Текст книги "Байкал. Край солнца и легенд"

Оригинально в ряду близстоящих строений выглядит дом Файнберга, по улице Халтурина, 1. Это старинное здание с башенками и звездами Давида на фронтонах ныне представляет собой уникальный памятник архитектуры начала ХХ столетия (стиль эклектика, архитектор А. Кузнецов). Здесь в своё время размещался штаб Иркутского военного округа, затем картинная галерея, что более подходило для примечательного памятника архитектуры. Возведено оно на средства иркутского купца и мецената Исайя Файнберга; ныне в нем находятся отделы краеведения, литературы по искусству и истории культурного наследия областной библиотеки им. И.И. Молчанова-Сибирского.

Дом ещё одного купца-миллионера, Второва, расположен по переулку Пионерскому, 4 (1897). Богатые предприниматели из центра заводили себе торговые дома в крупных городах России, Второв из Москвы был одним из них. Псевдорусский стиль на переломе эпох был характерен для архитектуры каменных зданий Иркутска конца XIX в. Какое-то время в нем располагался Музей Революции, сегодня это здание отведено под Детский дворец творчества.

Памятник Якову Похабову – основателю иркутского острога

Дальше проходим по улице Пролетарской (Ивановской) и перед цирком выходим на площадь Труда (бывший Мелочный базар). Иркутский цирк – один из старейших в России, здесь же расположены Центральный телеграф (первая телеграмма ушла в 1864 г.) и областной суд (бывшая гостиница «Московское подворье»); все здания возведены в начале XIX в.

Круг почти замыкается с выходом на ул. К. Маркса. После одного из заметных старинных зданий в городе, бывшей гостиницы «Гранд-отель» (1902), подходим к музею природы (ул. К. Маркса, 11), находящемуся в строении, выполненном в 1902 г. в эклектичном стиле с мавританскими, древнерусскими, готическими элементами. Здесь имеются уникальные коллекции, прежде всего археологические, которым впору находиться в столичных собраниях – кости шерстистого носорога, мамонта, первобытного бизона.

Первое поступление естественно-научных экспонатов датируется 1879 г., когда начала комплектоваться палеонтологическая коллекция, основы которой заложил И.Д. Черский. Некоторые образцы были представлены ещё экспедицией Витуса Беринга и описаны его соратником Георгом Стеллером, как тот же скелет морской коровы; впоследствии это морское животное было полностью истреблено.

В геологической коллекции представлены все крупнейшие месторождения Иркутской области; наиболее интересная часть – собрание минералов известного российского геолога В.А. Обручева, добытых в 1890-х гг. в Забайкалье. Зоологическую коллекцию формировали видные исследователи Г.Н. Потанин, М.М. Березовский в экспедициях конца XIX в. в Китай, Монголию, Восточный Тибет; среди экспонатов немало экзотических: чучела гималайского монала, тибетского улара-индюка, золотого фазана, пегого зимородка. Интересна экспозиция «Природа Прибайкалья», привлекающая внимание к природной среде региона и разнообразию её ландшафтов.

Декор Крестовоздвиженской церкви

Следующей достопримечательностью на зеленой экскурсионной линии представляется здание в стиле модерн, характерном для конца XIX в. – гостиница «Централь» (архитектор А.Е. Разгильдеев). С 1926 г. гостиница передана под Дворец труда (ул. Ленина, 13), здесь же разместился и Театр юного зрителя имени драматурга Александра Вампилова; ныне это заметное театральное учреждение в России. Недалеко, по той же улице (дом 23), находится Концертный зал филармонии (бывшее здание Общественного собрания) с примыкающим строением, где проходят спектакли театра Вампилова.

И последний объект на городском ознакомительном маршруте – Крестовоздвиженская церковь (1760), расположенная по адресу ул. Седова, 1. Она была построена на Крестовском холме к десятилетию Полтавской битвы, в стиле сибирского барокко. Обильные и богатые орнаменты заполняют все стены фасада, это сложнейшие и красочные геометрические фигуры; в композиции некоторые усматривают ступенчатый субурган (ступа) – культовое сооружение буддийской архитектуры, увенчанное шпилем; кажется, что здесь присутствуют элементы декоративно-прикладного искусства бурят. И всё здание выглядит словно разукрашенная юрта в степи или, скорее, в музейном зале – так она игрушечно смотрится. Ограда и кресты – прекрасные образцы старой кузнечной работы, выполненные иркутскими мастерами. Изысканные каменные кружева делают церковь характерным объектом XVIII в. Прихожанами церкви были многие декабристы.

