Текст книги "Четвертый мир. Дары творцов"

– Королева Андара сейчас в своих покоях. Я Лерия, младшая дочь Антаира, – почтительно поклонилась охотница.

– Вот как, – Длиннорук ощерил зубы, – тогда я подожду здесь, пока королева сама не соизволит явиться.

Спустя несколько часов Андара встретила гостей и лично провела их к зданию советов. Постройка формы полумесяца располагалась недалеко от холма, прямо у его подножья. Массивные столбы держали на себе каменный купол, а внутри гостей встречал старинный зал, по периметру которого пылились древние предметы интерьера: стулья, столы и оружейные стойки. Совет не собирался долгие годы после смерти Антаира. Андара, в сопровождении Вальмира и Лерии, первой вошла внутрь, за ней следовал Длиннорук со своими людьми.

– Я убедилась еще раз, – начала она, – слухам верить не стоит. Вы неплохо сохранились в свои годы, король Гира, – ее слова прозвучали немного снисходительно и это не ускользнуло от внимания старого воина. Королева подала свою руку советнику, чтобы он провел ее к украшенному креслу в центре зала.

– Вы не похожи на человека, находящегося в отчаянном положении. Я получил тревожные вести и явился на помощь, ожидая немного другого приема, – Длиннорук не спешил садиться за круглый дубовый стол, за которым уже восседала Андара.

– Я королева, вы мой гость, что же вы ожидали? – недоуменно хлопала длинными ресницами Андара.

– Ты слабый ягненок, – Длиннорук шагнул ей навстречу, грозно сомкнув седые брови, – а я волк, который может защитить тебя от другого волка! Назовем вещи своими именами, – двери захлопнулись за спиной старого вождя, и он направился навстречу Андаре. Его воины проследовали за ним.

– Я убил сотни людей, женщина, а мои воины убили тысячи людей. Ты не родилась, а я уже жрал сердца своих врагов, – казалось, что вместе с ними, тучи надвигались на королеву.

– Изувеченные пол века воевали за свои земли и защищали весь север от проклятых резаков. Если ты хочешь помощи, ты должна хорошо попросить! – подойдя к столу, он стукнул по нему могучим кулаком и окинул взглядом собравшихся. При приближении седого воина, Вальмир схватился за рукоять своего меча.

– Еще движение и лишишься головы! – Длиннорук рявкнул на длинноволосого советника и тот отпрянул назад, невольно убрав руку с оружия.

Андара сидела неподвижно, спокойно дожидаясь пока стихнет пыл северного вождя. И когда можно было расслышать только его тяжелое дыхание в ватной тишине, она поднялась во весь рост: – Вы суровый человек, король Гира. Ваша кровавая слава идет вперед вас, а смерть является вашей тенью. Но мы не будем просить, а тем более умолять! Вечные будут жить, а империя сожрет весь север, даже не поперхнувшись! Асшан выстоит с вами или без! – надменный тон королевы поразил всех присутствующих, кроме самого Длиннорука.

– Андара! – Лерия ахнула, даже от своей высокомерной сестры она не ожидала такой опрометчивости.

– Вижу младшенькая чуть поумнее, – вождь провел языком по губам. – Мы встанем лагерем недалеко, за ущельем. А вот вступим ли мы в битву, это я пока не решил, – Длиннорук сплюнул и направился к выходу. Его воины молча пошли следом. Когда они покинули зал советов, еще несколько минут никто не осмеливался нарушить тишину.

– Они же могли помочь нам, Андара, – первой не выдержала Лерия. – Вдруг жнецы не придут, на кого нам рассчитывать тогда?!

– Нам не нужны эти союзы. Не нужны были раньше, не нужны и сейчас! Неужели ты планируешь победить в войне с империей, дитя? – королева грустно улыбнулась. – Асшан падет, дикарям из Гира об этом знать необязательно. Они будут только мешать, когда мы решим оставить город.

Вальмир и Алибаст переглянулись и это заметила Андара: – Совет для вас закончен. Пошли прочь!

– Наш дом, водопад вечных, холм Антаира, аллея предков… – за спиной у Лерии хлопнули двери. Они остались с Андарой одни. – Люди еще верят в тебя, верят в силу нашей земли. Мы можем объединить север в этой войне! Одумайся!

