Текст книги "Адмирал Новосильский – трижды герой Чёрного моря"

Юрий Зеленин
Адмирал Новосильский – трижды герой Чёрного моря

© Юрий Зеленин, 2021

Серия «Жизнь замечательных моряков»

Фёдор Михайлович Новосильский (1808, Тверь – 8 (20) ноября 1892, Санкт-Петербург) – моряк, адмирал Российского флота, герой Синопского морского сражения и обороны Севастополя (1854–1855). Сподвижник адмиралов Лазарева, Корнилова, Нахимова и других. Член Государственного совета Российской империи.

Фёдор Михайлович Новосильский родился в 1808 году в Твери в семье Михаила Григорьевича Новосильского – советника Вятского губернского правления (1804–1806 гг.), а с 1810 г. – Председателя Тверской гражданской палаты. У Михаила Григорьевича Новосильского было три сына и три дочери

Все сыновья Фёдора Михайловича Новосильского стали морскими офицерами.

Самый старший сын – Павел Михайлович Новосильский (18021862) был морским офицером и на бриге «Феникс» В 1819–1821 гг. на шлюпе «Мирный» под командой лейтенанта (впоследствии адмирала) М.П. Лазарева, совершил кругосветное плавание.

Второй сын – Иван Михайлович Новосильский (ок. 1803 —?) – в 1821 году также стал морским офицером и служил на Балтийском флоте на корабле «Кульм».

Неслучайно, что по примеру своих старших братьев, Фёдор Михайлович с юных лет мечтал о море.

5 апреля 1818 года десятилетним подростком, он поступил в Морской кадетский корпус, по окончанию которого в апреле 1823 года получил чин мичмана и был зачислен в состав 8-го флотского экипажа Балтийского флота. В 1823-28 гг. он проходил службу на корабле "Ретвизан", фрегате "Вестовой" и ряде других кораблей и судов Балтийского флота. 22 февраля 1828 года его производят в лейтенанты и вскоре он получает назначение на Черноморский флот, где продолжает службу на бриге "Меркурий" под командованием капитан-лейтенанта А.И. Казарского.

Подвиг брига «Меркурий»

14 мая 1829 года бриг «Меркурий» принял неравный бой против двух турецких линейных кораблей «Селимие» и «Реал-бей» из которого вышел победителем. Примечательно, что именно лейтенант Ф. Новосильский должен был взорвать пороховой погреб выстрелом из пистолета в случае, если исход сражения будет не в пользу русских моряков. За проявленные мужество и отличие в бою Фёдору Михайловичу был пожалован чин капитан-лейтенанта, а в его родовой герб был добавлен пистолет «как орудие, избранное для взорвания брига на воздух на случай невозможности продолжать оборону».

Летом того же года Новосильский участвовал в занятии крепостей Агатополь и Инада, за что удостоился Монаршего благоволения. Зимой 1829 года находился в плавании от мыса Св. Троицы до Севастополя на фрегате «Эривань» под командованием капитана 2-го ранга Е. И. Колтовского.

Подвиг брига «Меркурий»

В 1830 г Фёдор Михайлович занимал должность презуса – председателя комиссии военного суда при Севастопольском порте, а 15 апреля следующего года был переведён в 31-й флотский экипаж. Во время экспедиции для помощи Турции против восставшего египетского паши Мухаммеда-Али Фёдор Михайлович находился в плавании из Севастополя в Константинополь на корабле «Императрица Екатерина II» под командованием капитана 1-го ранга Л. И. Черникова, а в августе-сентябре 1833 г– в Босфоре на корабле «Пимен» под командованием капитана 2-го ранга Э. И. Вергопуло, после чего с десантными войсками вернулся в Крым. За отличие был награждён орденом Св. Анны 3ст. и турецкой золотой медалью.

После заключения Адрианопольского мира в 1829 году Стамбул отказался в пользу Российской империи от всего восточного берега Черного моря, и уступил черкесские земли, расположенные между Кубанью и морским берегом вплоть до границы с Абхазией. В реальности, турки не имели практически никакого контроля над многочисленными горскими племенами, которые населяли Черноморское побережье. Кавказские племена признавали верховную власть турецкого султана, как главы всех мусульман, считали своим духовным главой, но не более того. Податей с горцев в турецкую казну не поступало и кавказские племена не выполняли и прочих государственных повинностей. Они только откликались, когда появлялась возможность совершить рейд в составе турецких войск. Турецкие гарнизоны, занимающие несколько крепостей на побережье Чёрного моря, горцы терпели у себя по праву единоверия и учитывая военную мощь Порты, но не допускали их вмешательства в свои внутренние дела. Таким образом, Россия получила не обжитые, спокойные территории, а дикий край и могла завладеть уступленными землями не иначе как военной силой. В начале военные действия носили разведывательный характер.

