Текст книги "Исполняющий желания. Лёгкие касания и сладкие поцелуи"

Интрига дня

Зайдя в квартиру, Клара сразу бросилась читать последнее послание. И в нём было её суточное приключение с Вадимом. Причём, имя Вадим в письме фигурирует. «Этого не может быть, невероятно, – подумала Клара, – так не бывает». Её переполняло желание узнать кто такой Пух. В конце письма была приписка по скрипту:

– Дорогая Кларочка, ты прочла последнее письмо, разгадка находится в потайном дне коробки. Терпения, ты уже близка к ней. Надеюсь, тебе понравился маленький, но такой насыщенный на эмоции отпуск. Целую, Пух.

Жажда узнать разгадку переполняла Клару. Она немедля подошла к коробке, открыв её долго и скрупулезно шарила по дну, нащупав небольшое отхождение на нём, открыла его и внутри увидела ещё одно послание. Держа в руках ключ к разгадке, Клара с чувством выполненного долга, уже не торопясь открыть письмо, присела в кресло. Положа послание на колени, застыла в раздумьях: с одной стороны, её переполняло желание узнать, как всё возможно было предугадать или подстроить. Это магия какая-то, или ещё что-то. Невозможно без вмешательств потусторонних сил предугадать сценарий моих будней. С другой стороны, узнав она разгадку сейчас, все закончится, просто наступит «зэ енд». А дальше? Почему-то Клара решила, что именно этим письмом будет поставлена жирная точка в «игре Пуха».

Телефонный звонок прервал ее размышления.

– Да, слушаю Вас, – произнесла Клара.

В трубке было лишь молчание.

«Номер не определился, очередные прозвоны или реклама», – подумала Клара.

Положив трубку, сжимая письмо всё крепче, не спешила открывать его. «Ладно, схожу в магазин за вином – это нужно отметить, приключения закончились, с какой-то радостью и предвкушением на душе отправилась одеваться. А письмо благополучно было положено в коробку на прежнее место. Всему своё время», – произнесла Клара.

В подъезде на лестничной клетке было почему-то темно. Это казалось странным и очень настораживало. Закрывая квартиру, Клара прислушивалась к каждому звуку. С опаской, спускаясь по ступенькам в темноте, она почувствовала, что в углу около мусоропровода кто-то или что-то сидит. Это что-то было невысоким или маленьким. Кожа Клары покрылась мурашками, и как будто не своим голосом от жути ситуации произнесла:

– Кто тут? – сунула руку в карман, чтобы достать телефон и включить фонарик. Но не успела. Одним рывком это что-то нанесло Кларе удар в область виска, да с такой силой, что бедная девушка только почувствовала адовую боль в голове, не в силах произнести ни звука, упала без сознания.

Мужчина бомжеватого вида продолжал сидеть рядом с упавшей Кларой, удивляясь происходящему. Он даже не помышлял нападать на беззащитную девушку, желая лишь немного поспать в подъезде, для чего и выкрутил лампочку. Всё как-то само произошло. Лишь думал с насмешкой: «Дура баба, ты баба дура-а-а-а! Прошла бы мимо, а я бы поспал и тихонько удалился. А ты внимание заострила на мне, я ж как мышь сидел, почти спал уже. Одним словом, дура». Отчетливо видя, из какой квартиры выходила Клара, пошарившись в её карманах, он нашёл ключи. Ну странно было бы, если бы он их не нашел. Убедившись, что Клара в отключке, нападанец поспешил к двери, без труда открыв которую проник в квартиру, и, дабы не привлекать внимание открытой дверью, захлопнул её изнутри. Чуть живая, Клара осталась в темноте за мусоропроводом, как кусок отработанного материала. В одну минуту всё изменилось, теперь она никто, с разбитой головой, имея только телефон в кармане. Понесло любительницу приключений за вином на ночь глядя, совсем нет инстинкта самосохранения, тем более, дверь в подъезд без домофона. Подъезд наполнился гробовой тишиной, каждый уголок заполнила тьма ночи. И ничего не напоминало о произошедшем несколько минут назад.

