Текст книги "Беременный Ум"

4 глава

Тихомир ходил по городу в означенный для первой практики день и выделенный как бы выходным, хотя на самом деле Адель сказала, что это полноценный рабочий день, просто не в помещении. Свободное знакомство с тем, как течет внимание и как оно влипает во что-то.

Тихомир бродил по улочкам, отмечая на своем пути все красные надписи, фон рекламных щитов. Даже один манекен в витрине какого-то бутика был неординарно красным и «голым». На манекене женского типа было белоснежное нижнее белье, которое по мнению дизайнеров должно было выгодно оттеняться красным «телом» манекена.

«Странное видение красоты», – подумал Тихомир, уставившись на красную пластмассовое тело куклы. У него зарябило в глазах от красного цвета, и он отвернулся. Недалеко, у соседней витрины, стояла Адель и на что-то смотрела, не отрывая взгляда. Он подошел к ней узнать, что ее так заинтересовало. Она смотрела на точно такого же голого манекена в белоснежных трусах-плавках, только он был синий. Адель, не поворачиваясь к Тихомиру, как будто зная, кто подошел, спросила:

– Как вам этот креатив с разноцветными телами манекенов? – повернувшись, она посмотрела слишком откровенно, как ему показалось.

– Неестественно видеть красную женщину в белом белье и синего мужчину в трусах.

– Ну, это ж куклы. О какой естественности может вообще идти речь? – Адель снова улыбнулась так, что сердце Тихомира предательски ёкнуло. – Мне выпал синий цвет, вот хожу, высматриваю все синее. А тут такой типаж, мимо которого невозможно было пройти.

– Вы тоже с нами взяли задание практики?

– А как же! Я пройду с вами весь путь, чтобы, так сказать, на своей шкуре узнать все, во что окунаю вас.

– Вы наверняка уже опробовали эти практики, раз даете их нам?

– Конечно, но сейчас, в этот момент времени, я в лучшей версии себя, как и вы все, в пиковой, можно сказать, кондиции, и могу увидеть что-то по-новому. Разве вчерашний вы такой же, как сегодняшний? – она озорно посмотрела на темно-синий пиджак, который решил приодеть сегодня Тихомир. – Вам идет синий. Сегодня я буду любоваться вашей одеждой.

«Доктор» слегка смутился и уставился на ее красные туфли.

– А я вашей обувью, – не остался в долгу он.

– Чудно, двигаемся дальше. Тут мы расходимся, чтобы не «фонить» друг другу. Для чистоты восприятия ходим одни. Сбор в Центре в 19 часов, как и договаривались. Она помахала ему рукой, а он влип вниманием на ее красный маникюр.

Тихомир ходил по городу, паркам, скверикам, кафешкам, отмечая на своем пути все красное. К концу дня ему начало казаться, что вокруг мир красного цвета. Засилье этого яркого колора его утомило. И под конец исследования ему даже не приходилось высматривать этот цвет, он сам «лез» в глаза и заставлял удивляться, как, оказывается, его много в пространстве.

Все собрались после целого дня блуждания по городу.

– Ну что скажете? – обратилась к коллегам Адель.

– В глазах рябит от зелёного, как будто других цветов и нет, – немного смущаясь, сказала самая младшая из стажирующихся коллег. – На меня он действовал успокаивающе, хотя его было реально слишком много.

– А я гуляла по магазинам и высматривала желтый цвет в одежде, обуви и аксессуарах. Никогда бы не подумала, как много желтых вещей! Ценники и прочая атрибутика магазинов просто пестрила желтым, – рассказала о своих впечатлениях «модница» их команды.

– Я пошел на продуктовый рынок с заданием обращать внимание на черный цвет, – начал степенно отчитываться третий участник-практикант. – Оказалось довольно много черного вокруг. Поначалу цветные фрукты и овощи отвлекали внимание на свое разноцветье, но постепенно я научился вычленять черный. И под вечер уже все погрузилось в мрачные чёрные тона. Даже небо было черным покрывалом, лежащим на голове. Черный давит, я должен сказать, – закончив, молодой человек вздохнул так тяжко, как будто очень устал.

– А я искала везде белый цвет, – жизнерадостно сообщила четвертая практикантка. Я аж ослепла под вечер от него. Это как смотреть долго на включенную лампочку. Я люблю, когда светло, но сегодня я окунулась в какой-то мир белого цвета. Чистота завораживала, – признала восторженная девушка.