Городская память о декабристах

В целом же в городе многое связано с этими «первенцами свободы». Целые страницы истории Иркутска заполнены общественной и созидательной деятельностью декабристов. Несмотря на жестокий надзор полиции, их дома были «оазисом дружеского участия» для многих горожан и близких по духу людей. На городских церковных кладбищах нашли последнее упокоение многие видные декабристы.

Вышедшие на Сенатскую площадь Петербурга в 1825 г. молодые офицеры требовали коренного переустройства страны и общества. Восстание было подавлено и декабристам вынесен суровый приговор – кому каторга, кому вечное поселение. В Сибири судьба государственных преступников оказалась связанной с губернским городом Иркутском.

30-летняя ссылка декабристов оставила свой заметный след – в усадьбах, где жили, в церквях, которые посещали, в присутственных местах, куда регулярно наведывались. Это усадьбы князей Волконского и Трубецкого, церковь Преображения Господня (1811), ставшая для семьи Волконских домашней: здесь венчались дети декабристов, отпевали многих умерших товарищей, какое-то время в этих стенах проживали и опальные семейства Волконских и Трубецких.

Через дорогу от церкви находится здание Сиропитательного дома; основанный в 1838 г., он предназначался для воспитания девочек из бедного сословия и стал первым женским учебным заведением Восточной Сибири. Здесь также обучались дочери декабристов, и, находясь в среде детей из не слишком обеспеченных семей, они впитывали демократические и разночинские традиции. От столичного высокомерия не оставалось и следа. Это нашло своё отражение в характере и умонастроении потомков декабристов, вернувшихся спустя полвека в Европейскую Россию. Этот дом продолжил свою жизнь в качестве сельскохозяйственной академии (ул. Тимирязева, 59).

Декабристы были довольно энергичными людьми, как бы мы сейчас сказали, с гражданской сознательностью. И неудивительно, что многие городские, а тем более государственные начинания не прошли мимо них. Так, немало декабристов были участниками американских программ, побывали в Русской Америке. Всеми этими делами занималась Российско-американская компания со своей конторой, находившейся в здании на нынешней улице Сурикова, 24. Сейчас об этом напоминает примечательная мемориальная табличка с заметным свитком карты. Компании принадлежит первенство в освоении русскими Американского континента, в налаживании контактов с коренным населением, организации исследовательских экспедиций; результатом этих инициатив стало описание и начало колонизации русскими Алеутских и Курильских островов, а также Тихоокеанского Севера. Память о тех героических временах не забывается иркутянами, с успехом много лет идёт в городском Музыкальном театре рок-опера композитора Н. Рыбникова «“Юнона” и “Авось”», главным действующим лицом которой выступает Н. Резанов, продолжатель дела Российско-американской компании.

Неудивительно, что и места последнего упокоения декабристов и американских мореплавателей и землепроходцев оказались рядом. Это некрополь Знаменского женского монастыря (1689), расположенного ниже по течению Ангары, при впадении в неё речки Ушаковка (ул. Ангарская, 1). Петр I проводил ускоренную христианизацию нерусского населения Сибири и поэтому придавал большое значение открытию монастыря в Иркутске, пожаловав этой обители Евангелие с собственноручной подписью. Архитектура церкви ещё близка к древнерусскому зодчеству, что подтверждается наличием декоративных фасадов, спаренных колонок, лепных кудрей на окнах; это хорошо видно на фотографиях, которые были сделаны при беглом осмотре собора; цифровой фотодокумент ныне – это как дневниковые записи в былые времена… Вместе с тем памятник несет элементы сибирского барокко – геометрические рельефные композиции ромбов, квадратов, окружностей.

Знаменский женский монастырь

Издавна здесь находится почитаемое горожанами кладбище с примечательными памятниками малой скульптуры. За первые годы советской власти многое в нем было утрачено, но и сейчас поражает величавость памятников. Хотя нет-нет да и увидишь постамент с отвинченной табличкой – то ли объект на реставрации, то ли это наследие варварских времен. В некрополе находятся могилы основателя Российско-американской компании, «русского Колумба» Г. Шелехова, ссыльных декабристов В.А. Бечасного, П.А. Муханова, жены и детей декабриста Трубецкого; кстати, Е.Н. Трубецкая оказалась первой из жен опальных бунтовщиков, отправившаяся вслед за мужем «во глубину сибирских руд». Из уважения и в знак глубокого почтения монахини на руках несли её гроб, не давая этой чести никому из присутствовавших. Место намоленное и священное: в Знаменском соборе монастыря (1757–1762) хранится икона «Спас Вседержитель», облаченная в чеканный серебряный оклад, а также покоятся вновь обретенные мощи покровителя Иркутска – Святителя Иннокентия. Силуэт монастыря виден издалека, зелено-купольное его обрамление надолго остаётся в памяти – покоящиеся тут люди того заслуживают в высшей степени. Уходя, нельзя не бросить прощальный взгляд на ограду со Святыми воротами…

