Текст книги "1962. Хрущев. Кеннеди. Кастро. Как мир чуть не погиб"

Хрущев был сильно разочарован. «Возникшее было у отца желание поверить в честность и миролюбие Белого дома испарилось без следа. «Сначала U-2, а совсем недавно – Куба! О каком доверии может идти речь?» – так теперь считал отец»[495]495
  Хрущев С. Н. Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы. М., 2019. С. 373.


[Закрыть], – пишет Сергей Хрущев.

Никита Сергеевич расскажет: «Фидель быстро мобилизовал свои силы и довольно легко отделался, разгромил контрреволюционеров. Американцы слишком доверились заговорщикам, полагая, что при помощи их оружия эти кубинцы справятся с Кастро, но просчитались. После победы Фиделя мы усилили помощь Кубе: давали ей столько вооружения, сколько кубинцы могли освоить. Вопрос стоял тогда не о количестве или качестве оружия, а о наличии кадров, которые могли бы владеть современным оружием»[496]496
  Хрущев Н. С. Воспоминания. Время. Люди. Власть. Кн. 2. М., 2016. С. 652–653.


[Закрыть].

По всему Советскому Союзу прошли акции протеста против агрессии американского империализма. Из дневника киевского первого секретаря Шелеста за 19 апреля: «На площади Богдана Хмельницкого прошел общегородской митинг трудящихся с протестом к США о провокационном нападении на Кубу. Было мое выступление. Очень хорошо выступил кубинец Артуро Поуса. Обстановка на Кубе сложная. Наше правительство заявило протест США и потребовало прекращения агрессивных действий против Кубы. С завода п/я № 11 на Кубе находятся 9 человек… Это инженеры, механики, летчики, рабочие. Осваивают наши самолеты Ан-2, отправленные на Кубу. Завод и семьи беспокоятся о судьбе всех, находящихся на Кубе. По каналам выяснил, что все живы, здоровы. Семьи успокоились»[497]497
  Шелест П. Е. Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена Политбюро ЦК КПСС. М., 2016. С. 158–159.


[Закрыть].

Хрущев прекрасно понимал, что на Заливе Свиней американцы не остановятся. «Хотя контрреволюционеры потерпели поражение при высадке своего десанта на Кубе, – писал он. – Надо было оставаться совершенно нереалистичным человеком, чтобы считать, что на этом все кончилось».

И сознавал, что возможности СССР помочь Кубе в случае серьезной интервенции ограничены, ведь «от нас до Кубы 11 тысяч километров, а США от Кубы отстоят в нескольких десятках миль. А если принять во внимание мощную американскую базу на Кубе, то можно сказать, что США уже находятся на Кубе. Они могли организовать вторжение и оттуда… Надо было что-то предпринять, чтобы обезопасить Кубу… Сохранение революционной Кубы, которая идет по пути строительства социализма, в случае успешного развития ее в этом направлении и повышения жизненного уровня кубинского народа до такой степени, чтобы он стал как бы прожектором, желанным маяком для всех обездоленных и ограбленных народов латиноамериканских стран, оказалось бы в интересах марксистско-ленинского учения. Это соответствовало стремлению народов СССР освободить мир от капиталистического рабства для перестройки общественной жизни на марксистско-ленинских, социалистических, коммунистических началах… Я был уверен, что новая высадка неотвратима, что это лишь вопрос времени и что в очень недалеком будущем американцы повторят ее»[498]498
  Хрущев Н. С. Воспоминания. Время. Люди. Власть. Кн. 2. М., 2016. С. 654–655, 658.


[Закрыть].

После событий в Заливе Свиней Хрущев послал Кеннеди гневное обращение: «Я направляю вам это послание в тревожный час, когда над миром во всем мире нависла угроза. Против Кубы развязана вооруженная агрессия. Ни для кого не секрет, что вооруженные банды, вторгшиеся в страну, были подготовлены, снаряжены и вооружены в Соединенных Штатах Америки. Самолеты, которые бомбят кубинские города, принадлежат Соединенным Штатам Америки, бомбы, которые они сбрасывают, поставляются американским правительством. Все это вызывает справедливое чувство возмущения у советского правительства и советского народа»[499]499
  The Kennedy-Khrushchev Letters / Ed. By Th. Fensch. Woodland (Tex.), 2001. Р. 13–16.


[Закрыть].

