Текст книги "Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы"

Отметим такое проявление немецкой «военно-стратегической гениальности» как – нежелание изучать своего вероятного противника.

От автора. Критики сталинского режима очень любят упрекать сталинских маршалов, что они надеялись воевать на чужой территории и малой кровью. Сугубо пропагандистский фильм «Если завтра война» преподносится ими как бесспорное доказательство легковесности советских военачальников в деле подготовки к войне. Ехидство так и брызжет с каждой строки этих «исторических трудов».

Ну что ж, тогда добавьте в свои опусы и вот такие строки: «На Востоке мы должны добиться быстрой победы малой кровью».

Вот только незадача – эта цитата взята из приказа командующего 4-й армии вермахта от 14 июня 1941 года. Получается, что легковесность в отношении будущей войны была присуща не только советским пропагандистам, но и немецким военачальникам.

Так постепенно и вырисовываются истинные причины поражения Германии в войне, вернее их военная составляющая. Еще раз хочу заметить, что я не рассматриваю немецкие ошибки военно-политического уровня, за которые более ответственны высшие государственные руководители Германии (Гитлер, Геринг, Геббельс, Рибентроп, Розенберг, Борман), нежели армейские генералы. Я рассматриваю стратегические и оперативные просчеты «гениальных немецких фельдмаршалов», которые в конечном счете, несмотря на определенные успехи, привели к сокрушительному военному поражению вермахта.

Итак, подытожим:

1. Отсутствие единого взгляда на цели и задачи войны. Шире говоря, немецкий генералитет не был единой командой единомышленников, работающих в едином направлении. Каждый из них считал себя единственно верно мыслящим стратегом и всячески старался это доказать, даже в ущерб общему делу. Вместо того, чтобы вырабатывать согласованную систему действий, они превратили кабинет фюрера в поле битвы мнений. В результате, вместо того, чтобы принимать решение, рождающееся совместными усилиями, Гитлер был вынужден принимать сторону одной из спорящих группировок.

2. Немецкое высшее военное руководство сделало в войне с Россией ставку на молниеносную войну, не оставив себе резерва возможностей для продолжения войны, если блицкриг не удастся. В их портфеле не оказалось планов действий, если эта ставка окажется битой.

3. Немецкие генералы, забыв так никем и не опровергнутый постулат фон Клаузевица о том, что маленькая армия истощается быстрее, чем большая, попытались добиться победы за счет качества войск (хорошо обученные солдаты, командиры, высококачественная техника). Они пренебрегли научно обоснованным выводом фон Клаузевица, что все современные армии имеют примерно одинаковый уровень развития и победу решает в первую очередь превосходство в численности армии.

4. В планах войны немецкие генералы не рассмотрели варианты боевых действий, когда Красная Армия поведет себя не так, как они предполагают. А именно такой вариант событий и случился.

5. В своих разработках немецкие генералы не учли ни особенностей местности СССР (обширные лесные пространства, раскисающая от дождей почва, слабо развитая сеть автодорог), ни климатических особенностей (рано наступающая зима, значительные морозы и глубокий снежный покров).

6. Неверно была определена структура вермахта. Численность люфтваффе и войск СС были чрезмерно раздуты в ущерб Сухопутным войскам, которые несли на себе основную тяжесть боевых действий. Военный флот Германии был практически вовсе отстранен от участия в войне против СССР. В результате советский ВМФ оказался свободен в своих действиях по обеспечению южного фланга фронта (Черное и Азовское моря) и, несмотря на то, что Балтийский флот оказался запертым в Ленинграде, он смог обеспечить прикрытие города с моря, а его тяжелая артиллерия многократно усилила оборонительные возможности города. На Севере также советский ВМФ оказался в состоянии обеспечить прикрытие северного фланга фронта и защиту союзнических конвоев с грузами ленд-лиза.

7. Пренебрегая основами оперативного искусства, немецкие генералы как в 1941 году, так и в 1942 году вели наступление по расходящимся направлениям, что привело в конечном счете к проигрышу обеих кампаний.

