Текст книги "Государство Волжская Болгария: историко-правовой очерк"

2. 2. Государство Волжская Болгария в арабских и других источниках

«Записка» Ахмеда Ибн-Фадлана – чрезвычайно важный источник по истории Восточной Европы X века., хотя и содержит много неточностей и необъектиной, тенденциозной информации. Ибн Фадлан пожалуй является самым цитируемым автором исследователями Волжской Болгарии. Он посетил Волжскую Болгарию в составе посольства аббасидского халифа аль Муктадира. Принятие ислама в 922 году Волжской Болгарией основана только на сочинении арбского эмиссара Ахмада ибн Фадлана ибн аль-Аббас ибн а аль-Багдади[121]121
  Далее тексты и цитаты из Записки приводится по: Ибн-Фадлан «Записка» о путешествии на Волгу /Перевод и комментарии А. П. Ковалевского. Под ред. И. Ю. Крачковского. М-Л.: Академии наук СССР, 1939. 193 с.


[Закрыть]. На момент посещения Ибн Фадлана Волжская Болгария была цветущим и развивающимся государством. Но по Ибн Фадлану выходит, что Волжская Болгария представляла организацию полукочевников, что не соответствовало действительности. По его мнению, в Волжской Болгарии строительство городов не велось, города отсуствовали и т. п. Однако, все необъектиные доводы Ибн Фадлана опровергается другим арабским путешественником Ибн Дастом. Что касается принятие царем Волжской Болгарии Алмушем ислама-это действие носили политический характер и было рассчитано им на союз с арабским Халифатом для укрепления Волжской Болгарии. Но это было его стратегической ошибкой, поскольку арабы в лице Багадского халифата, не имели былой мощи и Багдадский халифат находился на закате своей славы, единый халифат распался на несколько государств и у арабов фактически не было возможности по оказанию материальной помощи неродственным им племенам в лице Волжских Болгар. Багдадский халифат – феодальное теократическое государство, существовавшее с 750 по 945 годы и с правящей династией – Аббасидов[122]122
  Аббасиды – вторая (после Омейядов) династия арабских халифов (750-1258), происходившая от Аббаса ибн Абд аль Мутталиба (ум. в 653 г.), дяди пророка Мухаммеда. В 750 году Аббасиды свергли Омейядов на всей территории халифата, кроме территории будущего Кордовского эмирата.


[Закрыть]. В состав Багдадского халифата входили территории современных арабских стран Азии, часть Средней Азии, Египет, Иран, Северная Африка и Индия. До завоевания халифата Буидами в 945 году вёл самостоятельную политику[123]123
  Беляев Е. А. Аббасидов халифат // Советская историческая энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1961. Т. 1. С. 28–32.


[Закрыть]. В государстве Аббасидов в течение двух столетий происходил подъём, однако по мере усиления феодальной раздробленности халифата и в связи с ростом политического влияния гвардии, составленной из тюркских рабов-гулямов, династия постепенно пришла в упадок. Распад единого Арабского халифата, начавшийся ещё при последних Омейядах, при Аббасидах продолжился. Назначенный в 755 году губернатором аль-Андалуса один из немногих выживших омейадов Абд ар-Рахман отложился и создал Кордовский эмират в следующем же, 776 году. В 777 году от халифата отложился Магриб, где имам ибадитов Абд ар-Рахман ибн Рустам основал государство Рустамидов. В период 784–789 годов Идрис ибн Абдуллах установил власть над берберскими племенами западной Ифрикиййи, основав на её месте одноимённый шиитский эмират. К 800 году представители рода Аглабидов установили свою власть над восточной частью Ифрикийи, признавая власть Багдада лишь формально. Таким образом, за первые пол-века правления Аббасидов (до конца правления Харуна ар-Рашида) от Халифата отложилась вся западная (до Египта включительно) часть. Во внутренней борьбе за власть потомки арРашида развязали Четвёртую фитну[124]124
  Четвёртая фитна («Великая Аббасидская гражданская война»; 809–827) – гражданская война в Арабском халифате между сыновьями Харуна ар-Рашида из династии Аббасидов аль Мамуном и аль-Амином и их сторонниками.