Тем временем воришка в первую очередь отправился на кухню. Открыв холодильник с удивлением, обнаружил в нём овощи, фрукты, листья салата, оливковое масло и ничего существенного, чем можно было бы поживиться. Найдя хлеб с отрубями, воришка с сожалением вздыхал и ворчал:

– Ещё и есть не готовит, ну точно дура. Угораздило меня, – сокрушался он, держа в одной руке огурец, а в другой – полбуханки хлеба. Войдя в комнату, облокотившись об косяк двери замер, рассматривая обстановку.

– Ничё так, нормально живёт. Чистенько, уютно. Мужского духа в квартире нет, – усмехался воришка. Уже доедая огурец, заострил внимание на коробке, в которой Кларе прислал письма Пух. Какая миленькая коробочка, с деньгами или украшениями и потянулся к ней, чтобы взять с собой. Тут его осенила мысль: найти пакет какой-то и собрать еды, когда ещё поесть удастся. Обычный пакет-майка лежал на полке, аккуратно сложенный. Загребая в него хлеб с орешками, черносливом и злаками, воришка усмехался, – ещё и пакет сложила, точно ненормальная.

Вытряхнув все овощи и фрукты из холодильника, вошёл в комнату взять коробку с полки. А на выходе захватил подушечку с кресла. Закрыв дверь ключами, подошёл к Кларе, засунув их ей в карман. А напоследок прощупал пульс на запястье, поспешив удалиться со словами:

– Жить будешь, но ты дура. Тьфу на тебя, – бурчал воришка, растворяясь в тёмных коридорах подъезда.

Баба Аглая, старенькая и крайне вредная пожилая женщина, была уверена, что тараканы, появившиеся в её квартире, исключительно пришли к ней из-за Клары. По мнению этой старушки, Клара – аморальная женщина, разводившая беспорядок в своей квартире специально. Якобы у Клары есть специальная кормушка для тараканов, и от этого они все бегут к бабушке Аглае. Клара старалась не обращать внимания на выпады в свою сторону от бабульки. Старенькая бабушка, одинокая, сочувствовала Клара ей.

Бабушка Аглая, шаркая тапками по тёмному подъезду причитала:

– Какой такой бездельник выкрутил лампочку, почему так темно, а как же это я мусор выброшу наощупь, ой я и так слепая.

Как-то нащупав мусоропровод и поместив в него пакет с мусором, бабушка Аглая запнулась за лежавшую за мусоропроводом Клару. В тот же миг подъезд наполнил пронзительный фальцет бабули, да такой звонкий и громкий, что повыбегали все имеющиеся в наличии хозяева квартир с двух этажей.

Сосед Клары, Борис, недолго думая, взял новую лампочку и вкрутил взамен выкрученной с ворчанием: «Да сколько ж можно выкручивать их». Подъезд озарил долгожданный свет. И все увидели, что за мусоропроводом лежит с разбитой головой чуть живая Клара. Борис первым подбежал к ней.

– Пульс прощупывается, – закричал на весь подъезд, – скорую вызывайте.

У всех был вопрос: кто это сделал? И сделал с каким умыслом? Полицию тоже вызвали на всякий случай. Клара не приходила в сознание, но соседи подтвердили её личность и дали ей положительную характеристику. Все кроме бабушки Аглаи отозвались о Кларе хорошо, а бабушка Аглая настаивала внести в протокол: Клара разводит тараканов, и они все бегут к ней, и она с ними устала бороться. С ними – это с тараканами и Кларой.

На следующий день Клара не вышла на работу. Сотрудники были удивлены данным фактом, это было не похоже на неё. Если заболела бы или ещё что, сообщить просто не могла, поэтому к ней отправили её помощницу.

Долго звонила Юля в квартиру к Кларе, прикладывала ухо к двери, пыталась что-то услышать, но за дверью стояла гробовая тишина. Встревожились все, и руководство в том числе. Не понимая, как вести себя, Юля стучала в двери к соседям по лестничной клетке. К сожалению, никто не открыл, и только из-за двери бабули Аглаи послышался голос:

– Я не вызывала полицию, уходите.

Юля пыталась взволнованным голосом объяснить что-то о Кларе.

