведется в контексте проблемы перцептивной (сенсомоторной) адаптации зрительной системы. При С. з. вначале нарушаются зрительно-моторные координации. Так, при инструкции попасть рукой в цель совершается систематическая ошибка, равная по величине смещению. После некоторого непродолжительного периода адаптации (3–10 мин) ошибка исчезает. Удаление смещающих призм приводит к возникновению последействия: появляется систематическая ошибка противоположного знака. По абсолютной величине эффект последействия равен или близок эффекту смещения.

Исследовались факторы, влияющие на адаптацию. Установлено, что активные движения значительно улучшают адаптацию. Ход адаптации во многом зависит также и от того, видит ли испытуемый свои конечности во время тестирования зрительно-моторных координаций или нет.

Наиболее распространенная точка зрения на природу адаптации к С. з. отражена в гипотезе проприоцептивных изменений амер. психолога Г. Харриса, который считает, что рассогласование между зрительной и тактильно-проприоцептивной информацией, возникающее из-за смещения сетчаточного изображения, снимается вследствие изменения «чувства положения». Др. словами, адаптация состоит не в том, что мы начинаем видеть, напр. собственную руку (в тесте попадания в цель) в ее истинном местоположении, а в том, что мы начинаем чувствовать положение руки в соответствии с тем, где мы ее видим. Эта гипотеза была, однако, подвергнута критике как в теоретическом, так и в экспериментальном плане.

СМИРНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1894–1980) – сов. психолог, автор трудов по многим проблемам общей, возрастной и педагогической психологии, а также истории психологии. Наибольшую известность принес С. цикл исследований по психологии памяти. В них: 1) экспериментально доказана связь непроизвольного запоминания со структурой деятельности субъекта (запоминается прежде всего то, что является целью или имеет прямое отношение к ней); 2) показано, что эффективность запоминания увеличивается в случае, когда данная деятельность требует большей интеллектуальной активности (чем, напр., при решении задачи только на «запоминание»); 3) обнаружены также возрастные различия в непроизвольном запоминании. В теоретическом плане эти исследования внесли вклад в разработку принципа единства сознания и деятельности в отечественной психологии. См. Единства сознания и деятельности принцип. (Е. Е. Соколова)

СМЫСЛ (личностный) (англ. personal sense, personal meaning) – выражает отношение субъекта к явлениям объективной действительности. Понятие С. разрабатывалось такими авторами, как А. Бине, Ван дер Вельт, Э. Титченер, Ф. Бартлет. Общим в концепциях этих психологов была попытка понять С. как явление сознания, не выходя за пределы самого сознания.

Принципиально новый подход в понимании С. был осуществлен Л. С. Выготским и А. Н. Леонтьевым. Характерным для этого подхода является то, что проблема С. как психологического понятия была раскрыта в результате анализа явлений, принадлежащих не сознанию, а жизни и деятельности субъекта, явлений его реального взаимодействия с окружающим миром.

Исследуя структуру человеческой деятельности, устанавливая объективные отношения между ее компонентами, Леонтьев показал, что С. создается в результате отражения субъектом отношений, существующих между ним и тем, на что его действия направлены, как на свой непосредственный результат (цель). Именно отношение мотива к цели, по Леонтьеву, порождает личностный С., причем смыслообразующая функция в этом отношении принадлежит мотиву. Возникая в деятельности, С. становятся единицами человеческого сознания, его «образующими». В рамках сознания С. вступает в отношения с др. его образующими, в частности со значениями, выражаясь через последние. См. также Смысловой барьер.

СМЫСЛОВОЙ БАРЬЕР (англ. semantic barrier) – возникающее между людьми взаимное непонимание, основанное на том, что одно и то же событие при одинаковом значении имеет для них разный смысл. С. б. часто наблюдается тогда, когда люди не понимают мотивов поведения друг друга и либо действуют без учета этих мотивов, либо приписывают партнеру по взаимодействию ложные мотивы. Для человека, у которого возник С. б., характерна повышенная аффективность. Нередко это отношение распространяется на всю ситуацию общения.

