Текст книги "Двор короля Ланкикура 2"

Юлия Вениаминовна Башмак
Двор короля Ланкикура 2

Часть 1

Глава 1, в которой мы узнаём почти все сплетни королевского двора

Стояло солнечное осеннее утро. Деревья сверкали ярким золотом на фоне голубого неба. Но по утрам уже было по-осеннему свежо, и королевский парк казался пустынным и одиноким. Зато во внутреннем дворе королевского замка слышался звон шпаг и цокот копыт. Это король Ланкикур XVII устраивал смотр своим мушкетёрам. Он только что назначил нового капитана и был чрезвычайно рад, что тот молод, смел и получил эту должность благодаря своим подвигам на южной границе королевства. Более того, новоиспечённый капитан – Кресташ де Кревиль был троюродным братом Крака фон Кряка, который с тех пор как стал маршалом, сделался жутким занудой в отношении всего, что касалось армии и вооружения. Объезжая ряды своих бравых мушкетёров, король был необычайно горд своей гвардией, но сзади слышалось мерное гудение Крака:

– Боюсь, тебе придётся изрядно потрудиться, Кресташ, чтобы сделать из этих вояк настоящих воинов. Они ведь только и делают целыми днями, что бродят по улицам и спят на тренировках.

Ланкикур поднял брови и недоумённо покачал головой. Гога, который ехал рядом с королём, улыбнулся и сказал:

– Постой, его хватит в лучшем случае, ещё на пять минут. Скоро ему самому надоест читать морали, и он скажет: «поехали купаться».

– Хотя я бы на твоём месте, – продолжал чваниться Крак, – организовывал такие смотры раз в неделю. Знаешь ли, это дисциплинирует мушкетёров, да и командиров тоже.

– Меня сейчас стошнит, – сказал Ланкикур. – Может, устроим ему передышку?

– Погоди, всё это ужасно забавно, – с трудом удерживая смех, – прошептал Гога. – Вот увидишь, сейчас он возьмётся за парады.

Словно услышав его слова, Крак фон Кряк горделиво вскинул голову:

– А парады? Друг мой, как великолепны военные парады!

Ланкикур остановился и обернулся назад:

– Особенно незабываем последний, – ехидно подмигнул он Краку, – когда какая-то дворняжка, едва не внесла смятение в сердце героического маршала на белом коне.

Крак сморщился как от зубной боли и, вздохнув, тихо попросил:

– Поехали купаться.

Когда забили барабаны и затрубили трубы, объявляя отбой, дама в лиловом платье, всё это время наблюдавшая за смотром из окна центральной галереи, удовлетворённо махнула головой и сказала:

– Ну, наконец-то!

Это была маркиза де Несуни, любимая тётушка короля Ланкикура. Отразившись поочерёдно в семи зеркалах главной лестницы, и никого не встретив по пути, маркиза благополучно добралась до комнаты своих кузин: маркизы де Клуш и маркизы де Мокруш.

– Смотр окончен! – торжественно объявила она.

– Что вы говорите, дорогая? – наморщила лоб маркиза де Клуш. – Я ничего не слышу, вы же почти шепчете!

Маркиза де Несуни подошла к ней и вынула из ушей кузины два комочка ваты.

– Так лучше? – сердито спросила она.

– Ах да! – засмеялась де Клуш. – Я про них и забыла. Но от этого барабанного боя просто некуда деваться. Что это, я его больше не слышу. Может я уже оглохла? Вы что-нибудь слышите, дорогая? – обратилась она к маркизе де Мокруш, сидевшей в кресле возле камина. Увидев, что к ней обращаются маркиза де Мокруш беспомощно развела руками:

– Говорите громче, кузина, вы же знаете, у меня в ушах вата.

– Вы что-нибудь слышите? – прокричала маркиза де Клуш.

– Нет, ничего не слышу, – покачала головой маркиза де Мокруш.

– Вот и я говорю кузине, что уже не слышно барабанного боя. Не означает ли это, что я совсем потеряла слух? – наморщила лоб маркиза де Клуш.

– Что вы говорите? – спросила маркиза де Мокруш, поправляя парик. – У вас что-то с голосом, мне вас совсем не слышно.

– Нет, это невозможно! – всплеснула ручками маркиза де Несуни. – С вами же с ума можно сойти!

