Электронная библиотека » Юрий Чирков » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 9 декабря 2021, 22:01


Автор книги: Юрий Чирков


Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Шрифт:
- 100% +
1.7. Поздние HOMO

Животное может не только употреблять готовые средства, но может выделять из окружающей среды нужные средства, причем, что самое интересное, такое выделение орудий становится настолько самостоятельной формой деятельности, что обезьяна может часами, не отвлекаясь, заниматься попытками выделить нужное орудие (например, выломать палку из очень прочного диска), чтобы после того, как орудие выделено, непосредственно применить его как средство достать приманку…Таким образом, на высшем этапе высшие животные с развитием коры головного мозга, с мощными зонами, обеспечивающими синтез сигналов из различных рецепторных зон, с развитой синтетической деятельностью, могут выполнять очень сложные формы поведения, программировать свое поведение сложными, возникшими в ориентировочной деятельности образами.

Александр Романович Лурия. «Эволюционное введение в общую психологию»

Итак, около 2,5 млн. лет назад совпадение различных, не зависящих от воли гоминид, обстоятельств, заставило их, наконец, всерьез «взяться за ум». Начиная с этого времени, нашим предкам приходилось в «поте лица» добывать себе средства к существованию, изобретая новые способы выживания и дополняя органы, данные им природой, искусственно создаваемыми органами. Если и было в человеческой истории изгнание из Эдема, то состоялось оно именно в этот период, в самом конце плиоцена, когда былая гармония естественного бытия оказалась разрушенной, и у маленького, беззащитного двуногого монстра не осталось иного выхода, кроме как начать творить себе новую среду существования, среду, которую его далекие потомки назовут «культурой».

Леонид Борисович Вишняцкий. «История одной случайности, или Происхождение человека»

Ни одно живое существо не оказало на жизнь на Земле столь сильного влияния, как мужчина. Исследователи, изобретатели, архитекторы, зодчие, воины и лесничие всегда были мужчинами, и они преобразовали поверхность нашей планеты в такой степени, что все остальные биологические виды на их фоне представляются совершенно незначительными. В морской стихии они, возможно, и уступают низшим организмам, создавшим огромные коралловые рифы, но на суше мужчины властвуют безраздельно, и как разрушители, и как созидатели. В чем же причина их столь явного превосходства над всеми остальными живыми существами, включая женщин? Чтобы найти ответ на этот вопрос, нам придется вернуться в доисторические времена и рассмотреть те вызовы, которые природа бросала первобытным мужчинам и которые способствовали формированию уникальной личности самца Homo sapience.

Когда наши древние предки спустились с деревьев и отказались от вегетарианской диеты, включавшей фрукты, орехи и корнеплоды, которыми питались другие обезьяны, они оказались в довольно трудном положении. Трудность была в том, что они стали охотиться на диких зверей. Сделав столь решительный шаг, наши предки противопоставили себя могучим хищникам, таким как львы и леопарды, охотившиеся на гиен и собак. В физическом плане люди не шли ни в какое сравнение с этими прирожденными убийцами. У них не было ни цепких когтей, ни острых клыков. Они вынуждены были искать иные способы конкуренции, в результате чего человеческое тело приобрело новые формы. Мужчинам пришлось в большей степени использовать мозг, нежели мышцы. Объем мозга у людей постоянно увеличивался, их интеллект возрастал, и это стало решающим фактором.

У доисторических охотников не было возможности состязаться в скорости бега со своими соперниками из животного мира, но они могли перехитрить последних. Наши предки должны были научиться действовать сообща, дабы повысить свою конкурентоспособность, стать более изобретательными, чтобы иметь возможность разрабатывать новые методы, и встать на задние ноги, чтобы освободить передние от функции передвижения и развить их в руки, способные изготавливать инструменты и оружие, и манипулировать ими.

Добившись всего этого, древние охотники стали успешно соперничать с хищниками в деле добывания пищи и даже убивать самых могучих из них, используя всевозможные хитрости, засады и ловушки.

Десмонд Моррис. «Голая обезьяна»

Ориентировочно пару миллионов лет назад от семейства ранних Homo отделился еще один новый вид. Назовем его условно поздние Homo, а если выражаться по-научному, как это принято у антропологов, то возник Homo habilis – человек умелый.

