Текст книги "Хроники заморского радио"

Славной эпохе становления

коммерческого радио

в российской провинции

конца девяностых

и начала нулевых

посвящается

Все события и имена вымышлены

Все совпадения случайны

Глава 1

Раз в неделю по вторникам генеральный директор «Радио СУРок» Александр Сергеевич Кукушкин отправлялся на заседание общественной палаты, недавно образованной в Заморске. Назначенные мэром города, члены палаты представляли разные сферы деятельности. Все они как бы считались уважаемыми людьми, как бы многого в жизни достигшими и как бы имеющими реальную возможность влиять на процессы, в Заморске происходящие. Они собирались после обеда, обсуждали какие-то вопросы, что-то предлагали, чем-то возмущались, о чем-то спорили, над чем-то смеялись, составляли какие-то петиции, подписывали документы, передавали их в мэрию и распираемые собственным величием разъезжались по домам поздним вечером. И всё это придавало каждому из них как бы большую общественную значимость. В первую очередь в их собственных глазах. Требования палаты как бы поддерживались, возможные варианты как бы рассматривались, положительные решения как бы принимались. Вот только в городе ничего не менялось. Но разве в этом суть? Главное, существовала и активно функционировала Заморская Общественная Палата, сокращенно ЗОП. Эта аббревиатура широко использовалась в местных газетах, но на телевидении и радио корреспонденты старались по возможности ее избегать из-за неблагозвучности склонения в некоторых падежах. И секретарша Зоечка, действительно, не шепелявила и вовсе не думала шутить, когда на телефонные звонки невозмутимо отвечала:

– Перезвоните завтра. Сегодня Александр Сергеевич весь день в ЗОПе.

По сути, город Заморск мало чем отличается от других провинциальных городков, разбросанных тут и там по российской глубинке. Не скажешь, что дела в Заморске идут из рук вон плохо. Отнюдь. Местные начальники воодушевленно рапортуют в Москву о впечатляющих успехах, например, в сельском хозяйстве, о регулярном увеличении надоев и центнеров с гектара, о применении самых передовых методов в управлении производством. В общем, о бурном росте капитализма с человеческим лицом. Лицом вполне довольным жизнью и категорически уверенным в завтрашнем дне.

Время от времени на центральной площади Заморска с огромной статуей бывшего коммунистического лидера в центре и метко прозванной заезжими острословами площадью Тяньаньмен, собираются разгневанные очередным повышением квартплаты и прочими мелкими неудобствами бабушки и дедушки с красными флагами и что-то требуют от властей. Но всё это воспринимается скорее экзотикой из навсегда ушедшего кумачового прошлого. Заморские жители в общей своей массе очень гордятся своим городом и его названием. И хоть здесь и в помине никогда не было никакого моря и вообще, происхождение названия даже историкам представляется довольно туманным, обостренное чувство вполне здорового патриотизма у заморчан всегда вызывало белую зависть у многочисленных приезжих.

В мае Заморск вот уже пару десятков лет отмечает День города. Традиционный апрельский капиталистический субботник усилиями добропорядочных жителей традиционно освобождает улицы и дворы от залежавшегося мусора, а очнувшаяся, наконец, от долгой зимы природа наполняет город тонкими ароматами сирени, теплыми лучами весеннего солнца и улыбками скинувших лишнюю одежду заморских прелестниц, слава о красоте которых распространилась по стране еще во времена Екатерины Второй, ссылавших, по преданию, на берега Волги не только девиц легкого поведения, но и прочих женщин приятных собой в целях профилактики. Заморские же мужчины, в особой красоте не замеченные, стараются привлечь к себе внимание дамского пола другими способами. Местные депутаты, например, активно поднимают вопрос о перенесении празднования Дня города с апреля на октябрь, ибо, не весть как в их распоряжение попали подлинные исторические документы, свидетельствующие о возведении Заморска именно в этом месяце. Но почему-то вместо ожесточенных споров об исторической справедливости и, видимо, из пылкой любви своей к родному городу, народ с радостью и слезами на глазах соглашается отмечать праздник два раза в год. А редакторы местных телеканалов традиционно засылают корреспондентов на городские улицы в очередной раз опросить население на тему «как я люблю Заморск». И, судя по тому, что показывают на экране, Заморск любят все его жители, причем их искренность всегда очевидна и неизменна: «Я люблю Заморск, потому что я не могу не любить Заморск, ведь это Заморск и никакой другой город на свете не сравнится с Заморском!»

