Текст книги "Чистая страница. Избранные стихи"

* * *

Ты мне всё дал и всё возьмёшь,

И в этом благодать.

Цепляние за дар Твой – ложь,

А истина – отдать.

Тогда разрушится мой плен

Тревог и суеты.

Тогда на все дары в обмен

В меня войдёшь сам Ты.

* * *

Я верю Тебе, мой Боже,

Я верю Тебе, Любимый.

Я верю, что Ты всё можешь,

Что мука преодолима.

Хоть боль и не знает меры,

В Твой лик я гляжу безмолвно.

Любовь доросла до веры,

До той безоглядной – полной.

Безмолвствует глушь лесная,

Безмолвно растут просторы.

Я, кажется, вправду знаю,

Что вера сдвигает горы.

* * *

А небо было бело-синим,

А небо было бесконечным,

А небо было той пустыней,

В которой происходит встреча.

С кем? С Тем, который над судьбою,

Над всем, что вижу, всем, что знаю.

Соитие с самим собою,

Но только не имущим края.

* * *

Я с Богом говорю сквозь эти облака.

Я с Богом говорю, следя за быстрой птицей.

Послание моё не запись на века —

Оно вот-вот умрёт, оно сейчас родится.

Простор в моём окне опять открыт и чист,

И вновь передо мной не стенка, а дорога.

Послание моё – древесный лёгкий лист:

Он был – и нет его, но он коснулся Бога…

* * *

И вот придёт другое знанье,

С которым мир наш не знаком.

Душа наполнится молчаньем,

Белёсым небом и снежком.

И никакой земной поклажи.

Подставит нищий дух суму —

Душа наполнится и скажет

Всё то, что не понять уму.

* * *

Снова лес весенний ранней ранью.

Вновь застыла и дышу едва.

От меня – лишь только замолканье,

От Тебя же – все мои слова.

Их, как листьев, бесконечно много.

Вновь не хватит белого листа.

Но они не от меня – от Бога.

От меня – лишь только немота.

* * *

Всё тот же лес, берёзовый, сосновый.

Покачиванье потемневших хвой.

Всё тот же и ежеминутно новый,

Затем, что нескончаемо живой.

Лишь только всматриваться, только слушать.

Чудес не надо. Бог наш не факир.

Увидеть мир как собственную душу

И собственную душу как весь мир.

* * *

Ты Тот, Кого нельзя разрушить.

Ты – жизни вечная волна.

Ты – Тот, Кто наполняет душу.

И вот, душа моя полна.

В ней все закаты и рассветы,

Струя из звёздного ковша.

Так кто же я сама? Вот это —

То, чем полна моя душа.

* * *

Я вдумаюсь в рощу, в деревья вмолчусь.

Я выучу каждый их взгляд наизусть.

И мысли, которые мне так нужны,

Проступят отсюда, из их тишины.

* * *

Я думала, что не увижу,

Я думала, что не пойму…

Всё ближе, всё ближе, всё ближе,

Сквозь боль и сквозь внешнюю тьму,

Сквозь хаос поры предвесенней,

Сквозь страхом рождённые сны

Я вижу немое свеченье

Нетленной своей Глубины.

* * *

Есть сила молчанья. Безмолвное знанье.

«Я есмь», – произносит Господь наш в молчаньи.

«Я есмь», – нам поёт бессловесное море,

И с этим уже никогда не поспоришь.

На эту великую мощную песнь

Возможно ответить лишь новым «я есмь».

* * *

Кто на небе звёзды держит

Без подпорок, без крюка?

Что такое этот стержень

Или Божия рука?

Кто мне скажет, что такое

Ликованье среди слёз

И незыблемость покоя

В центре всех вселенских гроз?

В этот центр, к этой яви

(Явь одна, а снов не счесть)

Путь души своей направить

И, придя, сказать: я есть.

* * *

Не делите на части Бога.

