Текст книги "На чужой планете"

На чужой планете
Юрий и Аркадий Видинеевы

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2024

ISBN 978-5-0064-4266-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ужасы белой горячки

Наркологи знают о том, что самые лютые страхи, которые только могут вселиться в человеческий разум, порождаются приступами болезни, именуемой алкогольным делирием (в простонародности – белой горячкой).

Петруша имел много страхов. Он панически боялся высоты, крупных бродячих собак с агрессией на запах выдыхаемых алкогольных паров, ядовитых насекомых, змей и крыс. Трудолюбием он никогда не отличался, хвастался своей «независимостью», выражавшейся в том, что вместо официального трудоустройства предпочитал «шабашки». Для этого Петруша приезжал в региональный центр и проходил по новым микрорайонам, где обычно велись строительные работы и требовались неквалифицированные подручные, среди которых чаще всего попадались выпивохи, создающие кадровую текучку (заработал – и ушёл в запой).

– Командир, на подработку без оформления возьмёшь меня разнорабочим? – спрашивал на стройплощадках Петруша у каждого дяденьки, отдающего приказы работягам на специфическом строительном сленге (на стопроцентном мате).

«Дяденьки» окидывали его безразлично-критическим взглядом и чаще всего отказывали, но иногда соглашались.

Первые несколько месяцев Петруша работал усердно (завоёвывал авторитет). Потом начинал тосковать по «полной независимости» и активнее прикладываться к бутылке. Заканчивались эти прикладывания всякий раз одинаково: он являлся на работу, еле держась на ногах после лихой попойки и глупо хихикая в лицо «дяденьки» прорабу. Тот с позором изгонял Петрушу с применением всех вывертов строительного сленга. Иногда такие речевые изыски подкреплялись мощным ударом начальственным кулаком по петрушиной пьяной ухмылке, а иногда ускоряющим пинком в петрушин зад.

И Петруша несколько дней наслаждался «полной независимостью». Но деньги быстро кончались, а с ними кончалась и водка. «Полная независимость» утрачивала первоначальную притягательность, её яркие краски блекли, ей на смену приходили ночные кошмары, возбуждение, общая путаница мыслей, дезориентация во времени и пространстве, лихорадка и сильное потоотделение. Все чаще вспоминалось всё самое обидное в жизни: побои, унижения, потеря семьи.

Семейная жизнь не для Петруши. В семейной жизни – «полная зависимость»: ни выпить, ни пофилософствовать с умными людьми до полуночи о том, какие все бабы дуры, а тёщи – ведьмы…

Между мукой семейной жизни и «полной независимостью» свободолюбивая петрушина душа и его алкогольно-философский склад ума всегда выбрали… понятно, что.

Вот и живёт теперь Петруша… понятно, как.

Как вольный ветер!.. в его дырявых карманах.

*

Глаза Петруши распахнулись от ужаса, когда в непроглядной тьме раздался зловещий шорох. Сердце затрепыхалось жалобно, болезненно, как из последних сил. Дыхание сбилось, в виски застучали дятлы, всё тело охватило мокрым горячим паром, по спине потекли ручьи пота.

Когда шорох повторился, Петруша едва не умер от страха: такой шорох могло издавать только какое-то гадкое, невиданное-неслыханное членистоногое насекомое.

В ответ ему прошуршала какая-то иная мерзость. Петруша догадался, что эта новая невидаль, хотя и змея, но намного опаснее и коварнее всех земных и подводных змей вместе взятых, потому что она обладает… сатанинским умом. Когда шорохи, издаваемые обеими этими тварями слились воедино, Петруша потерял сознание.

Очнулся Петруша не скоро. Место, в котором он оказался было ему незнакомо. Спина его затекла от долгого лежания. В неуклюже лежавшую руку впились бесчисленные иголки, беспокоящие её онемевшую тяжесть назойливыми прокалываниями.