Ответ Кеннеди вовсе не был извиняющимся: «Вы глубоко заблуждаетесь относительно событий на Кубе. В течение нескольких месяцев на острове росло очевидное сопротивление диктатуре Кастро… Как я уже ранее заявлял и повторяю сейчас, Соединенные Штаты не имеют намерения совершать военную интервенцию на Кубу… Воздерживаясь от военного вмешательства на Кубе, народ Соединенных Штатов в то же время не скрывает своего восхищения кубинскими патриотами, которые хотят, чтобы независимая Куба имела демократическую систему правления. Правительство Соединенных Штатов не может предпринимать никаких действий, направленных на подавление духа свободы»[500]500
  The Kennedy-Khrushchev Letters… Woodland (Tex.), 2001. Р. 18.


[Закрыть].

Трояновский утверждал, что «в Кремле пришли к выводу, что хрен редьки не слаще: президент-демократ стоит президента-республиканца. И решили, что время для советско-американской встречи в верхах назрело и что Кеннеди, потерпев унизительное поражение, изначально окажется на этой встрече в невыгодном положении»[501]501
  Трояновский О. А. Через годы и расстояния. История одной семьи. М., 2017. С. 214.


[Закрыть].

Глава 4
Хрущев и Кеннеди

Стратегический (дис) баланс

Провал в Заливе Свиней, хоть и не стоил Кеннеди потери популярности внутри страны, но здорово выбил его из колеи, снизил международный престиж, показал слабость в глазах и друзей, и соперников на мировой арене. Немножко компенсировал провал первый американский полет в космос, так и не дотянувший до гагаринского: 5 мая 1961 года Алан Шепард выполнил суборбитальный полет на высоту 480 км на ракете «Ред-стоун».

И Кеннеди решил сделать шаг, достаточно уникальный в американской истории. Он представил второй ежегодный Доклад о положении в стране, хотя со времени первого прошло всего четыре месяца. Объяснил он это «чрезвычайным историческим моментом».

Cвою длинную речь президент посвятил главным образом международным вопросам. Сделал упор на то, что благодетельная Америка должна помочь экономическому развитию других стран, способствовать разоружению, осваивать космическое пространство, что лежало в основе его стратегии в «мировой битве, которая сейчас идет между свободой и тиранией». Кстати, в этой речи прозвучал и призыв «до конца десятилетия высадить человека на Луну и благополучно возвратить его на Землю»[502]502
  Бринкли А. Джон Фицджеральд Кеннеди. М., 2013. С.145.


[Закрыть].

Кеннеди впервые объявил о намерении встретиться с Хрущевым – в Вене в начале июня.

– Я уже давно думаю о необходимости встречи с советским премьером для личного обмена мнениями. Мы поясним, что Америка неизменно заинтересована как в сохранении мира, так и в гарантии свободы, что мы стремимся жить в согласии с русским народом, что мы не ищем ни новых территорий, ни государств-сателлитов, ни богатств. Мы хотим только одного – приблизить тот день, когда “народ больше не поднимется против народа, и войны останутся в прошлом”[503]503
  Public Papers of the Presidents of the United States. John F. Kennedy. 1961. Washington, D. C. Office of the Federal Register, 1961. Р. 396–406.


[Закрыть].

Но в речи были и другие мысли, на которые в первую очередь и обратили внимание в Москве. К военному бюджету были добавлены еще 2 млрд долларов – на производство новых видов вооружения и подготовку отрядов для борьбы с прокоммунистическими движениями, на военную помощь иностранным государствам, строительство в США атомных бомбоубежищ и на расширение радиопередач “Голоса Америки”[504]504
  Громыко А. А., Кокошин А. А. Братья Кеннеди. М., 1985. С. 168.


[Закрыть].

Как мы помним, Кеннеди строил свою политическую карьеру во многом на теме «военного отставания» США от Советского Союза. Думаю, настало время не томить читателя и рассказать о реальном соотношении стратегических сил двух сверхдержав.

«Следует отметить, что в тот период у советской и американской сторон не было сколько-нибудь отработанных общих представлений о стратегической стабильности, – замечал Андрей Афанасьевич Кокошин. – Более того, такого исключительно важного понятия вообще практически еще не существовало; оно появилось значительно позже. В военно-доктринальных установках обеих сторон преобладала ставка на победу в войне с применением всех видов вооружений, в том числе ядерных»[505]505
  Кокошин А. А. Размышления о Карибском кризисе в контексте проблемы стратегической стабильности. М., 2012. С. 5–6.


[Закрыть].

А реальность заключалась в том, что Соединенные Штаты обладали огромным превосходством.

