Текст книги "Адриатические байки от Зямы Исламбекова"

Городскую квартиру мама оставила старшему сыну, который её «потерял» при разводе с первой женой. И получилось так, что у младшего не было ни квартиры, ни отца, ни собственной семьи, а у старшего – отец был, но с ним никто и никогда уже много лет не общался. Вот под гнётом таких обстоятельств и была придумана жизненная философия Антона, который официально не имел ничего из имущества, который жил в съемной квартире, ездил на машинах по доверенности, крутил, вертел деньгами, взятыми взаймы на бизнес, который, как правило, давал стабильный доход. Именно поэтому бизнес постоянно конфликтовал с Законом, а сам его владелец – Антон, был настолько мутным, загадочным и неопределенным, что друзья его и бизнес-партнеры называли Тошу просто «мутным».

Без обмана нет романа. О! О чём это я вдруг? Антон крутил любовь с девицами, которые искали, скорее всего, безбедного и беззаботного существования. Девки были смазливыми и при этом не сильно пустыми. Но то ли наивность, то ли алчность, то ли что-то ещё… сбивало их с правильной оценки перспективы развития событий, однако до свадьбы ни разу дело у Антона ни с одной из пассий не доходило. Его постоянно прорабатывал Виктор Иванович и ещё несколько других приятелей, которые все советовали абсолютно по-разному, с пеной у рта доказывая свою правоту, основанную либо на взвешенности подхода, либо на хорошем русском принципе «а ну его нах@й». И Антон держался, как мог…

Мишка, старший братишка, был для Антона живым примером невезения в любви и браке. И «алиментная» перспектива Антошу не радовала.

– Ма, – непривычным для слуха и вообще басом, Антон позвал мать к огню, когда решался вопрос копчения угря. – Ма, а ты как считаешь, угря надо разрезать для копчения в коптилке, или его просто засунуть и закоптить?

– Тоша, сынок! Ты делай, как считаешь нужным, – Татьяна Павловна посмотрела с любовью на сына и затем уже его ласково спросила, – А картошечку поджарить или отварить? Как лучше, сынок? А?

– Лучше с лучком поджарить, – авторитетно заметил Виктор Иванович. – Давайте, Татьяна Павловна, я Вам помогу.

– Ой, что Вы, что Вы!? – смущенно возразила Татьяна Павловна, оставляя шанс Виктору Ивановичу от слов перейти к делу. – Вы отдыхайте, пожалуйста. Я – сама. Лучше Антоше помогите, пожалуйста.

Виктор Иванович обычно вставал, брал с собой кого-либо из девушек и шел на веранду, где в четыре руки начиналась чистка картошки, и откуда он, вдруг, как обычно, убегал к Антону, который тем временем колдовал над углями или костром… И так было всегда. И все почему-то считали Виктора Ивановича всегда старшим, организатором и хорошим поваром. Его умение покинуть компанию по-английски, не прощаясь ни с кем, оттачивалось годами. И Антон, кстати, этот приём, как мог, перенял.

Приятели легко себя чувствовали в любой компании с той лишь разницей, что Виктор Иванович создавал видимость балагура, шутника-затейника, а Антон большей частью молчал и шмыгал носом, или играл бровями, или томно вздыхал. И оба притягивали к себе внимание. А когда гости, друзья расходились, то никто не мог вспомнить ни шуток, ни анекдотов, ни историй Виктора Ивановича… Да и вообще, он был, скорее загадкой, чем открытой страницей (про открытую книгу ни здесь, ни далее говорить просто неуместно).

* * *

Расхожие выражения восторга в рассказе о прекрасной половине: «Вот это попа (ноги, грудь)!» – переводятся вот так: «Лично я экзальтирован её инвенцией!». Говорите и пишите по-русски правильно!

