Текст книги "Моя девочка"

42

Даша вытерла с лица слезы и жадно припала к воде, осушив сразу весь стакан.

– Идем в гостиную, – позвал кивком головы за собой, забрав из ее рук пустую посуду.

Мы расположились на одном из диванов, усевшись полубоком на расстоянии вытянутой руки, лицом друг к другу. Девочка смотрела на меня внимательно, с явным волнением, что безошибочно угадывалось по ее напряженной позе и нервным движениям пальцев, неосознанно норовящих впиться ноготками в обшивку дивана. Я не хотел заставлять ее нервничать еще больше, поэтому начал сразу в лоб, не заботясь о красоте выражений.

– Во-первых, заруби себе на носу: нет в этом мире ничего, что могло бы оправдать двух этих мразей. Даже если бы ты ходила перед ними абсолютно голой – это не оправдание. Это даже… – Наверное, впервые мне было так сложно выразить свою мысль без матов. Но воспитание, мать его, даже в такую минуту не позволяло распускать язык при девушке. Тем более, при такой нежной девушке. Поэтому выматерился мысленно и только после этого продолжил. – Это даже не смягчающее обстоятельство! Включи мозги, Даша. Эти ублюдки насиловали тебя, били, они, черт, убили твою собаку! Угрожали убить твою маму! Даже не смей пытаться их оправдать. И себя винить не смей.

Девушка всхлипнула, закрыла ладонью лицо и отвернулась. Наверное, моя речь для нее была слишком грубой и агрессивной, но меня настолько бомбило от ярости, что сбавить обороты казалось нереальным.

– На меня смотри! – зарычал на нее, и, когда она несмело повернула голову обратно, в груди что-то кольнуло. Таким затравленным стал ее взгляд. Не мог я с ней жестко. Только не тогда, когда вот так смотрела. Казалось, лучше шило себе в колено всадить, чтобы выпустить пар, но не продолжать прессовать бедную девчонку. – Даша, – выдохнул, сдаваясь к чертям. – Пойми, ты не Господь Бог, чтобы знать и предвидеть все. Ты обычный человек. Молоденькая девочка, ничего в своей жизни толком еще не видевшая. Черт, да даже сам Бог, если верить священным писаниям, не может знать все наперед! А людям тем более свойственно ошибаться! Допускать промахи. Прожить жизнь не оступаясь – нереально, Даша. На ошибках мы учимся, становимся умнее, сильнее, и так жестоко гнобить себя за них нельзя. Нужно просто делать выводы и двигаться дальше. Только так. Иначе всю жизнь не жить будешь, а терзаться. При всем уважении к памяти твоего отца, если и был у него шанс избежать смерти, своевременно обратившись в больницу, то тут только его вина. Ни твоя мама, ни тем более ты не в ответе за его здоровье. Если он сам не считал свои симптомы достаточно серьезными, чтобы бежать к врачу, почему ты-то должна была озаботиться ситуацией больше? Кто из вас ребенок, а кто родитель? Кто прожил жизнь, а кто только начал? Даша, выбрось это из головы. Твоей вины тут нет. Никакой. Ты поняла меня?

Она, поджав губы, кивнула. Не знаю, что творилось у нее в голове в этот момент, но мне очень хотелось верить, что мои слова возымеют на нее должный эффект.

– И еще… – Взял ее за руку, поднес к своим губам, поцеловал ладонь и крепко сжал в своей. – Я знаю, каково это, потерять близкого человека. Смерть всегда отвратительна, неважно, где, с кем и когда она происходит. Особенно когда уходят те, кто нам дорог. Но как бы сильно не хотелось нам похоронить часть себя вместе с ними, это невозможно. Наше тело и душа неизбежно будут стремиться жить, превозмогая любую боль. Особенно тело. Оно по-прежнему будет требовать удовлетворения своих естественных потребностей. В элементарных нуждах, в общении, в сексе. Мозг будет выстраивать психологическую защиту от боли и страданий, такую, на которую только способен. Он будет отвлекать тебя всеми доступными средствами. Будет активно требовать пищи, духовной или физической. Поэтому винить себя в том, что ты недостаточно сильно или недостаточно долго страдала по отцу, тоже не стоит, Даша. Это физиология. Ты девушка молодая, и ничего удивительного нет в том, что твое либидо проснулось и потребовало выхода. Ты говорила, что не знаешь, зачем делала это, потому что действовала на инстинктах. Смерть отца, мама, убитая горем, да еще и твое чувство вины за все это сыграли свою роль. Тебе необходимо было отвлечься любой ценой, а в твоем возрасте желать мужского внимания – это нормально, Даша, это естественно. Вот только ты выбрала не тех людей.