Она подошла к окну, и с грохотом открыв его, удовлетворённо произнесла:

– Ну вот, немного свежего воздуха вам не помешает.

– Что вы говорите? – оживилась маркиза де Клуш.

– Я говорю, что смотр уже закончился и капитан де Кревиль велел трубить отбой.

– Ну и каков он собой, этот новый капитан? – с любопытством спросила маркиза де Клуш.

– Всё верно, что про него говорят, – заулыбалась маркиза де Несуни. – Он хорошо сложен и у него прекрасные чёрные волосы и закрученные усы, а глаза, ну прямо как у цыганки – чёрные и в бархате ресниц.

– Ах как вы чудесно сказали, – воскликнула де Клуш. – «В бархате ресниц»! Как поэтично!

– Ну да, у него такие длинные и густые ресницы, что он даже поссорился из-за них с герцогом Пшёнским.

– Как это? – недоумённо вскинула реденькие бровки маркиза де Клуш.

– Неужели вы ничего не знаете про этот случай? Вчера вечером, впервые увидев капитана, наш герцог сказал своим друзьям, привожу дословно, – маркиза громко откашлялась и пробасила: – «Да это разве капитан? Это же…мадемуазель в усах!»

– Какой ужас! – воскликнула де Клуш.

– Ужаснее всего то, – продолжала маркиза де Несуни, – что Кресташ де Кревиль тут же схватился за шпагу.

– Ах! – всхлипнула маркиза де Мокруш.

– Да, именно так. Он выхватил шпагу и закричал, что требует удовлетворения!

С этими словами маркиза де Несуни склонилась к бонбоньерке и, вытащив оттуда леденец, отправила себе в рот.

– Что же было дальше? – нетерпеливо взмахнула платочком маркиза де Клуш.

– А то, что герцог отказался драться с капитаном, – невозмутимо облизывая пальчики, сказала маркиза де Несуни.

– Не может быть! – не поверила де Клуш.

– Да-да, он сказал, что ещё не потерял рассудка и не станет драться с каким-то там капитаном. Де Кревиль взбесился ещё больше и обозвал его трусом.

– И что же было дальше? – замирая, спросила де Клуш.

Маркиза де Несуни уселась в кресло и, наслаждаясь впечатлением, который произвёл её рассказ на старых маркиз, закончила:

– Явился король и прекратил скандал. Но боюсь, что всё это только начало. Капитан де Кревиль ушёл взбешённым. Хуже всего то, что это прозвище может всерьёз прилепиться к нему, – маркиза усмехнулась. – «Мадемуазель в усах», и это при том, что капитан терпеть не может женщин.

– Что вы говорите? – изумилась маркиза де Клуш.

– В самом деле. – подтвердила де Несуни. – Он ровесник нашего короля, но обладая столь юными годами и столь привлекательной внешностью, наш капитан и думать не желает о девицах.

– Откуда вы знаете? – спросила де Мокруш.

– Мне сказала об этом его мать, донна Карла. – ответила маркиза де Несуни.

– Эта невозможная женщина? – поморщилась де Клуш.

– По-моему, она очень мила, – улыбнулась де Несуни.

– Но у неё такой громкий голос, словно она базарная торговка, – возразила маркиза де Клуш.

– И ужасные манеры, – добавила маркиза де Мокруш.

– Кстати, почему у неё такое странное имя? – спросила де Клуш. – Донна Карла, от этого на целую милю несёт Фазанией.

– Она действительно, родом из Фазании и поэтому требует, чтобы её называли именно так.

– Невыносимая женщина! – повторила маркиза де Клуш. – Не понимаю, как её может терпеть возле себя наш ангел – королева!

– Королева находит её общество забавным, – сказала маркиза де Несуни. – Да и принцесса Алис без ума от этой дамы.

– Бедняжка принцесса! – вздохнула де Клуш. – Как ей должно быть одиноко вдали от родины.

– Но она же сама захотела остаться. И всё оттого, что Крак фон Кряк заявил, что здесь он на своём месте, а в Цесарии он будет всего лишь подданным своего собственного тестя.

– Но ведь он мог стать королём! – возразила де Клуш.

– Король Цесарии ещё не стар, чтобы отказываться от управления страной, а принцесса Алис просто счастлива здесь!