Глядя в глазок, бабушка Аглая, услыхав имя Клары, решилась открыть дверь.

– Она в больнице, я её вчера нашла, у неё на голове кровь была. Несчастная лежала у мусоропровода, – и показала рукой в сторону расположения мусоропровода.

Юлька обомлела.

– В какую больницу её отвезли, бабушка? – сказала Юля, уже убегая вниз по лестнице.

– В пятнадцатую дочка, в пятнадцатую, – чуть крича вслед Юльке, произнесла бабуля Аглая.

Взволнованная до глубины души, Юля позвонила в офис и сообщила о случившемся. Как такое могло случиться с Кларой, что за упырь на неё напал, а главное, зачем. Пока было много вопросов.

Вадим нервничал, что-то Клара не отвечает и решился съездить к ней домой. Хотя точного адреса он не знал. Водитель знал лишь подъезд, около которого высаживал Клару.

Забежав в подъезд, Вадим стал стучать и звонить во все двери первого этажа, размышляя, что если она живёт в этом подъезде, соседи точно знают, в какой квартире. На шум, доносящийся с первого этажа, дверь открыла бабушка Аглая. Выйдя на лестничную клетку, она смотрела вниз со второго этажа и, немного понаблюдав за Вадимом, произнесла:

– Молодой человек, Вы из полиции?

Вадим вбежал к бабушке Аглае на этаж и с волнением стал спрашивать:

– Какая полиция, бабушка? Вы про что? Я разыскиваю девушку Клару. Она пропала, не отвечает на звонки, у меня тревожность за неё.

Бабушка Аглая с подозрением посмотрела на Вадима, всматриваясь с его лицо, сказала:

– А Клара в больнице. Я её нашла вчера у мусоропровода, с разбитой головой.

– Что? – не веря ушам своим, переспросил Вадим. – Бабушка, что с ней?

– Я не знаю, она в больнице в пятнадцатой, сынок, в пятнадцатой.

– Спасибо, бабуля, – побежал вниз к машине Вадим.

– Гони, Володь, в пятнадцатую больницу. Клара в больнице. Вот почему не отвечает. Представляешь, на неё напали в подъезде. Соседка сказала, голову пробили. Ошеломленный и взволнованный от злости, от беспомощности в этой ситуации Вадим молчал. И только сжатые кулаки, и покрасневшее лицо выдавали его состояние. Его переполняло жгучее желание разобраться в ситуации. Найти этого упыря, который обидел Клару. Вадим винил себя за случившееся, это он не углядел за ней. Закрывая лицо руками, думал: «Я всю жизнь искал такую женщину: интересную, умную, привлекательную». Со светлой грустью он вспоминал, эти шикарные, как шёлк, волосы, обворожительные манящие формы, искреннюю улыбку и огонь в глазах. Постепенно попадая в водоворот эмоций и сладких воспоминаний. «С ней так комфортно, хорошо и спокойно», – размышлял Вадим. Володя, видя состояние Вадима, спросил:

– Эй, Вадим, ты чего?

– Да думаю, что сделаю с тем отморозком, который на Клару напал.

– Ты уверен, что найдешь его?

Вадим погрузился в раздумья, ничего не ответив Володе.

– Главное, чтобы с Кларой все было в порядке.

Подъехав к больнице, не дожидаясь, пока Володя припаркуется, Вадим побежал узнавать, где Клара.

Администратор равнодушно стала задавать много вопросов, на которые Вадим не мог ответить.

– Вы к кому? – чётким и очень неприветливым голосом произнесла медсестра.

– Я к Кларе, её привезли сюда не так давно, с пробитой головой.

– Не привозили нам никаких Клар.

– Привезли только девушку без опознавательных знаков, – ухмылялась медсестра. – Бомжиху из подъезда на улице Балашова.

– Это не бомжиха, это Клара, я фамилию не знаю, мы недавно познакомились, но это моя жена будущая, я точно знаю, – ответил Вадим.

– Я за Вас рада, молодой человек, только я Вас не пущу всё равно, пока не установят её личность. Вы даже ей не родственник, как я могу Вас пропустить. Нет, даже не уговаривайте. Идите, – и, поворачивая Вадима за плечи приговаривала, повышая голос, – идите!