У него был все тот же маленький рост (примерно 165 см). И те же цепкие, но более короткие, чем у ранних Homo, руки. Но зато он обладал уже более объемным и значительно более развитым мозгом (750 и выше кубических сантиметров). Произошел качественный скачок. А проявлялось это в том, что теперь предлюди перешли от эпизодического использования и изготовления орудий, а затем и оружия из камня, к систематическому и осознанному их изготовлению.

Человек еще дальше «отодвинулся» от обезьян. Стал, скажем так, существом более «культурным». Последнее слово антрополог Леонид Вишняцкий поясняет так:

«Культура – это особая сфера окружающей нас реальности, в известном отношении противостоящая природе, отличающаяся от нее искусственным происхождением. Существование этой сферы возможно лишь при условии существования сознания, она – его производное».

Итак, прежний древний прачеловек, уже твердо стоящий на двух ногах, хватал в случае нужды первый попавшийся под руку камень или палку и орудовал ими. Теперь же – новый этап – его потомок отчетливо сознавал, каким камнем и в каком случае ему удобнее пользоваться. Но самое главное он превратился в человека умелого – стал сам производить нужные ему каменные орудия ВПРОК и хранить их до того момента, когда они могли ему действительно понадобиться.

Леонид Вишняцкий в книге «История одной случайности, или Происхождение человека» пишет об этом так:

«Начальный период развития культуры получил в археологической литературе название олдувайской эпохи. Этот термин происходит от наименования ущелья Олдувай в Танзании (Восточная Африка – Ю.Ч.), где английский археолог Л. Лики в конце 50-х – начале 60-х годов (прошлого века. – Ю.Ч.) впервые обнаружил каменные орудия, облик и возраст которых заставили дополнить археологическую периодизацию истории новой стадией, более древней, чем все дотоле известные».

Почему так значимы древнейшие изделия из камня? Камень долговечен, он прекрасно сохраняется в ископаемом состоянии. Конечно, использовал древний прачеловек и кости животных. И даже деревянные изделия. Но сохраниться до наших дней они, разумеется, не могли.

Человек умелый, обитая в естественном мире, начал творить для себя еще и искусственную среду. Прежде он был практически беззащитен перед рыскающими вокруг него свирепыми хищниками. Он проигрывал им по многим параметрам: по силе, по скорости, по выносливости, по сноровке. Теперь же он, вооруженный каменными орудиями, достаточно искусно изготовленными, становится хозяином положения, умелым охотником, диктующим окружающей его среде свои правила игры.

И вновь антропологические загадки, требующие разрешения. Каким же образом нашим отдаленным прапрапрапредкам удалось преодолеть очередной рубеж в своем развитии? Какие здесь действовали механизмы и причины? Подобные недоумения разделяет не только всякий случайный интересующийся наукой человек, но и представители официальной «обезьяньей» версии антропогенеза.

Вновь процитируем Леонида Вишняцкого, он сетует:

«По какой причине употребление и изготовление орудий, знаковая коммуникация и другие элементы культурного поведения перестали быть для наших предков чем-то случайным, спорадическим и приобрели критически важное для их существования значение? Почему, иными словами, был перейден “культурный Рубикон”, отделивший людей, чье существование немыслимо вне культуры, от их животных собратьев? Этот вопрос и составляет самую суть проблемы происхождения человека. Ответить на него, значит, понять, как был включен “пусковой механизм” антропогенеза».

1.8. Кулинарная гипотеза

Подобно тому, как говорят о доместикации растений и животных, можно говорить и о гораздо более древней доместикации огня, в результате которой человеком впервые в его истории была «приручена» природная сила. Вероятно, люди начали использовать эту силу задолго до того, как они научились самостоятельно вызывать ее к жизни, т. е. разжигать пламя. Правда, по археологическим материалам невозможно точно установить, как именно получали огонь обитатели нижнепалеолитических и среднепалеолитических стоянок, но никаких оснований думать, что они умели его добывать искусственно, нет. Скорее всего, первоначальные источники огня имели природное происхождение. Поскольку же естественное возгорание в результате удара молнии, извержения вулкана и тому подобных причин – явление для большинства областей земного шара довольно редкое, огонь, полученный из природы, приходилось тщательно оберегать и поддерживать, чтобы не дать ему угаснуть. Самым надежным, а подчас, возможно, и единственным источником огня в период, когда им уже умели пользоваться, но еще не умели его добывать, была, как считают многие ученые, его передача от человека к человеку, от одной группы к другой.

