Текст книги "Алмазный рубль"

Фленаган Брендибуш выжила. Она не приходила в сознание до самого Новосибирска. Люгер организовал срочный перелет. Когда состояние стабилизировалось, агенты Управления собственной безопасности переправили ее в Ямантау. Люгер прилетел неделей позже и получил совершенно секретный медицинский отчет о ее физическом и умственном состоянии. Его ждала парочка удивительных фактов, но ничего совершенно неожиданного.

Брендибуш была красивой, говорящей и ходящей двусторонней биологической системой наблюдения. Ее запрограммировали на получение и передачу информации. Все, что она говорила и слышала, круглые сутки записывалось. Точное местонахождение всегда фиксировалось вшитым GPS. Каждое отверстие на ее теле было снабжено электронными микрочипами. Ее идеальной формы груди оказались настолько напичканы оптоволокном, что любой компьютер бы позавидовал. В случае полового контакта, показатели длины, ширины и ритма движений ее партнера передавались спутнику. А кроме всего прочего Фленаган могла включать и отключать себя, нажимая на кончики сосков. Люгер почти два часа слушал врачей, хирургов, психиатров и терапевтов Ямантау, но задал только один прямой вопрос.

– Ясно, ясно. Один момент. ОНА УМОМ НЕ ТРОНУЛАСЬ?

Хирург Степанович взял на себя смелость ответить человеку, чей авторитет в последнее время вырос до эпических масштабов. По случаю его прибытия в Ямантау организовали беспрецедентный прием. Было все местное начальство. Каждый по крайней мере с одной звездой на груди, от каждого – крепкое рукопожатие. Информация о его экстравагантном, хотя и несколько из ряда вон, обращении с врагами государства распространилась благодаря бахвальству Руслана. Оказавшись на месте событий и дернув цепь, он стал героическим соучастником. Доктор же Степанович каждый заданный вопрос воспринимал как повод продемонстрировать собственную важность.

– Командующий Люгер, ваш вопрос ставит перед нами непростую проблему. Пациентке сделали все необходимые операции, освободили организм от чужеродных предметов, не повредив внутренних органов и не изуродовав эпидермиса лишними шрамами. Восстановление проходит удовлетворительно. Я хочу сказать в физическом смысле. Что же касается состояния ее рассудка, я…

– Ладно, понятно! Я приехал, чтобы ее опросить. Она ведь способна общаться? Она же не овощ, так? Тогда пойдемте. Отведите меня к ней в палату… быстро.

Двенадцать этажей вниз, пятнадцать минут на электроавтобусе и длинная прогулка через лабиринт стерильных коридоров привели Люгера к двери без опознавательных знаков. Женщина-охранник вытянулась по стойке «смирно». Доктор Степанович открыл дверь, но не вошел. Фленаган Брендибуш оказалась совершенно лысой. Она запаниковала, схватила полотенце и обернула им голову… обливаясь слезами.

– Клип, Клип, они пытались меня убить. Меня использовали. Богом клянусь, я не знала.

Глава 36. Что случилось в Вегасе, останется в Москве

Она провела неделю на горнолыжных курортах Сочи. Ее рыжие волосы, полные новой жизненной силы, упрямо сопротивлялись ветру и солнцу черноморского побережья. Она неприлично много улыбалась и ела. Сегодня был особенный день. Клип Люгер прилетал с закрытого экономического совещания в Москве. Хотелось встретить его в аэропорту, но она слишком хорошо знала Клипа. Он не станет тратить на лимузин неоправданно много времени.

Барри Перлглитц считался королем Невады. Не просто самой важной птицей в Лас-Вегасе, но и всеобщим любимцем. В чем секрет? Очень просто. Барри Перлглитц умел вовремя бросить кусок окровавленного мяса хищникам и крекер голубям. Так он всегда возвращал маятник в состояние равновесия и сглаживал острые углы. Жизнь непредсказуема. В один день нищий тупица выигрывает в лотерею 300 миллионов долларов, а какой-нибудь толстосум из Нью-Йорка теряет полмиллиарда на ценных бумагах. Барри не желал переходить дорогу ни обозленному проигравшему, ни мстительному победителю. Жизнь пошла совсем хорошо после первого миллиарда.

Поэтому, когда Барри узнал, что в Лас-Вегас летит настоящий кит на собственном самолете «Сухой Суперджет 100», с прислугой, охраной, поварами, женщинами и мешками денег, Перлглитц не на шутку заинтересовался. Каждого значительного кита в этом мире (от арабских шейхов до монархов, принцев, герцогов и старых добрых миллиардеров) кормили, поили и ублажали нанятые им победительницы конкурсов красоты. Всех этих мастодонтов вылизывали с особым пристрастием. Но их объединяло еще кое-что. Все они проигрывали.