Тихомир высказался последним:

– Я везде высматривал красный. И я вам скажу – насмотрелся на него на всю жизнь вперед. При моей нелюбви к ярким цветам – люблю умеренные – у меня заболели глаза. Красного оказалось столько, что я не мог его не видеть, только если закрывал глаза. Он был везде! Если светофор горел, то обязательно красным! Если манекен, то во всем городе мне попался красный. Даже лак ногтей нашего руководителя и то кричал о своем ярком тоне.

Тихомир, немного расстроенный, закончил рассказывать и уставился на Адель. Та молча слушала всех коллег, не подавая признаков что-то вставить или прокомментировать.

– Адель, а у вас как день прошел? – спросил Тихомир.

– Во-первых, спасибо всем, что наблюдали, направляли свое внимание вовне. Помним, да, что вывод внимания во внешний мир из мира мыслей – это наше основное направление работы. Во-вторых, спасибо за интересные наблюдения. Мне очень понравилось, как огорчился Алекс от черного цвета и как восторженна была Алена от белого. Вам не кажется, что вы сами себе создали определенное настроение, заостряя внимание на определенный цвет?

– Кажется, – раздался разноголосый хор.

– Расскажу о себе. Я ходила за синим цветом. И да, под вечер все стало синим. Мозг имеет свойства настраиваться на что-то, если там усиленное внимание. И после с лёгкостью вычленять это, делая его приоритетным, главным. Так захваченное в плен внимание делает мир то мрачным, то светлым, то раздражающе красным – красный ведь в природе означает опасность, то умиротворенным от зеленого – цвет растительности земли, а в моем случае все стало сине-холодным. Я даже под вечер слегка замёрзла, несмотря на летнюю погоду.

Цель сего упражнения была такая: показать на практике, как мы, концентрируя внимание на чем-то, создаем в буквальном смысле сами себе настроение, здоровье и восприятие. Так застрявшее в мыслях, внутренних диалогах внимание кормит ум чрезмерно энергией. Ведь внимание – это энергия. Посему предлагаю еще пару дней потренироваться с концентрацией на цвета для закрепления упражнения. Но поменяйтесь на другие цвета. Белый с черным – поменяйтесь и потом нам расскажите, как в опыте менялось восприятия мира. Зеленый с красным, например. А я с желтым. Тогда, может, поверите, что являетесь творцами своего настроения.

Адель осталась довольна проведенным первым днем официально стартовавшего обучения на ее детище – курс «Беременный ум».

5 глава

– Идем довольно бодро, – радостно сообщила Адель коллегам. – Сегодня подключим к выводу внимания наружу не только зрение, как одно из пяти чувств восприятия, когда работали с нахождением цветов в пространстве. Работала усиленно активность «смотрение». Теперь подключим остальные четыре: слух, обоняние, осязание и вкус.

Упражнение называется «пятерочка». Выводя внимание наружу из мыслей-фантазий, мы первое: находим взглядом 5 предметов, называя их вслух. Второе, трогаем 4 предмета на ощупь (осязание).Третье, слушаем 3 звука, концентрируясь вниманием на них. Четвертое, нюхаем 2 предмета (еда, ткань, что угодно). И пятое, пробуем на вкус что-то 1 (из еды, желательно).

Она улыбнулась, и все засмеялись.

– Пробовать несъедобное не рекомендую. Хотя, опыт, конечно, приобретете.

И так три раза по кругу. Занимаем наш ум подсчетом. Делаем его любимым помощником, освобождая от роли хозяина. Останавливая внутренние диалоги.

На эту практику неделю. Не забываем выводить внимание вовне просто в течение дня на что-то, что сами определите. Можно акцент на цвета, на предметы, формы или, наоборот, пустоту пространства. Главное – созерцаем.

Прошло две недели с начала занятий с практикующими коллегами. Лица их стали более расслаблены, глаза яснее и настроение явно лучше. Собравшись в понедельник третьей недели, Адель объявила, что они идут в большой городской аквапарк, где будут давать внимание телу.

– По закону течения энергии, если она откуда-то вышла – в нашем случае мы выводим внимание-энергию из мышления, – то она куда-то потечёт. Если ее не направить, то ум опять ее «словит». Мы же стремимся создать баланс ум-тело-душа. Поэтому идем давать внимание телу. Кто любит воду?