За своей пламенной речью я и не заметил, что слезы на лице девушки окончательно высохли, взгляд стал немного растерянным, но уже не казался таким затравленным. Только неконтролируемые судорожные всхлипы еще изредка срывались с ее губ.

– Ты так говоришь, будто я и правда ни в чем не виновата… – тихо произнесла она, осторожно отнимая у меня руку, которую я все это время крепко сжимал в своей.

– Ты ни в чем не виновата, Даша. Тебе просто не повезло.

С минуту она пристально смотрела мне в глаза, а потом несмело придвинулась и вдруг обняла, да так крепко, что я только подивился, откуда в этих тонких ручках взялось столько силы. Тоже обнял ее, изо всех сил прижимая к себе в ответ.

– Подумай над моими словами, маленькая, – мягко попросил ее, зарываясь носом в пушистые, сводящие меня с ума своим сладким запахом волосы девушки. – И я бы все же отправил тебя поработать с психологом. Ты сильная девочка, но в голове у тебя полный хаос. Думаю, навести там порядок лишним не будет.

– Хорошо, я согласна, – прошептала она мне в грудь, тихонько всхлипнув.

– Серьезно? – Я даже не сразу поверил, что мне это не померещилось. Отстранился, взяв ее за плечи, и заглянул в глаза. Неужели мои слова произвели нужный эффект?

Даша внимательно посмотрела на меня в ответ своими хоть и хорошо припухшими от бесконечных слез, но все равно божественно красивыми зелеными омутами.

– Да, – с робкой улыбкой кивнула она.

– Умница моя, – тепло улыбнулся ей. – Надеюсь, ты больше не будешь пытаться от меня сбежать?

– Не буду, – отрицательно повертела она головой, не удержав еще один судорожный всхлип. – Но я бы все равно хотела съездить к маме. Побыть с ней немного.

– Съездишь, – пообещал я ей. – Я сам тебя отвезу.

43

Два месяца спустя

– Олег, нам надо поговорить!

Едва мы переступили порог нашей спальни после позднего ужина, Даша решительно преградила мне путь в ванную комнату, воинственно выставила вперед подбородок, скрестив руки на груди.

Прошло уже два месяца с тех пор, как она хотела бросить меня и уехать к маме. Казалось бы, не так уж и долго, но очень многое в нашей жизни с тех пор изменилось.

Даша посещала психолога два раза в неделю и менялась буквально на глазах. Уже после первых сеансов она стала увереннее, раскованнее, пропала эта бесконечная стеснительность и робость, и вскоре я впервые услышал ее звонкий заливистый смех, который позже стал звучать в моем доме очень часто.

Я пропадал на работе еще больше обычного. Немцы поставили машину, и приходилось почти сутками напролет заниматься новым производством. Я так привык, мне нужно было изучить все досконально и отладить все процессы таким образом, чтобы работа шла слаженно, организованно, идеально и точно, как швейцарские часы.

К счастью, Даша без меня тоже не скучала. Благодаря хлопотам Риты, она смогла восстановиться в университете и продолжить обучение. Ей приходилось нелегко нагонять пропущенный материал, но девочка справлялась. Каждый день после лекций до позднего вечера сидела над учебниками.

К слову о Рите… После того инцидента с поцелуем она вела себя как ни в чем не бывало. Наверное, мне стоило поговорить с ней, объяснить свое поведение, но она не давала мне ни одного повода для такого разговора. Лишь изредка я замечал на себе ее излишне долгие задумчивые взгляды, но не придавал им большого значения. Как сотрудник она меня полностью устраивала, даже более чем. После окончания испытательного срока я повысил ее оклад на гораздо большую сумму, чем это планировалось изначально. Рита заслужила это в полной мере. Все это время работала на износ наравне со мной. Пока я пропадал на производстве, контролировала все рабочие моменты в офисе, по первому зову срывалась в любое время, чтобы приехать и решить тот или иной вопрос. Я мог дернуть ее даже в выходные, и она ни разу не показала свое недовольство по этому поводу. Рита поистине была ценным сотрудником, какого не так просто найти.

– Олег, я прошу тебя, постарайся меня понять. Может, тебе все кажется просто моими капризами, но это не так. Для меня это очень серьезно. Речь ведь идет о моей маме!