В Нём не мало есть и не много,

В Нём ни меры нет, ни границы —

В Нём есть всё. Всё должно ужиться.

Всё сложиться должно друг с другом.

И тогда лишь утихнет вьюга,

И безмолвный духовный космос

Нам ответит на все вопросы.

* * *

Я наконец-то среди равных

В лесу весеннем поутру.

Как двигаются сосны плавно,

Покачиваясь на ветру.

Не скажут о себе ни слова,

И – вся душа как на просвет.

В них ничего нет показного

И спрятанного тоже нет.

Их много, их бессчётно много —

Давным-давно потерян счёт.

Живут не для себя – для Бога,

Для жизни, что внутри течёт.

Для той, что веткой вдруг помашет,

Наполнит сердце тишиной…

Для жизни не моей, не вашей —

Одной на всех, сквозь всех одной.

Как двигаются сосны плавно…

Остановились. Ветер стих.

Я наконец-то среди равных —

Среди своих, совсем своих…

* * *

Будь тише, будь только лишь тише,

Чтоб Божьи призывы услышать.

Будь тише ещё, будь смиренней,

Пускай подогнутся колени.

Ведь Он не гремит, не пророчит,

Он просто войти в тебя хочет.

Он только стучится у двери.

Он просит принять и поверить,

Он просит все стены раздвинуть,

Чтоб слиться с тобой воедино.

* * *

Поверить Богу – это значит

Не верить собственным глазам,

Не захлебнуться в море плача,

Когда дотла разрушен храм.

Ты, наполняющий мне душу,

Открыл её беде любой.

Ты на меня весь ад обрушил,

Сказав: «Не бойся. Я с тобой».

* * *

Ты думаешь – правда проста?

Попробуй, скажи.

И вдруг онемеют уста,

Тоскуя о лжи.

Мария Петровых

Правду надо без слов говорить.

Правда то, что умеет молчать.

Правдой можно лишь только быть —

Молчаливой, как моря гладь,

Неуёмной, как море слёз,

Всемогущей, как утром свет.

– Что есть Истина? – был вопрос.

– Я есмь Истина, – был ответ.

* * *

Когда я с морем, в мире нет

Другого ничего.

Вопрос умолк. Сплошной ответ —

Рост сердца моего.

И заглушает шум земной

Вселенская волна.

Когда мой Бог передо мной,

Душа моя полна.

Окончен неуёмный крик.

Прервался страшный сон.

Бог перед Иовом возник —

Мир снова сотворён.

* * *

Над вечным покоем

Могильный склонившийся камень,

Да плеск одиноких вершин.

Огромное небо над нами —

Жилище бездомной души.

Что видит? О чём она помнит?

Чего себе просит она?

Быть может, вот эта огромность

Одна только ей и нужна.

* * *

Снег сыплется на ветки густо,

Туманом залито окно.

Вам кажется – здесь место пусто,

А для меня оно полно.

Земля и небо в белой пене.

И никого. Простыл и след.

Но это сердца наполненье

Вот Тем, Кого как будто нет…

* * *

А я смотрю на падающий снег.

А я слежу минут спешащих бег.

Всё сорвалось с пазов, всё на бегу,

А я стою на твёрдом берегу.

А я смотрю сейчас в иконный лик.

Он так спокоен, ясен и велик,

Он так бесстрашен, тих и так глубок,

Что ни один бушующий поток,

Что ни одну гремучую волну

Он не пропустит в эту глубину.

* * *

Вот там, откуда, мир страша,

Восходят огненные строчки.

Вот там, где есть одна душа

И – ни единой оболочки.

Где уничтожена черта,

Что от тебя тебя хранила,

И так безмерна красота,

Что стала жизнетворной силой.

Ни моего, ни твоего —

Нет жизни тленной и убогой.

Здесь кроме Бога – ничего.

Здесь мы предстали перед Богом…

* * *

Молитва – это вмалчиванье в тишь.

