Текст книги "Асы немецкой авиации"

Впрочем, встречаются и прямо противоположные примеры. Немало глупостей американские и немецкие историки написали относительно тактики советских истребителей. Однако здесь вопрос крайне сложный. Если такие офицеры, как Покрышкин, и предлагали действенные тактические методы, то их благополучно зарывало собственное командование. Оно предпочитало заскорузлые искусственные шаблоны, не отвечавшие изменившемуся характеру войны. Кстати, автор, отметив устаревшую тактику советских истребителей, говорит, что виновато в этом было высшее командование ВВС, оказавшееся абсолютно неадекватным. Увы, у нас не оказалось не только гинденбургов, как говорил Сталин, но и мёльдерсов, галландов, каммхуберов. Советские люфт-генералы не сумели понять о оценить опыт той же Битвы за Англию, скрупулезно повторив все ошибки обоих противников.

Отставной немецкий генерал Швабедиссен идет дальше всех. Он резко критикует «Кубанскую этажерку» применявшуюся Покрышкиным. Знаете, даже спорить с ним не стоит. Почитайте воспоминания Ралля и Штайнхофа. Они считали эшелонирование группы по высоте исключительно действенным приемом, много раз приносившим победы. То есть, один и тот же метод оказывается, по мнению Швабедиссена, эффективным у немцев и неэффективным у русских. Все это следует учитывать и при чтении данной книги.

Вообще, в годы войны летчики практически не знали асов противника, впрочем, как не знали танкисты или пехотинцы. Наверняка до них доводили сведения разведки – на нашем участке фронта действует Ягдгешвадер-52 или 16-й ГИАП соответственно. На этом начиналось, на этом же и заканчивалось. Можно допустить, что англичане знали о существовании пары особенно пропиаренных летчиков, вроде Мёльдерса и Галланда, в основном по результатам боев Гражданской войны в Испании. А вот немцы о существовании Дугласа Бадера наверняка узнали, лишь когда взяли его в плен. Про Восточный фронт и говорить не хочется. Вы всерьез будете утверждать, что журнал «Дер Адлер» был любимым чтением советских летчиков, а кинопередвижки раз в месяц обязательно крутили последние выпуски «Ди Дойче Вохеншау»?! С немцев вообще взятки гладки, если уж они и 10 лет спустя после войны всерьез говорят о мифических ЛаГГ-5, то фамилии советских пилотов они явно прочитали накануне интервью в каком-нибудь желтом журнальчике. Здесь можно добавить, что когда читаешь воспоминания Вилли Батца о поединке с «русским асом Ивановым», то просто не знаешь – смеяться или плакать.

Наши историки твердо заявляют, что немцы до такой степени боялись А. Покрышкина, что при его появлении немедленно раздавались истерические вопли по радио: «Ахтунг! В воздухе Покрышкин!» Немцы не менее уверенно пишут, что точно так же русские шарахались от ужасного «Черного тюльпана», в кабине которого сидел Эрих Хартман. Увы, приходится сказать, что в данном случае лгут и те и другие. Во всяком случае ни я сам, ни более авторитетные историки воздушной войны не сумели найти в немецких документах или мемуарах ни одного упоминания об этой фразе. Уважаемые исследователи отделывались обтекаемой отговоркой: «Если лично я не видел, это еще не значит, что в какой-то книге она не обнаружится». Кстати, не очень понятно, почему был так страшен именно Покрышкин, а не более результативный Кожедуб. То же самое можно сказать и о «Черном тюльпане», таких упоминаний в советской литературе просто нет в принципе.

Уже совершенной ахинеей выглядит нередко повторяемая немцами история о том, как В. Лавриненков специально приземлился, чтобы отыскать и задушить сбитого им немецкого летчика. Так и хочется воскликнуть: «Послушай, ври, да знай же меру!»

