Текст книги "Альтернативы в истории России: миф или реальность"

Во-вторых, в состав верховной власти вводился… акт, совершенно изменявший ее характер. Мало того, что царь Василий ограничивал свою власть: крестной клятвой он еще скреплял ее ограничение и являлся не только выборным, но и присяжным царем. Присяга отрицала в своем существе личную власть царя прежней династии¹⁰⁴. Ивану III или Ивану IV и в голову не могло прийти, что не их «холопы» им, а они своим «холопам» будут присягать, «целовать крест».

Как тонко подметил Л. В. Черепнин, Василий Шуйский в 1606 г. отказался от тех прав, которые Иван Грозный в 1564 г. (в начале опричнины – А. Д.) потребовал от сословий признать за ним – безоговорочного права казнить и подвергать опале своих врагов. По мнению Л. В. Черепнина, с 1606 г. наблюдается известный сдвиг во взаимоотношении верховной власти и сословий, происходит отход от теории и практики самодержавия Ивана Грозного¹⁰⁵. В. Б. Кобрин оценивает «крестоцеловальную запись» Василия Шуйского как первый договор царя со своими подданными, первый, робкий и неуверенный, но сделанный шаг к феодальному правовому государству[30]30
  Кобрин В. Б. Смутное время – утраченные возможности. С. 177. Отметим, что в исторической литературе (В. О. Ключевский, Б. Н. Чичерин, С. Ф. Платонов, Л. В. Черепнин, В. Б. Кобрин и другие) существуют различные оценки данного документа. Дискуссии идут по вопросам: ограничивал этот документ власть Василия Шуйского или был только «торжественным манифестом» (С. Ф. Платонов); ограничивал только судебную власть или также и политическую. Подробнее см.: Черепнин Л. В. Указ. соч. С. 155; Кобрин В. Б. Указ. соч. С. 176–177.


[Закрыть].

Оппоненты могут возразить: не стоит высоко оценивать данный документ, так как пообещал ограничить свою власть Василий Шуйский – политик, который неоднократно доказывал неумение и нежелание держать данное слово. Нам представляется важным следующий момент. Как известно, всем изменениям в обществе предшествует изменение в сознании людей. Дело не в личности Василия Шуйского. Новые идеи проникали в умы россиян.

Стоит отметить, что основные положения «подкрестной записи» повторялись в двух договорах, заключенных русскими боярами в 1610 г. с Сигизмундом III о призвании на русский престол его сына Владислава.

в) Договоры 4 февраля и 17 августа 1610 г. о приглашении польского королевича Владислава на русский престол

Условно третья попытка ограничить власть царя в России была предпринята в 1610 г. во время приглашения польского королевича Владислава на русский престол.

Первый Договор был подписан в следующей исторической обстановке. Осенью 1609 г. в Тушино наблюдался политический кризис. Польскому королю Сигизмунду III, который в сентябре 1609 г. вторгся в пределы России, удалось расколоть поляков и русских, объединившихся под знаменами Лжедмитрия II. Усилившиеся разногласия, а также пренебрежительное отношение шляхтичей к самозванцу имели своим следствием бегство Лжедмитрия II 27 декабря 1609 г. из Тушино в Калугу. Большинство поляков из Тушинского лагеря во главе со своим предводителем Рожинским подчинились Сигизмунду III. Не веря уже в возможности свержения с помощью Лжедмитрия II царя Василия Шуйского и не желая признавать его власть, политические руководители Тушинского лагеря во главе с патриархом Филаретом и боярином М. Салтыковым разработали план приглашения на русский престол сына Сигизмунда III – польского королевича Владислава.

Переговоры по данному вопросу проходили под Смоленском в ставке Сигизмунда III с 31 января по 4 февраля 1610 г. В состав делегации от русских тушинцев входили бояре М. Г. и И. М. Салтыковы, князь В. М. Масальский, думный дворянин и посольский дьяк И. Т. Грамотин и др. Они выступали от имени патриарха Филарета и «всей земли». Конечно, полномочий выступать от имени всей земли у них не было.

4 февраля 1610 г. Договор был подписан. Это крупный памятник политической и правовой мысли первой половины XVII в., в котором вопросы государственного устройства, положение сословий, отношение монарха со своими подданными были разработаны наиболее полно.