Поднялись четыре руки. Тихомир сидел понуро, не поднимая глаз на Адель.

– Что, у вас роман с водой не случился? – обратилась директриса к нему.

– Не то, чтобы не случился, – сказал Тихомир. – Просто я однажды чуть не утонул, и с тех пор я воду принимаю только в душе.

– Замечательно. Будете сидеть в хамаме, душе и ходить босиком по футбассейну. Это мини-бассейны для ног разных температур. В общем, найдёте, как телу подарить внимание. Во всем этом внимание держим на теле, не в мыслях. Ум нам опять будет помощником, активным своей рабочей частью, которая просто констатирует название: что как называется, и в режиме навигатора – куда идти и как лучше туда добраться. Никаких вариантов событий. Просто констатация того, что происходит. Уяснили, коллеги?

Коллеги, довольные в предвкушении купаний в аквапарке, были в приподнятом настроении.

Когда все ушли, Тихомир подошел к директрисе с заговорщическим видом.

– Адель, а вы будете плавать и с горок кататься?

– Конечно, буду! – воскликнула та. – Как можно пропустить такое веселье за счет программы? – она искренне рассмеялась.

– Чему вы так рады? – Тихомир все больше «влипал» в эту женщину, каждый раз любуясь ее искренним реакциям.

Адель внезапно посерьезнела и, наклонившись к уху Тихомира, спросила:

– Скажите, вы верите во внутреннего больного ребенка, которого надо исцелять и спасать?

Вопрос был явно коварный. По крайней мере Тихомир так услышал.

– Верю, – честно признался он.

– Работали с этим?

– Да. И довольно успешно, – с некоторой гордостью ответил «доктор».

– А теперь еще и исцелять ребенка, боящегося плавать, надо? – Адель смотрела ему прямо в глаза, находясь очень близко.

«Опасно близко», – подумал Тихомир и сделал непроизвольно шаг назад.

– Знаете, мне есть что предложить вам, а позже и всем. С вами просто забежим немного вперед. Есть такое упражнение. Выучите четыре фразы для практического применения. Это уже работа с душой, сердцем. Но мы можем это и сейчас сделать. Скажите, вы кого-то вините, что чуть не утонули?

– Себя.

– Хорошо. Тогда можете обратиться к себе, которого вините – видимо, это вы в прошлом – с четырьмя утверждениями. Только не торопитесь. Давайте, вместе проживаем каждое.

Они уселись рядом на ее огромный диван, который поглотил их в свою уютную утробу. Тихомира этот диван как будто убаюкивал, он почему-то ему напоминал детскую люльку, в которой можно укачивать младенца.

– Итак, первое: ПРОСТИ МЕНЯ. Повторите.

– Прости меня, – послушно повторил Тихомир, чувствуя себя очень неловко.

– Помните, что обращаетесь к себе же. Только если честно себя вините, а не кого-то или чего-то.

– Себя, себя. Это я не послушался прогноза погоды и вошел в море с огромными волнами.

– Ну хорошо. Значит, «прости меня». Из души обращайтесь к себе тому, кто не послушался и сделал то, что сделал.

– Прости меня, – повторил вслух Тихомир.

– Второе: МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ.

– Мне очень жаль, – снова послушно вторил он.

Она сделала паузу, как будто давая ему прожить слова, что он произносил.

– Третье: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

– Я люблю тебя, – у него вдруг образовался ком в горле, и он почти шепотом, задыхаясь, произнес последнее «тебя».

– Я БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ.

– Я благодарю тебя, – вдруг из глаз Тихомира покатились слезы.

Чего-чего, но такого он, взрослый мужчина, умеющий держать себя в руках, никак не ожидал. Они катились тихими горячими ручьями по щекам, а Адель подсела поближе и обняла. Так нежно и по-дружески, что Тихомир почувствовал, как будто какая-то льдинка начала таять внутри него.

«Как осколок льда в сердце у Кая», – подумал внезапно он сквозь все происходящее.

Они так тихо посидели какое-то время, за что он был безумно благодарен Адель. Она ни слова не говорила, не увещевала, не комментировала. Просто сочувственно его обнимала. И ее тепло души проникало в Тихомира так естественно, так безусильно, что он перестал соображать, что происходит. Немного оправившись от потрясения своих слез, он пошевелился, и Адель отстранилась от него. Как будто теплую грелку в холодную погоду убрали от его холодного тела. Он аж вздрогнул.