– Наивно полагать, что союз с выскочками из Гира или всеведами спасет Асшан. Я была слепа, но вовремя прозрела, мы уходим завтра на рассвете или умрем.

– Кто мы? Я не могу пойти с тобой. Только не сейчас. Я послала гонцов ко всем северным вождям и у людей появилась надежда!

– Руководи безнадежной обороной или следуй за мной к новому будущему. Делай выбор, сестра, – Андара сняла блестящий венец с головы и безразлично швырнула на круглый стол. – Каждый должен сделать свой выбор.

Серые краски сгущались над Асшаном. Сумерки медленно выкрашивали яркие цвета в черно-белые оттенки, пока все вокруг не стало наконец безнадежно тусклым. Несколько часов серого господства до наступления полной черноты. Андара почти проскочила мимо аллеи предков, задержавшись на минуту у статуи Антаира. Она словно поймала на себе его холодный взор. Он смотрел на нее так же, когда был жив. Презирая. Все запомнили его великим миротворцем, но она знала отца совсем другим. Как бы он поступил сегодня?

– Андара… – Лерия схватила сестру за рукав, но испугавшись, сразу отдернула руку. – Ты идешь одна?

– Конечно нет. Меня ждут мои люди у Алмазного хребта, – последовал невозмутимый ответ.

– Не ври мне. Никто не оставит свой дом, даже ради королевы.

– Ты права, – вздохнула Андара. – Никто, тем более, я больше не королева. Носи венец с гордостью, по крайней мере те дни, что тебе сочтены.

– Ты так уверена в нашем поражении?! – Лерия почти кричала от отчаяния. Ее пугали одни только мысли о страшных планах сестры и неминуемой войне с империей.

– А ты нет? – Андара ухмыльнулась. – Глупая пташка, как недолго осталось тебе парить над этой мертвой землей. Когда я вернусь с новыми друзьями, твои крылья будут уже опалены. И я их не вылечу.

– Ты просто бросаешь нас!

– Я звала с собой не только тебя, но даже Вальмир решил принять смерть, вместо того, чтобы уйти. А когда-то я считала его мудрым советником.

– Вальмир прав. И отец бы ни за что не оставил людей! – Лерия косилась на безмолвную статую, словно ожидая от нее подтверждения своим словам.

– Вальмир глупец, а Антаир… знаешь, что делают захватчики с королевами? В лучшем случае отдают в жены своим самым мерзким родственникам, а в худшем – насилуют и убивают. Я слишком себя люблю, чтобы принять первое и слишком люблю жизнь, чтобы думать о втором. Поэтому я ухожу. В Вее сотни кораблей… но это уже не важно, дитя. Ты всегда была мечтательницей, в плохом смысле этого слова. Отец любил тебя, но даже он боялся твоей глупости! Будь осторожна, теперь ты остаешься совсем одна.

– Я не одна, – насупилась Лерия.

– Вспомни наш разговор в момент близости конца, кто будет рядом? А теперь прощай, – изумрудные глаза блеснули в полутьме. Были это слезы или блеск другого рода, Лерии было уже не узнать.

Андара, в длинном плаще и накинутом капюшоне, почти полностью скрывающим лицо, быстро растворялась в вечерних сумерках. Лерия стояла, боясь пошевелиться, пока совсем не потеряла сестру из вида. Узкая извилистая тропинка серпантином уходила наверх, под нависшими каменными глыбами, скрываясь в горной гряде. Лерия смотрела на скалы с тревогой и кислым привкусом равнодушия во рту.

В нынешнем положении отдавать дань традициям было бы неоправданно. Пышные коронации, гулянья на несколько дней и званные гости остались где-то в прошлом. Другое время и другая королева. Коронация Лерии, сразу после ухода Андары, прошла в закрытом здании советов. В присутствии самых приближенных к короне людей и представителей знатных домов, которых удалось собрать за несколько часов. Лерия была последней, в ком текла королевская кровь, поэтому венец вознес на ее голову старейший из служителей – Вальмир. Непривычно вплелся венец в волосы и вместе с ним тяжелая ноша рухнула на хрупкие плечи вчерашней принцессы Асшана.