Несмотря на то, что город насчитывает далеко не один век своей истории, молодежи в Заморске много. Причем, самой разной. А уж если выйти на городские площади, улицы да парки в праздничные дни массовых гуляний, то у неподготовленного гостя города может создаться впечатление, что, либо город населяет сплошь одна молодежь, либо люди повзрослей, вероятно, в целях личной безопасности и от греха подальше, предпочитают оставаться дома у телевизора и отмечать праздник в тесном кругу близких и друзей.

Впрочем, молодежь молодежи рознь и с целью не допустить всякого рода непредсказуемых ситуаций в этой среде, городские власти особенно в праздничные дни стараются не концентрировать всю разношерстную заморскую толпу в одном месте, а разводят ее, в хорошем смысле слова, по разным частям города. Благо, в Заморске есть и концертные площадки, и так называемые культурные центры, и набережные, и стадионы. К тому же, именно на это благое дело работает и целая, как бы сказали чиновники, инфраструктура молодежного досуга. И уж о чем забыть в таком контексте невозможно, так это, разумеется, музыкальные радиостанции, которых с каждым годом становится всё больше и больше, больше и больше. И уже далеко в прошлом остались времена сладкого радийного романтизма, когда на одной волне можно было услышать «Ласковый май» вслед за Led Zeppelin, а после Доктора Албана Булата Окуджаву, когда ди-джеи говорили в эфир что хотели и когда хотели, а директора за рюмочкой коньяку блаженно мечтали о роскошных яхтах и виллах на Гавайях и, казалось им, время их вот-вот наступит.

А время шло. У длинноволосых рокеров рвотный рефлекс вызывали смазливые мальчики и девочки, бубнящие что-то из радиоприемников. Поклонников крутого блатняка до исступления доводили песни на непонятных чужеземных языках, а любителей диско бросали в холодный пот вопли, визги и гитарные запилы в стиле хэви-метал. Встрепенулись и рекламодатели: владельцу сети ювелирных магазинов в один момент как-то расхотелось нести деньги на радиостанцию, куда без остановки звонят 14-летние подростки, даже, несмотря на его приятельские отношения с директором. А банкир и давний поклонник Энгельберта Хампердинка вдруг сделал для себя печальное открытие – музыку его кумира любят, оказывается, не все, и новых клиентов от затрат на радиорекламу почему-то больше не становится. Рынок своей невидимой рукой медленно, но верно делал свое дело и в конечном итоге, все устаканилось. Теперь у каждого слушателя есть свое любимое радио. И все этому рады. Правда, если уж на чистоту, то даже заядлый хип-хоппер порой, услышав на «вражеской» станции старенькую легонькую музыку своего детства, печально улыбнется и про себя подпоет… Но никому не признается. Ни за что!

Александр Сергеевич Кукушкин был одним из отцов-основателей ФМ-радиовещания в Заморске. Что называется, на своей шкуре познал он все нюансы, форшлаги, диезы, бемоли, а еще чаще бекары радийного бизнеса: что делать, как делать, для кого и зачем. Теперь, спустя десять лет, Кукушкин владел уже двумя радиостанциями и всё, казалось бы, должно быть намного проще и понятнее. С одной стороны, так оно и было. Но с другой… Конкуренция всё жестче, конкурентов всё больше, а методы борьбы с ними всё изощреннее.