– Что такое? – Адель встала и смотрела на него сверху.

Тихомир тоже поднялся и молча ее обнял. Грелка снова вернулась на место, и стало опять уютно, и было такое ощущение, как будто только так он и должен жить. Она не сопротивлялась.

– Адель, простите, – только и смог он выдавить из себя.

– Да Господь с вами, за что? – тихо спросила она. – Без спроса обняли? Так я первая начала, – она добродушно улыбнулась ему. – Вам легче? Побудьте в этом прощении Души. В ее энергии. В ее поле. Не торопитесь никуда. Хотите, посидите тут, у меня на диванчике. Я скоро приду.

Она вышла, а Тихомир остался в неописуемых чувствах сидеть, как в люльке. Если было можно, он бы тут и уснул сейчас.

«Но нельзя же», – с сожалением подумал он, прикладывая голову на мягкий подлокотник.

Адель пришла обратно через минут 15 и обнаружила безмятежно спящего, как младенца, ее личного «доктора». Она его так для себя стала называть, иногда даже вслух, поддразнивая его. С ним ей было уютно и хорошо. Она даже не смогла бы объяснить, почему. Просто хорошо, и все. Начальница накрыла его своей дежурной шалью, которая тут «жила», и села рядом. Тихомир был довольно моложавым человеком с правильными чертами лица и очень живыми глазами. Она его заприметила еще на собеседовании. И он ей сразу понравился. Сейчас, когда он был настолько беззащитен и так близко, она смогла его рассмотреть, не торопясь. Длинные реснички слегка дрожали, что говорило о короткой фазе сна, из которой он мог легко выйти от любого шороха. Лоб высокий, волосы густые, темные, слегка вьющиеся. Губы были красиво очерчены естественной линией.

«Красивый мужчина», – подумала Адель, любуясь им.

Вдруг он внезапно открыл глаза, и они встретились взглядами. Никто не пошевелился, но что-то изменилось.

– Вам лучше? – снова спросила она.

Он тихо кивнул, не желая словами нарушать атмосферу.

– Завтра идем плавать?

Он снова кивнул, слегка улыбнувшись.

– Вот и славно. Идем домой, – тихо прошептала она.

Тихомир поднялся и поблагодарил Адель за уделенное ему время. Да еще и за такое таинство: упражнение, которое он не понял как сработало, но что-то разжалось внутри. Какой-то спазм ушел. Он решил, что завтра он непременно затеряется в большом бассейне и проплавает хоть сколько-нибудь. И от этой мысли у него ничего не сжалось и не пришел испуг, как обычно это было.

– Волшебство какое-то, – сказал он, выходя из кабинета.

– Да, Душа – она такая. Лечит под покровом тайны. Не пытайтесь понять, как это происходит. Бесполезно.

И они оба пошли в сторону дома.

6 глава

Купания прошли на «ура». Команда прекрасно провела время. Когда идет взаимодействие с участием тел, будь то купания, лыжи, танцы или любой спорт, это обычно благотворно сказывается на сплочении коллектива и узнавание друг друга поближе. Все шло достаточно ровно и по плану, пока к ним не присоединился один новичок, за которого попросили в министерстве. Это был иностранец, желающий освоить новые методы психотерапии и неплохо знающий русский язык.

Как известно, в «устаканившийся» коллектив сложно вливаться новому человеку, с которым еще не было соприкасания и взаимодействия. В сложившихся условиях это как пятилетку за три дня. Прогнать его по практикам экстерном была очень плохая идея. И Адель приняла решение обучать его лично. Не в коллективе, куда планировала его подключить позже, когда увидит, что он нагнал их по подготовке.

Стив был смышленым молодым человеком, очень любознательным и живым. Его интересовало все, и не только по программе Центра. Его внезапно заинтересовала сама Адель, что могло помешать обучению. Она уже думала отказаться его брать «на постой», но ей позвонили из министерства и напомнили, откуда идет финансирование.

Адель призадумалась. Ей очень не хотелось терять набранный темп, и успехи коллег начинали радовать. А тут «и снова здравствуйте!»

– Проходите, Стив, – пригласила она иностранца в свой кабинет для обсуждения программы, по которой она ему предлагала начать работать.

Он подошел, поцеловав ее руку, безмятежно сел в кресло, давая понять, что весь внимание. Адель не так-то просто было сбить с толку. Все эти игры ей были неинтересны, поэтому она сразу перешла к делу.