– Это оттого, что она ещё молода, – назидательно произнесла маркиза де Клуш, – и очень легкомысленна. Вспомните, какую шутку она выкинула с герцогом Пшёнским!

Маркиза де Несуни весело расхохоталась:

– Ну, предположим, устроить Ночь Призраков было идеей королевы. Но герцог сам виноват, зачем он назвал Клевию трусливой девчонкой.

– Это оттого, что она боится мышей, – пояснила де Клуш.

– А герцог боится привидений, – рассмеялась де Несуни. – В своей ночной рубахе и колпаке, он сам был похож на привидение, когда разбудил своими криками пол двора.

– А королеве здорово влетело от короля. И поделом – герцог всё-таки его дядя, – нравоучительно закончила маркиза де Клуш.

– Ах, вы рассуждаете как старая гувернантка, – сказала маркиза де Несуни, вставая с кресла, – а на самом деле, вы же просто обожаете эту девочку.

Лицо маркизы де Клуш наконец-то расплылось в улыбке:

– Да, она так мила, наша королева. И так внимательна ко всем.

Маркиза де Несуни подошла к окну:

– Ну, посмотрите, она же настоящая фея! Фея королевского парка!

Маркиза де Клуш и маркиза де Мокруш поспешили подойти к окну и замерли от умиления. Внизу, на дорожке парка медленно кружилась Клевия, а склонившиеся над ней деревья торжественно осыпали её дождём из золотых листьев.

Глава 2, в которой два старых друга становятся врагами

Клевия была в прекрасном настроении. Проснувшись утром, она увидела королевский парк, погружённый в задумчивую тишину, и тут же спустилась вниз. Не замечая утренней прохлады, королева заспешила вглубь парка, миновала любимую беседку маркизы де Клуш, бросила охапку листьев на водяную гладь уснувшего фонтана и закружилась в немом восторге под шорох осыпающихся листьев. Внезапно чьи-то руки подхватили её, и Клевия увидела перед собой улыбающееся лицо короля.

– Ланкикур! – воскликнула она. – Как ты меня напугал!

– Маленькая испуганная фея, – нежно произнёс Ланкикур, – ты совсем озябла. В этот час в парке ещё прохладно, и я должен о тебе позаботиться.

И с этими словами король, не выпуская из рук свою драгоценную ношу, направился прямо ко дворцу.

– Но здесь так чудесно! – попыталась возразить Клевия.

– Зато в нашей комнате тебя ждут восхитительные пирожные, и главный повар будет страшно сердиться, если ты по достоинству не оценишь его искусства.

Против пирожных Клевия ничего не могла возразить, поэтому послушно дала себя унести из таинственного золотого парка.

Тем временем во дворце произошло событие, которое разом изменило тихую размеренную жизнь придворных.

Крак фон Кряк и Кресташ де Кревиль, мирно беседуя, как и положено двум троюродным братьям, не спеша прогуливались по одной из галерей замка. Внезапно Кресташ остановился, увидев двух почтенных господ, покидавших зал заседаний. Один из них – был адмирал фон Кряк, а другого бравый капитан мушкетёров принял за своего обидчика – герцога Пшёнского.

– Эй, сударь, – громко крикнул Кресташ, догоняя мнимого герцога. – Надеюсь, на этот раз вам никто не помешает проявить храбрость и я, наконец, смогу получить удовлетворение!

Адмирал и его спутник остановились, и Кресташ с ужасом увидел, что это вовсе не герцог Пшёнский.

– Попридержите своих коней, юноша. – с улыбкой сказал адмирал – Это всего лишь первый министр короля.

Кресташ тут же поклонился и попросил прощения у графа де Гуса. Тот милостиво кивнул и повернулся к адмиралу:

– Что вы имели в виду, когда сказали «всего лишь министр», любезный адмирал?

– О дорогой друг, – засмеялся фон Кряк, – я вовсе не хотел вас обидеть. Вы же знаете, я с должным уважением отношусь и к вам, и к вашей должности.

– «Всего лишь министр»! – не успокаивался граф. – Дорогой мой, я – первый министр короля, а вот вы – всего лишь адмирал!

– Нет, позвольте… – начал горячиться фон Кряк.

– Не позволю! – возмущался граф. – Я служу королю верой и правдой уже 25 лет! И не позволю, чтобы обо мне дурно отзывался какой-то адмирал.