Египетский поход

В 1830 году отряд из 10 рот 44-го егерского полка при 10 орудиях и в сопровождении небольшой казачьей команды перебросили морем в Абхазию. Русские воины заняли оставленные турецкие крепости Бамборы, Пицунду и Гагры. Первые два укрепления располагались в пределах Абхазии и были заняты без сражения. При высадке войск в районе Гагр русским солдатам пришлось вступить в схватку с объединенными силами садзыхов, убыхов и шапсугов. После чего горские отряды еще не раз пытались выбить русский гарнизон из укрепления. После того, как горцы понесли значительные потери, они сменили тактику и стали тревожить наши войска частыми диверсиями.

В следующем 1831 г. русский отряд под началом генерала Берхмана, в составе двух пехотных полков, общей численностью до 5 тыс. солдат, овладел Геленджиком. При этом русским оказали ожесточённое сопротивление натухайцы и шапсуги. Дальнейшее продвижение русских вдоль Черноморского побережья из-за отсутствия достаточного количества войск и средств приостановилось. Не имея значительных сил для дальнейшего продвижения вдоль побережья и занятый подавлением выступлений мюридов во главе Гази-Магомедом (он провозгласил себя имамом Дагестана и Чечни и объявил газават Российской империи) командующий Отдельным Кавказским корпусом барон Григорий Владимирович Розен ограничился морской блокадой черкесского берега.

Сухум-Кале

Для решения этой задачи вдоль побережья с 1830 г. было организовано постоянное крейсерство кораблями Черноморского флота Эта мера не принесла желаемого результата, т. к. военные парусные корабли должны были держаться в постоянном удалении от берега и в случае бури уходить в открытое море. А турецкие плоскодонные суда плавали всегда у берега и в случае опасности высаживались на берег или скрывались в устьях многочисленных речушек.

В 1834 г. из столицы последовало указание ускорить освоение побережья между Геленджиком и Сочи. И начальник Кавказской области Алексей Александрович Вельяминов выдвинулся весной за Кубань из Ольгинского с задачей установить постоянное сообщение с Сунженской бухтой. Всё лето шло строительство нового Абинского укрепления. В Абхазию тем же летом 1834 г. был послан сводный отряд из нескольких батальонов, который должен был проложить новые дороги и возвести укрепления, необходимые для безопасного сообщения в этой области. Строительство дорог в горной местности было сопряжено с массой трудностей и проходило с большим трудом. Русское командование не надеялось продвинуться сухим путем дальше Гагр. Местность между Гаграми и Геленджиком оставалась все такой же труднодоступной.

Геленджик

Одновременно шла разведка на территории непокорных племен. В течение 1835 гг. поручик, в последствие штабс-капитан Генерального штаба Ф. Ф. Торнау провёл две такие операции. Первую осуществили от селения Анухвы до Пятигорска, а вторую – от укрепления Прочный Окоп через Кавказский хребет к устью реки Сочи и далее до Гагринского укрепления. В 1836 г. Торнау совершил третью экспедицию с выходом вдоль побережья к Геленджику. Однако на этот раз его пленили, и Торнау пробыл в кабардинском плену до 1838 года. Одновременно проводилась разведка побережья и силами кораблей Черноморского флота. Получив ряд важных сведений о положении дел у кавказских племен, Григорий Розен распорядился о строительстве двух укреплений. В устье р. Вулан (на месте современной Архипо-Осиповки) в 1837 г. заложили укрепление Михайловское, а на мысу Адлер в устье р. Мзымта крепость Св. Духа.

В декабре 1837 г. после инспекционной поездки по Кавказу государь Николай I назначил нового командующего отдельным Кавказским корпусом. Им стал Евгений Александрович Головин.