Однако приведем также отрывок из интервью Героя Советского Союза В. Попкова:

«Больше всего обвиняли в приписках наших летчиков. И они, конечно, имели место. Но гораздо больше занимались приписками немцы. У них это было возведено даже в ранг «политической статистики». В этом я разобрался, когда стал встречаться с бывшими асами люфтваффе в непринужденной обстановке.

Сбитый мною 5-й летчик Германии, командир 52-й воздушной эскадры Бартц (sic!) на допросе рассказывал, как он сбил более 250 самолетов. Тогда я у него спросил:

– Сколько у вас боевых вылетов?

– Столько-то.

– А сколько боев?

– Вот столько…

Получалось, что в каждом бою он сбивал не менее пяти самолетов. Начали считать: сколько самое меньшее понадобилось бы для этого горючего, снарядов, патронов, времени, наконец элементарного количества наших самолетов, одновременно находящихся в небе именно в данный момент в данном месте… Концы с концами явно не сходились. Бартц понял, что не на того напал. И сам урезал свои результаты раз в пять!»

Что здесь можно сказать? Для начала, майор Вильгельм Батц никогда не командовал JG-52. Он был не пятым, а шестым асом Германии; уже совершенной мелочью смотрится то, что Батц сбил всего 234 самолета. Его сбивали четыре раза, трижды он был ранен, но в плен не попадал, ни к русским, ни к американцам. Кстати, дальше – больше. Оказывается, Попков сбил еще и некоего Вильгельма Графа, причем произвел его в потомки князя Бисмарка и наградил графским титулом. «Граф Граф», так сказать. Единственным Вильгельмом в семействе Бисмарков оказался граф Вильгельм фон Бисмарк-Шёнхаузен, младший сын «железного канцлера», благополучно скончавшийся в 1901 году. Нет, был у немцев летчик граф Генрих фон Айнзидель, который действительно приходился правнуком «железному канцлеру», вот только к бывшему кузнецу Герману Графу он не имеет никакого отношения.

Точно такой же ложью является рассказ Попкова о беседе с Гюнтером Раллем, который якобы заявил ему, что не сбил ни одного Ла-5. Смотрим летную книжку Ралля и видим, хотя бы, победы за номерками 111–120, это Ла-5. И как прикажете после этого относиться к «воспоминаниям» Попкова? Хотя в заявление Ралля, что он ненавидит Германа Графа, верится сразу. Предателей не любит никто, что власовцев, что членов комитета «Свободная Германия», действительно немецкие ветераны после войны наотрез отказались общаться с Графом.

К сожалению, у всякой медали есть и третья сторона. Возьмем статью «Мутное небо войны». В ней пишется, что после войны выяснилось, будто А. Покрышкин «ограбил» Г. Речкалова, приписав себе три сбитых Речкаловым самолета, в результате чего они больше даже не здоровались. Но, как обычно, в пылу спора на поверхность выплывают такие детали, о которых лучше бы помолчать. Тот же Речкалов, как выясняется, всю войну был озабочен одним-единственным: как можно быстрее увеличить свой счет, для чего неоднократно нарушал летную дисциплину и просто приказы командиров, покидая строй и плюя на поставленную боевую задачу. Речкалова в полку ненавидели, с ним никто не желал летать, потому что он погубил нескольких ведомых. Немцы, между прочим, неоднократно подчеркивали – если ты потерял ведомого, значит, вылет можно считать провалившимся. Наверное, стоит сказать, что отличный летчик – далеко не всегда хороший командир и товарищ. Дважды Героя Советского Союза Г. Речкалова и кавалера Бриллиантов Гордона Голлоба сослуживцы ненавидели по одной и той же причине – оба ни в грош не ставили жизнь ведомого. И вся статья выглядит лишь как попытка обгадить великого летчика Александра Ивановича Покрышкина, никакая истина авторов не волнует совершенно.