8. В стратегических и оперативных расчетах немецкие генералы совершенно неверно определили производственные возможности советской военной промышленности, отсюда и способность советского военного руководства восстанавливать боеспособность своих войск. Не учли возможность, размеры и маршруты поставок военного снаряжения и вооружения в СССР от его союзников.

9. Личный состав вермахта не был снаряжен и подготовлен к боевым действиям в российских условиях.

10. Немецкие генералы плохо знали и пренебрегали изучением организационной структуры, тактики, возможностей вооружения своего противника – Красной Армии. Это вело к неверной оценке способностей к сопротивлению частей и соединений РККА.

Вот далеко не полный перечень ошибок и просчетов немецкого военного командования. На самом деле он гораздо шире, и сводить все к некомпетентности Гитлера, русским морозам и бездорожью означает на деле попытку увести внимание людей от действительных причин поражения Германии.

Даже этот короткий, сумбурный и неполный перечень ставит под большое сомнение утверждение о выдающихся полководческих талантах немецкого генералитета. Хотя совсем отрицать их было бы тоже крупной ошибкой. Все же за короткое время вермахт сумел захватить огромные пространства нашей страны и прочно их удерживать длительное время. За две летние кампании он приобрел территории, которые освобождать нам пришлось зимними кампаниями 1941–1942 годов, 1942–1943 годов, кампаниями 1943 года и большей части 1944 года. Этот факт не говорит о полной бесталантности и бездарности немецких полководцев.

В огромной войне сошлись на поле битвы два достойных противника. Талантов военачальников было не занимать ни тем, ни другим. Так что не стоит преувеличивать достоинства одних и принижать способности других. Точно также, не стоит искать причины поражений и побед в частных факторах. Тем и талантлив военачальник, что он в состоянии учесть все благоприятные и неблагоприятные факторы и использовать в своих интересах и те и другие.

А что касается утверждений, что советские военачальники добивались успехов только за счет того, что безжалостно гнали солдат под огонь, а немецкие исключительно за счет своих полководческих талантов, то вот выдержки из воспоминаний немецкого генерал-лейтенанта В. Мейер-Детринга относительно стиля руководства и умения командовать командира 9-го армейского корпуса генерала Германа Гейера в битве за Москву (заметим, что эти строки написал не какой-нибудь современный «писатель-исследователь», не «военный обозреватель» из газеты «Известия», и не «военный эксперт» из «Комсомольской правды», а генерал, сражавшийся под командованием Гейера):

«Так, например, он послал в наступление 3-ю и 4-ю дивизии с напутствием: «Вы должны взять Москву. Принесите мне победу! Потери меня не интересуют».

Это «искусное руководство» стоило 252-й пехотной дивизии более 6 000 убитых, раненых и пропавших без вести всего за два дня.

О том, что за это наступление приходилось платить подобную цену, свидетельствует история 137-й пехотной дивизии.

«На западном фланге котла было трудно стяжать себе славу. Мы могли лишь немного способствовать успеху наступления. И за этот крохотный успех нам пришлось заплатить высокую цену – 1200 раненных и убитых…

…При всем почтении к нашему генералу, на сей раз, мы не могли понять его решений. Наступление любой ценой казалось неправильной тактикой…

…Он не придавал никакого значения данным разведки… В этом смысле Гейер был типичным представителем прежнего поколения немецких военачальников».

Еще раз хочется спросить наших демократических историков – немецкие фельдмаршалы – гении стратегии и оперативного искусства?

Если да, то становятся понятными все их мемуарные объяснения немецких поражений погодой, бездорожьем, морозами, неисчерпаемыми людскими ресурсами России. Гитлеровские генералы никак и никогда так и не смогли смириться с мыслью, что советские военачальники их просто-напросто переиграли. Переиграли под Москвой, под Сталинградом, на Курской дуге.

А если на высоком уровне принимаются ошибочные решения, то не помогут тут ни отвага и стойкость немецких пехотинцев, ни мастерство геринговских асов, ни выдающиеся способности гудериановских танкистов. Не спасут от поражения ни «тигры», ни «пантеры», ни реактивные истребители, ни даже ракеты V-1 и V-2.