Особенно часто С. б. возникает между детьми и взрослыми, т. к., предъявляя требования к детям, взрослые нередко игнорируют смысл, который это событие имеет для детей. Напр., учитель ставит «плохую» отметку, не учитывая меру усилий, затраченных учеником на выполнение работы. Этим он хочет побудить ученика лучше учиться. Ученик же воспринимает отметку как несправедливую, т. к. для него главный смысл заключается в том, что он старался. В этом случае отметка теряет свою побудительную силу. В результате возникновения С. б. затрудняется процесс воспитания.

Добавление: Явление С. б. впервые было описано и изучено Л. С. Славиной. Различают С. б. по отношению к конкретному человеку и по отношению к конкретному требованию. С. б. по отношению к конкретному человеку, возникнув, проявляется уже независимо от того, какие требования предъявляет данный человек к ребенку. Наиболее распространенной причиной возникновения С. б. такого рода является неучет мотивов поведения ребенка, а нередко и приписывание ему таких мотивов, которых в действительности не было или с которыми он не согласен. В результате у ребенка может возникнуть отрицательное аффективное отношение к обидевшему его взрослому, которое влечет за собой неадекватное представление об отношении к нему этого взрослого и, как следствие, полное игнорирование данного человека. С. б. по отношению к конкретному требованию проявляется независимо от того, кто предъявляет это требование. Основной причиной возникновения С. б. этого типа является безрезультатное повторение одних и тех же требований, которые в силу тех или иных причин субъективно не воспринимаются ребенком как требования (напр., не соответствуют внутренней позиции ребенка). Как правило, это случается с теми требованиями, смысл которых различен для воспитателя и воспитанника. (Н. И. Гуткина)

СНОВИДЕНИЕ (англ. dream) – непроизвольный поток полимодальных образов в состоянии сна (см. Сон), которые обычно переживаются спящим как подлинная реальность. Процент отчетов о С. значительно выше, когда человека будили во время фазы быстрого сна, по сравнению с фазами медленного сна, однако содержание С. в разных фазах сна не отличается существенно. Особая категория С. – т. н. «люцидные С.», во время которых человек сознает, что он спит; при этом отдельные лица могут произвольно регулировать содержание С.

Анализу содержания С. большое внимание уделялось в психоанализе. Этой теме посвящена первая крупная книга З. Фрейда – «Толкование сновидений» (1900). Фрейд считал, что С. есть осуществленное желание, его образы не являются совершенно бессмысленными, их функция заключается в репрезентации субъекту скрытых смыслов его бессознательного, но смысл С. м. б. понят только при символическом анализе, техника которого идентична обычной технике психоанализа. «Работа С.» (термин Фрейда) противоположна работе анализа. Переработка информации в С. сводится к 3 основным процессам: 1) сгущение (концентрация) образов вплоть до их контаминации (наложения друг на друга); 2) смещение (замещение), когда некий скрытый элемент проявляется в виде отдаленной ассоциации, намека; 3) символизация – превращение мысли в символические зрительные образы (см. Мышление образное). Наиболее подробно связь символики С. и символов, проявляющихся в религии, мифах и др., была исследована К. Юнгом. Юнг считал, что символы в С. являются проявлением не только личного бессознательного, но и коллективного, которое в С. использует архетипические символы (см. Аналитическая психология, Психотерапия интерактивная). (Б. М., И. М. Романенко)

СОБЕСЕДОВАНИЕ (англ. interlocution) – особая форма общения и, более конкретно, беседы. А. А. Ухтомский различал эмпирически данное и подлинное С. Первое, постоянно нас сопровождающее, еще не есть С. в подлинном смысле слова и в подлинном понимании каждым другого. Эмпирическое С. м. б. сопряжено с солипсизмом. Настоящее С. есть дело трудного достигания, когда самоутверждение перестает стоять заслонкою между людьми. Это живое, культурное общение, в котором открыты уши каждого для всех прочих и в котором строится история. Подлинное С. представляет собой важное средство индивидуализации, когда собеседники «читаются до глубины и потому получают ответы на свои дела, которые для них самих еще не поняты, а только еще носятся в досознательном и готовятся открыться» (Ухтомский А. А. Заслуженный собеседник. Рыбинск, 1997, с. 229). Условием и результатом такого С. является любовное, симпатическое или сочувственное понимание. (В. П. Зинченко)

СОВЕСТЬ (англ. conscience) – интериоризированные стандарты правильного и неправильного, по которым индивид судит о своем поведении; часть Суперэго, которая усваивается на основе наказаний. См. Интуиция совести, Эго-идеал.