Россия мыслится как сословно-представительная монархия. Государь делит свою власть с двумя учреждениями – Боярской думой и Земским собором. В Договоре впервые разграничивается компетенция каждого учреждения. Только Земский собор имел право менять основные законы Российского государства того времени: исправлять или дополнять судный обычай и Судебник. Во-вторых, если Земский собор обратится к царю с какими-то вопросами, не предусмотренными данным Договором, то царь должен решать возбужденные вопросы только вместе с Земским собором «по обычаю Московского государства». Без согласия Боярской думы царь: а) не может издавать текущие законы; б) не вводит новые налоги; в) никого не карает, чести не лишает, в ссылку не ссылает, в чинах не понижает; г) не решает вопросы о наследстве после умерших бездетно и т. д.

Порядок службы государю включал в себя такие элементы: а) польским и литовским панам не давать правительственных мест в Московском государстве; б) больших чинов людей без вины не понижать;

в) малочиновных возвышать по заслугам. В последнем пункте нельзя не видеть влияние людей незнатных, поднявшихся «наверх» в период Смуты и не желавших терять свое место при дворе.

В тексте Договора от 4 февраля 1610 г. права, ограждавшие личную свободу каждого поданного от произвола власти, по мнению В. О. Ключевского, были разработаны полнее, чем в записи Василия Шуйского 1606 г. Кроме того, в Договоре были прописаны гарантии против поглощения России Речью Посполитой, статьи, предусматривающие неприкосновенность Русской православной церкви, обозначены права и преимущества отдельных сословий, определялось положение крестьян, холопов, казаков, затронуты вопросы внешней политики и торговли, разрешен возврат русских из польского плена и даже давалось право всем желающим ездить учиться в другие христианские страны.

Самым важным в этом документе было следующее: те элементы договорных отношений между монархом и страной, которые были намечены в «крестоцеловальной» записи Василия Шуйского, получили свое дальнейшее развитие. Если бы все статьи соглашения были соблюдены, занятие Владиславом русского престола не представляло бы угрозу для Московского государства. Владислав превратился бы в русского царя польского происхождения, как его отец Сигизмунд, который был польским королем шведского происхождения.

Русские бояре совершили одну, но существенную ошибку. Они подписали Договор, не согласовав важный пункт – о вероисповедании будущего царя Владислава. В соответствующей статье указывалось, что Владислав должен венчаться на царство в Москве от русского патриарха, по старому обычаю. За этим пунктом стоял элементарный политический расчет. По законам Речи Посполитой король должен был обязательно быть католиком. Приняв православие, Владислав лишался прав на польский престол. Тем самым устранялась бы опасность сначала личной, а потом и государственной унии России и Речи Посполитой, чреватой в дальнейшем утратой национальной независимости. Воинствующий католик, потерявший из-за приверженности римской вере шведский престол, Сигизмунд III не соглашался на принятие Владиславом православия. По настоянию короля в соответствующую статью (о которой речь шла выше) Договора было внесено уточнение, что «это условие будет исполнено, когда водворится совершенное спокойствие в государстве». Такая поправка давала Сигизмунду III основание не посылать 15-летнего сына в Москву, одновременно претендуя на управление Россией¹⁰⁶.

Существовал один важный момент. Русские тушинцы, подписавшие Договор 4 февраля 1610 г., не представляли ни правительство в Москве, где на престоле сидел Василий Шуйский, ни всю русскую землю, ни даже самозванца «царевича Дмитрия».

Есть исследователи, которые считают этот договор «антипатриотичным, антинародным»¹⁰⁷. Другие авторы с этим не согласны¹⁰⁸. В. О. Ключевский считал, что «Договор 4 февраля – это целый основной закон конституционной монархии, устанавливающий как устройство верховной власти, так и основные права подданных»¹⁰⁹. Важный, ключевой момент состоит в том, что русские решили пригласить иностранца стать русским царем на собственных условиях, гарантирующих самостоятельность и независимость России. Таким образом, это не было капитуляцией перед интервентами.

Договор от 17 августа 1610 г.

