Текст книги "Москва. Великие стройки социализма"

Интерьеры

Самыми крупными помещениями гостиницы были главный вестибюль и ресторан. Главный вестибюль высотой в два этажа расположился вдоль главного фасада от Охотного Ряда до площади Революции и объединял три входа в гостиницу. Первоначальная жесткая конструктивистская структура помещения (с грубоватыми прямоугольными столбами-колоннами, балконами-переходами) несколько смягчилась в процессе последующего перепроектирования с помощью мелких архитектурных деталей, не имеющих четкой стилевой принадлежности. Однако поставленная цель – добиться нарядности и приветливости вводного помещения – была достигнута. Реализованная отделка вестибюля сделала его одним из наиболее ярких интерьеров постконструктивизма в Москве.

К вестибюлю примыкали помещения обслуживания – почта и телеграф, сберкасса, экскурсионное бюро.

Оформление ресторана проектировалось А.В. Щусевым. Главный зал ресторана занимал три этажа – с третьего по шестой – и имел площадь около 600 квадратных метров. Для придания большего уюта он делился на три части декоративными колоннадами, но при общей богатой внутренней отделке. Колонны и пилястры отделывались искусственным мрамором и искусственным малахитом. Кухня ресторана почти вдвое превышала размеры его зала и имела площадь более тысячи квадратных метров.

Плафон потолка главного зала был создан по эскизам Е.Е. Лансере. Темой росписи стал массовый праздник. На фоне расцвеченного огнями фейерверка ночного неба над посетителями ресторана как бы нависали балконы, заполненные ликующими и веселящимися людьми. По связывающим балконы переходам двигались карнавальные шествия.

Длина плафона составляла 16, ширина – 8 метров. Фигуры приготовившихся к исполнению трюков на трапециях воздушных гимнастов в углах плафона имели длину в 175 сантиметров[111]111
  Аранович Д. Плафон гостиницы «Москва» // Строительство Москвы. 1937. № 13.


[Закрыть].

Гостиница «Москва». Парадный холл на первом этаже. Арх. Л.И. Савельев, О.А. Стапран

Большой интерес для историка архитектуры представлял плафон банкетного зала. В его кессонах были изображены новейшие и интереснейшие сооружения советской Москвы. Почетное место среди них занимала сама гостиница «Москва», далее шли наземные вестибюли станций метро «Арбатская» и «Кропоткинская», жилой дом на Моховой работы И.В. Жолтовского, библиотека имени В.И. Ленина, шлюзы канала Москва – Волга и другие замечательные здания.

Особое внимание уделили архитекторы отделке номеров. Лучше всего отделывались (с применением ценных пород дерева и искусственного мрамора), конечно, трехкомнатные люксы в составе гостиной, спальни и кабинета и двухкомнатные номера, имеющие гостиную и спальню. Скромнее решались двухместные и одноместные ячейки, составлявшие большую часть номеров, но все они должны были иметь высокий по тем временам уровень комфорта. Люксы получали эркеры и балконы, прочие номера – только балконы. На плоских крышах замышлялся настоящий сад, солярий, площадки для игр и прогулок.

Во всех номерах предусматривался набор удобств. Сегодня он выглядит стандартным, но в те времена еще был редкостью для московских гостиниц: передняя с зеркалом и шкафом для платья и мелкого багажа; санитарный узел с умывальником, ванной или душем, унитазом, полотенцесушителем; репродуктор, кнопочный аппарат для вызова обслуживающего персонала, вытяжная вентиляция, телефон, разнообразное осветительное оборудование.

Гостиница «Москва». Плафон ресторана. Фрагмент

Под стать отделке разрабатывалась и обстановка номеров – для них предусматривались двенадцать различных комплектов мебели. Ее изготавливали либо из ценных пород дерева – груши, ореха, красного бука, чинара, либо покрывали шпоном тех же пород. Шелковая обивка исполнялась по специальным рисункам. Электроарматура соответствовала мебели, ее было запроектировано восемь различных комплектов[112]112
  Савельев Л.И., Стапран О.А. Мебель гостиницы // Строительство Москвы. 1937. № 11.


[Закрыть].

