Текст книги "Сверходаренный – поэтому несчастный :( Как использовать свой потенциал"

Я и они

Сверходаренный ребенок сравнивает себя с другими не только в телесном плане, а и во всех прочих отношениях. И это дается ему тяжело. Чувство своей непохожести только усиливается в подростковом возрасте, когда не принадлежать к какой-либо социальной группе просто невозможно. Пытаясь влиться в некий устоявшийся круг, такой подросток постоянно чувствует определенную дистанцию, даже когда общается с самыми близкими друзьями. Ему кажется, что он никогда не будет здесь своим. Эта дистанция, даже самая незначительная, отдаляет его от окружающих. Кроме того, ему часто неинтересно то, что волнует его сверстников, и ему нужно сделать над собой усилие, чтобы подстроиться под них. Однако, как и любой подросток, он нуждается в группе единомышленников, чтобы найти в ней себя. А когда он не получает нужной поддержки, это провоцирует горькое чувство одиночества. Некоторые подростки могут замкнуться в себе, чтобы еще больше не испортить свои отношения с окружающими. Многие затем описывают свое чувство отличия от остальных и страх, что с ними что-то не так, раз они не способны влиться в коллектив. Чувство своей непохожести рождает беспокойство, от которого бывает очень трудно избавиться. Все это лишний раз подтверждает необходимость как можно более раннего обследования с дальнейшей постановкой диагноза, чтобы избежать неприятных последствий и обеспечить ребенку нормальное развитие.

Прощание с детскими иллюзиями

Одно из самых крупных разочарований сверходаренного подростка – осознание своих реальных возможностей. Если в раннем детстве он мечтал изменить мир, творить великие дела, спасать жизни, то теперь он ясно видит свои способности и понимает, что весь мир ему не изменить. Подростковый возраст заставляет такого ребенка увидеть огромную разницу между своими теперешними возможностями и давними детскими мечтами.

Роль взрослых очень важна в этот период, так как сверходаренный подросток очень уязвим и нуждается в помощи, даже если всем своим поведением он демонстрирует обратное. Однако, глядя на такого подростка, уязвимость можно и не заподозрить. Скорее, наоборот.

Психологические проблемы сверходаренных подростков

Когда сверходаренный подросток испытывает душевный дискомфорт, то его психологические расстройства соответствуют обычным подростковым нарушениям, но с некоторыми особенностями, которые нужно знать и иметь в виду.

Сорвался с цепи: агрессия, депрессия и заниженная самооценка

Пожалуй, чаще всего у сверходаренного ребенка в этот период встречается чрезмерная агрессия. Она может быть направлена на мир в целом, на свое отличие от других, на свои ошибки, на непонимание окружающих, на общепринятые нормы, на жизнь, которая вызывает все эти причины.

Заниженная самооценка у сверходаренных детей встречается во время практически всего подросткового периода. Сомнения, которые они испытывают по поводу своих способностей, не оставляют никаких шансов на трезвое и объективное восприятие самого себя. Такой подросток до этого был глубоко убежден, что у него все получится, а потом внезапно осознал все свое бессилие; был весьма горд своими успехами, а затем неожиданно потерпел фиаско; в итоге у него складывается противоречивое впечатление о себе самом.

Так кто же он – гений или бездарность, талант или посредственность? Как найти себя в этом множестве отрывочных и противоречивых образов?

Чрезмерно заниженная самооценка обычно проявляется в виде депрессии и нарушений психики, при этом начисто отсутствует традиционный подростковый эгоизм.

Каковы причины и особенности депрессии у сверходаренных подростков?

Кроме симптомов, обычно ассоциируемых с подавленным состоянием, депрессия сверходаренных подростков может быть вызвана слишком активной умственной деятельностью. В такие моменты они хотят перестать думать и хоть ненадолго, но выключить эту адскую машину, которая и является для них причиной всех бед. Такое «самоуспокоение» служит защитным механизмом против ненужных мыслей. У этой депрессии нет других причин, как это бывает при прочих психологических расстройствах. Просто в понимании сверходаренного подростка любая мысль, пришедшая ему в голову, таит в себе смертельную опасность. «Защита с помощью познания» со своей стороны перекрывает доступ к эмоциям. На моих консультациях такие подавленные подростки упорно отвечают «Не знаю» на задаваемые вопросы. Они не хотят и не могут заставить себя начать думать, подвергаясь риску вновь испытать эти невыносимые муки. Отключив мозг, они стараются забыть многие терзающие их вопросы без ответа, касающиеся самих себя, окружающих, мира вокруг, жизни и смерти. Теперь мы с вами понимаем, как тяжело заставить их перестать бороться со своим разумом и насколько деликатным должно быть врачебное наблюдение за ними.