Верхний этаж отеля «Луксор» был целиком забронирован компанией «Люгер Энтерпрайзес». Эти люди ничего не хотели извне: ни алкоголя, ни еды, ни подарков, конфет, цветов или надушенных шлюх. Они были полностью самодостаточны, даже с собственной охраной. Что беспокоило больше всего – делегация целиком оказалась в списках дипломатической неприкосновенности. По сути, это государство в государстве. Местные полномочные органы не имели над ними никакой власти. Поэтому Барри дважды проверил максимальную сумму кредита Люгера и обнаружил безлимит. Обеспечение предоставляла российская банковская карта «АЛМАЗНЫЙ РУБЛЬ». Барри был заинтригован донельзя. Похоже, этот Люгер – один из тех олигархов, не просто миллиардер, а настоящий кит.

Отлично, просто здорово, лучше, чем ходить по воде в пустыне, интереснее, чем трижды в день спотыкаться о собственную эрекцию и угождать в самые сладостные влажные бездны. Барри любил женщин. Поэтому, когда увидел высокую рыжеволосую девушку рядом с Люгером, ниже пояса что-то зашевелилось. Барри представился крайне любезному господину, с обветренным лицом, напускной улыбкой, широко расставленными бровями и глазами волка, затем поцеловал даме руку и попросил, чтобы их представили.

– Это Фленаган Брендибуш, моя личная охрана. Предпочитает, чтобы ее звали Бренди. Где рулеточный стол?

Барри Перлглитц имел все: статусную жену, трех любовниц на трех разных виллах в трех разных странах, машины, которые никогда не водил, кольца и часы, которые никогда не наденет, яхты, на которых никогда не выйдет в море, но такого бренди он не мог не отведать. Перлглитц сразу разгадал характер Люгера. Человек с миссией. У него тоже все есть, но он хочет большего. Барри почувствовал, как отталкиваются противоположности. Люгер не потрудился спросить, кто он такой.

– Да, конечно. Сюда, пожалуйста. Меня, к слову, зовут Барри Перлглитц. Это мое казино. В сущности, это мой город.

– В самом деле? Большая честь. Какая фишка у вас самая дорогая? Мы пришли поиграть.

Барри глаз не мог оторвать от Брендибуш. Одно ее имя сводило с ума. Похоже, его статус не вызвал должной реакции, даже взгляда в его сторону. Принять такое было трудно. Направо и налево все лизали ему зад, но никто никогда туда не посылал. Сколько же у этого долбанутого русского денег на счете? Он и раньше слышал чушь про неограниченный кредит. От саудовских принцев. Все они кичились безлимитом. Но стоило им проиграть пару сотен миллионов, как быстро сворачивали ковры, вытряхивали песок из трусов и чесали обратно в свои шатры. Нужно проучить русского херососа. Как только тот проиграет пару миллионов, Брендибуш бросит его, как дурную привычку. И тогда ее ждет усыпанный алмазами член. Это просто вопрос денег.

– Наши стотысячные фишки зарезервированы для баккара. Исключительно для привилегированных клиентов. Уверен, вы меня поймете.

– Мы стоим у рулетки. К чему говорить про баккара? Что, здесь фишки меньше ценятся?

Что ж, русский решил зайти с козыря. Так сильно хочет казаться большой шишкой. Барри подумал, Люгер не до конца в себе уверен, боится, что кто-то с реальными деньгами может его обойти. К нему повернулась Брендибуш и широко улыбнулась, расцепив наконец пухлые губы. Вот оно, знак, что воды расступаются, теперь нужно просто вдохновить этого засранца Люгера пойти следом.

– Никаких проблем, месье Люгер. Для вас и мадемуазель такой же лимит – 100 000 долларов. Начнем с одной фишки? На красное или на черное?

– Слушай, Барри. Я не собираюсь торчать здесь целый день. Дай мадемуазель сто таких фишек.

Барри Перлглитц перемножил в уме. Внезапно зачесались ладони. Он не мог довериться русскому банку или, если на то пошло, русскому вообще. Дилемма. Выставлять себя дураком он не собирался, но публика уже собиралась, слухи распространялись тут, как гонорея в баптистском лагере для девочек. Ладно, пока все в порядке, если этот шишкарь не сможет расплатиться, его самолет покроет ставку. В то время как в голове Барри кувыркались мысли, какой-то крупный мужик протолкался сквозь толпу и припарковал свой зад рядом с Люгером. Это был Руслан. Он прошептал что-то Люгеру на ухо. Барри чувствовал, что накатывает раздражение. Люгер повернулся к Перлглитцу и озвучил предложение.