Президент Эйзенхауэр никогда не давал знать, что ему известно об этом. Он не хотел обижать Пентагон и военных подрядчиков, заинтересованных в занижении американских военных возможностей для получения все новых ассигнований. Или подталкивать Москву к еще более активной гонке вооружений. Кеннеди обвинял Эйзенхауэра за недостаточность военных усилий от неинформированности.

«Став президентом, Кеннеди быстро понял, – замечал Киссинджер, – что Советский Союз уступает в общей стратегической мощи»[506]506
  Киссинджер Г. Дипломатия. М., 2021. С. 571.


[Закрыть]. Но довольно долго не решался об этом сказать, чтобы, с одной стороны, ему самому не поставили в вину прежние панические заявления на тему «ракетного отставания». А с другой, как и его предшественник, опасался обидеть ВПК и спровоцировать интенсивное наращивание советских стратегических сил.

В тот момент установить точное соотношение ракетно-ядерных сил ни в Москве, ни в Вашингтоне было просто невозможно: это была самая закрытая из самой секретной информации. Оперировали оценками мощи друг друга. Да и сейчас, когда цифры обнародованы, можно встретить серьезные разночтения, связанные как с расхождениями в самих источниках, так и в методиках подсчета.

Начнем с ядерных боезарядов. Так, в истории нашей Службы внешней разведки сказано, что к 1962 году «атомный потенциал США насчитывал около 6 тыс. ядерных боеголовок. СССР – около 300»[507]507
  Служба внешней разведки Российской Федерации. 100 лет. Документы и свидетельства. М., 2021. С. 280.


[Закрыть]. А вот в монографии «Холодная война», изданной Институтом всеобщей истории РАН, говорится, что «на конец 1963 г. в арсеналах трех ядерных держав было 34 326 ядерных боезарядов, в том числе в США – 29 808 боезарядов, СССР – 4238 боезарядов и Великобритании – 280 боезарядов[508]508
  Смирнов Ю. Н. Холодная война как явление ядерного века // Холодная война. 1945–1963. Историческая ретроспектива. М., 2003.


[Закрыть]. Разница на порядок. Кто же прав?

Похоже, и те и другие. Просто в одном случае речь идет о боеголовках на стратегических носителях, а в другом – об общем количестве боезарядов, включая тактические. Так вот, общее количество ядерных боезарядов, находившихся на вооружении великих держав в начале 1960-х годов выглядело таким образом. В 1960 году США располагали 20 434 боезарядами, СССР – 1605, Великобритания – 30. В 1961 году США – 24173, СССР – 2471, Великобритания – 50. В 1962 году США – 27609, СССР – 3322, Великобритания – 205[509]509
  Советская военная мощь. От Сталина до Горбачева / Отв. ред. А. В. Минаев. М., 1999. С. 167.


[Закрыть]. Как видим, ядерный арсенал стремительно рос, и Соединенные Штаты располагали огромным превосходством: в 1960 году – десятикратным, в 1962-м, к моменту Карибского кризиса, – более чем восьмикратным. «Наиболее мощными были 10-мегатонные бомбы на стратегических бомбардировщиках B-52. Наименее мощными были тактические заряды, которыми можно было выстреливать из восьмидюймовых пушек или даже мортир, установленных на джипах. Общая мощность этих зарядов, похоже, в миллион раз превосходила мощность бомбы, которая уничтожила Хиросиму, превратив в пыль 85 тысяч человек и заразив радиацией еще десятки тысяч»[510]510
  The Kennedy Tapes. Inside the White House During the Cuban Missile Crisis… Cambridge (Mass.) – L., 1997. Р. 14.


[Закрыть].

Ядерные боезаряды надо было еще доставлять до места назначения. Здесь соотношение сил было для нас гораздо более печальным, хотя точные цифры установить труднее.

Наша Служба внешней разведки считает так: «Американцы располагали примерно 200 межконтинентальными баллистическими ракетами, способными нести ядерное оружие. Советский Союз – 75. Стратегические бомбардировщики США, достигавшие территории СССР, насчитывали около 800 единиц. Советские – около 500. Соединенные Штаты имели 8 атомных подводных лодок и 11 ударных авианосцев, оснащенных ядерным оружием. Советский Союз – 5 атомных подводных лодок»[511]511
  Служба внешней разведки Российской Федерации. 100 лет. Документы и свидетельства. М., 2021. С. 280.


[Закрыть]. Полагаю, эта картина чересчур для нас благостна.