А тогда, на заре местного радиобизнеса Кукушкин, сам ди-джей и заядлый меломан, горел желанием приобщить заморских жителей к достойной музыке, какой, само собой разумеется, – а как же иначе? – является рок. И даже станцию хотел скромно назвать «Радио Курок», что значит – рок от Кукушкина. Однако партнеры и новоиспеченные коллеги усиленно возражали против такого воинственного каламбура и убедили Кукушкина согласиться на более спокойное словосочетание.

В результате сложных и болезненных компромиссов остановились на «Радио СУРок», что можно расшифровывать как «самый умопомрачительный рок», «сверх увлекательный рок» или «супер улетный рок». Ну, а можно и никак не расшифровывать, – слово «рок», как того и желал Кукушкин, осталось в названии, а самого его и так вскоре город узнал, не только как генерального одной из первых заморских радиостанций, но и как кандидата в местные депутаты. Депутатом, к слову, так и не ставшего.

Не прошло и месяца с момента открытия радио, как случайно и неожиданно выяснилось, что слово «рок» большинство слушателей понимает по-своему. И в программе по заявкам молодые заморчане заказывали свои любимые роковые песни в исполнении «Любэ», Михаила Шуфутинского и группы Boney M. И только когда Кукушкину через 5 лет с великим нечеловеческим трудом на ниве подкупа чиновников удалось открыть вторую радиостанцию, он наконец-то определился с двумя противоположными форматами: на «Радио СУРок» оставил то, что любил слушать сам и прочую альтернативу, а на второй станции запустил в эфир откровенную, как говорят, попсу.

Над вторым названием думали еще более долго и мучительно. Любитель каламбурных анекдотов про Штирлица Кукушкин представлял себе в качестве названия какую-нибудь тонкую игру слов, но обязательно свежую и очень оригинальную. В голове крутились «радио-узел», «радио-активность», «радиобщества», «мысрадио», «радиожизни», прочая ерунда. И вдруг… – «радиоточка». Вот оно! «Радио Точка». Тут всё, что нужно. Сразу проглядывается концепция: настроился и точка! Ничего больше не нужно искать! На этот раз никаких возражений Кукушкин не потерпел. Неудачные шутки со стороны коллег по поводу прочих лингвистических изысков, как то «Радио Клише», «Радио Кавычка» и даже «Радио Абзац» были отвергнуты на корню.

Разумеется, «Радио Точка» размещалось в том же помещении, что и «Радио СУРок». На обеих станциях работали одни и те же сотрудники. Одни и те же ведущие выходили в эфир, называясь другим именем, слегка изменяя тембр голоса или, говоря через пластмассовую трубочку. И только музыка на станциях Кукушкина звучала разная. Разными, как повелел рынок, были и слушатели.

Уже в третий раз на День города Кукушкин, посредством невероятных усилий своего рекламного отдела по привлечению всех мыслимых и немыслимых спонсоров – от презервативов Don Pedro до сухариков «Заморики» – организовывал в Заморске два массовых мероприятия. Одно для отъявленных рокеров от имени «Радио СУРок», другое для менее притязательной публики от имени «Радио Точка». Задолго до праздника по городу расклеивались листовки и афиши, нескончаемым потоком крутились в радиоэфире ролики о предстоящем супер-событии, и даже бегущая строка на местном телеканале. Финансов, как правило, всегда не хватало, в результате чего задумки о приглашении мега-звезд из Москвы, а тем более из-за рубежа так и оставались из года в год «удачными» задумками. Выступали же на этих акциях местные заморские звездочки, для которых появление на публике и так событие важное, к тому же какие-никакие гонорары они всё же получали. Например, в виде ротации своей песни по радио. Обе акции, опять же в целях жесткой экономии проводили в один день, но в разных частях города, опасаясь всевозможных эксцессов со стороны вкусонепримиримых слушателей по отношению друг к другу. Генеральный директор Кукушкин по сложившейся традиции посещал оба мероприятия, произносил приветственную речь, представлял местных заморских звезд, изображая из себя, таким образом, лучшего друга молодых заморчан. И эти приветственные речи по сути своей были единством противоположностей.