Именно в Иркутске родилась Российско-американская компания, сыгравшая огромную роль в истории двух крупных мировых держав. Один из видных деятелей Русской Америки Николай Резанов не только бывал в Иркутске, но и приходился зятем Григорию Шелехову – русскому исследователю, мореплавателю, основателю экспедиции в Русскую Америку, дело которого он и продолжил, взяв на себя руководство Российско-американской компанией после смерти тестя. В 1741 г. состоялась успешная вторая камчатская экспедиция Беринга. Были открыты Аляска и Тихоокеанские острова, по праву первопроходцев ставшие владениями Российской империи. А сама Аляска и часть Калифорнии входили в состав Восточно-Сибирского генерал-губернаторства со столицей в Иркутске. Здесь нанимали штурманов и матросов, сюда привозили экономические и научные отчеты об экспедициях, здесь ревизовались навигационные карты, заключались коммерческие сделки. Отсюда, как говорится в иркутских летописях, «иркутяне ходили в Америку, как к себе домой».

Но самое, пожалуй, главное здание, связанное с декабристами, это усадьба Волконских (пер. Волконского, 10). Не зря здесь проводятся традиционные «Декабристские вечера», а также русские праздники, в частности Масленица, так, как проводили её хозяева дома, отмечаются особые для декабристов даты. Невдалеке в сквере поставлен памятник женам декабристов, вроде бы хрупким и нежным, как передаёт в металле мастерство скульптора, но, тем не менее, крепким и стойким духом, которому позавидуют зрелые мужи.

Памятник Г. Шелехову

Гостеприимный дом Волконских посещали почти все декабристы, жившие на поселении в городе и его окрестностях. Бывал здесь и Николай Бестужев, наведывавшийся сюда из Селенгинска писать портреты иркутян. И когда входишь в дом, некоторые из них призрачными силуэтами проплывают перед тобой на стене. Не сразу соображаешь, что это картинки диапроектора, установленного под потолком.

Кстати, два впечатляющих эркера, украшающих уличный фасад дома, созданы по проекту Н.А. Бестужева. В целом же здание возведено в традиции классических дворянских особняков. Внешний вид вызывает ассоциации с петербургской архитектурой, чуждой иркутской застройке, а вот дворовая часть имеет уже типично сибирский облик; хозяйственные постройки, как у зажиточного иркутянина, включают людскую, конюшню, каретный сарай, амбар с ледником, хлев. На втором этаже устроен зимний сад, открываются интерьеры жилых и парадных комнат, обставленных так, как это было при известных в городе жильцах. Из памятных вещей – пирамидальное пианино и рояль М. Волконской; в гостиной княгини устраивались музыкальные вечера и литературные встречи. Инструменты отреставрированы и по-прежнему звучат для гостей-экскурсантов и любителей камерного общения. В целом же усадьба стала центром культурной и общественной жизни Иркутска. Здесь устраивались балы, домашние спектакли, выступали популярные музыканты.

Вообще же, дом изначально был построен в селе Урик, куда князь, генерал-майор и герой войны 1812 года, был направлен на поселение после 9 лет каторги. В 1844 г. княгиня Волконская с детьми добилась разрешения постоянно жить в Иркутске, чтобы сын мог учиться в гимназии. А в 1847 г. дом из предместья перенесли в Иркутск на купленный участок земли за Преображенской церковью. До конца 1850-х гг. он считался одним из лучших в числе подобных городских построек. Из этого дома и отправился декабрист на родину осенью 1856 г. после амнистии. В советское время в здании прекрасной деревянной архитектуры размещалось общежитие. В усадьбе, где официально с 1985 г. находится Иркутский музей декабристов, в течение всего 2013 г. проходили празднования 225-летия со дня рождения её хозяина.

