Текст книги "Не от мира сего. Рассказы о святых"

Добрый пастырь

В Ефесском храме шла Божественная литургия.

Епископ Тимофей, ученик апостола Павла, совершал богослужение.

Христиане города Ефеса, в котором число верующих росло с каждым днем, наслаждались миром и спокойствием. Страшные гонения, которые происходили по приказанию Нерона в Риме, еще не достигли церквей Малой Азии, и здесь христиан не преследовали.

Мученичество Святого Тимофея. Середина XI в. Рисунок из византийского месяцеслова

После службы епископ Тимофей взошел на кафедру и начал говорить поучение.

В храме царила полная тишина, нарушаемая лишь голосом проповедника.

Вдруг входная дверь отворилась, и на пороге показался отряд воинов. Раздался лязг оружия. Не прошло и нескольких минут, как весь храм был оцеплен солдатами.

Офицер подошел к епископу и громко сказал, передавая ему длинный свиток:

– Император Нерон шлет тебе этот указ. Прочти!

Тимофей развернул свиток и стал читать вслух. Нерон приказывал епископу Ефеса Тимофею и всем христианам этого города выдать беглецов – христиан, скрывшихся из Рима от преследований императора. Нерон требовал исполнить свой приказ и, в случае неповиновения, угрожал казнями.

– Нет, – спокойно и твердо сказал Тимофей, окончив чтение, – мы не можем исполнить его повеление. Скажи императору, что все мы скорее готовы умереть, чем выдать наших братьев.

И все присутствовавшие воскликнули:

– Аминь!

Офицер стал убеждать епископа изменить свое решение, говоря, что долг каждого человека, будь он христианин или язычник, повиноваться закону, но Тимофей оставался непоколебим.

– Я знаю, – говорил он, – что послушание и повиновение власти – наш долг. Но мы должны подчиняться лишь законным требованиям, которые не противоречат нашей совести и заповедям Христа, а импера тор требует от нас поступка бесчестного, на который мы не можем согласиться.

Долго еще пытался офицер убедить епископа, но все его старания оставались напрасными.

– Тогда мне придется прибегнуть к строгим мерам! – воскликнул раздраженный офицер.

– Делай, что велит тебе твой долг, – спокойно ответил епископ. И офицер отдал страшный приказ. Солдаты обнажили свои сабли, засверкало оружие, и потекла кровь.

Христиане безропотно падали под ударами, мужчины бросались вперед, стараясь защитить женщин и детей. Крики и плач наполнили храм.

Епископ стоял тут же, рядом находилась небольшая дверь, через которую он мог спастись. Но Тимофей прошел вперед и обратился к офицеру, прося его на минуту остановить побоище. Тот, думая, что Тимофей хочет исполнить его требование, приказал солдатам остановиться.

Тогда епископ встал впереди верующих и спокойно сказал:

– Прежде, чем рассеивать стадо, – порази пастыря!

Глубокая тишина царила кругом. Взоры всех устремились на Тимофея, безоружного, стоявшего перед разъяренными воинами.

Смущение отразилось на лице офицера, он невольно опустил глаза перед устремленным на него кротким взором Тимофея и, сделав знак солдатам, вместе с ними молча вышел из храма.

Исцеление от греха

В большом городе, у базарной площади, сидел старик-монах. Каждый день он приходил сюда, но не добрая цель влекла его.

– Народ собирается каждое утро на базар, – говорил инок, – Полезно людям иметь рядом духовного наставника.

Но это была неправда. Старец был очень сребролюбив, много денег доставалось ему от прохожих. Однажды мимо инока проходил Христа ради юродивый Андрей, одаренный даром прозорливости. Поравнявшись со старцем, блаженный остановился и стал пристально смотреть на него.

– Бог подаст! – поспешил сказать инок, думая, что Андрей остановился просить милостыню.

Но блаженный стоял неподвижно, с ужасом смотря на инока.

– Сжалься над ним, Спаситель! – вдруг воскликнул Андрей, падая на колени, и начал молиться.