Даша все еще стояла напротив меня и смотрела мне в глаза с напускной строгостью. Я лишь устало вздохнул. Последние две недели мы с ней напоминали самую настоящую молодую семейную пару на этапе притирки, когда каждый пытается максимально прощупать почву на предмет определения сферы своего влияния, чтобы понять, кто будет лидером в отношениях. Казалось бы, в нашем случае и так все должно быть понятно, но Даша, как обычно, оказалась полна сюрпризов. Кто бы мог подумать, что эта милая скромная девочка по итогу окажется такой упрямицей? И будет испытывать на прочность не только мой авторитет, но и терпение?

После того тяжелого разговора два месяца назад мы договорились съездить вместе к ее маме, но из-за срочного восстановления в университете и завала у меня на работе поездку пришлось отложить до новогодних праздников. Однако когда время стало подходить, Даша внезапно передумала ехать вместе со мной. И не так давно у нас по этому поводу вышел спор, в котором мы не смогли найти компромисс.

Отпускать ее одну в эту деревню после всех произошедших там событий казалось мне плохой идеей, к тому же я уже успел свыкнуться с мыслью о знакомстве с мамой девушки. Нехорошо держать женщину в неведении о наших отношениях. Я посчитал, Дашиной маме будет куда спокойнее, если она будет знать, что ее дочь в безопасности и о ней есть кому позаботиться. Но у моей девочки на этот счет было другое мнение. Даша переживала, вдруг для мамы внезапное появление рядом с ее дочерью такого взрослого и солидного мужчины, как я, станет шоком. Будто бы она человек старых взглядов, очень мнительный к тому же, может надумать себе неизвестно что, и будет лучше, если сначала Даша поедет одна, в спокойной обстановке все расскажет, подготовит, а уж потом, в другой раз, познакомит со мной. Я искренне не понимал, зачем создавать такие сложности на ровном месте, и считал, что на самом деле никакой проблемы нет. Не хочет устраивать сюрприз – пусть предупредит заранее по телефону. Но этот вариант Даша не рассматривала.

Настаивать не стал. Все же это ее мать, и ей решать, когда и как нас познакомить. И знакомить ли вообще. Сказал только, что Паша отвезет и заберет ее, когда она скажет. Но Даша и на это не согласилась, заявив, мол, хочет ехать одна и на автобусе. Этого ее желания я вообще понять уже не мог, как ни старался. Разозлился в итоге и сказал, что в таком случае она вообще никуда не поедет. Думал, успокоится, поразмыслит и согласится на водителя, но упрямая девчонка решила стоять на своем до последнего и уже какой день подряд проверяла мои нервы на прочность. Я привык к тому, что мои решения не обсуждаются, и каждый раз, как она пыталась завести этот разговор (а за последние несколько дней это уже был третий раз), едва сдерживал себя, чтобы не потерять терпение.

– Даша, я очень устал, и мне бы не хотелось снова заводить этот спор. Свое решение я не изменю, одна ты никуда не поедешь, поэтому, если ты не передумала, то давай не будем портить друг другу настроение.

Девушка вздохнула и примирительно улыбнулась, но меня уже было не провести этой улыбкой. Сеансы с психологом хоть и давали свой положительный результат, но также, к сожалению, имели и побочные эффекты. Порой мне казалось, что ее учат там не только полезным вещам, но и совершенно лишним. Как манипулировать мужчиной, например.

– Олег, ты же не собираешься всю жизнь контролировать каждый мой шаг? – мягко спросила она, подтверждая мои догадки. – Я взрослый человек, и нет ничего страшного в том, чтобы отпустить меня одну съездить к маме, в конце концов, мы с тобой будем на связи, и тебе не придется за меня волноваться.

– Сколько еще раз тебе повторить, чтобы ты поняла? – теряя терпение, поинтересовался я. – Мои решения не обсуждаются!

– Но почему?! – эмоционально всплеснула она руками. – Разве я не могу сама решить, как мне добраться до своей мамы? Я не твоя вещь, я живой человек, Олег! Ты не можешь так со мной обращаться!

От удивления мои брови непроизвольно взлетели вверх. Теперь она еще и голос на меня повышает. Страшно представить, что будет дальше. Приблизился к ней, пристально посмотрел в глаза, и девочка инстинктивно отступила на несколько шагов назад, оказавшись прижатой спиной к двери ванной комнаты.

