Текст книги "Сержант. Сила крупного калибра"

Борис прицелился по воротам, нажал спуск. К сторожевой проездной башне метнулась ракета. Взрыв! Огромное красное облако, из которого летели обломки. Когда дым рассеялся, ни башни, ни ворот, ни защитников на стенах не было. Огромная дыра в стене, через которую могли проехать два грузовика борт к борту. Потом занялся пожар. Видимо, в каменной стене были ходы, и горело дерево, поддерживающее своды.

Было желание сесть в броневик и въехать в крепость победителем. Но разум возобладал. Улица, идущая от ворот, а ныне просто от пролома в стене, узкая и кривая. «Тигр» широкий, может застрять. Зачем рисковать? Да и поджечь могут. Для него бронеавтомобиль – единственное средство передвижения, надежда добраться до своих, передвижной склад на колёсах, подвижная крепость. В нём и оружие, и патроны, и сухой паёк, пакетов десять ещё осталось, выдавали же на двоих.

Борис отшвырнул в сторону использованный огнемёт. Сел в машину, подъехал поближе к пролому в стене. Вероятно, в крепости подумали, что человек в самобеглой повозке хочет взять крепость с боем. И в принципе захотел бы – взял. В стене – пролом, часть защитников убита, пока соберутся воины с других участков стены, крепость можно захватить, причём не малой кровью, а вообще без потерь.

Вот сейчас Борис почувствовал подавляющее преимущество современной техники, одной бронемашиной, имея запас топлива и боеприпасов, можно захватить весь мир.

Пока он раздумывал, что предпринять, к пролому вышел мужчина, пожалуй, старик, судя по седой бороде. В руке – палка с белым флагом. Он приблизился, остановился метрах в десяти от «Тигра». Борис откинул люк, выглянул. Выходить из машины не рискнул, вдруг старик – лишь приманка, а на стене лежит лучник и накладывает стрелу на тетиву?

– Ты кто такой? – спросил Борис.

– Старейшина крепости, Узам.

– Узам – твоё имя или крепости?

– Моё. Крепость называется Агалык. Чего ты хочешь, чужеземец? Зачем убил наших людей, разрушил башню и ворота?

– Разве я начал первый? Я лишь ответил. Кто пустил в меня камень? Я наказал наглецов.

– Ты их наказал, они мертвы. Пощади людей в крепости. Здесь есть женщины и дети.

– Не нужна мне твоя крепость. Скажи, где находятся другие селения? А может быть, у тебя есть карта? Если дашь посмотреть, я уеду и не причиню вреда.

– Хорошо, жди.

– Но помни. Один камень в мою сторону или одна выпущенная стрела, и я не оставлю от крепости камня на камне.

– Я понял, чужеземец.

Старик удалился. Судя по бодрой походке, не такой он уже и старик.

Упомянув о карте, Борис не надеялся, что она есть. Всё же уровень этих людей – это средневековье. До вчерашнего дня Борис считал, что такие племена существуют лишь в затерянных, глухих местах Африки или где-нибудь на Амазонке или в Андах. Оказывается – есть.

Прошло не менее четверти часа, прежде чем Узам появился вновь, в руке – свёрток. Борис приказал:

– Положи на машину и отойди.

Из-за стены выглядывали двое воинов, судя по стальным шлемам. Старик подошёл, бережно положил свёрток на капот, развернул. Ба! Да это же выделанная шкура телёнка, на внутренней стороне которой тушью нарисована карта либо какое-то её подобие. Борис приободрился, выбрался из машины, взял карту и уложил её, расправив, на полу отсека для десанта. Разглядывать карту на капоте, стоя спиной к крепости, небезопасно. Кто знает, что в голове у воинов? Карта выписана, скорее – татуирована искусно, маленькими кружками обозначены селения, рядом названия, но буквы непонятные. Есть реки извилистыми линиями, горы. Где леса, где луга, степи – непонятно. А ещё непонятные пунктирные линии. Ничего подобного Борис раньше не видел. На европейскую часть России это никак не похоже. Достал из кармана смартфон, сделал несколько фото. Потом подозвал старика, пусть даёт пояснения.