Его подписанию предшествовали следующие события. 12 марта 1610 г. в Москву торжественно вошли русские войска под руководством 24-летнего талантливого полководца и дипломата М. В. Скопина-Шуйского, племянника царя. Появился шанс на полный разгром сторонников самозванца, а затем и освобождение территории страны от войск Сигизмунда III. Однако накануне выступления русских войск в поход М. В. Скопин-Шуйский 23 апреля 1610 г. был отравлен на пиру у князя Ивана Михайловича Воротынского и через 2 недели скончался¹¹⁰. Вместо него командовать войсками был назначен бездарный брат царя Дмитрий Шуйский. Молва приписывает его жене, княгине Екатерине, дочери Малюты Скуратова, отравление М. В. Скопина-Шуйского[31]31
  Она надеялась на то, что после смерти бездетного В. Шуйского престол займет его брат Д. Шуйский и она станет царицей. Любимый в народе, а главное, популярный в войсках, племянник царя М. В. Скопин-Шуйский был преградой для реализации ее честолюбивых замыслов.


[Закрыть]. 24 июня 1610 г. русские были наголову разбиты польскими отрядами под командованием гетмана С. Жолкевского у деревни Клушино близ Можайска. Таким образом, в начале июля 1610 г. к Москве с запада приближались войска гетмана С. Жолкевского, а с юга вновь подошли войска Лжедмитрия II. В этой ситуации 17 июля 1610 г. усилиями Захария Ляпунова (брата мятежного рязанского дворянина П. Ляпунова) и его сторонников Василий Шуйский был свергнут с престола и 19 июля насильно пострижен в монахи (с целью не позволить ему в будущем вновь стать царем)[32]32
  О последующей судьбе Василия Шуйского, обстоятельствах его смерти 12 сентября 1612 г. в польском плену и перезахоронении его останков в Архангельском соборе Кремля в июне 1635 г. см.: Морозова Л. Е. Василий Иванович Шуйский // Вопросы истории. 2000. № 10. С. 94–96.


[Закрыть]. Патриарх Гермоген не признал этого пострига.

Власть перешла к Боярской думе во главе с боярином Ф. Мстиславским. Новое временное правительство называли «семибоярщиной» (или «седьмочисленные» бояре). Расстановка сил в столице в июле – августе 1610 г. была следующей. Патриарх Гермоген и его сторонники выступали как против самозванца, так и против любого иностранца на русском престоле. Возможными кандидатами эти силы видели князя В. В. Голицына или 14-летнего Михаила Романова, сына митрополита Филарета (бывшего тушинского патриарха). Так, впервые прозвучало имя М. Романова. Большинство бояр во главе с Ф. Мстиславским, дворяне и купцы выступали за приглашение королевича Владислава. Они, во-первых, не хотели иметь царем никого из бояр, помня неудачный опыт правления Бориса Годунова и Василия Шуйского, во-вторых, надеялись получить от Владислава дополнительные льготы и выгоды, в-третьих, опасались разорения при воцарении самозванца. Городские низы стремились посадить на трон Лжедмитрия II. Учитывая, что Москва была фактически в осаде и не было ни времени, ни возможности созывать Земский собор[33]33
  Л. В. Черепнин утверждает, что, и свержение Василия Шуйского, и приглашение Владислава были осуществлены по решению Земского собора – Указ. соч. С. 160–166, 383.


[Закрыть], приходилось выбирать из двух реальных претендентов, которые силой пытались захватить столицу. Для бояр и дворян меньшим «злом» был Владислав, поэтому они согласились признать его своим царем.

17 августа 1610 г. московское правительство заключило с гетманом С. Жолкевским Договор об условиях приглашения на русский престол польского королевича Владислава. В основу был положен текст Договора 4 февраля 1610 г. с некоторыми дополнениями и изъятиями¹¹¹. Самое важное в этом документе было то, что полномочия русского царя ограничивались Земским собором и Боярской думой. Известно, что данному проекту также не удалось реализоваться. Сигизмунд III под предлогом неспокойствия в России не отпустил сына в Москву. В столице от его имени распоряжался гетман Гонсевский.

г) версия об «ограничительной записи», составленной при избрании М. Романова в феврале 1613 г.

В 1613 г., как считает В. О. Ключевский, была предпринята еще одна попытка ограничить власть царя (четвертая по счету).