Особой роскошью отличались номера люкс, расположенные в башне на углу Манежной площади и Охотного Ряда на шестом– девятом и десятом этажах. Каждый из них состоял из трех комнат: гостиной, кабинета и спальни, общей площадью в 97,5 квадратных метра. Гостиная и кабинет составляли одно большое помещение, разделенное широкой аркой с восемью колоннами из искусственного мрамора с сечением в виде пятиконечной звезды и с богатым лепным карнизом. Детали гостиной и кабинета окрашивались в четыре цвета – белый, терракотовый, темно-коричневый и черный. Впечатление изысканности и богатства усиливалось мебелью из темного ореха с инкрустацией и резными деталями.

Гостиница «Москва». Плафон ресторана. Фрагмент

Двухкомнатные номера состояли из спальни и гостинойкабинета. Гостиная имела большой застекленный эркер и выход на балкон. Рядом с эркером в нише стены размещались полки для книг и секретер из ценных пород дерева[113]113
  Савельев Л.И., Стапран О.А. Внутренняя отделка гостиницы Моссовета // Строительство Москвы. 1934. № 11.


[Закрыть].

В отделке номеров авторы старались избегать горизонтальных членений, принижающих высоту комнат. Обработку стен составляли высокий плинтус и карниз строгого профиля. Окрашивались стены, как правило, в теплые, светлые тона.

Техническое оборудование номеров предоставляло проживающим максимум удобств и комфорта, чем могли похвастаться лишь лучшие отели столицы. У «Москвы» не было собственной дымившей котельной, которая имелась практически в каждом многоэтажном доме, – тепло в новую гостиницу поступало из теплосети Мосэнерго.

Собственная автоматическая телефонная станция на 1500 номеров позволяла установить телефон в каждом номере, причем в номерах люкс – прямые городские аппараты. Во всех служебных помещениях также имелись телефоны, что обеспечивало высокую оперативность управления.

Гостиница «Москва». Двухкомнатный номер. Гостиная. Арх. Л.И. Савельев, О.А. Стапран

В номерах устанавливались громкоговорители городской радио трансляционной сети, кнопки вызова официанта, горничной и коридорного. При нажатии одной из кнопок у двери номера в коридоре зажигалась лампочка соответствующего цвета. Такого же цвета лампочка зажигалась в дежурной комнате, и одновременно с этим раздавался сигнал зуммера. Если в течение трех минут на вызов никто не откликался, то сигнал поступал дежурному по этажу для принятия мер.

Рождение Манежной площади

Реконструкция центральной части Москвы, важнейшим элементом которой было сооружение гостиницы Моссовета, потребовало реализации соответствующих планировочных мероприятий. Высокий главный фасад проектировался в расчете на восприятие не с узкой улицы, а с дальней перспективы. Открыть ее должно было создание большой площади между Манежем и новой гостиницей.

Университетская площадь. 1934 г.

По этой обширной территории проходило два тесных переулка с удивительно характерными для старой Москвы названиями – Лоскутный и Обжорный. Образуемые ими кварталы были тесно застроены небольшими домами, среди которых выделялось всего несколько крупных, в четыре и пять этажей, зданий, в частности Лоскутная гостиница, выстроенная в 1870-х годах по проекту А.С. Каминского, дом Карзинкина (напротив гостиницы «Националь») и здание Экспортхлеба, надстроенное и реконструированное в 1926–1927 годах по проекту С.Е. Чернышева. При этом самая капитальная застройка оказалась сосредоточенной в северо-восточной половине будущей площади.

Поэтому в 1932–1933 годах расчистка площади началась от Манежа – с ее юго-западной части. Стоявшие там мелкие домики быстро сломали, обломки вывезли. К осени 1934 года перед Манежем образовалась довольно просторная заасфальтированная площадка, получившая рабочее наименование Университетской площади – по старому зданию Московского университета, выходившему на нее своим главным фасадом. Вид площади портили обнажившиеся безобразные разномастные торцы капитальных домов, временно сохраненных. Приближалось празднование семнадцатой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, и лежавшую в центре города новую площадь решено было привести в относительно приличный вид.

Переходной мостик между двумя реконструированными корпусами

Савельеву и Стапрану поручили срочно спроектировать оформление торчавших торцов, красивое, но при этом достаточно простое и дешевое. Ведь оформляемым домам оставалось стоять всего несколько лет.