– Что значит «какой-то»? – не выдержал фон Кряк. – Моё адмиральство принесло его величеству три блестящие победы на море. И вернуло две провинции, отнятые Фазанией ещё у короля Ланкикура XIII!

Кресташ и Крак совершенно растерялись. Они и представить не могли, что перепалка так быстро может обернуться ссорой.

– Прекратите этот спор, господа, – решил, наконец, вмешаться Крак. – Вы же добрые друзья, остановитесь пока не поздно!

– А вы не вмешивайтесь, юноша, – рассердился де Гус. – Вы ещё слишком молоды, чтобы давать советы старшим.

– Молодость не помешала моему сыну стать маршалом королевства! – с гордостью воскликнул адмирал.

– И тем не менее, он всё так же не воздержан на язык! – возразил граф.

– А что же, ваш сын является предметом для подражания? – вскипел адмирал.

– Конечно, он умён…

– Да я просто жалею, что согласился отдать за него свою дочь!

Крак в ужасе схватился за голову. И кинулся на поиски Гога. Он нашёл их с Крекки, стоящими на одной из веранд. Они держались за руки и многозначительно молчали.

– Что произошло? – спросил Гога, увидев запыхавшегося Крака. – На тебе лица нет.

Крак бессильно опустился на скамейку.

– Наши родители повздорили, – с горечью произнёс он.

– А-а, – равнодушно протянул Гога, – ты же знаешь, они всегда спорят по пустякам.

– На этот раз дело не шуточное, – возразил Крак. – Похоже, что ваша свадьба под угрозой.

– Не может быть! – воскликнула Крекки. – Я не могу поверить!

– Успокойся, я не думаю, что всё так серьёзно, – улыбнулся Гога. – Крак всегда преувеличивает.

– Хотелось бы, чтобы это было так, – нахмурился Крак. – Да, впрочем, идёмте, вы сами всё увидите.

Когда они втроём появились в галерее, там уже не было никого, кроме Кресташа. Он одиноко стоял у окна и задумчиво пощипывал закрученный ус.

– Ну что? – спросил Крак, едва приблизившись к брату.

– Плохи дела. – ответил тот. – Они разругались окончательно. Единственное, в чём они дружно согласились – это решение расторгнуть помолвку Гога и Крекки.

– Нет, каковы? – возмущённо топнула ногой Крекки. – Уже решили за нас нашу судьбу! Я сейчас же пойду к отцу и поговорю с ним.

– Мы будем ждать тебя у Ланкикура! – крикнул ей вслед Крак и обратился к остальным, – идёмте.

Ланкикур и Клевия наслаждались искусством придворного кондитера, когда к ним в комнату ввалились трое друзей. Ланкикур радостно улыбнулся:

– Входите, господа! Сейчас я закажу побольше пирожных!

– Погоди с пирожными, – охладил его пыл Гога, – мы пришли с дурной новостью.

– Надеюсь с вами всё в порядке, – насторожился Ланкикур.

– Что-нибудь случилось с Крекки или Алис? – заволновалась Клевия.

– Да нет, – успокоил их Кресташ, – просто граф де Гус и адмирал фон Кряк поссорились и решили отменить свадьбу Крекки и Гога.

– Неожиданно, – сказал Ланкикур.

– Погодите, может всё ещё уладится, – успокоил всех Крак. – Крекки пошла к отцу. Она всегда добивается от него всё, что захочет. Может и на этот раз он поддастся на её уговоры.

Все расселись в кресла и принялись ждать Крекки.

– Это я во всём виноват, – сказал вдруг Кресташ. – Если бы я не перепутал графа де Гуса с герцогом Пшёнским, ничего бы не случилось.

– Ничего подобного! – возразил Крак. – Никто не виноват в том, что наших батюшек внезапно одолела гордыня. Если бы они поменьше важничали, ничего бы этого не случилось.

Гога похлопал капитана мушкетёров по плечу:

– Не казни себя, Кресташ. Крак прав – тебе не в чем себя упрекнуть.

В это время распахнулась дверь и на пороге показалась Креки в сопровождении Алис. Крекки заливалась слезами, а Алис возмущённо потрясала кулачком.

– Невозможно быть таким чёрствым по отношению к собственной дочери, – говорила она.

– Ну что, Крекки? – спросил Гога.

В ответ Крекки ещё сильнее заплакала и уткнулась носом в шёлковый кружевной платочек.