Молитва – это неотрывность взгляда.

Ты с целым мирозданием молчишь,

И больше сердцу ничего не надо.

Открыт бескрайний внутренний простор,

И сколько ни пройдёшь его – всё мало.

Молитва – это с Богом разговор,

А Богу – ни конца и ни начала.

* * *

Каждое утро встречаюсь с Тобою,

Знаю, что вправду воскрес.

Вижу я небо в окне голубое

И рассиявшийся лес.

Каждое утро… Не с первого взгляда,

Нет, не проста благодать —

Долго глядеть в эти дали мне надо,

Чтобы Тебя увидать.

Взгляд неотрывный… О, только б не мимо!

Только б насквозь и до дна!

Всё на ладони, но есть и Незримый —

В мире сём есть Глубина.

* * *

Тишина весенняя

Разлита в природе.

Что-то ждёт рождения,

Что-то происходит

Там, в глубокой темени,

В недрах затаённых —

Тишина беременна

Стоголосым звоном.

Тишина великая —

Не бывает тише.

Бог незримых кликает,

Души Бога слышат.

Звуки внутрь запрятаны.

Полнота вниманья.

Тишина чреватая

Взрывом ликованья.

* * *

И вновь приходит вдохновенье:

Господь вдыхает внутрь меня

Вот этот чистый свет весенний —

Свет рассиявшегося дня.

И жизнь окончиться не может,

И вдохновенью края нет,

Пока я пью дыханье Божье,

Пока я вижу этот свет…

* * *

Лес да узенькая речка,

А над лесом – облака.

Ель качнулась. Ни словечка,

Ни лица и ни шумка.

Ветер тронул гладь потока,

Тихо по ветвям прошёл.

До чего же одиноко!

До чего же хорошо!..

Ни потерь, ни обретений,

Ни борения с судьбой —

Только счастье единенья

Полного с самой собой.

* * *

А на горизонте – Бог.

Не увидишь, не усердствуй —

Только веток тяжкий вздох

Да глубокий след на сердце.

Рассказать не хватит сил…

Как на снег весенний талый,

Бог на сердце наступил,

И оно Его познало.

Где граница? Где порог?

Я – в безбрежном океане.

А на горизонте – Бог.

Руку протяни – достанешь.

* * *

Не мысль, не слово, не предмет —

Понятья нет. Названья нет.

Перед тобою разлита

Светящаяся пустота,

Безмолвный всемогущий вал,

В котором мир земной пропал.

Здесь нет тебя. Но только здесь

И начинается «Аз есмь».

* * *

Не надо, не двигайся, время.

Мгновение, остановись!

Всей жаждою, порами всеми

Я пью бесконечную высь.

Сливаюсь с застывшей рекою,

С недвижностью этих широт.

Мне надо дойти до покоя,

Держащего наш небосвод,

Разлившегося в океане

И в недрах под тяжестью плит.

Я знаю – закон созиданья

Вот в этом покое сокрыт.

* * *

Ты входишь в меня постепенно.

Ты входишь в меня осторожно…

И вот раздвигаются стены,

И всё, что мне нужно, возможно.

А нужно – стихание ветра,

А нужно – мерцание тайны,

А нужно мне то, что бессмертно,

А нужно мне то, что бескрайно.

* * *

Как будто я на горном пике,

А не в квартире у окна.

Передо мною – мир великий.

Граница мира не видна.

Я над часами, над судьбою,

Над взмахом птичьего крыла.

Волна вселенского прибоя

До сердца моего дошла.

Я поднялась на пик молчанья,

Откуда вечность видит глаз.

Так, может, центр мирозданья

Скрыт в сердце каждого из нас?..

* * *

И ничего не надо боле —

Земля великая кругла.

И волею или неволей

Придёт туда, откуда шла,

Душа. Пройдя моря и земли,

Очнёшься от дурного сна,

Поняв: душа весь мир объемлет

И миру целому равна.