Петруша сел, бессмысленно повертел головой, осматриваясь, помассировал затёкшую руку. Вдруг он почувствовал, как по его ноге проскользнуло что-то холодное, влажное… страшное. Из мёртвой зоны просмотра к нему метнулось по краю периферийного зрения маленькое паукообразное существо и в его ягодицу вонзились острые ядовитые челюсти.

«Мама!!!» – истошно взвыл Петруша и рухнул навзничь.

В грудничковом возрасте это слово было первым в крохотном словарном запасе беспомощного младенца Петруши.

Оно стало и последним в оскудевшем словарном запасе сорокалетнего Петруши.

Выход есть?

Это был чужой бог. Он был большим, как скала, а Фимка была пятилетней девочкой, непонятно как оказавшейся одной-одинёшенькой в чистом поле среди ужасной грозы.

Чужой бог сидел на небе и бросал в Фимку молнии. Вонзаясь в землю, молнии взрывались с оглушительным треском, и Фимка заполошно вскрикивала: «Ой! Мамочка!!!», а чужой бог смеялся над нею и продолжал бросать в неё всё новые и новые молнии.

Фимочке всякий раз удавалось отскочить в сторону, но после долгих таких метаний она смертельно устала и без сил упала на землю с желанием умереть.

Проснулась Ефимия от громкого, назойливого стука в окно. За окном – соседка Бабариха. Манит рукой, на работу зовёт, на ферму. Во двор Ефимии Бабариха заходить боится: Фимин петух Митрошка Бабариху не любит, набрасывается на неё, как сумасшедший, крыльями бьёт, клювом долбит.

По дороге на ферму Ефимия вспоминает свой последний сон о том, как она, обернувшись пятилетней девочкой, от молний уворачивалась, пока не свалилась без сил на землю с желанием умереть. Все её мышцы так болели, будто она и впрямь всю ночь спасалась от молний, а Бабариха тем временем всё трещит и трещит, как сорока:

– …сама знаешь, какой он кабель! Так я подняла с земли палку, да как огрела ей его по башке! Будет знать, как лапать меня за задницу! Был бы порядочный человек, так ладно бы, и даже хорошо бы, а то – сморчок, да к тому же и пьяница! Не для таких, как он, моё тело!

– А что, «порядочным» позволишь себя лапать?

– Ну, и чудная ты, Фимка! До двадцати лет почти уже дожила, а всё, как малое дитятко.

Порядочные-то пусть лапают! Флаг им в руки! Для мужиков ведь женское тело, будто липучка для мух: как лапнет, так и прилипнет! Мужики ведь «любят глазами», а «прилипают руками». Умные бабы знают это и сами провоцируют их на такие вольности. Да и наша женская природа просит, чтобы нас лапали.

А то самой тебе не хочется, чтобы хороший да пригожий мужик жадно лапал тебя там да сям крепкими и ласковыми ладошками? – заговорщически покосилась на Фиму говорливая Бабариха.

*

Поздно вечером, уже лёжа в постели, Ефимия вспомнила, как Бабариха, заговорщически косясь на неё, протрещала:

«А то тебе самой не хочется, чтобы хороший да пригожий мужик жадно лапал тебя там да сям крепкими и ласковыми ладошками?»

Вспомнила и поняла: «Хочется! Иную минуту так хочется, что сама бы побежала упрашивать: «Полапай меня везде-везде, миленький мой, желанный!!»

Да, где же такого найти, когда вокруг одни сморчки да пьяницы?»

*

Утешение от уныния и тоски Ефимия искала в духовных практиках, заимствованных из Интернета. Но работали эти практики хуже некуда. Видимо, без мудрого гуру ими никогда не овладеть.