А кто в этом больше виноват – Гитлер или его хваленые генералы, делай читатель выводы сам.

Список литературы

1. Гарт Б. Л. Вторая мировая война. М.: АСТ, 1999.

2. Курт фон Типпельскирх. История Второй мировой войны. М.: АСТ, 2001.

3. Kurt von Tippelskirch. Geschichte des Zweiten Weltkieges. Bonn. 1954.

4. Фуллер Д. Вторая Мировая война. Смоленск: изд. «Русич», 2004.

5. Гитлер Адольф. Моя борьба. Т-ОКО, 1992.

6. Гот Г. Танковые операции. Смоленск: изд. «Русич», 1999.

7. Фуллер Д., Гудериан Х., Эймансбергер Л. Внимание, танки! М.: АСТ, СПб: изд. Terra Fantastica, 2003.

8. Гудериан Г. Танки, вперед! Смоленск: изд. «Русич», 1999.

9. Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск: Ф, 2003.

10. Э. фон Манштейн. Утерянные победы. М.: АСТ, Ростов на/Д: Феникс, 1999.

11. Вестфаль и др. Роковые решения. Поход на Сталинград. СПб: Полигон, 2001.

12. Видер И. Сталинградская трагедия. М.:ЯУЗА. ЭКСМО, 2004.

13. Гальдер Ф. Военный дневник. 1941–1942. СПб: изд. Terra Fantastica, 2003.

14. Ф. фон Зенгер. Ни страха, ни надежды. М.: Центрполиграф, 2003.

15. Кессельринг А. Люфтваффе: Триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала третьего рейха 1933–1947. М.: Центрполиграф, 2003.

16. Мелентин Ф. Бронированный кулак вермахта. Смоленск: изд. «Русич», 1999.

17. Кейтель В. Размышления перед казнью. Смоленск: изд. «Русич», 2000.

18. Н. фон Белов. Я был адъютантом Гитлера. Смоленск: изд. «Русич», 2003.

19. Рудель Г. У. Пилот «Штуки». Мемуары аса люфтваффе. М.: Центрполиграф, 2003.

20. Гарт Б. Л. Битвы Третьего рейха. Воспоминания высших чинов генералитета нацистской Германии. М.: Центрполиграф, 2004.

21. Мюллер-Гиллебрандт. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. М.: Изографус. ЭКСМО, 2002.

22. Das deutsche Reich und Zweite Weltkrieg. Band 4. Der angrif auf die Sowjetunion. Stuttgart. 1983.

23. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1987.

24. Воронов Н. Н. На службе военной. М.: Военизд-во, 1963.

25. Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М.: Военизд-во, 1988.

26. Василевский А. М. Дело всей жизни. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.

27. Шмелев И. П. Бронетанковая техника Третьего рейха. М.: Арсенал-Пресс, 1996.

28. ГАРФ. Ф. Р-9401, оп. 2, д. 172, л. 133–139.

29. Кривошеев Г. Ф. и др. Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.

30. Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М.: Иностранная литература, 1957.

31. РГАФ. Ф. 4, оп. 12, д. 105, л.122–128.

32. Шунков В. Солдаты разрушения. Организация, подготовка, вооружение, униформа Ваффен СС. Минск: Харвест, М.: АСТ, 2001.

33. Семенов К. Войска СС. Солдаты как все. М.: ЯУЗА, ЭКСМО, 2004.

34. Черчилль У. Мускулы мира. М.: ЭКСМО, 2003.

35. Раффнер К., Волстад Р. Полевые дивизии люфтваффе. 1941–1945 гг. М.: АСТ, 2002.

36. Дэвис Б. Л. Униформа Третьего рейха. 1933–1945. М.: АСТ, 2000.

37. Хаупт В. Группа армий «Север». Бои за Ленинград. 1941–1944. М.: Центрполиграф, 2005.

38. ЦА ФСБ РФ. Ф. 40, оп. 5, д. 270, л. 132, 141.