– Вот эти пунктирные линии что обозначают? – Борис ткнул пальцем.

– Границы владений волхвов.

– Прямо-таки удельные княжества, – пробормотал Борис. А страна-то как называется?

Теперь Узам пальцем ткнул в карту.

– Вот это Лакруза, а это – Белавия, а это…

– Подожди. Это всё страны?

Понял, что изначально ошибку совершил, не узнал масштаб самодельной карты. Между населёнными пунктами может быть полсотни километров, а может и все пятьсот.

– Как далеко между этими селениями?

Борис показал пальцем.

– Пеший человек будет идти три дня, всадник одолеет за день, если будет скакать почти без остановок.

Так! Получается, дистанция между крепостями километров пятьдесят – шестьдесят. В России шестнадцатого-семнадцатого веков расстояния эти были равны дневному переходу лошади с повозкой, в среднем тридцать – тридцать пять километров. Или лошади у этих повыносливее? Решил расспросить Узама.

– Про Англию, Россию, Америку слышал что-нибудь?

– Это кто будет, какими подвигами прославились?

Э, как всё запущено! Узам принял названия стран за имена людей.

– Ну хорошо, а море где?

Все реки соединяются, становятся полноводнее и впадают в море или океан.

– Что такое море?

Как мог, Борис объяснил, напоследок добавив, что вода в море или океане солёная.

– Как же она будет солёной, если вода в реке не солёная? – удивился Узам.

– Хорошо, забирай свою карту и ступай. Я немного передохну и уеду. Пусть твои люди не делают попыток напасть, и я не причиню вреда.

Узам протянул ладонь. Борис пожал её и увидел, как удивлённо взметнулись брови старика. Наверное, здесь не были приняты рукопожатия. И в самом деле, позже он узнал, что ладонью хлопают по ладони, если хотят скрепить устный договор.

Старик ушёл, а Борис задумался. Похоже, Узам не обманывает. Такую карту на шкуре не нарисовать быстро – за час-два. Стало быть, карта сделана давно и не для того, чтобы ввести кого-то в заблуждение. Странность в карте есть, не были обозначены дороги, только сейчас дошло. И у старика не спросил, а надо было. Если есть селения, как-то они должны общаться между собой, торговать? В одном селении добывают железо и куют оружие, в другом – ткут ткани или шьют одежду. Борис уже обратил внимание, что ткани неплохой выделки и окраски. Понятно, что красители натуральные, зато не приносят вреда и держатся стойко. И оружие, которое он видел на воинах, не медное или бронзовое, а стальное. Это свидетельствует об уровне развития ремесленной культуры.

Увиденная карта не помогла определиться с местностью. Он полагал – русский Север. Но Узам не знает о море, ткани не так окрашены, рисунок другой. Не хотелось думать, но получалось, что он не в своей стране или не в своём времени. От таких мыслей жутковато стало. Ведь если его догадки верны, надеяться на помощь товарищей нельзя. Он один, и лучше бы не воевать, а заводить себе здесь друзей или хотя бы просто знакомых, союзников. А ещё – беречь боеприпасы и топливо, ибо пополнить невозможно. Выводы расстроили. Разом он потерял всё – товарищей, дом, страну, осталась только память. От тяжких мыслей отвлекла суета воинов на крепостной стене. Они смотрели вверх, пускали стрелы из луков. Крыша низко у «Тигра» нависает, пригнул голову Борис, посмотрел вверх. А там, в сотне метров над крепостью – нечто, напоминающее воздушный змей. Размеры большие, не меньше метра у змея и метра три-четыре хвост. Но обычно змей держится и управляется ниткой, бечёвкой. А этот висел сам. Мало того, маневрировал. То влево, то вправо, то снизится, то вообще над стеной прошёл и завис над бронемашиной. Борис шею вывернул, а видно плохо. Выбрался из машины, змей висит в полусотне метров. Со стены кричали:

– Берегись!