Гузаль заметно нервничал. Когда он волновался, то грыз свои пальцы, судя по ребристым ногтям на них – волновался он часто. В палате был только он и Боулер. Точнее то, что от него осталось. Аратур хорошо с ним поработал. Кистевые суставы пленника были нещадно перебиты, а плечи вывихнуты, что руки безжизненными веревками болтались вдоль скрюченного туловища. Босые ноги тоже пострадали, они были лишены большей части ногтей. Содраны один за одним, Гузаль помнил каждый. Его выворачивало от этого зрелища, но по долгу службы приходилось смотреть на изощренные пытки в исполнении Аратура. Бывший генерал лишился трети зубов за несколько дней, но продолжал молчать. Гузаля всего передергивало от одного вида ржавых щипцов со следами засохшей крови на столе. В Следственном доме и не такое можно увидеть, но ведь Гузаль – личный советник канцлера и черная работа уже давно была не в его компетенции. Он не появлялся в допросном кабинете долгие годы и вот опять. К сожалению, на передовой больше некому заниматься такими вещами. Канцлер не доверяет никому кроме него и этим нельзя было пренебрегать.

Боулер не приходил в сознание уже несколько часов и Гузаль боялся, что дряхлое тело генерала не выдержит еще один день пыток. До подписания признания, он был нужен ему живым, поэтому советник отпустил Аратура и решил закончить допрос самостоятельно.

– Генерал, – Гузаль аккуратно потеребил того по плечу. – Прошу вас, найдите в себе силы. Откройте глаза и выслушайте меня! – он больше не грыз ногти, он отчаянно рвал зубами кожу на своих пухлых губах. – Генерал, проснитесь! – старик не реагировал и тогда советник схватил ведро с водой со стола, с твердым намерением окатить пленника.

– Лучше дай мне попить. Пресной воды много не бывает, чтоб напрасно лить ее на мертвецов, – Боулер приоткрыл заплывшие веки. Нездоровый блеск его слезящихся глаз смутил Гузаля.

– Получите вы свою воду, нужно всего лишь подписать бумагу! – он осмотрительно не доставал документ из нагрудного кармана своего камзола, учитывая то, что генерал каждый раз плевал или сморкался на место будущей подписи.

– Все, что написано там – ложь. Я не пойду на поводу у тебя и твоего хозяина.

– Хорошо, вам плевать на свою жизнь, я это уже заметил. Но что с вашей женой, сыном? После вашей смерти мы придем к ним.

– Не посмеете, – испуганно простонал Боулер. – Их не в чем обвинить.

– Вы знаете, как работает Следственный дом. Ваш сын только начал обучение в военной школе, что станется с ним?

– Если я подпишу, его репутация будет уничтожена вместе с моей.

– Репутацию вашей фамилии уже не отмыть, но жизнь никто не отменял. Если вы хотите, чтобы они жили, пусть и не так, как прежде, то вы подпишите. Я могу вернуть сюда Аратура и он продолжит разбирать вас по кусочкам. Он получает от этого удовольствие, уж поверьте. Вы промучаетесь еще несколько дней и умрете. Мы объявим, что вы виновны, но скончались до признания, к всеобщему сожалению. На следующий же день ваш сын и жена будут арестованы, по подозрению в измене. Как вам? Допросный кабинет станет их последним пристанищем. Они сознаются во всем, что только душе угодно.

– Мерзавец! – старик практически рыдал.

– Я такой же человек, как и вы! У меня тоже семья! Я делаю свою работу, выполните и вы свой долг перед близкими. Примите смерть с достоинством, и я обещаю, что больше никто не пострадает. Да, ваш сын забудет о форме, но он будет жить. Не стройте из себя непреклонного старого вождя. Вы проиграли.

Покинув Асшан, Иад волновался о том, как пройдет его встреча с вождем жнецов. Войдя в Арко-Мор, волнение только усилилось. Недружелюбный настрой воинственного народа проявлялся во всем. Начиная от косых взглядов и заканчивая презрительными плевками прямо под ноги ему и Аравалю. Тодда это только забавляло. Никто из жнецов не скрывал своего отвращения в адрес горца. И это было взаимно.