Гениальность сталинских полководцев и бездарность гитлеровских

Для начала рассмотрим мнения о советских маршалах и генералах тех, кто сражался против Красной Армии. Необходимо сказать, что ни в одних немецких мемуарах я не нашел утверждений о бездарности сталинских полководцев, коими пестрят новейшие «исторические исследования» российских демократических историков, так любящих марать свое же прошлое.

Генерал-майор Ф. Меллентин — начальник штаба немецкой 5-й танковой армии:

«…В этой критической обстановке русское командование проявило глубокую стратегическую проницательность – в то время руководство действиями русских войск на Волге и на Дону осуществлял маршал Жуков, а начальником штаба у него был генерал Василевский…»

«…Вполне возможно, что Жуков со свойственной ему стратегической прозорливостью сознательно откладывал наступление на фронте 8-й итальянской армии до тех пор, пока не убедился, что все силы Гота оказались втянутыми в боевые действия…»

«…Русское Верховное Главнокомандование руководило боевыми действиями в ходе Курской битвы с большим искусством, умело отводя свои войска и сводя на нет силу наших ударов…»

«…Никто не сомневается, что у России может быть свой Зейдлиц, Мюрат или Роммель – в 1941–1945 годах русские, безусловно, имели таких великих полководцев…»

«…Высшее командование русских хорошо понимает склад ума русского солдата и умудряется так использовать недостатки последнего, что они становятся его сильной стороной…»

Генерал пехоты Ф. фон Зенгер — командир немецкого 14-го танкового корпуса:

«…Это был гениальный ход Сталина – приказать окружить армию Паулюса путем фронтальных ударов с флангов…»

Генерал пехоты о. фон лаш — комендант крепости Кенигсберг:

«…Широко и умело задуманные операции Красной армии приводили к многочисленным окружениям немецких частей и уничтожению тех из них, которые сопротивлялись…»

«…Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Мы потеряли 100-тысячную армию под Кенигсбергом…»

Генерал-оберст Г. Гудериан — начальник немецкого Генерального штаба Сухопутных войск:

«…Во Второй мировой войне стало очевидным, что и советское верховное командование обладает высокими способностями в области стратегии…

Русским генералам и солдатам свойственно послушание. Они не теряли присутствия духа даже в труднейшей обстановке 1941 года…»

Генерал-оберст Г. Фриснер — командующий группой армий «Южная Украина»:

«…В ходе войны я наблюдал, как советское командование становилось все более опытным…»

«…Совершенно справедливо, что высшее советское командование, начиная со Сталинграда, часто превосходило все наши ожидания. Оно мастерски осуществляло быстрый маневр и переброску войск, перенос направления главного удара, проявляло умение в создании плацдармов и оборудовании на них исходных позиций для последующего перехода в наступление…»

«…Русские весьма искусно и успешно применяли свою артиллерию…»

Генерал-фельмаршал Г. фон Клейст — командующий группой армий «А»:

«…Их командиры моментально усвоили уроки первых поражений и в короткий срок стали действовать на удивление эффективно…»

Генерал-фельмаршал Г. фон рундштедт — командующий группой армий «Юг»:

«… Если говорить о 1941 годе, то выделить некого. Что касается Буденного, с войсками которого мне пришлось столкнуться, один из пленных офицеров сказал: «Это человек с очень большими усами, но с очень маленькими мозгами». Но в последующие годы качественный состав русского генералитета заметно улучшился. Особенно хорош был Жуков…».

Подобные высказывания можем отыскать в мемуарах и других немецких генералов. Все бывшие гитлеровские полководцы писали свои откровенные мемуары не в советском плену, а писали там и тогда, когда они могли не бояться «всемогущего НКВД».

И все же, начальный период войны сложился крайне неудачно для Красной Армии, хотя анализ, который неоднократно делается в воспоминаниях высших гитлеровских генералов, приводит их к выводу, что даже летняя кампания 1941 года вермахтом была проиграна уже хотя бы потому, что они не смогли выполнить поставленные задачи. Это они сами приходят к такому заключению.

Прежде чем попытаться рассмотреть субъективные причины того, почему на первом этапе войны советские военачальники выступали больше в роли «мальчиков для битья», стоит сказать и об объективных причинах.