Сначала о межконтинентальных баллистических ракетах (МБР), то есть тех, которые способны были долететь до Соединенных Штатов. Советские ракетные комплексы разрабатывались в Днепропетровском ОКБ-586 Михаила Кузьмича Янгеля с середины 1950-х. Этим конструкторским бюро последовательно разрабатывалось, испытывалось и сдавалось на вооружение первое поколение стратегических ракетных комплексов Р-12, Р-14, Р-16 для пуска с наземных, а затем из шахтных стартовых установок.

Летные испытания ракет проводились с Государственного центрального полигона Капустин Яр в Астраханской области. Р-12, способная преодолеть 2 тысячи км, была принята на вооружение с открытым наземным стартом в 1959 году. Когда появилась информация о разработке в США защищенных шахтных пусковых устройств, для Р-12 и последующих ракетных комплексов НИИ-88 разработал схему шахтной стартовой установки.

Параллельно велись работы по созданию ракеты Р-14 с дальностью полета порядка 4500 км, аналогичной по конструктивной схеме ракете Р-12. Испытания проводились из Капустина Яра по полям падения в районе Братска. Р-14 приняли на вооружение в 1961 году. Двигатель для ракеты был разработан ОКБ-456 под руководством Глушко. Системы управления ракетами Р-12 и Р-14 были автономными и создавались НИИАП Пилюгина. Модернизированная ракета Р-14 с шахтным стартом будет принята на вооружение в 1963 году.

С Р-16 сильно не везло. 23 октября 1960 года в Тюра-Таме произошла трагедия: взорвалась готовившаяся к пуску ракета Р-16, в то время, когда возле нее находились и главнокомандующий ракетных войск СССР маршал Митрофан Иванович Неделин, и многие руководители космических программ, и обеспечивавший старт технический персонал. Погибло тогда 74 человека, было ранено 49. Погиб и Неделин. Нашли только половину обгоревшего маршальского погона и оплавившиеся ключи от служебного сейфа. Их и похоронили в урне на Красной площади у Кремлевской стены. Янгель по чистой случайности остался жив: в момент взрыва он отлучился в курилку. В газетах сообщили о гибели Неделина в авиационной катастрофе 24 октября.

Летно-конструкторские испытания ракеты Р-16 будут продолжены только в 1961 году. Она была принята в 1962 году на вооружение с открытым наземным стартом, а с одиночным шахтным стартом – в 1963-м[512]512
  Уткин В. Ф., Мозжорин Ю. А. Ракетное и космическое вооружение // Советская военная мощь. От Сталина до Горбачева. М., 1999. С. 225–227.


[Закрыть].

Помимо конструкторов Янгеля, работали над ракетами и люди Королева. Борис Евсеевич Черток, ведущий помощник Королева и конструктор боевых ракет писал буквально следующее: «В начале 1961 года у нас было только четыре реальных старта для межконтинентальных Р-7А. Два в Тюра-Таме и два в Плесецке. Если все четыре ракеты после суточной подготовки долетят до Америки, на нее будет обрушено в общей сложности 12 мегатонн…

Мы в ОКБ-1, наши друзья и конкуренты в Днепропетровске прекрасно понимали, что только Р-9А, отличавшаяся от Р-9 более мощным зарядом и массой головной части, или Р-16 способны в ближайшие один-два года радикально изменить соотношение стратегических сил[513]513
  Черток Б. Е. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны. М., 2002. С. 54.


[Закрыть].

Хотя Р-16 стала базовой ракетой для формирования мощных соединений РВСН, но она даже 1965 году, так же как и Р-9А, по многим показателям уступала американским межконтинентальным ракетам. Р-9А и Р-16 следует отнести к первому поколению наших межконтинентальных ракет, находившихся длительное время на боевом дежурстве. Нашу “семерку” – первую межконтинентальную – я бы отнес к “нулевому” поколению, поскольку она быстро перешла в класс космических носителей и первые годы ее боевого дежурства были в значительной мере демонстрационными. Ко времени принятия на вооружение Р-16 и затем Р-9А эти ракеты морально устарели.

Чтобы преодолеть наше отставание, два завода: куйбышевский № 1 и днепропетровский № 586 – в три смены трудились над выпуском межконтинентальных ракет – носителей ядерного заряда – Р-7А, Р-9 и Р-16. К концу 1962 года изготовлено ракет было уже много. Но стартов Р-7А по-прежнему было всего четыре. Р-9 и Р-16 еще не были доработаны для пусков из шахтных пусковых установок. Первые десятки этих ракет срочно поставили на дежурство на не защищенных от ядерного удара наземных позициях»[514]514
  Черток Б. Е. Ракеты и люди… М., 2002. Р. 54, 61, 39.


[Закрыть].