[Закрыть]; победителем из неё вышел аль Мамун, активно поддерживаемый иранскими аристократами и тюркскими наёмниками. Родовые арабские аристократы после Четвёртой фитны оказались отодвинуты от управления, что вызывало растущее недовольство с их стороны и, как следствие, всё большую опору потомков аль Мамуна на иранскую аристократию и тюркских наёмников. Назначение отличившихся иранских аристократов наместниками провинций привело к тому, что восточные провинции Халифата фактически оказались феодами[125]125
  Феод (лат. – feudum) – земли (реже – фиксированный доход или право на получение дохода), пожалованные вассалу сеньором в пользование и распоряжение ими (иногда в наследственное – см. поместье), осуществлялось на условиях несения вассалом военной, административной или придворной службы в пользу сеньора. См.: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.). СПб.: АО «Ф. А. Брокгауз – И. А. Ефрона», 1890–1907.


[Закрыть] потомков Тахира ибн Хусейна, что позволяет говорить о формировании в 820-х г. н. э. государства Тахиридов. Усиление роли тюркских наёмников привело к полной зависимости халифов от них, формированию корпуса гулямов и неприязни со стороны регулярных войск, что в 860-х вылилось в анархию в Самарре и отложению государства Тулунидов. В то время, как Тахириды формально признавали верховенство Аббасидов, Тулуниды вели активные боевые действия против халифов: так, Ахмед ибн Тулун (в 870-х) и его сын Хумаравейх ибн Ахмед (в 880-х) дважды отвоёвывали у Аббасидов Сирию. В 885 году от Халифата откололась Армения, восстановившая таким образом независимость. Разгоревшееся в начале 900-х годов в государстве Аглабидов движение исмаилитов привело не только к падению государств Ифрикиййи, но и переходу Египта в состав Фатимидского Халифата из Аббасидского. В разгар аббасидско-фатимидской войны, в 945 году, шиитская конфедерация Буидо[126]126
  Буиды (Бувайхиды, Аль-и-Буи – шиитская конфедерация в области Гилян (Дай-ламан), по южному побережью Каспийского моря. Буиды поддерживали персидскую культуру и традицию.


[Закрыть] в фактически захватила власть в Ираке, признавая верховенство Аббасидов лишь номинально.

Династия Аббасидов достигла относительного расцвета при халифах аль Мансуре (Абу Джафар, Абдаллах аль Мансур, ок. 707–775), аль Махди (775–785), Харун ар-Рашиде (768–809), аль Мамуне (813–833). В правление Аббасидов изменился характер верховной власти – из предводителя мусульманской армии халиф превратился в главу всей мусульманской общины, где вероисповедание значило больше, чем этническая принадлежность. При Аббасидах многие неарабы заняли высокие посты в государстве, началось возрождение и расцвет национальных культур. Из-за усиления феодального гнёта имели место народные восстания, которыми руководили Бабек, Муканна и др.

В 945 году Багдад захватили дейлемские горцы армии Буидов (араб. Бувейхиды), шиитской[127]127
  Шииты (араб. – приверженцы, последователи) – направление ислама, объединяющее различные общины, признавшие Али ибн Абу Талиба и его потомков единственно законными наследниками и духовными преемниками пророка Мухаммеда. См.: Ислам. Энциклопедический словарь. М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1991. С. 298.


[Закрыть] династии, основанной в 920-930-е годы. Багдадский халифат, на который делал ставку Алмуш, в 945 году был окончательно завоеван Буидами и вплоть до 1194 года не существовал как отдельное государство. Таким образом, у Багдадского халифата не было какого-либо интереса к Волжской Болгарии, ему самому необходимо было спасаться от завоевателей, что халифату не удалось[128]128
  Буиды вступили в союз с крупным персидским землевладельцем Зеидом Навбандаджани, и в 934 собрали армию против тюркского генерала Йакута, назначенного Багдадом амир аль-умара. В результате они смогли завоевать Багдадский халифат и преобразовать его в Иранскую империю.


[Закрыть]. Как дальнейшие события показали, Алмуш не получил какую-либо помощь от Багдадского халифата, а ислам среди болгар был принят только ближайшим сословием царя и так и не стал государственной религией. В принудительном порядке ислам в Золотой Орде был введен ханом Золотой Орды Узбеком (До правления хана Узбека Золотая Орда была многоконфессиональной, где наряду с христианством, исламом мирно существовали и другие религии, в том числе многочисленные языческие религии). Но только в это время (времена правления хана Узбека) Волжская Болгария уже почти две века не существовала, она пала окончательно как государство в 1236 году под натиском монголо-татар и больше не восстанавливалась. Территория государства Волжская Болгария вошла в состав другого государства – Золотой Орды. Только после принудительной исламизации населения Золотой Орды ханом Узбеком, в числе других поданных, часть болгар приняла ислам. Таким образом, 922 год не является годом принятия ислама как государственной религии в Волжской Болгарии, а является годом обращения царя Алмуша и его приближенных в ислам эмиссаром Багдадского халифата Ибн Фадлана. Только это ему удалось путем обмана царя.