Леонид Борисович Вишняцкий. «Неандертальцы: история несостоявшегося человека»

Мое определение человека – «животное, умеющее готовить». У зверей есть память, рассудительность и, до некоторой степени, все наши способности и страсти – но ни один зверь не готовит еду… Только человек способен украшать свою пищу; и каждый человек в большей или меньшей степени кулинар, потому что каждый приправляет себе еду по вкусу.

Джеймс Босуэлл. «Дневник путешествия на Гебриды с Сэмюэлом Джонсоном»

Откуда мы взялись? Вечный вопрос. Древние греки считали, что человека изваяли из глины боги. Сейчас известно, что тела наши изваял естественный отбор и что родом мы из Африки. Именно там, в далеком прошлом, задолго до появления письменности, земледелия и мореплавания, жили наши предки, охотники-собиратели. Окаменелые кости свидетельствуют о нашем родстве с очень похожими на нас людьми, которые жили в Африке миллион лет назад и ранее. Однако в более древних породах палеонтологическая летопись человечество постепенно сходит на нет, а около двух миллионов лет назад уступает место предкам человека, оставляя нам вопрос, на который каждая культура отвечает по-своему, но дать объективный ответ сможет только наука: что сделало нас людьми?

Я предлагаю новый ответ. Думаю, переломным моментом, приведшим к одному из важнейших преобразований в истории жизни на Земле – возникновению рода Homo – стало укрощение огня и появления пищи, на нем приготовленной. Кулинария повысила ценность нашей пищи. Она изменила тело человека, его мозг, распорядок жизни и общественные отношения. Она превратила нас в потребителей внешней энергии и тем самым создала организм, чьи отношения с природой основаны на совершенно ином принципе – топливном.

Ричард Рэнгем. «Зажечь огонь: как кулинария сделала нас людьми»

Не только палка и каменные орудия способствовали становлению человека. Был у него и еще один мощный союзник – ОГОНЬ. Приручение огня – мы не знаем точно, где, когда и как это произошло. Считается, что ориентировочно 300 тысяч лет назад до настоящего времени первочеловеки уже пользовались огнем регулярно.

Огонь был источником тепла, света и защиты от хищных зверей. Но главное, что дал нашим предкам огонь – умение готовить с его помощью пищу. Многое, что первочеловек не мог усвоить в сыром виде, – пшеница, рис, картофель – становится основой нашего существования.

Жар огня убивает микробов и паразитов, которыми кишит мясо. Пищу стало легче разжевывать и переваривать. Шимпанзе тратят на еду по пяти часов в день. Человек же за полчаса съедает гору термически обработанной пищи.

Научившись готовить на огне пищу, человек съэкономил не только время на трапезы. Теперь ему уже не нужны стали мощные коренные зубы и длинный кишечник. И это крайне важно. Ученые видят прямую связь между освоением огня, сокращением длины кишечника и увеличением человеческого мозга.

В чем дело? Длинный кишечник и большой мозг вместе требуют большой энергии, содержать их обоих организму затруднительно. А сократив размеры кишечника, снизив тем самым потребление энергии, наш предок получил возможность «отрастить» те огромные мозги, которыми теперь обладает гомо сапиенс.

Не только удары молнии о дерево или извержение вулканов снабжали наших предков огнем. Они быстро смекнули, как можно непрерывно поддерживать огонь, переносить его с места на место и даже получать огонь искусственно.

Известно пять способов добывания огня, которые еще пару веков назад бытовали у многих примитивных народов. Вот наиболее распространенный способ. Огневым сверлом, деревянной палочкой сверлят лежащую на земле деревянную же дощечку. В углублении на дощечке довольно быстро появляется дымящийся или тлеющий древесный порошок. Его высыпают на трут (любой материал, воспламеняющийся от одной искры: березовая кора, сухая трава, деревянные стружки, еловые шишки, сосновые иголки, размельченные сухие грибы) и раздувают пламя.

