Текст книги "Цербер"

81

Церберы окружили овальное здание и вели огонь из прилегающего парка. В ответ из каждого окна стреляли винтовки и пулеметы, а также били гранатометы. Подъехав к воротам, открыл огонь бронетранспортер. Его снаряды, точно бензопила, перерубали деревца парка и стригли кусты, а вместе с ними падали сраженные легионеры. Им не осталось ничего другого, кроме как залечь за самыми толстыми стволами деревьев и стрелять из укрытий. Это конечно же значительно снизило эффективность огня. В таких условиях о штурме Совета всерьез думать не приходилось.

– Легионер Тит, – позвал Рон Финист, своего гранатометчика. Он еще не успел отдать приказ, а легионер уже понятливо ответил, проследив за взглядом командира:

– Слушаюсь, легат…

Легионер Тит, дождавшись, когда пушка бронетранспортера, взрыхлив взрывами почву тут и там, срубив еще пару деревцов, повернется в сторону, встал на колено и выстрелил из своего гранатомета. Граната взорвалась точно в башне, разворотив плюющуюся смертью спарку.

Так же поступили с броневиком и на другой стороне Совета.

– Когорты Легиона, внимание! Приготовиться к атаке! Первая и вторая когорта – прикрывающие… По приказу сконцентрировать максимально плотный огонь на огневых точках противника. Третья, четвертая и пятая – атакующие! Гранатометчикам пробить в стенах ходы. Огонь!

Гранатометчики не заставили себя долго ждать и дали залп. Хлипкая стенка, скорее имевшая декоративное значение, чем являвшаяся реальным препятствием для злоумышленников, не выдержала полукилограммовых гранат, и в местах подрыва образовались зияющие проломы.

– За Легион! За Повелителя! Вперед! – крикнул Рон, и почти две тысячи человек поднялись в решающую атаку.

Прикрывающие легионеры первой и второй когорты обрушили по окнам защитников здания Совета настоящее море огня, и защитники, не выдержав напора, спрятались до лучших времен. Кто не спрятался и продолжал стрелять, получал в окно заряд из гранатомета, и тогда отважного стрелка просто выбрасывало наружу, разорванного в лохмотья.

Почти не понеся потерь, легионеры, преодолев сто метров чистого пространства зеленой лужайки от парка до забора, принялись проникать во внутренней двор Совета. Тут у легионеров случились заминки. Первый этаж, не простреливаемый легионерами из парка благодаря все тому же забору, огрызнулся плотным огнем, и провалы оказались усыпаны убитыми и ранеными легионерами, которые решили просто их перешагнуть.

Эта картина чем-то напомнила Рону случай штурма на лайнере. Но следующие легионеры, в том числе и Рон со своим десятком, прежней ошибки не допустили – продолжая рваться напролом. Финист прыгнул вперед, точно нырнул в омут, и, перелетев через уцелевший фундамент забора и кувыркнувшись через голову, а также прокатившись по земле, давая возможность оперативного простора последующим проникающим легионерам, не обращая внимания на впивающиеся рядом в землю пули, перевел «колун» на режим стрельбы подствольным гранатометом и разрядил его по ближайшим окнам.

Три оставшиеся во время штурма города в АК-407 гранаты легли точно в три окна, и там рванули сухие взрывы. Дали залп остальные бойцы, и первый этаж потонул в многочисленных разрывах. Досталось даже вторым этажам.

Бросив свой совсем опустевший «колун», Финист поднял и повесил за спину автомат убитого рядом с ним легионера, забрал оружие раненого и, проверив боекомплект, скомандовал:

– Вперед!

Легионеры ворвались в здание Совета, стреляя направо и налево, добивая остающихся еще в состоянии держать оружие защитников. Шел и Рон. Он двигался в открытую не прячась, точно был бессмертен, и его не могли убить. Его и не могли… Финист оказывался на мгновение впереди и нажимал на курок, выдавая короткую очередь до того, как противник успевал прицелиться, выглянув из-за угла или дверей какой-нибудь комнаты.

Легионеры его десятка, двигаясь, окончательно зачищали пройденные помещения, расстреливая подозрительные ширмы, шкафы и бросая гранаты. И такой шум стоял по всему зданию Совета.

Финист со своим подразделением шел наверх, с целью захватить командный пункт сил самообороны, но женский вскрик и очередь из автоматической винтовки заставили его остановиться.