Народ не был обращен в ислам. Более того, ислам официально не был объявлен государственной религией (такие источники отсутствуют). Отсутствуют данные о строительстве и функционировании мечетей во времена правления Алмуша.

В литературе бытует мнение, что первое столетие своего пребывания на новом месте Волжские Болгары вели кочевой образ жизни. В качестве доказательства этого тезиса как правило ссылаются на описания арабского писателя Ибн Фадлана. Арабский писатель Ибн Фадлан в подробном отчете о путешествии на Волгу (написан в 923 г.) отмечал, что царь кочует вместе со своей ордой по стране якобы с одного стойбища на другое (однако, отсуствие кочевого образа жизни Волжских Болгар опревергается другими арабскими источниками, о которых остановимся ниже). Ибн Фадлан пишет, что в непосредственной близости от зимовища находился и торговый центр страны на берегу Волги. Пошлина (десятина), которую брал правитель болгар с купцов, торгующих на рынке и проплывающих по Волге с севера в Хазарию и обратно, была важной статьей его дохода. В начале X в. «царь» волжских болгар, по свидетельству Ибн Фадлана, не был еще единовластным правителем населения Волго-Камья. Даже родственные ему кочевые орды сувар (суваз) и баранджар не были полностью подчинены ему. Многочисленное угро-финское население края также, вероятно, не было полностью покорено болгарами. Видимо, тюркоязычное население преобладало в лесостепном Волго-Камье, а угро-финские племена были в подавляющем большинстве оттеснены с этих земель, пригодных для кочевания (В отличие от Дунайской Болгарии, где победили славянская культура и славянский язык, здесь сохранились тюркские культурные традиции и языком-победителем стал тюркский (болгарский)).

В литературе сформировалось мнение, что отдаленность Волжской Болгарии от хазарских центров не помешала Хазарскому каганату держать её под своим влиянием. Правитель болгар платил дань кагану, а его сын был заложником при хазарском дворе. Не ограничиваясь этим, каган потребовал в свой гарем дочь болгарского царя, а когда та умерла в неволе, послал новое требование выдать за него вторую дочь. Этим каган пытался связать болгарского владетеля и еще более подчинить его. Однако крутые меры возымели обратное действие: царь болгар не только принял мусульманство – религию, чуждую и враждебную кагану, исповедовавшему иудаизм, – но и обратился за помощью к самому халифу багдадскому. Ибн Фадлан прибыл от халифа с целью выяснения силы возникшего далеко на севере государства, правитель которого склонился к мусульманству. Торговля с этим государством и, главное, с северными народами через Болгарию была очень выгодна арабам, так как торговлю арабов через Каспии и далее по Волге существенно затрудняли Буиды. поэтому просьба царя и нашла определенный отклик у халифа.

Ибн Фадлан в Записках[129]129
  Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу/ [Перевод и комментарии А. П. Ковалевского] Под редакцией И. Ю. Крачковского. Изд. Академии наук СССР. М.-Л., 1939. 193 с. Единственный известный список «Записки» Ибн-Фадлана был обнаружен востоковедом А. З. В. Тоганом (А. З. Валидовым) в 1920-х годах в библиотеке при гробнице имама Али ибн-Риза в Мешхеде (Иран). К сожалению, конец рукописи отсутствует, причем неизвестно, скольких листов не хватает. В 1937 г. фотокопия Мешхедской рукописи была передана в дар Академии наук СССР от правительства Ирана, и на ее основе А. П. Ковалевским было подготовлено издание на русском языке.


[Закрыть] в виде подробного отчета о путешествии приводит, несмотря на необъективность, тенденциозность и предвзятость во многих случаях при описании Волжской Болгарии и её народа, множество уникальных сведений этнографического характера и о болгарах, хазарах и некоторых других народов, живших в Волжской Болгарии. Оставил подробное описание государственного строя Волжской Болгарии. В Записке говорится, что царь болгар просил халифу о присылке к нему тех, кто научил бы его вере, преподал бы ему законы ислама, построил бы для него мечеть, воздвигнул бы для него минбар, чтобы совершалась на нем молитва за него (царя) в его городе и во всем его государстве, и просит его о постройке крепости, чтобы он укрепился в ней от царей, своих противников, то он получил согласие на то, о чем он просил. Ибн Фадлан пишет, что посредником у негобыл Надир аль-Хурами. И был избран я для прочтения царю письма и передачи того, что было подарено ему, и для надзора над факихами[130]130
  Факих (араб. – знающий) – исламский богослов-законовед, знаток фикха. Понятие «факих» сложилось во второй половине VII века.