Да чего же беречься? Не бомбардировщик висит и не ракета. Но предупреждение помогло. От змея отделилось что-то и упало вниз. Борис успел шагнуть в сторону, и на то место, где только что стоял, упала железная стрела. Ах ты, сопля летучая! Борис сдёрнул с плеча автомат, снял с предохранителя, вскинул, дал короткую очередь, ещё одну. Сбить не надеялся. Что такое воздушный змей? Полотно или бумага на тонких планках, да хвост из мочала. И если прострелить пулями, змею это не сильно помешает парить, ибо держится змей на ветре, на восходящих потоках воздуха. Этот же змей оказался неправильный, рухнул на землю. Причём на перекрестии деревянных планок оказалась деревянная коробка. От стены к нему бежали несколько воинов. Борис вскинул автомат. Змей – не их ли затея? Но воины были без оружия, они показали пустые руки. Один из них указал рукой на повреждённого воздушного змея.

– Глаз!

Для убедительности показал на свой глаз.

Занятно! Видеокамера в коробочке? Воины подошли поближе, один толкнул ногой по коробочке, она не выдержала, развалилась. Никакой видеокамеры – объектива, процессора, аккумулятора и прочих прибамбасов – там не было, а находился стеклянный предмет размером с кулак, гранённый, как алмаз. Борис взял его в руку. Тяжёлый, как хрусталь. Воины смотрели на Бориса с удивлением, ужасом. Неужели этот кусок стекла имеет такую ценность? Один из воинов убежал в крепость и вернулся со стариком. Тот сразу впился взглядом в стекляшку.

– Тебе удалось сбить летучий глаз? В первый раз вижу такого человека.

– Да что же тут сложного?

Узам на вопрос не ответил, смотрел на стекляшку в ладони Бориса, как смотрит ребёнок на вожделенную игрушку.

– Продай! – вымолвил он.

– Скажи, для чего она нужна и чем ценна.

– Ты не знаешь, чужеземец? Её владелец видит всё, что происходит вокруг, как будто смотрит сам.

– И слышит?

– Нет, только видит. А для передвижения используется вот это простое изделие.

– Простое? А как им управлять?

Борис умолчал о моторе, рулях, системе дистанционного управления и многих других устройствах, которые стоят на дронах, но которые он на змее не видел.

Узам посмотрел на Бориса, как на маленького или тупого.

– Силой мысли. Волхвам подвластно всё.

– Если ты не волхв, зачем тебе глаз?

Борис поднял в руке стекляшку, сделал вид, что уронил. Узам даже испугался.

– Будь осторожен, чужеземец! Тебе повезло, ты её добыл, но как пользоваться, не знаешь. Да и ни к чему она тебе. У тебя же нет здесь врагов?

– Нет.

– Продай.

– Что дашь?

– Пять баранов.

Зачем Борису пять баранов? Их пасти надо, охранять от волков, воров, природных катастроф.

– Мне бараны не нужны.

– Отдам тебе в жёны свою младшую дочь.

Ого! Дочь за стекляшку? Видимо, этот «глаз» того стоит. А раз так, стоит подумать. Вдруг самому пригодится? Узам принял раздумья Бориса за сомнения.

– Не сомневайся. Дочь умна, красива и умеет вести хозяйство, хотя ей всего пятнадцать лун.

Не хватало только педофилом стать.

– Покажи, что может глаз?

– Не могу, нужно знать заговор.

– Тогда зачем он тебе?

– Я волхву нашему продам.

Так, стало быть, и здесь спекуляция в чести. Купил за три копейки, продал за три рубля, образно говоря.

Узам почувствовал, что Борис колеблется, стал уговаривать.

– Приглашаю к себе в дом. Покушаем, поговорим, взглянешь на мою дочь-красавицу.

Борис согласился. Дочь его не интересовала. Было интересно посмотреть, как живут местные, а ещё поесть горяченького и обменять этот глаз на что-нибудь нужное.

– Согласен. Поставь у моей повозки охрану из воинов.

Забраться в броневик или угнать не получится. Ключа зажигания у «Тигра» нет, как у всех боевых машин. Но двери запираются. А разбить стекло и что-нибудь стырить не удастся.

Обрадованный согласием Бориса, Узам тут же ткнул пальцем в двух воинов.

– Ты и ты! Вам особая честь – охранять повозку нашего гостя.