– Я ограничен только во времени. Сегодня предлагаю вашему крупье десять спинов на рулетке. Независимо от исхода, я каждый раз удваиваю ставку. После десяти ставок игра останавливается. Согласны?

К этому моменту вокруг не осталось стоячих мест. Барри Перлглитц умел доить даже свинью, чтобы потом сделать из нее свиную отбивную. Такой ставочный бум должна освещать пресса. Именно реклама делала Лас-Вегас самым желанным местом в мире для азартных игроков. Правила просты: никогда не рекламируй большие проигрыши, только большие выигрыши. Каждый лох, включая и этого тупицу, думает, будто способен победить вопреки всему. Но Барри Перлглитц говорил иначе: побить можно все, хоть собственную плоть, но только не казино в моем городе. Само собой, у него все было безупречно, легально, лицензировано, никакого надувательства, шулерских игральных костей, намагниченных рулеточных колес, помеченных столов. В конце концов, один такой инцидент или даже намек на него и все – похоронный марш. Барри Перлглитц был честным, справедливым и великодушным человеком. Сколько раз он прощал долги молодоженам или старушкам, проигравшим за зеленым столом страховки своих мужей. Нет, с совестью у него все в порядке. К тому же он никогда не хвастал добрыми делами. Но тут чистый бизнес. А бизнес – его родной папаша. Нужно немного помедлить, чтобы подоспела местная пресса.

– Прошу вас, дорогие гости, давайте не будем торопить самое сладкое. Я никогда не имел дела с русскими банковскими картами. Для меня «Алмазный рубль» – нечто совершенно новое. Будь у вас дополнительное финансовое обеспечение, мы бы сразу приступили к игре. Это ваш самолет или арендованный? Я прошу лишь небольшую проверку в интересах моих акционеров.

Люгер кивнул Руслану. Барри наблюдал, как крупный мужчина с грубым акцентом вежливо просил собравшихся расступиться. Температура резко повышалась. Словно из-под земли появилась съемочная группа с телевидения. Знаменитости и спортивные звезды толкались, пробиаясь поближе к месту действия. Прошло десять, а может, двадцать минут. Время летит, когда пульс ускоряется.

– Полагаю, клиентов из Саудовской Аравии вы встречаете такими же подозрениями? Алмазный рубль – это настоящие деньги, не то, что зеленые фальшивки, которые вы печатаете триллионами. В чем проблема? Может, вы принимаете электронную валюту Биткоин. Чем она обеспечена?

– Ну, бросьте вы, месье Люгер, мадемуазель Брендибуш. Это же просто формальность. Мы ведь тут не орешки считаем. Десять миллионов все еще приличные деньги. Мои люди быстренько подготовят документы. Ваша подпись позволит нам приступить к игре.

Началась нешуточная суматоха. Десяток мужчин с суровыми лицами, кобурами на поясе и обрезами катили тележку полную красных войлочных мешков. Люди поворачивались, чтобы взглянуть на приближавшуюся процессию, и невольно отходили в сторону. Не из опасений, скорее из любопытства. Телевизионщики скакали вокруг, будто лягушки в период спаривания, и проталкивали камеры и микрофоны поближе к зрелищу. В конце концов взъерошенный Руслан подкатил тележку к рулеточному столу, схватил одни из красных мешков и высыпал содержимое на сукно. Казино мгновенно замолчало, картинка транслировалась на все ближайшие телеэкраны. Барри Перлглитц несколько раз все внимательно осмотрел и ухватился за живот, будто опасаясь внезапного расстройства.

– Вам достаточно финансового обеспечения, мистер Перлглитц? Это с легкостью покроет десять миллионов долларов. Или вам нужно вызвать ювелира? Мы не торопимся.

Барри сдерживался, как мог. Не стоило есть тот салат с тунцом. Не было никакой возможности уйти в туалет, когда на столе разбросана хренова туча алмазов, будто браслеты для дешевых шлюх. Барри умел отличить настоящее от подделки. Это не муассанит, кварц, стекло или кубический цирконий. Может, синтетические алмазы, которые русские производят для коммерческих нужд? Нет, слишком крупные. Каждый камень на рулеточном столе больше пяти карат. Это вам не подделка.