Впрочем, мемуары никогда не считались истиной в последней инстанции, ведь они пишутся, как я уже говорил, по принципу: «Я так видел». Подводя итог, можно только повторить следом за автором: немецкие асы были совершенно разными людьми, что легко видеть из их рассказов. Но вот насколько им можно доверять в отношении фактов – это вопрос, если уж документы либо правятся вышестоящим штабом, либо откровенно лгут. Воздушная война еще ждет своих дотошных исследователей. Пока же, как сказал классик: «Нет правды на земле, но правды нет и выше».

Предисловие автора

Немецкое вторжение в Россию, известное под кодовым названием «Барбаросса», стало войной, невиданной ранее по своим масштабам и ожесточенности. Важную роль в операциях вермахта на Востоке играла авиация, причем от первого дня и до самого последнего. Следует отметить, что на Востоке люфтваффе целиком превратились в придаток армии, обеспечивающий ее действия. Собственно, стратегия блицкрига иного и не предусматривала, на операции против промышленности и системы тыловых коммуникаций просто не оставалось времени. И хотя главную роль в этом играли бомбардировщики и особенно пикировщики, прославились больше другие летчики-истребители.

Почему? Дело в том, что результаты немецких пилотов, особенно на Восточном фронте, настолько превосходят достижения любых пилотов союзников, что они кажутся фантастическими. Результат лучшего из асов союзников, Ивана Кожедуба, сбившего 62 самолета, многократно уступает результатам лучших германских асов, список которых возглавляет майор Эрих Хартман с 352 победами. Вообще союзники считали асом пилота, сбившего пять вражеских самолетов. В немецкой истребительной авиации ягдваффе эта цифра считалась просто смешной, там асом, или, по немецкой терминологии, экспертом, называли пилота, чей личный счет превысил 50 побед.

Разумеется, такие результаты вызывают сомнения. Не стоит отрицать, что преувеличения имели место, однако они были гораздо меньше, чем того хотелось бы критикам. Ряд историков провел проверку заявок немецких асов на Западном фронте. Выяснилось, что лучший немецкий ас, «Звезда Африки» Ханс-Иоахим Марсель имеет коэффициент преувеличения всего 1,3. Многие асы союзников при аналогичной проверке потеряли бы не меньше половины своих побед. Дело в том, что это утомительный и долгий процесс – нужно поднять множество документов, причем далеко не все они сохранились. Наглядным примером здесь является день, когда Марсель претендовал на 17 побед. В это не верил никто, и английские документы об этом говорили. Однако выяснилось, что в тех боях Марсель столкнулся также с американскими и южноафриканскими летчиками. В результате оказалось, что 10 побед были абсолютно достоверными, 4 можно было считать групповыми победами, и не подтвердились всего 3 заявки Марселя. Кстати, сразу следует уточнить: термин «групповая победа» использовали русские; англичане и американцы писали своим летчикам дроби, хотя что такое «одна вторая победы», понять сложно. С учетом побед русских пилотов дело обстоит вообще плохо. Если группа из 10 истребителей одержала 4 «групповые победы», то командование записывало сразу 40 уничтоженных немецких самолетов. Зато в ягдваффе действовал жесткий принцип: «Одна победа – один пилот».

Система подтверждения побед в люфтваффе была значительно более сложной и четкой, чем в любых других ВВС. Пилот должен был заполнить отдельную форму на каждую заявку, указав место, время, высоту, обстоятельства и фамилию свидетеля, подтверждающего заявку. Никаких рапортов произвольной формы на клочке мятой бумаги. Кстати, одной из главных задач ведомого было подтверждение побед ведущего. Тот же Марсель так вообще запретил своему ведомому участвовать в боях, он должен был держаться в стороне и лишь фиксировать происходящее. Немецкие пилоты действовали постоянными парами в течение долгого времени, и взаимопонимание ведущего и ведомого у них находилось на высочайшем уровне.