Арко-Мор оказался простой деревней. Между домами из веток со шкурами на крышах – только грязный снег. Зима на севере лютая и Иад всю дорогу кутался в мех воротника, но здесь было еще холоднее. Неконтролируемая дрожь штурмовала уставшее тело, которое отзывалось глухим перестуком костей. Челюсть ходила ходуном, а щеки горели огнем. Они точно забрались в самую ледяную дыру континента, холоднее просто не бывает. Иад обратил внимание, как один из жнецов освежёвывал тушу оленя прямо у дороги и все бы ничего, но помогали ему два малолетних отпрыска. Мальчики еще толком не умели разговаривать, они общались жестами, но уже орудовали ножами наравне со взрослыми. И совсем не боялись звериной крови, от одного вида которой становилось жутко. У зверей кровь тягучая, словно деготь и если человеческая всегда теплая, то у животных бывает и смертельно ледяная. Горцы верят, что холодная она только у тех, которые обделены душой, значит и убивать таких зверей не жалко. Много кровавых историй поведал ему Араваль за время их томления в казематах, про животных были самые безобидные из всех.

Во рту копились слюни и уже совсем стало сложно сдерживать рвотные позывы. В Арко-Море стояла многовековая вонь. Сразу было понятно, что она здесь давно и никого не смущает. Не кривился даже Араваль, очевидно более знакомый с местными, чем Иад. Было сложно определить весь букет отвратительного смрада. Воняли отходы, трупная гниль, потные тела, даже запах хвойных пород, под которыми расположилась деревня, не перебивал омерзительное зловоние. Страшное место, почти такое же жуткое, как и здешние люди.

– Ты пойдешь со мной, а горец подождет, – отрезал Тодд, одним взглядом остановив Араваля. Он заранее предупреждал, что тот будет нежеланным гостем в палате вождя. Не стоит махать костью перед мордой голодного пса, если хочешь, чтобы он тебя потом защищал. Иад и Тодд быстро скрылись в лабиринте из меховых хижин и Араваль опять остался один.

Шкуры висели снаружи, на входе, устилали пол и свисали со стен. Палата напоминала жилище охотника, никак не старого вождя самых кровожадных из северян. Внутри было тепло, даже жарко – мех хорошо грел. Иад еще не мог до конца поверить в то, что у него получится отогреть пальцы на ногах, было чувство, что он стоит на одних пятках, а после них не осталось ничего. Лицо первым ощутило тепло, и он вытянул шею, подняв подбородок, словно собираясь принять пощечину.

– Замерз? – голос грубый и сиплый быстро привел Иада в чувства.

Вдовец выглядел под стать своему басу. Он отличался от других вождей, что приходилось Иаду видеть до этого. Антаир, судя по статуе, был само великолепие, высшая утонченность. Араваль весь усеян шрамами и безнадежно хмур. Вдовец, наоборот, производил впечатление добродушного лысого дедушки, только голос его выдавал. Не бывает у добряков таких грубых голосов, Иад это точно знал.

– Что встал? Сядь, – вдовец указал, полностью покрытой золотом, пятерней на место у огня в центре палаты. Сам он сидел на массивном деревянном стуле, с двумя скрещенными мечами над спинкой.

"Подобие трона – подобию короля", – подумал Иад.

В ногах у Вдовца лежала полуголая женщина, еще не морщинистая, но уже не первой свежести. Ее разукрашенное красками лицо не показывало никаких эмоций, а безжизненные глаза вызывали в Иаде лишь жалость. Он много повидал таких глаз за этот месяц, такими на него смотрели обреченные жители Асшана. Пусть он и не помнит своего прошлого, но людей он понимает хорошо. Если лицо – зеркало желудка, то глаза – зеркала души. Как бы ни хотел скрыть свои эмоции, они покажут окружающим все, вывернут тебя наизнанку и Иад почувствовал, что с ней что-то не так.

– Прибыл мой лучший воин. Юные всеведы ждут твоих наставлений. Сколько пробудешь в Арко-Море? – обратился Вдовец к Тодду.