Первая мировая война практически не захватила территорию Германии, следовательно, не была разрушена инфраструктура страны (промышленность, сельское хозяйство, транспортная система, телеграфная и почтовая связь, медицинская система, жилье, образование), ее государственная структура. Заметим также, что все людские потери Германии ограничились потерями ее армии. Гражданское население пострадало очень незначительно.

Германия вышла из войны в ноябре 1918 года, т. е. с этого времени немцы имели возможность начать устранение последствий войны и восстановление своего народного хозяйства, причем из государственных расходов в тот период оказались исключены, вследствие Версальского договора, всегда обременительные для любой страны военные расходы.

Что касается Вооруженных сил Германии, то достаточно отметить, что потери кадрового офицерского состава, этого костяка любой армии, составили около 67–69 процентов, т. е. немцы сохранили 31–33 процентов офицеров с довоенным образованием. Что касается высшего офицерского состава, т. е. генералов, то потерь фактически у немцев здесь не было. Стоит добавить, что немцы в послевоенное время в максимально возможной мере постарались сохранить свой офицерский и унтер-офицерский состав за счет того, что им были установлены достаточные пенсии и выплачивалась регулярно материальная помощь, они в первую очередь устраивались на работу, им находили возможность продолжать заниматься военной деятельностью, перейдя с благословения немецких властей на военную службу в ряд стран Южной Америки, Азии, Африки, да и ряда европейских стран. Под видом различного рода союзов ветеранов, комитетов фронтовиков, обществ любителей военной истории в Германии сохранялись штабные структуры, военно-учебные заведения.

Словом, делалось все, чтобы сохранить военные кадры, чтобы сохранялась преемственность передачи знаний и умений от старшего поколения офицеров и унтер-офицеров младшему.

А что же происходило в России? Достаточно посмотреть на карту, чтобы убедиться, что значительная часть европейской части страны (наиболее населенная и развитая в промышленном отношении) пострадала и весьма значительно от сражений Первой мировой войны. С окончанием этой войны на территории России война, как таковая, не закончилась. На западе страны боевые действия закончились в апреле 1924 года, а в Средней Азии лишь в июне 1926 года. На все разрушения и несчастья Первой мировой войны наложились разрушения и несчастья еще более чем шестилетней Гражданской войны. За 10 лет подряд двух войн практически оказалась разрушена вся промышленность (и так не слишком хорошо развитая по сравнению с Германией), вся транспортная система, все здравоохранение, образование, связь. Оказалось разрушенным все государство.

Встает вопрос: одни лишь большевики в этом виноваты?

Гражданская война не была войной единых демократов всей России против узурпировавших власть кучки большевиков. Если бы большевиков и вовсе не было, то Гражданская война полыхала бы с не меньшим размахом, поскольку политическая палитра той России была очень широка – от эсеров до монархистов. Заметим, что те же эсэры были гораздо более радикальными революционерами, нежели большевики, и их планы социальных преобразований были куда шире и круче большевистских.

А что же Русская армия? Уже к весне 1917 года в ее рядах оставалось всего-навсего около 3 % офицеров с довоенным образованием, т. е. кадровых офицеров. То, что осталось от российского офицерского корпуса, было затем перемолото в мельнице Гражданской войны. И здесь не одни лишь большевики виноваты.

Травлю, избиение и выдавливание из армии офицеров начали еще зимой-весной 1917 года именно демократические партии. Не верите? Почитайте «Очерки руской смуты» А. И. Деникина. При всей его ненависти и неприязни к большевикам вину в разгроме русского офицерского корпуса он возлагает на демократические партии. Это подтверждает и А. Ф. Керенский в своей книге «Русская революция 1917», указывая, что офицерский корпус, особенно на фронте, был крайне реакционен, и без его нейтрализации взятие власти демократическими партиями было невозможно. То есть демократическим партиям, рвавшимся к власти, армия с ее верными прежней власти офицерами мешала. О том, что разрушая армию, они разрушают страну, лидеры буржуазно-демократических партий совершенно не задумывались. Совершенно точно так же, как и сегодняшние демократы.

Ради объективности стоит заметить, что на все эти обстоятельства наложились и субъективные ошибки большевиков. Помимо объективных причин они в определенной степени виноваты в том, что страна за годы Гражданской войны утратила кадры инженеров, агрономов, животноводов, промышленников, коммерсантов, архитекторов, врачей, ветеринаров.

Впрочем, этот вопрос еще ждет своего исследователя. Поскольку Россию стали покидать выдающиеся инженеры, архитекторы, агрономы, известные промышленники еще зимой-весной 1917 года, поскольку в условиях разгорающейся анархии они уже не находили себе применения.

Только ли большевики виноваты в анархии и безвластии 1917 года? По Деникину и по Керенскому получается, что сколько-нибудь заметную роль в революционных событиях большевики стали играть лишь глубокой осенью 1917 года, когда большинство населения утратило доверие к демократическим партиям и поняло, что страной уже никто не управляет.

Итак, Россия и Германия свой 20-летний путь к июню 1941 года начали в далеко неравных стартовых условиях. Даже если оставить вне поля зрения тот факт, что еще до начала Первой мировой войны уровень развития промышленности и общего образования населения Германии намного превосходил российский. Достаточно сказать, что в царской России вообще не существовало авиационной и автомобильной промышленности. Россия не производила подшипники, ружейные капсюли, автомобильные и авиационные моторы, радиостанции, телефонное и телеграфное оборудование, металлообрабатывающие станки.

В Германии выжившие в войне генералы и офицеры получили возможность спокойно и не спеша заняться анализом отгремевших битв, их разбором, размышлениями о том, какой будет следующая война, что требуется для того, чтобы избежать нового поражения, какие виды оружия перспективны, а какие устарели. Поражение тоже имеет свое положительное значение. Проигравшие вынуждены искать истинный ответ на вопрос – почему они проиграли.

Советские военачальники такой возможности не имели. Во-первых, во главе новой Российской Армии встали, в том числе и по объективным причинам, в основном люди, не имевшие ни общеобразовательной базовой подготовки, ни глубоких военных знаний, ни опыта руководства огромными массами регулярных войск в нормальной масштабной войне. Причем, во многом это было неизбежно, поскольку других офицерских кадров в стране к этому моменту просто не осталось.

Гражданская война была слишком специфичным видом войны, и ее опыт был в очень малой степени пригоден для того, чтобы на его основе прогнозировать будущие войны. К тому же на будущих сталинских маршалов очень сильно влияло сознание того, что они, не имевшие никакого военного образования, сумели победить царских генералов, «превзошедших всякие академии». Победители вообще не очень склонны к самоанализу и не склонны разбирать свои ошибки. Победили – значит все делали верно и правильно. Тем более, что анализ сражений Первой мировой войны как-то не очень убеждал в полководческих талантах высших царских генералов.

Готовить новые офицерские кадры было некому и не из кого. Военных преподавателей постигла та же участь, что и весь офицерский корпус России. Система образования в стране вообще и военного, в частности, была разрушена. Кстати, еще в 1914 году полностью была прекращена нормальная подготовка офицеров, и все свелось к 4–6 месячным школам прапорщиков военного времени, а военные академии прекратили свою деятельность. Почти весь преподавательский состав военно-учебных заведений был отправлен на фронт. Этот момент в вину большевикам никак поставить нельзя.

В целом в стране по меньшей мере 6 лет никто и ничему планомерно не учился. И вина в этом большевиков ничуть не больше, чем демократов, начавших разваливать страну задолго до того, как к этому процессу подключились ленинцы.

Итак, после окончания Гражданской войны в области военного строительства все приходилось начинать с нуля. Легко ли, и вообще, возможно ли построить даже обыкновенный дом, если нет ни знаний, ни умений, ни опыта? А ведь до начала Великой Отечественной войны оставалось всего 17 лет. Остается только удивляться, что СССР вступил в войну в гораздо лучшем состоянии, чем это можно было бы ожидать.

