Текст книги "Братство магов. Мертвый некромант"

Глава 13

Первый день в Магическом университете прошел для Фридриха будто во сне. Нарядившись в новенькую форму они с Марвином в центральном корпусе, старинном каменном здании с множеством башен и большими центральными вратами, получили удостоверения личности, где было записано, что они студенты академии и имеют законное право на нахождение в столице, кроме особо оговоренных, частных и королевских владений, а также казарм королевской гвардии и городской стражи. На удостоверении стояла большая круглая печать и отпечаток ауры предъявителя, на случай, если кто-то из магов решит проверить личность студента.

– Ну что, Фрид, пошли, посмотрим, что здесь и как, – объявил Байк, убирая за пояс свое удостоверение.

– Вот тебе этот Фрид привязался, – недовольно поморщился Бати. – Мне мое полное имя больше нравится. Как бы ты сам себя повел, если бы тебя Марвом звали?

– Плохо, – тут же признался Байк. – Марвин и Марв разные имена, и последнее не особо благозвучно, в отличие от твоего случая.

– Проехали?

– Замяли.

Звон, раздавшийся с крыши колокольни при центральном корпусе, гулко раскатился по кампусу.

– Что такое? – встрепенулся Фридрих, и они с Байком завертели головами по сторонам. – Пожар, наводнение, нападение кочевых племен?

Но как ни странно, никакой паники не наблюдалось. Не завывали на чердаках сигнальные банши, никто не возводил защитные купола и не призывал дождевые тучи. Все было просто и буднично, и редкие студенты, что разъехавшиеся в эту пору по домам, не спеша выдвигались на площадь к трем фонтанам.

Фридрих обернулся к проходившим мимо них ребятам.

– Что происходит?

Троица студентов, одетых кто во что горазд, засунув руки в карманы, нехотя брела по дорожке. На лицах их отражалось явное недовольство, и они предпочли бы бездельничать дальше, если бы не строгие правила университета.

– Общий вечерний сбор, – высокий худой мальчишка в очках, едва на год старше Фридриха, важно положил руки на широкий зеленый пояс, поддерживающий его штаны. – Новички?

– Ага, – кивнул подоспевший Байк. – Сегодня зачислили.

– Ступайте с первым потоком, – кивнул он своим товарищам. – Я вас догоню. Новеньким только все объясню.

– Замечательно…

– Но с вас пиво.

Заручившись обещанием друзей поставить ему бесплатное пиво, Кольт, а именно так звали худого юношу, важно скрестив руки на груди, неспешно вышагивал по дорожке, описывая новичкам правила поведения и распорядок дня.

– …Вы еще новенькие и ничего не знаете, – вещал он, стараясь не терять солидности, но делать это ему было достаточно сложно. Слишком большие очки норовили соскочить с носа, и их приходилось постоянно поправлять, а от левого башмака отходила подошва, и Кольт иногда подшаркивал, стараясь не потерять ее окончательно. – Колокол на территории университета по будним дням звонит трижды. Первый раз в шесть утра, когда все без исключения выходят на зарядку. Второй – во время обеда, ну и третий – это общий вечерний сбор. На нем раздаются отгульные листы, без которых покидать территорию университета запрещено, а заодно проверяется наличие студентов. Там же можно высказать пожелания и жалобы. Сегодняшний звон скорее дань традиции. Многие разъехались по домам, другие в городе, гуляют и тратят королевские стипендии, так что, если соберется человек сто, буду удивлен.

– Послушай, Кольт, – спросил Фридрих, – а почему ты поступил в университет?

– А некуда мне ехать… – Кольт пожал плечами и, шмыгнув носом, ускорил шаг. – Жил я в северных пределах, а потом пришли кочевые племена и перебили весь поселок. То место, где я родился и провел детство, сейчас не более чем уголь, пепел и выжженная земля.

– Извини, – смутился Бати. – Я не знал.

– Да ладно, – Кольт грустно махнул рукой. – Конечно, не знал. У нас тут с десяток таких, кому кроме университета и податься некуда. У кого разбойники в предгорье семью убили, кого кочевники достали. Пара десятков точно наберется. Вы сами-то откуда?