Существует колоссальное различие между результатами пилотов Восточного и Западного фронта, однако объясняется оно очень просто. На Востоке основной задачей пилотов была свободная охота, на Западе они должны были отражать налеты тяжелых бомбардировщиков. Понятно, что сбить «Летающую крепость» гораздо сложнее, чем одномоторный истребитель, а если еще она летит в сопровождении группы «мустангов»… Если посмотреть на статистику пилотов Восточного фронта, то мы увидим, что подавляющее большинство их жертв составляют истребители и штурмовики Ил-2. На Западе дело обстояло иначе. Возьмем в качестве примера лейтенанта Антона Хакля. Воюя в России в составе JG-77, он уже к сентябрю 1942 года сбил 118 самолетов. После перевода в Северную Африку он за месяц сбивает еще 6 истребителей Р-40. Но в 1944 году он начинает воевать в системе ПВО Рейха и за целый год сбивает всего около 35 четырехмоторных бомбардировщиков и только 7 истребителей. 100 самолетов за неполный 1942 год, из которых всего 4 или 5 были двухмоторными бомбардировщиками, и 42 за полный 1944-й! Но сравните стоимость этих побед.

Проверка результатов пилотов Восточного фронта крайне затруднена тем, что доступа к русским архивам историки не имеют. Сами русские историки по непонятным причинам не стремятся прояснить этот вопрос, ограничиваясь общими словами и неоднократно повторяемыми обвинениями в искажении истины. Однако несомненно, что немецкие летчики-истребители по ряду объективных и субъективных причин безусловно превосходили русских, и мы постараемся проанализировать эти причины. Немецкие пилоты по большей части не занимались прикрытием войск, эту задачу исполняли зенитные дивизии люфтваффе, имевшие на вооружении великолепные 88-мм зенитки «ахт-ахт» и столь же эффективные счетверенные 20-мм эрликоны – «фирлинги». Самым главным был постоянный поиск противника и агрессивное стремление навязать ему бой. Без боя нет победы!

С развязанными руками пилоты ягдваффе стремительно увеличивали свои результаты. При этом на Востоке люфтваффе не проводили специальных операций по захвату господства в воздухе, вроде «Адлер ангрифф» или «Боденплатте». В то же самое время следует отметить, что большинство топ-асов начинало очень тяжело. Например, Герд Баркгорн (301 сбитый самолет) за первый год на фронте не сбил вообще никого! Но в какой-то момент происходил качественный скачок, и далее победы следовали одна за другой. Однако все успехи немецких асов так и не смогли предотвратить ни конечного краха Германии, ни даже проигрыша ей войны в воздухе.

Надо сказать, что германские асы были очень разными людьми. Среди них были умные теоретики, вроде Вернера Мёльдерса, умелые командиры, как Дитрих Храбак и Вальтер Новотны, просто блестящие пилоты, не отмеченные иными достоинствами, например, Эрих Хартман и Отто Киттель, пользовавшийся всеобщим уважением и любовью Герхард Баркгорн и Гордон Голлоб, которого все летчики столь же дружно ненавидели. Ничто человеческое не было им чуждо, в историю вошли не только примерный семьянин Гюнтер Ралль, но также пьяница и бабник Ханс-Иоахим Марсель и светский лев Вальтер Крупински. На долю пилотов ягдваффе приходится примерно треть высших наград Рейха, 9 из 27 Рыцарских крестов с бриллиантами, примерно 50 из 160 Рыцарских крестов с мечами и так далее.

Как воевали, побеждали и погибали эти люди, рассказывает эта книга.

Поход на восток. 1941 год

22 июня 1941 года германские войска вторглись на территорию Советского Союза, начался великий восточный поход вермахта. Как обычно, самолеты люфтваффе поддерживали действия сухопутных войск, и с первых же минут новой войны начались действия истребителей ягдваффе. Считается, что первую победу на Востоке одержал командир 1./JG-3 обер-лейтенант Роберт Олейник. Вот что рассказывает об этом он сам:

«Все знали, что я встаю очень рано и люблю утренние вылеты. Поэтому незадолго до 03.30 я взлетел вместе со своим ведомым, чтобы провести разведку русских аэродромов вдоль границы.