Сейчас, выйдя на сцену открытой площадки в городском Парке Космонавтов, Кукушкин произнес яркую зажигательную речь, содержание которой, впрочем, ничем не отличалось от прошлогодней. Говорил он о замечательном и неповторимом городе Заморске, о его современной и даже в чем-то продвинутой молодежи, которая слушает хорошую музыку, не поддается навязчивой рекламе попсы, оккупировавшей все теле– и радиоэфиры, что надо с этой попсой бороться, игнорируя ее и, слушая живую, правдивую музыку и что именно такую музыку наших заморских групп можно услышать сегодня на Дне города, благодаря самой лучшей заморской радиостанции «Радио СУРок»! Толпа длинноволосых тинейджеров в черных майках с изображениями группы «Ария», «Мастер» или «Король и шут» отвечала одобрительным свистом и криком. А для Кукушкина полдела было сделано.

Вполне довольный собой, генеральный завел новенький белый джип Киа Спортэдж, предварительно дав несколько автографов девчушкам лет двенадцати. Ехал он медленно, и всю дорогу сопровождали его приятные подзабытые воспоминания бурной молодости, когда ди-джей Кукушкин собирал полные залы в самой популярной дискотеке Заморска «Нежданный звук». Толпы людей осаждали Центральный Дом культуры в надежде попасть на его незабываемые шоу. Билетов хватало не всем, спекулянты продавали их в две, а то и три цены, как на концерты настоящих звезд. А уж в девушках и раздаче автографов у молодого Кукушкина отбоя не было. И в прямом и переносном смысле. Отбой наступал лишь под утро, когда обессиливший от женских ласк и в меру нетрезвый Кукушкин отрубался в квартире очередной поклонницы. А вечером опять работа, музыка, женщины, женщины, женщины… Сладкие воспоминания захлестнули Кукушкина, далеко на задний план отодвинулись все текущие проблемы: пошатнувшееся здоровье, очередная задержка с выплатой зарплаты сотрудникам, недавние нелицеприятные высказывания в его адрес конкурентов, нестабильный рейтинг и много чего еще…

Через двадцать минут Кукушкин был в противоположной части города, на другой заполненной людьми площадке Сквера Подпольщиков, недалеко от здания радиостанции. Ему предстояла еще одна речь. На этот раз речь генерального директора «Радио Точка» для молодых заморчан – любителей легкой поп-музыки. Воспоминания Кукушкина о своем героическом прошлом придали бывшему ди-джею храбрости и невиданного красноречия. На одном дыхании забежал он на сцену, резво схватил микрофон и, не дождавшись собственного представления, зычным голосом крикнул в толпу:

– Привет, Заморск!

Тусовка стильно одетых молодых людей и девушек, совершенно по внешнему виду непохожих на неопрятных длинноволосых черномаечных своих земляков, ответила дружным «Йоу!». Ведущий акции, подхватив боевой настрой шефа, заголосил еще громче:

– Встречайте! Александр Кукушкин! Генеральный директор вашей любимой радиостанции…

И микрофоном показал на огромный баннер на сцене. Толпа выдала громким нестройным хором: «Ра-ди-о Точ-ка!»

– Друзья! – начал Кукушкин, – я приветствую вас! С Днем города!