[Закрыть] и муаллимами <sup>[131]131
  В исламе муаллим – низшее духовенство.


[Закрыть]</sup>. А какая у халифа была причина посылки этого богатства царю, так это для той постройки, о которой мы сообщили, и для уплаты за факихов и муаллимов за село, известное под названием Артахушматин из земли Хорезм, из числа сел Ибн-аль-Фурата. Посол к аль Муктадиру от владетеля славян (здесь и далее по тексту Фадлан явно ошибался, назвав болгара славянином – прим. У. В. Н.) муж, которого зовут Абдаллах ибн-Башту аль-Хазари (хазарец), а послом со стороны султана (халифа) Сусан ар-Расси, клиент Надира аль-Хурами и Такин ат-Турки (турок), Барис ас-Саклаби (славянин) и я вместе с ними, как я уже сообщил. Итак я вручил емуподарки для него, для его жены, для его детей, для его братьев, для его предводителей и лекарства, о которых он писал Надиру, прося их. И мы выехали из Города мира (Багдада) в четверг, когда прошло одиннадцать ночей от (месяца) сафара года триста девятого[132]132
  Посольство выехало из Багдада в июне 921 г. Прибыло оно к болгарам 12 мая 922 г. Это было начало, первый месяц, 310 г. хиджры, который начался 1 мая 922 г. и закончился 20 апреля 923 г.


[Закрыть].

Когда же мы были от царя славян (имел ввиду царя болгар – прим. У. В. Н.), к которому мы направлялись, на расстоянии дня и ночи пути, то он послал для нашей встречи четырех царей, находящихся под его властью (букв. под его рукой), своих сотоварищей и своих детей, и они встретили нас (неся) с собой хлеб, мясо и просо, и отправились вместе с нами. Когда же мы были от него на (расстоянии) двух фарсахов, он встретил нас сам, и, когда он увидел нас, он сошел (на землю) и пал ниц, поклоняясь с благодарением Аллаху великому, могучему. В рукаве у него были дирхемы[133]133
  Дирхам или дирхем – первоначально арабская серебряная монета, введенная в обращение в конце VII в. Название представляет собой арабизированное греческое слово «драхма».


[Закрыть] и он рассыпал их на нас. Он водрузил для нас палатки (купола) и поселился в них. Наше прибытие к нему было в воскресенье, когда прошло двенадцать ночей (месяца) мухаррама триста десятого года и было расстояние от аль-Джурджании до его страны семьдесят дней. Итак, мы оставались воскресенье, понедельник, вторник и среду в палатках, которые были разбиты для нас, пока он не собрал царей, предводителей и жителей своей страны, чтобы услышать чтение письма. Когда же наступил четверг и они собрались, мы развернули два знамени, которые были с нами, оседлали лошадь седлом, доставленным к нам, одели его (царя) в черное и надели на него тюрбан. Тогда я вынул письмо халифа и сказал ему: “Не подобает, чтобы мы сидели, когда читается это письмо”. И он встал на ноги, – он сам и (также) присутствовавшие знатные лица из жителей его государства, а он человек очень толстый и пузатый. Тогда я начал, прочитал начало письма и, когда я дошел до того места его (где говорится): “Я призываю мир на тебя (приветствую тебя) и воистину я прославлю (обращаясь) к тебе Аллаха, кроме которого нет иного бога”, – я сказал: “Ответь пожеланием мира повелителю правоверных”. И он ответил, и ответили все вместе. Переводчик непрерывно переводил для нас (т. е. наше чтение) слово в слово. Когда же мы кончили, то они провозгласили “велик Аллах!” таким возгласом, от которого затряслась земля. Потом я прочитал письмо визиря Хамида ибн-аль-Аббаса, в то время как он (царь) стоял. Потом я приказал ему сесть, и во время чтения письма Надира аль-Хурами он сидел. Когда же я окончил его (письмо), его спутники рассыпали на него (царя) многочисленные дирхемы. Потом я вынул подарки, (состоявшие) из благовоний, одежд, жемчуга для его жены, и я непрерывно возлагал на него и на нее одну вещь за другой, пока мы не покончили с этим. Потом я облек его жену в (почетный) халат в присутствии людей, в то время как она сидела рядом с ним, – таков их закон и обычай. Когда же я облек ее в халат, то женщины рассыпали на нее дирхемы, и мы удалились. Когда же прошло некоторое время, он прислал за нами, и мы вошли к нему, когда он был в своей палатке. Цари были с правой его стороны, нам он приказал сесть с левой его стороны, в то время, как дети его сидели перед ним, а он один (сидел) на троне, покрытом византийской парчой. Он велел подать стол (с яствами). Его подали, и на нем было только жареное мясо. И вот начал он, – взял нож, и отрезал кусочек, и съел его, и второй, и третий, потом вырезал кусок и вручил его Сусану послу, и когда он (Сусан) его получил, то ему был принесен маленький стол и поставлен перед ним. И таково правило, что никто не протягивает своей руки к еде, пока не вручит ему царь кусочек. И как только он его получит, то уже принесен ему стол. Потом он вручил (мясо) мне, и принесен был мне стол, потом вручил четвертому царю, и ему принесли стол, потом вручил своим детям, и им принесли столы, и мы ели каждый со своего стола, не будучи сотоварищем по столу с кем-либо другим, и кроме него никто не брал с его стола ничего, а когда он кончал с едой, то каждый из них то, что останется на нашем столе, уносил в свое жилище. Когда мы ели, он (царь) велел подать напиток из меда, который они называют ас-суджув, (который он употребляет) днем и ночью, и выпил кубок, потом встал во весь рост и сказал: “Это мое веселие о моем господине, повелителе правоверных, да продлит Аллах его пребывание (в этом мире)”. И так как он встал, то встали и четыре царя и дети его, и мы встали также (и вставали) пока он делал это три раза. Потом мы удалились от него. До моего прибытия на его минбаре уже провозглашали за него хутбу[134]134
  Хутба (араб.) – мусульманская молитва, а также речь, выступление или проповедь, совершаемые имамом во время пятничного полуденного богослужения в мечети, по праздникам (Курбан-байрам, Ураза-байрам), а также в особых случаях.