В полутьме внизу все было спокойно. Так было до тех пор, пока мы не повернули назад. Мы уже возвращались на базу и пролетали над первым аэродромом, который посетили 20 минут назад, как вдруг я заметил признаки активности.

Два русских истребителя готовились взлететь. Мы сделали круг на высоте около 800 метров, и я увидел, как русские запустили моторы и начали рулежку. Они сразу взлетели и начали набирать высоту, направляясь к нам, очевидно намереваясь перехватить нас.

Когда они оказались в 400 метрах под нами, мы спикировали, чтобы атаковать. Я срезал лидера первой же очередью, и он полетел вниз, охваченный пламенем. Его ведомый пропал.

При посадке на аэродроме я покачал крыльями, чтобы известить о победе. Мои товарищи, большинство из которых только что проснулись, стояли, зевая, возле палаток и качали головами, не веря увиденному».

Дневник JG-3 указывает, что Олейник сбил И-16 в 03.40, то есть через 25 минут после начала военных действий, он сам считает, что сбил самолет в 03.58. В результате возникает вопрос: кто же одержал первую победу? Дело в том, что лейтенант Ханс Витцель из 5./JG-27 сбил И-15 в 03.54. Первым асом Восточного фронта в тот же самый день стал командир III/JG-53 Вольф-Дитрих Вильке, сбивший 5 самолетов. Это были первые шаги на пути фантастических успехов пилотов ягдваффе и окончательно полного краха люфтваффе. Причем следует сказать, что немецкая авиация проиграла воздушную войну не только на Западе, как пишут многие историки, но и на Востоке. Единственное различие: на Западе люфтваффе были разгромлены наголову, а на Востоке просто были разбиты и не выполнили ни одну из поставленных задач. Но разве это существенно?

Вообще с точки зрения ягдваффе воздушную войну в России можно условно разделить на четыре периода, в каждом из которых будут свои объяснения результатов немецких асов.

Первый период – это 1941 год. Советские ВВС в значительной степени были укомплектованы старыми машинами, победы над которыми не представляли сложности даже для молодого летчика люфтваффе, потому что Ме-109F превосходил любые советские истребители. Русские бомбардировщики этого периода тоже были крайне уязвимы из-за отсутствия бронирования, протектированных баков и слабого вооружения.

Второй период – это 1942 год. В этом году русские ВВС начали в значительных количествах получать новые истребители Як и ЛаГГ, которые заметно превосходили И-15 и И-15, на которых русские пилоты начали войну. Однако эти истребители по-прежнему уступали немецким, тем более, что ягдваффе тоже начали получать новый истребитель – Ме-109G.

Третий период – это 1943 год. Русские ВВС практически завершили переоснащение новыми машинами, однако теперь начали играть роль другие факторы. Качество производства русских самолетов оставалось на крайне низком уровне. Нет оснований сомневаться в их справочных характеристиках, которые были показаны выставочными образцами истребителей, вылизанными до блеска умелыми мастерами конструкторских бюро. Но вот характеристики серийных машин, производимых на спешно развернутых номерных заводах, были значительно хуже. Сказалось и резкое увеличение численности фронтовых эскадрилий, что было достигнуто путем выпуска из училищ зеленых пилотов с минимальным налетом.

Ну и где-то с поздней осени 1943 года начался четвертый период, когда ягдваффе уже оказались по ту сторону добра и зла. Немецкая промышленность не успевала восполнять возросшие потери, причем немцам пришлось отдать приоритет системе ПВО Рейха, направляя туда все больше самолетов и пилотов, требовалось отражать все усиливающиеся налеты тяжелых бомбардировщиков союзников. Восточный фронт теперь снабжался по остаточному принципу, количество истребителей там колебалось в районе 400 машин. Простая ситуация: очень мало охотников и очень много дичи.