– А ну-ка тихо, – понизив голос, произнес, уперся одной рукой в лакированную поверхность двери рядом с ее головой и склонился к лицу девушки. – Как показывает опыт, могу. Еще как могу. Пока ты со мной, я несу за тебя ответственность, и я буду решать все вопросы, касающиеся твоей безопасности.

– Что опасного в том, чтобы поехать на автобусе в деревню? – обиженно спросила она. – Все ездят постоянно, каждый день, и ни с кем ничего не случается!

– Ты – не все.

– И что мне теперь оставить ее одну в Новый год? – отчаянно воскликнула девушка.

Я оттолкнулся рукой от двери, рывком отстраняясь от нее, и посмотрел с горькой усмешкой.

– Просто замечательно. А меня, значит, оставлять одного в Новый год это нормально?

Она растерянно захлопала глазами, открыла рот, но так и не нашлась, что ответить. Зато меня изнутри просто раздирали вопросы.

– Скажи мне, Даша, кто я для тебя? Почему ты так сильно не хочешь представлять меня своей маме? Что, черт побери, в этом такого страшного?!

– А кто я для тебя, Олег? – негромко спросила она после секундной паузы. – Ну что я скажу своей маме, сам подумай? Только представь, я приеду на одной из твоих дорогих машин, одетая в дорогие вещи, и скажу: познакомься, мама, это Олег! Мой… кто? Сожитель? Но ты даже не сожитель, ведь это я живу в твоем доме, ем твою еду, ты меня одеваешь, платишь за мое обучение… Да она решит, что я содержанка! Это не так, конечно, и я с тобой вовсе не из-за твоих денег, и мне всего этого не надо, но со стороны-то выглядит именно так! Она ведь не знает, и я не смогу ей ничего рассказать! Как мы познакомились, например? Господи, ты не представляешь просто, как моя мама относится к таким девушкам, если она решит, что я стала такой, это разобьет ей сердце!

– Скажешь, что познакомились… в кино или в театре, – равнодушно пожал плечом. – Да хоть в супермаркете, какая разница? Мы с тобой уже обсуждали это однажды, Даша, все это не более чем предрассудки. Ты моя женщина, и я о тебе забочусь. Твоя мама взрослый человек и, думаю, все поймет. Если бы ты была содержанкой, вряд ли я бы вообще изъявил желание с ней познакомиться. По-моему, это очевидно.

– Я просто хотела сама поехать к ней и в спокойной обстановке сначала все объяснить, – вздохнула девушка. – Не хочу шокировать ее, понимаешь?

– Не понимаю. Я уже сказал тебе, что решения своего не изменю. Одна ты туда не поедешь.

– Олег…

– Я устал, Даша. Завтра у меня тяжелый день. И у тебя, насколько мне известно, завтра первый экзамен. Иди спать.

Она резко выдохнула, приоткрыла дверь позади себя и скользнула в ванную, закрывшись в ней изнутри.

44

Даша закрыла дверь на задвижку, включила воду и уселась на коврик, что лежал на полу у ванны. Подтянула к себе коленки, обняла руками и уткнулась в них лбом. Это просто какой-то тупик. И почему в ее жизни всегда так? Самая безобидная на первый взгляд ситуация может в одно мгновение перерасти в целую проблему?

Кажется, спорить и пытаться договориться с Олегом просто бесполезно. Как бы ни старалась убедить ее Марина Александровна (психолог, настоящий профессионал своего дела и просто хорошая добрая женщина), что два здравомыслящих человека всегда могут найти общий язык и решить любые вопросы путем переговоров, Даша очень сомневалась, что на самом деле это возможно. В теории все легко. Ну а на деле… Нет, конечно же, Марина Александровна очень умный человек, и в ее словах Даша не сомневалась нисколько. Ведь она сделала то, что раньше казалось невозможным – помогла Даше вновь почувствовать себя обычной, нормальной девушкой, которая так же, как и все люди на земле, заслуживает быть счастливой. Но даже такой мудрой женщине было не по силам решить все Дашины проблемы. Есть вещи, с которыми бороться очень сложно или даже вообще невозможно. Одна из таких вещей – стыд. Казалось бы, после всего, что между ними было, после всего, что Олег узнал о ней, как могла она еще до сих пор стесняться его в чем-то? Но, как оказалось, могла. Еще как могла. И стеснялась так, что живот начинало крутить от всех этих переживаний.