– Крекки мне всё рассказала, – объяснила Алис. – Отец совсем не захотел её слушать.

– Он сказал… – горестно всхлипнула Крекки, – сказал, чтобы я и думать забыла о Гога. Свадьба не состоится, даже если ему придется посадить меня под замок.

– Наверняка он уже жалеет о своих словах, – произнесла Клевия, обнимая Крекки, – он был ещё разгорячён ссорой и не мог говорить с тобой иначе. Вот увидишь, он успокоится и отменит своё решение.

– А граф де Гус? – Крак вопросительно взглянул на Гога.

– Какое бы решение ни принял мой отец, – твёрдо сказал Гога, – оно не может повлиять на мою судьбу. Я уже достаточно взрослый и сам за себя отвечаю.

– Это правда, – сказал Ланкикур, – запретить он не может. Но что делать с адмиралом?

– Надо их помирить, – сказала Алис. – Это единственный выход. Чем раньше мы это сделаем – тем лучше. Иначе эта ссора превратится в окончательный разрыв.

– Алис права, – согласилась Клевия, – нам нужно что-нибудь придумать.

– Сегодня я устраиваю небольшую домашнюю вечеринку в честь назначения Кресташа на должность, – сказал Ланкикур, – может на ней удастся помирить двух старых упрямцев.

– Например, за партией в карты, – улыбнулась Клевия, – они обязательно сядут играть.

– Верно, – подхватила Алис. – Нужно устроить так, чтобы они были партнерами в игре. Совместное дело их обязательно помирит.

– А если они окажутся противниками? – предположил Гога.

– Я всё беру на себя, – успокоила его Алис. – Не волнуйся.

– Я согласен с планом этих хитрых интриганок, – заявил Крак. – Уверен, что у них всё получится. Достаточно вспомнить Ночь Привидений, которую они устроили бедному герцогу Пшёнскому.

Все весело засмеялись.

– Ну а если наша затея не удастся, – продолжал Крак, – то послезавтра, на празднике Осеннего Плодородия мы их непременно помирим.

– Ах! – вскричала Алис. – Я совсем позабыла! Сейчас портной принесёт мне бальное платье.

– Алис, дорогая, мне бы хотелось взглянуть! – воскликнула Клевия.

– Идём, – обрадовалась Алис. – Ты мне подскажешь, какого цвета выбрать шарф. Крекки, пойдёшь с нами?

– Да, пожалуй, – отозвалась Крекки, – мне сейчас нужно отвлечься от мрачных мыслей.

Алис и Клевия подхватили её под руки и покинули комнату, оставив друзей в недоумённом молчании.

– Вот так всегда, – развёл руками Крак, – женщины – ветреные создания.

– Предлагаю прокатиться на лошадях и остудить немного наши разгорячённые головы, – сказал Гога.

– Согласен, – уныло поддержал его Кресташ.

– А ты, Ланкикур? – спросил Крак.

– Я не могу, – развёл руками король, – у меня встреча с герцогом Соколянским. Поскольку в этом году Турнир Добрых Соседей в честь победы над Клювингами проходит в нашем королевстве, мне необходимо решить некоторые финансовые вопросы.

– Ну раз мы их победили, то пусть Клювинги и решают наши финансовые вопросы, – пошутил Крак.

– Их давно не существует, Крак, – всерьёз ответил Гога, – а вот страны-победители явятся сюда целыми делегациями.

Гога, прекрасно разбирался в истории и знал, что дикие северные племена Клювингов в средневековье совершали набеги на многие королевства и чуть было вконец не разорили их. И тогда Куринция, Цесария, Фазания и Утляндия, объединившись дали отпор варварам, оттеснив их на дальние острова, где они вскоре и остепенились. А потом и вовсе превратились в мирные королевства: Сычию, Совундию и Филинию. Но вот праздник в честь объединения четырёх королевств проводился каждые пять лет.

Крака история мало интересовала. Его деятельная натура жаждала подвигов.

– Надеюсь во время рыцарского турнира ты позволишь своему маршалу защищать честь Куринции?

– А что, в программу праздника входит состязание рыцарей? – спросил Гога.

– А ты думал Клювингов изгоняли шахматной доской? – язвительно спросил Крак.

– Шахматы – очень древняя игра. Она развивает логику, ум и воображение, – пожал плечами Гога.