Он будто смотрел на себя со стороны и поражался собственному красноречию. Говорил о самом лучшем городе, самых лучших жителях. О том, какие все красивые и как на самом деле налаживается жизнь вокруг. О самом лучшем заморском «Радио Точка», ведь только хорошая поп-музыка, которая звучит на этой радиостанции, настраивает людей на достижение высоких целей в жизни. А не пресловутый грязный так называемый рок, который только провоцирует насилие. Зачем-то он напомнил толпе о том, что некоторые фанаты рок-групп организуются в банды и терроризируют добропорядочное население Заморска. О том, как два года назад невменяемые поклонники метал-группы «Житие мое» занимались телефонными угрозами в адрес участниц городского конкурса «Заморская красавица», поджидали их в темных местах, измывались над бедными девушками…

В своем порыве Кукушкин говорил гораздо дольше запланированного времени. Ведущий шоу уже стал невольно поглядывать на часы, – в этом году желающих выступить музыкантов оказалось больше, чем обычно. И вовсе не хотелось портить отношения с местными поп-звездами, не дав им всем без исключения возможность исполнить свои шедевры. Хорошо еще, что в отличие от параллельного рокового мероприятия, пели здесь все под фонограмму, и не было необходимости при смене выступающего коллектива включать новые гитары, настраивать их и прочее, и прочее.

Тем временем, в процессе своей речи Кукушкин заметил, как часть тусовки смотрит вовсе не в его сторону, а куда-то вбок. Проследив траекторию, он к удивлению своему обнаружил, что слева от сцены в окружении двух крупных людей в черном стоит не менее крупный человек в белом. И личность этого человека ни у одного коренного заморца не могла вызвать и доли сомнения. Да, именно на него смотрела толпа, на него были направлены и несколько озадаченные взгляды организаторов действа. Это был никто иной, как мэр города Заморска Егор Михайлович Копейкин. Кукушкина неожиданный визит мэра на массовое мероприятие ничуть не смутил, – начиналась предвыборная кампания, и появление Копейкина среди молодежи было вполне объяснимым и оправданным. Он постарался очень гладко вырулить свою речь к великой роли городских властей в постоянном улучшении качества жизни заморчан и, разумеется, лично мэра города, «который сегодня здесь с нами! Ура!» Егор Михайлович снисходительно улыбнулся и медленно направился к лестнице на сцену под аплодисменты всей площади.

В течение десяти с половиной минут мэр поздравлял молодежь Заморска, говорил о том, как город усилиями мэрии становится краше год от года и день ото дня. Не преминул он процитировать гигантские суммы, вложенные мэрией в развитие народного хозяйства. Говорил об успешно функционирующих подростковых клубах, детских площадках, о достижениях заморских спортсменов, о новой церкви, о количестве выпускников вузов и аспирантов, о высокой зарплате медиков и учителей, значительном повышении пенсий и прочей своей отеческой заботе о горожанах. Завершил мэр свое выступление лозунгом: «Наш Заморск – это самый лучший город на Земле!». Реакция подуставшей от красивого славословия толпы была чуть послабее, чем вначале. Тем не менее, мэр остался своей речью, опробованной уже ни один десяток раз, доволен. Ведущий, расплывшись в натянутой улыбке, несколько раз поблагодарил Егора Михайловича и перешел собственно к программе мероприятия.

Мэр степенно спустился со сцены и остановился рядом с Кукушкиным.

– Здравствуйте-здравствуйте! Как поживает наше радио? – успел произнести мэр, как из рядом стоящей колонки музыка загремела так, что Кукушкину поневоле пришлось прикрыть Копейкина грудью и мелкой рысью перебежать вместе с ним и телохранителями на безопасные метров тридцать.

– Я спрашиваю, как поживает наше радио?! – заорал мэр в ухо Кукушкину.

– Егор Михалыч, «Наше радио» – это наш конкурент. А вот «Радио Точка» поживает замечательно.

– А! Так сказать, дошли до точки?! – голос мэра срывался на фальцет.

– Скорее, поставили точку под неопределенностью в радиовещании!

– Любопытно, что вы вспомнили ту историю с фанатами. И ведь надо же, какие сволочи, охотились за обеспеченными девушками из приличных семей. Что им, своих девок что ли мало?

– Ну, так это же красавицы были, как-никак!