Даше очень хотелось всегда быть с ним максимально откровенной. И она честно собиралась объяснить ему причину своего желания отложить знакомство с мамой, но… в итоге самого главного сказать так и не смогла. Да и как можно о таком сказать? Ведь ужасно неудобно, стыдно…

Нет, та причина, которую Даша осмелилась озвучить, не была ложью. Это действительно тоже волновало девушку, может, конечно, не в той степени, в которой она преподнесла, но все же. Объяснить маме, человеку старых взглядов, что Даша живет с мужчиной вне брака, будет непросто. Особенно, если учесть, что мать не раз высказывала негативное мнение о девушках, которые позволяют себе подобное. И все же Даша надеялась, что сможет найти нужные слова для объяснения, и мама не станет ее осуждать. По крайней мере, обязательно сначала выслушает и уж точно постарается понять, вот только…

Даже просто представить, как Олег переступает порог их маленького небогатого дома, ей было ужасно неловко. Конечно, он человек далекий от снобизма, но не отсутствие роскоши беспокоило девушку, а нечто другое, что никак не было связано с наличием или отсутствием в семье больших денег.

Дашина мама никогда не отличалась чрезмерной любовью к порядку, а после смерти папы так и вовсе забросила дом. Пока Даша жила с ней, то сама в одиночку следила за поддержанием чистоты, регулярно мыла полы, пылесосила, протирала мебель и окна, подметала двор, но даже все это не сильно скрашивало унылый вид их жилища, которое уже давно, еще при жизни папы, остро нуждалось в ремонте. Забор покосился, дверной проем местами прогнил, на штукатурке у окон образовались живописные потеки от дождей и талого снега. Конечно, исправить все это в одиночку у Даши ни за что не хватило бы ни сил, ни времени, ни денег, но кое-что сделать, чтобы хоть немного скрасить впечатление Олега, она все же могла.

Как минимум навести порядок, все отмыть, переклеить обои, хотя бы на кухне. Там уличная стена зимой отсыревала и местами сильно почернела от плесени.

Девушка составила подробный план по наведению марафета в доме, продумала все до мелочей, даже заняла уже денег у одной из своих состоятельных университетских подруг… Правда, пока не знала, как будет отдавать, но надеялась потом что-нибудь придумать. В конце концов, после новогодних праздников учеба войдет в обычное спокойное русло, уже не будет этой бешеной гонки, и Даша сможет найти себе какую-нибудь подработку в интернете. Сейчас самым главным для нее было привести дом в божеский вид.

Даша уже давно нашла в интернете адреса недорогих магазинов, где можно будет купить все необходимое для небольшого косметического ремонта, а также новые полотенца, посуду… Одним из самых неудобных моментов, которые ей представлялись с присутствием Олега в ее доме, это обед или даже простое чаепитие. Этот застарелый желтый налет, намертво въевшийся в узоры на ручках столовых приборов, а также украшающий дно практически всех тарелок и кружек в их доме, его же ничем невозможно было отмыть! Угощать из такой посуды Олега совершенно точно было выше ее сил. И никакая психотерапия тут не поможет.

Выход оставался только один – купить хотя бы минимальный набор самой дешевой посуды, на которую только хватит денег. Да, по всему выходило, что покупок Даша запланировала немало. Как она все это потащит на себе, девушка тоже пока не думала, но надеялась, что найдет какое-нибудь решение.

А еще она хотела купить маме новое платье. Со смертью папы та ведь перестала следить не только за их домом, но и за собой. А человек она сама по себе очень стеснительный и наверняка будет испытывать неловкость в присутствии Олега. Девушка надеялась, что благодаря обновке мама сможет почувствовать себя хоть немного увереннее…

Даша все продумала, все распланировала, но уже на самом начальном этапе все ее планы безнадежно рушились на глазах. Олег не хотел считаться с ее желанием уехать домой самостоятельно. И ему явно было неприятно это ее желание. Девушка сама не знала, какой из этих двух пунктов расстраивает ее больше. Но и сделать так, как хочет он, она тоже ну никак не могла! Поехать с его водителем означало ничего не купить с собой в дом, ни обои, ни посуду… А если и купить, то Павел наверняка доложит об этом своему шефу. Сразу возникнет куча вопросов, чего такого Даша набрала, что получились такие огромные сумки? И откуда взяла на это деньги?