СОВЛАДАНИЕ (англ. coping) – психические процессы и поведение, направленные на преодоление и переживание стрессовых (кризисных) ситуаций, особенно психосоциального характера. Большое количество исследований посвящено изучению, систематизации и сравнению эффективности разнообразных стратегий (способов, приемов, стилей) С., таких, напр., как решение проблемы собственными силами, обращение за помощью к семье, обращение к религии, уход от проблемы, оптимизм, релаксация, юмор, обращение за помощью к друзьям. Разработаны тренинговые программы развития навыков С. Иногда термином «С.» обозначают лишь «рациональные, конструктивные» способы реагирования на стресс, противопоставляя их «бессознательным» механизмам психологической защиты (см. Защита психологическая). Однако следует заметить, что не всякий сознательный способ поведения, переживания и когнитивной переработки можно считать рациональным и конструктивным (напр., употребление алкоголя или самообвинение), равно как и не всякий механизм психологической защиты безусловно плох, неконструктивен и неэффективен. (Б. М.)

СОВМЕСТНОЕ ВНИМАНИЕ (англ. joint attention) – способность человека сонаправить внимание, обратить его на тот же объект или событие, на которые обращает внимание др. человек, без специальной речевой инструкции. Позволяет осуществить соотнесение речи и эмоциональных реакций наблюдаемого человека (взрослого) с объектами и событиями в окружающей среде. Лежит в основе раннего речевого, эмоционального и соц. развития, а также командной работы. Считается, что нарушение С. в. на ранних этапах онтогенеза запускает каскад нарушений психического развития, характерных для раннего детского аутизма. Механизм С. в. используется в робототехнике для обучения, в частности для расширения словаря мобильных роботов. (М. В. Фаликман)

СОЗНАНИЕ (англ. consciousness) – предельная абстракция и одновременно «вечная» проблема философии, психологии, социологии. Обсуждение проблемы С. в философском ключе – это обсуждение коренных сторон человеческого бытия: богатство и многообразие отношений человека к действительности; способность идеального воспроизведения действительности; знание о мире, включающее представление о роли и месте человека в нем, о «смысле жизни»; о свободе человека, его чувстве вины и ответственности; о направленности мирового процесса и т. п. Однако С. не совпадает с осознаваемым содержанием. Конструирование сознания как мира человеческого, как предмета философского исследования, начатое Ф. Брентано, Э. Гуссерлем, Г. Г. Шпетом, продолжается.

С., конечно, идеальная форма отражения, воспроизведения, порождения действительности, что не мешает ей быть реальной, объективной, бытийной, т. е. участной в бытии: «Идея, смысл, сюжет – объективны. Идея может влезть или не влезть в голову философствующего персонажа, ее можно вбить в его голову или невозможно, но она есть, и ее бытие нимало не определяется емкостью его черепа. Даже то обстоятельство, что идея не влезает в его голову, можно принять за особо убедительное доказательство ее независимого от философствующих особ бытия» (Шпет). Об этом же говорит М. М. Бахтин: «Идея – это не субъективное, индивидуально-психологическое образование с “постоянным местопребыванием” в голове человека; нет, идея интериндивидуальна и интерсубъективна, сфера ее бытия не индивидуальное сознание, а диалогическое общение между сознаниями. Идея – это живое событие, разыгрывающееся в точке диалогической встречи двух или нескольких сознаний». Здесь ключевое слово «между». Вот в этом «между» и находится С., в т. ч. индивидуальное, личное, субъектное, в смысле его принадлежности некоему Я, что не мешает индивидуальному С. быть субъективным.