– Воображаю, как бы растрогала Клювингов твоя проникновенная речь, – проворчал Крак.

– Отлично, – поспешил успокоить друзей Ланкикур. – За первую часть праздника – шахматный турнир – будет отвечать Гога. За вторую часть – рыцарские состязания – Крак. А третью часть с демонстрацией новейших изобретений я возьму на себя.

Видя, что его друзья остались довольны, король встал со своего кресла:

– Завтра встречаем делегацию из Фазании. Они специально приезжают раньше других соседей, чтобы решить некоторые дипломатические вопросы.

– Мне очень не нравится эта встреча, – сказал Крак. – Наверняка, этот посол что-то вынюхивает. Король Фазании, Фродерюго VI, никогда не был добрым соседом.

– Но он хочет наладить отношения, – возразил Ланкикур.

– По-моему, это всего лишь игра, – настаивал Крак. – В любом случае, будь с ним поосторожнее.

– Я согласился на этот мир только ради младшего брата короля – Феофано. В детстве, во время королевских визитов, мы часто играли с ним. Если он когда-нибудь станет королём, я буду очень рад. Феофано – настоящий правитель!

Друзья вышли из комнаты и Ланкикур, пожелав им приятного отдыха, направился в библиотеку.

Спускаясь по широкой лестнице, он увидел Барона Ин Дюка. Тот почтительно поклонился королю и Ланкикур, отвечая на его поклон, не заметил коварную усмешку барона.

Глава 3, в которой во дворец своевременно является доктор

Вечером тысячи свечей озарили замок. Придворные собрались на небольшую вечеринку, устроенную королём в честь Кресташа де Кревиля. Музыканты в высоких, напудренных парика со своего высокого балкона наблюдали за много цветной толпой. Лакеи в пурпурных с золотом ливреях разносили по залу горячий шоколад и взбитые сливки. Кики Пшёнская взяла с подноса серебряное блюдце и принялась с наслаждением поглощать сладкое лакомство. Цыпочка сердито посмотрела на сестру:

– Это третье блюдце за полчаса. На твоём месте я бы остановилась

Кики невозмутимо продолжала есть. Зато Коко, обмахивавшаяся огромным веером, не преминула уколоть младшую сестру:

– А ты бережёшь свою фигуру в надежде стать королевой?

Цыпочка заносчиво подняла голову:

– Старуха Рупельда сказала мне, что я буду королевой! А она знает, что говорит.

Коко старательно рассмеялась, пытаясь скрыть зависть.

– Я буду королевой, – прошептала Цыпочка, – даже если для этого мне придётся разрушить всё королевство.

– Для того, чтобы заполучить корону, – ехидно прошипела Коко, – тебе нужно будет всего лишь разлучить Ланкикура с Клевией. А это не просто, моя дорогая.

Цыпочка взглянула в центр зала, где сейчас находились король с королевой. Клевия с порозовевшими щеками, с глазами, сиявшими ярче бриллиантов в её короне, буквально светилась от счастья. Ланкикур не отходил от неё ни на минуту и всё время держал её за руку, словно боясь, что она исчезнет от него навсегда.

В это время дворецкий объявил о приходе маршала с женой. Алис, разодетая в нежные шелка, буквально влетела в зал и в мгновение ока очутилась возле Клевии.

– Всё готово, – радостно зашептала она. – Я поговорила с маркизой де Несуни и с донной Карлой. Они всё устроят.

– О чём ты говоришь? – удивилась Клевия.

– О карточной игре, конечно, – воскликнула Алис.

– Ах, да! – спохватилась Клевия. – Они согласились нам помочь?

– Они даже уже разработали план, – рассмеялась Алис, – как заставить двух наших упрямцев – министра и адмирала – стать партнёрами по карточной игре.

– Чудесно! – обрадовалась Клевия. – Я надеюсь, у них всё получится! А где Крекки?

– Она там, у окна, – Алис расстроено покачала головой. – Бедняжка всё ещё пытается поговорить с адмиралом.

В это время Крекки, что-то горячо обсуждавшая со своим отцом, вдруг неожиданно топнула ногой и, развернувшись, быстрыми шагами направилась к подругам.

– Ну что? – нетерпеливо постукивая каблучком, спросила Алис.

Крекки едва сдерживала слёзы.