– Мы с юга, – виновато улыбаясь, пояснил Марвин.

– Юг – это хорошо, – худой студент даже зажмурился от удовольствия. – Тепло, фрукты, зимней одежды можно не покупать, да и от кочевников отделяет три кордона стражи да с десяток красных плащей. В общем, красота.

– А разве около вашей деревни не было боевых магов? – удивленно поинтересовался Фридрих.

– Куда там, – отмахнулся новый знакомый. – Их разве на всех напасешься. Раньше, говорят, были, лет тридцать, а то и сорок назад, да все перевелись. Староста очень на это сетовал да постоянно отписывал в столицу. Обещали прислать, но мы не дождались…

За разговором Бати и не заметил, как, преодолев расстояние между двумя рядами студенческих корпусов, где проживали приезжие, они вышли в ухоженный и непривычно асимметричный парк и под конец, добравшись по засыпанной битым кирпичом дорожке до площади трех фонтанов, остановились.

Народа и вправду собралось не много. На вид человек тридцать со старших курсов и почти пятьдесят новичков, отличавшихся новенькой формой и широкополыми шляпами. Поодиночке и небольшими группами они подтягивались на площадь, где у самого крыльца стояла небольшая, сколоченная из досок кафедра, верх которой был обтянут красной тканью.

– Собрались? – некромант, принимавший у Фридриха экзамен, взобрался на возвышение и, облокотившись о кафедру, с тоской посмотрел на шумную толпу. – Тише, господа студенты и вновь прибывшие. – Но как ни странно, монотонный гул голосов не угасал, а скорее, наоборот, разгорался с новой силой.

– Сейчас, – на помощь некроманту подоспел огневик и, перекинув полу красного плаща через правую руку, весело подмигнул коллеге. И тут же случилось невероятное, в небе громыхнуло, на минуту Фридриху даже показалось, что уже решившее зайти солнце передумало и заново вскарабкалось на небосклон. Но нет, в небе запульсировал и забился, как живое сердце, самый настоящий боевой огненный шар, сгусток огня размером с телегу. Все вокруг замерли и, запрокинув голову, с восторгом и страхом уставились на проявление боевой магии, а некроманту только того и надо было.

– Господа студенты и вновь прибывшие, – откашлявшись, начал он. – Говорю я это в основном для новичков, ибо учащиеся курсом старше первого и так все знают. Всю эту неделю и большую часть следующей в университете будут проходить вступительные экзамены. За это время иногородним дадут общежитие и поставят на довольстве, как только вновь заработает столовая.

– А что? – наклонившись к Марвину, поинтересовался Бати. – Кормить не будут?

– Почем я знаю, – в тон ему ответил сын кузнеца. – Неделя, полторы, какая разница. Деньги пока еще есть, так что не пропадем, а там, может, и до стипендии доберемся.

– Эти полторы недели, – продолжил некромант, – будут вольными для посещения, и в течение свободных дней все желающие смогут посмотреть библиотеку с учебной литературой, взглянуть на хранилище фолиантов, посетить анатомический театр факультета некромантии, полигон стихийных и боевых магов. Вход и выход с территории учебного заведения для студентов, получивших удостоверение, пока что свободный, за оставшиеся вольные деньки вы сможете вдоволь нагуляться, накупаться и напиться всего того, что вы там пьете. – После последних слов некромант вновь откашлялся и обвел взглядом притихшую толпу. – Убирай, – одними губами обратился он к боевому магу.

– Что убирать? – не понял маг в красном плаще.

– Шар свой, говорю, убирай, – синий одними глазами показал вверх, где все еще ревел и вращался огненный шар невероятных размеров.

– Ах, точно! – покраснел творец заклятия и щелчком пальцев поспешил убрать шар огня с неба над площадью.

– Но самое главное, господа новоявленные студенты, – маг в синем важно поднял палец вверх, указывая на облака, – с момента начала семестра вступают в силу те самые правила, с которыми вы сможете ознакомиться, найдя памятку в тумбочке у себя в общежитии. Настоятельно рекомендую их выучить, ибо в списке наказаний присутствуют как карцер, так и крайняя мера – исключение из университета с позором и проход через оберег, дабы лишить студента возможности творить кустарную магию. На этом все, можете идти. Колокол к завтрашней зарядке прозвучит, но можно на ней не появляться. Как-никак каникулы.