А еще можно просто высекать огонь ударами камня о камень. В результате ударов получаются искры. Упав на трут, они воспламеняют его.

Настоящий гимн огню пропел в своей очень интересной книге «Зажечь огонь: как кулинария сделала нас людьми» (перевод с английского) ее автор – Ричард Рэнгем. Вот что он писал:

«Какое счастье, что на Земле есть огонь. Нагретое сухое растительное вещество обладает потрясающим свойством: оно горит. В мире, полном камней, животных и живых растений, сухая горючая древесина дает нам тепло и свет, без которых жизнь нашего вида не отличалась бы от жизни других животных. Мы редко задумываемся о том, как нам жилось бы без огня. Холодными, темными и опасными ночами нам только и оставалось бы, что беспомощно дожидаться рассвета, а ели бы мы исключительно сырую пищу. Неудивительно, что нам так нравятся уютные посиделки у камина.

Сегодня огонь нужен нам везде, где бы мы ни находились. Инструкции по выживанию учат, что, заблудившись в лесу, едва ли не первым делом следует развести костер. Огонь дает нам не только тепло и свет, но и горячую пищу, обеззараженную воду, сухую одежду, защиту от хищников, возможность подать знак друзьям и даже чувство душевного покоя. В современном обществе огонь зачастую скрыт от наших глаз – заточен в бойлере в подвале, упрятан в моторный отсек машины, заперт на электростанции – но мы по-прежнему полностью зависим от него. У других культур связь с огнем не менее прочна. Для охотников-собирателей Андаманских островов в Индии огонь – “первое, что они берут с собой, отправляясь в путь”, “центр, вокруг которого вращается общественная жизнь”, и владение которым отличает человека от животных. Животные нуждаются в пище, воде и укрытии. Нам, людям, все это тоже нужно, но нам нужен еще и огонь».

Концовку же книги венчают такие славословия огню:

«Именно эта дополнительная энергия давала биологические преимущества первым поварам. Они лучше выживали и оставляли больше потомков, чем их предшественники. Их гены распространялись. Их тела биологически приспосабливались к приготовленной пище, а естественный отбор закреплял признаки, позволявшие извлечь максимум пользы из нового рациона. Происходили изменения в анатомии, физиологии, экологии, биологии развития, психологии, общественной жизни. И судя по ископаемым свидетельствам, эта взаимосвязь возникла не десятки и даже не сотни тысяч лет назад, а в самом начале нашего существования на Земле, на заре эволюции человека, при переходе от хабилиса (человека умелого – Ю.Ч.) к Homo erectus (человек прямостоящий – Ю.Ч.). Брийя-Саварен и Саймонз были правы, утверждая, что, овладев огнем, мы приручили природу. Мы действительно обязаны своей человечностью поварам.

Эти утверждения и составляют суть кулинарной гипотезы. Они гласят, что люди приспособлены к пище, приготовленной на огне, точно так же, как коровы приспособлены к поеданию травы, блохи – к сосанию крови и любое другое животное – к своему специфическому рациону. Мы неразрывно связаны с приготовленной пищей, и следствиями этой связи проникнута вся наша жизнь, телесная и интеллектуальная. Мы, люди, – обезьяны-повара, порождение пламени».

1.9. Австралопитеки

Палеонтологическая летопись показывает: до того, как наши предки стали выглядеть как мы, они походили на нас лишь тем, что были прямоходящими, в остальном же были наделены признаками человекообразных обезьян. Мы называем их австралопитеками. Ростом австралопитеки были с шимпанзе, хорошо лазали по деревьям, у них были обезьяньего размера животы и вытянутые, обезьяноподобные морды. Мозг у них тоже был едва ли крупнее, чем у шимпанзе, и это дает основания предполагать, что они так же мало интересовались причинами своего существования, как те антилопы и хищники, с которыми они делили лес. Живи они по сей день в каких-нибудь отдаленных районах Африки, они бы вызывали у нас восторг. Но, судя по размеру их мозга, мы любовались бы ими в национальных парках и зоопарках, а не наделяли бы законными правами и не приглашали бы на званый обед.