После всех сокращений и вычеркиваний в планах сохранились только три ракетные базы Р-7: собственно те объекты, к строительству которых уже приступили. Один достраивали в Тюра-Таме – на Байконуре, второй куст неподалеку от Архангельска, в районе железнодорожной станции Плесецк, а третий – в районе Красноярска.

Две первые ракеты предполагали нацелить на Нью-Йорк и Вашингтон, следующие две – на Чикаго и Лос-Анджелес, свидетельствовал Сергей Хрущев. «Я не видел карт, на которые наносились цели, но разговоров о первых городах-заложниках на территории Соединенных Штатов в то время в околоракетной среде ходило немало. Отец тоже упоминал о них. На моей памяти в боевое состояние эти ракеты приводились лишь однажды, в заключительные дни Карибского кризиса»[515]515
  Хрущев С. Н. Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы. М., 2019. С. 233


[Закрыть].

12–13 февраля 1962 года проходило заседание Совета обороны, на котором обсуждалось развитие ракетно-ядерных сил СССР. Недатированные записи Брежнева, скорее всего, относятся к выступлению Хрущева на этом заседании: «Надо больше стартов. Это важнее, чем иметь больше ракет – важен залп. Строго определить, какие старты строить – шахтные или наземные – стоимость и другие факты… Наша главная задача – это строительство шахтных стартов. Прошу за это взяться по-настоящему»[516]516
  Брежнев Л. И. Рабочие и дневниковые записи. Т. 3. М., 2016. С. 348–349.


[Закрыть].

16 апреля 1962 года принято постановление правительства «О создании образцов межконтинентальных баллистических и глобальных носителей тяжелых космических объектов» – ракеты Р-36, с началом летных испытаний в четвертом квартале 1963 года, ракеты Р-36 (орбитальной) с началом летных испытаний в третьем квартале 1964 года. Это был новый класс мощных стратегических ракет[517]517
  Уткин В.Ф., Мозжорин Ю. А. Ракетное и космическое вооружение… М., 1999. С. 183.


[Закрыть]. Но все они были только в проекте. А что же было в наличии?

Маршал Дмитрий Тимофеевич Язов, участник операции на Кубе и затем министр обороны СССР, утверждал: «К середине 1962 года Советский Союз имел лишь 30 межконтинентальных баллистических ракет, способных достичь территории США. В это число входили 26 ракет Р-16 с дальностью полета 13 тысяч километров и 4 ракеты Р-7А с дальностью полета 8,5 тысяч километров»[518]518
  Язов Д. Т. Карибский кризис: Сорок лет спустя. М., 2006. С. 160.


[Закрыть].

Генерал Грибков, один из основных разработчиков операции по доставке ракет на Кубу, давал другие оценки: «На тот период СССР имел 24 пусковых установки, которые могли запустить ракету по США. По нашим разведывательным данным США располагали 105 установками, ракеты которых могли достигнуть территории СССР»[519]519
  Язов Д. Т. Карибский кризис: Сорок лет спустя. М., 2006. С. 164.


[Закрыть]. Историк, академик Александр Александрович Фурсенко утверждал: «По данным американской разведки, СССР располагал 75 межконтинентальными баллистическими ракетами, хотя на самом деле их было всего 20»[520]520
  Фурсенко А. А. Россия и международные кризисы: середина ХХ века. М., 2006. С. 338.


[Закрыть].

Грэм Аллисон и Филипп Зеликов, крупнейшие американские эксперты по Карибскому кризису, пишут: «Советское правительство в 1962 году имело только 20 межконтинентальных баллистических ракет. Относительно технической надежности и точности этих ракет имелись вполне обоснованные сомнения… Основу советской ядерной мощи составляли не ракеты дальнего радиуса действия, угрожающие США, а, скорее, баллистические ракеты среднего и промежуточного радиуса действия. С территории Советского Союза они могли поражать союзников Америки, но не саму Америку… Те, кто планирует стратегическую ядерную войну, различают сценарии “первого” и “второго удара” в зависимости от того, кто нападет первым. С теми стратегическими ядерными возможностями, которые каждая сторона имела в 1962 году и предполагала иметь в 1963-м, рациональные советские разработчики планов не могли иметь никаких стимулов для того, чтобы ударить первыми»[521]521
  Аллисон Г., Зеликов Ф. Квинтэссенция решения: На примере Карибского кризиса 1962 года. М., 2012. С. 133–135.


[Закрыть].

Итак, количество советских МБР, способных достичь территории США, оценивается различными экспертами в диапазоне от 20 до 30. Все они запускались с открытых, не защищенных пусковых установок типа тех, с которых взлетают космические ракеты, и требовали длительного времени на подготовку к старту.