* * *

Первый вечер в общежитии начался с собрания студентов в рекреации третьего этажа. Придя в свою комнату, Марвин и Фридрих обнаружили в двери записку, в которой быстрым неровным почерком было написано следующее:

Студенты прочих курсов, кроме первого, приветствуют тебя, вновь прибывший, и приглашают сегодня вечером на третий этаж ровно в восемь вечера. Явка обязательна.

– М-да, – Бати скинул новые туфли и с облегчением пошевелил пальцами ног, неношеная обувь причиняла юноше массу неудобств, жала и стремилась оставить натертости и мозоли. – Собрание. Может, не пойдем, Марвин?

– Ну, не знаю, – скинув туфли у входа и повесив на крюк широкополую форменную шляпу, Байк с ногами взобрался на кровать. – Написано же, явка обязательна, хоть и приглашают. Мне еще старший брат советовал, когда отправляли. Мол, Марвин, не пренебрегай студенческими собраниями. Там пьянки, гулянки, халява, общие походы по девочкам, а главное, братство, в которые ты, возможно, вступишь. Главное – не упустить свой шанс и зарекомендовать себя дельным и серьезным человеком.

– Тогда придется идти, – почти с сожалением заключил Фридрих и, подойдя к окну, выглянул наружу, пытаясь различить часы на главной башне университета. – Времени у нас еще час с небольшим, так что успеем отдохнуть от новых впечатлений да застелить кровати. Видел, Марвин, какой огненный шар сотворил тот маг? Вся жизнь перед глазами промелькнула. Думал, рухнет этот ревущий ком огня на голову – и все, приплыли.

– Я до сих пор не отойду, – поежился Байк и, соскочив с кровати, принялся разбирать постельное белье, лежавшее большой влажной стопкой на подоконнике. – И ведь страшно себе представить, что этот парень может еще. Неужели и мы с тобой сможем когда-нибудь вот так?!

– Сможем, – забирая наволочку и расправляя матрац, уверенно кивнул Фридрих. – Меня другое занимает: что это такое – магия?

– Как что? – Марвин застыл с наволочкой в руках и ошалело посмотрел на приятеля.

– Нет, – весело рассмеялся тот, – ты не понял. Всю свою школьную пору я пользовался библиотекой маэстро и перечитал кучу книжек. И про воинов там было, и про благородных господ, и про магов и их подвиги внутри королевства и за его пределами. До того момента, как взять в руки первую книгу, я думал, что пробормочет волшебник заклинание, взмахнет руками – и вот тебе оно, чудо. Потом углубился в историю, перелопатил сотни страниц, и нигде нет упоминания ни о каких заклятиях и пассах руками. Сплошные ментальные мосты, энергетические потоки и аурные проходы.

– Околесица, – отозвался Марвин, пытающийся разобраться, с какого конца одеяло засовывается в пододеяльник.

– Вон там дырка, сбоку, – подсказал Фридрих своему нерасторопному соседу. – Я уже такие видел, когда мы с отцом ездили на фермерскую ярмарку. Мест на постоялых дворах в ту пору не было, и пришлось заселяться, да еще за немалые деньги, в гостиницу с настоящими кроватями. Может быть, и ты там был тогда?

– Может. – Справившись с непослушным бельем, Марвин сложил одеяло конвертом и, взбив подушку, водрузил ее на манер короны прямо на голову – Я король Антуан второй, мудрый и могучий правитель. Повинуйтесь мне!

– Ну, похож, ну, красавец, – расхохотался над шуткой приятеля Фридрих. – Вылитый его величество в юношеские годы.

– А то, – заулыбался Марвин, стаскивая с головы подушку и кладя ее в изголовье. – Я вообще очень артистичная натура. Петь могу, плясать, известных личностей показывать. Некоторые мои знакомые говорили, что у меня неплохо выходит, и если ничего не получится с магией, то можно пустить в дело талант артиста и веселить народ.