Пробовала Ефимия и молиться. Одна богомольная странница научила её нескольким молитвам. С её слов Ефимия узнала, что прийти к Богу Отцу возможно только лишь через Бога Сына, который, по великой милости Своей, может утешить страждущего, ниспослав на него благодать Бога Святого Духа. Но путь к Богу Сыну лежит через церковь, ибо сказано Богом Творцом Вседержителем: «Кому церковь не мать, тому и Я не Отец». А с воцерковлением у Ефимии не сложилось: пробовала она выстаивать церковные службы, пыталась вникнуть умом и сердцем в то, о чём читал на службах пономарь, о чём пелось церковным хором, но ни разум её, ни сердце не открылись для понимания, не снизошло на неё просветление и благодать Бога Святого Духа.

*

Чужая богиня была прекрасна, но холодна, как лёд. Молящиеся величали её богиней любви, но как можно получить любовь через богиню, от которой чувствуется лишь холод?

Ефимия вышла из храма холодной чужой богини, чувствуя опустошённость на сердце, и оказалась на площади незнакомого города, в неизвестно каком году.

С тем она и проснулась.

А выход из безрадстности есть.

Научно доказано, что сознание человека, наделённое нужными знаниями, силой и упорством, может изменить его судьбу, исправив ошибки прошлого и выстроив счастливое будущее.

Нужно только разобраться в таких труднодоступных для понимания темах, как «квантовая запутанность», «квантовая неопределённость» и тому подобных премудростях.

Учёные доказали, что на глубинном уровне, где нет «процессов», а есть только «состояния», время перестаёт быть определяющей константой. Там изменение состояния одного объекта тут же изменяет состояние другого, связанного с ним объекта.

Учёные доказали, что каждому конкретному состоянию соответствует определённое измерение (организуемый этим состоянием мир).

Стать счастливой – это значит покинуть унылый мир, перейти в мир своей мечты.

Тогда в мире уныния не останется и следа от состояний, доставляющих Ефимии муку, а в новом мире она окажется уже с иным «прошлым», исправленным самими закономерностями, присущими квантовым состояниям.

Мистики утверждают, что многим удалось покинуть наш мир, овладев методиками перехода в мир мечты. В «доказательство» они ссылаются на чудесные исчезновения целых племён и народов.

А делающие где?

Глава 1

Какой будет жизнь после смерти?

Этот вопрос никогда не найдёт ответа по очень простой причине: в нашем мире каждое мыслящее существо создаёт в своём сознании свой собственный мир. Та же участь ждёт каждого и в том мире, куда отправляются души мёртвых. Душам живых туда входа нет. Те, которые побывали там во время клинической смерти, ещё не были допущены в пространства, оберегаемые тайной мира мёртвых. Они лишь потоптались в его тамбуре, ничего толком не увидев и ничего не поняв. Лишь умерев окончательно, лишившись возможности вернуться в покинутое биологическое тело, душа получает возможность знакомиться с миром мёртвых и постигать его тайны.

Так думал, стоя в углу, пятилетний Вадик. Он был наказан строгой воспитательницей Ноной Дмитриевной за то, что заступился за Любочку, у которой все её мысли не удерживались в её хорошенькой головке, а тут же выскакивали наружу через вечно смеющийся ротик.

– Нона Дмитриевна! А ложка в моём стакане с чаем кажется сломанной, а она не сломанная! Вот посмотрите! – защебетала говорушка-хохотушка Любочка, триггернув короткую сценку заступничества Вадика и гневливости домоправительницы Фрёкен Хильдур Бок детсадовского разлива по имени Нона Дмитриевна.

– Глаза у тебя сломанные. Быстро заканчивай обедать и выходи из-за стола. К тихому часу пора готовиться, – досадливо пресекла болтливость Любочки-хохотушки строгая Нона Дмитриевна.

– Вы неправы, Нона Дмитриевна! Не сломанные у Любочки глаза, а нормальные и очень даже красивые. И ложка в стакане с чаем действительно кажется сломанной, вследствие различия коэффициента преломления света в воде и в воздухе, – заступился за Любочку Вадик.