Но если окинуть взглядом общую картину, станет очевидно, что, несмотря на все отличия от нас, австралопитеки жили не так уж давно. Представьте, что вы пришли на стадион посмотреть матч. На трибунах шестьдесят тысяч мест. Вы пришли с бабушкой и заняли свои места, причем, раньше всех. Рядом с вашей бабушкой садится ее бабушка, ваша прапрабабушка; рядом с той – ее бабушка, ваша прапрапрапрабабушка, и постепенно весь стадион заполняется призраками умерших. Наконец, остается всего одно место, по другую руку от вас: туда усаживается последняя болельщица – это ваш общий предок. Она случайно задевает вас локтем, вы поворачиваетесь – перед вами странное, нечеловеческое лицо. Под низким лбом и большими надбровными валиками блестящие темные глаза, ниже – массивная челюсть. Длинные мускулистые руки и короткие ноги выдают ловкую лазальщицу. Этот ваш предок – австралопитек, и вряд ли вашей бабушке захочется потолковать по душам с такой родственницей, которая тем временем хватается за балку над головой и начинает раскачиваться над толпой, собираясь стащить у разносчика горсть орехов.

Между ею и вами – более трех миллионов лет дождей, зноя и поисков пропитания в густом и опасном африканском буше. Большинство австралопитеков постепенно вымерли, но родственное древо потомков этой особы не зачахло. В эволюционном смысле ей повезло.

Ричард Рэнгем. «Зажечь огонь: как кулинария сделала нас людьми»

Вопрос о том, существует ли прямая связь между размером мозга и степенью развития интеллекта, является дискуссионным. Одни специалисты считают, что такой связи нет. Как заявил по этому поводу американский исследователь Г. Джепсер: «Мозговая полость подобна кошельку, содержимое которого значит гораздо больше, чем его размер». Другие, напротив, уверены в том, что связь есть, и что в целом существует стойкая положительная корреляция между размером головного мозга, с одной стороны, и коэффициентом интеллектуального развития, с другой. Так это или нет, но, что касается прогрессирующего увеличения мозга у членов рода Homo, то кажется почти несомненным, что в качестве главного фактора, обусловившего этот процесс, выступала именно возраставшая роль интеллекта и культуры.

Леонид Борисович Вишняцкий. «Человек в лабиринте эволюции»

Сложность решения проблемы происхождения человека заключается, пожалуй, в том, что она на редкость комплексна и требует приложения сил не только биолога, но также философа, социолога, археолога, геолога, географа, палеоклиматолога, а также представителей ряда других так называемых «смежных специальностей». Необходим максимально возможный учет факторов, способствовавших эволюции «недостающего звена» в совершенно определенном направлении. Если принять во внимание предельную малочисленность костных останков древнейших людей, что, помимо типологически не очень разнообразных каменных орудий, и представляет, по существу, то немногое, чем располагает наука о раннем человеке, то сложности в разработке вопросов древнейших страниц его истории станут очевидными. И хотя ход основных событий в общем ясен, конкретная детализация их далеко не закончена, и в этом отношении каждое новое открытие в области палеоантропологии и археологии палеолита не исключает пересмотра сложившихся концепций.

Виталий Епифанович Ларичев. «Охотники за черепами»

До сих пор нас главным образом интересовало то, как во времени менялся облик наших далеких предков, какие тут происходили метаморфозы.

Вот обезьяна покинула крону деревьев, спешилась, так сказать. Вот она разогнулась, выпрямилась, стала уверенно на ноги. Взяла в освободившиеся руки палку или камень. Далее более близкие к нам обезьяноподобные предки начали мастерить из камней орудия, превратились в существа «индустриальные».

В какие моменты исторического времени произошло то-то и то-то? Какова хронология событий? Судить об этом трудно. Антропологи называют приблизительные даты, оперируя сначала миллионами лет, потом их сотнями тысяч. Но нас, прежде всего, должен интересовать тот момент обезьяно-человеческой истории, когда бывшая чистокровная обезьяна вдруг перестала ею быть.

Приблизительно это совершилось, по мнению ученых-антропологов, 14 миллионов лет назад. Вот какая глубь времен! Историческая кромешная тьма. Что-то конкретно различить на таком туманном временном расстоянии практически невозможно. И никакие «телескопы» здесь не помогут.