Глава 14

Единственным источником света в тесном каменном мешке был огарок свечи, установленный на каменный выступ стены недалеко от отхожего места. Он же являлся и единственной магической составляющей, так как на глубине в триста метров, в высеченной в гранитном массиве камере не было места волшебству Вмонтированные в пол и стены обереги хранили чистоту истинного колдовства, не допуская даже намека на использование его человеком. Каждый раз, окруженный десятком рослых, закованных с головы до ног в железо стражников, светлейший магистр спускался по узкой каменной лестнице и, останавливаясь перед толстой дверью из каменного дерева, молча смотрел на стальной засов.

Узник, сидевший в этой камере уже почти тридцать лет, за время своего заключения не издал ни единого звука. Он ел, пил, спал, иногда читал, если это позволяли мрачные тюремщики, но разговаривать отказывался. Каждый раз, когда маг подходил к толстым прутьям крохотного смотрового окошка, он видел седую гриву волос узника, его узкие плечи да сутулую спину в грязной льняной рубахе до самых пят. Иногда он хотел начать разговор, но каждый раз подкативший к горлу ком останавливал этот порыв. Серолицый вообще не понимал, зачем ему этот ежемесячный ритуал слепого поклонения рухнувшему кумиру, но несмотря ни на что раз за разом продолжал спускаться по ступенькам, освещая себе путь чадящим смоляным факелом, и, стоя на маленькой площадке перед камерой, гадал, что за мысли шевелятся у узника в голове.

Но вот в один прекрасный день, в момент очередного паломничества архимага, заключенный вдруг обернулся и впился взглядом серых внимательных глаз в незваных гостей.

– Чувствую, – прошептал он одними губами. – Я чувствую смещение равновесия, Марик. Скоро придет расплата, явится маг такой неведомой силы, что даже мне, Артуру Барбасу, не снилась.

– Ты бредишь, старик, – тонкие губы Серолицого в мгновение ока превратились в крохотную щель, делавшую его лицо похожим на змеиную морду. Его скулы заходили ходуном, редкая куцая бородка затряслась в унисон нижней челюсти.

– Не тешь себя этой мыслью, – худая изможденная рука Артура протянулась к клетке, и все, включая плечистых воинов в ростовом доспехе, брякнув оружием, в ужасе попятились от живой легенды.

На губах бывшего архимага отразилась горькая усмешка. Даже сейчас, начисто лишенный связи с мостом и астралом, обложенный оберегами и амулетами, вмонтированными в пол и стены, он вызывал трепет у этих жалких людишек.

– Марик, – старик за дверью закашлялся, – ты не веришь в мои предсказания? Даже сейчас, лишенный возможности творить магию, я ощущаю, какая погода на поверхности, скоро ли будет дождь и сколько сил ты тратишь для того, чтобы спуститься сюда. Только физических сил, ибо души у тебя давно уже нет. Ты ее продал там, на поле сечи в тот памятный день… Думаешь, я не знаю, почему из всех только мне была дарована жизнь? Жизнь жалкого червя в каменном мешке. Ты не даешь мне сил, чтобы выйти отсюда, но и не убиваешь, стараясь продлить существование жалкого изможденного старика.

– То была воля его величества! – сухо ответил Серолицый и сам поразился, насколько глупо и фальшиво прозвучал его голос. Но и бывший архимаг, и нынешний отлично знали, почему в день суда над зачинщиками магического бунта светлейший Артур не шагнул на эшафот. Тысячи заклинаний, сплетенных им вокруг оборонных крепостей на границах, десятки магических компасов на торговых судах в северной гавани, тысячи мелких бытовых излишеств, вроде вечно горящих свечей или всегда теплых шуб, в один миг прекратили бы свое существование. С уходом хозяина развеялись бы и заклятия, лежавшие в основе жизненного уклада страны, а передавать ключи от основных формул заключенный не собирался.

– До меня дошел слух, – маг горько усмехнулся и, усевшись на грязный топчан, заваленный прелой соломой, вновь уставился на своего тюремщика, – да, Марик, и сюда доходят слухи. Ты удивительно силен, можешь реку остановить и пустить ее вспять или подвинуть горный массив, но не способен работать над локальными вещами. Да, и сюда доходят слухи, и один из них меня крайне развеселил…

Пытаясь скопировать заклинание учителя, Марик Серолицый почти воспроизвел вечно горящую свечу, но что-то в последний момент пошло не так. Собранная в узел энергия не удержалась на кончике фитиля, из-за чего произошел взрыв, унесший жизни трех магов, помогавших Серолицому, и уничтоживший всю лабораторию.