– Стив, добро пожаловать в нашу страну и, в частности, в Центр Ментального Здоровья. Я сразу хочу оговорить, что, если вы настроены работать, обучаться и погружаться в нашу среду, я буду уделять вам много времени. Но если вы будете злоупотреблять моим вниманием и этим временем в своих корыстных интересах, а я эту мелодию угадаю с одной ноты, то никакое министерство вам не поможет. Я ясно излагаю свою мысль?

Он беззаботно кивнул. Адель показалось, что он пропускает смысл ее слов мимо ушей. Она вздохнула и подумала: «Не было у бабы забот, купила баба порося». Стива она сразу определила в «порося», который мог «изрыть им весь огород». А то слишком все шло гладко. «Ладно», – подумала она, – «Справимся. Если что, доктора подключу. Он мне поможет его «вылечить». С довольной улыбкой, она стала рассказывать план их действий. Стив соглашался со всем, и у Адель было ощущение, что он вообще ее не слушает.

– Вам правда интересны методы для исцеления от цифрового слабоумия? – спросила она, прервавшись в рассказе о планах.

– Конечно, – с мягким акцентом ответил Стив. – Почему вы усомнились в этом?

– Я думаю, вы меня не слушали.

Он повторил все в точности, что услышал за всю их беседу, в кратком изложении.

«А ты непрост», – подумала Адель. «Тогда экспресс-тест пройдешь».

Адель решила устроить ему искусственный стресс и посмотреть, как он будет себя вести.

– Завтра на берегу реки за городом, я пришлю координаты, будьте в 5 утра. До завтра.

Она встала, показав, что беседа окончена. У нее был план, но как он реализуется, она понятия не имела. Мало того, Адель решила втянуть в эту аферу еще и «доктора».

«Что ж, все равно все на пользу Родине», – подумала она с улыбкой довольной кошки.

***

В 5 часов утра, на рассвете, она стояла с Тихомиром в «боевой» готовности, когда к ним присоединился безмятежный Стив.

«Наверняка сказывается американский менталитет», – подумала Адель, удивляясь расслабленности иностранного гостя. «Хотя, может, нам повезло, что он такой уже подготовленный вливается в нашу программу», – продолжала размышлять она.

– Доброе утро! – поздоровался он. – Вы обещали мне одному уделять много времени, почему с нами еще кто-то?

Стив в упор уставился на Тихомира, который выказал весь свой пофигизм, не считая нужным как-то реагировать на провокации американца. Только кивнул ему.

– Доброе утречко, Стив, – поприветствовала его Адель. – Вы готовы окунуться в прогнозируемый стресс? Ходили когда-нибудь на байдарках?

– Не ходил, но с вами хоть на Луну.

Адель и Тихомир сговорились заранее не реагировать на его провокации и откровенный флирт с ней. Хотя Тихомира почему-то коробила вся ситуация, и он не понимал, почему должен был участвовать в ней. С другой стороны – бесценным опытом будет на практике применить все пройденное. Со своими коллегами он уже сонастроился, а тут такой типаж!

Они погрузили все необходимое в байдарку, и мужчины сели на весла. Пороги в реке почти сразу заставили их забыть об отвлеченных мыслях и быть тотально в моменте здесь и сейчас, чтобы не вылететь из лодки. Стив довольно неплохо прошёл все испытания рекой, и уже вечером, на привале, они сидели у костерка, кашеваря что-то на огне. У Адель была идея, которую она хотела воплотить в жизнь с помощью Тихомира.

– Стив, вы ведь знаете о ролях, которые люди играют? Любые роли, с кем человек себя ассоциирует. Можете мне рассказать о себе? Кем вы себя считаете?

– Конечно, знаю. Рассказать могу. Я – мужчина, красавец, профессионал в своей области, путешественник, сейчас ученик, а также учитель для многих. Спортсмен, опытный любовник, – неожиданно закончил он.

«Нарцисс», – подумал Тихомир.

«Открыт», – подумала Адель.

«Ах, какой я молодец!», – подумал Стив.

– Прекрасно, Стив! – воскликнула Адель. – А теперь уберем все роли, которые вели к одному единственному переживанию – внутреннему удовлетворению и кайфу от себя – такого разудалого молодца. Представим, что больше не нужен повод, чтобы переживать этот кайф от себя. Роли отпустим. Что останется?