Силы ягдваффе на Восточном фронте на 22 июня 1941 года были организованы несколько хаотично, что стало правилом. Истребительные эскадры и группы дробились и разбрасывались частями по разным участкам фронта и даже по разным фронтам. Группу армий «Север» поддерживал 1-й воздушный флот, в него входила JG-54 в составе трех групп плюс II/JG-53. Группу армий «Центр» поддерживал 2-й воздушный флот, куда входили две группы JG-27, которым была придана II/JG-52, JG-51 в составе четырех групп, две группы JG-53. Наконец, группу армий «Юг» поддерживал 4-й воздушный флот, имевший JG-3 в составе трех групп, одна группа JG-52 и две группы JG-77, которой была подчинена I(J)/LG-2. Понятно, что каждая эскадра имела штабную эскадрилью с соответствующим номером.

Как можно увидеть из приводимой таблицы, год передышки между окончанием боев во Франции и вторжением в Россию был потрачен впустую. Численность люфтваффе осталась на том же самом уровне. Всего Верховное командование люфтваффе (ОКЛ) выделило для операции «Барбаросса» 2840 самолетов, из них 1910 боевых. 660 самолетов в составе 3-го воздушного флота остались на Западе, 120 самолетов отправились в Норвегию в 5-й воздушный флот, 370 самолетов – на Средиземное море, и лишь 190 остались в Германии. Впрочем, через пару лет это распределение изменилось кардинальным образом. Всего ягдваффе имели 793 истребителя Ме-109F, из которых исправными были лишь 619 самолетов. Это совсем немного для огромного Восточного фронта, и потому заявления русских о каком-то невероятном численном превосходстве немцев являются преднамеренной ложью. По оценкам немцев Советский Союз имел около 8000 самолетов, из которых 6000 дислоцировались у западной границы.

Численность люфтваффе

Главный удар люфтваффе нанесли уже после рассвета, захватив русских врасплох. Основным оружием немецких истребителей в эти дни стали осколочные бомбы SD-2, крайне эффективные при использовании против выстроенных на линейке самолетов. В первые дни войны немецкие пилоты добились неслыханных успехов, один только 2-й воздушный флот заявил об уничтожении 310 русских самолетов в воздухе и еще 528 на земле. Всего же за первый день войны были уничтожены более 1800 русских самолетов, на второй день потери были меньше, но все равно огромными – 775 машин. 24 июня русские потеряли 557 самолетов, 25 июня – 351, 26 июня – около 300.

Рассказ о событиях 1941 года будет неполным без краткой информации о метеорной карьере Вернера Мёльдерса. Он начал воевать еще в Испании, сбив там 14 самолетов, и стал одним из отцов новой тактики истребительной авиации. После начала Второй мировой войны во время боев на Западе он увеличил свой счет до 68 сбитых самолетов и был награжден Дубовыми листьями. На Восточный фронт он попал уже в звании подполковника, командуя истребительной эскадрой JG-51.

22 июня Мёльдерс повел своих пилотов в первый боевой вылет на территорию России. Примерно в 06.00 восемь немецких истребителей столкнулись с четверкой русских, и Мёльдерс сбил биплан И-153, который немцы называли «Кертиссом». Вернувшиеся на аэродром пилоты едва уселись завтракать, как их поднял сигнал воздушной тревоги. Они взлетели и недалеко от Бреста встретили группу русских бомбардировщиков, летевших без истребительного прикрытия. Началось избиение, характерное для 1941 года. Сам Мёльдерс в этом вылете сбил 2 бомбардировщика СБ-2. днем бомбардировщики прилетели снова, и сценарий повторился, Мёльдерс опять сбил два СБ-2. Всего же за первый день войны JG-51 уничтожила 69 русских самолетов, пять из которых сбил командир. JG-51 пришлось также прикрывать свои войска, и при этом она уничтожила много русских бомбардировщиков, сам Мёльдерс 24 июня сбил СБ-2. 29 июня он сбил еще один такой самолет плюс истребитель И-16.