Подслушано на рыбалке

Позвонил и подъехал

Было около 11.00, когда Виктор Иванович на дорогом спортивном велосипеде подъехал к офису Антона. Офис располагался в трёхэтажном здании, окруженном промзоной и высоким забором. Вся территория была под контролем сторожа на входе (въезде), который на мониторе мониторил ситуацию. Самое забавное, что видеокамеры – вещь ценная и полезная, но только в том случае, если ими правильно пользоваться. Установлены видеокамеры были через каждые 15 метров таким образом, чтобы по монитору можно было проследить движение посетителя. При этом надо было, как минимум, раз 8 менять картинку на мониторе, переключая с одного ракурса одной камеры на другой ракурс другой (следующей) камеры. Был и другой способ – высунуться или просто посмотреть в окно. Антон любил из своего офиса следить за движением на территории. Постоянно кто-то входил, кто-то покидал асфальтированную площадку вдоль здания. Припаркованные к забору машины также вызывали у Антоши неподдельный интерес. Одним словом, было чем заняться в свободное от подсчета барышей время.

В маленьких комнатках была исключительно офисная начинка: мебель, компьютеры, кофе-машина, куллер с водой, счетная машинка для денег, сейф, телевизор и wi-fi – роутер. С автостоянки курьер или сам Антон привозили деньги либо по звонку, либо в конце рабочего дня. Они пересчитывались и вносились в рабочие тетради учета. И в самом офисе происходила выдача денег. Два слова о бизнесе. Была у Антона автостоянка, на которой продавались б/у автомобили. С продажи каждой машинки Тоше приходила денежка. От 15 % и более. За мойку автомобиля, за хранение, за зарядку аккумулятора и т. д. – за всё брались деньги. Стоянка располагалась в 5 км от офиса на бойком месте, на проспекте, разделявшем (соединявшем) два больших района, примыкавших к центру города. Относительно недалеко, по меркам горожан, было метро, две станции, от которых даже ходил городской транспорт. И вот этот бизнес давал кое-какие деньги, которые Антон со своими кисками успешно и осваивал. Но и это ещё не всё. У Антона был автоломбард. Он охотно ссуживал деньгами автовладельцев, которые оставляли в залог свои бибики взамен краткосрочных кредитов на выгодных условиях. Каждый месяц тикали 6-8 % от суммы займа, которая составляла треть, а иногда и четверть стоимости высоколиквидного автомобиля. Но тогда и процент был не 10, а 8 %. Условия возврата были жесткими, с пенями и корвалолом. Пеня за каждый день просрочки, а по истечении двух недель – реализация авто с покрытием всех долгов. Собственнику автомобиля ничего сверху не передавалось. Особо нервным или просто мудаковатым заемщикам предлагались услуги штатного юриста и… корвалол (прекрасное средство от сердца и комаров).

Частенько Антон привлекал заемные средства у друзей и знакомых под небольшой процент, размер которого был индивидуален. На первых порах он платил по 4 % в месяц в валюте, т. к. ему давали деньги исключительно в евро и долларах, затем стал обслуживать только рубли и лишь под 3 % в месяц, а когда дела пошли в гору, то полностью отказался от услуг заимодавцев, мотивируя тем, что бизнес стоит, что он на грани банкротства и прочая лабуда-галиматья. Его благодетели, естественно, после таких песен теряли к нему какой-либо интерес, т. к. и до сих пор есть спрос на валюту и рубли вне банковского сектора под 4-6 % в месяц без обеспечения суммы займа. Почему? Да замочить кидалу или членов его семьи, партнеров – легче простого. Стоит недорого, а конкуренция очень и очень высокая.

Простой пример: разве никто из высшего эшелона власти не кидает своих граждан? А хоть кто-нибудь из мошенников и коррупционеров ответил за свои прегрешения? Нет. А на нет – и суда нет.

Бизнес рантье очень сложный и требует хорошего анализа, много сил и времени. Здесь тоже свои законы, свои нюансы.

Для чего я это всё рассказываю? Антон и Виктор Иванович на 2007 год ещё не были ни рантье, ни чиновниками в хорошем смысле этого слова. Они были просто приятелями. Антошка торговал автомашинами, а Виктор Иванович преподавал в ВУЗах, читал лекции, занимался наукой, и очень любил машины, на которых всё время куда-то ездил, что-то смотрел, изучал и т. д.