– Легат? – недоуменно уставился на прислушавшегося командира легионер.

– Продолжайте движение… Командный центр дальше по коридору направо…

– Слушаюсь, легат, – кивнул десятник и, не задаваясь лишними вопросами, устремился дальше с остальными легионерами десятка. А почему легат передумал и не стал захватывать ГКП лично, так ему виднее…

Сам Финист, постояв еще секунду, побежал в другую сторону, еще выше, туда, где раздался женский крик и прозвучала очередь.

82

Уличные камеры, призванные наблюдать за автомобильным движением, фиксировать правонарушения и выписывать штрафы, передавали картинку в штаб сил самообороны.

– Их не остановить… – прошептал Шон Роддем, наблюдая за развернувшейся обороны города от неизвестных захватчиков, которых пиратами язык назвать не поворачивался.

Какие бы приказы ни отдавались, бойцы, неся большие потери, продолжали отступать. Казалось, что на последнем рубеже они остановят врага. Противник действительно застрял, но потом все началось сначала. Тут бойцы Ра-Мира дрогнули и банально побежали, расстреливаемые в спину.

Нэнси не могла на это смотреть и даже закрыла лицо руками, но нет-нет и подглядывала за всем происходящим, на секунду раздвигая пальцы, а затем, содрогнувшись, вновь зажмуривалась.

Вскоре здание Совета окружили, и неизвестные начали штурм.

– Что творят, а? – с невольным восхищением сказал Георгий Финист, наблюдая за прыжками солдат противника через фундамент. – Циркачи… мать их.

– Нэнси! – вбежал в штабную комнату запыхавшийся молодой мужчина в запылившейся форме таможенника и винтовкой в руках.

– Крис?! Что ты тут делаешь?!

– Я привел своих людей с космодрома для защиты города, но…

– Что «но»?

– Но… вообще-то я пришел за тобой… – сказал Крис Леранг, взглянув на Шона Роддема, взглядом прося поддержки.

– Да, дочка, я совсем забыл о тебе… Ты должна уйти… Твой муж прав.

– Но как же ты, папа?!

– Я должен остаться и провести переговоры с этим… – указал Шон вверх пальцем. – Даже не знаю, как его называть… В общем, беги, долго мы не продержимся. Они прут, несмотря ни на что.

Словно в подтверждение этих слов, один из операторов буквально прокричал:

– Они уже на первом этаже!

И действительно. Камеры хорошо показывали, как все новые и новые группы противника почти без сопротивления и не скрываясь, в полный рост, бегут к зданию и пробираются вовнутрь.

– Беги, Нэнси! – потребовал Шон Роддем от своей дочери.

– Я не оставлю тебя!

– Я сказал, беги! Не бойся за меня. Этот… прости Господи, повелитель, ничего не сделает со мной. А вот за тебя…

Взгляд выразил все красноречивее слов. Действительно, об участи молодой девушки задумываться не приходилось.

– Ты так считаешь?

– Уверен.

– Но…

– На крыше есть вертолет. Ты умеешь с ним обращаться. Даром, что ли, училась? Так что улетай немедленно!

Нэнси замялась, в нерешительности глядя то на отца, то на мужа.

– Крис, уведи ее на вертолетную площадку!

– Да, сэр!

Муж Нэнси схватил ее за руку и поволок за собой. Внизу уже слышались интенсивная стрельба и взрывы. Сомнений в том, кто побеждает, ни у кого не возникло. Дух бойцов самообороны окончательно сломился, и они просто бежали, спасая свои жизни, запирались в самых дальних уголках.

– Веди наверх ближайшим путем, Нэнси! – растерянно оглянувшись в коридоре, попросил Крис Леранг. – Я тут редко бывал…

Нэнси, согласно кивнув, побежала по до боли знакомому коридору, свернула в сторону лестницы и побежала по ступенькам наверх к спасительной крыше. Снова коридор…

– А-а! – дико завизжала она, схватив голову руками, увидев впереди вооруженных людей в коричневой броне.

Три цербера на миг растерялись, женский визг способен ввести в ступор даже дикого зверя, но это свойство женщин дало возможность отреагировать Крису.