– Как ты выжил? – продолжал насмехаться старик. – Опять сбежал, не протянув руку помощи? Или вовремя донес? Сам на себя…

Спеша по узкой, вырубленной в камне лестнице, Марик зажимал уши руками, но все равно сквозь плотно прижатые ладони и толщу гранита, способного остановить магический таран, хриплый гортанный смех сошедшего с ума старика преследовал его по пятам.

Вырвавшись на верхнюю смотровую площадку темницы, Серолицый прикрыл лицо дрожащей рукой, давая глазам возможность привыкнуть к яркому дневному свету. Грудь его ходила ходуном, руки и ноги тряслись и были будто ватные, в глазах от физических нагрузок плыли кровавые круги. Еще секунду, и разбушевавшееся в груди сердце проломило бы ребра и вырвалось наружу, в смертоносной попытке покинуть ненавистное узилище. Так, как если бы это сделал сам Артур.

– Светлейший маг, что с вами? – к находящемуся в ступоре Марику подбежал полный лысый человек с бляхой начальника тюремной стражи на шее. – Вам плохо?

– Нет, – покачал головой маг и, оторвав руку от глаз, вцепился в засаленный воротник тюремщика. – Быстро, как можно быстрее, подготовить гонца в столицу. Дайте ему денег и самую быструю лошадь… а мне перо и бумагу.

В мгновение ока на крохотной конторке появились письменные принадлежности, а толстяк, тряся щеками, удивительно проворно для столь грузного человека умчался прочь, на поиски гонца.

Утерев холодный пот со лба, Марик сухо кивнул столпившимся около спуска вниз стражникам, и те вышли прочь из караулки.

Взяв в руки перо, Серолицый осторожно макнул его в чернила и, расстелив перед собой чистый лист пергамента, написал всего одну фразу:

Артур заговорил.

Глава 15

Марвин и Фридрих валялись на кроватях и в ожидании студенческой сходки строили радужные планы на будущее, придумывали, какие подвиги совершат в качестве великих магов.

– Мы прошли собеседование, Фрид, а это что-то, да значит.

Марвин перевернулся с одного бока на другой и, пристроив под голову подушку, принялся изучать старую облупившуюся стену, покрытую неровным слоем краски.

– Значит… не значит… – Бати уселся на кровать и, болтая ногами над старыми вытертыми досками пола, посмотрел на приятеля. – Я вот что тебе, Марвин, скажу, моя основная задача – тут зацепиться. Жизнь фермера мне не по душе, хоть благодаря ей, а точнее, отцу, я имел кусок хлеба с маслом и теплую постель. Нет, мне нужно что-то большее, чем изо дня в день вставать с петухами и идти на поле или в сарай. И там, и там рутина. Серость, обыденность. В общем, тоска зеленая.

– Значит, прославиться хочешь? – ехидно поинтересовался Байк со своей кровати.

– А почему бы и нет? – Фридрих спрыгнул на пол и начал расхаживать по комнате, возбужденно размахивая руками. – Чем я, спрашивается, хуже других? Я усидчив, любопытен, образован в меру своих возможностей. Остальное приложится. Вот ты думаешь, просто было сюда попасть? Содержание любого студента оплачивается из королевской казны, и тупицам тут не место. Малейшее сомнение по поводу способностей, и все… вход в Магический университет для тебя закрыт.

В дверь внезапно постучали, и, не дождавшись ответа, на пороге появился довольный и светящийся улыбкой Дик. Трехдневная щетина молодого некроманта являла контраст с белой парадной сорочкой, да так, что складывалось впечатление, будто какие-то шутники убрали голову настоящего хозяина тела и вместо нее прилепили голову Дика, да так ловко, что и не отличить.

– Здорово, салаги, – хмыкнул он, окидывая взглядом бедное убранство студенческой комнаты, и, не спросив разрешения, упал на свободную кровать. – Обживаетесь?