Хм, гостей не встречают камнями, да и гости ведут себя цивилизованнее, не разрушают башни, ворота и стены. Или Узам ведёт его в ловушку? На голове – «Сфера», шлем такой, грудь и спину прикрывает бронежилет. Есть автомат и штык-нож.

Узам пристроился рядом, повёл гостя в крепость. Прошли через пролом, и Борис мог увидеть результаты попадания «Шмеля». Погибших уже убрали, но разрушения были серьёзные. В принципе – пару возов камней, строительный раствор, и стену можно восстановить. Множество камней уцелело, просто были вырваны силой взрыва из кладки и валялись на мостовой. На улице прохожих почти нет. Видимо, в крепости гражданских мало, но есть. Проходя мимо одного из дворов, Борис слышал женский голос, детский смех. Стены домов глухие, окна выходят во двор, из-за чего улицы казались мрачными, больше похожими на ущелья. Но такие дома проще оборонять, враг не сможет забраться через окно.

Узам отворил калитку, жестом пригласил во двор. Дворик небольшой, в центре небольшой фонтан, журчит вода. Дом охватывает двор с трёх сторон, прохожий или любопытный сосед не сможет заглянуть. Из дома вышла женщина, поклонилась мужу и гостю, но молча.

– Мари, приготовь угощение, – распорядился Узам.

Прошли в комнату, вероятно, трапезную, судя по длинному столу, лавкам вдоль него. Почти сразу, как только хозяин и гость уселись, вошли две молодые девушки с подносами, на которых лежали плоды, до сих пор не виданные Борисом.

– Угощайся, гость.

– Сначала съешь ты.

Борис опасался, что его могут отравить или подсыпать снотворного. Видел в исторических фильмах. Узам улыбнулся, мысли Бориса отгадал. Взял фрукт, напоминающий крупную сливу, ножом разрезал на две половины, одну положил в рот. Борис тоже схватил фрукт, надкусил. Вкусно и аромат приятный. Так и пошло. Узам отрежет половину, отправит в рот, за ним Борис повторяет.

Потом хозяйка внесла большую чашу жареного мяса, по комнате сразу дразнящий аромат пошёл.

– Лучшее мясо – бешбек, – пояснил Узам.

Взял кусок получше, хотя все они были неплохи, потом отрезал половину, наколол на остриё, протянул Борису. Борис дождался, когда хозяин откусит, прожуёт и проглотит, и только тогда стал есть сам. Мясо нежное, по вкусу напоминает молодого барашка. К мясу прилагались пресные лепёшки. Всю еду Узам делил пополам. К мясу принесли кувшин с каким-то питьём. Узам налил себе в кружку, отпил. Потом из кувшина налил гостю. Борис попробовал. Напиток вроде пива, слабоалкогольный, на вкус приятный, но необычный.

В общем, на столе разносолов не было, но поел сытно и вкусно. Конечно, супчика не хватало, и дома, и в армии привык есть первое – борщ, суп, солянку. Уже хотел приступить к расспросам по хрустальному глазу, как с улицы донёсся шум, потом вошла хозяйка.

– Узам, там воины тебя требуют.

Узам попросил у гостя прощения, вышел. Вернулся быстро, встревоженный.

– К крепости идёт чужая армия. Мне необходимо быть с моими воинами.

Борис поднялся с лавки, решил идти с хозяином. Часть стены разрушена им самим, и держать оборону Узаму будет затруднительно. Да и глянуть интересно, что там за армия? Численность, вооружение, тактика действия. Борис предполагал, что с противником здесь ему встретиться придётся не раз. Мир далёк от совершенства, а мир древности – в особенности. Жестокость, зачастую отсутствие принципов, особенно по отношению к иноверцу, чужеземцу, тем более к врагу.

Глава 2
Волхв

Перед обрушенной башней и проломом в стене уже выстраивались с оружием защитники. Копья, луки, стрелы и ничего более серьёзного. Весть о появлении противника принесли дозорные. Они доложили о коннице, рукой показали направление. Борис для себя отметил – с юга, куда он собирался ехать.

Что удивило – Узам не спросил: какова сила противника? Пожалуй, самый важный вопрос. Поняв, что дозорный уйдёт, Борис спросил сам.

– Сколько их?

Дозорный был краток.