– А так? – Вадим достал из кармана три сложенные пятитысячные купюры и положил их в журнал, лежавший на столе у медсестры.

Тут медсестра с улыбкой в свои 25 зубов произнесла только лишь номера: «Второй, восьмая палата и не наследи мне там, держите бахилки».

Вадим бежал на второй этаж, натягивая бахилы на ходу, с трудом сдерживая волнение и переживания, бурлящие в нём. Ловя себя на мысли, что никогда ни за кого так не волновался и не переживал. Странное ощущение. Ему было тревожно и больно от всей этой ситуации. Но что произошло, уже не изменить. Войдя в палату, увидев Клару, Вадим глазам своим не поверил: перед ним была совсем другая Клара – беспомощная, будто выброшенный на улицу котёнок, обездвиженная и еле живая.

Он молча смотрел на перебинтованную голову Клары, и больше всего на свете сейчас ему хотелось увидеть глаза, глаза, которые без слов улыбаются. Глаза, с которыми можно без слов разговаривать и вести интересные диалоги. Глаза, в которых он готов утонуть. Но они были закрыты, а огромный чёрно-синий синяк, находящийся чуть выше брови, отёком нависал над одним глазом, почти доходя до века.

Пододвинув стул к койке, Вадим присел. Взял Кларину руку и, положив голову на край койки, молчал, не веря своим глазам. Увиденная картина его шокировала, обжигая душу горячими языками костра ярости.

– Клара, – произнес Вадим. – Моя Кларочка, девочка моя. Я всю жизнь искал такую женщину, всю жизнь хотел именно такую женщину. Моя Клара. Ты моя.

Что там бормотал себе под нос Вадим, Клара не слышала, но отчетливо чувствовала его руку. Тёплую, крепкую руку. Крепко сжимающую её ручку с трепетом, нежностью и заботой. В ответ на проникновенный монолог Вадима Клара лишь немного смогла сжать его руку. С радостью и надеждой он взглянул на возлюбленную, желая хоть на мгновение увидеть её глаза и улыбку. Лицо было невозмутимо и безразлично. А глаза по-прежнему были закрыты. С чувством глубокого сожаления Вадим наклонился к её лицу, поцеловав в щечку, прошептал:

– Клара, я с тобой и никуда тебя не отпущу.

Ещё немного побыв с ней, Вадим отправился на выход. Володька ждал его на парковке.

– Плохи дела, – сказал Вадим.

– Лежит, голова перебинтована, глаза не открывает, не разговаривает естественно. Но что говорил, думаю, слышала.

– Это ты как определил? – спросил Володька.

– А она мне руку сжала немного. Надо теперь думать, как данные её раздобыть. Где ФИО хотя бы взять, я же о ней ничего не знаю. И Вадим поймал себя на коварной мысли: за всё время, проведенное вместе, он не удосужился узнать даже её фамилии. Сам не понимая, как такое возможно, огорчился своей недальновидности.

– Поехали.

– Погнали, – ответил Володька.

– Клара, Клара, Клара, – произнес кто-то.

– Кто тут? – спросила с волнением она.

– А ты не догадываешься?

– Ты за мной пришёл? Погоди, погоди. Ты смерть? А почему без косы тогда? Или ты призрак?

– Милая моя Клара, ты всегда отличалась чувством юмора, зачем так драматизировать. Призрак, только необычный, я призрак, который знает о твоих желаниях всё. Призрак, который слышит мольбы. И твои в том числе.

– Мольбы? – спросила Клара.

– Ты разве не помнишь? Как просила внести изменения в свою жизнь?

– У меня раздвоение личности, что ли? – произнесла Клара, нахмуривая лоб.

– Я о чём-то постоянно думаю. Но чтобы просить и молить об изменениях, не помню такого, – ответила Клара.

– Хорошо, уже лучше.

Голос становился всё ближе и ближе. Это пугало Клару, от волнения в данный момент сердцебиение участилось, а дыхание становилось прерывистым.