В биографии этого замечательного человека все необычно. Отпрыск одного из древнейших княжеских родов, ведущий свою родословную от Рюрика, бесстрашный боевой генерал в 24 года, обладатель золотой шпаги «За храбрость» и многочисленных боевых наград. Свободолюбивый нрав и либеральные умонастроения привели в конце концов на Сенатскую площадь в 1825 г., после чего последовало разжалование и отправление в кандалах на сибирскую каторгу…

Усадьба С.Г. Волконского

Поиски выражения своей гражданской позиции привели С.Г. Волконского сначала в масонские ложи, а затем и в тайные политические общества будущих декабристов. Как участник противоправительственного заговора и один из руководителей Южного общества, он был арестован и осужден на 20 лет каторги и вечное поселение в Сибири. С 1826 по 1835 г. Сергей Григорьевич мужественно отбывал каторгу в Благодатском руднике Нерчинского горного округа, Чите и Петровском Заводе. С 1837 г. Волконский жил с семьей на поселении в селе Урик и губернском городе Иркутске.

Все годы пребывания в Сибири С.Г. Волконский поддерживал нуждающихся товарищей-декабристов, был со многими из них в дружеской и постоянной переписке, участвовал в судьбах их детей. При этом, по воспоминаниям друзей семьи, он являлся большим оригиналом и незаурядной личностью. «Попав в Сибирь, как-то резко порвал связь со своим блестящим и знатным прошедшим, преобразился в хлопотливого и практического хозяина и именно опростился, как это принято называть нынче» (Н.А. Белоголовый). Огород, землепашество, разведение сада (отсюда и зимний сад на втором этаже иркутского дома) были для княжеского отпрыска в изгнании не праздным развлечением и игрой барствующего сноба, а насущной необходимостью и способом поддержания семьи и нуждающихся товарищей. Собственно, это же наблюдалось у многих родовитых особ, волею судеб оказавшихся в трудных житейских обстоятельствах; целый ряд бывших декабристов вложили немало новаторских усилий в хозяйство – и своё личное, и гражданское. Поэтому и отмечен их след на жизненном пути памятниками и барельефными досками не только в столицах, но и на окраинах.

После амнистии Волконский покинул Сибирь, дочь и жена уехали годом раньше, сын ещё какое-то время оставался на службе у генерал-губернатора Восточной Сибири. Последние годы жизни князь провёл в разъездах по России и Европе, трудился над своими воспоминаниями, куда вошли примечательные и интересные страницы, насыщенные ностальгическими нотками о трудном, но деятельном времени. Не забывал поддерживать контакты и вести обширную переписку с товарищами. Умер князь Сергей в 1865 г. в с. Воронки Черниговской губернии на Украине в имении дочери Елены Кочубей и был похоронен рядом с горячо любимой супругой Марией Николаевной. Она тоже была княжеского рода, дочерью прославленного генерала Н.Н. Раевского, в своё время добровольно последовала за мужем в Сибирь, отказавшись от всех привилегий, имущества и собственной свободы; в изгнании она прожила с супругом долгих двадцать восемь лет.

С.Г. Волконский в 1837 г.

Экспозиции двух усадеб – Волконские часто воспринимаются вместе с Трубецкими – представляют всю историю декабризма и закат этого движения на окраинах империи, и главное – какую лепту внесли столичные «интеллектуалы в изгнании» в развитие всего Иркутского края. Здесь хранятся подлинные вещи, принадлежавшие людям, подвергшимся немалым испытаниям судьбы за свои свободолюбивые устремления.

Усадьба Трубецких (ул. Дзержинского, 64) была построена в 1850-х гг. для младшей дочери Зинаиды. В жилых комнатах восстановлен интерьер, представлены предметы, принадлежащие семье Трубецких, а также копия «Сибирского альбома княгини Трубецкой». Строение представляет собой приметный в городе памятник деревянной архитектуры и сочетает в себе столичную изысканность с сибирской основательностью. Фасад украшает мезонин с эркером и резными пальметтами (декорациями в виде пальмовых стилизованных листьев). Интересно, что в этом небольшом домике строители сумели устроить анфиладу: линия комнат создаёт сквозную перспективу, что зрительно расширяет архитектурное пространство и отдаленно напоминает роскошные петербургские интерьеры. С 1920-х гг. в доме размещались коммунальные квартиры, после реставрации открыли Музей декабристов. Особенный интерес вызывает экспозиция «Декабристы-просветители на поселении в Иркутской губернии».