Однако 30 июня над Минском разыгралась крупная воздушная битва, в которой истребители JG-51 уничтожили 114 вражеских бомбардировщиков, причем один из них стал 1000-й победой эскадры. Почти столько же самолетов эскадра сбила за целый сентябрь 1940 года во время битвы за Англию. Сам Мёльдерс сбил пять СБ-5, увеличив свой счет до 82 побед. Он догнал знаменитого аса Первой мировой войны Манфреда фон Рихтгофена, и за это Гитлер наградил его Мечами.

Немецкая армия стремительно катилась на восток, однако JG-51 пока оставалась на аэродроме Старого Быхова, ведя бои с русскими самолетами. 5 июля Мёльдерс сбил севернее Минска очередной СБ-2, а в другом вылете в тот же день – два истребителя Як-1. Через четыре дня Мёльдерс сбил два И-153 и один И-16. На следующий день во время вылета на свободную охоту он уничтожил биплан Р-Z и буквально через 20 минут – еще один такой же. Заветная цифра 100 быстро приближалась, у Мёльдерса была уже 91 победа. Между тем 12 июля JG-51 одержала 500-ю победу на Восточном фронте и 1200-ю в общем зачете.

Потихоньку эскадру начала трясти лихорадка ожидания, Мёльдерс начал летать по несколько раз в день, хотя у командира эскадры хватало иных забот. Но все ждали, когда же оно свершится. 13 июля он сбил 3 самолета, в том числе бомбардировщик Пе-2 прямо над своим аэродромом в присутствии толпы зрителей. На следующий день были сбиты еще 2 машины, и общий счет побед составил 99.

Утром 15 июля подполковник Мёльдерс наскоро изложил штабу дневные задания и вылетел на охоту. Южнее Орши он заметил 5 истребителей И-16, которые немедленно атаковал вместе со своим ведомым. После внезапного удара со стороны солнца вспыхнувший истребитель спиралью пошел к земле и взорвался. Его товарищи разлетелись в разные стороны, но Мёльдерс не думал их преследовать. Он сделал несколько кругов над местом падения, принимая поздравления по радио, так как на аэродроме слышали все переговоры, в том числе подтверждение ведомого. На обратном пути немецкая пара столкнулась с одиночным бомбардировщиком ДБ-3, который Мёльдерс быстро сбил, разменяв вторую сотню побед. На аэродроме его встретили откупоренным шампанским и на руках унесли от самолета. Мёльдерс стал первым в мире пилотом, сбившим 100 вражеских самолетов.

Получив сообщение о происшедшем, Геринг немедленно вызвал пилота в Берлин, где Адольф Гитлер вручил ему Бриллианты. Увы, фюрер запретил ему летать, не желая рисковать жизнью выдающегося летчика. Это позднее 100 побед станут достаточно частым случаем на Восточном фронте, но сейчас Мёльдерсу пришлось сдать командование эскадрой командиру IV/JG-51 майору Фридриху Беку. Хотя в начале сентября он вернулся на фронт, теперь Мёльдерс лишь руководил действиями истребителей с земли. Геринг назначил его первым командующим истребительной авиацией или, как иногда говорят, генералом истребителей (General der Jagdflieger). Правда, есть неподтвержденные сведения, что он все-таки продолжал летать и сбил еще около 30 русских самолетов. Это соответствовало бы его характеру.

Осенью 1941 года наступление немцев затормозилось, а потом и вообще остановилось. Люфтваффе еще до начала зимы начали испытывать острую нехватку запасных частей, топлива и боеприпасов. Во многом это была вина начальника Технического управления люфтваффе (Generalluftzeugmeister) генерала Эрнста Удета. Ас Первой мировой оказался никудышным руководителем, и 17 ноября застрелился. Геринг вызвал Мёльдерса в Берлин на похороны Удета, который, как было официально объявлено, «погиб при испытании новой техники». 22 ноября Мёльдерс вылетел из Чаплинки на борту Не-111, но возле Бреслау в условиях сильного ливня и грозы самолет разбился. Первый в истории «сотник» погиб.