Одной рукой он повалил к стене свою жену и, скрыв ее своим телом, нажал на курок. С расстояния в пять метров даже пули винтовки смогли без особого труда взломать доспехи противника. Кто-то повалился просто от силы удара, оставаясь живым, но Крис не дал им опомниться и, подбежав, добил всех в упор.

– Бежим, Нэнси! За мной! – позвал он, беря более мощное трофейное оружие, тем более что в его винтовке закончились все боеприпасы.

Пришлось вернуться, встряхнуть жену и снова вести ее за руку, почти что волоком, тратя на это драгоценные секунды. Нэнси буквально растеклась по стене, осторожно перешагивая, лишь бы не задеть тела и не наступить на большие лужи крови, растекавшиеся из-под брони.

Крис вел жену дальше, благо, что на пути солдат противника больше не встречалось. Наоборот, под самой крышей его чуть не подстрелили свои, сразу из пяти стволов, но хорошо, что руки у них тряслись от страха так, что пули попали куда угодно, только не в него и не в Нэнси.

– Свои!

– Извини…

– Ничего. Почему вы не на крыше?!

– Дверь закрыта! – ответили Крису.

– Мы уже в нее стреляли. Но все без толку только пули тратить…

– Ну-ка…

Крис пробежал с Нэнси вперед и действительно увидел запертую, полностью изрешеченную дверь из тонкой листовой стали. Даже замок раскурочили, тем не менее она не поддавалась, запирающее устройство только переклинило. О том, чтобы открыть ее кодом, уже, естественно, не могло быть и речи, впрочем, кодовый замок также разлетелся на куски от шальной пули «МФ-100».

– Спасите нас, сэр… – заныл какой-то паренек лет семнадцати по имени Бронкс Максвелл, о чем извещала нагрудная бирка.

– Спасу… там, на крыше, вертолет… Мы все можем на нем улететь.

– А кто его поведет? Вы, сэр?

– Нет, пилотировать умеет моя жена.

Пятеро бойцов радостно вскрикнули, устремив полные надежд взоры на Нэнси.

– Но вы должны прикрыть нас. Обеспечьте нам пару минут…

– А что ты собрался делать, парень? – спросил пожилой боец с нашивками капрала, взглянув с подозрением, дескать, а не собрался ли ты, парень, слинять один со своей кралей.

– Взорву ее к чертовой матери, – с готовностью пояснил Крис, встряхнув в руках трофейный автомат. – Только нужно отойти подальше, от греха… подальше.

– Ладно… ты только взорви ее и заведите вертолет!

Бойцы сил самообороны отбежали за угол. Крис также отошел как можно дальше, разобравшись, что к чему, перевел АК-407 на гранатометный огонь, и выстрелил оставшиеся две гранаты по двери.

Сильно громыхнуло, и в коридоре сквозь дым и пыль пробился поток света, исходящий от развороченной двери. А там, куда отбежали бойцы под началом капрала, слышалась отчаянная стрельба всех пяти винтовок и одного автомата. И, что самое неприятное, количество винтовочных выстрелов быстро уменьшалось.

– Нэнси! Бежим!

Пробравшись сквозь рваную сталь, разодрав одежду и порезавшись об острые края, они добежали до спасительного вертолета.

– Заводи, дорогая! – прокричал Крис, готовясь встретить врага.

Нэнси тем временем, забравшись вовнутрь винтокрылой машины, лихорадочно вспоминала последовательность действий. Вскоре мотор засвистел, а лопасти стали медленно раскручиваться, создавая на площадке настоящий вихрь.

Крис уже собирался запрыгнуть на соседнее сиденье вертолета рядом с женой, как в дверях появилась чья-то фигура. Даже две…

Первым оказался тот самый паренек, что просил их спасти. Выглядел он плохо, весь в копоти и пыли, кровь текла из носа, глаза смотрели в пол и еще вопрос, видели ли они что-нибудь? Он безвольно шатался и не падал только потому… что его железной хваткой держал солдат с обнаженной головой в коричневой броне и пистолетом, приставленным к виску паренька другой рукой.

Крис судорожно сжал автомат. Руки подрагивали, и если он нажмет на курок, то первым, без всякого сомнения, умрет паренек. А зная проворность этих нелюдей, во всей красе проявленную во время штурма Совета, в смерти врага он не был уверен.

– Опустить оружие… Заглушить двигатель… – потребовал захватчик, с каждым словом приближаясь все ближе.