Архитекторы решили поставленную задачу за несколько дней. Они предложили обработать стены старых домов декоративными пилястрами, гармонировавшими с колоннами главного фасада «Москвы», видного в разрывах старой застройки.

Между пилястрами устанавливались лепные гипсовые панели и флагодержатели, разбивающие унылые глухие пространства стен.

Хороша была еще одна идея архитекторов – перекрыть разрывы между тремя корпусами легкими переходными мостиками на уровне второго этажа. К сожалению, из-за спешки успели выполнить только один, правый. Более протяженный левый так и не соорудили.

Проект был осуществлен так же быстро, как и составлен. При этом качество работ, проведенных бригадой Мосремонта под руководством Шестакова, оказалось вполне удовлетворительным. 7 ноября стекавшиеся к Красной площади демонстранты могли полюбоваться вполне приличным и даже нарядным убранством некогда безобразных брандмауэров и торцевых фасадов[114]114
  Савельев Л.И., Стапран О.А. Оформление зданий на Университетской площади // Строительство Москвы. 1934. № 12.


[Закрыть].

Временное оформление позволило продлить жизнь старым домам до 1938 года, когда очередь дошла и до них. Завершение правой башни гостиницы заставило поторопиться и с раскрытием ее главного фасада. К концу года снос был завершен, и Манежная площадь, архитектурной доминантой и объединяющим центром которой стала «Москва», окончательно сформировалась в ее современных границах.

Вторая очередь

Давшееся с большим трудом завершение надстроенной над торцом «Гранд-отеля» башни заставило задуматься над целесообразностью дальнейшего использования старого здания. Раздумье это, к сожалению, растянулось надолго. Ломать массивное, хоть и не слишком крепкое сооружение было жалко (и, что важнее, накладно), а вновь пробовать надстраивать подозрительные по прочности стены – опасно.

А пока суд да дело, длинное пятиэтажное здание оставалось довольно нелепо торчать за правой башней «Москвы». Номера в нем по-прежнему оставались неудобными, без санитарных узлов, потому пользовались меньшей популярностью, чем комнаты новой гостиницы. И наконец, халтурное творение строителей XIX века потихоньку начинало расползаться.

Поскольку в силу вновь открывшихся обстоятельств «Грандотель» сохранять не следовало, отпадали накладываемые на проектирование ограничения – необходимость использования старых несущих стен. Тем самым следующий корпус гостиницы можно было сделать более комфортабельным, чем это предусматривалось прежним проектом. Однако предполагаемый снос «Гранд-отеля» добавлял и проблем. Во-первых, нужно было выводить из эксплуатации две сотни гостиничных номеров, во-вторых, новое строительство требовало больших затрат по сравнению с ранее планированными. Все это обусловило необходимость очередной переработки проекта третьей очереди гостиницы.

По каким-то причинам, одной из которых, видимо, оказался скандал из-за авторства, разработку передали другому коллективу – в 3-ю архитектурно-проектную мастерскую Моссовета. В начале 1939 года ее сотрудники архитекторы К.И. Джус и М.А. Хомутов подготовили форпроект третьей очереди гостиницы «Москва» и эскиз планировки площади Свердлова. Проект был представлен на обсуждение в экспертном совете Отдела проектирования Моссовета и признан приемлемым. Авторам предложили продолжить его дальнейшую разработку[115]115
  Проектирование третьей очереди гостиницы «Москва» // Строительство Москвы. 1939. № 3–4.


[Закрыть].

Неизвестно, к каким результатам это привело, так как отвлечение средств на оборонные нужды заставило сократить грандиозные планы строительства в Москве, прежде всего за счет зданий общественного назначения. Сооружение гостиницы до начала Великой Отечественной войны не было продолжено, послевоенные трудности также не позволяли заниматься крупнейшей гостиницей города, и долгие годы «Москва» продолжала состоять из двух новых корпусов – по Охотному Ряду и Манежной площади, с нелепо примыкающим к ним нескладным бывшим «Гранд-отелем».

Интерес к «Москве» вновь пробудился лишь в середине 1950-х годов, когда поручение на разработку очередного проекта достройки получил И.В. Жолтовский. Теперь проектируемые корпуса именовались не третьей, а второй очередью. О том, что раньше второй очередью считалась правая башня, успели позабыть. Заодно были забыты и проблемы «Гранд-отеля». Его вновь собирались надстроить! В полной мере сказался долгий перерыв в создании «Москвы». За истекшие годы сменились кадры строителей, а накопленный опыт 1930-х годов оказался в значительной степени утраченным.