Однако о смысле этого рубежного момента можно порассуждать. Дело обстояло, видимо, следующим образом. Вдруг резко начала меняться окружающая природная среда. Жизнь обезьян стала трудной. Надо было выживать. А обычные биологические средства тут мало помогали.

Что делать? Оставалось одно. Единственным выходом стало использование скрытых, невостребованных дотоле резервов обезьяньего интеллекта. Ведь эти существа не штамповались, как монеты, все на один и тот же манер. И хоть обезьяний мозг был в среднем невелик, но среди них всё же кто-то был поумнее, кто-то поглупее.

И вот поставив обезьян на грань вымирания, наступивший кризис заставил обезьян посоревноваться. Стоял вопрос «быть или не быть». И тут-то, скорее всего, и произошел раскол общего обезьяньего стада. От него отпочковалась более интеллектуально продвинутая часть, которая могла противопоставить наступившим угрозам свои мозговые резервы.

Российский антрополог Леонид Борисович Вишняцкий (его слова мы неоднократно цитировали) в книге «Человек в лабиринте эволюции» поясняет, каким действенным оружием для попавших в климатические передряги обезьян мог стать их хоть и невеликий мозг. Вот его рассуждения:

«Дело еще и в том, что мозг, наряду с сердцем, печенью, почками и кишечником, входит в число наиболее «дорогостоящих» в энергетическом отношении анатомических органов. В то время как общий вес перечисленных органов составляет у человека в среднем всего лишь 7 % от веса тела, потребляемая ими доля метаболической энергии превышает 75 %. Вес мозга составляет 2 % от веса тела, потребляет же он примерно 20 % получаемой организмом энергии. Чем больше мозг, тем больше сил и времени приходится его обладателю тратить на добывание пищи. Вместо того, чтобы спокойно отдыхать в укромном месте, он вынужден лишние часы бродить по джунглям или саванне в поисках съедобных растений и животных, ежеминутно рискуя при этом превратиться из охотника в жертву более сильных хищников. Поэтому для большинства видов крупный мозг, такой, как у приматов и особенно человека – непозволительная роскошь. Увеличение его размера могло стать возможным лишь в том случае, если сопутствующий этому процессу рост энергетической нагрузки на организм компенсировался какими-то важными преимуществами, обеспечивающими благоприятное для «высоколобых» действие естественного отбора. Учитывая же функции мозга, трудно сомневаться в том, что преимущества эти были связаны в первую очередь именно с развитием интеллекта (памяти, мыслительных способностей) и соответствующими изменениями в поведении».

Первыми нашими обезьяноподобными предками, считается, стали австралопитеки. Это слово не нужно понимать как питеки (обезьяны) «австралийские» (из Австралии). Нет, они обретали в Южной Африке, и здесь слово австралопитек буквально означает «южная обезьяна» (от латинского australis – южный).

Открыл и нарек этим именем австралопитеков уроженец Австралии, учившийся и начавший свою научную карьеру в Англии, антрополог Раймонд Артур Дарт (1893–1988). В 1924 году он, будучи профессором анатомии в Иоганнесбурге (ЮАР), получил от геологов, работавших в известняковом карьере близ станции Таунг, окаменевшую черепную коробку неизвестной науке обезьяны.

Два месяца изучал Дарт череп явного древнего детеныша и пришел к выводу, что это существо человекообразное, стоящее по своему развитию несколько выше обезьяны, но значительно ниже человека. В 1925 году он публикует итог своих исследований в популярном английском журнале «Nature».

Увы, большинство ученых не соглашалось (как это часто случается!) с мнениями Дарта. У него был только один союзник – палеонтолог Роберт Брум (1866–1951). Совместно с ним Дарту все же удалось в 1936 и 1938 годах найти новые останки австралопитеков и доказать, что у него в руках останки самых древних предков человека.

Как австралопитек выглядел? Это были маленькие и худые существа ростом 120 сантиметров и весом до 55 килограммов. С массивными челюстями – постоянно что-то жующие. Сильно выраженные надбровные дуги и покатый лоб придавали австралопитеку сходство с уличным бандитом. Но его мозг относительно размеров тела уже имел больший объем, чем мозг человекообразных обезьян.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации