Текст книги "Дух воина"

Решив, что ему действительно всё это привиделось, Иван поднял голову вверх и с радостью обнаружил свисающую к его ногам верёвку. Первой мыслью был вопрос: откуда она тут взялась? Но размышлять над этим было не время. Сейчас ему хотелось как можно быстрее выбраться из этого странного подземелья. Заречный встал и, взявшись за верёвку, аккуратно потянул на себя, чтобы убедиться в том, что та хорошо закреплена. Верёвка выдержала натяжение и тогда, плюнув по привычке на ладони, он начал подъём. Крепкие руки бывшего разведчика не подвели, и вскоре он уже стоял на краю ямы в своём старом добром подвале, который преподнёс своему бывшему обитателю такой вот неожиданный сюрприз. Бросив прощальный взгляд в черноту провала, Иван, наконец, вышел на ярко освещённую лучами заходящего солнца улицу и зажмурился. «Око пса», конечно, хорошая штука, – улыбнулся он про себя, – но тёплый, солнечный свет всё равно намного лучше».

Глава 11

– А может, к чёрту эту новую жизнь? – прозвучал в голове чей-то незнакомый голос.

От неожиданности Заречный даже на несколько секунд приостановился.

– Вернись к своим друзьям, – ласково продолжал нашёптывать голос, – они очень обрадуются и не откажут в жилье. Ведь сколько лет жил спокойно, без проблем… Зачем тебе вся эта ненужная кутерьма?

Некоторое время бывший разведчик стоял, прислушиваясь к тому, что вещал ему непонятно кто, после чего энергично потрусил головой, стараясь сбросить с себя это наваждение.

– Бред сивой кобылы, – прошептал он, сильно удивившись и этому незнакомому голосу в голове, и такой упаднической идее, которую этот голос предлагал.

– Разве это жизнь была? – спросил Заречный то ли у себя, то ли у голоса и продолжил движение. – Не для того меня в прошлое занесло, и этот старик со мной столько возился, чтобы вот так взять и вновь начать бомжевать. Нет, дорогой товарищ, назад дороги не будет, так и знай, кто бы ты там не был.

Придя на съёмную квартиру, Иван порадовался, что не встретил по пути её хозяйку, и та не увидела его в таком неприглядном виде. Он долго стоял под душем, пытаясь струями горячей воды и пахучим мылом смыть с себя въедливый запах подвала и слой мусора, в котором ему пришлось «искупаться». Закинув в стиральную машинку вещи и вытирая голову большим махровым полотенцем, Заречный включил телевизор и пощёлкал пультом, ища что-нибудь приемлемое для просмотра. Пока вещи выстираются, пока просохнут, нужно было чем-то себя занять. Ток-шоу и мыльные оперы его не интересовали, для музыки тоже не было настроения. Не найдя ничего интересного, он остановился на выступлении местного главы городской администрации Леонида Северинова, который и предоставил когда-то бывшему разведчику работу, конечно, при активном участии Чеха. Чиновник был одет в солидный, импортный костюм серого цвета. Он энергично жестикулировал руками, мелькая перед камерой белым золотом дорогих швейцарских часов и сверкая белоснежной, голливудской улыбкой явно не родных зубов. Мэр города, низенький мужчина с большой лысиной и приличного размера животом, баллотировался на пост губернатора области и, как обычно в преддверии выборов, рассыпался множеством лестных обещаний, и рассказывал о грандиозных перспективах развития области и его родного, и любимого города Нижнереченска в частности. «Интересное нынче время, – промелькнуло в голове бывшего разведчика, – мэр города – вор в законе, и никого это не волнует, как будто всё нормально, и ничего предосудительного в этом нет. При советской власти тоже у руля не всегда кристально честные люди стояли, но чтобы воровской авторитет… Такого мне что-то не припомнится».

К чувству негодования по поводу власти в их городе, вдруг подмешалось необъяснимое чувство тревоги. Откуда оно взялось и о чём пыталось просигнализировать, было не ясно, но подчиняясь какому-то не совсем понятному инстинкту, Иван бросил пульт от телевизора на большой, мягкий диван и быстро прошёл на кухню. Там он постоял в задумчивости несколько минут, словно вспоминая, зачем пришёл, после чего, словно под каким-то гипнозом, открыл ящик стола с кухонными принадлежностями. Подумав ещё немного, Заречный решительно протянул руку, взял нож и, вновь вернувшись в ванную комнату, где стиральная машинка, чуть слышно урча, заботливо отжимала уже выстиранную одежду, выкрутил шурупы из пластмассовой панельки вентиляции. Аккуратно просунув руку в отверстие, он прощупал пространство вокруг и замер в оцепенении. Его тело вмиг покрылось испариной. Рука нащупала лишь гладкую, металлическую поверхность воздушного колодца. Вот откуда взялось чувство тревоги – заначка, которую он оставил в этом незамысловатом тайнике, исчезла. На несколько секунд он вновь почувствовал себя бедным, вонючим бомжом, не имеющим ни единого гроша в кармане. Ещё не веря в то, что его обокрали, бывший разведчик просунул руку дальше в отверстие и ощупал не только дно, но и зачем-то верхнюю часть вентиляционного канала, словно пакет с деньгами мог сам по себе взлететь и там прилипнуть, однако результат был вполне предсказуем – денег не было.

– Сука! – сгоряча выругался Заречный и осмотрелся вокруг, будто ища поддержки у окружающих его вещей, но те безмолвно и безжизненно глядели на него, не проявляя ни малейшего чувства жалости. – Сука!

Иван с силой ударил ребром кулака по бледно-голубой кафельной плитке, которой были покрыты стены комнаты. Хруст треснувшей керамики и боль в руке от удара немного отрезвили его, приведя в более-менее уравновешенное состояние, и заставили рассуждать более здраво и спокойно. «Кажется, теперь всё понятно и с этим внезапным нападением, и с исчезновением денег, – прикинул бывший разведчик. – Кто-то или выследил меня у ювелира, или сам Цвейбер навёл своих дружков. Нет, ювелир, пожалуй, исключается, зачем ему портить со мной отношения? Значит, кто-то каким-то образом проследил за мной, когда я получал деньги у ювелира, а потом напал, предполагая, что вся сумма наличных будет при мне. Когда всей суммы не оказалось, этот кто-то взял из моего кармана ключ и спокойно проник в квартиру. Ну а ключ потом просто подбросил, будто я его выронил. А я ведь теперь наверняка помню, что когда проверял карманы, перед тем как спуститься в подвал, его там точно не было.

Отыскать мой немудрёный тайник, думаю, тоже не было проблемой для грабителей. Любому опытному домушнику известны все самые популярные места, где простой обыватель может спрятать свои «сокровища», а я, за неимением времени, именно так и поступил. Молодцы, ребята, оперативно сработали. На деньги, которые забрали из кармана и из тайника, можно какое-то время пожить весьма даже неплохо. Стоп! А как этот кто-то мог узнать, какую именно сумму денег мне дал ювелир, почему он решил, что те деньги, что были при мне, не весь мой гонорар? Может, конечно, для него эта сумма показалась слишком маленькой? Так-так-так.., похоже, ювелир всё-таки здесь тоже каким-то боком замешан?! Или всё-таки это обычная воровская интуиция! Что ж, хочешь не хочешь, а придётся вновь идти к Цвейберу за внеочередной выплатой, только теперь с этим господином лучше держать ухо востро!»

В который раз за последнее время Заречный вновь подумал о том, что сейчас бы с удовольствием махнул грамм сто пятьдесят беленькой, для успокоения нервов. Но и на этот раз героически устоял перед искушением, хотя, возможно, и лишь потому, что в квартире не было ни капли спиртного. «Три дублёнки, три магнитофона… Всё, что нажито непосильным трудом…» – горько улыбнулся бывший разведчик, вспомнив фразу из известной комедии. Он присел на край дивана. Выступление мэра закончилось, и теперь диктор продолжал развивать тематику о предстоящих выборах.

Просидев в задумчивости несколько минут, Иван вспомнил про стиральную машинку. Он достал пахнущие порошком вещи, вышел на балкон и развесил их на верёвке. Расправляя одежду, чтобы быстрее высохла, он ткнул пальцем в мокрую футболку. Постоял, подумал. Ткнул в неё ещё раз, но уже кулаком, потом ещё раз, а потом, подчиняясь какому-то дикому желанию, вернулся в комнату и начал отчаянно махать руками и ногами, имитируя рукопашный бой с противником. В помещении было душно, и от энергичных движений его тело вскоре покрылось потом. Открытая дверь на балкон не давала свежести, так как день был довольно жарким. Несмотря на это, бывший разведчик, смахивая заливающий глаза пот, продолжал разрезать горячий воздух бесконечными связками ударов по воображаемому противнику.

Прервал он своё занятие, когда внезапно раздался звонок в дверь. Мокрый от пота и тяжело дыша, Заречный вышел в прихожую, но когда его рука уже коснулась замка, он вдруг вспомнил, что стоит совсем голый, ведь вся одежда сейчас висела на балконе. Быстро сбегав в ванную комнату, он наскоро вытер пот сырым полотенцем, которое позабыл вывесить вместе с одеждой на балкон, и, намотав его на бёдра, отпер дверь. На лестничной площадке стояла хозяйка квартиры. Она окинула взглядом крепкое, обнажённое тело жильца, и Ивану показалось, что в её глазах промелькнула заинтересованность, которая тут же сменилась недовольством.

– У вас всё в порядке? – с некоторым раздражением в голосе полюбопытствовала Хая Моисеевна.

– Да, а что? – удивлённо спросил Иван, придерживая одной рукой полотенце, чтобы то вдруг не слетело.

– Да нет, ничего, – теперь старушка, словно индюк, вытягивая шею, пыталась заглянуть за крепкий мужской торс вглубь комнаты. – Просто я услышала какие-то непонятные звуки… и решила поинтересоваться…

«Ясно, – улыбнулся про себя Заречный, – видимо, стенки между квартирами не слишком толстые, и она ничего другого не придумала как то, что я в первый же день, вопреки её требованиям, привёл в дом женщину. Ушастая старушка, наверно, приняла моё напряжённое дыхание во время тренировки за занятия любовью. Лучше бы ты, уважаемая, прислушивалась, когда меня грабить приходили».

– Не переживайте, Хая Моисеевна, – уже вслух ответил Иван, – у меня никого нет, если хотите, можете убедиться.

Он отступил в сторону и сделал приглашающий жест рукой.

– Ну нет, так нет.

Хозяйка квартиры, словно чего-то опасаясь, отступила на шаг назад. Она бросила ещё один любопытствующий взгляд на мускулистый торс своего квартиранта. Цепким взором обследовала коврик у дверей, на котором стояли лишь кроссовки жильца и, наконец, всё же удовлетворившись увиденным, скрылась за своей дверью. Не пряча улыбки, Иван щёлкнул замком и вновь пошёл в душ, чтобы смыть, уже успевший высохнуть, пот. После хорошей физической нагрузки настроение значительно улучшилось, но теперь, после контрастного душа, он почувствовал сильный голод. Холодильник, конечно, был пуст, а денег нет. Пришлось натягивать ещё не совсем высохшие вещи и срочно идти к ювелиру.

Хозяин ювелирного салона, как обычно, был на своём рабочем месте. Выслушав грустную историю своего незадачливого клиента, он, вопреки ожиданиям, без лишних слов выдал ему ещё одну пачку тысячных купюр. После этого Цвейбер сослался на занятость и быстро выпроводил своего посетителя, посоветовав тому, во-первых, впредь быть более осмотрительным, а, во-вторых, чтобы избежать «всяких нэпрэдвиденных весчей», положить деньги в банк. Перед тем как Заречный покинул салон, ювелир подарил ему визитку управляющего местного коммерческого банка, который был его постоянным клиентом и хорошим знакомым.

Иван поблагодарил хозяина салона, поинтересовался который сейчас час и, поняв, что в банк сегодня уже никак не успеет (время было уже давно за полдень, и к тому же пятница), направился домой. По дороге он заскочил лишь в небольшой магазинчик, чтобы купить на вечер чего-нибудь поесть. Много еды набирать не стал. «Лучше завтра с утра сходить в супермаркет и там не спеша приобрести всё, что нужно» – решил Заречный. Придя на квартиру, он достал из пакета булку с неизвестным сроком хранения, упакованную в плёнку, десяток яиц, пачку сливочного масла и пачку чая с коробкой рафинада. Быстро приготовив себе яишню и заварив в чашке чай, бывший разведчик набросился на еду. Лишь покончив с едой, он подумал о том, что совсем позабыл все поучения своего наставника из прошлого о пользе долгого пережёвывания пищи. Мысленно укоряя себя за забывчивость, Иван помыл посуду, после чего присел на диван напротив телевизора, включил его и, прислонившись спиной к мягкой подушке, не заметил как уснул.

* * *

– Что значит, не пришёл? – заорала трубка, и Алле пришлось убрать телефон подальше от уха. – Мне необходимы сведения об алмазах. Где он их взял, сколько их ещё у него?.. А ты мне лепишь, что клиент не пришёл.

– Но что я могу сделать? – голос женщины звучал обиженно, а в душе у неё бушевала буря. – Я же не могу к нему, как собачка, на верёвочке привязаться.

– Если нужно, то хоть привязывайся, хоть вообще на улицу не выпускай, но информацию мне добудь. Ты понимаешь, что будет, если он наводнит своими камнями местный рынок? Мы все пойдём по миру голыми. И ты, между прочим, в первую очередь. Зачем ты его вообще отпускала, не могла его хорошенько приласкать, как ты умеешь, так, чтобы он задержался у тебя подольше?

– Да он, когда проснулся, вообще, как дикарь какой-то… Я же говорила, что у него то ли от наркоты с крышей что-то произошло, то ли он вообще по жизни такой… Собрался молча и ушёл, словно мы с ним не знакомы ни разу, и он в моей постели оказался совершенно случайно. Как я его могла задержать?

– Как, как?.. – передразнил мужчина. – Ты уж теперь хорошенько подумай как его заякорить, когда он к тебе сегодня придёт.

– А если он и сегодня не придёт? Что мне тогда делать, и где я его искать буду? И не покажется ему это странным, что я его разыскиваю?

– Чего тут странного, что влюблённая женщина разыскивает мужичка своей мечты? – хихикнула трубка. – А где искать, если не придёт, я тебе подскажу. Он снял себе квартиру у старой еврейки.

Голос в трубке стал более мягким, и Алла, поколебавшись, решилась вновь приложить телефон к уху.

– Записывай адрес.

Женщина окинула взглядом свою комнату в поисках чего-нибудь пишущего, но, не обнаружив ничего подходящего, быстро достала из сумочки губную помаду и записала на зеркале продиктованный ей адрес.

– В общем так, дорогая, – подытожил голос, – как хочешь его ублажай, хоть замуж за него выходи, но узнай мне, откуда он берёт эти чёртовы камешки.

– Хорошо, я постараюсь, – согласилась Алла, в уме уже прикидывая, под каким предлогом ей заявиться к этому «бомжу». – А если он спросит, откуда у меня его адрес?

– Спросит… – повторила трубка, – придумай что-нибудь, ты же у нас смышлёная девочка.

Алла так и не поняла, чем являлись последние слова, прозвучавшие из трубки: комплиментом или издёвкой. Во время этого разговора у неё на языке всё время вертелись весьма нелестные выражения в адрес собеседника, но, как обычно, в ответ она снова благоразумно промолчала. Не дождавшись ответа на свою реплику, голос в трубке сказал:

– В общем, давай, работай. Жду положительных результатов в ближайшее время.

– Хорошо, козёл, – злобно ответила женщина, когда абонент уже отключился.

* * *

На следующий день Иван по привычке проснулся на самой зорьке. Солнышко, недавно появившееся между домов, ласково гладило своим, пока ещё тёплым, лучиком по его щетинистой щеке. Заречный открыл глаза, улыбнулся и тут же начал интенсивно растирать занемевшие от долгого пребывания в неудобной позе части тела. Немного размявшись и полностью отойдя ото сна, он, наконец, догадался, что нужно выключить телевизор, который проработал всю ночь, и мельком взглянул на прикреплённый к стене календарь. Сегодня была суббота. Для большинства учреждений нерабочий день, но ему на работу выходить было нужно. «Нет, с меня хватит таких вот работ, – решительно подумал Иван, – это была работа для калеки с поломанной ногой. Теперь, во-первых, нужно пойти взять расчёт, а, во-вторых, попробовать сходить в банк на авось. Всё-таки коммерческая организация, для них ведь деньги превыше отдыха. Ну а уже потом подумаю о трудоустройстве».

Время было раннее, поэтому Иван, уже нормально улёгшись на диване, вытянулся на его мягких, поролоновых подушках и снова прикрыл глаза. Мысли хаотично прыгали в голове, сменяя одна другую, будто непослушные обезьянки на ветках тропических деревьев, а перед глазами, словно на неумело склеенной киноплёнке, пробегали сюжеты из его жизни. Вот, он только что лежал под градом пулемётного огня на горячей афганской земле, всем телом вдавливаясь в песок, а через несколько секунд нежился на песчаном бережку прозрачного озера, на которое его привёл Велимудр. Потом лицо Анастасии и снова Афган… Сколько прошло времени в таких перескоках из недавнего прошлого в прошлое далёкое, а потом вновь возвращаясь в настоящее, Заречный не заметил. Проснулся он резко, словно его кто-то толкнул в бок. Часов в квартире не было, но организм, за несколько лет привыкший в одно и тоже время вставать на работу, сам дал сигнал на пробуждение.

Бывший разведчик быстро вскочил с дивана, сходил в ванную, где с удовольствием принял контрастный душ. Принадлежностями для бритья он так и не обзавёлся, поэтому пришлось отложить приведение своего лица в надлежащий вид на потом. Иван взглянул в зеркало и провёл ладонью по заросшему щетиной лицу. Отражение в зеркале, ожидаемо повторившее все его движения, ему не понравилось. На него смотрел заросший щетиной мужик со следами побоев на лице. «Ну и хрен с ним, – подумал Заречный, отворачиваясь в сторону, – несколько лет ходил так, потерплю ещё один день».

Заглянув на кухню, он по-быстрому доел оставшийся кусок булки, намазав его толстым слоем масла и запивая горячим, обжигающим горло, чаем, и, захватив с собой выданные Цвейбером деньги, вышел на улицу. Идя к месту своей работы, бывший разведчик уже не боялся, что на него могут вновь напасть. Теперь он был в хорошей форме, был сосредоточен и был готов послать в нокаут любого, кто покусился бы сейчас на его наличность. Находясь в таком приподнятом настроении, Иван вдруг вновь ощутил на себе чей-то взгляд. Это ему очень не понравилось, но предпринятые им попытки обнаружить за собой слежку ничего не дали. Идущие по своим делам редкие прохожие вовсе не походили на шпионов, ну а тот, кто за ним наблюдал, видимо, делал это издалека и делал довольно профессионально.

Придя на автостоянку, он выслушал длинную тираду, состоящую в основном из матерных слов от своего напарника по работе. Митька, как звали невысокого, вредного старичка, один раз побывавшего в местах лишения свободы, был очень недоволен тем, что придётся оставаться на вторые сутки. Он и раньше не очень жаловал своего сменщика, из-за кардинального расхождения во взглядах на жизнь, но, если раньше Митька ещё как-то сдерживался, то теперь у него был хороший повод высказать тому всё, что накопилось за это время. Заречный, с одной стороны, понимал, что не совсем прав, так как не поставил напарника в известность заранее, но отказываться от своего решения, покинуть это место работы прямо сейчас, он не стал. Не обращая внимания на маты, летящие ему в спину, бывший разведчик направился в контору своего работодателя. Приблатнённый мужичок, поставленный за управляющего Лёней Севером, тоже не поскупился на несколько нелестных фраз, но тем не менее дал полный расчёт. Сделать это не составляло никакого труда, так как трудовой книжки на Заречного здесь никто не заводил, а зарплату выдавали наличными в конверте. Выйдя на улицу из провонявшего сигаретным дымом помещения, Иван улыбнулся, вспомнив последние слова так называемого администратора. С надменной улыбочкой тот заметил, что раз Заречный уходит без предупреждения, то: во-первых, он не получит никаких денег за уже отработанные дни, а, во-вторых, пусть не рассчитывает, что его вновь примут на работу, если он передумает и вернётся сюда снова.

Итак, одно важное дело было сделано. Теперь нужно было найти банк и узнать о днях и времени его работы, а возможно, чем чёрт не шутит, даже положить деньги на хранение, избавившись от мороки носить их с собой. Оставлять во второй раз наличность на квартире было глупо. Путь к следующему месту назначения оказался недолгим, так как Заречный неплохо знал свой город. Ему не составило большого труда найти нужное здание, на котором красовалась табличка «Коммерческий инвестиционный банк». Видимо, сегодня ему, наконец, начало везти, так как на дверях банка висела табличка «Открыто», а значит, что заведение, несмотря на субботу, всё же работало. Ещё не веря в свою удачу, на которую он тем не менее подсознательно рассчитывал, бывший разведчик вошёл в просторный, охлаждённый кондиционерами холл и осмотрелся.

Чуть поодаль от входа стоял молодой человек крепкого телосложения в строгом чёрном костюме и с коротким ёжиком на голове. Подойдя к нему, Иван поинтересовался, где он может найти управляющего банком. Тот, сначала очень настороженно отнёсся к подозрительному визитёру – небритому и с разбитой губой. Однако, когда увидел визитку, предъявленную им, поднёс к уху портативную рацию и вызвал своего коллегу. Ещё через несколько минут Заречный уже открывал красивую, полированную дверь с блестящей табличкой, указывающей посетителям, что за этой дверью находится М. С. Левенберг.

Хозяин кабинета, высокий и стройный, довольно молодой, лет тридцати пяти, мужчина с аккуратной стрижкой и располагающей улыбкой на лице, без какой-либо волокиты сразу же принял посетителя, имеющего его визитку.

– Очень рад, очень рад, разрешите представиться, меня зовут Михаил Левенберг, я управляющий этого банка, – затараторил он, усаживая своего будущего клиента в мягкое кожаное кресло. – Нам очень приятно, что вы решили воспользоваться услугами именно нашего банка.

– А вы и по субботам работаете? – не удержался от вопроса Заречный.

– Только в последнюю субботу месяца, – улыбнулся во все тридцать два красивых белых зуба хозяин кабинета. – Вам, можно сказать, повезло!

По тому, как вёл себя управляющий, у Заречного сложилось впечатление, что тот уже был предупреждён ювелиром о возможном важном посетителе. Через непродолжительное время, впечатление переросло в уверенность, которая базировалась ещё и на том, что по лицу хозяина кабинета явно читалась его принадлежность к той же нации, что и Цвейбер. Процедура открытия счёта на имя Ивана Петровича Заречного прошла довольно быстро и комфортно. Пока управляющий вместе с посетителем наслаждался ароматным кофе, принесённым секретаршей, пришла работница банка. Женщина средних лет в строгом деловом костюме прямо здесь же сама заполнила все необходимые документы, дав новому клиенту лишь расписаться на них. После этого, в сопровождении этой же дамы, Иван прошёл в кассу, где оставил большую часть полученных у ювелира денег. Теперь, обеспечив надёжную защиту своих капиталов, уже налегке, он, наконец, решил посетить магазин, чтобы купить необходимых продуктов.