С одной стороны, во-первых, к этому времени идея о необходимости ограничения власти царя, по крайней мере, среди элиты, пустила серьезные корни. К вышеприведенным свидетельствам таких настроений в обществе можно добавить следующее. Митрополит Филарет, отец Михаила Романова, бывший тушинский патриарх, узнав о созыве избирательного собора в Москве (1613 г. – А. Д.), писал туда из польского плена, что восстановить власть прежних царей (то есть единоличную власть – А. Д.) – значит подвергнуть Отечество опасности окончательной гибели, а он скорее готов умереть в польской тюрьме, чем на свободе быть свидетелем такого несчастья¹¹². Филарет и не подозревал, что ему самому в будущем (когда он вернется из плена домой, будет избран патриархом, станет фактическим правителем страны при своем сыне, царе Михаиле) придется считаться, как отмечает В. О. Ключевский, со своим конституционным порывом¹¹³. Во-вторых, анализируя отечественные и иностранные источники середины XVII – первой половины XVIII в., В. О. Ключевский сделал вывод о том, что за кулисами Земского собора состоялась негласная придворная сделка с целью обеспечить личную безопасность бояр от царского произвола¹¹⁴.

С другой стороны, документальных доказательств того, что М. Романов при избрании его царем в 1613 г. письменно ограничил свою власть, на сегодняшний день нет.

3. Одновременное сосуществование 2–3 центров власти в стране

Некоторые читатели могут сказать: что здесь нового? В 1565–1572 гг. страна уже была разделена на 2 части, в каждой из которых действовали свои органы власти. Но не будем забывать, что в тот период подобное разделение было скорее формальным, чем фактическим. Реально вся полнота власти находилась в руках Ивана Грозного.

Принципиально иным было состояние власти в начале XVII в. С лета 1606 г. по лето 1608 г. в стране сложилась следующая ситуация. В Москве действовало правительство Василия Шуйского. Жители значительного числа территорий страны его власть не признавали. Начавшаяся летом 1606 г. борьба различных социальных слоев против Василия Шуйского проходила под лозунгом восстановления на троне чудесно спасшегося от боярского заговора царя Дмитрия. Но реального носителя имени царя Дмитрия долго не было. В таких условиях в повстанческом лагере не было единого центра. Путивль, в котором распоряжался один из вдохновителей восстания князь Г. Шаховской, играл роль оппозиционного центра, но только регионального. Одновременно именем царя летом 1606 г. – осенью 1607 г. распоряжался его «воевода» – И. Болотников. Его ставка перемещается по маршруту Калуга – с. Коломенское (под Москвой) – Калуга – Тула. Однако и намеков на действительно столичные функции в ставке И. Болотникова, как и в Путивле, не было. Важно другое – и правительственный, и повстанческий лагеря наглядно демонстрировали рыхлость управленческих рычагов, слабость центральной власти.

Ситуация изменилась с появлением второго самозванца[34]34
  По некоторым данным, он был русским по происхождению, рано попал в восточные воеводства Литовского княжества (ныне земли Восточной Белоруссии), был бродячим школьным учителем. Впервые объявился летом 1607 г. в пограничном русском городе Стародубе.


[Закрыть]. Летом 1608 г. в с. Тушино (в нескольких верстах от Москвы) была создана резиденция «царя Дмитрия Ивановича». Впервые за годы Смуты возникло два параллельно существующих государственно-политических центра.

Как и в Москве, в Тушино при Лжедмитрии II функционировали Боярская дума, Государев двор (с почти полным набором чиновных групп дворовых), приказы, Большой дворец, казна и иные учреждения. На высоких постах оказались незнатные, а порой и вовсе «беспородные» люди. Например, И. М. Заруцкий, казачий атаман родом из Тернополя, получил чин боярина, главы Казачьего приказа и стал командующим всеми казачьими отрядами и станицами. Вместе с тем в Боярской думе у самозванца заседали и Рюриковичи (князья Засекины, Сицкие, Мосальские, Долгорукие и т. п.), Гедиминовичи (князья Трубецкие), аристократы (князья Черкасские), представители старомосковских боярских фамилий (Салтыковы, Плещеевы).

С осени 1608 г. в Тушино появился свой патриарх. Им стал московский митрополит Филарет, в миру – Федор Романов.

Однако важнейшие решения по военным и материальным вопросам принимали руководители польско-литовских наемников гетман Ружинский и Я. П. Сапега (родственник литовского канцлера Льва Сапеги).

С целью укрепить легитимность самозванца была организована его встреча с Мариной Мнишек, которая в начале сентября 1608 г. признала чудом спасшегося своего мужа[35]35
  За 300 тысяч рублей и 14 городов, передававшихся ее брату Юрию.