– Ну что ж, давай знакомиться, я господин Желание, – и высокий, чёрный силуэт, похожий на вытянутое тело мужчины с удлинёнными руками, приблизился к Кларе на расстояние вытянутой руки. Клара чувствовать его дыхание и жуткий холод, исходящий от господина Желание. «О, боже! Он пахнет ванилью», – подумала Клара в то мгновение.

Как она ни пыталась, его лица невозможно было разглядеть.

– Ты? – спросила Клара. – Ты господин Желание? Именно тебе все желающие адресуют свои просьбы обхватив колени, или закрывая глаза, или…

Оборвал её размышления голос господина Желание.

– Именно, – с надменностью в голосе ответил он.

– Я тебя другим представляла. Мне казалось, желания исполняет фея, маленькая, как бабочка, с волшебной палочкой в руках и прозрачными узорчатыми крылышками на спине.

Рассмеявшись, господин Желание произнес:

– Насмешила. Всегда знал о твоей непревзойденной фантазии и тонкой душевной организации. Перед тобой тот, кто каждое желание и каждую просьбу, полученную от вас, мирских людишек, принимает всерьез. Обрабатываю каждое желание с точки зрения потребности исполнения. Ибо не всем желаниям суждено исполниться в прямом смысле. Так, как этого ожидает желающий. Иногда желания не должны исполняться – во благо желающего.

– Чего-чего? – возразила Клара. – Если человек желает, значит ему эту нужно. Не станет же желать человек просто так.

На это господин Желание ответил:

– Однажды один мальчик желал кроссовки, он плакал, жутко обозлённый на мать за то, что она не могла купить ему дорогие фирменные кроссовки, такие, о каких он давно мечтал. Я показал ему калеку без ног. Тогда мальчик перестал плакать и пересмотрел свою позицию, стал ценить то, что не ценил раньше, а мать со временем смогла устроиться на другую работу и купила ему очень хорошие кроссовки.

– Ты хочешь сказать, что не все желания по этой причине исполняются? Исполняется только то, что действительно нужно, в чём человек действительно нуждается? – спросила Клара.

– Верно.

– Вот почему многое из того, что желала на день рождения или новый год в детстве, да и потом, не сбывалось, – и Клара в задумчивости вспоминала, как в детстве очень хотела коляску, чтобы класть в неё куклу, катить её по улице, чувствовать себя взрослой. Коляску, которой у неё так и не появилось.

– Тебе, Клара, нужна была не коляска, а теплота, внимание и забота твоих родителей, которые постоянно были заняты. А коляска и кукла – это только интерпретация твоего желания.

– Да. Ты прав. Я не чувствовала особой любви от родителей, – с печалью в голосе произнесла Клара.

– Я представился Пухом в письмах, – произнес господин Желание.

И тут Клару как током прошибло, она не понимала, как реагировать. Ведь это же практически мифический персонаж.

– Ты нематериальное, ты неживое! Каким образом тебе удалось прислать мне абсолютно физические письма, написанные от руки, «в иной мир», если можно так выразиться?

– Иногда нашим желаниям, самым заветным и самым необходимым, свойственно исполняться. И я приложил много усилий, чтобы исполнить твоё желание, – хриплым голосом произнес собеседник.

– Моё желание? – с удивлением рассмеявшись воскликнула Клара.

– Я рад, что ты в столь ущемлённом положении сохраняешь чувство юмора и бодрость духа, – произнес Господин Желание.

– Слушай, Пух, значит, всё, что со мной происходило все эти дни, – это твоих рук дело? – грозно спросила Клара.

– Ну а как ты думаешь? – ответил спокойным голосом господин Желание.

– Мне сложно принять этот факт, но ничего другого мне не остается. Внятного объяснения пока не было, но ситуация забавная. Вообще мне всё понравилось. Знаешь, я тебе даже благодарна за этот интересный отрезок жизни, – сказала Клара.

– Ох, ну такие речи начались, я не достоин, Клара, – с улыбкой ответил господин Желание. – А теперь слушай меня. Тебе нужно жить. То, что с тобой приключилось в конце и ты понимаешь, о чём я… Это уже карты так совпали. Сдалось тебе это вино на ночь глядя.

– Ладно, не причитай, я сама виновата, но ситуации не изменить, нужно менять отношение к ней. То есть моё время ещё не пришло?

– Именно, – ответил Пух. – Ты вернёшься в свою новую жизнь и будешь счастлива. И даже лучше, что мы с тобою встретились и поговорили так: ты видишь меня, а я тебя. А так бы письмо прочла и всё, конец! – сказал господин Желание.

– Клара, запомни одну простую истину. Смакуй жизнь, каждое мгновение. Наслаждайся новым утром, возможностью просто встать с кровати и пойти на кухню сварить кофе. Наслаждайся ветром, солнцем, воздухом. Даже трудностями. Это те мелочи, которые и есть жизнь. Здесь и сейчас. Никогда ничего не откладывай на завтра. Ежедневно создавай свой хороший день. Пусть даже через не могу и не хочу. Работай над принятием новой установки жизни: здесь и сейчас, хочу и буду. Главный постулат – просто жить сегодня. Мы не можем знать, наступит завтра или нет.

– Ты знаешь Клара, какой высокий процент смертности во сне? – спросил господин Желание. – Никогда не задумывалась, сколько в мире невротиков? Ты даже представить себе не можешь, как их много. Люди беспокоятся по любому поводу. Постоянно жалуются и причитают насчет плохого начальника, который заставляет работать на износ и мало платит, не оценивая по достоинству. Женщины жалуются на своих никчемных мужей, мужья – на своих располневших и запустивших себя жен, пенсионеры – на недостаток внимания и маленькую пенсию, дети – на непонимающих родителей, и так круговоротом только один сплошной негатив. Как-то странно не быть невротиком, не так ли?

– Пух, ты всё верно говоришь. Соглашусь с тобой по этому поводу. Да, люди понимают ценность всему, что имеют, только потеряв это.

– Ты ездишь в метро ежедневно, Клара. Толпы людей промелькивают в потоке так быстро, что не успеваешь сфокусировать взгляд, чтобы разглядеть их лица. Зрение не заостряется и начинаешь видеть лишь силуэты: мужские, женские, детские в яркой одежде в тёмной, в разной. Поток этой живой реки быстрый, раздражающий своим темпом, иногда даже пугающий своей монотонностью и обреченностью. Это «Зомбилэнд». Никогда не задумывалась? Метро как мясорубка, равнодушно перемалывающая абсолютно всех. Метро – пожиратель не только времени, но и социального статуса. Ему всё равно, богач ли едет, экономя время и бросив машину у метро, среднестатистический рабочий или рабочая. Врачи, учителя, менеджеры, директора, студенты, автомеханики – их всех объединила мясорубка под названием метро. Это бездушная, душная машина подземелья – своего рода ад. Быстрая подземка, чей запах можно паковать в спичечные коробки и продавать как диковинку или сувенир. Это особенный запах. Ты замечала этот запах Клара?

Клара в задумчивости отвела глаза от собеседника, ответила:

– Странно, но нет, хотя приезжающие в гости родственники, акцентировали внимание на метро и особенно на его запахе. А я так привыкла к нему, что перестала замечать.

– Так живут многие, – с грустью ответил господин Желание. – Едят, автоматически не наслаждаясь ни едой, ни процессом приёма пищи. Не смакуя и не понимая порой, что едят, лишь бы набить брюхо и утолить чувство голода.

– Согласна с тобой, Пух. Но времени катастрофически не хватает, всё на бегу. Ты не понимаешь, это динамика большого города.

– А когда поезд останавливается в тоннеле между станциями, у тебя не возникает чувства беспомощности и уязвимости, Клара? Это чувство не может не возникать в столь ужасных условиях. Смотрю я на ваши мирские мытарства и радуюсь за себя, что не испытываю этого и мне не приходится спускаться в подземку.

Клара с ухмылкой посмотрела на Пуха и с сожалением ответила:

– Ты ведь не можешь испытывать мирские радости, не так ли? Не из одних трудностей состоит жизнь.

– Конечно, моя умница, я к этому и веду. Научись жить. Я лишь показал тебе, какой интересной, наполненной событиями и эмоциями она может быть. Пойми, завтра может не наступить, помни об этом всегда, только сейчас, только сегодняшний день.