В столице перед новым командующим была поставлена задача по скорейшему замирению Северного Кавказа. Кавказская проблема была постоянной «головной болью» России, поглощая человеческие жизни, финансы и материальные ресурсы. Из Крыма было направлено два десантных отряда: один под начальством генерала Андрея Михайловича Симборского в Абхазию и другой под командованием генерал-лейтенанта Николая Николаевича Раевского на Таманский полуостров. Отряд Симборского 24 апреля высадился в устье р. Сочи и заложил Навагинское укрепление. На следующий день в устье р. Туапсе десантировался и Таманский отряд.

Император Николай 1 с сыном в бухте Геленджика 1837 г

Здесь начали строить Вельяминовское укрепление. Затем летом было заложено Тенгинское укрепление (у устья реки Шапсуго), а на месте прежней турецкой крепости Суджук-Кале при устье р. Цемес строится крепость Новороссийск. В конце мая 1838 г. все укрепления на восточном побережье Черного моря, от устья Кубани до границ Мингрелии, включая Абхазию, соединялись в одно управление под названием Черноморской береговой линии. Командующим всей линии был назначен Николай Раевский. В 1839 году русские возвели ещё ряд укреплений: в устье р. Субаши – Головинский форт, в устье р. Псезуапсе – Лазаревский форт, а на линии между Анапой и Новороссийском – укрепление Раевского. Правда войск, дислоцированных на Черноморской линии, хронически не хватало: в гарнизонах было около 3 тыс. человек, а по штату полагалось иметь 26 тыс. солдат. Положение усугубляло отсутствие связи – сообщение осуществлялось фактически только по морю, т. к. сухопутные дороги были блокированы горцами. Не хватало боеприпасов, продовольствия, медикаментов, амуниции. На побережье свирепствовали лихорадка и малярия, которая косила не привыкших к местному климату солдат и офицеров.

Новороссийск, остатки крепости Суджук-Кале на Малой Земле

21 февраля 1834 г. назначен командиром брига «Меркурий» и включился в затяжные сражения против горцев на восточном побережье Чёрного моря, за освобождение и присоединение к России турецких крепостей Пшады, Шапсуго, Туапсе, Сочи и очистку Новороссийской бухты

В апреле-июне того же года находился в плавании на транспорте «Кит» под командованием капитан-лейтенанта Де Ливрона.

В 1835–1836 г. годах командовал бригом «Меркурий» при Севастопольском порте, а в апреле-октябре 1837 г– в крейсерстве у восточного побережья Черного моря. 10 июня того же года участвовал при устье реки Шапсухо в бою с горцами и перевозившим контрабанду турецким судном, удостоился Высочайшего благоволения.

22 сентября 1837 г. награждён орденом Св. Станислава 3 ст., а 6 декабря был произведён в чин капитана 2-го ранга.

В числе прочих наград «Всемилостивейше повелено»:

«…внести в герб его Новосильского пистолет, как орудие, избранное им и прочими Офицерами брига Меркурия, для взорвания на воздух брига, при невозможности продолжать бой.»

Щит разделен на три части, из коих в верхней пространной в голубом поле изображен золотой пистолет и под оным серебряная луна, рогами вниз обращенная. Во второй в золотом поле масличная ветвь. В третьей в серебряном поле флаг. Щит увенчан обыкновенными дворянскими шлемом и короною с тремя страусовыми перьями. Намет на щите голубой и зеленый, подложенный золотом.

Герб адмирала Ф.М. Новосильского

(из Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи)

19 октября 1838 г. назначен командиром 32-го флотского экипажа и линейного корабля «Три Святителя», на котором в течение десяти лет плавал по Чёрному морю.

18 декабря 1839 г. Новосильскому объявлено Высочайшее благоволение за отличие в боях при Сочи и Туапсе и за успешную проводку в Севастополь «Трёх Святителей». 6 декабря 1840 г. произведён в чин капитана 1 ранга.

6 декабря 1843 г. награждён орденом Св. Станислава с Короной, 13 сентября 1845 г. – орденом Св. Анны 1 ст. 1 января 1847 г. – орденом Св. Георгия 4 ст., 4 декабря 1848 г. императорской короной к ордену Св. Анны 2-й степени.

6 декабря 1849 г произведён в чин контр-адмирала с назначением командиром 3-й бригады 5-й флотской дивизии.