Для сверходаренного подростка такая борьба со своим разумом означает попытку стать как все. Ему неважно, что при этом он душит свою индивидуальность, главное – ничем не выделяться и перестать страдать. В 70-х годах прошлого века психиатр Ален Говри поднял тему «умственной анорексии»: отключение своего разума и отрицание интеллекта как такового. Подросток открещивается от своего разума, оказывающегося ненужным и даже опасным для дальнейшей жизни и общения с окружающими. Получается, что единственный выход – подавление интеллекта.

Все это сопровождается безжалостной самокритикой и агрессией по отношению к самому себе.

Часто бывает, что такой процесс, доведенный до крайности, начинает реально влиять на интеллектуальный потенциал. Доходит до того, что подавление своего разума позволяет подростку казаться умственно отсталым, что привлекает к нему меньше внимания.

Эта страшная школа

Страх школы – это наиболее серьезная форма нервных расстройств. К сожалению, он широко распространен среди современных детей. Данная патология является одной из самых трудноизлечимых, а когда мы говорим о сверходаренных подростках, дело осложняется еще и их более запутанными мыслительными процессами и строгой логикой, которые не всегда просты для понимания. Снова идти в школу… Для чего? Ради какого будущего? Какая взрослая жизнь ожидает меня в дальнейшем? Такие подростки ощущают себя в глухом тупике и подвергают сомнению любой вариант выхода из него. Никакой ответ не удовлетворяет их полностью, никакой выбор не вселяет полной уверенности, никакая гипотеза не выглядит правдивой.

Родительские требования

«Я знаю, что ты все сможешь», «В любом случае у тебя все получится». Но что делать, когда страх все испортить так силен? Как признаться, что сам ты ощущаешь себя полным ничтожеством и это чувство делает твою жизнь просто невыносимой? Когда родители сверходаренных подростков слишком уверены в своих детях, а у тех, наоборот, ничего не получается, их закономерно начинает мучить сильное чувство вины. Их охватывает жуткий стыд, они ощущают себя одинокими и беспомощными. Действительно, как не думать о том, что ты полный ноль, когда одна неудача сменяет другую, несмотря на родительские ожидания и твой предполагаемый высокий интеллект? При этом такой подросток рискует еще более понизить свою самооценку и нанести тяжелый удар по собственному самолюбию.

Шестнадцатилетняя Клеманс заканчивает школу. До этого она всегда была хорошей ученицей. Но при этом она постоянно сомневалась в своих способностях. Так часто бывает у сверходаренных подростков, склонных преуменьшать свой реальный потенциал. Каждую свою ошибку они расценивают как лишнее доказательство своей слабости. Тем не менее ей всякий раз удавалось оказываться в числе первых. Но сейчас, по достижении подросткового возраста, когда требуется делать выбор своей будущей профессии, ее страх за свое будущее становится всепоглощающим, а самооценка – максимально низкой. При этом родители продолжают безоговорочно поддерживать ее. Ее попытки самоубийства, анорексия, страх школы и не объясняемые врачами обмороки, разумеется, не вселяют надежду в родителей и погружают ее в бесконечный внутренний хаос. Чтобы как-то помочь, ей повторяют без конца: не волнуйся, это скоро пройдет, у тебя все получится. К сожалению, эти слова нисколько не успокаивают Клеманс, а, наоборот, усугубляют ее тревожное состояние. Она чувствует себя безнадежно одинокой перед лицом своих проблем. Что же делать? Когда мы хотим поддержать ребенка, это действует на него как лишний повод для беспокойства, хотя в этот период он как раз нуждается в родительской поддержке и заботе. В этом и заключается парадокс. Наилучшая позиция в данном случае – сохранять баланс. Радоваться детским успехам, поздравлять с хорошими результатами, но всегда оставлять подростку пространство, где он имеет право на ошибку и может сделать что-то не так. С другой стороны, уметь обнаруживать в его поведении тревожные знаки: вовремя объяснить ему, что бояться – это нормально, что, однако, страх иногда может быть весьма болезненным, что сомнение может стать навязчивым. Часто именно ответный родительский страх, вызванный боязнью ребенка, погружает того в депрессию. Не стоит забывать, что понимание родителями эмоций своего ребенка – это для него уже достаточное облегчение, позволяющее восстановить свои душевные силы.