– Да-да. Я именно так и успокаивал свою дочь. Она очень боялась… Вы делаете большое и важное дело, устраивая мероприятия для молодежи Заморска! – мэр уже не кричал, а громко пищал в ухо Кукушкину.

– Спасибо Вам за такие слова! Мы сегодня проводим еще одну акцию в парке Космонавтов. Для молодежи, которая слушает рок-музыку. Я ведь еще директор «Радио СУРок». Концерт сейчас идет, я только что оттуда. Очень много народу.

– Я знаю «Радио СУРок», у меня дочка слушает.

– Это очень хорошо!

– У вас там песня такая есть, что-то типа: «Ты придеееешь ко мне, а меня нееееет уже… – пропищал мэр и сильно закашлялся.

– Да-да, есть такая песня, – среагировал Кукушкин, разумеется, не вспомнив, что за композиция так запала высокому чиновнику. – Кстати, мы скоро заканчиваем ремонт на радио, очень хотелось бы, как закончим, пригласить Вас в студию, показать нашу работу, так сказать. Вы, наверное, знаете, – мы вот здесь в соседнем здании располагаемся.

Егор Михайлович не расслышал начало фразы, а уловил лишь слово «пригласить» и «соседнее здание». К тому же, уже ничего не соображая от оглушающей музыки, вероятно совсем потеряв голос и, желая побыстрее покинуть это место, мэр красивым жестом выразил Кукушкину признательность за приглашение.

Его следующий жест несколько Кукушкина удивил, – уверенным шагом Копейкин направился к зданию, где и размещалась радиостанция. Мрачные телохранители последовали за ним.

– Черт! Он ведь понял, что я сейчас приглашаю! – дошло до Кукушкина.

Очевидно, подобный поворот событий никак не входил в планы последнего. На радио, действительно, ремонт был в разгаре, уже давно, и посещение гостя такого ранга было совсем не в тему.

Располагалось радио на втором этаже громоздкого административного здания советской постройки. В девяностые оно превратилось в разношерстный офисный центр. Кукушкину удалось через двоюродного брата дяди подруги жены, который работал в городской администрации, арендовать целый этаж. Косметический ремонт то там, то сям проводили перманентно, но для глобального обновления и создания соответствующего современного вида руки не доходили. А если говорить прямо, – вечно не хватало денег, а на бартер достойные строительные фирмы работать не хотели.

На вид помещение чем-то напоминало медицинский термометр. При входе находился просторный холл, а дальше по центру шел длинный коридор с небольшими кабинетами по обеим сторонам, всего их было тринадцать. Правда, один кабинет был значительно больше других – кабинет генерального. В остальных размещались все службы радио: две эфирные студии, одна новостная, монтажка, кабинеты программного, коммерческого директоров, бухгалтера, рекламного отдела, еще комната, где хранились призы для розыгрышей в эфире, комната отдыха, туалет и, так называемая тринадцатая, где проводили время дежурные техники-операторы. В холле в одном углу, у входной двери было место охранника со столом и настольной лампой, в другом сидела секретарь, в третьем стояли вечно загроможденные шкафы, доска объявлений и какие-то стенды, повесить которые на стену так никто и не удосужился, в четвертом углу находился огромный кожаный диван. Стоял он не вплотную к стене, а как бы сглаживая угол таким образом, что представлял из себя гипотенузу треугольника, внутрь которого складывали всякий хлам. Благо, спинка дивана была высокой. Еще в холле находилось два стола, на которых всегда лежало много разных бумаг, и которые использовались большей частью для застолий, и несколько разнокалиберных стульев.

Так или иначе, объяснять сейчас мэру, что тот неправильно понял и что пригласить его Кукушкин мог бы уж никак не раньше, чем через пару месяцев, казалось абсолютно невозможным. Нужно было как-то выходить из затруднительного положения. По крайней мере, позвонить на радио и дать необходимые указания. Хотя времени мало, минут пять-семь…

– Егор Михалыч, разрешите, я позвоню, чтобы мои сотрудники были готовы Вас встретить, – голос Кукушкина стал похож на писклявый голос мэра, несмотря на то, что музыка теперь звучала вовсе не так громко.