В 1850–1851 гг. годах плавал по Чёрному морю, держа флаг на корабле «Три иерарха» и фрегате «Флора». 6 декабря 1850 г. ему было объявлено Монаршее благоволение, 22 августа 1851 г. награждён знаком отличия «XX лет беспорочной службы», а 5 декабря – орденом Св. Владимира 3 ст.30 марта 1852 г. назначен командиром 1-й бригады 4-й флотской дивизии и в том же году плавал по Чёрному морю, держа флаг на кораблях «Ягудиил» и «Варна».

Фрегат «Ягудиил»

В феврале-июне1853 г. командовал отрядом судов в крейсерстве у восточного побережья Чёрного моря, держа флаг на фрегате «Мидия», а 1 июня был назначен командующим 4-й флотской дивизией.

«Высочайшим приказом по военному морскому ведомству Декабря 18-го дня 1853 года. Производятся, за отличие в деле при истреблении, 18-го Ноябри, на Синопском рейде, Турецкой эскадры, командующий 4-ю Флотскою дивизию, контр-адмирал Новосильский, в вице-адмиралы, с утверждением Начальником той же дивизии..»

.– Газета «Русский Инвалид» № 283–284 от 22 декабря 1853 г.

Синопское сражение

16 ноября русский пароход «Бессарабия» захватил турецкий пароход «Medzhir Tadzhiret». Пленные показали, что в Синопе стоит турецкая эскадра: три фрегата, два корвета и грузовые транспорты – все парусные. Сразу же к порту выслали разведчиков, которые обнаружили там семь фрегатов, два корвета и два колёсных парохода. Из-за шторма Нахимов подошёл к Синопу только 23 ноября. На следующий день он получил разрешение атаковать турецкую эскадру в Синопе. Но только эскадру. От огня по городу приказано было воздерживаться (у Меншикова в приказе чётко сказано: «щадить Синоп») и открывать огонь только в том случае, если турки начнут стрельбу первыми. На тот момент у Нахимова было только три линейных корабля, поэтому от нападения русские воздержались, организовав блокаду Синопа и дожидаясь в подмогу эскадры контр-адмирала Фёдора Новосильского: три линейных корабля и два фрегата. Новосильский присоединился к Нахимову только 28 ноября. По плану, русская эскадра в строю двух кильватерных колонн (корабли следовали один за другим по линии курса) должна была прорваться на Синопский рейд и нанести огневой удар по кораблям и батареям противника. Первой колонной предстояло командовать Нахимову. В неё входили корабли «Императрица Мария» (флагман), «Великий князь Константин» и «Чесма». Второй колонной – «Париж» (второй флагман), «Три святителя» и «Ростислав» – должен был руководить Новосильский. Далее корабли становились на якорь перед линией османских фрегатов и вели огонь по ним до полного истребления. Завершая свои инструкции, вице-адмирал приказал, «завязав дело с неприятельскими судами, стараться по возможности не вредить консульским домам, на которых будут подняты национальные их флаги».

Он подчеркнул также, что «все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего своё дело, и потому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».

В 6 утра 30 ноября 1853 года на флагмане Нахимова, 84-пушечном корабле «Императрица Мария», был поднят сигнал «Приготовиться к бою!». Мрачным дождливым утром при шквалистом ветре русские корабли двумя колоннами двинулись по направлению к Синопской бухте. Время было выбрано неслучайно: мусульмане в этот момент совершали намаз. Русским действительно повезло. То ли из-за намаза, то ли просто потому, что на турецких береговых батареях не рассчитывали, что русские начнут атаку, Нахимов прошёл опасную зону сближения без противодействия с берега.

Синопское сражение

В шканечном журнале корабля «Три святителя» отмечено: «Проходя батареи, означенные номерами 1, 2, 3, 4, на них не было видно ни малейшего движения, но бежавшие из деревни Ада-Киой турки спешили, вероятно, занять свои места: однако же эскадра наша успела пройти мимо батарей». Те батареи, которые всё-таки вступили в бой с русскими кораблями, имели на вооружении старые 14– и 19-фунтовые орудия, эффективность которых была близка к нулю. К тому же защищали их земляные брустверы и обслуживались они не армией, а местной милицией. О плохом состоянии батарей до этого неоднократно докладывали в Стамбул. У «Трёх святителей» в начале сражения перебило шпринг, корабль развернуло, и в горячке боя комендоры 120-пушечника продолжили огонь, но по своим. Несколько ядер пришлось в «Париж» и «Ростислав», пока Новосильский не поднял сигнал «Трём Святителям» прекратить огонь.