– Я не верю своим ушам, – всхлипнула она. – Отец сказал, что в течение недели найдёт мне другого жениха!

– Но это же жестоко! – воскликнула Клевия.

– Ни за что не поверю, – заявила Алис, – адмирал слишком любит тебя, Крекки, чтобы так поступить. Поэтому вытри слёзы и успокойся. Мы обязательно помирим ваших родителей. Надеюсь, что это произойдёт сегодня.

– Ты говоришь о карточной игре? – Крекки с надеждой посмотрела на Алис. – А вдруг они не согласятся быть партнёрами?

– В таком случае, – улыбнулась Алис, – Мы заставим их это сделать.

– Что ты имеешь ввиду?

– Алис договорилась с донной Карлой и маркизой де Несуни, – не выдержала Клевия, – они обещали нам помочь.

– Правда? – обрадовалась Крекки.

– Смотри, они машут нам руками, – сказала Клевия, указывая вглубь залы, где возле зелёной бархатной портьеры, как настоящие заговорщицы затаились две пожилые, но весьма обаятельные дамы.

– Делаем всё, как договорились, – назидательно говорила маркиза де Несуни. – Не нужно выдумывать ничего нового. Наш план и так хорош.

– Ну, конечно, милочка, – закричала не своим голосом донна Карла. – Если учесть их отношение ко мне, нам не стоит беспокоиться!

– Говорите тише, – застонала маркиза де Несуни, заслоняясь веером и, пытаясь заслонить собой необъятную фигуру донны Карлы.

– Я говорю, нам не стоит беспокоиться, – послушно зашептала достопочтенная дама. – Эти голубчики у нас в руках. Главное, чтобы в дело не вмешался этот умник, герцог Соколянский.

– Его я возьму на себя, – уверенно заявила маркиза. – Как только король произнесёт речь в честь нового капитана…

– Моего сына! – с гордостью вскричала донна Карла.

– Ну да, конечно, Вашего сына, кого же ещё, – нетерпеливо договорила маркиза. – Так вот, как только король произнесёт свою речь, будут объявлены танцы…

– Чудесно! – заорала донна Карла.

– Да погодите Вы! – возмущённо одёрнула её маркиза. – Мы с Вами не будем танцевать.

– Это почему ещё? – возмутилась донна Карла. – В молодости я лихо выплясывала, и сейчас, думаю, у меня неплохо получится.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – успокоила её маркиза. – Но только у нас с Вами есть одно дело. Надеюсь, Вы не забыли? Адмирал фон Кряк и министр де Гус не танцуют на балах, они отправляются играть в карты.

– Ах, да, – спохватилась донна Карла. – Но очень жаль всё же, что они не танцуют. Мы могли бы чудесно повеселиться. Я считаю…

Но многоуважаемая донна не успела договорить, потому что в это время все присутствующие в зале разразились аплодисментами. В дверях показался Кресташ де Кревиль, и все юные девицы вздохнули от восхищения. Кресташ был прекрасен в строгом, но в то же время изящном военном мундире.

Король Ланкикур поприветствовал его недолгой речью, в которой сравнил юношу с богом войны и заявил, что с таким капитаном ему нечего беспокоиться за безопасность королевства.

Все снова зааплодировали, и король объявил начало бала. Музыканты заиграли весёлую музыку, дамы замахали веерами и зашуршали шлейфами.

В это время в соседней комнате, уставленной круглыми столами, собрались пожилые придворные, чтобы поиграть в карты. Донна Карла и маркиза де Несуни первыми оказались тут и теперь поджидали, когда же появятся адмирал и министр. Постепенно столы занимались и маркиза уже начала беспокоиться как вдруг в дверях показался адмирал. Донна Карла тут же заключила его в объятья:

– Дорогой адмирал! Надеюсь, Вы не откажетесь сыграть партию в паре с Вашей любящей родственницей!

Адмирал ужасно растерялся и пролепетал что-то бессвязное.

– Я так и знала! – удовлетворённо произнесла донна Карла. – Мы с Вами обязательно выиграем! Главное, положитесь на меня. Я стану подсказывать Вам с какой карты ходить. А Вы, будьте благоразумны и слушайте моих советов.