Естествоиспытатели и философы размышляют о С. как о некоем «живом теле», размерность которого близка к космическим размерностям: «Сознание – это как бы “всепроникающий эфир” в мире. Или, как сказал бы В. И. Вернадский, громадное тело, находящееся в пульсирующем равновесии и порождающее новые формы… Коль скоро мы определили сознание как нечто, что – между нашими головами, то это определение имеет фундаментальное отношение и к социальной форме, благодаря которой люди способны жить друг с другом, а фактически пропускать через себя поток жизни» (М. К. Мамардашвили).

И тем не менее сознание вопреки подобным и вовсе не единичным высказываниям философов, предупреждениям великих физиологов и нейропсихологов – Ч. Шеррингтона, Дж. Экклза, А. Р. Лурия и др., – продолжаются попытки искать С. «между ушами», локализовать его в мозге, даже искать для него специальные нейроны (Ф. Крик).

Наивно полагать, что изучение и моделирование функций мозга – это и есть изучение и моделирование знания и С.: «Можно, например, пытаться показать, как те или иные сознательные состояния вызываются процессами в нейронах головного мозга и комбинациями их активности. Но независимо от успеха или неуспеха попытки такого рода ясно, что знание о нейронах не может стать элементом никакого сознательного опыта, который (после получения этого знания) порождался бы этими нейронами» (Мамардашвили). Сказанное не умаляет значения исследований физиологии мозга, в т. ч. и моделирования его работы. Мозг – такая же загадка и тайна, как и С., но это разные тайны, а не одна. Их различению мешают язык, самомнение, эгоцентризм: «в моей голове родилась мысль», «в моем мозгу зародилась идея» и т. п.

С., идеальная форма, существующая объективно, имеет полифоническое, диалогическое, смысловое строение, включающая в себя не только со-знание, но и аффективно-смысловые образования. Идеальная форма, существующая до и вне отдельного индивида, есть приглашающая сила или движущая сила индивидуального развития. Она усваивается, субъективируется и становится реальной формой психики и С. индивида. Взаимоотношения между идеальной и реальной формами психики и С. – предмет исследования в культурно-исторической психологии: «Конечно, жизнь определяет сознание. Оно возникает из жизни и образует только один из ее моментов. Но раз возникшее мышление само определяет жизнь, или, вернее, мыслящая жизнь определяет сама себя через сознание. Как только мы оторвали мышление от жизни, от динамики и потребности, лишили его всякой действенности, мы закрыли себе всякие пути к выявлению и объяснению свойств и главнейшего назначения мышления: определять образ жизни и поведения, изменять наши действия, направлять их и освобождать их из-под власти конкретной ситуации» (Л. С. Выготский). Согласно Выготскому, именно С. – главное условие и средство овладения собой: осознать – значит в известной мере овладеть, осознание и овладение идут рука об руку. Высшим психическим функциям «в такой же мере присуща иная интеллектуальная, как и иная аффективная природа. Все дело в том, что мышление и аффект представляют собой части единого целого – человеческого сознания» (Выготский).

Как говорил И. Г. Фихте, душа и С. намечают к созданию новые органы, под последними следует понимать функциональные органы, т. е. те же высшие психические функции. Конечно, деятельность можно рассматривать как «первоматерию» человеческого мира и вслед за нем. классической философией раскрывать этот мир как подлинный универсум деятельности. Но в таком случае в деятельность нужно погрузить и мышление, и аффекты, и волю, и С., а не фантазировать по поводу того, как деятельность, лишенная модуса психического, порождает психику и С. Выготский прекрасно понимал роль понятия предметной деятельности для психологии. Более того, он реинтерпретировал всю совокупность высших психических функций и рассматривал их как органы деятельности, и это функциональное по своей природе объяснение ввело в научный оборот новый значительный ресурс для истолкования целостности психологической реальности. Примечательно, однако, что Выготский, обсуждая проблему единицы анализа мышления и языка, в качестве таковой выдвинул не предметное действие, а значение, которое относится скорее к сфере С.