[Закрыть]: “О, Аллах! сохрани (в благополучии) царя Балтавара, царя Болгара”. И сказал ему я: “Воистину, царь – это Аллах, и на минбаре этим именем не называется никто, кроме него, великого и могучего”. И вот господин твой, повелитель правоверных, удовлетворился для самого себя тем, чтобы о нем на его минбарах на востоке и западе провозглашали: “О, Аллах! сохрани раба твоего и наместника (халифа) твоего Джафара имама аль Муктадираби-ллаха повелителя правоверных”, и таким же образом (делали) бывшие перед ним его отцы (предки) халифы. И сказал пророк, да благословит его Аллах и да спасет: “Не восхваляйте меня без меры, как восхваляют христиане Иисуса сына Марии, ведь право же я раб Аллаха и посланник его” Он же сказал мне: “Как же подобает, чтобы провозглашали за меня хутбу?” Я сказал: “Твоим именем и именем твоего отца”. Он сказал: “Но ведь отец мой был неверным, и я не хочу упоминать его имени наминбаре, и я также (был неверным), и я не хочу, чтобы произносилось мое имя, каким оно было, когда меня называли какневерного. Но, однако, как имя моего господина, повелителя правоверных?” Я сказал: “Джафар”. Он сказал: “Подобает ли, чтобы я назывался его именем?” Я сказал: “Да”. Он сказал: “(Итак), я уже дал себе имя Джафар, а имя отцу своему Абдаллах, так что дай распоряжение об этом хатибу[135]135
  Хатиб (араб. – проповедник, оратор) – мусульманское духовное лицо, проводящее пятничную молитву (джума-намаз). Перед собственно молитвой он произносит речь (хутбу) с третьей ступени кафедры.


[Закрыть]”. Я сделал (это), и он (хатиб) стал провозглашать за него (царя) хутбу: “О, Аллах! сохрани раба твоего Джафара ибн-Абдаллаха, повелителя (эмира) Болгара, клиента повелителя правоверных”.

Когда прошло три дня по прочтении письма (халифа) и вручении подарков, он прислал ко мне. До него дошли сведения о четырех тысячах динаров[136]136
  Динар – денежная единица у арабов. различных стран.