Он не хотел обидеть Нону Дмитриевну, он просто за Любочку подал голос. Но Нона Дмитриевна вспылила:

– Все идут в спальню, раздеваются, ложатся в свои кроватки и быстренько засыпают, а Вадик Иванов идёт в угол. Пусть постоит в углу и подумает о жизни.

Вот Вадик и стоит в углу, и думает о жизни как в этом мире, так и в мире мёртвых:

«В мире мёртвых, вероятно, тоже много измерений, как и в мире живых?

Души мёртвых тоже ведь постоянно оказываются перед выбором реагирования на каждую ситуацию в бесконечной череде их возникновений.

Выбор по варианту «а» – переход в измерение «А», выбор по варианту «в» – переход измерение «В», выбор по варианту «с»…»

…Глаза у Вадика слипаются от привычки к послеобеденному сну, и он начинает «клевать» носом.

– Иванов! Извинись за неправильное поведение и иди спать, – слышит Вадик сквозь сгущающуюся пелену сонливости строгий голос воспитательницы.

– Извините меня, Нона Дмитриевна, за неправильное поведе.., – механически произносит Вадик и проваливается в сон.

*

Вечером, передавая Вадика пришедшей за ним матери, Нона Дмитриевна гневается:

– Ваш сын постоянно умничает, вступает в споры со мною, а это, как Вы понимаете, подрывает мой авторитет!

– Понимаю, Нона Дмитриевна, понимаю. Я строго его накажу.

Был бы у него отец!

Он бы взял его в ежовые рукавицы!

А я одна с ним маюсь, целыми днями на работе, а вечерами столько домашних дел, что и за сутки не переделать… Ни времени, ни сил не хватает на его воспитание… Вы уж нас извините!

Глава 2

В школе Вадик продолжает «умничать», вернее неудержимо реагировать на всякую неправильность, от кого бы она ни исходила.

Например, цепляются к нему на перемене между уроками недоумки переростки:

– Эй! Пацан! Ты чего с ними не здороваешься? Не уважаешь? – подскакивает к Вадику самый захудаленький из их кодлы.

– Так мы же незнакомы.

– Знакомы-знакомы! Я знаю: тебя терпилой зовут!

– Ты всё перепутал, пацан. Это тебя так зовут, – Вадик знает, что будет дальше и бьёт первым.

Вся кодла набрасывается на Вадика, как свора бездомных собак во время массовой свалки, остервенело сбивает его с ног, добивает пинками.

«Не будет умничать!» – наставительно изрекает их центровой, уводя за собой своих прихвостней.

*

«Не будет умничать!» – во всеуслышание распинается в учительской «химичка», отстаивая свою двойку отличнику Вадику Иванову. – «Он постоянно цепляется к каждой моей нечаянной оговорке, ссылается на статьи уважаемых академиков в научных журналах.

А у меня нет времени их читать!

Я обычная, извините, баба!

У меня голова раскалывается от школьных обязанностей и от домашних забот!

На мне и моя семья, и семьи двух замужних дочерей!

А этот вундервыскочка!..

Пусть завтра в школу без матери не приходит!»

*

В академии права студент Иванов поднимает руку во время лекции заведующего кафедрой уголовного права.

– Вам что-то непонятно в моей лекции, многоуважаемый коллега? – снисходит до Вадима маститый лектор, прозванный злоязычными студентами «Каширский Кот».

– Непонятно, Василий Адамович! Мне непонятно, каким образом санкции статей головного кодекса коррелируются с целью исправления осуждённого, декларируемой частью 2 статьи 43 Уголовного кодекса РФ?

Разве может суд, вынося приговор, предвидеть, какой срок потребуется для исправления осуждённого в исправительной колонии того или иного режима?

Это же полный абсурд!