– О, нет, извините, – спохватился адмирал, – я бы рад, конечно, но я обещал, я договорился, – он беспомощно оглянулся, как бы ища поддержки, и вдруг увидел герцога и герцогиню Соколянских, – ох, простите, я должен поговорить с герцогом по одному очень волнующему меня вопросу.

С этими словами адмирал поспешно удалился. Донна Карла и маркиза де Несуни удовлетворённо переглянулись и снова уставились на дверь, поджидая первого министра. Тот вскоре появился. Важно подняв голову, он вышел на середину комнаты и огляделся по сторонам. За столиками было всего два свободных места: рядом с донной Карлой, сладко ему улыбающейся и рядом с адмиралом, которого ему хотелось видеть ещё меньше. Он остановился в нерешительности.

– Идите к нам! – позвала его маркиза де Несуни.

– Да, голубчик, Вы будете моим партнёром по игре, – забасила донна Карла. – жаль, что не по жизни, мы с Вами чудесно друг другу подходим. Не так ли, дорогая? – обратилась она к маркизе де Несуни, сидящей напротив.

– Несомненно, любезный граф, Вы будете прекрасно выглядеть в нашей компании.

Маркиза де Клуш, сидевшая рядом с маркизой де Несуни, вытаращила глаза и толкнула её в бок.

– Вы что, спятили, кузина, – зашептала она, – что вы обе несёте?

– Молчите, – ответила ей де Несуни, – А ещё лучше позовите его.

– За кого Вы меня принимаете? – удивилась маркиза де Клуш, но тут же расплылась в приветливой улыбке и нежно проворковала:

– Господин гра-аф! Нам Вас не хватает!

Первый министр перепугался. Он попытался отступить из комнаты, но споткнулся и едва не упал. Видя всё это, герцог Соколянский поднялся из-за стола и позвал де Гуса:

– Господин министр! Я бы хотел кое о чём спросить Вас!

– Чудесно! – сразу обрадовался старый граф. – Я всегда к Вашим услугам. Извините, любезные дамы, – добавил он с облегчением, – мне придётся покинуть ваше гостеприимное общество.

– Жаль, – с чувством сказала донна Карла.

А маркиза де Несуни, не выдержав, захихикала, закрывшись кружевным платочком. Маркиза де Клуш в недоумении переводила взгляд с одной на другую.

– Отлично сработано! – громко прошептала донна Карла. – Герцог Соколянский нам даже помог.

– Прекрасно, дорогая, – улыбнулась маркиза де Несуни, – я и не знала, что Вы такая прекрасная актриса.

– О, вот в молодости… – начала донна Карла, но вдруг спохватилась, – о чём это я? Ах да, где же наша дорогая маркиза де Мокруш, пора начинать игру!

Пока в карточной комнате происходили все эти события, в бальной зале Клевия, Алис и Крекки не находили себе места. Крекки изо всех сил теребила шёлковы платочек, а Клевия то и дело размахивала огромным веером.

– Чем так переживать, – заявила Алис, – идёмте лучше, посмотрим, что там происходит.

– Как, все сразу? – воскликнула Клевия, – Мы станем похожими на трёх любопытных девчонок.

– Если хотите, я схожу одна, – сказала Алис.

– Лучше я пойду с тобой, – попросила Крекки.

– Тогда я тоже, – сказала Клевия.

Но никому не пришлось никуда идти. К ним спешили Гога и Крак. Они были в довольно приподнятом настроении.

– У них всё получилось! – радостно сообщил Крак.

– Да, они всё же заставили двух стариков усесться рядом за столом.

– Ну вот и хорошо, – обрадовалась Алис. – Я же говорила, что всё получится!

– Я сообщу об этом Ланкикуру и Кресташу! – воскликнула Клевия и поспешила к окну, где король о чём-то разговаривал со своим новым капитаном.

Крекки задумчиво посмотрела ей вслед и вздохнула:

– Всё было так чудесно. И случилась же эта нелепая ссора.

– Не переживай, – успокоила её Алис, – всё устроится, вот увидишь. Очень скоро…

Но ей не удалось договорить, потому что из комнаты, где шла карточная игра, вдруг донеслись до всех громкие вопли.

Все тут же бросились туда и увидели такую картину: граф де Гус и адмирал фон Кряк стояли друг напротив друга красные и взъерошенные.

– Ах, так, всё, выходит, случилось по моей вине? – кричал адмирал. – Так вы считаете, любезный граф?