– Обживаемся, Дик, – кивнул Марвин. – Вот и вещи уже перенесли, и кровати заправили. Спасибо, что хоть кров над головой есть, пока не начались занятия, а оставшихся денег вполне хватит на полторы недели. С голоду не пропадем.

– А вот с деньгами бы я пока не торопился, – весело подмигнул старшекурсник. – Вы думаете, зачем эти пройдохи сходку организовывают? Я сам в свое время влетел на кругленькую сумму, а она, между прочим, пошла на гулянки старшинам братств, и мне, как вы понимаете, ничего не осталось.

– Братства? – отмахнулся Марвин. – Да зачем нам нужные какие-то братства? У нас и свое есть.

– И какое же?

– Братство трех магов. Вон, Фрид придумал.

Усевшись на кровати, Дик заинтересованно посмотрел на Бати.

– Что? – осторожно поинтересовался он, глядя в глаза юноше. – Прямо-таки сам и придумал? Без посторонней помощи?

– Прямо сам, – рассерженно засопел сын фермера. – Что, если я с юга, значит, ничего путного у меня в голове нет?

– Да ты не понял, – добродушно рассмеялся Дик. – Братство трех магов – штука легендарная, но возникает только в стенах университета. Сам не знаю почему, но обычно самые сильные магические группы состояли из трех членов. Что-то там в наложении аур, но я особо не вникал. Интереса не было. – Некромант опять упал на матрас и закинул ногу на ногу. – Но если вы братство магов, то где же ваш третий?

– Завтра прибудет, – уверенный в силах сына пекаря, заявил Байк. – Он, конечно, растяпа и мямля, но добрый парень.

– Ну ладно, – вновь улыбнулся студент-некромант и, ловко спрыгнув с кровати, направился в сторону двери. На пороге он на секунду задержался и, повернувшись, бросил через плечо: – Я, собственно, зачем к вам зашел? Любой сбор с участием первых курсов, как, впрочем, и вторых, – это не более чем изъем наличности. Возьмите с собой с десяток медяков на брата, а остальное запрячьте под половицу. У старшин студенческих братств для выявления денег обученные амулеты имеются.

– А может быть, мы не захотим в их братства вступать?! – воскликнул Марвин, вскакивая с кровати.

– Чудак человек, – Дик добродушно кивнул и потрепал разволновавшегося Байка по плечу. – Бери пример со своего приятеля Фрида. Он и книжки читал, и про все тонкости студенческой жизни знает. Вот он тебе и расскажет, хорошо ли вариться в собственном соку или стоит быть в команде. Маг, как бы это тебе ни показалось странным, по большей части игрок командный. Одиночки и в жизни не приживаются, и заканчивают плохо. Порой в группе много людей, большей частью выпускники университета, но ничьего достоинства это не умаляет. Боевики не продержатся долго, если их не прикрывают лучники и пехота, некроманты никому не нужны, не будь в них надобности в дальних деревнях или сыскной городской страже. Повелители стихий ничего путно сделать не смогут, если старейшины не расскажут о рельефе местности и полноводности ближайших рек. Вот так-то.

– А лекари? – тут же вспомнил о единственном не названном Диком магическом профиле Бати. – Маги-врачеватели, они командные игроки или одиночки?

– Лекари? – Дик на секунду задумался. – Тут я тебе ничего определенного сказать не смогу. Сам вскоре все увидишь, – и с этими словами он исчез за дверью.

– Дела, – протянул Марвин, в растерянности почесывая затылок, запустив в густую гриву всю пятерню. – И что это он о нас так печется?

– Как что? – даже удивился Бати. – А халявное пиво?

* * *

В назначенный час на этаже собралось человек тридцать, не меньше. Высокие, давно уже не мытые окна рекреации кто-то заботливо завесил черным полотном, а по воздуху, чтобы напустить больше таинственности и значимости событию, летало с десяток вечных свечей, крохотных, едва теплящихся огарков в заполненных магическим воском блюдцах. Столпившихся по углам новичков можно было приметить сразу. Только они до сих пор не вылезли из формы и сейчас, в черно-сером новеньком одеянии, были тут как белые вороны среди разноцветных рубашек и ярких шарфов тех, кому на подобных собраниях присутствовать было не в новинку.