В 12:30 русские сблизились, и бой начался. Береговые батареи №№ 4, 5 и 6 тоже вступили в дело. В 12:45 развёл пары самый сильный турецкий пароходофрегат «Taif». До сих пор непонятно, прошёл ли он между воюющими сторонами или между турецкими кораблями и берегом, но далее «Taif» миновал батарею № 6, проскользнул между фрегатами «Кулевчи» и «Кагул» и, дав полный ход, в 12:57 взял курс на Стамбул. Позже его капитан Яхъя-бей, ожидавший награды за спасение корабля, был отдан под суд и уволен со службы за недостойное поведение.

Разгром турецкого флота в синопском сражение

Султан Абдул-Меджид выразил своё недовольство: «Я бы предпочёл, чтобы он не спасся бегством, а погиб бы в бою, как и остальные». 13:00. Вставший на шпринг напротив турецкого «Avnullah» 84-пушечный «Императрица Мария» просто растерзал фрегат полными бортовыми залпами, и флагман турок выбросился на берег. Нахимов перенёс огонь на «Fazlullah». Тот последовал примеру флагмана. «Великий князь Константин» вступил в бой сразу с двумя фрегатами – «Navek-i Bahri» и «Nesim-i Zafer». Первый, попавший к тому же под огонь подошедшей «Чесмы», взорвался через 15 минут боя. Второй, объятый пламенем, отнесло к молу у батареи № 5. Был совершенно разбит и корвет «Necm-Ef§an».

13:05. 120-пушечный «Париж» обрушил несколько залпов на батарею № 5, формально выполнив приказ «отвечать только на обстрелы с берега», а потом перенёс огонь на фрегат «Dimyad» и корвет «Gul-i Sefid». Корвет взорвался почти сразу же, а фрегат был сбит со шпринга и отдрейфовал к берегу. «Париж», кстати, истратил больше 68-фунтовых бомб, нежели любой другой русский корабль – 70 из 893 запасённых. «Императрица Мария» израсходовала пять из 176, «Великий князь Константин» – 30 из 457, «Три Святителя» – 28 из 147, наконец, «Ростислав» – 16 из 400. Всего за время боя Черноморский флот потратил 167 бомб.

Уничтожение турецкого флота

13:30–14:00. «Три Святителя» начал бой с «Kaaid-i Zafer», «Nizamiye» и батареей № 6. Шальное ядро с батареи перебило кораблю шпринг, развернуло кормой к батарее, и 120-пушечник пережил несколько неприятных минут, дав к тому же несколько залпов по своим. В течение 15 минут под огнём был заведён новый верп, корабль развернулся и обрушил мощные залпы на своих противников. Первый фрегат выбросился на берег и в 14:00 взорвался.

К 16:00 горела не только турецкая эскадра – пылал уже весь город. Огонь с батарей перекинулся на жилые дома. Русские несколько раз посылали к стенам крепости парламентёров, передававших слова командиров: «Прекратите стрельбу из города, русские не станут стрелять в ответ по берегу». Однако услышать их было просто невозможно. Главной потерей турок стали даже не военные корабли, а транспортники, на которых осуществлялись переброски на Кавказское побережье. Интересная деталь…На корабле “Париж” в Синопском сражении, вместе с Ф.М.Новосильским, сражался его племянник Михаил Павлович Новосильский, будущий контрадмирал Российского Императорского Флота.

Иностранные дипломаты в Стамбуле по-разному реагировали на сражение: «англичане меланхолично обдумывали итоги Синопа», тогда как французы «предавались ликованию». По предложению английского посла в Турции Стрэтфорда де Редклифа Порта запретила вообще «разговоры на темы политические, включая

Синоп, на базарах, в кофейнях, чайханах и пр.» Небывалый по силе ветер, начавшийся в районе Босфора, нанёс туркам дополнительный урон: 30 ноября – 2 декабря 1853 года он просто выбрасывал суда на берег.

Детонация зарядов на турецком корабле

Собственно, в этой ситуации османы чуть не приняли русские условия. Появись наши корабли после Синопа перед Босфором – и история пошла бы по другому пути. Это была главная ошибка Николая I после Синопа.