Под присмотром врачей: медицинское наблюдение за сверходаренным подростком

Чтобы правильно организовать медицинское наблюдение за таким уникальным подростком, необходимо не только знать о его сверходаренности, но и быть в курсе особенностей его поведения, чтобы в случае необходимости назначить соответствующую терапию. Для таких детей обязательным условием являются консультации опытного врача. Причем такой специалист должен также разбираться в психологии сверходаренных детей и уметь эмоционально воздействовать на них. Не надо ждать от подростка, что он сам найдет решение своим проблемам. Психолог должен указать ему направление поведения, которое ему самому кажется оптимальным.

Сверходаренного подростка нужно увлекать за собой как союзника, равного, а не как подчиненного. При работе со сверходаренными подростками, если психолог говорит ему: вот что я понял, вот чем мы с тобой займемся, вот почему у нас все получится… то так дело пойдет гораздо легче, тем более когда наш юный гений запутался в своих проблемах и нуждается, чтобы его воспринимали таким, какой он есть. Таким образом, мы получаем качественную и эффективную терапию. Не будем забывать также и об эффекте плацебо, терапевтическое действие которого уже научно доказано. Когда мы заранее думаем о том, что лекарство окажется действенным, наш мозг настраивается на выздоровление. Такой метод может быть использован и в психотерапии.

При работе с особенным подростком психологу обязательно нужно задействовать интеллект подопечного. С помощью психолога подросток должен постепенно научиться контролировать свой разум. Нужно сразу иметь в виду, что риск сильно задуматься станет самым сложным препятствием, так как именно постоянная умственная деятельность и лежит в основе всех проблем сверходаренных людей. Такая интеллектуальная реанимация необходима для общего психологического стимула подростка и повышения его самооценки. Мыслительный процесс, направленный в нужное русло, таким образом превращается в важный элемент терапии.

Внимание: юные манипуляторы!

Психолог также должен быть в курсе удивительной способности сверходаренного подростка к манипулированию взрослыми. Он начинает с того, что испытывает врача и оценивает его способности понять и помочь. Речь идет не об осознанном противостоянии, а о непреодолимом желании понять и оценить всех, кто его окружает. В некоторых случаях, чтобы доставить удовольствие родителям или получить тайное удовлетворение, сверходаренный подросток подстраивается под психолога и специально ведет себя так, как от него ожидают. Он легко предугадывает задаваемые вопросы и реакции на свое поведение, а бедный психолог попадает в ловушку, считая, что он все сделал правильно. Но далее обычно следуют месяцы и даже годы напрасных занятий, когда подросток, больше не доверяющий своему психологу, остается наедине со своими трудностями, с которыми он не может справиться. Ведь все, что ему нужно, это искреннее понимание и квалифицированная помощь. Он жаждет поддержки, но разочаровывается, когда не получает ее.

Случается также, что работа психолога с подростком превращается в поединок: подросток боится, что кто-то проникнет в хрупкий мир его эмоций, и охраняет его с удвоенной силой. Если психологу это удастся, то он таким образом разрушит защитные механизмы подростка, его психологический панцирь, что в итоге принесет тому только пользу. Но если победит подросток, победа станет для него проигрышем, и даже двойным: он так и не избавится от своих тайных страданий и не найдет общий язык с психологом, который мог бы оказать ему реальную помощь. Это укрепит его в его горькой мысли, что никто не может ни понять его, ни помочь ему.