– О, умоляю вас, не стоит, это не официальный визит, я просто посмотрю, пообщаюсь с людьми, – к Копейкину, напротив, вернулся нормальный баритон.

С трудом Кукушкин всё же успел набрать номер телефона радиостанции. Как выяснилось, лишь для того, чтобы услышать в трубке короткие гудки.

– Проклятье! – повторял про себя Кукушкин, набирая другой номер с тем же эффектом.

– Простите ради Бога, забыл ваше отчество, – великодушно улыбнулся Копейкин, который, разумеется, не помнил также ни имени, ни фамилии.

– Кукушкин Александр Сергеевич, директор «Радио Точка» и «Радио СУРок, – выпалил Кукушкин как ученик у доски.

– Скажите, Александр Сергеевич, как сейчас радиобизнес развивается, какие перспективы?

– Радиобизнес… э-э… сложно, но мы… э-э… стараемся, так сказать, быть на гребне… – мямлил Кукушкин, думая лишь о том, не валяются ли пустые пивные бутылки и всякий мусор на радио, а уборщица придет только утром, и какие дурацкие надписи могут быть на доске объявлений, и кто вообще сейчас вечером на радио, когда основные ди-джеи и техники находятся на мероприятиях…

– Это приятно слышать. Всегда надо быть на гребне… Так вот здесь вы обитаете?

Кукушкин выпал из разговора: что приятно слышать мэру, на каком гребне? Он проклинал сам себя, пока вся четверка медленно подходила к серому офисному зданию, на втором этаже которого и располагались «Радио Точка» и «Радио СУРок».

Наихудшие опасения Александра Сергеевича оправдывались. В такой напряженный день порядка на станции в принципе быть не могло. Но то, что воспринималось бы естественным в любой другой ситуации: разбросанные вещи, бумаги, коробки из-под призов, провода, диски и вся прочая радийная параферналия, сейчас представлялось Кукушкину неприемлемым. В кои-то веки на его радиостанцию, к его выстраданному детищу приходит мэр города, от которого может зависеть многое, очень многое для дальнейшего процветания бизнеса, а тут сплошной бардак, бедлам и кильдым. Мэр Копейкин вот уже несколько сроков подряд избирался на свой пост, порой вопреки всякой логике, так что хорошие отношения с ним были залогом, по крайней мере, относительного спокойствия.

Ремонт на станции начался давно. Так давно, что никто и не помнит когда точно. Ну, а кто помнит, – те далече. То возникла идея переместить эфирную студию в помещение рекламного отдела, то решили офис бухгалтера перевести в операторскую, то черный выход сделать главным входом, то перегородить офис директора, то прорубить окно там, где его быть не может, то сломать несущую стену, то вообще переехать в другое здание. Людям сторонним казалось, что вся деятельность Кукушкина и состоит в том, чтобы делать в помещении перманентный ремонт. И хоть рейтинг от всего этого особо не менялся, видимость кипучей деятельности производила в целом благоприятное впечатление. По крайней мере, на самого Кукушкина. Но сегодня… Сегодня он идет сюда с мэром города.

Рассеянный охранник Даниил по обыкновению смотрел вдаль, на проезжающие машины и праздно шатающихся людей, притоптывая в такт музыке, доносившейся с соседней площади. На своем посту он сменился всего час назад, как обычно по дороге выпив бутылочку пива. Совершенно случайно взгляд его упал на четырех солидных людей, приближающихся к зданию. Секунд десять Даниил молча и отстраненно смотрел на четверку, пока страшная догадка не пронзила его как молния: это же Кукушкин, а с ним мэр города, и идут они, скорее всего, сюда!