Тихомир внимательно слушал и хотел понять, к чему клонит Адель. Она его не посвящала в свой план, сказала только, что нужна его помощь. В чем помощь, он не понял, но ясно было только одно: он ей был нужен. Это его порадовало, об остальном он не стал расспрашивать. Из опыта уже знал, что бесполезно. Когда захочет, сама расскажет.

– Останется чистый кайф, – широко улыбаясь, ответил Стив, раздевая глазами Адель.

– Замечательно! – опять обрадовалась она. – Вы когда-нибудь испытывали кайф на протяжении долгого времени? Как длительный оргазм, после которого все успокаивается, и вы выпадаете в некую прострацию?

– Испытывал.

– Бесконечно невозможно испытывать кайф, согласитесь?

– Соглашусь.

– Тогда как вам это переживание, которое можно описать как неопределенность, беззащитность, неясность всего происходящего?

– Неуютное. Я не могу в нем долго находиться.

– Отлично. Куда из него тянет – опять в кайф или снова в роли играть?

– Обычно в роли, чтобы снова испытать этот кайф.

– А если я вам предложу остаться в этой неопределенности и никуда не бежать?

– Как это?

– Стив, сейчас от ваших ответов зависит ваша участь: останетесь вы в нашей программе или нет. Мне нужны предельно честные ответы.

– Хорошо, я готов быть честным.

– Итак, вы готовы оставаться в этой прострации и быть максимально беззащитным и никуда не бежать? Открытым, другими словами.

Стив впервые за весь день стал серьезным и задумался, что ей ответить. Он понимал, что эту женщину нельзя обмануть. Да он и не хотел ей говорить неправду или то, что, по идее, она хотела бы услышать. Он желал быть в первую очередь честным с самим собой. Ведь прежде чем приехать в Россию, в этот Центр Ментального Здоровья, он целый год изучал видеоматериалы, статьи, собирал по крохам информацию, чем занимается Адель. Успел даже влюбиться в нее. На деле она оказалась настолько непроста, что он не ожидал такого. Всегда уверенный в себе, как мужчина, он перед ней вдруг спасовал. Понял, что все обычные уловки не пройдут. А сейчас она его приперла в угол. Да так, что он не понимал, чего она хочет от него. Он не привык, когда кто-то доминирует над ним, и чувствовал себя крайне неуютно.

– Адель, я должен подумать над вашим вопросом. Мне позволено будет это?

– Конечно, – улыбнулась она своей обворожительной улыбкой. – До завтра подумайте.

– Что-то я устал сегодня, пойду-ка я спать, – с этими слова он ушел в свою палатку.

«Что за женщина? Как ей удалось вывести меня из равновесия? Я ведь хотел с ней остаться на ночь у костра, а сам ушел», – думал Стив, укладываясь в спальник.

– Я знал о ваших способностях вышибать землю из-под ног, но чтоб так оперативно и одним махом… Я впечатлен, – прошептал тихо Тихомир.

– О чем вы вообще? Какое еще вышибание? Я задала пару вопроса нашему гостю, – хлопая длинными ресницами, удивилась Адель. – Мне нужны ответы, чтобы понять, надо ли мне на него тратить время и силы. Представляете, вы уже три недели «варитесь» в обучении, а он только пришел. И что мне прикажете делать?

– Вам виднее, конечно, – Тихомир кивнул, понимая, что она немного кокетничает. – Я тоже пойду спать. Неужели вы не устали?

– Очень устала. И благодарна вам за поддержку. Завтра будет самое важное. А пока сладких снов, «доктор». Мне завтра понадобятся ваши «лекарские» навыки.

Все разошлись по своим палаткам. Адель положилась на поток жизни, никак не готовилась и ничего специально не продумывала. Она не единожды так делала и знала, что это самый оптимальный вариант.

Утром все проснулись рано. Стив сидел у костра в задумчивости. Адель подсела к нему. Тихомир, поглядывая на них, хлопотал по хозяйству.

– Как спалось, Стив? – поинтересовалась Адель.

– Я почти не спал, – признался честно американец. – Ваш вопрос поверг меня в тупик. Я не понимаю, что может дать такое состояние, когда ничего не радует, нет кайфа от жизни?

– Это состояние может дать НЕЗНАЮЩИЙ УМ. Ведь если по-честному разобраться, то мы на самом деле ничего не знаем. Одни предположения, концепции, интерпретации. Вы можете сказать о чем-то точно, категорически и абсолютно?