Вторая очередь должна была наконец завершить комплекс гостиницы, замкнуть его корпусами по площади Свердлова и площади Революции. Чтобы расчистить место для первого из них, планировалось сломать здание бывшего «Континенталя» (расположенный там кинотеатр «Востоккино» стал первым в Москве приспособленным для показа стереоскопических фильмов и в соответствии с этим сменил название на «Стереокино») и сохранившийся с начала XIX века дом, занимаемый студенческими общежитиями. В новый корпус должен был переместиться главный вход в гостиницу. Помимо номеров там же предполагались служебные помещения, еще один ресторан и кафе.

Вид площади Свердлова после завершения второй очереди строительства гостиницы «Москва» (слева)

Работы предполагалось начать в 1957 году, однако и это решение не было выполнено[116]116
  Вторая очередь гостиницы «Москва» // Московский строитель. 1956. № 117.


[Закрыть]. Вторую очередь гостиницы выстроили лишь в 1976 году по проекту архитекторов А.Б. Борецкого, А.А. Дзержковича, И.Е. Рожина, Д.С. Солопова и В.А. Щелкановцевой. Перед этим снесли все остававшиеся в квартале старые здания, в том числе пресловутый «Гранд-отель» и бывший «Континенталь» («Стереокино»).

Плановые очертания новых корпусов в общем повторяли проект 1930-х годов, однако фасады выполнялись в соответствии с новыми веяниями в советской архитектуре. Оформление фасада со стороны площади Революции было решено в стилистике старого здания, но отнюдь не повторяло фасад со стороны Охотного Ряда, спроектированного А.В. Щусевым. Сохранялись лишь характер членения фасадов и их пропорциональный строй. Богатство декорации 1930-х годов сменилось минимальной деталировкой, предельно строгой по рисунку.

Несомненной удачей авторов нового проекта стал фасад, выходящий на Театральную площадь. Согласно проекту Щусева там предусматривалась монументальная трехпролетная арка. Такое решение подавило бы не только весь сложившийся к началу XX века ансамбль площади, но и здание Большого театра. В 1970-х годах это было учтено, и архитекторы вынесли на площадь шестиэтажный, пониженный по сравнению с остальными корпусами гостиницы объем. Размеры этого корпуса соизмерялись с масштабом остальных построек, выходящих на площадь, благодаря чему он не становился доминирующим элементом ансамбля. При этом фасад, выполненный в общей стилистике гостиницы «Москва», не повторяя ни классических аркад Малого театра, ни пестроты модернового «Метрополя», прекрасно вписался в строгий облик площади. Величественный ряд проемов, карниз, высокий аттик, объединяющий в цоколь первые два этажа, достойно поддержали и темы первой очереди гостиницы.

Строители второй очереди столкнулись с немалыми сложностями. Через площадь Революции в подземном коллекторе протекала речка Неглинная, и грунты вокруг нее издавна были слабыми, болотистыми. Вдобавок все подземное пространство пронизано тоннелями метрополитена – буквально под гостиницей находился центральный пересадочный узел метро. Тем не менее под новыми корпусами удалось устроить два подземных этажа, где разместился пищевой цех, обслуживавший не только «Москву», но и другие рестораны центра города, мастерские по ремонту мебели, подсобные помещения. Въезд автомобилей обеспечивали два пандуса.

Здание строилось на века, прочно и надежно. Номера второй очереди отделывались более скромно, чем в 1930-х годах, зато уровень комфорта вырос в соответствии с новыми техническими возможностями. Никто в то время и представить себе не мог, что жить «Москве» осталось всего четверть века.

«Москва» умерла. Да здравствует «Москва»?

Демократия и строительство капитализма самым гибельным образом отразилось на судьбах Москвы. С начала 1990-х годов основным критерием принятия решений во всех сферах стала не забота о городе, не удобство горожан, а возможность извлечения прибыли или просто получения хорошего «отката». В соответствии с этим деньги из городского бюджета выбрасывались на самые дикие проекты. В то же время ветшали жилые дома, гнили подземные коммуникации, приходил в упадок общественный транспорт.