– Много.

И ушёл. Узам повернулся к Борису.

– Как можно посчитать врага, когда он в движении? Врага не считать надо, а уничтожать.

Сначала вдали показалось облако пыли. Потом – какая-то тёмная масса. И только через полчаса стали различимы лошади и всадники. Ещё через четверть часа стало видно знамя. Узам присмотрелся.

– Я так и знал! Это личное знамя волхва Бира, властителя Лакрузы. Он может выставить до двух тысяч воинов, а его крепость никто не мог захватить. Кстати, летучий глаз был его, на змее цвета его флага – синий и красный.

– Тогда он видел разрушенные стены твоей крепости.

– Да. Он хитёр, коварен. Его воины не знают пощады. Либо мы победим, и они уйдут, либо все умрём, а крепость займёт Бир и присоединит к своим владениям.

– Не получится у него. Как приблизится войско, не вмешивайся, я сам разделаюсь.

– Один?

– Пусть твои воины встанут за проломом стены, а ты взберись на стену и смотри, как погибнет войско этого… Бира.

– Невозможно одному человеку одержать победу даже над десятью воинами.

– Посмотришь со стороны. Что ты теряешь? Потом расскажешь соседям, своему волхву.

– Какая тебе выгода, чужеземец?

– Земли и крепость этого волхва я заберу себе, а из самого волхва сделаю барабан. И пусть волхвы сопредельных земель знают, что я волен захватить любые земли и разбить любое войско.

Привирал, преувеличивал Борис. Причём специально. Ему нужно было создать себе имидж, чтобы только при упоминании его имени воины и волхвы бледнели и боялись встретиться взглядом. Коли уж он попал сюда – в земли незнакомые, неведомые, – то мальчиком для битья не будет. Давно хотел примерить императорскую корону, ныне подвернулся шанс, вероятно – единственный в жизни, и грех его упустить.

– Чужеземец, ты лишился разума! – отшатнулся от Бориса Узам.

– Посмотрим, что ты скажешь после битвы. И подготовь людей, умеющих считать. Кто-то же должен посчитать убитых?

Узам со своими воинами отошёл к крепости, встали в проломе, приготовили луки. Борис остался у бронеавтомобиля один. Завёл, развернул его передом к врагу, чтобы удобнее было наблюдать через лобовое стекло. С обзорностью в любом бронеавтомобиле или танке есть проблемы, мёртвые зоны. Начал готовиться к отражению атаки. Надел шлем, установил пулемёт на крыше, рядом уложил круглые коробки с патронными лентами. Даже достал из деревянной коробки оптический прицел, установил на пулемёт. Крупнокалиберные пули убивают на большой дистанции, больше пяти километров. Но уже на двух километрах с обычным прицелом в человеческую фигуру попасть сложно, зрение не позволяет. А с оптикой можно высмотреть предводителя. С него уничтожение войска начинать нельзя. Если убить волхва первым, войско разбежится, примкнёт к воинам других волхвов. Или организуются многочисленные банды, ибо жрать хотят. И тогда никому прохода не будет. Нет, пусть волхв видит гибель своего войска, а потом получит пулю в башку.

По дальномеру определил дистанцию – уже полтора километра. Ещё немного, и можно открывать огонь. Поспешишь – войско повернёт назад, рассыплется по степи, попробуй их уничтожить. По темноте соберутся и предпримут ночной штурм. Правда, Борис в этом не уверен был. Но и на этот случай имелся ночной тепловизорный прицел.

Тысяча двести метров, пора! Прижался щекой к прикладу, нажал спуск. Повёл стволом вдоль лавы всадников. Щелчок, закончилась лента. А уже куча раненых и убитых. Каждая пуля нашла цель, а чаще не одну. Пробив одно тело, пробивала второе, иной раз и третье. Борис сменил ленту – и вновь огонь на поражение. Грохот выстрелов такой, что заложило уши. Рот открыл, как делали артиллеристы. Сменил ленту. Со стороны посмотреть – ну дурачок. Рот открыт, как у дебила, хорошо ещё – слюна не капает. Но сейчас не до внешнего вида, не селфи делать, воевать надо.

