Текст книги "Лиссабон слезам не верит"

Глава 14
Прозрение

Анри явился на виллу, едва полицейские ее покинули, и с тех пор на протяжении уже четырех часов оказывал беспрерывную психологическую поддержку ее обитательницам. Юле он уже порядком надоел, но вот Аська самозабвенно флиртовала с ним, наплевав на ночное происшествие.

Когда инспектор после довольно продолжительной отлучки явился в гостиную, выяснилось, что бедняжка Мезе полночи пролежала в своей кровати связанная, с заклеенным скотчем ртом. Ее нашел полицейский, посланный на осмотр участка и мимоходом заглянувший в гараж и ее квартиру. Горничная совершенно ничего не понимала, была до смерти напугана, безостановочно рыдала и была совсем на себя не похожа. Лохматая, в халате, накинутом поверх сорочки, она смотрела на всех глазами, полными ужаса, и сквозь икоту пыталась объяснить, что же с ней стряслось.

– Я спала и вдруг сквозь сон почувствовала, что кто-то до меня дотрагивается. Я хотела закричать и не смогла, а потом меня связали, и все. Я слышала, как они ковыряются в гараже, но боялась пошевелиться. Я даже не пыталась развязаться. Потому что, пока я лежу связанная, они меня не убьют, а если попытаюсь сбежать… – Тут ее икота снова перешла в рев, и Аська протянула ей рюмку с корвалолом.

Инспектор больше бровями не двигал и насмешливо на подруг не поглядывал, а, напротив, выглядел весьма озабоченным и злым. Игривость его как рукой сняло. С пульта охраны ему сообщили, что сигнализация была включена в двенадцать сорок пять, а отключена в два ноль пять.

В гараже часть бетонных блоков, из которых были сложены стены, была изъята из кладки, словно кто-то задался целью разобрать ее по камушку. Там же обнаружили кирку. Отпечатков на ней не было.

Было очевидно, что группа злоумышленников, а возможно один злоумышленник, настойчиво, раз за разом возвращается в Аськино жилище с неизвестной целью.

Инспектор дал распоряжение усиленно патрулировать окрестности виллы, пообещал завтра же установить камеры наружного наблюдения и отбыл.

Явившийся ему на смену Анри тут же предложил переехать в жуткий домишко и стать для дам надежной опорой и охраной. Аська от этого предложения всячески отказывалась, кокетничала и строила глазки, и спустя пару часов Юля окончательно одурела от их общества и сбежала к себе в комнату. Там она вспомнила о забытой на вокзале сумке и, решив, что ей не вредно проветриться, собралась ехать за ней, но передумала.

Сперва ей захотелось искупаться. Она просто вымоталась за последние дни. Она плохо спит, не бывает на экскурсиях, в доме постоянно происходят всякие ужасы, да она даже до океана ни разу не доехала! И потом, столько происшествий за одну ночь! В голове царил такой сумбур, что даже за руль садиться было страшно.

Юле хотелось побыть одной, в состоянии полнейшего безмятежного покоя или хотя бы его видимости.

Облачившись в купальник и прихватив полотенце, она отправилась к бассейну. Чтобы не проходить мимо воркующих на террасе голубков, она обошла дом с другой стороны и пошла к бассейну вдоль небольшого звонкого ручья с маленькими водопадиками и белыми гладкими камушками, разбросанными на дне. Они редко пользовались этой тропинкой, и теперь Юля с изумлением увидела, что все садовые скульптуры в этой части сада аккуратно обкопаны.

Чувствовалось, что садовники зря времени не теряют. Чем в точности они занимались, сказать было трудно, но работа у них кипела. Если так пойдет и дальше, то некогда роскошный Аськин парк превратится в руины.

Лужайка возле бассейна была кое-как залатана и в некоторых местах утыкана какими-то чахлыми, безымянными цветами, которые парочка лоботрясов посадила в бывшие ямы.

Павильон тоже был приведен в порядок. Более-менее. Устроившись спиной к этому безобразию и лицом к солнышку, Юля попыталась расслабиться. «Сначала погреюсь, а потом пойду плавать», – решила она.

Мягкое ласковое солнце нежно согревало кожу, с океана налетал теплый соленый бриз, благоухали цветы, пахло созревающими финиками и перекопанной землей. Постепенно Юля задремала. Вывела ее из дремоты едва слышная тихая мелодия.