Вот эти объективные причины обычно почему-то остаются вне поля зрения историков, когда они пытаются выяснить причины неудач Красной Армии 1941–1942 годов. А ведь даже в подготовке офицерских кадров крайне важна преемственность. Этот процесс должен быть непрерывным. А без качественного офицерского состава сколько-нибудь существенная подготовка войск немыслима. Офицеры – костяк армии, ее основа.

Да и сама послевоенная 500-тысячная Красная Армия оказалась совершенно в иной ситуации, нежели 100-тысячный германский рейхсвер. Целостность и государственный суверенитет Германии (очень компактной страны) в условиях ее военной слабости гарантировала Межсоюзническая контрольная комиссия, и рейхсвер было возможно превратить в некий концентрат военных кадров. Красной Армии в это время приходилось изображать из себя большую военную силу, распределяя свое небольшое количество полков по всей огромной территории, закрывая ими границы огромной протяженности, которые отнюдь не были благостно тихими. При этом армии приходилось самой обустраивать свои гарнизоны, снабжать себя продовольствием. Возможностей для обучения офицерского и сержантского состава, подготовки войск, обмена опытом было явно недостаточно. Это тоже сильно отрицательно влияло на реальную боеспособность. И это тоже надо учитывать, анализируя причины тяжких поражений летом 1941 года.

И все же в мемуарах советских маршалов, к сожалению, по большей части приводятся столь же малоубедительные причины тяжелых поражений в кампаниях 1941–1942 годов, что и в мемуарах немецких. Наши военачальники в еще меньшей мере пытаются выяснить истинные причины своих тяжелых поражений, чем немецкие.

Наиболее распространены следующие причины поражения:

1. Высокая степень моторизации немецких войск, благодаря чему они могли наступать и маневрировать гораздо быстрее, чем советские части.

2. Практически полная обеспеченность немецкой пехоты автоматическим оружием (автоматы и пулеметы), благодаря чему она могла создавать высокую плотность огня, по-сравнению с винтовочным огнем.

3. Сталинские репрессии 1937–1938 годов, из-за чего Красная Армия потеряла едва ли не весь высший командный состав и понесла тяжелейшие потери в офицерском составе, которые сопоставимы с военными потерями.

4. Полная внезапность нападения немцев, из-за чего соединения Красной Армии сразу же оказались в крайне невыгодном положении и были вынуждены принимать бой не в полном составе, неорганизованно и без связи как с вышестоящим командованием, так и с подчиненными частями.

5. Крайняя приближенность складов с военным имуществом, вооружением и боеприпасами к границе, из-за чего они сразу же попали в руки немцев, оставив Красную Армию без столь нужных ей средств материально-технического обеспечения.

6. Война застала Красную Армию в процессе перехода на новые типы вооружения, без которых борьба с вермахтом на равных была невозможна.

7. Неправильное рассредоточение наших войск у границы является грубой ошибкой Сталина и Генштаба.

Эти причины наиболее распространены в большинстве исторических трудов советских историков, особенно той их части, которая работала с учетом генеральной линии советской исторической науки – «КПСС организатор и вдохновитель всех наших побед».

Современные российские демократические историки используют эти же самые «причины», имея в виду другую генеральную линию: «Всеми возможными способами доказать порочность и антинародность советского режима».

Таким образом, и те, и другие превратили историческую науку в продажную девку господствующего на данный день политического режима. Первые этим оказывали медвежью услугу режиму коммунистическому, а вторые делают это же самое в отношении демократов. А ведь истинную историю надо знать для того, чтобы иметь возможность осветить путь в будущее. Вместо этого напускается туман в расчете на то, что запугивая людей рассказами об ошибках и преступлениях режима павшего, удастся спрятать и скрыть ошибки и преступления режима нынешнего. До поры до времени это удается. А что потом? Не окажемся ли вновь в болоте вместо столбовой дороги? А это так легко может произойти, если мчаться на всех парах в темноте и тумане.

Попытаемся (насколько это возможно) оценить степень достоверности утверждений коммунистических и демократических историков и мемуаристов.