Именно после событий, описанных ниже, бизнес Антона получил мощный импульс развития и пошел в гору. А пока Антон сидел в своём офисе, пил черный кофе, теребил глаза и нос, и вяло наблюдал по монитору за площадкой, на которой среди прочих машин был припаркован и его Мерседес ML-350.

То и дело звонил мобильник.

«Оба-на, приехал-таки» – подумал Антон, увидев на мониторе своего старшего товарища. В стремных кроссовках, с висевшими и растянутыми спортивными штанами, в спортивной куртке, видавшей виды и с объемистой барсеткой Виктор Иванович заехал на территорию. Он легко слез с велосипеда, перекинув по-молодецки ногу через седло, и уверенно поставил своего коня к Тошиной бибике. Через 10 секунд Антон вяло пожимал руку запыхавшемуся Виктору Ивановичу, который чуть ли не с порога стал засыпать Антона вопросами, не давая времени на ответ.

– Так, корешок, делай мне кофе и включай свои мозги, – сказал Виктор Иванович, опуская большую задницу на стул для посетителей офиса. – Мне со сливками, два.

– Что два? – удивился Антон.

– Два пакетика, – уточнил Виктор Иванович.

– Каких пакетиков? – с саркастической улыбкой спросил Антон.

– Ты не умничай! Я не знаю, как называется эта хрень со сливками… Короче, дай мне эти две хреновины и я успокоюсь.

– А если вообще ничего не дам, то тоже успокоитесь? – с ехидством спросил Антон.

– Так, я не понял: кофе будет или где? – делая вид, что возмутился, спросил Виктор Иванович.

– Будет, будет. Не надо так нервничать, – усмехнулся Антон. – Я даже могу дать три и сахар. Дать?

– Так, морда жидовская! Ты долго будешь меня ещё пытать? А? – Виктор Иванович начинал заводиться, т. к. он заметил, что Антон специально тянул резину и делал всё нарочно медленнее обычного.

– А я не понял, Вы куда-то торопитесь? – поинтересовался Антон.

– Да, тороплюсь, – буркнул Виктор Иванович, энергично размешивая сливки в одноразовом стаканчике. – Тоша, а у тебя когда-нибудь появится для меня нормальная большая кружка под кофе?

– Не, большая не появится. Кофе – штука дорогая, – сострил Антон.

– Кофе – он, дорогой, мужской род. Понял? – поправил своего приятеля Виктор Иванович.

– Да мне, это самое, блин, по х@й, он, она?! Бабла нет, а я тут должен думать, бля@ь, где кружки достать, где сливки, где кофе купить?!

– Кстати, могу помочь тебе с баблом. Надо? – Виктор Иванович пристально посмотрел на Антона, который сразу же переменился в лице.

– Конечно надо. А сколько, это самое, значит? – спросил Антон.

– Два лимона.

– Не, два – мало. Надо три.

– На какой срок?

– На полгода, или на год.

– Под какой процент? – спросил Виктор Иванович.

– Ну, блин, это самое, значит… – Антон замялся, начал тянуть кота за хвост, – можно и под хороший…

– Под какой хороший? – не унимался Виктор Иванович.

– Ну, под 3 % в месяц. Пойдет? – Антон с прищуром посмотрел на Виктора Ивановича, пытаясь из себя изобразить просточка.

– И ключи?

– Какие ключи? – удивился Антон.

– Да от квартиры, где деньги лежат! – выпалил Виктор Иванович.

– Не, а сколько? – спросил Антон.

– Ты сам знаешь, что меньше, чем под 5 % в месяц – это просто не серьёзно, – Виктор Иванович был готов и на 3 %, но надо было поторговаться.

– Нет. Это – грабёж. Грабёж среди белого дня, едрён-батон! – Антон достал второй стаканчик и стал делать для себя кофе. – Я могу предложить 3,5 %. И всё. Это – максимум.

– Хорошо! Так бы сразу и сказал, что ты вчера никого не трахал, что ты не завтракал, что ты… – Виктор Иванович не успел закончить, т. к. Антон его перебил.

– Четыре процента, но на год. Пошло?

– Пошло! Четыре с половиной и в евро, – Виктор Иванович одним глотком допил кофе и бесцеремонно взял второй стаканчик, который себе делал Антон.

– А почему в евро, а не в рублях? – спросил Антон, доставая третий одноразовый стаканчик из большой стопки.

– Ты что, в ментовке работаешь? Следователь, да? – Виктор Иванович понял, что он завладел не только инициативой, но и взял под контроль всю тему.

– Ладно-ладно… А когда будут еврики?

– Они уже со мной, – успокоил Антона прожженный Виктор Иванович. – По сегодняшнему курсу, как ты хотел.

– Надо посчитать. Здесь сколько?

– Ты посчитай. Как пить дать, я ошибся и положил больше, – сострил Виктор Иванович.

Вся сумма была в крупных купюрах. Антон посмотрел по интернету курс и, тяжело вздохнув, изрек непреложную истину: «Да, что делать?! Людям надо помогать!»

На флешке у Виктора Ивановича был текст договора займа, в который надо было вписать размер процентной ставки и дату. Обменявшись экземплярами, Виктор Иванович расстался с валюткой, а Антон перешел в соседнюю комнату, из которой позвонил кому-то и сказал, что деньги есть и можно приезжать.

– Ну, что, какие планы? – с весёлым лицом поинтересовался Антон. – Как обстановка в семье?

– Всё плохо! Плохо, плохо, плохо…

– Да ладно?

– Бабло кончается, а перспектив никаких, – пошутил Виктор Иванович.

– Чё, «Жмурки» опять посмотрели? – поинтересовался Антон.

– Если бы?! Надо, Тоша, на море слетать, а денег, как всегда, нет.

– Точно. Я бы тоже слетал на пару неделек, – Антон с грустью кинул взор на окно, за которым шуршали листвой тополя.

– А сколько нам надо денег на три недели? – поинтересовался Виктор Иванович.

– Ну, я не знаю, по штукарику? По полторы? – мечтательно произнес Антон. – Всё зависит от места, от программы. Есть тут у меня одна тёлочка, которая мне должна…

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее, – Виктор Иванович встал, взял чистый стаканчик и стал заваривать в машине себе черный крепкий кофе.

– А не лопните? – поинтересовался Антон, глядя на то, как Виктор Иванович хозяйничает у него в офисе.

– Так, ты не отвлекайся! Не лопните?! Давай, рассказывай, кого ты там оформил в очередной раз?!

– Да есть одна тёлочка… Работает на Невском, в турагентстве. Я ей случайно чуть ребёночка не заделал. Она, это самое, стала меня шантажировать, пришлось раскошелиться.

– Не понял? – удивился Виктор Иванович.

– Да дал я ей денег на аборт, чтобы отстала от меня.

– Деньги взяла, сссука, бля@ь, а беременности-то и не было! – Антон зло посмотрел в окно, и, когда увидел велосипед, опирающийся на машину, истерично завопил, – какого х@я такую ху@ту делать? А? На х@я, бля@ь, ставить, бля@ь, свой ё@аный, бля@ь, велосипед на мою машину? Ё@ твою мать, бля@ь!

– Что, что случилось? Дружочек, что такое? – спросил Виктор Иванович, который всё прекрасно понял ещё только по первой молниеносной реакции Антона.

Антон смотрел на свою игрушку с мокрыми от слёз глазами. Создавалось впечатление, что слёзы так и хлынут ручьём, но всё, как ни странно, быстро закончилось.

– Тош, давай я тебя утешу чуть-чуть? – несколько заискивающе спросил приятеля Виктор Иванович.

– Как? Купите мне новый автомобиль?

– Нет, лучше, – парировал Виктор Иванович, – я дам тебе совет?!

– Ну, попробуйте…

– Антон, всякое в жизни случается! Не расстраивайся!

Антон, всё это время смотревший в окно, повернулся и начал сильно моргать широко раскрытыми от удивления глазами.

– Что, и всё? – только и смог из себя выдавить Антон. – Пойду переставлю, бля@ь на х@й, Ваш велосипед, чтобы он больше даже близко не стоял рядом с моей машиной.

Три минуты пролетели незаметно. Антон подошел к велосипеду спокойно. Аккуратно переставил его, прислонив к стоявшей рядом машине торгаша, арендовавшего, как и он, офис, окна кабинетов которого выходили на другую часть дома. Затем он внимательно изучил точки контакта велика с машиной и, убедившись в отсутствии каких-либо следов, вернулся обратно.

– Полегчало? – с ироничной улыбкой спросил Виктор Иванович.

– Вроде того, – буркнул Антон. – Так вот, есть у меня, это самое, значит, тёлочка, которая может сделать это самое, значит…

– Минет? – Виктор Иванович прыснул от смеха. Его шутка понравилась и Антону, который засмеялся, но чуть позже и гораздо слабее, т. к. сказывалась нагрузка от недавнего инцидента с велосипедом.

– Можно ей позвонить и она всё сделает… – Антон задумался на несколько секунд, затем продолжил, – Дать телефончик?

– Давай. А давай не давай?! Набери-ка её прямо сейчас.

– Ало, привет! Это – я! – радостно сообщил Антон ответившему женскому голосу на другом конце линии. – Чё делаешь, а? – поинтересовался Антон.

Минут десять они ворковали по телефону, то и дело издавая несложные короткие фразы, вздыхая и охая попеременно. Виктор Иванович за это время успел сходить в туалет, где он быстро и качественно отстрелялся, залив весь пол возле раковины, т. к. он принципиально с детства не пользовался бумагой, а для подмывания задницы раковина была установлена высоковато. В неё и мочиться-то было хреново, а уж подмываться – это просто наказание какое-то.

На выходе из туалета Виктор Иванович столкнулся с симпатичной крашенной блондинкой лет 25-45. Мельком возраст дамы определить было не возможно. Дамочка с улыбкой Джаконды проскользнула сквозь дверной проем, закрыла за собой дверь. Затем раздался грохот падающего тела и отборный мат-перемат, исходя из чего, Виктор Иванович сделал единственно правильный вывод – женщина поскользнулась и упала.

Крики были слышны, наверное, с улицы. Через минуту возле туалета стояла толпа сотрудников-арендаторов. Такого у них ещё не было. Бедная женщина раскровила себе локоть и лицо. Нос и губы кровоточили. Тело тряслось мелкой дрожью, а дамочка плакала, то и дело поправляя на себе порванную мокрую юбку. Она не запомнила того, кто выходил перед ней из туалета, но когда она увидела подошедшего Антона, она вдруг бросилась на него с кулаками и начала истерично кричать и дубасить бедолагу по лицу, груди, рукам, которыми тот защищался, как мог.

Толпа перешептывалась, и молча наблюдала за потасовкой, в которой высокий мужик бездействовал, а малявка продолжала с остервенением наносить увечья, в основном для одежды, и громко материться.

Парочку разнял Виктор Иванович. Он, сильно схватив за руки, чуть выше локтей, приподнял скандалистку на уровень своих глаз, сильно встряхнул и опустил вниз. Не разжимая рук, он внимательно, словно гипнотизер, спросил дамочку:

– С Вами всё в порядке? – Виктор Иванович смотрел бедняжке в глаза, как змея гипнотизирует кролика.

– Я упала, – только и был ответ дамочки, которая вдруг прижалась к Виктору Ивановичу и на его груди начала банально реветь.

Можно было бы и дальше описывать события или, пользуясь определенными художественными возможностями, включив вымысел и бурную фантазию, дать не только продолжение, но и развитие целой сюжетной линии, которая могла бы стать венцом всего романа. Но я лишь замечу, что произведение не о том, как вешаются женщины на шеи мужиков, как всяческими правдами и неправдами завлекают бедняг в свои сети, околдовывая бабскими чарами и, в конечном счете, женят их на себе…

Нет, роман совсем о другом, более чистом и возвышенном.

– Тоша, ты можешь ехать нормально? – Виктор Иванович сидел справа сзади в чистом Мерседесе, на котором они ехали в офис к Ларе. – Ты можешь обогнать этого пердуна? – не унимался пассажир.

– Да он нормально плетется, – с язвительной улыбкой ответил Антон, который не гонял на своих автомобилях и который заботился о них, в отличие от неряшливого Виктора Ивановича, у которого салоны всех его машин напоминали либо склад ненужных вещей на все случаи жизни, либо пункт приёма утиль-сырья. Антон мыл и нализывал по несколько раз в день салоны своих автомобилей…

– Мы так и к обеду не приедем, – нервничал Виктор Иванович.

– Да, движение сегодня, бля@ь, плотное. Дать посасать?

– Чего?

– Конфетку, – Антон протянул пару маленьких сосучих конфеток, которые по размеру были с мелкий горох.

– И это всё? – удивился Виктор Иванович неслыханной щедрости своего приятеля.

– Пока да. Приедем, дам ещё пососать, – Антону было весело от игры слов и двойного смысла, который он вкладывал в простые, бесхитростные глаголы.

Виктор Иванович шутки понимал прекрасно, особенно те, которые он сам придумывал. В данном случае обиды у него не было, но неприятный осадочек от пошлостей Антона у него остался. Всегда чувствуешь некий дискомфорт, когда являешься объектом шутки или чего-то там ещё…

– Знаешь, я вдруг вспомнил классный анекдот. Рассказать?

– Можно.

Идет Толян по Красной площади, тут ему срать захотелось. Ну, садится прям по середине площади, тут к нему мент подбегает:

– Ты че, совсем оху@л? Это же Красная площадь!

– Я – Толян, меня все знают, мне все можно!

– Да какой ты, нахрен, Толян! Поехали в отделение, оформляться!

Надевает ему наручники, тут подъезжает кортеж Путина. Путин из машины выскакивает, обнимает Толяна, руки жмет:

– О, Толян! Как ты? Как дела? Поехали со мной Буша из аэропорта встретим?

– Да не, Вован, не могу… Меня тут в отдел везут.

– Да ладно тебе, поехали… и мента с собой бери!

Приезжают в аэропорт, там Буш с трапа выходит, весь такой грустный. Увидел Толяна, заулыбался:

– О, привет, Толян! Как дела? Как сам? Я тут в Ватикан лечу, к Папе Римскому, поехали со мной?

– Да не, не могу… Меня в отделение мент забирает.

– Да забей ты, полетели… и мента с собой бери!

Прилетают в Ватикан, а там Папа с балкона народу машет, все кланяются… Толян говорит менту:

– Слушай, мент, пусти меня с братаном поздороваться, ну раз в год здесь бываю…

Мент уже в шоке, снимает наручники.

Толян поднимается на балкон, целуются с Папой, обнимаются… Стоят уже вдвоем руками машут…

Толян смотрит в толпу, а там мент в обморок падает, ну он к нему:

– Э, мужик, ты чего?

Мент в полуобморочном состоянии:

– Я, конечно, всё понимаю… С Путиным вы, возможно, одноклассники…. Буша ты знаешь через Путина… Но когда кто-то из толпы крикнул «Че это там за х@й с Толяном на балконе?»…. я вообще обалдел!

Смеялись приятели несколько минут. Виктор Иванович рассказчиком был классным. Он мог рассказать любую, даже самую обычную историю так, что все будут слушать его с открытым ртом. Его интонации, мимика, резкая смена тембра голоса и жестикуляция – это «что-то с чем-то». Будучи коммуникабельным, веселым и находчивым, он одновременно мог быть строгим, жёстким и очень злым и решительным. Правда, злость очень быстро куда-то улетучивалась, но первый всплеск эмоций был всегда очень и очень сильным.

Туристический офис оказался в 300 метрах от Невского проспекта, в обычном жилом доме, вход с колодца по грязной и слабо освещенной лестнице, где на третьем этаже располагались одновременно 6 различных фирм.

В больших трех комнатах, декорированных под повозку вечных скитальцев по разным странам мира и континентам, размещались Лара – директор туристического агентства SunTravel, Вика, Оля и Наташа. Всех четверых оба посетителя достойно отметили и уже готовы были пуститься с ними во все тяжкие, но в головах каждого из них ещё была несколько другая цель визита.