Несмотря на вполне нормальный утренний перекус, окрепший организм бывшего разведчика тем не менее уже вновь требовал подзаправки. Правду говорят, что нельзя ходить в супермаркет на голодный желудок. Подчиняясь чувству голода, которое после выпитого в банке кофе разыгралось ещё сильнее, Заречный накупил столько всего, что все покупки едва вошли в два больших фирменных пакета из супермаркета. В который раз, за время пребывания в магазине, сглотнув слюну и уже представляя, как будет наслаждаться едой, он вновь вынырнул из приятной прохлады магазина в летнюю жару города. Однако мечте вкусно поесть вновь не суждено было сбыться. Не успел он спуститься со ступенек, как его вдруг окликнул знакомый голос.

– Бача, вот так встреча! – прозвучало почти рядом в тот момент, когда бывший разведчик на миг задумался в предвкушении вкусного обеда. – А я уже и не знал где тебя искать.

От неожиданности Иван еле заметно вздрогнул и, повернувшись в направлении, откуда прозвучал голос, увидел красное от жары, но отчего-то довольное лицо Чеха. Тот протянул свою, как обычно, потную, особенно в летнее время, ладошку, но бывший разведчик крепко пожал руку бизнесмену, стараясь не обращать внимания на его врождённый недостаток.

– От Аллы ты ушёл, где тебя искать не сказал… – закончил свою мысль бизнесмен.

Тут он обратил внимание на свежие синяки на лице Заречного и немного замешкался, но вскоре, видимо, решив не лезть в личные дела одноклассника, продолжил.

– Я уж думал, что совсем потерял тебя из виду.

– А что, я тебе вдруг так сильно понадобился? – насторожился бывший разведчик, не понимая, с какой стати Чех так заинтересовался его персоной, и не связано ли это вновь с его финансовым пополнением.

– Ты не поверишь, но теперь уже мне нужна твоя помощь.

Прочитав во взгляде Заречного немалое удивление, Чех поспешил объясниться.

– Слушай, я вижу, ты продуктами закупился, но давай, чтобы на солнце не париться, поедем ко мне, я тебе всё объясню, а заодно у меня и поедим. Я тоже с утра ничего не жрал, всё мотался по делам, так что сейчас голодный, как стая волков.

– Ну ладно, – нехотя согласился Иван и покосился на свои пакеты, набитые снедью.

– Тогда пошли.

Чех указал на стоявшую невдалеке машину и быстрым шагом направился к ней. Бывший разведчик перехватил поудобнее ручки тянущих к земле пакетов и поспешил за бизнесменом. Через несколько минут они подъехали к уже знакомому кафе «Прибой». Как и в прошлый раз прошли в тот же кабинет. Вот только обед сегодня им привезла другая женщина – официантка, так же, как и все работники зала, одетая под матроса или правильнее сказать «матроску». Аккуратно спросив про Аллу, Иван узнал, что та на сегодня взяла выходной. «Как-то неловко получилось, – подумал он, вспомнив про длинноногую администраторшу, – обещал женщине вечером прийти, а сам вырубился у себя дома. А она, наверное, ждала, романтический ужин приготовила…» Заречный чуть заметно улыбнулся, вспомнив свой вчерашний незамысловатый вечерний перекус.

– Вот у меня какое к тебе дело, – начал разговор Чех, когда они оба немного удовлетворили своё чувство голода. – Если хочешь, то это даже не дело, а просьба.

Заречный бросил на собеседника короткий взгляд, но есть не перестал.

– Ты же, наверное, знаешь, что у меня есть сын? – продолжил собеседник.

Иван лишь пожал плечами. Они давно потеряли друг друга из поля зрения, а в то время, когда Чех помогал ему найти работу, то не удосужился посвятить тогда ещё бомжа в нюансы своей личной жизни.

– Да, есть у меня оболтус… – теперь уже утвердительно сказал Чех, поняв, что о сыне Заречному ничего не известно. – Я-то со своей давно разошёлся, а Сашка вот, это моего сына так зовут, он теперь, понимаешь, как не пришей рукав… Болтается, как неприкаянный: то к ней, то ко мне. Ему уже тринадцать стукнуло, переходной возраст так сказать. Так вот, боюсь я, как бы он в какую нехорошую компанию не попал или на наркоту не подсел. Он у меня, честно сказать, растёт не пацаном, а какой-то размазнёй. По комплекции вроде бы развитый нормально, у него тоже широкая кость, как и у меня, а вот характер не знаю в кого. Мамаше его, той палец в рот не ложи, откусит по самый локоть и не подавится, и я тоже как-никак Афган прошёл, а сын… Никому, понимаешь, не может отказать и дать в морду, если нужно. Вот и катаются на нём все, кому не лень, а то и с синяками домой приходит…

Заречный, наконец, перестал жевать и вопросительно взглянул на Чеха.