Всадники мчались к бронемашине, размахивая мечами. Уже близко, метров шестьсот, видны раззявленные в крике рты. Нарастающий топот копыт и крик – а‐а‐а‐а! Третья лента, четвёртая. Ряды всадников таяли. Уже и ствол раскалился от непрерывного огня. На крыше бронеавтомобиля и рядом куча стреляных, дымящихся гильз. Не выдержали всадники, бег замедлился, многие стали разворачивать коней, а задние напирают, заминка, лошади падают. Борис, давая стволу пулемёта остыть, перешёл на автомат. Дистанция – вполне убойная. Конечно, с мощью 12,7‐мм патрона не сравнить. У «Корда» дульная энергия 16 190 джоулей, у ПКМ с винтовочным патроном – 3300 джоулей, у АК‐74 калибра 5,45 мм – 1300, а у пистолета Макарова – 298. Прицелился, дал очередь веером, перенёс огонь влево. Заметил скопление всадников, высадил туда полтора магазина. После выстрелов «Корда» звуки выстрелов «калашникова» – как детский пугач. Однако урон всадникам был. Борис видел, как падали люди, кони. Всё! Кончилось наступление. Всадники рассыпались в стороны, назад отступать, по своему следу – затруднительно из-за трупов людей и лошадей. Но вокруг волхва, вокруг знамени, собрались всадники – десятка три. То ли особо преданные, то ли телохранители, которые на привилегированном положении. И они ринулись к бронеавтомобилю. Глупцы! Борис сменил рожки к автомату на разгрузке, положил перед собой пяток гранат РГН. Радиус разлёта осколков – без малого девять метров. При дальности броска в тридцать – сорок метров можно не бояться быть поражённым своими осколками.

До всадников – метров триста. Борис начал стрельбу одиночными. Выстрелит по крайнему левому всаднику, потом – по крайнему правому. Так выбивать живую силу будет, но волхв потерю бойцов заметит не сразу. При промахе по всаднику стрелял в лошадь. Пеший атаку уже не поддержит. Если не будет ранен при падении с лошади да станет бежать к месту столкновения, собьёт дыхалку, боец будет никудышный.

Когда дистанция сократилась до сотни метров, стал стрелять очередями. За полсотни метров до «Тигра» всадников осталось трое. Знаменосец с красно-синим флагом, воин с мечом в руке и волхв. У него оружия при себе нет, и шапка на голове необычная, напоминающая тюрбан у индусов. Борис выстрелил в воина, подождал немного. Волхв и знаменосец уже по инерции приблизились ещё немного. Вреда Борису уже при всём желании нанести не могли, оружия не было у обоих. Волхв попытался повернуть коня, дёргал за узду, бил пятками по бокам коня. Борис прицелился, выстрелом в голову убил коня под волхвом, потом очередь в знаменосца. Волхв ловко соскочил с упавшего коня, обернулся, а воинства нет. Сделал шаг назад. Борис предупредил.

– Сделаешь ещё шаг, прострелю обе ноги, ходить не сможешь. Ослушаешься, повторишь судьбу своего коня.

Волхв застыл на месте. Он уже боялся этого человека в необычной одежде. Невиданное дело – один воин уничтожил его армию, сильнее которой в сопредельных землях не было. Если один воин способен на такое, что сможет сотворить десяток? А сотня вообще захватит весь мир. Волхв был опытен, поднаторел в чародействе и магии, считал себя удачливым, хитрым, могущественным. Создал армию, подготовил, что требовало больших расходов – оружие, кони, содержание, обучение. И вдруг один человек за короткое время разрушает всё! Полное крушение надежд и планов! Причём, если бы всё это было выполнено магией, он бы признал превосходство. А перед ним обычный человек. Стоп! Человек обычный, необычно его оружие. И кто-то дал ему это оружие, человек явно сильный в магии. Любыми способами надо выведать – кто это, а лучше познакомиться, втереться в доверие, вызнав все секреты, чтобы потом воспользоваться самому. А сейчас главное – уцелеть, остаться в живых. Сгоряча этот воин может убить и не моргнуть, как убил перед этим полторы тысячи человек, целую амию обученных воинов, покоривших соседние земли.