Протяжный мужской голос нежно и трогательно напевал какую-то любовную песню. Юля открыла глаза и прислушалась. Голос был красив, а песня звучала так страстно, что Юле стало любопытно взглянуть на исполнителя. Она поднялась и пошла вниз по лужайке, где за зарослями скумпии и барбариса стоял садовый домик.

На пороге сидел Жуан с небольшим бифштексом под глазом и тихо напевал, держа в своих толстых больших пальцах маленький крючок, он вязал кружевную салфеточку. Песня лилась легко и свободно, а его пальцы ловко делали свое дело, создавая красивый узор. Юля залюбовалась этой трогательной картиной.

С утра эта стокилограммовая туша с ясными детскими глазами курочит парк, по ночам пугает дам, шаря по холодильникам, а после трудов праведных занимается рукоделием. Юля окинула взглядом окрестности. Так и есть. Поблизости на солнышке разлегся в шезлонге Кака. Его лицо было покрыто голубой глиной, он держал в руке зеркало и прореживал брови, на голове его красовалась дежурная сеточка, ссадины и ушибы были аккуратно замазаны антисептиком, возле шезлонга стоял на столике свежевыжатый сок и блюдо с яблоками. Кака очень заботился о своем внешнем виде. Его ноги мокли в тазике с какой-то травой. Вероятно, ванночки для мягкости кожи. Юля умилилась этой картиной и взглянула на часы, они показывали начало первого. Интересно, у этих лодырей есть нормированный рабочий день?

Подивившись Аськиной терпимости, она уже собралась уходить, когда Кака открыл рот и попросил Жуана:

– Жуан, передай мне нож. – Его голосок звучал капризно и лениво.

«Какие сибаритские замашки у португальских садовников», – подумала Юля.

Жуан, отвлекшись от своего мирного занятия, протянул руку, взял со стоящего за спиной кухонного стола большой разделочный нож и, не моргнув глазом, метнул его в приятеля. Нож точнехонько вонзился в одно из больших спелых яблок, лежащих на тарелке рядом с Кака.

– Ты с ума сошел? – подпрыгнул Кака в шезлонге. – Терпеть не могу эти твои штучки. Они меня пугают! – Его голос от страха превратился в фальцет.

Жуан лишь молча усмехнулся, и улыбка эта выглядела устрашающе. Юля развернулась на носках и бросилась прочь, пока ее не заметили.

Добежав до бассейна, она поняла, что загорать ей больше не хочется. Да и вообще страшно оставаться в саду. Старичка-то, между прочим, зарезали! И она помчалась к дому. Аська с Анри по прежнему сидели на террасе, склонив друг к другу головы, и о чем-то ворковали. Счастливо-глуповатое выражение лица подруги красноречиво сообщало, что тревожить ее не стоит, и Юля ушла к себе.

Скорее бы убрался Анри! Юля нервно ходила по комнате. До сих пор она как-то совершенно не подозревала в происходящем на вилле садовников. Личная антипатия к Мезе совершенно заслонила перед ней очевидные факты. Что убийца, скорее всего, мужчина. А их несчастные лица и трогательная история о голодных спазмах желудка в ночной тиши окончательно заморочили голову. А что, если они не просто бандиты, но еще и талантливые актеры? У Юли голова шла кругом. С одной стороны, эта парочка выглядела безнадежными, туповатыми олухами, но с другой – кто, как не они, имел наилучшие возможности творить все эти безобразия в доме, включая и убийство, а выбранное ими амплуа сельских дурачков помогает им раз за разом уходить от ответа. Кому придет в голову подозревать добродушных недалеких садовников, мирно окучивающих статуи?

А ведь огромный Жуан мог справиться со старичком куда легче Мезе. Хотя и та на все способна, и то, что ее связали этой ночью, еще ничего не значит, решила быть до конца объективной Юля. Они с Аськой живут в окружении маньяков и убийц!

Оставался вопрос: за что убили бедняжку соседа? Теперь Юле было совершенно очевидно, что убили его за то, что он увидел что-то или кому-то помешал. Но вот что он мог увидеть и кому помешать? А точнее, чему? Юля никак не могла понять.

Она сидела, глядя в стену, пока в ее голове что-то не щелкнуло.

– Какая же я дура! Весь сад перекопан, в павильоне вскрыли полы, в гараже разбирают стену. Они же клад ищут! – Юля поражалась собственной слепоте. Ну, как можно было не заметить очевидного? И судя по всему, клад не маленький, раз из-за него убили случайного свидетеля.