* * *

Нежность Твоя не имеет границы.

Нежность лучом замирающим длится.

Облаком розовым, облаком белым

Тихо уходит за наши пределы.

Пухом легчайшим становится камень —

Нежность Твоя не расстанется с нами.

* * *

Апрель холодный, неодетый.

Снег сыплет, птицы не слышны.

И только трепет голых веток

На фоне городской стены.

Но если к веткам приглядеться,

Вмолчась в их тонкий переплёт,

То в старость к нам заглянет детство,

Иль вечность к нам в окно зайдёт…

* * *

Счастье – это тот куст неопалимый.

Счастье – это свеченье в груди ожога.

Счастье – это соединенье с Любимым.

Это – вся грудь, просквожённая Богом.

Счастье – это предел пределам.

Нет ни межей, ни междоусобий.

Счастье – это когда ты становишься целым,

Наконец-то сложив все дроби.

* * *

О, этот жизнетворный хмель

Сияющего дня!

Я говорю за эту ель,

А птица – за меня.

Ни слова не произнесу.

Полна душа моя.

Запела иволга в лесу,

И замолчала я.

* * *

I

Я чувствую, что дуб с сосной

Зависли, как весь шар земной

В средине мировых пустот.

Всё неподвижно. И плывёт

В ничём. О, как она крепка,

Та бестелесная рука,

Что держит всех и вся. Какой

Непререкаемый покой

Сейчас расправился в лесу!

Нас кто-то держит на весу

Над бездною. И просит нас

Не открывать в испуге глаз

И не заглядывать во тьму,

Во всём доверившись Ему.

II

Таинственное равновесье —

Земля зависла в поднебесье.

И все бесчисленные нити

Связал незримый Вседержитель

В единый узел, вздох любой

Уравновесив всем Собой.

Да, воскресенье, да, объятья,

Великий всплеск Господних сил.

Но всё-таки никто Распятья

И крестных мук не отменил…

* * *

Я существую в этом звуке,

Пронзившем, просквозившем грудь.

Я есть внутри великой муки.

Моя немеркнущая суть

В миг этот восстаёт из гроба,

Неся единственную весть,

Что, где б Христос три дня ни пробыл,

Что б ни случилось с Ним, – Он есть.

Он сам ответ на вызов муки.

Он сам на смерть Свою ответ.

Он существует в этом звуке.

Он созидает этот свет.

* * *

I

Ты подошёл ко мне вплотную.

Ты стёр последнюю черту.

Все разделения минуя,

Раскрыл такую широту!

Не плеск волны, не гул прибоя —

Вселенского беззвучья гул.

Ты окружил меня Собою.

Свой Дух сейчас в меня вдохнул.

О, щедрость вечного Владыки —

С песчинкой смертною родство.

Благодарю за дар великий —

Дыханье Бога моего.

II

Простор, не знающий границы,

Седого моря полотно…

О, как мне надо умалиться,

Чтоб стали мир и я – одно!

Стать каплей, вспыхнувшей мгновенно

В пересечении лучей,

Стать только точкой во Вселенной,

Чтоб неразрывно слиться с ней…

И никаких мерил не надо.

Я только вход в Тебя – окно.

Я меньше всех, а Ты – громада,

Но нас не двое, мы – одно.

* * *

Простите меня за молчанье моё.

За мой не-ответ на вопрос ваш простите.

Я в Божье немое вхожу бытиё,

Вдали от всех слов, от страстей и событий.

Нельзя шелохнуться мне вместе с сосной,

Застышей недвижно в полдневном сиянье.

О, если бы вы разделили со мной

Всю тяжесть налитого миром молчанья!

* * *

Нырну в стихи, в свои созвучья.

Но лес мой лучше,

Небо – лучше.

И птичий хор в начале дня

Опять перепоёт меня,

Опять зальёт, затопит душу.

А мне бы слушать, только слушать…