Адмирал, ученый, патриот

Нельзя не упомянуть, что рядом с главными вратами Знаменского монастыря, где похоронены многие из декабристов, в 2004 г. установлен первый в России памятник Александру Колчаку, в строгом, едва ли не насупленном, облике, в развевающейся на ветру шинели. Произошло это в год 130-летия со дня рождения героического персонажа времен гражданской междоусобицы. Скульптор хотел передать образ смелого, решительного, непокорного и, в конце концов, непокоренного человека. Теперь-то нам известно по историческим событиям, что в политике он не был искусен и дипломатичен, но образ человека высоких и благородных помыслов не меркнет. Кроме лидерства в Белом движении он известен и как талантливый адмирал, участник Русско-японской и Первой мировой войн, полярный исследователь Арктики и Сибири, – одним словом, географ, имя которого выбито с 2007 г. рядом с выдающимися исследователями Сибири на фронтоне краеведческого музея, а когда-то здания Русского географического общества. В 1904 г. по возвращении из полярной экспедиции по поискам барона Э. Толля (руководителя первой полярной экспедиции) и его соратников, лейтенант Колчак выступил в этом здании с научным докладом. Прославленный путешественник Семенов-Тян-Шанский, имя которого также отражено на фронтоне музея, назвал экспедицию Колчака «важным географическим подвигом». В 1906 г. Русское географическое общество наградило будущего адмирала за его полярные исследования высшей наградой – Константиновской медалью. Материалы, собранные в ходе двух экспедиций, длившихся четыре года, легли в основу нескольких научных работ, в том числе значительного труда «Льды Карского и Сибирского морей», ставшего классическим и переведенным на английский язык.

И все же памятник воспринимается больше не как дань памяти известному человеку, а как напоминание о братоубийственной Гражданской войне, разделившей и даже расколовшей Россию, которая и до сих пор не пришла в себя. Бронзовая фигура Колчака установлена на гранитном постаменте с барельефом – словно два брата, красный и белый солдаты скрестили оружие; над ними – терновый венок и надпись «Адмиралу Колчаку», будто призывающему к гражданскому миру. Недалеко отсюда место впадения речки Ушаковка в Ангару, где был расстрелян Колчак; сейчас здесь поставлен деревянный крест.

Случилось это 7 февраля 1920 г., после того как Колчак был схвачен белочехами, арестован и стал разменной монетой в их сделке с большевиками. Общее руководство расстрелом осуществлял председатель Иркутской губернской чрезвычайной комиссии. Вместе с адмиралом был расстрелян председатель Совета министров правительства при Верховном правителе. Участники казни рассказывают то ли правдоподобное предание, то ли легенду. Якобы Колчак перед казнью спросил, в каком звании состоит председатель губчека; тот ответил: комиссар. Тогда Андрей Васильевич напомнил, что по званию он адмирал российского флота и, согласно артикулу, руководить экзекуцией может либо старший, либо равный по званию. Значит, командовать расстрелом он станет сам. Трупы были опущены в прорубь и унесены течением…

Памятными местами, связанными с именем адмирала в Иркутске, считается также Харлампиевская (Морская) церковь, где происходило его венчание с Софьей Омировой, и камера в СИЗО, в которой он провел свои последние дни – ныне её сделали мемориальной и открытой для посещения; тюрьма находилась недалеко от Знаменского собора. Сюда посылала ему прощальные записки та, любовь которой пережила его самого – Анна Васильевна Тимирева. Московский скульптор Вячеслав Клыков прославился не только памятником Колчаку, но и Николаю II в Подмосковье, за что он и заслужил ярлык как «монархист», а противники надругались над его мастерской на московской Ордынке.

Жизнь Колчака обрастает легендами и мифами, придающими его образу елейный характер. На самом деле это была личность не без диктаторских замашек, хотя он и представлял собой мягкосердечного до застенчивости человека. Преклоняясь перед широтой его души, появившейся в столь сложный для России переломный период, не стоит забывать заповеди – не сотвори себе кумира… И помнить не только его победы, но поражения и неудачи. После долго замалчивания, о нем продолжают спорить историки и политики, дань безусловного уважения отдают ему лишь полярники.

Иркутяне чтут свои памятники и считают как бы эстафетными знаками скульптуры трех Александров, расположенных почти на одной прямой в городе; императору Александру III, подписавшему рескрипт о начале строительства Транссиба, Колчаку – адмиралу и Вампилову – драматургу.