Рассказывает Эдуард: «Мой психолог – женщина, и я решил особенно над ней не издеваться. Хотя ей тоже следовало бы помучить меня еще немного. Я целый час отказывался выполнять ее требования, затем все-таки подыграл ей, а то она уже была готова разрыдаться. Во всем виновата ее чувствительность. Было видно, как она устала и сколько сил это у нее отняло!»

В этих словах мы чувствуем всю колоссальную энергию, требуемую для этого отчаянного поединка. А также все силы, которые требуются от обоих его участников. Они могут быть неравны, но никто не хочет проигрывать. На этот раз Эдуард решил сдаться из сочувствия к своему психологу. Уважение, которое он проявил к ней, заставило его не подвергать ее слишком серьезному риску. В данном случае он проявил уважение к ее профессионализму. Что в итоге и спасло его самого!

«Подростковый возраст – это новый поворот в жизни, который нельзя упускать».[8]8
  Philippe Jeammet. L’Adolescence. J’ai lu, 2004.


[Закрыть]

Мы с вами увидели, что в подростковом возрасте важно уметь доверять окружающим. Сам этот период может и не стать определяющим в нашей дальнейшей судьбе. Можно иметь счастливое детство, а затем непростой подростковый этап; и наоборот, тяжелое детство и спокойный подростковый период; наконец, сложный подростковый этап, а потом стать счастливым взрослым. Никакого подросткового проклятия или каких-то неразрешимых проблем, связанных с этим периодом, не существует.

Личный опыт: мои встречи со сверходаренными подростками

Я встречала множество сверходаренных подростков с различными психологическими проблемами, и иногда довольно серьезными. Почти все они изначально были жутко упрямыми и недоброжелательными и решительно настроенными на отказ от всякого сотрудничества, ведь это лишний раз доказало бы их слабость. Но когда мы знаем, что прячется под этой маской бунтаря, когда нам известны причины чужой уязвимости, как бы глубоко она ни была спрятана, когда нам знакомы механизмы мышления и поведения таких подростков, тогда мы можем без какого-либо эффекта неожиданности спокойно поговорить с ним о нем самом. Со сверходаренными подростками не нужно повышать голоса, а нужно просто рассказывать то, что чувствуешь и понимаешь, в том числе то, что они до сих пор отказываются признавать. И понемногу, сначала удивленно, а затем радостно, оттого что с ним наконец разговаривают на его языке, подросток начнет раскрываться перед вами, даже не замечая этого. Таким образом, ваша взяла: отношения с подростком установлены, психотерапевтический процесс запущен. Вы быстро найдете с ним общий язык. Я лишний раз утверждаю, не боясь шокировать некоторых психологов консервативного толка: без доверия сверходаренного подростка у вас ничего не получится. Психолог обязательно должен проявлять искреннее внимание к своему подопечному. Это единственный способ завоевать уважение этого недоверчивого юного гения, который не может общаться ни с кем без гарантии полного взаимопонимания. Только так, и никак иначе.

Филиппине 16 лет. Она заходит в мой кабинет с недовольным видом. Уж она-то знает всех этих психологов как облупленных! Она повидала их много на своем веку. Ее родители постоянно таскали ее по разным врачам, но она уже давно поняла, что от них нет никакого толку. Именно эту мысль она пытается донести до меня. Я же в свою очередь не мешаю ей в этом. Я не спорю с ней. Я не отвечаю на ее агрессивные выпады. Я начинаю гнуть свою собственную линию. Я объясняю то, что успела понять о ней. Почему у нее ничего не получается. Почему она чувствует себя такой одинокой и беспомощной. Я перечисляю то, что, по моему убеждению, ей следует изменить в себе. Как будто ее нет рядом в этот момент и я не могу видеть ее реакции на мои слова. Как будто я не слышу то, что она говорит мне. Постепенно Филиппина начинает украдкой посматривать на меня, незаметно выпрямляется на своем месте, на ее лице появляется робкая улыбка, которую она пытается скрыть… Дело сделано! Контакт установлен. Теперь можно начинать психотерапевтическую работу, а точнее, налаживать партнерские отношения. Ведь теперь мы вместе начнем искать пути, которые помогут ей обрести себя и наконец почувствовать себя в своей тарелке.