[Закрыть]. Это повысило его авторитет. Лжедмитрию II присягнули Псков, Иван-город, Орешек, Переяславль-Залесский, Суздаль, Углич, Ростов, Ярославль, Тверь, Юрьев, Кострома, Галич, Вологда, Владимир, Арзамас и многие другие города.

С мая по ноябрь 1608 г. успехи тушинцев стремительно нарастали, власть «царя Дмитрия» признали: основные районы междуречья Оки и Волги, Среднего и Нижнего Поволжья до Астрахани включительно; все южное порубежье; большинство небольших крепостей и сельские территории на западном пограничье; Псков и псковские земли; часть Заволжских и северных городов. Поздней осенью 1608 г. самозванцу присягнула Вологда, а в ней были собраны налоги почти со всего Севера, товары заморской торговли через Архангельск и московская казна из Сибири. Доставка всего этого в Тушино означала бы почти автоматический финансовый крах правительства Василия Шуйского.

Власть Василия Шуйского признавали часть центральных уездов, отдельные крупные крепости в Рязанском крае, Новгородская земля, Смоленск и его округа, часть северных территорий.

Урал и Сибирь участия в борьбе не принимали и повлиять на ее исход не могли.

Вот как один из исследователей описывает отношение части населения к фактически сложившейся ситуации «двоевластия» осенью 1608–1609 гг. Москвичи служили и тому, и другому государю: и царю Василию, и Вору. Они то ходили в Тушино за разными подачками, чинами и «деревеньками», то возвращались в Москву и, сохраняя тушинское жалование, ждали награды от Василия Шуйского за то, что возвратились, «отстали от измены». Они открыто торговались с Тушином, смотрели на него не как на вражий стан, а как на очень удобное подспорье для служебной карьеры и денежных дел. Так относились к Тушину не только отдельные лица, а массы лиц в московском обществе¹¹⁵. Крестьянин шел к самозванцу для того, что не быть больше крестьянином, чтобы стать помещиком; торговый человек шел в Тушино, чтобы сделаться приказным человеком, дьяком; подьячий – чтобы сделаться думным дворянином; люди родовитые, князья, но молодые, не надеявшиеся по разным причинам когда-либо или скоро получить боярство в Москве, шли в Тушино, где образовался особый двор – в противоположность двору московскому¹¹⁶.

Противостояние двух центров – Москвы и Тушино – с переменным успехом продолжалось с лета 1608 г. по март 1610 г. Если летом – осенью 1608 г. территория, подконтрольная Василию Шуйскому, постоянно уменьшалась, то 1609 год прошел под знаком неуклонного сокращения пространства власти Тушино. Причинами такого хода событий были: борьба местного населения против грабежей тушинцев; освободительный поход русских войск и шведских, немецких, французских, английских наемников[36]36
  28 февраля 1609 г. был подписан Договор о военной помощи между Россией и Швецией, которая в тот момент находилась в состоянии войны с Речью Посполитой. За ежемесячное 100-тысячное жалование (по тем временам колоссальная цифра) и уступку шведской стороне земель Корелы в мае 1609 г. в Новгород прибыл 15-тысячный отряд разноплеменных наемников под командованием Я. Делагарди. Но во второй половине июля 1609 г. большая часть наемников покинула М. Скопина-Шуйского. Среди историков существуют различные взгляды в вопросе о том, был ли заключен Договор исключительно в своекорыстных интересах Василия Шуйского (любой ценой сохранить свою власть) или объективно отвечал интересам страны.


[Закрыть] под общим командованием М. Скопина-Шуйского, освобождение Поволжья ратью Ф. И. Шереметева; открытая польская интервенция, начатая в сентябре 1609 г. Сигизмундом III осадой Смоленска. Последнее событие привело к расколу Тушинского лагеря.

Весной 1610 г. в стране сформировались три центра, имевших хотя бы формальные права на власть: Москва (правительство Василия Шуйского), Калуга, куда из Тушина бежал Лжедмитрий II, Марина Мнишек и их сторонники, а также лагерь Сигизмунда III под Смоленском.

Логичным завершением процесса децентрализации власти стала ситуация полного безвластия в стране в следующем 1611 г. В Московском Кремле – Боярская дума и польская администрация, представлявшая власть королевича Владислава. Второй центр (может быть, наиболее влиятельный в тот период) – ставка Сигизмунда III. В Новгороде Великом – шведская администрация. Множество региональных центров (вроде Пскова, Путивля, Казани, Арзамаса и т. д.), которые практически не подчинялись никому.