– Крис?.. – жалобно протянула Нэнси, не зная, что делать, под гипнотизирующим взглядом солдата и еще по какой-то причине, которую она никак не могла сформулировать. Было что-то, что заставляло снова и снова вглядываться в лицо страшного, дышащего смертью незнакомца.

– Улетай!

– Крис!

– Улетай, я сказал!

– Он умрет, – ткнул солдат стволом пистолета в висок парня, – если вертолет хоть на сантиметр оторвется от площадки…

Нэнси скорее прочитала угрозу по губам, чем услышала, и она сдалась, не в силах допустить, чтобы кто-то умер по ее вине. Шум двигателя стал затихать, а обороты винтов – снижаться.

– Не подходи! Или я убью тебя! – почти что в истерике закричал Крис.

– Попробуй…

Парень, отброшенный сильным движением, отлетел влево, а солдат в ту же секунду кувыркнулся вправо. Это оказалось для Криса настолько неожиданно, что он даже не сумел уследить за маневром и тем более нажать на курок. А в следующую секунду стало уже поздно.

– Не-ет!!! – закричала Нэнси.

Но цербер, не обратив на крик ни малейшего внимания, выбив и вывернув болевым приемом из рук Криса автомат, молниеносно вынул из ножен свой нож и всадил его в основание черепа своего противника.

Крис Леранг, не издав ни звука, лишь судорожно вздрогнув, рухнул как подкошенный.

– Ненавижу таможенников… – прохрипел цербер с окровавленным ножом в руке и, подняв голову, пристально взглянул на поверженную ужасом Нэнси.

Рон Финист не мог оторвать взгляда от девушки, которая тоже не могла отвести от него своего взора. Она чем-то напоминала ему ту, из номера захваченного лайнера. Рона так и влекло к ней.

«Нет… – вдруг подумал он. – Это та девушка напоминала эту…»

– Ты?.. Рон, это ты? Помнишь меня, Рон?! Я – Нэнси! Твоя девушка!!!

Финист, уже готовый схватить отстранявшуюся все дальше вглубь вертолета жертву, остановился и мелко тряхнул головой.

– Моя девушка?..

– Да! Нэнси!

– Нэнси…

Девушка с надеждой наблюдала за изменениями, происходящими на лице солдата – друга ее детства и ее парня Рона Финиста, похищенного четыре года назад. По лицу она легко читала, что он что-то с трудом вспоминает. Но вдруг в секунду его лицо вновь стало жестким и злым.

Финист, услышав посторонний звук, резко развернулся, но среагировать уже не успел. Паренек, которого он использовал в качестве щита, а потом отшвырнул, точно тряпичную куклу, так и не пристрелив, вознамерился отомстить, схватив автомат за ствол, точно какую-то дубину, и банально заехал врагу по голове.

Рон, оглушенный, рухнул рядом с ранее поверженным им врагом.

– Получай! Получай! – кричал Бронкс, почти не глядя, нанося все новые удары прикладом автомата.

В результате его неумелых действий самостоятельно выдвинулся штык. Парень этому только обрадовался и перехватил оружие. Готовясь убить врага, крикнул:

– Я убью тебя!

– Стой! – вскрикнула Нэнси.

Ее крик остановил молодого бойца. Он вопросительно уставился на нее.

– Почему! Он там всех убил! Он убил бы и меня, но патроны закончились! А потом решил использовать в качестве живого щита!

– Я знаю… Он только что убил моего мужа… Но этот человек, наверное, единственный наш пленник. Допросив его, мы узнаем, что происходит, что им нужно… Судя по его знакам на плече, он не рядовой… Согласен?

– Да… – кивнул Бронкс. Логичные доводы, не раз озвученные в боевиках про взятие «языка», убедили его.

– А теперь свяжи его чем-нибудь…

– Хорошо.

Пока боец вязал пленника какими-то лоскутами и ремешками от своей портупеи, Нэнси вновь завела вертолет, после чего помогла загрузить пленника и Криса в кабину и взлететь, опасаясь, что вот-вот набегут новые солдаты. Но, к счастью, этого не произошло.

Когда она взлетала, в небе появилась еще одна точка шаттла. Уже на грани видимости Нэнси, обернувшись, увидела, что небольшой челнок садился в самом центре города рядом со зданием Совета, а значит, сопротивление окончательно пало.

83

– Ровняйся! Смирно! – прокричал тысячник первой когорты, и легионеры, не занятые удержанием контроля над захваченным объектом, выстроились вдоль дорожки от самого шаттла до здания Совета.

Люк челнока открылся, и, держа величавую осанку, из него вышел Кэрби Морфеус.

Тысячник Трент отдал честь и встал на колено, склонив голову.

– Повелитель! Город захвачен! Предварительные потери убитыми восемьсот человек. Ранеными…

– Не важно… Почему докладываешь ты, а не легат? Где он? Погиб?

– Не знаю, Повелитель… Но он лично участвовал в штурме.

– Найти.

– Слушаюсь, Повелитель.

Морфеус, гордо вскинув голову, медленно и величаво двинулся в сторону административного центра не только города, но и всего Ра-Мира. Его сопровождали выкрики легионеров:

– Да здравствует Повелитель!

Кэрби Морфеус в этот момент чувствовал себя точно на вершине горы, покоренной лично, будто он взобрался на нее в одиночку от самого подножия…

Он покорил целую планету! Наконец его план начал обретать завершающие формы. Столица сопротивлялась дольше всех. Что в общем-то его не удивило – столица ведь! Остальные четыре города пали довольно быстро. Двум хватило фронтальных бомбардировок, чтобы все защитники, побросав оружие, бросились наутек. Даже потерь среди церберов не случилось.

Еще в двух городах бои продолжались каких-то полчаса. Легионеры потеряли по две сотни человек, сами настреляли того больше.

Лишь в Лорман-сити потери достигли почти тысячного рубежа.

«Даже если потом значительная часть раненых откинет копыта, то планета ценою в три тысячи солдат – это весьма неплохой результат», – с удовлетворением подумал Морфеус.

Кэрби вошел в зал заседания Совета, в который по его приказу согнали всех обнаруженных в нем пленников, и занял центральное место спикера.

– Где остальные господа депутаты, заседатели? – спросил он пленников. – Ты, я чувствую, что ты тут самый главный… Как тебя зовут?

– Шон Роддем… – не стал отпираться президент и назвал свою должность.

– Отвечай на мой вопрос, мистер президент.

– Бежали…

– Это не дело. Сотник Прайс.

– Слушаю, Повелитель, – склонился подозванный легионер.

– Когда я летел сюда, видел колонну беженцев, они уходили на северо-восток. Возьми шаттл, две сотни легионеров и останови их. Сейчас они идут толпой, словно стадо баранов, и пока в куче, чувствуют себя безопаснее. Но вскоре поумнеют и начнут разбегаться, точно тараканы. Ищи их потом свищи… Так что, пока они не начали разбегаться, просей, точно через сито, и приведи мне этих депутатов. И вообще, разворачивай всех назад. Разрешаю действовать всеми доступными средствами убеждения.

– Слушаюсь, Повелитель. Разрешите идти?

– Да… нет, постой, – остановил легионера Кэрби и, обратившись к пленникам, сказал: – Если не хотите лишних жертв среди мирного населения, мне нужна пара человек, можно больше, которые смогут опознать законотворцев. Есть такие?

Шон Роддем кивнул, и встали пять человек.

– Отлично. Возьми их и иди. Поторопись…

– Слушаюсь, Повелитель.

Сотник убежал, но появился тысячник со шлемом в руках.

– Нашел моего легата?

– Никак нет, Повелитель. Только его шлем…

Кэрби повертел в руках шлем с замутненным от попадания пули бронестеклом.

– Странно… Ладно, с пропажей разберемся позже. Сейчас прикажи собрать всех убитых и раненых для оказания помощи. Остальным, кто может, разрешаю начать веселиться. У вас весь день и ночь. Утром все должны построиться.

– Есть, Повелитель!

Тысячник убежал, а Кэрби принялся ждать, когда соберут депутатов. Он хотел насладиться своим первым триумфом в полной мере.

Через два часа в зал заседания к понуро сидевшим пленникам легионеры стали загонять насмерть перепуганных людей. Набралось человек сто пятьдесят. Все это время Морфеус изучал различные документы, касаемые Ра-Мира: население, производственные мощности и так далее…

– Это все?

– Так точно, Повелитель. Все, кого смогли обнаружить…

– Ладно. Тут явно недобор, но достаточно. Встаньте передо мной.

Депутаты на дрожащих ногах выстроились на небольшом пятачке между трибуной и передними местами для депутатов. Так что они заведомо оказались в положении низших, которым приходится смотреть вверх, задрав голову.

– Вас наверняка интересует вопрос: что происходит? Поясню… Вы стали первым миром новой империи… Моей империи! Но пока я ее не построю, на местах под присмотром верных людей продолжат функционировать прежние институты власти. На Ра-Мире – ваш Совет… Но прежде чем он начнет, а точнее продолжит, функционировать, вы принесете мне присягу и поклянетесь в верности. Предупреждаю, единственное наказание за нарушение присяги – смерть. А массовое неповиновение – страдание населения на всей планете, смерть и разрушения. Так что советую сто раз подумать, прежде чем откалывать какие-то номера. Вы уже могли убедиться в силе моего Легиона, смявшего всю вашу армию, несмотря на ее численный перевес.

– Мы никогда не встанем на колени перед тобой, мерзавец! – выкрикнул Шон Роддем.

Кэрби лишь усмехнулся и кивнул в сторону крикуна. Один из десятников соскочил вниз с трибуны, в момент оказавшись возле жертвы, и со всего размаху двинул прикладом в живот. Президент, хватая ртом воздух, рухнул на пол.

– Ну вот, а говорил – никогда… На будущее… кто еще пикнет без разрешения, получит пулю. Что касается присяги. Тут ваш президент прав. Нужно встать на колени, поцеловать мою руку, – протянул правую руку Морфеус, – назвать свое имя и сказать: «Клянусь тебе в верности, Повелитель». Всего и делов-то… По-моему, не слишком сложно.

Кэрби посмотрел на подавленных депутатов, переглядывающихся между собой. Никто из них явно не хотел покрыть себя несмываемым позором, по крайней мере первым.

– Ну что ж, раз вы все такие гордые… – с нарочитым сожалением в голосе начал Морфеус, взглянув на своих легионеров, – то придется вводить прямое императорское правление, а всех вас, как бунтарей, в расход. Сотник Прайс…

– Повелитель?

– Не нужно! Пощадите! – рухнул на колени один из депутатов. – Я принесу присягу!

Человечек, провожаемый презрительными взглядами своих товарищей по несчастью, взобрался по лестнице на трибуну, не смея встать на ноги, так и подполз на коленях, взял в свои руки правую кисть Морфеуса, поцеловав ее, произнес:

– Джеф Хавкинс… клянусь тебе в верности, Повелитель…

– Отлично. Думаю, мы с тобой сработаемся… Как смотришь на звание советника по вопросам Ра-Мира? А там, глядишь, займешь высокое место в новом составе моего правительства.

– Буду рад служить, Повелитель, верой и правдой.

– Не сомневаюсь… Как насчет остальных? Или все такие гордые, что лучше примут смерть?

Поколебавшись несколько мгновений, к лестнице двинулся очередной депутат. Самыми последними, ненавидя себя за это, поцеловали руку Шон Роддем и Георгий Финист, с мыслями, что они все же найдут способ отомстить за нападение, свое унижение и ради этой мести стоит поклясться в чем угодно и поцеловать что угодно.

– Ну что же, – начал Кэрби Морфеус, обтерев руку дезинфицирующей салфеткой, припасенной как раз для такого повода. – Вас наверняка интересует, как надолго я задержусь в ваших богословенных краях? Недолго. Собственно говоря, срок моего пребывания на Ра-Мире зависит от того, как быстро вы выполните мое первое поручение. А оно следующее… Мне нужны сто тысяч рекрутов: мужчин в возрасте от семнадцати до сорока лет. Как я успел узнать из некоторых документов, это именно та численность армии, так называемых сил самообороны, что мне противостояла. Они-то мне и нужны, с оружием и оснащением. Плюс возместите понесенные мною потери. Также реквизируется вся бронетехника и самолеты. Но… – произнес Морфеус громче обычного, встав с кресла. – Если не управитесь за месяц, рекрутов будут набирать мои легионеры из первых попавшихся на улицах и в поселениях, ну а вас ждет наказание не только личное, но и планетарное – за саботаж. Выполняйте.

Кэрби развернулся и покинул зал заседания Совета в окружении своих легионеров, оставив депутатов перед страшной дилеммой.