Борис убивать безоружного воина не хотел. Надо допросить, вызнать планы, а может – и навестить его земли. Он повернулся к крепости, призывно махнул рукой. Из пролома в стене вышел Узам, трусцой побежал к бронемашине, остановился в нескольких метрах, отбил поклон глубокий. Борис сначала удивился. Сидели же за столом вместе, обедали, и вдруг такое почтение. Потом дошло. До того он был для Узама воином, а сейчас ситуация изменилась, Борис стал победителем чужой армии, причём одолел противника многочисленного, сильного, и даже магия волхву не помогла. И на многих землях в округе теперь сильнее чужеземца никого нет. А раз так, надо почтить, засвидетельствовать своё уважение, наладить дружественные отношения. Имея в знакомых, а лучше в друзьях такого великого воина, можно ничего не бояться. Спина не сломается, а чужеземцу приятно.

– Узам, есть ли у тебя в крепости темница для узников?

– Есть, о великий воин.

– Не величай меня так. Я – обычный сержант. Есть сильнее.

– О! – удивился Узам.

По его понятию – куда уж лучше. Все воины, вместе взятые, из его крепости не смогли бы уничтожить столько врагов в одном бою, полегли бы все, а крепость захватили. Узам был реалистом и диспозицию понимал.

– Тогда обыщи волхва, свяжи ему руки, запри в темнице и приставь к дверям охрану, не меньше двух человек.

Сегодня он устал, да уже поздно, надо отдохнуть, почистить автомат и пулемёт, посчитать оставшийся боезапас. А с утра можно допросить Бира, причём в присутствии Узама, он знает местные реалии. А потом отдать Узаму, пусть устроит суд или просто вздёрнет на виселице. Лучше бы волхва лишить жизни. Если он действительно маг, то пусть умрёт, иначе будет пакостить до конца своих дней. Узам поручению обрадовался. Если Сержант даёт поручение, то, значит, причислил Узама и его воинов в союзники. Узам даже помечтал. Хорошо бы отдать за Сержанта свою младшую дочь, породниться. Имея такого зятя, он сможет стать вторым человеком на всех землях. Узам не сомневался, что чужеземец двинется дальше. Что делать великому воину в маленькой крепости на окраине земель? Здесь хорошие земли, урожаи, много скота. Но все эти богатства хороши скотоводу, а не воину. Меч воина не должен ржаветь в ножнах, он должен питаться кровью врагов.

Узам подозвал к себе воинов.

– Обыскать! Всё, что найдёте, отдадите мне. А волхва связать – и в темницу. Охрана – два человека. Никого не подпускать, кроме меня и Сержанта.

Он показал на Бориса. Видимо, слово «Сержант» он воспринял как имя или должность. Воины обыскали Бира, сорвали с шеи амулет на бечёвке, с руки сняли бронзовый браслет с синим камнем, наверное бирюзой. Из кармана вытащили чётки.

– Больше ничего нет.

Воины докладывали Узаму, который стоял рядом с Борисом, получалось – командир-то чужеземец. Они боялись Сержанта. На их глазах он играючи расправился с армией волхва, сам не получив ни царапины. По понятию воинов – это полубог. Они даже боялись шумно дышать рядом с чужеземцем, чтобы он не рассердился.

Бира связали, подхватили под руки, повели, даже скорее поволокли к пролому стены. Тюрьма в центре крепости почти всегда пустовала.

– Узам, отряди с утра своих воинов с повозками. Пусть соберут оружие и всё мало-мальски ценное. А тела лучше стащить в какой-нибудь овраг подальше или сбросить в реку, чтобы не смердели.

– Всё исполню! Железо продать торговцам?

– Лучшее оставь в крепости, остальное продай. И деньги пока прибереги. Есть у меня план.

– О, какие мудрые мысли! – восхитился Узам.

– Я буду ночевать в машине, приставь на ночь двух воинов для охраны.

– Обязательно! Самых лучших! Сам так думал, но боялся предложить.

Узам в душе ликовал. Сержант даёт ему поручения, фактически сделал своим помощником. Мгновенное возвышение льстило. А главное – открывались невиданные перспективы. Он полагал, что служба в крепости на окраине земель – уже до конца его службы. А сейчас! Он даже замер от будущих возможностей.