– Бача, сейчас всё поймёшь! – поспешил объяснить тот, увидев недоумение на лице товарища во время своего монолога. – Я к чему всё это тебе рассказываю… Попросить я тебя хочу. У тебя ведь времени свободного много… Ты бы не смог позаниматься с ним? Ну, там рукопашкой или ещё чем типа того? Нужно из пацана мужика сделать.

Заречный продолжал удивлённо пялиться на своего собеседника.

– Бача, ты не торопись отказываться, – понял его намёк Чех. – Я бы и сам с ним позанимался, да у меня времени совсем нет, а сына жалко… Всё же родная кровь. Вырастет ведь неизвестно кем.

После такого объяснения Иван еле сдержался, чтобы не улыбнуться. Он прекрасно понимал, что будь у Чеха хоть прорва свободного времени, ничему хорошему он сына научить не сможет, так как сам ещё со школьной скамьи умел лишь хитрить да прятаться за спинами старших товарищей. Возможно, что и сынок его в папашу пошёл.

– Ну, я не знаю… – неопределённо промычал бывший разведчик, вновь принимаясь за еду.

Однако аппетит пропал. Теперь это шикарное угощение он воспринимал как аванс за работу, на которую он ещё согласия не давал. Опыт работы с молодёжью у него, конечно, есть, всё-таки командиром роты служил, вот только там все были обязаны подчиняться его приказам, а здесь… Учить уму разуму инфантильного, да ещё, небось, толстого, свинообразного недоросля? Надо ли за это браться? А если взяться, то получится ли?

– Бача, – в голосе Чеха прозвучали уже позабытые с детства жалостливые, просительные нотки, – я тебя очень прошу… Ну и к тому же я же не за просто так тебе предлагаю своё время тратить. Я ведь ещё и хорошо заплачу за работу. А?

– Хорошо, я подумаю, – ответил Иван, отодвигая тарелку с недоеденным салатом. Давай, я немного обустроюсь в новой жизни, а там поглядим.

– Вот это другой разговор, – повеселел переживающий за сына заботливый папаша. – Конечно, время особо не поджимает, хотя, сам понимаешь, чем раньше, тем меньше шансов, что он куда-нибудь вляпается. Ну а я пока подумаю, где именно тебе с ним будет удобнее заниматься. Ты, кстати, где поселился?

– Да здесь недалеко, – неопределённо махнул рукой в сторону окна Заречный. – Квартиру снял.

– Ты мне адресок оставишь, чтобы я тебя не разыскивал, если что?

– Лады.

Иван написал в деловом блокноте товарища, протянутом ему, адрес съёмной квартиры и встал, показывая, что собирается уходить, но Чех притормозил его.

– И вот ещё что…

Он по-дружески положил руку на плечо Заречного, а когда тот остановился, быстро подошёл к сейфу, открыл его и извлёк из его недр небольшой мобильный телефон с зарядным устройством к нему. Аккуратно закрыв бронированную дверцу, он торопливо вернулся к товарищу и протянул ему мобильник и зарядное.

– Это вот тебе, бача, на первое время, пока ты своим разживёшься, – пояснил он, – чтобы мы, так сказать, постоянно были на связи. Номерочек мой забит под номером один. Просто нажми единичку, и я сразу же отвечу.

– Спасибо! – удивлённо произнёс Иван, осматривая чёрный пластмассовый корпус телефона, который в его крепкой, большой ладони смотрелся, как детская игрушка. – Нокия, – прочёл он вслух надпись на передней панели.

– Да, один из лучших брендов, – улыбнулся Чех. – Не самая последняя модель, конечно, и не совсем новый, но, поверь мне, вполне приличная труба.