Это так же нелепо, как было бы нелепо со стороны врача назначать срок полного излечения его пациента на первичном приёме: «Вот тебе три дня на излечение до полного выздоровления. Пей микстуры, которые я назначаю и больше ко мне не приходи». Результат такого «лечения» известен: недолеченный больной получает рецидив, отягощённый опасными осложнениями, а недоубитые болезнетворные бактерии – иммунитет против применённых к ним медикаментов. Отсюда и новые толпы нетрудоспособных по болезни, как беда для работодателей, и такие виды «сюрпризов» для практической медицины, как неизлечимые формы туберкулёза, и новые виды болезней, требующие изобретения новых медикаментов.

Что же это творится в мировом правосудии, загнанном в рамки применяемых им санкций?

Что-то делается в научном мире для оздоровления правосудия от этого чудовищного абсурда?

Ведь выход прост: Не назначать СРОКА исправления, а отслеживать его ПРОЦЕСС.

А дальше – та же процедура, которая предусмотрена для УДО!

– Молодой человек! Вы напомнили мне сейчас меня самого в годы моей студенческой молодости. Тогда я, точно так же, как Вы сейчас, задал этот вопрос своему преподавателю курса уголовного права.

И знаете, что он мне тогда ответил?

Он сказал: «Вот Вы и станьте тем, кто совершит эту революцию в мировом уголовном праве».

Увы, я им не стал.

Всем сердцем желаю Вам, чтобы этим новатором стали Вы.

Глава 3

Умничать легче, чем стать.

У Вадима «стать» не получилось.

А так нужно, чтобы нашёлся кто-то, который «станет» выводить уклады нашей жизни из бесчисленного множества тупиков!!!

Умничающих среди нас всегда так много, а делающих – всякий раз негде взять…

Обыденность дополненной реальности

На областной олимпиаде школьников по математике наилучшие результаты показала одиннадцатиклассница Диночка Санаева – девочка с решительным характером и строгим взглядом. Я поздравил её с этим замечательным результатом и спросил (как бы между прочим), что она думает о таком новомодном понятии, как «дополненная реальность».

Диночка моментально выдала мне чёткую стандартную формулировку:

«Дополненная реальность – это технология наложения цифровых объектов на предметы реального мира».

Формулировочка так себе, хотя во многих интернет ресурсах она именно такова. Но, во-первых, это не «технология наложения», а получаемый от наложения результат. А, во-вторых (и в-главных!), мой вопрос был вовсе не о том, что это такое, а о том, «что она думает об этом понятии?» Поэтому, выслушав Диночкин ответ, я мысленно поставил ей двойку. Вслух я ей этого не сказал, потому что в её классе (в нашем с нею классе) я мог бы соперничать с Диночкой в знаниях исключительно «по гамбургскому счёту», так как за высокими оценками в классном журнале я никогда не гнался и лишь изредка поражал учителей и одноклассников глубиной своих знаний по какой-нибудь теме, затронувшей меня «за живое».

Что же касается вопроса о дополненной реальности в целом, то он всегда представлялся мне весьма и весьма занятным. «Цифровые объекты» вошли в нашу жизнь только с того времени, когда математическая наука доросла до возможности их создания, а «дополненная реальность», в моём её понимании, всегда была и будет неразлучной спутницей живой мысли. Ведь если мы наложим наше знание об объекте реального мира на сам объект, то окажется, что наше субъективное знание о нём всё в дырах. Но мы этих «дыр» не чувствуем, так как они сокрыты от нас самими же нами созданными заплатами той самой «дополненной реальности».

На уроке обществознания первый клоун нашего класса Дорофеев Серёжка очень похоже, хотя и довольно карикатурно, начал синхронно копировать движения Зизийки, как у нас за глаза называли учительницу обществознания Зинаиду Зиновьевну. Зизийка не могла видеть его кривляний, поскольку она в это время писала на доске то, что нам нужно было переписать в свои рабочие тетради и заучить наизусть.