– Всего день. Южане наступают, времени совсем нет, – не кланяясь, но с глубоким уважением в голосе, как показалось Иаду, ответил Тодд. – Я хотел бы взять с собой больше людей, чем было при осаде Крайлена.

– Невозможно, – прервал его старый вождь. – Прислали бы они нам на помощь всех своих лучших воинов?

– Если бы у нас были аргументы, как у них сейчас, то все возможно, – предположил Тодд.

– Альбиносы трусливы и на них надежды нет, как и толку от них. Длиннорук ведет подмогу?

– Должен привести. Все откликнутся, вопреки старым разногласиям, иначе север падет, – всевед задумчиво потирал темную поросль на подбородке.

– Хорошо. Я не против испить вина из кубка примирения, но пусть сильно не радуются. Арко-Мор вновь пойдет войной на Гир, после того, как южане уберутся с нашей земли.

– Мне передать Длинноруку?

– Передай. Я никогда не скрывал своей жажды стать королем севера. Что с этим? – вдовец кивнул на Иада и у того, в самом низу живота, скрутило кишки, словно их выжимали, как половые тряпки.

– У него пустая голова. Памяти нет, но он почему-то дорог горскому вождю, – пожал плечами Тодд.

– Она не пустая. Если говорит, что пустая, то врет.

Иада бросило в жар. Стало тяжело дышать и он с трудом разбирал слова Вдовца. Картинка помутнела, он мог разглядеть только силуэты вокруг себя и оранжевый танец огня где-то впереди.

– Сосуд. Несет смерть. Непростой. Проклят творцами.

Хватая обрывки фраз, Иад отчаянно моргал, растирал свои веки, но по-прежнему к нему не возвращались зрение и слух. К горлу подступила удушающая желчь и он провалился в неизвестность.

Глава 10. ПОИСКОВЫЙ ОТРЯД СКАРЛИ.

Три темных фигуры жгли сухие ветки у небольшого костра, играющего своими извилистыми языками на горном ветру. Немного поодаль еще несколько путников мирно храпели, растянувшись на лиственных настилах. Что может лучше украшать скалистый обрыв, чем устало свисающее вниз многолетнее дерево? Именно за таким деревом и раскинулся этот крохотный лагерь на шесть человек.

– Куда двинем завтра? – спросил носатый, громко чавкая. – Вдоль границы больше нет селений.

– За Алмазным хребтом есть тропа, сутки по ней в разные стороны, и ты в Асшане или Арко-Море, – прищурился лысеющий воин. Тощее морщинистое лицо, которого зловеще сияло в рыжем свете огня. – Мы сами хозяева своей судьбы, куда захотим туда и двинем.

– Нам и там и там были бы не рады, Скарли! – вычищая остатки ужина из гнилых зубов, щерился сутулый мужичок. Крючковатый нос его вишенкой на торте украшала здоровенная бородавка.

– Я считаю так, если бы дары были в империи, мы бы давно уже их отыскали, – продолжал лысеющий, – не мы, так другие поисковики. Который год тащим в Годар лишь древние безделушки, не имеющие никакой ценности. Получаем копеечное жалование и снова в путь. Достало это все. Идем на север!

– Скарли, ты, конечно, уважаемый командир. Все мы знаем твое прошлое в "Черных мечах" и ценим, что ты с нами. Но, черт его дери, одно дело трепать деревенщин дуролобых, другое дело – северян. Так и война же на носу, помнишь, что Борза говорил?

– Война войной, Бородавка, а поиск нельзя прекращать. Тысяча монет надолго обеспечит нас и наших детей, если кто-то рискнет их нам нарожать, – рассуждал Скарли. – Я от такой добычи не откажусь ни в коем случае. Хватит побираться, идем в Асшан. Эту тропу знает мало людей, мне показал ее один белокожий, когда я выполнял для него весьма щекотливое поручение много лет назад.

– Так, просто придем к альбиносам и спросим мол, не видели древних каких артефактов, доспехов может каких волшебных? Напрямую, в лоб? – влез в разговор еще один. Покрупнее телом и поглупее физиономией.

– Нет, Фату, жиром мозги заплыли или как? – раздражился Скарли, потирая свою плешь. – Мы попадем в город под видом торговцев, один хрен, чепухи для продажи полные мешки. Оглядимся, поспрашиваем, если что-то там есть, то мы обязательно разнюхаем. Точно вам говорю, – он сделал паузу, тихо подняв руку, что все мигом заткнулись, даже почти перестали дышать.

– Кто-то в кустах, ну-ка туда! – шикнул Скарли и Фату с Бородавкой подорвались со своих мест. Сам он, вставая, пнул одного из спящих сапогом, что тот весь переполошился. – Тсс, дурень. Буди остальных, у нас гости.

Скарли метнулся в ближайшие кусты. Будь это живность, стала бы их ужином, но он знал, что это человек. Слишком аккуратные боязливые людские повадки, легкий шелест от веток и тихое чавканье сапог по почве, животные так себя не ведут. Вдруг шаги пробудились и ускорились, приближаясь к нему стремительно. Скарли выхватил лук из-за спины и натянул тетиву дрожащей рукой. Годы брали свое, он уже не тот хладнокровный убийца, что был в "Черных мечах". Ветки раздвинулись и ему навстречу выскочила женщина, сбросив капюшон со своих белоснежных кудрей. Выше Скарли на целую голову, она буквально нависла над ним, и старик растерялся, по-прежнему до боли в пальцах удерживая тетиву.

– Я напугала вас? – изрекла незнакомка.

– Ни в коем случае, нет. Точнее да, ну осторожность на границе то не помешает, – Скарли опустил лук и расплылся в извиняющейся улыбке. Из соседних кустов вывалился Фату, за ним и Бородавка и еще один поисковик. Каждый застопорился в шаге от странной женщины и вопросительно посмотрел на своего командира. Скарли никогда не причинял вреда женщинам и детям и сейчас не собирался изменять своим правилам. Тем более с годами он становился все мягче, хоть и сам это в себе не любил.

– Прошу к нашему огню, ночи пошли холодные, – со всей учтивостью, на которую он был способен, произнес Скарли.

– Зимы всегда холодны, я привыкла, а вот отказывать на любезность не посмею, ведите.

Андара ушла из города одна. Сколько не имей единомышленников, свои дома люди оставляют неохотно, еще более неохотно они оставляют свои семьи. Вести войну с Железной империей. За что? Андара плевала на прошлое и традиции, особенно если за них нужно было рисковать своей жизнью. Теперь маленькой принцессе предстоит поиграть в королеву. Совсем скоро ни один северянин не будет чувствовать себя в безопасности на севере, а тем более на территории Железной империи. Если она успеет сесть на корабль в порту Веи, любой корабль, то найдет спасение на Вантирийских островах, подальше от здешних берегов. И вернется назад уже совсем другой.

Скарли разложил в потертой деревянной миске остатки вяленого мяса с парой подсохших редисок и протянул тарелку белокожей женщине. Она взяла еду и аккуратно поставила рядом с собой, не притронувшись к ней на протяжении всего вечера. Напрашивался самый очевидный вывод, в пути она недавно, иначе бы не была такой разборчивой в пище. Поисковик не обиделся, больше достанется его ребятам.

– Что ж, вы своего имени еще не назвали. Я вот Скарли, а это мои парни: Фату, Бородавка, Сухарь, Корж и Салазу. Мы только на вид такие суровые, на самом деле безобидные и очень доброжелательные.

– Вы и на вид не суровые, если вам интересно, – заметила Андара, не представившись.

– Ох, ну и то славно, – Скарли был весьма твердокожим стариком и спокойно реагировал на колкости любого вида. Большинство из них он научился просто не замечать. Путница показалась ему напыщенной и грубоватой, но его долг оказать любезность одинокой страннице. Так уж заведено.

Андара с любопытством разглядывала разношерстный поисковый отряд, по чуть-чуть задерживая взгляд на каждом из его членов. И наконец вымолвила: – Я скоро продолжу свой путь. И если подумать, то мне не помешает толковое сопровождение.

– А куда вы направляетесь? – осведомился Скарли.

– Порт Веи. Доставьте меня туда, и я хорошо вас отблагодарю.

– Благодарность – это хорошо, но, что понадобилось северянке в порту Веи?

– Я плачу, а вы охраняете и не задаете вопросов. Устраивает вас?

– Ха, при всем уважении, вряд ли у вас есть столько золота, чтобы купить целый поисковый отряд. Мы работаем на самого императора! – Скарли достал из внутреннего кармана засаленную выцветшую бумагу и помахал ей на свету костра. – Печать стоит!

– Император мертв или я ошибаюсь? – съязвила Андара.

– От этого бумага не теряет своей ценности, мы имперский поисковый отряд. Теперь действуем от лица канцлера, завтра от лица еще кого-то. Все чин по чину.

– Пять золотых вам будет достаточно? Даже нет, вас же шестеро, – поправилась Андара, – значит шесть золотых.

Фату облизнулся. Годовое жалование их отряда замаячило прямо у его приплюснутого носа. Сопровождение – самое плевое из всех возможных дел. Дорога до Веи пустует который год, на всем пути пара мелких деревушек. Чем только не промышлял их отряд в свое время, многое повидали вшестером. С этой работой точно не возникнет проблем.

– Мы все же откажемся, даже несмотря на вашу щедрость, – заявил Скарли.

– Погоди, командир, – влез Бородавка. – Деньги приличные, а до Веи то несколько суток. Проведем и обратно.

– Согласен. Чего тут думать? – Фату, с радостью, подхватил настроение Бородавки.

– Я тоже. Да! Да! – присоединились и остальные.

Один Скарли хмурился и молчал. Мало кому он доверял, много чего он повидал на своем веку: – Справедливо звучит, и деньги хорошие, а я все же на север. Удачи вам, парни. Одно скажу. Вздумаете собирать свой поисковый отряд, на меня не рассчитывайте. Сегодня наши пути расходятся.

Никто со Скарли и не спорил. Слишком давно голодали поисковики, чтобы отказаться от любой оплачиваемой работенки. А Скарли нипочем был голод. Он еще горел идеей найти хоть один из даров, чтобы самому себе доказать, что не зря спустил последних семь лет своей жизни.

С горы всегда идти легче, чем в гору, но многое зависит от тех, с кем ты делишь этот путь. Горцы недоверчиво косились на Араваля с момента его появления в Арко-Море и продолжали коситься всю дорогу до Асшана. Вдовец отпустил мужчин, способных держать оружие, но женщины и дети не получили возможность освободить руки от железных цепей. Удел проигравшей стороны принимать ту участь, которую им приготовил победитель. Вдовец был кровожаден, но разумен, больше пленников – больше ненужных расходов. Горцев необходимо кормить, а с едой зимой всегда туго.

– Почему ты сторонишься своих? – спросил Иад, рыхля веткой землю у костра. – Ведь это твои люди, ты освободил их!

– Не я, – осадил Араваль. – Бросив людей в горящем городе, я потерял доверие и право даже говорить с ними. На мне всю жизнь будет клеймо труса и предателя. Тебе не понять меня, Иад.

– Ты назвал меня по имени, а я уже было привык к вечному "малец", – юноша улыбнулся. – Они не думают, что ты предатель, я это чувствую, – Иад подсел поближе и перешел на шепот. – Думаю наша встреча не случайна и не я один верю в тебя.

– Что изменилось? – Араваль безучастно наблюдал, как в огне дымились мокрые ветки.

– Вспомни слова Тодда, – Иад сглотнул. – Может ты сможешь отыскать один из даров. Творцы не просто так создали их. Не просто так спрятали. Они хотели, чтоб их нашел именно тот, кто нуждается в них. Всевед не зря пошел с тобой.

– Не все ли равно, малец. Мы идем на войну и обратной дороги не будет, твои сны сбудутся уже в следующей жизни.

– Я тебя еще смогу переубедить, – заключил Иад и улегся на снег.

Араваль протянул ладони к огню, ночь была морозная, как и все зимние ночи в этих краях. Тем временем Иад уже тихонько сопел, а костер медленно затухал, все еще согревая их своими тлеющими углями. Араваль, широко зевая, сражался с желанием спать, как со спины послышались неосторожные шаги.

– Вождь…

Араваль встрепенулся, находясь в одном шаге от уютного дрема. Рука по привычке потянулась к секире, а опытный глаз разглядел во тьме горстку людей. Совсем рядом робко топтались воины, с десяток, не больше. Один из них, одноглазый здоровяк, выйдя вперед, осмелился заговорить:

– Я Борах, несу слово от лица остальных.

Араваль уже слышал это имя. Один из ярлов его отца, а после и его самого. Он потерял левое око в Третьей северной, где жнецы пошли против объединенных сил Крайлена и Гира и чуть было не выиграли ту войну. Араваль тогда был совсем молод. В голове звучало лишь – "круши и убивай". Он этим и занимался, пачками отправляя тела в пекло. С тех пор много воды утекло, поменялся север, поменялся и он сам. Борах продолжал неуверенно мяться рядом с потухшим костром.

– Ты призван говорить, значит говори, – даже не поворачивая своей головы ответил Араваль.

– Вождь, в той битве, у нас совсем не было шансов, – неуверенно начал Борах.

– Не называй меня так. Я перестал быть вождем, когда покинул Крайлен.

– Сделав выбор однажды, горец его не меняет, – Борах был настойчив. – Если кто и достоин повести нас в последний бой на защиту севера, то только вы, вождь! – сзади тихо ухнули, до этого молчаливые, тени. С десяток, не больше.

Чем дальше в горы, тем холоднее и темнее все вокруг. Здешние леса не любят гостей, встречают их морозом и дикими зверьми. Скарли сумел найти тихое местечко, укрывшись от ночной непогоды и хищников в небольшой расщелине под каменным выступом. Ночь была мерзлая, но все имеет свойство заканчиваться, и она уступила свою очередь дневному свету. Тоненький кусок бекона шипел, извиваясь на сковородке, покрытой толстым слоем многолетней сажи. Костер постепенно затухал, откладывая следующее пробуждение феникса до наступления темноты, а Скарли вылез навстречу солнцу, пока дожаривался его скупой завтрак.

Светило – яркий магнит, раз обжигая свои глаза, ты все равно посмотришь на него опять, и на следующий день тоже. Не любопытства ради, а проверить сможешь ли выдержать хоть несколько секунд под палящими лучами, пока боль не сомкнет глаза. Так и стоял Скарли и жмурился, запрокинув голову назад. Лучи приятно грели обветренное лицо. Старость во всю хозяйничала на нем, с каждым новым днем добавляя свежих морщин. Он замер, ловя каждый миг теплого тихого утра, зима через несколько дней поглотит север. И лучше успеть в город до ее прихода.

Быстро расправившись с сухим кусочком бекона, заедая его черствым хлебом недельной давности, Скарли быстро свернул свой крохотный лагерь и двинулся дальше в горы. Он не спешил. Одно дело, когда за спиной твоя бравая пятерка, пусть неказистые и не самые отважные воины, но свои люди, всегда прикроют. Другое дело теперь, из оружия только лук, да небольшой охотничий нож и мешок за спиной со своей долей осенней добычи. Ничего ценного, пара блестящих побрякушек, да немного серебряной посуды, все вместе не стоит и половины упитанного бычка. А жрать хотелось сильно. В "Черных мечах" жилось получше. Денежки капали исправно, работы хватало, с выпивкой и бабами не было проблем. Но он сам выбрал другой путь.

Когда пошли первые слухи о дарах, император сам было начал их искать, а затем резаки напали на Эривар и он взял на себя руководство обороной города, а поиск доверил добровольцам. Так появились первые поисковые отряды и поначалу их собирали лично императорские люди. Это потом уже выдавали бумаги кому ни попадя. Со временем гордое звание поисковика превратилось в ругательство. Никто не любил их, и было за что. В поисках ценностей они не чурались грубой силы. Все свелось к банальным грабежам под прикрытием императорских бумаг. Скарли старался действовать вежливее, но результат все равно соответствовал репутации поисковых отрядов. Может судьба не зря увела его людей подальше, и он получил отличный шанс вернуться к уже привычному ремеслу наемника, но сначала Асшан.