Первое, что пришло в голову Даниилу, – надо что-то делать. Он еще не знал, что именно, но нутром чувствовал недоброе. Зачем-то схватил пульт дистанционного управления кондиционером и включил прибор на полную мощь. Притом, что в помещении и так было, мягко говоря, прохладно. Он попробовал громко свистнуть, чтобы собрать находящийся на станции народ, но накануне вставленная коронка на зубах воспротивилась. На фоне шума кондиционера звук, изданный Даниилом, оказался неубедительным. В следующую секунду охранник метнулся в сторону кабинетов в коридоре и, нечаянно задев сетевой шнур компьютера, с грохотом рухнул на пол, ударившись головой о дверной косяк. Огромный старый монитор, к счастью, приостановил движение на самом краю стола и не свалился вместе с охранником, а из носа Даниила хлынула кровь. На грохот сбежался радийный народ.

– Сейчас здесь будет Копейкин с Кукушкиным! – прошепелявил Даниил, ковыляя к туалету.

– Копейкин?! Когда будет?!!! – народ отреагировал чуть ли не хором.

Вместо ответа распахнулась входная дверь, и в помещение буквально ввалился никому не знакомый угрюмый верзила. Представившись телохранителем мэра города, он объявил, что через две минуты радиостанцию посетит господин Копейкин и, осмотрев опытным взглядом помещения, снова вышел. Немая сцена длилась недолго. Все присутствующие принялись молча и судорожно наводить порядок: кто-то поправлял висящие в рамках на стене портреты звезд, посетивших когда-то станцию, кто-то начал переставлять с места на место пустые коробки, кто-то сдувать пыль со стола…

Увы, в критической ситуации чувство рациональной логики срабатывает далеко не всегда: мусор, бумаги, разбросанные по полу, проводка, свисающая так низко, что нагибаться приходилось даже бабе Вите, уборщице ростом не выше минисейфа в кабинете директора, – всё это свидетельствовало о том, что посетителям входить сюда категорически не рекомендуется. А вдобавок ко всему нелепому антуражу достаточно было бы повесить табличку «Извините, у нас ремонт!»

– К сожалению, у нас сейчас ремонт. Хотелось бы Вам показать помещение, когда он закончится, – открывая перед мэром входную дверь, оправдывался Кукушкин.

– Ну что ж, ремонт – дело хорошее, – протянул мэр, окинув подозрительным взглядом холл, чем-то напомнивший ему собственный погреб и, ощутив вдруг сильное сомнение в необходимости здесь оставаться.

– Мне бы хотелось, Егор Михалыч, познакомить Вас с моими коллегами, но сегодня у нас мероприятия и многие сотрудники сейчас там, а на станции только один ведущий и вот дежурный техник…

Кукушкин не знал, что говорить. Он старался произносить слова с вежливой интонацией, внутри негодуя, где охранник и, показывая кулак технику Сереже Недалекову, который в отличие от более расторопных коллег в последний момент не успел скрыться от нежданных гостей.

По поводу двух человек Кукушкин ошибался. На радио, помимо дежурного техника, охранника и ведущего эфира находилось еще человек шесть: это были их друзья и подруги. Никто, разумеется, не ожидал позднего визита шефа, да еще с таким гостем. Все весело общались, пили пиво и сейчас готовы были провалиться на месте.

Кукушкин в свою очередь был озадачен собственным визитом не меньше подчиненных. Он неуверенно показывал Копейкину помещения станции, подробно комментируя, что где находится и что где планируется изменить и переиначить. А, открыв дверь комнаты отдыха, вдруг обнаружил честную компанию малознакомых и совсем незнакомых людей с белыми испуганными лицами. Кукушкин покраснел от злости как рак, но нашел в себе силы и натянуто улыбнулся.

– А вот и наши сотрудники! Готовятся к эфиру, планируют, так сказать, работу на завтра. Видите, Егор Михалыч, работа кипит!