– Начнем? Зрители должны знать, что все алмазные рубли, ценные бумаги, облигации и финансовые инструменты обеспечены богатейшими природными ресурсами России. Мистеру Барри Перлглитцу не о чем беспокоиться. Сегодня, если я проиграю, он получит алмазы. Но скоро любой человек сможет купить в банке наши сертификаты алмазного рубля. Чего же мы ждем?

Первое, что пришло в голову Барри, – этот Люгер делает рекламу. Такой пиар совершенно бесплатно. Оттягивать дальше было бы ни к чему. Уже и так слишком много прессы. Но это к лучшему. Только нужно заранее продумать самый негативный сценарий. Если казино проиграет десять раз подряд и всякий раз ставка удвоится, он потеряет целых 129 миллионов долларов. Но такого никогда не случается! Чем дольше игрок у стола, тем ниже его шансы на выигрыш. Деньги говорят громко, а тот, кто несет чепуху, уходит ни с чем. Барри Перлглитц кивнул крупье.

– Итак, месье Люгер, мадемуазель, 100 тысяч долларов на красное или на черное?

Это снимала по крайней мере сотня мобильных телефонов, а еще десяток камер телеканалов Лас-Вегаса. Все затаили дыхание. Люгер посмотрел на наручный коммуникатор. Фленаган Брендибуш разглядывала ногти. Барри пересчитывал алмазы.

– Черное, и выигрывает казино.

Напряжение моментально спало. Люгер и иже с ним проиграли первый раунд, но остались верны слову. Брендибуш удвоила ставку, бросив две фишки по 100 000 на зеленое сукно. Снова поставили на черное и снова проиграли. Плотоядные камеры пожирали взглядом объективов красивую рыжую девушку. Она была полна жизни, царственна в своей стати и мятежна по духу. Одну за другой она делала ставки, всякий раз удваивая и проигрывая. Перешагнули отметку в миллион долларов.

Барри Перлглитц обильно потел. Большое выдалось событие. Целое шоу, рекламы на миллиард. По крайней мере десяток голливудских звезд с помощью охранников протолкались поближе к центру. Барри об этом позаботился. Он приклеился ухом к телефону и звонил всем мало-мальски достойным внимания. Барри обожал быть в свете софитов, на самой вершине, когда взрывался метафорический вулкан. Не бывает слишком много власти или роскоши. Он щелкнул пальцами, нужно выпить стакан апельсинового сока. Закручивали девятый спин. Все предыдущие Люгер с Брендибуш проиграли. Это будет ставка на 51 миллион долларов, плюс-минус. Кого сейчас заботила мелочь? Люгер сохранял равнодушие. Руслан и его бойцы пристально следили за корзиной с алмазами. Бренди попивала минералку из Югославии и фривольно заказывала еще. Красное, все на красное! Она чуть не подавилась, уставившись на Люгера своими большими ирландскими глазами. Раунд за раундом мир наблюдал, как шарик с металлическим стуком цеплял край рулеточного колеса и в своенравном танце находил пристанище в одной из ячеек.

Красное! Казалось, публика сойдет с ума. Барри знал, что так случится. Нельзя проиграть девять раз подряд. Нужно было держать лицо, мир наблюдал за его реакцией. На кону стояли не только деньги. В любом случае не хотелось терять такую сумму. Но оставался еще один спин. В конце концов, русский сам установил правила. Это считается словестным контрактом, заключенным в присутствии свидетелей. Придурок Люгер должен удвоить ставку, хочется ему или нет, иначе Барри засудит его задницу. Он понимал, что хватил слишком далеко, но это хренов бизнес. Так или иначе, похоже, этому засранцу вообще все равно. Давай, я жду! Покажи, насколько у тебя крутые яйца! Барри отпил сока, поглядывая на рыжую.

– Руслан, подбрось-ка еще сумок на стол. Пусть мистер Перлглитц и его сотрудники увидят, что алмазный рубль не туалетная бумага. Наши банкноты обеспечены алмазами, которые вы можете получить взамен. Вот, дорогая, сделай последнюю на сегодня ставку. В любом случае завтра мы будем играть с 12:00 до 12:00 в совершенно такую же игру. Вы не возражаете, мистер Перлглитц?

Это был вызов. Яйца у ублюдка круче некуда. Мир наблюдал. Барри Перлглитц поставлен перед выбором. Сукин сын держал руку на запястье своей рыжей и ждал ответа.

– Вовсе нет. У вас надежный кредит. Завтра, ровно в 12:00! Запускай.

Люгер повернулся к Бренди, освободил запястье и бесстрастно кивнул. Но рыжая решила взять инициативу на себя.