Юле страшно хотелось поделиться с Аськой, но проклятый Анри засел в гостях намертво и уходить, похоже, не собирался, а посвящать в столь щекотливое дело постороннего Юле не хотелось.

Она мерила шагами свою комнату, несколько раз выходила на террасу и делала Аське энергичные знаки, даже пыталась ей позвонить и намекнуть, что гостю пора и честь знать, но подруга лишь сбрасывала звонки. Вконец разозлившись на Васильеву и решив, что тоже имеет право на личную жизнь, Юля оделась, прихватила сумку и отправилась к океану лечить нервы, купаться и предаваться радостям жизни. Не одной же Аське развлекаться. А убийцу пусть полиция ищет.

Анри простился со взятыми под опеку дамами лишь около полуночи, а до того времени Юля так и не имела возможности пообщаться с подругой.

– Теперь ты понимаешь, что здесь происходит? – раздраженно спросила Юля, изложив Васильевой свою версию.

– Клад?! Ничего себе! А ты уверена, что они именно клад ищут?

– А что? Нефть?

– Ну не знаю. Может, воду или труп.

– Труп обычно прячут, а не ищут, – ехидно ответила Юля, с сожалением глядя на подругу. – А воду им зачем искать? Мы что, в пустыне? Или они в водоканале работают по совместительству?

– Ну, ладно тебе. Я просто рассуждала, – пошла на попятную Аська. – Интересно, откуда они про него узнали?

– Понятия не имею. Может, им документ какой-нибудь в руки попал, или карта, или же тут раньше дворец стоял, и они просто так, наудачу ищут. Это все-таки Синтра, здесь веками располагалась резиденция португальских королей. Может, на месте твоей виллы какой-нибудь вельможа раньше проживал. А может, легенда какая-нибудь сохранилась. Что граф такой-то, уезжая в изгнание, спрятал все свои сокровища в своем парке. Знаешь, если честно, меня сейчас больше другое беспокоит, – оборвала сама себя Юля. – Судя по всему, клад они до сих пор не нашли, потому что все еще на вилле сидят, а дедушку убили. И мне кажется, сейчас самое важное – отправить их в тюрьму для собственного спокойствия. А для этого нужны доказательства.

– А ты уверена, что это они соседа убили? Мне не верится, что Жуан способен на убийство, у него глаза преданной старой собаки.

– Видела бы ты, как эта собака нож метала!

– Ладно. И что нам делать?

– Я думаю, что самое лучшее – это подкараулить их ночью на месте преступления и сдать полиции. Тогда они точно не отвертятся. Хорошо бы, конечно, на видео заснять, но я не уверена, что в такой темноте что-то получится, – с сожалением сказала Юля.

– Опять выспаться не удастся, – плаксиво проныла Васильева, – у меня и так синяки под глазами такие, словно это не Жуану, а мне глаз выбить хотели.

– Не пресечем это безобразие, может, и выбьют, – мрачно ответила Юля. – И потом, надо было не с Анри весь день шуры-муры крутить, а выспаться, пока солнце не село и в доме опять светопреставление не началось.

– Ты просто завидуешь! – ехидно заявила Аська.

– Было бы чему! – фыркнула Юля.

– А сама где пропадала весь день? – подозрительно спросила Аська.

– На океан ездила. Вода – чудо, синяя-синяя, – повеселела Юля, вспоминая о чудесно проведенном дне, – сначала кажется очень холодной, а когда с головой окунешься, то теплой. И чистая, словно кристальная, даже серебрится, когда в ладошку наберешь! – забыв о кладокопателях, восхищалась она. – А потом пообедала в ресторанчике, где Билл Клинтон любил бывать.

– И она еще про меня говорит!

– А что мне было делать? На вас весь день из-за занавески любоваться? – пожала плечами Юля.

– Ладно. Каков план, полководец?

– Сейчас же одеваемся, берем на всякий случай по пистолету, по молотку.

– Откуда у меня столько молотков? – постучала себе по лбу Аська.

– Второй для отбивания мяса возьмем. Еще у меня есть такая штука, сегодня в городе купила для отпугивания уличных хулиганов. Баллончик по размеру не больше «Гексорала», а если сверху на пимпочку нажать, завоет, как пароходная сирена. Когда продавец в магазине демонстрировал, я чуть не оглохла. Думаю, что после такого сигнала полиция сама без вызова примчится.

– Ну, да. Инспектор обещал усиленное патрулирование, вот и проверим! – кровожадно щелкнула зубами Аська.

– Все, пошли одеваться, кто их знает, во сколько они на дело выходят, надо заранее занять позицию.

– Ну и где эта парочка куплетистов? Они что, специально над нами издеваются? – шептала Аська, сидя рядом с подругой в засаде.

Шел уже пятый час утра. Ни одна живая душа не соизволила покинуть садовый домик, да и вообще, на территории было непривычно тихо и безлюдно.

– Может, они сегодня больничный взяли? – пожала плечами Юля. Ее разочарованию не было предела.

– Вот мерзавцы! А что, если пробраться в дом и напасть на них спящих? Заклеим им рты пластырем, как они Мезе, и будем пытать, пока не признаются! – Регулярные недосыпы скверно сказывались на цвете лица и еще хуже на характере Васильевой.

Тем более что, пока виновники ее бед сладко спали в своих кроватках, она караулила их, сидя в кустах с молотком в руке и игрушечным пистолетом под мышкой. Ее душа требовала сатисфакции.

– Нет. Я что-то не хочу. Был бы там один Кака, я бы, пожалуй, согласилась. Но пытать Жуана? А если он вырвется? – категорически отказалась от предложенного демарша Юля. – Он нас расчленит голыми руками и замурует в гараже навечно. Благо там уже и камни из стены вынуты.

– А что делать?

– Давай до завтра подождем. Вдруг они завтра на дело выйдут. А сегодня ляжем спать в моей комнате и комодом дверь забаррикадируем.

Глава 15
Труп в бегах

– Дамы, дамы! Вам надо отвлечься! – щебетал Анри, увлекая их к машине.

Сегодня подругам удалось-таки выспаться, с аппетитом позавтракать, а приехавший около двух часов Анри, бодрый, подтянутый и, как всегда, навязчиво любезный, тянул их на океанскую прогулку.

– Там будет исключительно приличное общество, ни убийц, ни грабителей! Обещаю! И Наташа обидится, если вы откажетесь!

– Это ее яхта? – встрепенулась покладисто шагавшая к машине Юля.

– Нет, мы ее наняли для прогулки.

– Вы с Наташей? – уточнила она, видя, как Аська нахмурила брови.

– Нет, всей компанией. Поплывем в сторону Порту, может, где-нибудь пристанем, пообедаем, или просто пикник устроим на пляже!

Эти уговоры не имели практического смысла, потому что Юля с Аськой уже и так сидели в машине.

Мезе опять попросилась в увольнительную, уточнив заранее, как долго не будет дома хозяйки, и предварительно приведя дом в порядок, так что вилла осталась на растерзание двуличным вандалам с ножом и лопатой.

– Интересно, что мы застанем по возвращении? – не без злорадства спросила Юля, поскольку Аськино увлечение Анри в ущерб розыскной деятельности сильно действовало ей на нервы. Какой-то он весь приглаженный, воспитанный, слащаво-изысканный. Зацепиться не за что. Не мужчина, а журнал для домохозяек.

Глядя на Аську с Анри, Юля все больше скучала по лысому, толстому, грубоватому, недотепистому в быту Василию. Вот с ее мужем никогда не соскучишься! И она припомнила его сборы на работу, с криками, поисками носков, ключей, портфелей и телефонов. Поездки на машине по незнакомым маршрутам с выяснениями, кто из присутствующих умнее. Его искренние покаяния и комичные ситуации, в которые он то и дело попадает из-за собственного по-детски непосредственного, взрывного характера.

Нет. Пожалуй, Анри не так уж и плох, заключила Юля, вспомнив некоторые подробности собственного семейного быта. Иногда для разнообразия можно и поскучать в обществе журнала для домохозяек.

На яхте было около двадцати человек народу, знакомых среди них, естественно, не встретилось. Наташа, которая должна была ужасно огорчиться Юлиным с Аськой отсутствием, едва поздоровалась с ними сквозь зубы, одарив сухой дежурной улыбкой, и тут же, повернувшись спиной, отбыла на другой борт.

Сегодня на ней были надеты просторные белые брюки и белая блузка с матросским воротником. Костюм невыгодно подчеркивал ее широкие плечи, и Юля снова задалась вопросом, чем такая особа может привлечь мужчин. Но пять ее браков говорили сами за себя.

Пока Юля бесстыдно рассматривала стоящую у противоположного борта Наташу, к ней подплыла незнакомая шатенка лет тридцати, которые при ближайшем рассмотрении и некоторой доле фантазии превратились в пятьдесят. У нее были прищуренные фиолетовые глаза, пухлые губы, впалые щеки, тонкая талия и упругий пышный бюст. «Линзы, подтяжки, ботокс, силикон, липосакция», – сделала беглый осмотр Юля.

– Не правда ли, отвратительное зрелище? – поделилась с Юлей шатенка с пышным искусственным бюстом. – Я считаю, надо просто запретить женщинам с таким плоским бюстом появляться на люди. Не правда ли?

Юля кинула быстрый внимательный взгляд на обеих дам, поклонница натурализма вызвала в Юле больше сочувствия, чем сторонница пластической хирургии. Сама Юля к коррекции лица и тела не прибегала, опасаясь негативных для здоровья последствий, да и нужды особой не было. Да, есть маленькие мимические морщинки, талия не как у Скарлет Йоханссон, ну так ей и лет чуть больше.

Юля взглянула на Наташин чуть кривоватый рот и длинные, узкие от природы губы. Теперь ей стало казаться, что в баскетболистке есть что-то от Греты Гарбо или Марлен Дитрих. Хотя, в отличие от этих кинодив, она была мощнее, выше, и черты ее лица были грубее. Высветленные до неестественной белизны Наташины волосы кудряшками выбивались из-под белой полотняной фуражки, увеличивая сходство. Она была немногословна и малоактивна, но при этом практически все мужчины, присутствовавшие на яхте, толпились вокруг нее. Исключение составили Анри, намертво приклеившийся к Аське, супруг силиконовой дамочки, которого держали на строгом поводке и который то и дело рыскал по сторонам тоскливым голодным взглядом (голодным не в смысле физическом, а в смысле духовном. Бедняжка изголодался по свободе), некий господин, худощавый, невысокий и с болезненным цветом лица, явно страдавший от морской болезни, и, как ни странно, юный Наташин любовник.

Юля впервые увидела молодого человека так близко. До сих пор Наташа почему-то скрывала от всех своего мускулистого Адониса. Парень держался в стороне от компании, выглядел взъерошенным и нелюдимым. Что ж, ее можно было понять. Основной контингент гостей давно уже справил свое сорокалетие, а парню на первый взгляд можно было дать лет двадцать пять. К тому же все гости принадлежали к одному кругу, имели определенный финансовый и общественный статус, и бедняжка смотрелся среди них как беспородный Шарик на собачьей выставке среди догов, питбулей, мастиффов и прочей аристократии. Вел он себя задиристо, но держался в стороне, нервничал и никак не мог определиться с линией поведения. Юле стало его жалко.

Две дамы бальзаковского возраста, чьи мужья, поддавшись общему необъяснимому ажиотажу, вились вокруг мисс Селести, сверлили спортсменку недобрыми взглядами, рты их ни на секунду не закрывались, и Юля сделала вывод, что они активно перемывают той кости.

Прогулявшись по палубе и устав от пустых, вздорных разговоров с малознакомыми людьми, Юля поднялась на флайбридж. С полчаса она наслаждалась покоем и одиночеством, пока чья-то темноволосая голова не возникла над палубой, потом показались два темных юрких глаза, они быстренько оценили обстановку, скрылись на пару секунд, а затем на флайбридж решительно взошел Наташин любовник.

– Привет! – нахально-вызывающе бросил он, засовывая руки глубоко в карманы, отчего Юле снова стало жаль бедняжку.

– Привет, – добродушно поздоровалась мадам Ползунова. – Присядешь? – предложила она парнишке, указывая на диван.

Тот молча уселся и снова заерзал, не зная, как вести себя дальше.

– Тебя как зовут?

– Хулио.

– А меня Юля. Нравится яхта?

– Ничего, – пожал он плечами так, словно сравнивал ее со своей собственной.

– Скучно? – снова попыталась Юля завязать дружескую беседу.

– Да. Старичье одно собралось, даже потрепаться не с кем. А вы чего тут сидите?

– Мне тоже скучно.

– А зачем поехали? – оживился парень, встретив собрата по несчастью.

– За компанию, – пожала плечами Юля. – Не знаешь, как надолго они яхту зафрахтовали?

– Не знаю. Это тот пузатый мужик ее арендовал, который возле Наташи крутится, – с некоторой долей ревности ответил Хулио.

Юля припомнила невысокого грузного господина, сидевшего в непосредственной близости от Наташи и то и дело пытавшегося схватить ее за коленку. Коленки у Наташи были загорелые, округлые, и, наверное, хвататься за них было приятно. Но Наташа его поползновения пресекала, как-то небрежно, вскользь, не удостаивая чрезмерным вниманием.

Юля задумалась. У Жерди действительно все получалось как-то вскользь, небрежно, но эффективно. Ведь их первая встреча произошла случайно, на дороге, они с Аськой видели Жердь не дольше пары минут, а трясло их от встречи не менее часа. И ведь ничего не произошло, она даже не взглянула на подруг. Или взглянула?

Как странно.

– Вам нравится? – пробился сквозь Юлины мысли чей-то настойчивый, громкий голос.

– Прости, что нравится? – вернулась к происходящему женщина.

Хулио сидел немного надутый и смотрел на нее обиженными карими глазами.

– Извини, вдруг про утюг вспомнила, выключила, не выключила, – не нашла более умного объяснения своему поведению Юля.

Объяснение парню понравилось, он улыбнулся, кивнул и повторил вопрос.

– Вам Синтра нравится?

– Очень. Я бы с удовольствием здесь поселилась. Если уговорю подругу продать мне дом, может, так и случится, – неизвестно для чего поделилась Юля.

– Вы хотите его у нее купить? – ужасно заинтересовался Хулио и даже вытянул к Юле свою худую жилистую шею.

– У тебя какие-то возражения? – насмешливо спросила она.

– Нет. Нет. А когда вы хотите купить?

– Да не знаю. Это я так просто сказала, – пожала плечами Юля, Хулио ей начал надоедать. Больше всего ей сейчас хотелось вернуться домой и проверить, что там творится на вилле.

– Юль? Ты Анри не видела? – услышала Юля за спиной голос подруги, Аська наполовину поднялась на флайбридж. – Ушел за глинтвейном и пропал.

– Зачем тебе летом глинтвейн понадобился? – удивилась Юля.

– Не знаю. Ветер холодный. Так ты не видела?

– Нет. Но пойдем вместе посмотрим. – Юле уже надоело сидеть на одном месте и развлекать Наташиного приятеля. Она поднялась, попрощалась с Хулио и отправилась на поиски Анри. Нашла она его возле камбуза.

Оказывается, и Анри свойственны простые человеческие слабости. Он стоял возле сервировочного столика над подносом с бокалами и смотрел в океанскую даль, самозабвенно ковыряя в носу. Его лицо было счастливо-безмятежно.

Насмешливо взглянув на него, Юля поспешила удалиться, боясь приступа дурноты.

Домой они вернулись уже в сумерках. Над парком поднимался легкий призрачный туман. Ни один звук, кроме шелеста листвы и приглушенного щебета птиц, не нарушал звенящей вечерней тишины.

Юля с Аськой стояли на террасе перед домом и напряженно всматривались в зеленые заросли. Маленькие садовые фонарики уже зажглись в траве, приветствуя наступление вечера.

– Может, их нет? Ушли куда-нибудь? – шепотом спросила Аська, внимательно осматривая парк.

– Может. А может, уже обделали свои делишки и спят? Давай дойдем до садового домика, только тихонько. Может, они еще не знают, что мы вернулись?

Оставив сумки на скамье, обе барышни осторожно двинулись на разведку. Они шли, прислушиваясь к каждому шороху и звуку, и поэтому почти не смотрели под ноги.

Так что тело оказалось у них прямо перед носом.

– А-а!

– А-а! – заголосили обе искательницы приключений, в ужасе отпрыгнув подальше от находки.

Жуан нашелся на той самой аллее, где совсем недавно обнаружился несчастный сосед.

Садовник лежал на спине, с закрытыми глазами и проломленной головой, раскинув в стороны могучие конечности.

– Господи! Что же это делается? Жуан! – кинулась на колени перед садовником Аська.

– Ужас! Может, дышит еще? – присела рядом Юля.

– С такой раной?

Но Юля все же протянула руку и проверила пульс. Она до ужаса боялась покойников, но, если Жуан все еще жив, ему нужна немедленная помощь, и пренебрегать таким шансом просто нельзя. Пульса не было. Рука была холодная, неживая.