В 1611–1612 гг. появился еще один, не виданный ранее центр управления. Это – органы власти, сформированные в I и II ополчениях.

Органы власти в I и II ополчениях

В марте 1611 г. участниками I ополчения был создан «Совет всея земли»¹¹⁷. Исполнительная власть сосредоточилась в руках бояр и воевод Д. Т. Трубецкого, И. М. Заруцкого, П. П. Ляпунова. 30 июня 1611 г. был принят важный правовой документ – «Приговор всея земли». Этот Акт определял государственное устройство и политические порядки страны. «Приговор» предусматривал устройство центрального административного аппарата – организацию приказов Разрядного, Поместного, Разбойного, Земского и других структур власти по образцу московских («как это было преж сего на Москве»)¹¹⁸.

Л. В. Черепнин считает собрание «Совета всея земли» 30 июня 1611 г. Земским собором¹¹⁹.

Как известно, социально-классовые и личные противоречия между участниками I ополчения, проявившиеся в том числе и в убийстве казаками в июле 1611 г. П. П. Ляпунова, привели к распаду I ополчения.

Вместе с организацией осенью 1611 г. II ополчения в Нижнем Новгороде сформировался новый «Совет всея земли». В конце марта 1612 г. ополчение вступило в Ярославль. С этого момента, по мнению Л. В. Черепнина, «Совет» приобрел характер верховного правительственного органа. В состав «Совета всея земли» в Ярославле входили: стольник и воевода Д. М. Пожарский, «выборный человек» К. Минин, митрополит ростовский Кирилл, несколько думных чинов, стольники, стряпчие, дворяне московские, дьяки и т. д.¹²⁰

Таким образом, «Советы всея земли» I и II ополчений были своеобразными центрами власти, действовавшими параллельно вышеперечисленным центрам управления. Именно их деятельность подготовила условия для освобождения Москвы от поляков и проведения избирательного Земского собора в январе – мае 1613 г.

Выводы

1. В конце XVI – начале XVII в. не только внутри российской элиты, но и в обществе в целом получили распространение идеи о выборном принципе формирования верховной власти. Эти идеи были реализованы в работе Земских соборов по выборам Бориса Годунова и Михаила Романова в 1598 и 1613 гг., в деятельности «Советов всея земли», сформированных в 1611–1612 гг. в I и II ополчениях. Эти идеи высказывал русский посол в Польше Г. К. Волконский в 1606 г., а также различные слои общества во время мятежа Г. Сунбулова в феврале 1609 г.

2. Люди почти 10–15 лет действовали в ситуации, когда источником власти не только в столице, но и в провинции нередко было само общество или его часть (разные социальные слои выдвигали разные идеи).

3. Гарантию от произвола государя бояре и дворяне видели в ограничении царской власти и расширении участия Земского собора и Боярской думы в управлении страной. Наиболее развернутое свое воплощение эти идеи получили в «подкрестной» записи В. Шуйского 1606 г., в Договорах от 4 февраля и 17 августа 1610 г. об условиях приглашения королевича Владислава на русский престол. Эту же мысль высказывал митрополит Филарет (тушинский патриарх) в письме к Земскому собору 1613 г. В. О. Ключевский характеризовал названные явления следующим образом: век начался усиленными заботами правящих классов о создании основных законов, о конституционном устройстве высшего управления¹²¹.

4. Исторический опыт, в том числе и российский, свидетельствует о том, что в период «потрясений» происходит ограничение демократии. Экстремальные условия Смуты не позволили росткам нового (выборный принцип формирования центральной власти, ограничение единоличной власти государя) укорениться на русской почве. Новые элементы не были закреплены законодательно, а 15 лет (примерный срок Смутного времени) было недостаточно, чтобы сформировать новое сознание у большей части российского общества.

5. Для достижения неограниченной власти Борис Годунов создал ситуацию, при которой его упрашивали принять власть. В таких обстоятельствах не может идти речь о каких-либо ограничениях царской власти. Можно предположить, что этот прием – «шантаж своей отставкой» – он перенял у своего «наставника» Ивана Грозного.

6. Сила Бориса Годунова, его преимущества по сравнению с более родовитой знатью состояли в том, что он получил поддержку большей части Земского собора. Нежелание опираться на это большинство и учитывать его интересы, стремление править единолично имели своим следствием оформление боярской оппозиции, усиление борьбы за власть внутри господствующего слоя, трагедию всего общества и семьи Годунова.

7. Присяга и ограничение царской власти, данные Василием Шуйским обществу, своего рода договор между подданными и государем, объективно могли укрепить центральную власть. Личные амбиции, властолюбие, ошибки во внутренней и внешней политике, слабость Василия Шуйского как государственного деятеля предопределили обострение политического, социально-экономического и духовного кризиса в стране в период его правления, его насильственное отстранение от трона.

8. Децентрализация государственного управления, одновременное сосуществование 2, а порой и 3 центров власти привели к десакрализации власти, были одной из причин углубляющегося кризиса во всех сферах жизни российского общества.

9. Анализ действий Бориса Годунова, Василия Шуйского (а еще раньше – Ивана Грозного) позволяет сделать вывод о том, что кратковременный триумф одного человека (удовлетворение им своих честолюбивых амбиций) заканчивалось трагедией не только для всей страны, но и для самих властолюбцев: убийство старшего сына Грозного – царевича Ивана и прекращение династии; убийство сына и жены Бориса Годунова; легко прогнозируемое насильственное свержение с престола Василия Шуйского.

10. Традиционное освещение событий Смуты сводится к следующему тезису. Россия стояла перед выбором: распад российской государственности, потеря своего суверенитета в условиях иностранной интервенции или восстановление своей государственности и освобождение от иностранных интервентов (частично или полностью). В этом случае из двух возможных вариантов развития событий реализовался лучший: была восстановлена российская государственность с сохранением суверенитета.

Однако в действительности существовал и другой выбор: победа выборного начала при формировании верховной власти в России, ограничение царской власти, привлечение элиты к управлению страной, высвобождение инициативы хотя бы части общества, обучение этой части пользованию институтами демократии или возвращение к единоличной и неограниченной власти царя.

Таким образом, существовали не 2 альтернативы, как об этом традиционно пишут, а 3. Реализовавшаяся альтернатива (освобождение Москвы, восстановление неограниченной монархии) была не лучшим, а «средним» из возможных вариантов развития событий. Лучший выбор был упущен по причинам, которые мы назвали выше.

События Смуты – яркий пример нашей мысли о том, что незнание реальных альтернатив делает наше знание отечественной истории неполным и искаженным.

Источники и литература

1. История государства Российского: Хрестоматия: Свидетельство. Источники. Мнения. XVII в.: Кн. 2. М., 2000.

2. Хрестоматия по истории России. Т. 1. С древнейших времен до XVII века. М., 1994.

3. Абрамович Г. В. Князья Шуйские и российский трон. Л., 1991.

4. Карамзин Н. М. История государства Российского. Кн. 4. Т. X–XII. Ростов н/Д, 1990.

5. Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. III / Сочинения. Т. 3. М., 1988.

6. Кобрин В. Б. Смутное время утраченные возможности / История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX – начала ХХ в. М., 1991. C. 163–185.

7. Костомаров Н. И. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия. T. I–III. М., 1994.

8. Лаппо-Данилевский А. С. Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времени смуты и до эпохи преобразований // Полис. 1994. № 1.

9. Лейберов И. П., Марголис Ю. Д., Юрковский Н. K. Традиции демократии и либерализма в России // Вопросы истории. 1996. № 2.

10. Лукин П. В. Народные представления о государственной власти в России XVII в. М., 2000.

11. Морозова Л. Е. Василий Иванович Шуйский // Вопросы истории. 2000. № 10.

12. Павлов А. П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. М., 1992.

13. Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве. М., 1995.

14. Скрынников Р. Г. Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени. М., 1981.

15. Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII. Л., 1985.

16. Скрынников Р. Г. Россия в начале ХVII в. «Смута». М., 1988.

17. Скрынников Р. Г. Василий Шуйский. М., 2002.

18. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. 7–8 / Сочинения. Кн. IV. М., 1989.

19. Тюменцев И. О. Смута в России в начале XVII столетия. Движение Лжедмитрия II. Волгоград, 1999.

20. Черепнин Л. В. Земские соборы Русского государства в XVI–XVII вв. М., 1978.