У дальней стены стояли трое. Каждый, намеренно показывая, что он не с остальными, стремился придать лицу выражение задумчивости и умудренности, и над каждым имелась парящая в воздухе деревянная табличка.

– Смотри, Дик, – шепнул Марвин приятелю и указал на молодого некроманта, стоявшего под деревяшкой с надписью «Чернильные пятна». – Эй, Дик, привет! – И Байк, добродушно улыбаясь, замахал рукой. Молодой маг и глазом не повел, а стал еще серьезнее и собраннее, и только тычок в бок со стороны Фридриха пресек попытки Марвина привлечь к себе внимание некроманта.

– Ты чего орешь? – зашептал Бати приятелю на ухо. – Он же… Смотри, под табличкой. Он глава студенческой гильдии. Тут без панибратства.

– Дамы и господа, маги будущие и почти состоявшиеся… – вышедший вперед высокий узкоплечий паренек лет двадцати в зеленой куртке с блестками поднял вверх руку, призывая к молчанию.

После этих слов Фридрих удивленно обернулся в поисках дам и даже нашел нескольких представительниц прекрасного пола, небольшой обособленной стайкой столпившихся в дальнем углу.

– И вы пришли? – довольная физиономия Кольта появилась, будто ниоткуда. Остановившись рядом с приятелями, он расплылся в щербатой улыбке.

– И мы… – пожал плечами Бати. – Слушай, Кольт, а почему девчонок в общежитии так мало?

– Так каникулы же, – пояснил молодой маг. – Да и потом, это не их корпус. У девчонок нечетные номера. Первый, третий, девятый…

– Ну, я понял. А много их в университете?

– Прилично, – Кольт поправил очки, в очередной раз вознамерившиеся покинуть нос своего хозяина. – Еще познакомишься. Ярких личностей тут предостаточно, и, кстати, большинство из них здесь присутствуют. Вон, видишь рыжую, с длинными косами? – Студент осторожно кивнул в дальний угол, где действительно имелась миловидная особа с огненно-рыжими волосами, заплетенными в косы, уложенные на затылке. Клетчатая юбка и синий жакет с растительным орнаментом и перекинутая через плечо сумка из непонятного материала тонкого плетения. Девушки что-то бурно обсуждали, гримасничая и делая пассы руками, и ничуть не смущались поглядывавших на них старшин гильдий. Скажем так, они ими откровенно пренебрегали. Почти напоказ.

– Вижу.

– Тише, и не смотри даже, – округлил глаза от ужаса Кольт. – Редкостная стерва. До второго курса включительно была нормальная девчонка, а как прошла аттестацию на боевой факультет, ее словно подменили. Едкая, как растворы магистра химических наук Ули, а язык до того острый, того и гляди дырку сделает. Звать Лоя.

– А на вид девочка как девочка, – удивленно возразил Марвин.

– Ну-ну, – усмехнулся Кольт, бешено вращая глазами. – Флаг тебе в руки и барабан на шею.

А оратор тем временем продолжал:

– …Обращаюсь я в основном к господам вновь прибывшим, тем, кому стены факультета еще не светят, а общежитие наше в новинку. Сразу расставлю все точки над «і», чтобы оградить вас от позора, неловких ситуаций и лишних хлопот, в изобилии встречающихся на пути первокурсников. Запомните, или вы с нами, живете в студенческом братстве, помогая другим и получая помощь для себя, или вы в свободном плавании.

Подняв руку вверх и пресекая всяческие возражения, юноша сурово глянул на толпу и топнул ногой, да так, что даже стайка девушек в дальнем углу зала перестала говорить в голос и перешла на шепот.

– …Я не призываю вас давать списывать или делать за кого-то чужую работу! – быстро пояснил молодой маг. – Скорее уж наоборот – выявлять в нашей среде прохиндеев, желающих выехать на чужом горбу, и отправлять их на суд чести. Я просто предлагаю жить по нашим, студенческим правилам.

– Чушь, – довольно кивнул Кольт. – Сейчас он под эту лавочку начнет в свою гильдию зазывать, а что это за гильдия, если в нее двери не то чтобы раскрыты, а прямо-таки распахнуты?