Бедный, несчастный Жуан, такой добродушный, такой покладистый, такой храбрый. Все плохое, в чем они подозревали его еще пару минут назад, вдруг улетучилось, и остался лишь светлый трогательный образ большого недотепы, услужливого, недалекого и преданного. Юле вдруг вспомнилось, как, отбившись от чудовища, то есть от нее, он пошел проверять, живы ли хозяйка со своей гостьей. Непрошеная слеза скатилась по ее щеке.

– Надо вызвать полицию, – тихо сказала она плачущей рядом Аське.

– Пойдем вместе, я боюсь одна ходить, – предложила та, вставая.

– Я тоже. И еще надо Кака найти. Вдруг с ним тоже что-то случилось.

– Только бы он был жив!

– Я надеюсь, что он успел убежать и где-нибудь прячется, – подбодрила подругу Юля.

К тому же такой вариант был очень правдоподобен, учитывая характер Кака.

Но искать Кака до приезда полиции они не решились: а вдруг убийца все еще бродит поблизости. Они сидели на террасе и испуганно оглядывались по сторонам, каждую минуту ожидая нападения.

Полиция примчалась в рекордно короткие сроки, сперва патрульная машина, потом инспектор с помощником, следом эксперты.

– Где тело? – мрачно спросил инспектор, вбегая на террасу.

– Там, где обычно, – дрожащим от слез голосом ответила Аська.

– Идемте, – скомандовал инспектор Фонсека, направляясь в аллею. Все, включая подруг, двинулись за ним.

Дойдя до середины аллеи, инспектор остановился, за ним остановилась его свита, последними остановились рыдающие подруги, налетев на спины патрульных.

– Где тело? – строго спросил инспектор, оборачиваясь к хозяйке.

– Вот, – ответила она, указывая на… пустую дорожку. – А где тело?

– Мадам, я надеюсь, это не глупая неуместная шутка? – вопросил инспектор, раздвигая плечи и нависая над маленькой хрупкой Аськой.

– Инспектор! Я бы попросила! – Васильева вытянулась, как генерал перед строем, и выставила вперед грудь. Со стороны они смотрелись как два боевых петуха перед схваткой. Только один из петухов больше смахивал на цыпленка.

– Обыскать парк, немедленно! – бросил своим подчиненным инспектор. – Вы обе со мной! Вы уверены, что он был мертв? – сверлил подруг взглядом инспектор, сидя напротив них в гостиной.

– Да у него половины головы не было! – воскликнула возмущенная Аська.

Юля порадовалась, что не пошла на поводу у подруги и осмотрела тело.

– Я проверила. Пульса не было, – твердо ответила Юля.

– Ладно. Далеко он уйти не мог. Поймаем, – решительно заявил инспектор.

– Кого, труп? – вытаращилась на него Васильева.

– Нет. Преступника. С трупом ему далеко не уйти. Как вы считаете, мог это сделать его приятель?

Первым Юлиным порывом было ответить «нет». Но, подумав пару секунд, она пришла к выводу, что Кака больше всего напоминал ей маленького злобного хорька. А хорек, как известно, зверь хоть и мелкий, но хищный. Кто его знает, на что он способен. А вдруг они клад нашли, а поделить не поделили.

Аська тоже молчала, видимо, не спеша оценивать способности своего персонала. Но инспектору их молчания оказалось достаточно.

– Понятно. Придется заняться им поплотнее. А кстати, где ваша домработница? – вспомнил он о Мезе.

– Попросила выходной.

– Не часто ли она с работы отпрашивается? – подозрительно прищурился инспектор.

– Нас все равно целый день не было, – пожала плечами Аська. – Она справилась со своими обязанностями, и я ее отпустила.

В комнату зашел полицейский, что-то прошептал на ухо инспектору и удалился.

– Сегодня я оставлю на вилле двух своих людей, так что можете спать спокойно, – вставая, сказал инспектор.

– А дальше? Завтра, послезавтра? – встрепенулась Аська. – Это вообще когда-нибудь закончится?

– Надеюсь, в ближайшее время, – сухо ответил инспектор. – Мой отдел трудится не покладая рук.

– Это убийца трудится не покладая рук! – огрызнулась Аська.

Инспектор молча втянул в себя воздух и, сдерживая раздражение, покинул гостиную, хлопнув дверью. После чего из коридора явственно послышался его недовольный бубнеж, о чем конкретно высказался инспектор, догадаться было несложно.