Тогда придется все объяснять Олегу и все равно краснеть от стыда. Конечно, ничего преступного в действиях девушки он не обнаружит, но рассказывать ему, зачем ей понадобилось все это покупать, казалось Даше унизительным. Почти равносильным тому, чтобы пригласить его в грязный неухоженный дом!

Ну почему он не может просто позволить ей сделать так, как она хочет? Это значительно бы все упростило! Конечно, девушка понимала, что Олег всего лишь беспокоится о ее безопасности, особенно если учесть, в какую историю ее угораздило вляпаться в родной деревне, но от этого злилась на мужчину она ничуть не меньше.

Почему он не может просто довериться ей? Ведь она не стала бы просто так артачиться, если бы не имела на то веских причин. Тем более, на самом деле нет ничего опасного в том, чтобы поехать домой на автобусе. Ну что с ней могло случиться? Она ведь не ребенок уже и способна передвигаться самостоятельно. Да, однажды с ней действительно произошло ужасное, но не собирался же он теперь следить за каждым ее шагом всю оставшуюся жизнь?

Девушка еще крепче сжала руками коленки и до боли впилась ногтями в предплечья. Что же ей оставалось делать? Смириться с тем, что придется краснеть самой и заставлять краснеть свою маму? Или попробовать еще раз поговорить с Олегом, что наверняка опять не принесет никаких результатов, а только еще больше разозлит его? Какая-то совершенно дурацкая, безвыходная ситуация!

Еще и этот Новый год так некстати…

* * *

В своих невеселых мыслях Даша довольно долго просидела на полу в ванной. Даже ноги затекли, и голова сильно закружилась, когда она, наконец, поднялась. Справившись с приступом слабости, девушка приложила ладонь ко лбу, на мгновение прикрыв глаза. Кажется, из-за всех этих переживаний у нее ко всему еще и поднялась температура. Только разболеться не хватало для полного счастья. Как она завтра будет сдавать экзамен?

Лучше временно отпустить ситуацию. Хотя бы на несколько дней. Самое главное сейчас для нее – успешно закрыть сессию. Нужно сосредоточиться в первую очередь на этом. Дав себе такую установку, Даша сразу почувствовала себя немного лучше. Умылась прохладной водой, чтобы остудить пылающее лицо, и бесшумно открыв дверь, покинула ванную комнату.

Когда она подошла к постели, Олег уже лежал под одеялом и, кажется, спал. Неудивительно, он в последнее время стал работать еще больше обычного и, наверное, жутко устает. А она, вместо того, чтобы как-то поддержать мужчину, еще и заставляет его нервничать. Девушка тяжело вздохнула, переоделась ко сну и осторожно, чтобы не разбудить, легла с краю, повернувшись к нему спиной. Но ее тут же схватили и властным движением притянули к себе, прижав спиной к крепкому горячему телу.

– Все, успокоилась?

– Успокоилась на время, – ответила Даша и услышала у самого уха глухую усмешку.

Олег рывком перевернул ее на спину и навис сверху. Поймав глаза девушки в капкан своего тяжелого взгляда, скользнул рукой под сорочку, принялся по-хозяйски исследовать ее тело. Погладил живот, грудь, поочередно сжал пальцами соски чуть сильнее, чем следовало, и это вышло у него слишком болезненно. Даша зажмурилась, а его рука уже спустилась ниже, грубо растолкав ее бедра, провела ребром ладони по тонкому кружеву трусиков. Но организм девушки не отозвался на его действия привычной горячей истомой, напротив, ей вдруг показалось это неприятным, и болезненный спазм в животе прострелил, после которого вдруг сильно затошнило. Кажется, она и правда сильно перенервничала. Вся эта гонка с экзаменами, еще и ссора с Олегом…

– Пожалуйста, давай не будем. – Даша перехватила руку мужчины за запястье, не позволив его пальцам проникнуть под кружево. – Я что-то плохо себя чувствую.

Кажется, Олег остался недоволен. Несколько мгновений он пристально смотрел ей в глаза еще больше потяжелевшим взглядом, плотно сжимая челюсть. На скулах мужчины играли желваки. Но потом все же убрал руку от трусиков.

– Хорошо, – холодно произнес и слез с нее.

Лег рядом на спину и уставился в потолок. А Даше было и правда так нехорошо, что она не нашла в себе сил на дальнейший разговор. Опустила голову на подушку, стараясь побороть приступ дурноты. Постепенно ей стало немного лучше, девушка с облегчением прикрыла глаза и вскоре крепко заснула.