– Почему человек страдает от одиночества и стремится от него избавиться? Ты когда-нибудь наверняка видела одинокого старика или старушку? – спросил Клару Пух.

– Конечно, – ответила Клара.

– Это пропахшие нафталином пожилые люди. У них никого нет. Они общаются с телевизором и часто не имеют мобильного телефона. За ними некому ухаживать, им не с кем разделить думы и поговорить по душам.

Клара молча смотрела в пустоту, задумываясь о словах Пуха.

– Ты хочешь такую старость? Я знаю, что не хочешь, а что ты сделала, Клара, чтобы у тебя была другая старость?

Холодок пронзил спину Клары, ведь ты прав, Пух.

– А ты думала когда-нибудь, сколько людей на свете счастливы? – спросил господин Желание.

– Ну странный вопрос. Нет.

– Счастливых очень мало, их катастрофически мало. А есть счастье? Зачем все так отчаянно за ним гонятся и желают, не понимая даже, чего. Ведь счастье вокруг каждого. Счастье – мгновение, когда эндорфины зашкаливают и твой мозг заведён на 200 процентов, примерно такой же эффект от глотка воды странствующего по пустыне. Существует коэффициент полезности всего, что нас окружает. Самый полезный глоток воды – это первый. И так со всем. Ну это я от темы отошел. Продолжаю, а твои желания не такие глобальные. И у тебя без меня всё бы получилось, но мне жаль драгоценного времени твоей жизни. Мне обидно, что ты неверно распоряжалась своими желаниями. Тебе хочется свидания, мужчины, ласки – иди и возьми её, его. Тебе хочется шубу или путешествие? Дак извернись, ну добейся. Это же весело. А ты томилась, наматывая сопли на кулак в ожидании «золотого пендаля». И вот я решил преподнести тебе урок в том виде, в котором ты его усекла. Мои небольшие инструкции с загадкой были присланы именно с этой целью. Ведь интриговал тебя?

– Пух, ты меня так заводил письмами, покрытыми тайной. Я кайфовала, хотя иногда было жгучее желание прочесть всё или сжечь, не читая, – сказала Клара.

– Ох, ну ты молодец. Скажу тебе – сначала я сомневался, что тебе понравится и ты поучаствуешь в этом. Но потом ты вошла во вкус и мне было весело наблюдать.

– Что? – с удивлением произнесла Клара.

– Ну, а как ты хотела, я сценарист твоего кино под названием «Жизнь Клары». И мне очень интересно наблюдалось за всем. Ты не беспокойся. Я привык. Сам процесс меня не интересует, интересует суть и результат.

Клара покраснела. Но лишних вопросов не стала задавать. Погрузилась в воспоминания приключенческих дней, прекрасно помня каждую историю. Смакуя оставшееся послевкусие от пережитых эмоций и чувств.

– А теперь, милая моя, ты начинай приходить в сознание. Про разговор наш голову себе не захламляй, я проработал тебя. Промыв твой разум с устаревшими стереотипами, лишь показал совершенно другую сторону обыденности, заставив взглянуть на неё сквозь иную призму и о многом задуматься. Да, я не физическое, не материальное, по сути, я тень и никто. Но я есть. И вселенная – это мой мир. И я создал сценарий улучшения твоей жизни. Пользуйся. И не забывай про загадочную встречу с Пухом. Обнял бы тебя, но не могу. Ты не почувствуешь теплоту моей души, а я не смогу ощутить твою физическую плоть. Возвращайся к себе и помни мои заветы. Живи и будь счастлива. Целую, твой Пух.

Эти слова будто бы вернули душу Клары в оболочку, в её обездвиженное тело, которое всё это время, неизвестно сколько, находилось отдельно. Только непонятно, где – во сне или наяву, общаясь с загадочным господином Желанием.

Палата наполнилась темнотой и прохладой от открытого окна. А на город опустилась ночь. Клара была всё также обездвижена, без сочувствия невозможно было смотреть на неё. Хрупкая, такая беспомощная Клара лежала и практически не принадлежала самой себе, витая где-то между небом и Землей.