Борис не спеша вычистил пулемёт, смазал, проверил вхолостую, похлопал по ствольной коробке. Выручило здорово его изделие ковровских оружейников! Автомат чистить куда проще и быстрее. Из сухого пайка съел фруктовое пюре и улёгся спать на полу в отделении для десанта. У машины уже топтались двое воинов из крепости. Навредить ему в запертом бронеавтомобиле невозможно, но уязвимость есть. Любая техника боится огня. Загорится сухая трава, от неё – покрышки, считай – конец бронированной колеснице. Жёстко на полу, ни матраца, ни подушки. Подумалось ещё – надо было бы попросить Узама, не отказал бы. С тем и уснул. Спал всегда крепко, до подъёма. А в эту ночь проснулся в полночь от ощущения, что на него кто-то смотрит. Голову поднял – никого нет, через стекло только полная луна видна. Приподнялся – оба воина стоят недалеко, тихо беседуют, чтобы не потревожить сон чужеземца. Наверное, другой климат сказывается.

Утром проснулся, первым делом на часы посмотрел – шесть часов, как по распорядку, уже привычка выработалась. Привстал, осмотрелся. Оба караульных сидят, прислонившись спинами друг к другу, и, похоже, спят. Эх, сержанта на вас нет, погонял бы по плацу или на полосе препятствий. Спящий караульный – большая беда. Вражеский лазутчик может подобраться, снять ножом беззвучно, а потом вырезать всё подразделение. Были такие происшествия в Великую Отечественную, в Афгане, в Чечне. Выбрался тихонько, дверцу придержал, дабы не хлопнула, подкрался к караульным, у самого уха заорал:

– Подъём!

Спросонья испугались воины, один закричал, пополз в сторону на четвереньках, другой таращил глаза на Бориса и икал. Сплюнул Борис с досады. Разве это караульные? По десять суток «губы» им бы за плохое несение службы. «Губа» – это гауптвахта для нарушивших армейский устав.

Крепость тоже проснулась. Слышны были голоса жителей, блеяние и мычание домашних животных, дым из печных труб пошёл.

Из пролома в стене выбежал Узам, у Бориса ёкнуло в груди. Что ещё случилось? Не добежав до Бориса пяток шагов, Узам рухнул на колени, склонился.

– Прости! Не углядели!

– Коротко и чётко – что случилось?

– Волхв из темницы исчез!

– Как исчез?

– Охрана ничего сказать не может. Говорят – глаз не смыкали! Замок на месте, ключи от него у меня были. Дверь заперта, на окне – решётка, да и маленькое оконце, взрослый человек через него не выберется.

– Веди, посмотрим!

Судя по тому, что уснули караульные у его машины, так же могли поступить бойцы в темнице.

Здание узилища небольшое, каменное. На первом и единственном этаже – помещения для охраны и начальства. Камеры для заключённых – в полуподвале. Над землёй только узкие зарешёченные оконца.

Оба караульных клялись, что не отходили от двери и не спали всю ночь. Дверь деревянная, окована железными полосами. Замок огромный, такой сломать почти невозможно, если только взорвать. Узам замок открыл, дверь распахнул. В камере пусто. Ни волхва, ни какой-нибудь обстановки – кровати, стола, стула. Под потолком узкое окно, железная решётка. Борис подошёл, решётку подёргал, держится прочно. Пол осмотрел, вдруг подкоп? Никаких возможностей сбежать у волхва не было, кроме как через дверь. Так у воинов ключа не было. Узам выпустить втихомолку не мог, волхв ему – враг.

Узам высказал предположение:

– Бир – волхв сильный. Сегодня полнолуние было, мог чародейство применить.

Хм, полнолуние – это точно. Тем более Борис чувствовал на себе взгляд, просыпался. Ох, сомневался он в магии. Однако чем тогда объяснить исчезновение волхва из камеры, когда окно и дверь целы, замок замкнут.

Борис не стал заморачиваться. Если волхв ухитрился исчезнуть, то он наверняка далеко. Узам чувствовал себя виноватым, вроде не досмотрел за волхвом.