[Закрыть] и какова была хитрость христианина для их задержки. О них (динарах) было сообщение в письме. Итак, когда я вошел к нему, он приказал мне сесть, и я сел, а он бросил мне письмо повелителя правоверных и сказал: “Кто принес это письмо?”Я сказал: “Я”. Потом он бросил мне письмо визиря и сказал: “А это тоже?” Я сказал: “Я”. Он сказал: “А деньги, упомянутые в них обоих, что с ними сделано?” Я сказал: “Трудно было их собрать, время было стеснено, мы боялись упустить (возможность) для приезда (сюда), так что мы оставили (их), чтобы они следовали за нами”. Тогда он сказал: “Действительно, приехали вы все вместе, и то, что на вас истратил мой господин, он истратил для доставки этих денег, чтобы я построил на них крепость, которая бы защитила меня от иудеев, которые поработили меня, что же касается (этого) подарка, то мой отрок (и сам) хорошо мог бы его доставить”. Я сказал: “Это верно, но только право же и мы (тоже) постарались”. Тогда он сказал переводчику: “Скажи ему, – я не знаю тех людей, а действительно знаю тебя одного, и это потому, что эти люди не арабы, и если бы знал устад, да поможет ему Аллах, что они доставят то, что ты доставляешь, он не послал бы тебя, чтобы ты сохранил (это) для меня и (чтобы) прочитал письмо мне и выслушал мой ответ. Я не потребую ни одного дирхема ни у кого, кроме тебя, так что отдавай деньги и это самое лучшее для тебя”. Итак, я ушел от лица его перепуганным, удрученным. А у человека (этого) был (такой) вид и величавость, был он толстый и широкий, так что как будто он говорил из (большого) кувшина.

Итак, я вышел от него, и собрал своих спутников и сообщил им, что произошло между ним и мною. И (я) сказал им: “Я вас от этого предостерегал”. Ему муеззин[137]137
  Муэзин (муэдзин) (араб.), служитель мечети, с минарета призывающий мусульман к молитве.


[Закрыть], призывая к молитве, провозглашал икаму[138]138
  Икамат (араб.) – второй, после азана, призыв на молитву, читаемый непосредственно перед совершением обязательной молитвы. Произнесение икамата является желательным действием (сунной) обязательных ежедневных молитв.


[Закрыть] дважды А я сказал ему (царю): “Право же господин твой, повелитель правоверных, в своем доме провозглашает икаму один раз”. Тогда он сказал муеззину: “Прими (к исполнению) то, что он говорит тебе, и не противоречь ему”. Таким образом муеззин совершал молитву соответственно с этим указанием несколько дней, в то время, как он (царь) спрашивал меня о деньгах и препирался со мной о них, а я приводил его в отчаяние относительно этого и защищался доказательствами в этом (деле). Когда же он был приведен в отчаяние относительно этого, то дал распоряжение муеззину, чтобы он провозглашал икаму дважды, и он (муеззин) это сделал. А он (царь) хотел этим путем привести его к диспуту (обсуждению) со мной. Итак, когда я

услышал, как он удваивал икаму, я запретил ему и закричал на него. Царь узнал об этом, велел прийти мне и велел прийти моим спутникам. Когда же мы собрались, он сказал переводчику: “Скажи ему, – то есть мне, – что ты скажешь о двух муеззинах, из которых один провозгласил (икаму) один раз, а другой дважды, потом каждый из них обоих молился с народом, – допустима ли (законна ли) молитва или же нет?” Я сказал: “Молитва допустима”. Он сказал: “С разногласием или (муджтехидов) по этому вопросу или по (их) общему мнению(би-ль-иджма’)?” Я сказал: “По общему мнению”. Он сказал: “Скажи ему: а что ты скажешь о человеке, который вручил людям деньги, предназначенные) для людей неимущих, осажденных, порабощенных, а те обманули его?” Я сказал: “Это недопустимо и это люди скверные”. Он сказал: “С разногласием или по общему мнению?” Я сказал: “По общему мнению”. Тогда он сказал переводчику: “Скажи ему: ты знаешь, что если бы халиф – да продлит Аллах его пребывание (в этом мире)! – послал ко мне войско, то одолел ли бы он меня?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “А эмир Хорасана?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “Это не вследствие ли отдаленности расстояния и многочисленности между нами племен неверных?” Я сказал: “Да”. Он сказал: “Скажи ему: итак, клянусь Аллахом, действительно я нахожусь в своем отдаленном местопребывании, в котором ты меня видишь, но действительно я боюсь своего господина, повелителя правоверных, и именно я боюсь, что до него дойдет обо мне что-нибудь такое, что он сочтет отвратительным, так что он проклянет меня, и я погибну в своем (отдаленном) месте, в то время как он будет оставаться в своем государстве, и между мною и им будут простираться далекие страны. В то время как вы постоянно ели его хлеб и носили его одежды и видели его, вы обманули его относительно размера посылки, с которой он отправил вас ко мне, к народу неимущих (людей), обманули мусульман, (но) я не принимаю от вас (помощи) в деле своей веры, пока не придет ко мне такой (человек), кто будет правдив со мной в том, что он говорит. И если придет ко мне человек такого рода, то я приму от него” (выделено У. В. Н.). Так он зажал нам рот, мы не сказали ничего в ответ и удалились от него. Он (Ибн-Фадлан) сказал: после этого разговора он (царь) почтил меня (отдал мне предпочтение), приблизил меня (к себе), удалил моих спутников и назвал меня Абу Бекр ас-Садук.