– Привет! – Антон буркнул Ларе своё знаменитое приветствие и чмокнул её в щечку. Он успел не только её обнять, но и пройтись рукой по маршруту талия-ляжки-попа, причем на попе были сделаны лёгкие остановки с кругообразными движениями типа массажа и прощупыванием. Сделано было очень и очень профессионально. Более того, той же рукой он притянул к себе Лару так, что обе груди просто вдавились в его тело.

– Ой! Антон?! Что ты делаешь? – кокетливо спросила девушка, которую от оргазма останавливали посторонние зрители. Лара захлопала ресницами с частотой маха стрекозы в полёте, интонация в голосе сделалась томной и кокетливой.

– Сегодня вечером заезжай ко мне, я тебе покажу свои новые фотки, – Антон арканил Лару к себе на хату, где по графику должен был быть санитарно-прачечный (хозяйственный) день: ни Юльки, ни Лариски, ни кого бы то ни было ещё, а только Лара, которую вдруг так страстно захотел Антон.

– Эй, голубки! – вмешался в разговор Виктор Иванович, – вы вечером сегодня ещё пообщаетесь. Можно хоть немножечко о делах?

– Кто это? – спросила Лара у Антона, который до сих пор тискал подругу и ещё не убрал своей руки с попы девицы.

– Это – Виктор Иванович, – пояснил Антон. – Можно просто, Виктор Иванович.

– Лара, добрый день, – поздоровался с симпатичной красавицей Виктор Иванович, одетый, как все помнят, в костюм велосипедиста.

– Пошли, посмотрим там, это самое, значит, – включился в разговор Антон. – Вот, это самое, значит, Виктор Иванович скажет, что нам надо.

Уже в самом кабинете, где стоял большой офисный стол с банкеткой и пятью стульями для посетителей, большой старинный кожаный диван с массивными креслами по бокам, проявляла рабочую активность смазливая на внешность Виктория, длинноногая крашенная блондинка, сидевшая на строжайшей диете, то и дело курившая тонюсенькие сигаретки-пшикалки.

– Девочки! Все сюда! – Лара объявила быстрый сход и собрала вокруг дивана всю команду с одной единственной целью – подобрать лучшую программу отдыха двоим приятелям.

– Нам бы на Андрейатику, – промямлил Антон.

– На Адриатику? Черногория или Италия? – переспросила Вика.

– Албания, – ошарашил всех сразу Виктор Иванович.

– Как Албания? Почему Албания? Вы что, серьёзно? – Лара лишь выразила общее мнение, которое кратко означало только полное отсутствие интеллекта, причем у обоих одновременно. Теперь девушки понимали, почему Виктор Иванович был столь странно экипирован.

– Хотим в пять звёзд на три недели по программе «всё включено», – спокойно и уверенно заметил Виктор Иванович. – Там же есть курорты на берегу Адриатического моря?

– Надо посмотреть, – и девчата быстро разбежались по своим рабочим местам.

Примерно через минуту послышались первые комментарии скудной информации про Албанию. Все без исключения поисковые системы отмечали лишь одно – Албания – это пиз@ец! Да не просто, а тотальный пиз@ец! Албания – это, прежде всего, абсолютная нищета и проституция, это – торговля наркотиками и контрафактом, это – высокий уровень преступности. Одним словом, это – пиз@ец всему и всем!

Лара посмотрела на мужиков, и немного пораскинув мозгами, посоветовала им пару дней подумать, пока она с девчатами сможет сделать хорошую подборку вариантов. А ещё она сказала, что каждому из них надо на всё про всё от тысячи евро.

Спускались по лестнице из офиса медленно и молча.

* * *

Светское общество. Пожилая дама рассказывает свой сон:

– Ох, я сегодня видела страшный сон! Как будто я засовываю палец в рот – а там ни одного зуба!

Поручик Ржевский:

– Мадам, Вы, наверное, палец не туда засунули? Не в ту дырку…

Случай из жизни