Почти такими же быстрыми темпами наращивал свой результат командир JG-3 Гюнтер Лютцов. 11 октября он стал четвертым кавалером Мечей, сбив к этому дню 97 самолетов.

Несмотря на внезапность, потери немцев в первый день войны составили 61 самолет, в том числе 14 истребителей Ме-109. Были сбиты командир JG-27 майор Вальтер Шелльман и командир 8./JG-3 обер-лейтенант Вилли Штранге. Свидетели видели, как они выпрыгнули с парашютами и попали в руки русских. Однако, по имеющимся сведениям, оба пилота были вскоре расстреляны. Говорят, что Сталин отдал устный приказ немедленно расстреливать попавших в плен офицеров СС и люфтваффе. Ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию мы не можем – русский лидер умел хранить свои тайны.

Однако, несмотря на все потери, русские имели слишком много самолетов, и в первый же день совершили около 6000 вылетов, но это не принесло дивидендов, а одни только потери. Некомпетентность командования русских ВВС доказывают бесполезные атаки переправ через Западную Двину и Березину, которые привели к чудовищным потерям, позволив отличиться пилотам JG-54 и JG-51. Детали этих операций раскрыты в книгах Кристера Бергстрёма, которому за частичный доступ к русским материалам пришлось расплатиться откровенно прорусским тоном повествования. Может даже создаться впечатление, что как раз архивными документами люфтваффе он и не пользовался.

Потрясающие результаты пилотов ягдваффе обеспечила вопиющая некомпетентность командования русской авиации. Профессиональный военный в принципе не имеет права допускать подобные ошибки, иначе он не профессионал и не военный, а партийный босс, непонятно зачем надевший военную форму. Более того, эти лжепрофессионалы нарушали один из базовых принципов военного искусства, известный еще в Древнем Риме – массирование сил. Действия маленьких, разрозненных групп русских самолетов без всякого труда нейтрализовывались немецкой авиацией.

Вдобавок, советские генералы не сумели сделать совершенно никаких выводов из опыта боев на Западе. Эти безумные атаки бомбардировщиков один в один повторяли попытки англо-французской авиации разрушить переправы через Маас под Седаном в мае 1941 года, которые привели к не менее чудовищным потерям. Точно так же советское командование не сумело оценить опыт союзных в то время люфтваффе, полученный в ходе Битвы за Англию. Устаревшая тактика, помноженная на исключительно слабую подготовку пилотов, приводила к напрасным потерям.

Русские ВВС попытались сорвать переправу XXIV моторизованного корпуса через реку Березина возле Бобруйска. Первые налеты были произведены 29 июня, а 30 июня был нанесен массированный удар, о котором мы говорили, рассказывая о Мёльдерсе. В нем участвовали бомбардировщики СБ-2, ДБ-3 и ТБ-3 пяти авиадивизий – 12-й и 13-й БАД, 47-й САД и 42-й и 52-й БАД. Танкам Гудериана этот налет доставил лишь некоторое беспокойство, но потери атакующих оказались колоссальными. По русским данным в районе Бобруйска были сбиты 82 бомбардировщика, еще 34 бомбардировщика погибли при попытках бомбить переправы у Двинска. Больше всего изумляло немецких пилотов полное отсутствие истребительного прикрытия, притом что им приходилось постоянно вести бои с русскими истребителями. Некомпетентность русского командования сохранялась еще долгое время, о чем мы расскажем далее.

В России немцы впервые столкнулись с таким неприятным явлением, как воздушный таран. В предыдущих боях такое имело место один или два раза, но русские пилоты при необходимости применяли этот самоубийственный прием без колебаний. Не следует утверждать, что он стал широко распространенным, просто из исключения он превратился в обычный. Это, кстати, доказывает, что русские пилоты не страдали отсутствием мужества, им не хватало мастерства и, как следствие, уверенности в себе. Ну и в 1941 году их самолеты слишком уступали немецким.