Зато алчных инвесторов привлекал центр города. И не важно, какое здание стоит на облюбованном участке, главное – завладеть им. По московскому центру прокатилась волна уничтожений – Манеж, Военторг, Теплые ряды, гостиницы «Россия», «Интурист», «Минск». На месте погибших зданий иногда возникали торгово-офисные или развлекательные центры или попросту оставался пустырь.

Добрались и до «Москвы». Предложение о сносе капитального, прочного здания, представлявшего собой немалую материальную, художественную и историческую ценность, показалось настолько диким, что сначала воспринималось как неудачная и глупая шутка. Как выяснилось, напрасно. За дело взялись всерьез. Чтобы обосновать необходимость уничтожения «Москвы», была пущена в ход история о непрочности ее конструкций, будто бы сложенных из шлакоблоков, об аварийном состоянии здания. Все это было, конечно, сплошной ложью. Здание держалось на монолитном железобетонном каркасе и могло легко простоять еще сотню лет. Для повышения классности гостиницы следовало ограничиться внутренней реконструкцией номеров. Но на таком ремонте много денег не отмоешь, и «Москва» была приговорена.

Попробовали протестовать «защитники наследия», но их вялое бормотание в условиях демократии давно никто не слушает. Все же для порядка было заявлено, что новая «Москва» внешне будет выглядеть так же, как прежняя, а наиболее ценные элементы интерьеров, как, например, плафон ресторана, бережно снимут перед разборкой, а потом вернут на прежнее место. В общем, Молох капитализма проглотил очередную жертву.

20 июля 2003 года гостиницу закрыли, а с 15 сентября того же года начался демонтаж. Работы шли медленно: несмотря на разрекламированную «аварийность», стены гостиницы «Москва» ломались с трудом. Несколько раз в демонтируемом здании возникали пожары, которые, к счастью, обошлись без человеческих жертв. Лишь через год, к августу 2004 года, гостиницу полностью разобрали. В это время даже поговаривали о том, чтобы совсем отказаться от строительства нового здания, а устроить парадную площадь. Однако деньги нужно было отмывать, и в 2005 году началось строительство новой гостиницы. Генеральный подрядчик строительных работ получил кредит в 600 миллионов долларов. Строительство велось австрийской фирмой Strabag.

Помимо современно оборудованных номеров и апартаментов в новой гостинице собирались устроить конференц-зал на 800 мест, бизнес-центр, торговую галерею, подземную автостоянку, магазины, кафе, рестораны.

В 2007 году на Манежной площади появился огромный муляж «Москвы».

Вопреки обещаниям облик здания изменился. В меньшей степени это заметно на фасадах по Охотному Ряду и Манежной площади. Здесь изменения не слишком велики. Была сохранена даже асимметрия башен.

Но то, что сотворили с корпусом, выходящим на площадь Свердлова, иначе, как полным провалом, назвать нельзя. Кислая идея совместить декоративные мотивы старой «Москвы» и стоящего напротив через площадь «Метрополя» заставила проектировщиков из Моспроекта-2 украсить и без того нелепо претенциозный фасад керамическими вставками. А чтобы как-то прикрыть его вопиющее рассогласование с остальными корпусами, фасад по площади Свердлова отделили от них голыми стеклянными вставками – прием самый примитивный! Но что поделаешь, ожидать появления талантов в условиях демократии по меньшей мере наивно.

Однако самое печальное даже не это. Предполагалось, что гостиница откроется уже в 2008 году, однако и спустя три года после этого срока в пустой коробке продолжаются какие-то вяло текущие работы… По слухам, получив немалую прибыль от разборки здания (ломать – не строить, душа не болит!) и возведения коробки, инициаторы перестройки «Москвы» утратили всякий интерес к более сложным и дорогим процессам внутренней отделки.

Уничтожение «Москвы» стало для города потерей гораздо более тяжкой, чем снос Сухаревой башни, Красных ворот и разных церковок, о которых сейчас принято проливать целые потоки искусственных слез. Гостиница «Москва» была образцом настоящей архитектуры новой эпохи – времени поиска и обретения настоящего, столичного, бодрого и ясного лица города Москвы, пробуждавшейся от вековой дремоты и затхлости…