Стив взглянул на Адель уставшим от бессонной ночи взглядом. Она была свежа, и лицо ее сияло каким-то непостижимом светом изнутри. Это была не косметика точно. Чем больше он смотрел на эту женщину, тем больше его тянуло к ней и тем больше он хотел узнать ее.

– Я хотел бы разгадать вас, – признался он.

– Невозможно разгадать ни одного человека на земле. Поверьте. Ведь человек – это целый клубок обусловленностей, привычек, навыков, на которые влияют миллион факторов, от погоды до гормонального коктейля физического тела. Человек сам себя-то не может знать, а вы хотите другого узнать.

– Поэтому вы считаете, что, придя к НЕЗНАЮЩЕМУ УМУ, можно действительно что-то узнать?

– Нет. Я такого не говорила. Я лишь считаю, что проход через эти «узкие ворота» – незнающий ум мало кто себе может позволить – далеко не каждому под силу. Это надо настолько быть открытым сердцем и довериться миру, чтобы признать, что все кайфы никогда до конца не удовлетворят. И никто не знает, почему. И снова и снова ищет счастье, а находит лишь очередной кайф.

– Вы не верите, что счастье есть?

– Я верю, что счастье само находит человека, а не он его через познание каких-то мудростей.

– Хорошо, Адель, я не сдамся и не уеду к себе в Америку, пока не пройду ваш курс. Что я должен сделать? От чего отказаться? Что отвергнуть?

Она встала и посмотрела на него очень внимательно:

– Посмотрите на Тихомира. Он не знает, о чем мы говорим, не знает, зачем я его позвала на этот выезд на природу. И, более того, он даже у меня не спросил об этом всем. Посмотрите, как он безмятежен. Это демонстрация незнающего ума. Если вы пройдете этот этап, будут открываться чудесные прозрения. Смотрите: оставляем важность и серьезность ролей, о которых вы вчера рассказали. Оставляем важность и особость кайфа, который получаем от всех ролей. И остаемся в неопределенности и неясности.

– И это ваш план?

– Это лишь начало путешествия к здоровью и ментальной трезвости. Если вы способны будете на это, то дальше начнут открываться чудесные вещи. Я все расскажу, что сама знаю. Но важно не что я передам вам, как знания, а то, что вам откроется, когда вы станете жить с открытым сердцем. Ну что, как вам мой план? Подумайте. А мы пока собираемся обратно.

Стив сидел задумчивый. Тихомир подошел к Адель.

– Кажется, вы ему весь романтичный настрой сбили, – улыбнулся он, глядя на Стива.

– Романтика – это прекрасно. Это как красивая атмосфера комнаты с благоухающими ароматами аромапалочек, в которой проходит жизнь. Он ученый муж, желающий изучить ментальное здоровье. И жить в такой комнате приятнее любому, чем бы он ни занимался. Поэтому флер романтики пусть присутствует. Я не против.

Адель лучезарно улыбнулась своему «подельнику». Стив неожиданно подошел к Тихомиру и отвел его в сторону.

– Брат, мне нужен совет. Я запутался. Можешь мне сказать, как мужчина мужчине: я хочу завоевать эту женщину. Как думаешь, у меня есть шанс? Ты ведь с ней уже знаком ближе. Что скажешь?

Тихомир уставился на американца, как на дурачка.

– Ты серьезно для этого приехал из Америки в наш Центр? – спросил он Стива.

– Не только за этим, конечно! Меня программа эта очень интересует. Ведь исцеление от цифрового слабоумия и синдрома дефицита внимания – это мирового масштаба проблемы.

– Раз это осознаёшь, не логично ли отдаться изучению всего этого, а не ухлестывать за руководителем проекта? Или ты думаешь, если станешь любовником ее, она больше тебе расскажет? – Тихомир с удивлением посмотрел на американца.

– Возможно.

– Ты зря ищешь в ее словах двойной смысл. Если она о чем-то говорит, то слушай это дословно. Без подтекста. Попробуй, очень поможет найти общий язык с ней. А про любовные похождения с ней забудь. По крайней мере пока. Это тебе мой дружеский совет.

Отойдя от Стива, Тихомир понял, наконец, зачем Адель его попросила с ними поехать.

«Нормально я так взгляд со стороны ему дал», – подумал «доктор». «Лечить так лечить, летать так летать!» – засмеялся про себя он.