Вдруг наш ужасный растяпа Сева Коржиков, неуклюже привстав зачем-то, наступил на ногу своей соседке по парте Анечке Пискуновой. Та, оправдывая фамилию, громко взвизгнула, Зизийка резко обернулась на её поросячий визг и поймала «первого клоуна» на том, как он её пародировал в пантомимном режиме.

Тут же, позабыв о визге, на который она обернулась, Зизийка вонзила свой гневный взгляд в застывшего в дурацкой позе «Ерофея».

Возникла немая сцена, наполненная нестерпимым жаром эмоций.

Зизийка рванулась к «клоуну», вцепилась железной хваткой в его кудлатую шевелюру и с яростью, утроившей её силы, стала бить его головой о парту: шмяк! – шмяк! – шмяк!..

Конечно, она этого не делала. То была лишь «дополненная реальность», порождённая моим «прочтением» того, что вспенилось в глубоко оскорблённой душе Зизийки.

Придя в себя от обуявшего её гнева, Зизийка негромко, но очень зловеще произнесла, не сводя карающего взгляда с похолодевшего от ужаса «Дорофея»:

«После урока пойдёшь со мною к директору».

Было ли это спонтанным приёмом моим сознанием некоего телепатического потока или моим ошибочным толкованием эмоционального взрыва учительницы, не имевшего конкретной визуализации, не суть важно. Важно то, что представившаяся мне сцена физической расправы оскорблённой женщины с напакостившим ей учеником безусловно была «дополненной реальностью», не принадлежавшей реалиям видимого мною мира, но наложившейся на то, что действительно в реальном мире происходило. Роль «цифрового объекта» выпала в этом случае анимации, возникшей в моём сознании.

*

Многие годы спустя, я стал практикующим хиромантом. «Чтение» людских судеб по рисунку линий на ладонях происходит у каждого практика по-своему. У меня это происходит таким образом, что базовые знания смыслов начинают обретать в моём сознании в каждом конкретном случае пронзительную яркость живых картин, позволяющих мне всмотреться в любую их раскадровку, произвольно их масштабируя изменением угла зрения, и изменять ракурсы просмотра. Таким образом, начав «прочтение», я спонтанно перехожу к «прямому просмотру». И в этом тоже нет того самого пресловутого «цифрового объекта», что отнюдь не лишает мои «просмотры» оснований называться «дополненной реальностью».

Одна из обратившихся ко мне дам пожелала узнать от меня, что ждёт её в предстоящей туристической поездке. Но тайная суть её обращения была открыта мне при просмотре линий на ладонях её рук. Я «прочёл» и «увидел» всё, и оно меня ужаснуло.

Как объяснить ей это?

Узнавший будущее, не в праве сообщить о нём прямо, если оно ужасно, ибо это непременно запустит процесс негативной визуализации и тем самым затруднит возможность его исправить.

– Откажитесь от своей турпоездки, – сказал я.

– Это невозможно, – во взгляде дамы вспыхнул злобный огонь.

– Это необходимо, – попробовал я подыскать слова к вразумлению и спасению этой дамы, но она резко оборвала меня:

– Да, что Вы понимаете?! Мне уже сорок пять лет! Предложение мужчины, расположения которого я долго и настойчиво добивалась, поехать с ним в туристическую поездку – это мой единственный и последний шанс на счастье!

Я и слушать Вас не желаю!

С этими словами она ушла, пылая «праведным гневом».

Моё предвидение сбылось.

Через неделю я прочёл в одной из газет о катастрофе, в которой погибла вся туристическая группа из России.

Я заранее «видел» все ужасающие подробности того дорожного происшествия.

Но не следует думать, что случаи «дополненной реальности», происходят лишь иногда и не являются неизбежностью по имени «обыденность».

Они являются таковыми.

«Обыденность дополненной реальности» в том, что она незримо присутствует во всём, что мы привыкли считать нашим знанием о предметах реального мира, сплошь состоящий из «заплаток», создаваемых нашим автоматическим домысливанием всего, что оказалось прорехой в картине нашего восприятия мира.