Помимо стратегических ракет, СССР располагал ракетами средней дальности (2–4 тысячи километров), которые до США не долетали (если, конечно, не установить их на Кубе), но доставали все союзные США западноевропейские страны. «На ракете Р-12 была достигнута дальность стрельбы 2000 км, а на ракете Р-14–4500 км. Переход с низкокипящего окислителя – жидкого кислорода (на Р-1, Р-2, Р-5М, Р-7) на высококипящий АК-27И позволил значительно увеличить сроки нахождения ракеты в заправленном состоянии, повысить ее боеготовность и улучшить эксплуатационные характеристики ракеты и ракетного комплекса в целом»[522]522
  Уткин В. Ф., Мозжорин Ю. А. Ракетное и космическое вооружение // Советская военная мощь. От Сталина до Горбачева. М., 1999.С. 182.


[Закрыть].

Если брать авиацию, то в 1962 году до Америки (если не считать Аляску) могли дотянуть два типа советских стратегических бомбардировщиков – 3М и Ту-95.

Самолет 3М с четырьмя двигателями Добрынина ВД-7 тягой по 11 т имел массу 202 т, максимальную скорость 950 км/ч, дальность более 11 000 км. Первый самолет был построен в 1955 году, и выпускался до 1960-го. Всего было построено 67 таких самолетов. К 1962 году 3М начали переоборудовать в заправщики топливом в полете.

Ту-95 имел массу 172 т, развивал скорость до 800 км/ч и имел дальность полета более 10 000 км. Летные испытания самолета начались в 1952 году, и с 1955 года приступили к его серийному производству, которое продолжалось до 1980-х годов[523]523
  Строев Н. С. Военная авиация // Советская военная мощь. От Сталина до Горбачева. М., 1999. С. 302–303.


[Закрыть].

И 3М, и Ту-95 летали на дозвуковых скоростях и были весьма уязвимы. По разным оценкам, в варианте носителей ядерного оружия их насчитывалось от 68 до 152.

Компонентом стратегической триады становились в начале 1960-х атомные ракетные подводные лодки. В Советском Союзе в 1962 году было пять таких подлодок проекта 658, на каждой из которых было установлено по три жидкостных ракеты Р13 (4К50) с дальностью действия 600 километров и с надводным стартом. Одна из этих лодок, знаменитая К-19, после аварии в Атлантическом океане находилась в длительном ремонте. Для нанесения удара по США подлодки должны были совершить переход через океан, всплыть у берегов США и после 15–20-минутной подготовки произвести пуск.

У СССР также было 19 дизель-электрических ракетных подводных лодок проекта 629, которые также имели по три ракеты Р13 и по шесть торпед. Они были не такие быстроходные, а для нанесения удара по США им так же надо было преодолевать океан[524]524
  Суворов В. Кузькина мать: Хроника великого десятилетия. М., 2011. С. 262–264.


[Закрыть]. «Ракет на подводных лодках у нас было в десять раз меньше, чем на вооружении США»[525]525
  Черток Б. Е. Ракеты и люди… М., 2002. С. 40.


[Закрыть], – констатировал Черток.

Грибков давал более оптимистические оценки: «По подводным лодкам. Мы имели в тот период 31 пусковую установку ракет морского базирования, из них лишь 15 предназначались для США. По данным нашей разведки, США имели тогда 80 ракет морского базирования»[526]526
  Язов Д. Т. Карибский кризис: Сорок лет спустя. М., 2006. С. 164.


[Закрыть].

Вот, собственно, и все, что касается советского стратегического потенциала. Эдвард Люттвак, ведущий американский эксперт в области военно-политической стратегии, напишет, что «с 1955 по 1962 год якобы колоссальная сила Советского Союза, сначала в бомбардировщиках, а затем в “атомных ракетах” на самом деле состояла из небольшого числа бомбардировщиков и буквально горстки межконтинентальных баллистических ракет. Тщательно продуманные речи и поразительные образы советских достижений в исследовании космоса систематически использовались для того, чтобы возвеличить ядерные возможности СССР»[527]527
  Люттвак Э. Стратегия: логика войны и мира. М., 2021. С. 358.


[Закрыть]. Известный историк «холодной войны» Джон Гэддис называл это «потемкинской стратегией» Хрущева, который всячески блефовал, создавая ощущение если не советского превосходства, то паритета[528]528
  Gaddis J. The Cold War. L., 2005. Р. 74–75.