Старец с недоумением смотрел на него. Окончив молитву, Андрей подошел к иноку и сказал:

Блаженный Андрей, Христа ради юродивый

– Безумец! Опомнись! Подумай о своей душе! Зачем ты губишь себя? Ты был чист и имел образ ангельский, зачем допустил врага покорить свою душу? Зачем собира ешь сокровища на земле, где все скоротечно? Если умрешь сегодня ночью, зачем тебе богатства? Смотри!

И блаженный указал вдаль. Тогда разверзлись небеса, и старец увидел двух мужей. Один был в светлой одежде с белоснежными крыльями, лицо его было печально, он поник головой. Другой был в черной одежде, его глаза горели огнем, он с дикой радостью смотрел на старца. Черный хотел приблизиться к старцу, но присутствие блаженного Андрея удерживало его.

– Это Ангел-Хранитель и диавол борются из-за твоей души, – сказал блаженный. – Враг готов кинуться на твою душу и растерзать ее. Покайся – и Ангел-Хранитель подойдет к тебе.

Старец в ужасе упал на землю и громко произнес обет быть бессребреником. Едва он закончил, блеснула молния, страшный удар грома потряс небеса – и черный муж исчез, а белоснежный ангел приблизился к старцу.

– Не говори никому о случившемся, – сказал блаженный Андрей, – не забудь своего обета, а я буду каждый день поминать тебя в своих молитвах, чтобы Господь направил путь твой на доброе.

Старец тотчас роздал все свое добро нищим и с этого дня стал бессребреником.

Чудо веры

В высоком просторном тереме с решетчатыми оконцами, обвешанном по стенам тяжелыми пестрыми коврами и звериными шкурами, в углу, перед дубовым столом, на покрытой алым сукном лавке сидел князь Владимир. Напротив него стоял дряхлый старик-монах. На столе лежали книги Священного Писания, святой Крест и небольшая картина, изображавшая Страшный суд.

Мужественное лицо князя было задумчиво, он сосредоточенно смотрел на страшную картину и внимательно слушал рассказ старца-монаха.

– …В тот час, – говорил инок, – Спаситель призовет всех на суд. Каждый недобрый поступок, каждая злая мысль или слово известны Господу и обо всем нам придется дать ответ Ему на Страшном суде.

Крепко сдвинуты брови князя Владимира, немало недобрых дел совершил он в своей жизни, неужели он будет осужден с грешниками на вечную муку?

– Неужели я погибну в огне? – спрашивает он. – Неужели нет мне спасения?

– Бог все может, – отвечает инок, – я не раз говорил тебе, княже, о чудесах Спасителя, о Его милосердии. Вспомни, скольких грешников Он прощал, сколько сотворил чудес! Прибегни к Нему и проси Его спасти твою душу, вывести ее из мрака, показать ей истинный свет. Разве ты не веришь, что Господь всемогущ и может просветить тебя?

– Я охотно верю тебе, – горячо отвечал Владимир, – ты знаешь, что я полюбил твоего Бога и стремлюсь к Нему, но душа моя неспокойна, сомнения закрадываются в мое сердце, я еще не могу слепо верить. Ты много рассказывал мне чудес, сотворенных Христом, мне хотелось бы убедиться самому, что твой Бог так велик и всемогущ… Пусть на моих глазах совершится чудо – и я уверую!..

Лицо инока омрачилось.

– Да, мало в тебе веры, княже, когда ты так говоришь, еще не понял ты учения христианского, – тихо заметил он, – но я верю, – и голос монаха зазвучал сильнее: – что Спаситель желает твоего спасенья и исполнит то, о чем ты просишь…

– Смотри, – быстро перебил его Владимир, – вон на дворе люди греются у костра, – пойдем, положи в огонь Евангелие; если справедливы твои слова, пусть книга останется невредимой…

– Идем, – вдохновенно сказал инок, – ты увидишь могущество Христа!

Икона святого равноапостольного вел. князя Владимира. 1888 г.

Крещение князя Владимира. 1890 г. Худ. Виктор Васнецов

Быстро спустились князь и инок по витой лестнице и очутились во дворе.

Подойдя к костру, князь велел высоко положить хворост и дрова.

Затрещал огонь, высоко поднялось пламя.

– Господь Всеблагий! – громко произнес инок. – Дай сему неверующему увидеть славу Твою и познать Истину!

С этими словами он положил книгу в огонь.

Выше взвились клубы черного дыма, зловеще затрещал огонь. Прошло несколько мгновений томительного ожидания.

– Посмотри теперь, – дрожащим от волнения голосом произнес Владимир.

Инок подошел ближе к костру, протянул руку в самое пекло и вынул оттуда книгу.

Крик изумления вырвался у князя и всех присутствовавших: не только Евангелие, но и ленты, заложенные в него, остались совершенно неповрежденными, словно огонь не касался книги.

Слезы умиления брызнули из глаз инока.

– Благодарю Тебя, Боже! – дрогнувшим голосом промолвил он, падая ниц.

– Я верю, – сказал Владимир, когда прошли первые минуты смущения, – теперь я твердо верю во Христа!

– Ты поверил, потому что увидел, – отвечал ему инок словами Спасителя, – но блаженны не видевшие и уверовавшие!

Судьба легионера

Римский император Максимиан Галерий, приемный сын и наследник императора Диоклетиана, жестоко преследовал христиан. Он издал приказ разыскивать их и подвергать пыткам. Однажды, когда он оказался недалеко от Никомидии (теперь это город Измит в Турции), его воины в одной из пещер нашли спрятавшихся там христиан. Их было двадцать три человека. Максимиан велел мучить их до тех пор, пока они не отрекутся от Христа. Их обжигали факелами, рвали кожу крючьями, били камнями по губам и грозили отрезать языки за то, что они славили Христа и отказывались поклониться языческим богам.

Затем их привели в преторию, то есть в шатер военачальника в римском лагере, чтобы внести в список осужденных на смертную казнь. Там их увидел молодой легионер, начальник судебной палаты Адриан.

– Скажите, – спросил их Адриан, – какую награду вы ждете от вашего Бога за все эти страдания? Не может быть, чтобы вы напрасно страдали и умирали.

Мученики Андриан и Наталия. Икона XIX в.

– Наши страдания, – ответил один из мучеников, – ничто по сравнению с той славой, которая ждет нас на небе. У человека нет слов, чтобы рассказать о том, что Христос приготовил для тех, кто не отрекается от Него.

Услышав это, Адриан спокойно и твердо сказал своим писцам:

– Запишите и меня. Теперь я христианин. Если нужно, умру с ними.

Об этом немедленно донесли императору, и Максимиан закричал приведенному к нему Адриану:

– Ты сошел с ума? Ты изменник? Ты враг Рима? Хочешь погибнуть с этими безумцами?.. Выбрось эти глупости из головы и скажи мне, что ты образумился.

– Нет, император, – ответил Адриан. – Именно теперь я и стал умнее, когда поверил в Христа. И теперь я прошу Его, чтобы Он простил мои прежние заблуждения.

Тогда Максимиан приказал заковать Адриана в цепи и бросить в тюрьму с христианами. Слуга Адриана, который видел все это, известил его жену Наталию о произошедшем. Наталия сама была тайной христианкой. Замуж за Адриана она вышла по большой любви и была счастлива в браке. Она нежно любила мужа, но еще сильнее любила Господа и надеялась когда-нибудь привести Адриана к истинной вере. При известии, что ее муж объявил себя христианином, она радостно воскликнула:

– Господь услышал мои молитвы! Как я счастлива, что Адриан – христианин! Теперь нас ничто не разлучит ни в этой жизни, ни в Царствии Небесном – и там мы будем вместе!

Наталия надела лучшую одежду, которая у нее была, и отправилась в темницу. Там, обняв Адриана, она со слезами говорила:

– Мой любимый муж! Как прекрасно, что ты поверил во Христа… Умоляю, будь тверд в своем решении! Забудь, что у тебя есть жена, друзья, богатство, молодость. Помни, что ты теперь принадлежишь Христу. Этот путь идет через муки, но ведь в конце – светлое царство, где мы все встретимся у Господа…

И многими другими словами Наталия убеждала его быть стойким в страданиях. Адриан с любовью смотрел на юную супругу, удивляясь и радуясь, что она не только не впала в отчаянье, видя его в темнице, но и призывает быть верным Христу.

Когда вечером настало время покинуть темницу, Наталия обошла всех узников и каждого просила поддержать ее супруга, чтобы он не боялся мучений.

Прощаясь, Адриан обещал жене известить ее о дне, когда его вызовут на суд и добавил, что хотел бы умереть у нее на глазах.

* * *

Спустя некоторое время был назначен день допроса и суда Адриана, и он решил выполнить обещание. За большие деньги тюремщики разрешили ему на короткое время навестить свой дом. Один из слуг, увидев хозяина, побежал предупредить госпожу. Не зная, что и думать, Наталия решила не впускать мужа в дом раньше, чем удостоверится, что он не купил себе свободу отречением. Ведь уже были случаи, когда христиане, не выдержав пыток, приносили жертвы идолам и получали свободу.

Мученик Адриан Никомидийский. XI в. Фреска в Соборе Святой Софии, Киев

Мученица Наталия Никомидийская. XI в. Фреска в Соборе Святой Софии, Киев

Наталия встала у запертой двери и, когда подошел Адриан, начала укорять его в отступничестве:

– Уйди от меня, обманщик! Не хочу слышать твоего голоса. Не желаю разговаривать с предавшим Христа. Я уже назвала себя женой мученика, но вдруг стала женой вероотступника. Коротка была моя радость!

Адриан же радовался и удивлялся твердости духа жены.

– Не бойся и впусти меня, – сказал он. – Я не отрекся от Христа, я не убежал от мучений. Я пришел за тобой, чтобы сделать тебя свидетельницей моей смерти. Открой скорее, а то мне придется уйти, не увидев тебя, и ты будешь потом горевать, что в последний раз не повидалась со мной.

Тогда Наталия открыла дверь и бросилась в объятия мужа.

Они вместе отправились в тюрьму. Войдя туда, Наталия обнимала мучеников, целовала их раны, хвалила за терпение и вновь просила поддержать. Видя, как тяжело им приходится, она послала своих слуг домой за бинтами и лекарствами для перевязки ран и ухаживала за святыми страдальцами целую неделю – до того дня, когда Адриана вызвали к императору на суд.

Максимиан начал снова убеждать Адриана отречься, но, встретив прежнюю твердость, приказал жестоко бить его. После истязаний, которые Адриан вынес мужественно, его отвели обратно в тюрьму. Другие мученики встретили его как любимого брата и стали успокаивать, и он сказал им:

– Благодаря вашим молитвам Господь послал мне Свою помощь, и я смог вытерпеть это. Будем же молиться, чтобы Господь не оставил нас до конца!

Наталья пришла в тюрьму вместе с Адрианом и вновь помогала мученикам. Другие христианки, узнав об этом, последовали ее примеру: они приносили узникам еду, перевязывали раны, утешали и убеждали не отрекаться и впредь. Когда императору донесли об этом, он запретил пускать женщин в тюрьму. Тогда Наталия остригла волосы, переоделась в мужскую одежду и в виде юноши пришла к мужу. Перевязывая раны, она садилась у его ног и говорила:

– Помни нашу любовь и знай, что душой я страдаю вместе с тобой и желаю тебе только одного – Царства Небесного. Когда предстанешь перед Христом, помолись, чтобы Он взял меня к Себе. Я очень боюсь, что император принудит меня снова выйти замуж… Я же хочу остаться верной тебе и после твоей смерти.

* * *

Максимиан, узнав, что мученики очень ослабли и многие из них уже при смерти, приказал доставить в тюрьму орудия казни и там привести в исполнение смертные приговоры. Велено было сначала раздробить христианам руки и ноги молотом. Когда палачи вошли в темницу, Наталия попросила их начать казнь с ее мужа. Она боялась, что при виде страшных мучений он испугается. Сколько любви ко Христу, сколько мужества потребовалось ей, чтобы самой положить ноги мужа под удары!

Упал тяжелый молот…

Этой казни подверглись и остальные узники. Все они бесстрашно клали свои руки и ноги под удары со словами: «Господи Иисусе Христе, прими души наши!».

После казни император распорядился сжечь тела мучеников. Легионеры разожгли большой костер, но вдруг разразилась гроза, заблистали молнии и пошел сильный дождь. Палачи разошлись по своим военным шатрам. Женщины-христианки во главе с Наталией достали из потухшего костра останки мучеников и хотели похоронить их здесь же, но одна благочестивая семья, уезжавшая в город Аргирополь (теперь это район Скутари в азиатской части Стамбула), попросила отдать им святые мощи на сохранение. Так и поступили.

Наталия осталась одна в доме. И случилось то, чего она боялась больше всего. Один богатый язычник, близкий к императору, стал добиваться ее. Тот дал согласие на брак, и Наталия притворно согласилась. Но в ту же ночь, когда после горячей слезной молитвы она забылась сном, ей явился один из мучеников и велел немедленно сесть на корабль и отплыть в Византию. Наталия так и сделала. Один военачальник, узнав о побеге Наталии, преследовал ее на корабле, но попал в бурю и повернул корабль назад, при этом некоторых плывших на нем солдат смыло волнами, а корабль с христианами буря обошла стороной. Там Наталию встретили христиане, и всех удивляло то, что такая молодая и красивая женщина отказалась от радости счастливой обеспеченной жизни, убедила мужа пострадать за Христа и теперь думает только о том, чтобы быть возле его святых мощей.

В первую же ночь в Аргирополе ей явился Адриан и сказал:

– Хорошо, что ты здесь. Ты пришла на упокоение, которое приготовил тебе Господь. Оно будет тебе наградой за все труды.

Проснувшись, Наталия рассказала об этом и просила всех христиан молиться за нее. Потом снова заснула и умерла во сне, мирно отойдя к Богу.

Хотя своим телом Наталия и не перенесла мук, но душой страдала за мужа и других казненных, трудилась в темнице, добровольно делила с ними все лишения, покинула свою родину, ища чистой, целомудренной жизни.

И она была увенчана небесной наградой от Христа, ради Которого не пожалела ничего.

Непобежденный

Равноапостольного князя Владимира народ называл «Красным солнышком» за его доброту. Таким же «солнышком» был для людей князь Александр Невский, который жил спустя двести лет после святого Владимира.

Русская земля в то время управлялась князьями. Князья сидели по разным городам. Тот князь, что правил в Суздале, назывался «великим». Отец Александра Невского Ярослав сначала княжил в Новгороде, а когда стал великим князем Суздальским, то новгородцы попросили себе в князья его сына Александра. Вот так Александр стал княжить в Новгороде пятнадцатилетним юношей.

Вольнолюбивыми новгородцами было нелегко управлять, а еще труднее – защищать землю от врагов. Но Александр справился. Людей он расположил к себе добротой, был попечителем сирот и вдов, помощником бедных. Юный князь Александр отличался также умом. Новгородцы его полюбили, слава о нем гремела далеко по Руси. По свидетельству летописей, на Руси не было области, которая не хотела бы видеть его своим князем.

Святой Александр Невский. 1666 г. Фреска в Архангельском соборе Московского Кремля

Соседями у Новгорода были шведы и немцы. Они часто нападали на новгородские земли, уводили русских в плен, угоняли скот, увозили имущество. И старались обратить пленных в свою веру, поэтому с их войском всегда ехали католические священники. От этих вторжений приходилось отча янно защищаться. И вот, едва отпраздновав свою свадьбу, князь Александр поспешил на западную границу строить укрепления и собирать дружину – отважных бойцов.

Накануне разнесся слух, что на Неве по явились шведы. Их король Эрик посадил на корабли большое войско и отправил на Русь. Командовал шведами зять короля – военачальник Биргер. Остановившись на Неве, он отправил посла с сообщением князю Александру: «Выходи против меня, если сможешь сопротивляться. Я уже здесь и пленю твою землю». Александр воспринял угрозу очень серьезно. Он прибыл в церковь святой Софии, упал на колени и молился со слезами, прося у Бога помощи. Затем вышел к своей дружине и воскликнул: «Братья! Не в силе Бог, а в правде… Не убоимся множества ратников, яко с нами Бог!»

Воодушевление князя передалось народу и войску. У всех появилась уверенность, что Бог не оставит их без помощи. Тем временем враги, не ожидая отпора, отдыхали.

Князь Александр, не имея большого войска, принял все меры, чтобы напасть как можно внезапнее. Впереди своего войска он выставил сторожевые дозоры. Один из начальников такого дозора Пелгусий, разведав расположение шведов, сообщил подробности Александру, а затем открыл ему свое видение.

– Всю ночь я провел без сна, наблюдая за врагами, – говорил Пелгусий. – На рассвете услышал шум и увидел лодку с гребцами. Посреди лодки стояли святые мученики князья Борис и Глеб, и Борис сказал: «Брате Гле бе, вели грести, да поможем сроднику нашему Александру Ярославовичу!». Я смотрел на них изумлении, пока лодка не скрылась из виду.

Радостно забилось сердце князя Александра, но он велел никому не говорить об этом чудесном видении Пелгусия.

Занималось утро 15 июля 1240 года. Туман с восходом понемногу рассеялся. Шведы ничего не подозревали, их ладьи безмятежно покачивались у берега. По всему побережью белели многочисленные шатры, и среди них возвышался златоверхий шатер самого Биргера. Прежде чем враги успели опомниться, русские пошли в наступление. Битва была отчаянная. Шведы смело сопротивлялись.

Юный князь, окруженный врагами, сумел пробиться к самому Биргеру и легко ранил его копьем в лицо, «положил ему печать на лицо», – как говорит летопись.

Из дружинников князя особенно храбро бился воин Гаврило Олексич. Преследуя врага, верхом на коне он бросился в воду, напал на отплывающих на ладье шведов, вступил в бой с одним из воевод и сбросил его в реку. Другой новгородец без доспехов, в простой рубахе, с одним лишь топором нападал на шведов и так бесстрашно сражался, что все удивлялись.

К ночи битва стихла. Шведы, собрав раненых, сели на корабли и отступили. Победа русских была такая неожиданная и быстрая, что они не осмеливались объяснить ее своей храбростью, а ссылались Божию помощь. При этом и потери новгородцев были очень малы – 20 человек. Князь Александр вер нулся в Новгород со славой и был встречен народом с ликованием. За эту победу его и прозвали «Невским».

Сразу после победы над шведами ему пришлось бороться с другими, еще более опасными врагами – немцами. Они уже давно нападали на русскую землю, а на этот раз захватили несколько городов и посадили там своих начальников. Они взяли Псков и уже были в тридцати верстах от Новгорода. Очень тяжело пришлось и русскому крестьянину в деревне, и русскому торговцу в городе. Немцы забирали людей в плен, отнимали товары, опустошали поля, забирали скот, так что крестьянин уже не мог пахать землю и жить как прежде. Многие голодали. «Вопль и стоны раздавались по всей земле», – пишет летописец. А немцы еще и похвалялись, говоря: «Пойдем и унизим славянский народ!»

Князь Александр выступил против них. Действуя так же быстро, как и в войне со шведами, он освободил Псков и устремился в немецкую землю. Тогда немцы собрали большую рать и решили покончить с новгородским князем. Они говорили: «Мы погубим князя русского Александра, но сначала возьмем его живьем в плен!». Большую часть их войска составляли рыцари, закованные с головы до ног в железо, и их многочисленные слуги. Русские звали рыцарей «железными людьми».

Князь Александр, помолившись в храме святой Троицы и приняв благословение, выступил навстречу врагам. Была зима. Немцы шли по льду Чудского озера по направле нию к Пскову. Александр Невский ждал на берегу, наблюдая со скалы за передвижением немцев. Много мыслей пронеслось у него за это короткое время… Перед собой он увидел иностранцев, с которыми не хотел воевать, он намеревался только защитить русскую землю и православную веру. Охваченный этим чувством он воскликнул: «Рассуди, Боже, спор мой с этим высокомерным народом!»

А впереди несокрушимой стеной двигались «железные люди».

И сошлись два войска. Началась великая и злая битва. Поднялся шум от ударов мечей, от треска ломавшихся копий, от воплей раненых. Не было видно льда: все было залито кровью. Во многих местах лед не выдерживал тяжести войска и проламывался. «Железные люди» гибли в ледяной воде. Уже множество рыцарей пало под ударами русских, но еще не ясно было, кто возьмет верх. В это время Александр с отборной дружиной ударил по немцам с той стороны, откуда они не ожидали. Ряды рыцарей смялись, они побежали. Русские гнали их на протяжении семи верст. Многих убили и многих захватили в плен.

После такой славной победы князь Александр вернулся в Псков. Весь народ в праздничных нарядах вышел встречать героя… Вот он едет на коне, и за ним пятьдесят знатнейших пленных, дальше – русские полки-победители и множество простых пленных.

Новость о разгроме рыцарей быстро разнеслась по немецкой земле. Они со дня на день ожидали князя Александра у стен своей столицы и даже просили помощи против русских у датского короля. Но князь Александр и не думал нападать на них. Ему достаточно было того, что он заставил уважать русское войско. Через некоторое время немцы заключили с новгородцами мир. «Так печально закончилось предприятие ордена против русских, – с грустью восклицает один немецкий историк, – храбрый Александр принудил рыцарей к миру».

С тех пор имя князя Александра Ярославовича прославилось по всей Европе. Тогда же и литовцы начали совершать набеги на русские земли. Едва получив известие о набеге литовцев, Александр с небольшим войском выступил им навстречу. А литовцы уже успели разграбить несколько городов и с большой добычей пытались уйти к себе. Князь Александр догнал их… После разгрома литовцы в течение нескольких лет не осмеливались больше приближаться к русским землям.

Так в течение пяти лет князь Александр Невский разбил шведов, немцев и литовцев. Этими победами он дал возможность русским людям заниматься мирным трудом.

Великий Князь Александр Ярославич Невский. 1672 г. Портрет из Царского титулярника

Но вот стряслась над Русью новая беда. Из азиатских степей хлынула татарская орда. Русские князья выходили со своими дружинами против них, но не могли устоять: татар было слишком много. Много князей погибло в жестоких сражениях, много русских воинов нашли свою смерть. Еще больше погибло мирных жителей от рук татар. Целые русские города вырезались татарами почти полностью. Русская земля плакала горючими слезами под татарским игом.

В числе городов, уцелевших от татарского погрома, был Великий Новгород. Во время своего опустошительного похода татары не дошли до него всего сто верст и повернули назад. Они остановились в низовьях Волги. Туда русские князья должны были ездить с поклонами и подарками. Хотя Новгород не был покорен татарами, но пришлось и князю Александру ехать к татарскому хану. Хан Батый прислал сказать ему: «Бог покорил мне многие народы – ты ли один не хочешь покориться державе моей? Если хочешь невредимой сохранить свою землю, приди ко мне, и увидишь честь и славу царства моего».

Пришлось ехать. Невскому – герою, ни разу не побежденному в бою, пришлось покориться азиатскому владыке. Это было необходимо для спасения новгородской земли от разорения. Герой Ледового побоища смирил себя и, благословившись у митрополита Кирилла, поехал в ханскую ставку.

У Батыя был обычай: приезжавших не допускали к хану сразу, а сперва отправляли к волхвам, чтобы пройти сквозь огонь и поклониться идолам. Александру Невскому тоже предстояло выполнить эти обряды, но благочестивый князь наотрез отказался подчиниться требованию волхвов. Не побоявшись смерти, он бестрепетно ответил татарским властям: «Я христианин, и мне не подобает кланяться твари». «Смерть, смерть ему!» – завопили волхвы. Приближенные отправились к Батыю известить о поступке князя Александра. Все были уверены, что хан предаст Александра мучительной смерти. Но к общему удивлению, Батый приказал не принуждать князя к исполнению обрядов, а скорее привести к нему. Князь Александр вошел в царский шатер и, преклонив колена, произнес: «Царь, я поклоняюсь тебе, потому что Бог почтил тебя царством, но бездушной твари кланяться не стану». Батый некоторое время молча любовался мужественнопрекрасной фигурою князя Александра и наконец сказал своей свите: «Правду говорили мне, что нет князя, равного ему».

«И почтил его хан многими дарами, и отпустил в Русь с великой честью», – так заканчивает современник-летописец свой рассказ о путешествии князя Александра к хану Батыю.

Приблизительно в то же время (в 1248 году) папа Римский Иннокентий Четвертый прислал к Александру двух своих кардиналов. Они были приняты с честью. Ими была прочитана папская грамота, убеждавшая князя вступить в единение с Римской католической церковью и подчиниться ее первосвященнику, то есть папе. И хотя в грамоте обещалась помощь в борьбе с татарами, что в то время было очень заманчиво, Александр Невский отверг папское предложение. Он сказал кратко, но твердо: «Все это хорошо знаем, а от вас учения не принимаем». И посольство возвратилось в Рим ни с чем.

Сделавшись великим князем, святой Александр все силы отдал служению русской земле. После очередного набега одного татарского хана повсюду были печальные следы опустошения: от городов и сел остались головешки, церкви были разграблены, люди разбежались по лесам. Великий князь поспешил восстановить и украсить храмы, вновь отстроить города, собрать уцелевших жителей. Для этого он не жалел своей казны: все отдал бедным, лишь бы поставить людей на ноги. Своих бояр он уговаривал не обижать простых людей, судить их по правде, не требовать с них лишнего.

В то время русскому человеку жилось тяжело. С трудом оправившись от татарского погрома, русские должны были еще и платить татарам дань. Хорошо еще, когда сборщики были в хорошем настроении, не требовали много и соглашались подождать, когда платить было нечем. Но часто татары ходили по селам и беспощадно били должников палками, допытываясь, не спрятали ли они своего имущества.

Когда не хватало сил терпеть насилие татар, народ поднимался и прогонял сборщиков. Случилось такое и при князе Александре.

Какой-то монах в угоду одному сборщику-мусульманину отрекся от Христа и начал глумиться над своей прежней верой. Люди ожесточились от его богохульных слов и в отчаянии, в греховном наваждении – убили вероотступника… Это было сигналом к тому, что по всем городам Суздальской и Ростовской земли загудели колокола, призывая народ бить татар. Духовенство и князья убеждали народ образумиться, не навлекать ханского гнева, но их не слушали. Русскому человеку вспомнились все притеснения и насилия татар, люди взяли топор и вилы и решили отомстить своим обидчикам. Русские даже не думали о том, что им же от этого будет хуже: узнает хан, что сборщиков дани избили, пошлет на Русь свои несметные полчища и вновь разорит и пожжет все.

Так и вышло. Хан, узнав о восстании на Руси, разозлился и решил наказать русских. Войско из трехсот тысяч татар готово было броситься на Русь, чтобы вконец разорить ее. И в это время… князь Александр приехал в ханскую ставку. Он бросил все свои дела и прибыл к хану только для того, чтобы вымолить прощение своему народу, «отмолить людей своих от беды».