Я видел в его стране столько удивительных вещей, что я их не перечту из-за их множества, как, например, то, что в первую (же) ночь, которую мы переночевали в его стране, я увидел перед заходом солнца, в обычный час, как небесный горизонт сильно покраснел, и услышал в атмосфере сильный шум и ворчанье громкое. Тогда я поднял свою голову и вот, (вижу) облако, подобное огню, недалеко от меня, и вот, (я вижу, что) это ворчанье и шумы (идут) от него, и вот, в нем (видны) подобия людей и лошадей, и вот, вотдаленных фигурах, которые в нем (облаке) похожи на людей, (видны) копья и мечи, которые то казались мне совершенно ясными, то лишь кажущимися. И вот, (я увидел) другой кусок, подобный этим (фигурам), в котором также я увидел мужей, лошадей и оружие, и начал этот кусок нападать на тот кусок, как нападет эскадрон (кавалерии) на (другой) эскадрон. Мы же испугались этого начали просить и молить, а они (жители) смеются над нами и удивляются тому, что мы делаем. Он (Ибн-Фадлан) сказал: и мы смотрели на отряд, нападающий на отряд, и оба они смешались вместе на некоторое время, потом оба разделились, и таким образом это дело продолжалось некоторую часть ночи. Потом мы скрылись (от них). Мы спросили об этом царя, и он сообщил, что его предки говорили, что эти (всадники) принадлежат к верующим и неверующим джиннам[139]139
  Джинны (араб. – духи в арабской мифологии. В доисламскую эпоху джинны у арабов почитались как боги. Согласно вероучению ислама, джинны были созданы из чистого бездымного пламени, они не воспринимаемы ни одним из пяти основных чувств человека, живут параллельно с людьми, но появились раньше них и также восприимчивы к вере/неверию в Аллаха. Согласно арабской мифологии существует четыре вида джиннов: ифрит, гуль, сила, марид (малик).


[Закрыть] и они сражаются каждый вечер, и что они не прекращают этого с тех пор, как они (жители) живут (здесь), каждую ночь. Он (Ибн-Фадлан) сказал: (однажды) вошел я и бывший у царя портной из жителей Багдада, попавший в эту область, в мою палатку, чтобы поговорить между собою. Итак, мы поговорили столько (времени), что человек не прочитает даже меньше половины одной седьмой (Корана). При этом мы ожидали ночного азана. Но вот(мы услышали) азан[140]140
  Азан (араб. – объявление, приглашение) – в исламе: призыв к обязательной молитве. Читающий азан – муэдзин. Во время чтения азана муэдзин встаёт лицом в сторону Каабы.


[Закрыть] и вышли из палатки, а рассвет уже начался. Тогда я сказал муеззину: “Какой азан ты провозгласил”? Он сказал:”Азан рассвета”. Я сказал: “А ночной (азан) последний?” Он сказал: “Мы читаем его молитву вместе с молитвой при заходе солнца”. Я сказал: “А ночь?” Он сказал: “Как видишь. Были еще более короткие, чем эта, но только она уже стала прибавляться в длине”. Он сообщил, что он вот уже месяц как не спит, боясь, чтобы не пропустить утренней молитвы, и это потому, что человек ставит котелок на огонь во время захода солнца, потом он читает утреннюю молитву и для него (котелка) не приходит время закипеть. Он (Ибн-Фадлан) сказал: я видел, что день у них очень длинный, именно в продолжение некоторой части года он длинен, а ночь коротка, потом ночь длинна, а день короток. Итак, когда наступила вторая ночь, я сел вне палатки и наблюдал небо и увидел на нем только небольшое количество звезд, – думаю, что около пятнадцати звезд; это вследствие малой темноты, так что в ней (ночи) человек узнает человека с большего (расстояния), чем расстояние выстрела стрелы. Он (Ибн-Фад-лан) сказал: я видел, что месяц не достигает середины неба, но является на его краях на короткое время, потом является рассвет и месяц скрывается.