– Барри, милый. Спасибо вам за интересный вечер. Вы бесспорный и бесстрашный король казино. Вам нет равных в игорном мире. Пожалуйста, сделайте ставку. Красное или черное?

Свет камер ударил в лицо, как тысяча бейсбольных бит. Прелюдия окончена, время эрекции. Рыжая была права. Здесь решал Барри. Она это сказала, и все это слышали. В такой ситуации все выигрывают.

– Красное, детка. В честь твоих губ и волос. Сто миллионов на красное!

Говорят, что вся жизнь проносится перед глазами, когда прыгаешь с обрыва. Но Барри Перлглитц не волновался. Он все просчитал. Потенциальный проигрыш десять раз окупался масштабами рекламы. Пока летел вниз по ущелью, он считал деньги и ждал, что раскроется золотой парашют. Да, некоторые люди просто не могут проиграть.

КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ. КРАСНОЕ.

Глава 37. Взбудораженная шведская семья

Все закончилось рукопожатиями и объятиями. Люгер спросил крупье, как его зовут. И когда лысый дилер ответил «зовите меня, как хотите», Люгер бросил ему фишку стоимостью 100 000 долларов. Как и было задумано, пресса поймала это на камеру.

Наступил вечер. Солнце село в пустыне Невады. Клип настоял на сауне. Они зарезервировали целый верхний этаж Перлглитцевского «Луксора» и хотели, чтобы там была настоящая финско-русская баня. Заказ средней сложности, учитывая, что саудовские принцы требовали конюшен рядом со своими номерами.

– Я серьезно. Скучаю по Якутии. Нужно хорошенько попотеть. Ты и я. Помнишь, как я вытащил твою замерзшую задницу из воды. Бабуля ни на секунду не оставила нас в бане наедине. Пойдем. Пятнадцать минут. Будет жарко. Приходи.

Люгер никогда не надоедал Фленаган. Он по крайней мере трижды спас ей жизнь. Может, и четырежды, учитывая ее невольную роль наводчика на российского президента. Медики из Ямантау убедили органы собственной безопасности, что микрочипы, извлеченные из мозга Фленаган, полностью подчинили ее поведение. Ей устроили чистку и реабилитацию. Психологи и психиатры усердно трудились, чтобы вернуть Брендибуш способность ясно и объективно мыслить. Но вся эта белиберда ни о чем ей не говорила, формальность, через которую нужно было пройти. Клип выразился проще: «Они использовали твою задницу в качестве одноразовой приманки. Если бы все пошло по задуманной схеме, ты бы выглядела, как пицца в блендере». Фленаган обернула полотенце вокруг бедер. Люгеру нравилось видеть ее такой. Когда она вошла в жутко натопленную баню, Клип сидел рядом со сногсшибательной голой блондинкой. Розовые соски, широкие плечи, полные губы, загар и капельки пота.

– Клип, негодяй, я не согласна на секс втроем. Что в ней такого, чего нет во мне? Я понимаю, она русская. Старые привычки?

– Расслабься, детка. Это Ольга. Она ждет друга. Закрой дверь, а то выстудишь. Ольга говорит по-английски. Она подружка моего старого приятеля. Того самого, что в последний момент подсказал держать твою красивую задницу подальше от ВВП. Без него, ты превратилась бы в плавленый сырок. Давай ко мне на коленки. Пусть Ольга нам позавидует. Такой выдался трудный день.

Вот это ей было больше по вкусу. Она знала, что любил Клип, и любила то, что любил Клип. Два красивых тела, слитых в пылу и в поту, а потом разделенных холодным душем для максимального удовольствия. Фленаган оседлала люгерово колено, придвинулась грудью к его лицу и мельком увидела одобрительный жест Ольги.

– Что думаешь, Клип?

– Твои соски стали меньше! И какого черта я сейчас должен думать? Господь сотворил тебя, чтобы перестать думать… на время. Открой-ка дверь, мой друг стучит.

Но дверь открыла Ольга и сразу кинулась обнимать и целовать седовласого мужчину. Она тащила его внутрь, а тот придерживал полотенце и одновременно протягивал руку Клипу. Фленаган обернулась и резко сжала ногами колено Люгера. Лицо пошло пятнами. Это был ее куратор, СЭР ФИНЛИ СЕВЕРС, ШЕФ БРИТАНСКОЙ РАЗВЕДКИ.

– Добро пожаловать, Финли. Нечасто мы видимся. Как поживает Билл Храст. Сделал операцию на простате? Вы знаете, расплата близка. Но пошло оно все. Сегодня будем развлекаться. Завтра Россия играет на деньги.