[Закрыть].

Знали ли тогда в Вашингтоне о состоянии ракетно-ядерного потенциала? Да, знали. И не только в результате полетов U-2. Очень ценным источником информации оказался Пеньковский.

История с предательством Пеньковского вызывает до сих пор серьезные споры. Разбор ее деталей не входит в замысел этой книги. Нам интересно в первую очередь, что Пеньковский сообщал Соединенным Штатам о советских военных возможностях, насколько его информация была достоверной и какова была его роль в событиях Карибского кризиса?

Олег Владимирович Пеньковский – кадровый артиллерист. Окончил военное училище. В 1939 году в двадцатилетнем возрасте участвовал в походе советских войск в Польшу и в «зимней войне» с Финляндией. В первые два года войны Пеньковский занимался комсомольской и пропагандистской работой в Московском военном округе, но затем отправился на фронт, где командовал батальоном истребительно-противотанкового артиллерийского полка, затем – полком 8-й гвардейской истребительно-противотанковой бригады 1-го Украинского фронта. На фронте был дважды ранен. В 1944 году стал адъютантом командующего артиллерией фронта Сергея Сергеевича Варенцова. Именно он был главным покровителем Пеньковского в послевоенные годы. Грудь в наградах: орден Александра Невского, два ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны первой степени, орден Красной Звезды.

После войны Пеньковский учился в Военной академии имени Фрунзе, в 30 лет получил звание полковника. Затем вновь учеба – в Военно-дипломатической академии, главной кузнице кадров ГРУ. Был распределен в ближневосточное управление военной разведки. В 1955–1956 годах – старший помощник военного атташе в Турции и одновременно – резидент ГРУ в этой натовской стране. Однако вылетел с этой должности с треском – то ли за спекуляцию ювелиркой, то ли за несанкционированные контакты с западными разведками.

Из ГРУ его уволили, находился в распоряжении Управления кадров Минобороны. Серова потом обвинят в том, что он содействовал восстановлению Пеньковского на работу в ГРУ.

В 1958–1959 годах Пеньковский продолжил учиться – на Высших инженерно-артиллерийских курсах Военной академии ракетных войск стратегического назначения. И вскоре – по рекомендации Варенцова – стал там начальником курса. А с 1960 года работал «под прикрытием» в качестве заместителя начальника управления внешних сношений в Государственном комитете по делам науки и техники СССР. В круг его обязанностей входила организация международных научных обменов, выезд делегаций ученых, научно-техническая разведка. Контакты с иностранцами были просто частью его работы.

Позднее Серов, оправдываясь в своих многочисленных заявлениях в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС, уверял, «что не подписывал приказа о восстановлении Пеньковского в ГРУ, что ему не докладывали ни о поведении Пеньковского, ни о возникших в отношении него подозрениях (о расхождениях в биографических данных в анкетах и т. п.). Но больше всего Серова возмущало коварство КГБ. Ведь Пеньковского разоблачили еще в апреле 1962 года – и тем не менее оставили на работе в ГРУ, попросив Серова им «подыграть»[529]529
  Серов И. А. Записки из чемодана… М., 2016. С. 579, 586.


[Закрыть].

Виктор Суворов (Резун) уверяет, что Пеньковский выполнял специальное задание Серова и ставшего командующим ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск Главного маршала артиллерии Варенцова, которые считали необходимым предупредить США и весь мир о «грозящей опасности». Она заключалась в том, что у Запада было преувеличенное представление о советском ракетно-ядерном потенциале, а это подстегивало гонку вооружений в Америке. «Опасность не в том, что у Хрущева много ракет, опасность как раз и заключается в том, что ракет, способных поразить Америку, у Хрущева в тот момент не было! Оттого, что их не было, безалаберный Хрущев решил играть надувными мышцами. Он решил блефовать. А это – угроза всем. Это угроза жизни планеты».

В подтверждение этой версии Суворов ссылался на «Военно-исторический журнал» (№ 8 за 1992 год), где говорилось, что Пеньковский получил задание под видом служащего Государственного научно-технического комитета войти в доверие московской агентуры американской или английской разведки. И на сообщение газеты «Красная звезда» от 29 января 1997 года, где говорилось, что эту задачу ему поставил Серов.

Получив якобы задание от Серова и Варенцова, Пеньковский на приеме 7 ноября 1960 года передал дипломату одной из натовских стран пакет с реальной информацией о ракетно-ядерном потенциале СССР. «Получив такой пакет и отправив его по инстанциям, любой дипломат немедленно получит приказ разыскать того, кто столь важное сообщение передал. И наладить контакт. И попросить передавшего каким-то образом выехать за пределы Советского Союза. Для серьезного разговора на безопасной территории».

У версии о Пеньковском как советском суперагенте, выполнявшем тайное задание Серова и Варенцова, есть сторонники и в нашей стране. Но все же эта версия считается в серьезной литературе крайне экзотической.

Первой беседе с разведчиками Британии предшествовала мимолетная встреча Пеньковского с английским дипломатом в Москве в день первого полета человека в космос. 20 апреля 1961 года – через неделю после полета Гагарина и сразу после американского провала в Заливе Свиней – состоялась первая обстоятельная беседа Пеньковского с представителями британской и американской разведки в Лондоне и его вербовка.

Собеседников было четверо. Представились: Грилье, Майкл, Александр и Олаф. «Назвали и фамилии. Но Пеньковский их даже не пытался запомнить и не переспрашивал. Ясное дело, настоящими они все равно быть не могут. По произношению понял, что британцев двое, а двое других – американцы. Все четверо поблагодарили Пеньковского за копии документов. Далее вопрос: почему Пеньковский решился на такой шаг? Ответ был получен простой и ожидаемый: “Деньги нужны”»[530]530
  Суворов В. Кузькина мать: Хроника великого десятилетия. М., 2011. С. 124, 131–132, 129, 151–153.


[Закрыть].

Своего рода «верительной грамотой» была передача таких подробностей полета и уничтожения самолета U-2 1 мая 1960 года, которые могли быть известны только ответственному сотруднику советских спецслужб. Пеньковского проинформировали, что его предложение было рассмотрено руководством ЦРУ, и Аллен Даллес дал согласие на сотрудничество. Пеньковский получил псевдонимы Янг и Алекс. Ему передали портативную фотокамеру «Минокс», научили технике микрофильмирования, пользованию транзисторного радиоприемника для инструкций, обеспечили специальными блокнотами для шифровки и зашифровки сообщений[531]531
  Чернявский Г. И., Дубова Л. Л. Аллен Даллес. М., 2021. С 277, 278.


[Закрыть].

На Запад Пеньковский передал 111 пленок «Минокс», на которых было отснято 5600 документов объемом в 7650 страниц. Во время трех командировок в Лондон и Париж американские и британские разведчики его опрашивали в общей сложности 140 часов, расшифровки опросов заняли 1200 страниц[532]532
  Авадяева Е. Н., Зданович Л. И. Сто великих казней. М., 2014.


[Закрыть]. Там было практически все о нашем ракетно-ядерном потенциале.

Пеньковский был суперагентом и американской, и английской разведок, что подтверждал (весьма замысловато) и Аллен Даллес: «Так или иначе, те материалы, которые следствие представило на рассмотрение суда, убедительно подтвердили, что комбинация западных разведывательных служб несколько лет тому назад была успешно завершена и они получили возможность пользоваться услугами советского полковника, занимавшего важную должность в Советской армии. Он пользовался доверием Советов, которые разрешали ему выезжать на различные международные конференции в Западную Европу, что давало возможность английской и американской разведкам спокойно встречаться со своим агентом»[533]533
  Даллес А. ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа. М., 2016. С. 109–110.


[Закрыть].

По просьбе Пеньковского ему секретно было присвоено в США звание полковника. Он добивался даже тайной аудиенции у президента Кеннеди и английской королевы Елизаветы II, но в этой нескромной просьбе ему было отказано[534]534
  Добрынин А. Ф. Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962–1986 гг.) М., 2016. С. 76.


[Закрыть].

Серов считал Пеньковского двойным агентом США и КГБ: «Видимо, этот подлец был двойником, работая на американцев. И одновременно был сексотом у КГБ»[535]535
  Серов И. А. Записки из чемодана… М., 2016. С. 577–578.


[Закрыть]. Историк Никита Петров писал: «Ну, прежде всего Пеньковский являлся сотрудником военной разведки (ГРУ), остальное, как говорится, факультативно. Понятно, что в системе Министерства обороны и в ГРУ существовала агентура военной контрразведки (3-го управления КГБ). И статус агента КГБ у Пеньковского мог быть, хотя и не обязательно. Работники КГБ, сидевшие “под крышей” в Госкомитете по науке и технике, могли использовать Пеньковского на доверительной основе. И его арестовали, судили и расстреляли за то, что он вел свою игру и обманул и ГРУ, и КГБ»[536]536
  Петров Н. В. Иван Серов – председатель КГБ. М., 2021. С. 427.


[Закрыть].