Царь рассказал мне, что за его страной на расстоянии трех месяцев пути есть люди (народ), которых называют Вису. Ночь у них меньше часа. Он сказал: Я видел, что в этой стране во время восхода солнца окрашивается красным все, что в ней есть, – земля и горы и все, на что ни посмотрит человек, и восходит солнце, подобно облаку по величине, и такая краснота продолжается, пока(солнце) не достигнет меридиана. Жители этого поселения сообщили мне, что действительно, когда бывает зима, то ночь делается по длине такой же, как (летний) день, а день делается таким коротким, как ночь, так что, если один из наших людей действительно выйдет к месту, называемому Атиль, – а между нами и им расстояние пути менее фарсаха, – во время появления утренней зари, то он достигнет его только ко времени полного наступления ночи когда появляются все звезды, так что они покрывают (все) небо. И мы не покидаем города, пока ночь длинна, а день короток. Я видел, что они считают очень благодетельным для себя вой собаки радуются ему и предсказывают год изобилия, благословения и благополучия.

Их пища (это) просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень (у них) в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет это для себя, и у царя нет на это (эти посевы) никакого права, за исключением того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя. Если же он прикажет дружине (совершить) набег на какую-либо из стран, и она (дружина) награбит, то он имеет вместе с ними (дружинниками) долю. Каждому, кто устраивает для себя свадьбу или созывает званый пир, необходимо сделать подношение (продуктов) царю в зависимости от размеров пиршества, а потом (уж) он вынесет (для гостей) медовый набид и пшеницу скверную, потому что земля у них черная вонючая, а у них нет мест (помещений), в которых бы они складывали свою пищу, так что они вырывают в земле колодцы и складывают пищу в них.

Когда царь едет верхом, то он едет один, без отрока, и с ним нет никого, и когда он проезжает по базару, то никто не остается сидящим, (каждый)снимает с головы свою шапку и кладет ее себе подмышку, когда же он проедет мимо них, то они опять кладут свои шапки себе на головы. И точно так же все, кто входит к царю, мал и велик, включительно до его детей и братьев, как только окажутся перед ним, тотчас снимают свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом они делают в его сторону знак головою и присаживаются, потом они стоят, пока он не прикажет им сесть, и каждый, кто сидит перед ним, право же, сидит стоя на коленях, и не вынимает своей шапки и не показывает ее, пока не выйдет от него (царя), и при этом (когда выходит) он надевает ее. Все они (живут) в юртах, с той только разницей, что юрта царя очень большая, вмещающая тысячу душ, устланная в большей части армянскими коврами. У него (царя) в середине ее (стоит) трон, покрытый византийской парчой. Из их обычаев (правил) один таков, что если у сына (какого-либо)человека (мужа) родится ребенок, то его забирает к (себе) его дед, прежде его отца, и он (дед) говорит: я имею на него большее, чем его отец, право в его доле, пока он не сделается (взрослым) мужем; если из них умрет человек (муж), то ему наследует его брат прежде его сына. Итак, я наставил царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы (правильные) права наследования, пока он их не уразумел.

И если (один) человек (муж) из их среды убьет (другого)человека (мужа) намеренно, они казнят его за него (за убитого), а если убьют его нечаянно, то делают для него ящик из дерева (материала) хаданга (белого тополя), кладут его внутрь его, заколачивают его (гвоздями) над ним, и кладут вместе с ним три лепешки и кружку с водой. Они ставят для него три куска дерева наподобие дышел (от плуга), подвешивают его между ними, и говорят: “Мы подвешиваем его между небом и землей, (где) его постигнет (действие) дождя и солнца, – может быть, Аллах смилостивится над ним”. И он остается подвешенным, пока не износит его время и не развеют его ветры.

Кто из них совершил прелюбодеяние, кто бы он ни был, для него заколачивают четыре лемеха, привязывают к ним обе его руки и обе его ноги и рассекают (его) топором от его затылка до его обоих бедер. И таким же образом они поступают с женщиной тоже. Потом подвешивается каждый кусок его и ее на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин, но это мне не удалось исправить.

И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея.

Как-то под моим руководством принял ислам один человек (муж) по имени Талут. Итак, я назвал его “Абдаллахом”, он же сказал: “Я хочу, чтобы ты назвал меня своим (собственным) именем Мухаммад”, и я это сделал. И приняли ислам его жена, и его мать, и его дети, и всех их стали называть Мухаммадом. Я научил его (произнесению): “Хвала Аллаху” и “Скажи: он Аллах един”, и радость его от этих двух сурбыла больше, чем его радость, если бы он сделался царем славян.

Он (Ибн-Фадлан) сказал: и переехал царь от воды, по имени Халджа, к реке, называемой Джавашир, и оставался около нее два месяца. Потом он захотел (снова) переехать и послал к людям, называемым Саван, приказание ехать вместе с ним. Они же отказали ему, и они разделились на две группы: одна группа с неким родом, над которым как будто был царем (человек) по имени