Вот мы и взрослые

Это как будто волшебное озарение: все дети мечтают о том, что в один прекрасный день они вырастут, со всеми вытекающими последствиями, и живут иллюзиями, что уж тогда-то они смогут делать все, что захотят!

Но когда именно мы становимся взрослыми? Это реальное состояние или абстрактное понятие?

Это скорее мечта, которой очень трудно сбыться. Существует большое различие между тем, чтобы быть взрослым в глазах других, в частности детей, и собственным ощущением «взрослости». Многие из нас ощущают эту разницу? Все мы представляли себе, что такое быть взрослым, когда мы были детьми, но чаще всего это совсем не соответствует нашей теперешней взрослой жизни.

Помоги внутреннему ребенку

Быть взрослым означает взять за руку того ребенка, которым мы были когда-то.

«Вот этот человек, самую малость старше меня, с которым я здороваюсь в лифте, – знает ли он, что к нему обращается маленький мальчик, немного напуганный и смущенный, потому что ему приходится говорить со взрослым так, будто он и сам взрослый, и (да-да, несмотря на мои 50 с лишним лет) удивленный, почти польщенный тем, что его собеседник, похоже, этому верит? Без сомнения, знает он об этом не больше, чем я знаю того, другого маленького мальчика, которым мой сосед остался для себя самого – втайне от всех других людей. Того мальчика, который абсурдным образом оказывается спрятан под внешностью почти 60-летнего мужчины… На самом деле взрослых людей не бывает. Есть только дети, которые притворяются, что выросли, или которые выросли на самом деле, но не могут в это поверить, не могут спрятать в себе черты ребенка, которым они когда-то были и которым остаются, который до сих пор живет в них, или, наоборот, они живут в нем…»[9]9
  André Comte-Sponville. La Vie humaine. Hermann, 2005.


[Закрыть]

Короче говоря, иногда мы играем во взрослых: мы притворяемся, мы напускаем на себя важный вид и при этом продолжаем мечтать, как дети, и ностальгировать по тем славным временам, когда кто-то все решал за нас. Эти «кто-то» и были теми самыми настоящими взрослыми. Даже если мы не всегда были согласны с ними, и они часто делали нам больно… Дети всегда живут с иллюзией, что взрослые все знают и все умеют, что они просто всемогущи, а когда они сами подходят к взрослому этапу своей жизни, то обнаруживают страшный обман: они по-прежнему многого не знают и не умеют, к тому же многого боятся. Более того, боятся даже сильнее, чем когда они были детьми. Ведь им теперь не к кому обратиться за поддержкой. Они наконец начинают понимать, что взрослые совсем не так всесильны, как кажется, а путь к настоящей взрослой жизни долог и труден.

Взрослые – не волшебники

Сверходаренный ребенок раньше всех чувствует, что взрослые не так всемогущи. Обычно его способность чувствовать и анализировать чужие эмоции ясно дает сигнал: внимание, ловушка! Такие дети довольно быстро понимают, что взрослые часто лишь притворяются всезнающими. Они быстро усваивают, что взрослая жизнь сложна и опасна, что в ней редко можно найти готовые решения для возникающих проблем, а свои приоритеты ежедневно приходится пересматривать. Сверходаренные дети также быстро понимают, что все их бесконечное одиночество только усугубится, когда они повзрослеют, что взрослая жизнь – это и есть одиночество, даже если тебя окружают те, кто тебя любит. Таким образом, сверходаренный ребенок, а затем подросток, начинает бояться наступления этого совсем не радостного этапа в своей жизни. Он не торопится взрослеть, несмотря на свое нетерпение поскорее стать самостоятельным. Его страх тем более увеличивается, когда он начинает сомневаться в своих способностях противостоять взрослой жизни со всеми ее трудностями. Он плохо представляет себе, как он сможет довольствоваться обычными повседневными радостями, он боится, что никогда не сможет осуществить свои мечты. Но, кроме того, его страшит само это заранее запланированное одиночество, а мы знаем, какую роль в жизни этих людей играют эмоции и связь с окружающими. Сверходаренный ребенок осознает, что, повзрослев, он будет лишен самого главного – общения. Трудность сверходаренных людей состоит не в их непохожести на других, а в их ощущении своей непохожести.