Текст книги "Коринн из Некрополиса"

Глава одиннадцатая

– Баньши?! – Коринн едва сдержалась, чтобы не перейти на крик. – Гриббоу говорил о баньши?!!

– Ну я-то сразу догадался, – легкое пожатие плеч от Алана. – Несчастные женщины, за разговор с которыми платят тысячу тэнебр в час. Конечно, это баньши.

– И ты согласился, зная об этом?

Коринн не могла поверить.

– Конечно. Я владею неплохим фокусом, который не даст нам захлебнуться от рыданий. Мой отец был торговцем и часто путешествовал во внешний мир по этому туннелю. Он-то мне и рассказал про заклятие сухих глаз. ни одной слезинки не вытечет!

– Отлично! – кинул Ник без тени ехидства. – То, что нужно. Я как раз раздумывал, какую защиту лучше применить.

– И ты знал?!

Какая наивность с ее стороны! По собственной воле идти к баньши?!

Наблюдатель привел их ко входу в подземелье, распложенное за Оппидумом, в скале. Это был совсем небольшой пятачок земли. на случай вторжения извне, крепость смотрела на единственный выход из города окнами-бойницами. За массивными дверями, ведущими в подземелье, слышались жуткие стенания и вой.

– А вот и Гриббоу! – Алан бодро подтолкнул Коринн плечом. – Не кисни, все будет хорошо!

Лесли вышел из Оппидума и направился к троице. Спустя пару секунд из двери начали появляться и другие люди, Коринн насчитала десятерых. Все они, нервно переговариваясь, косились на проход в скале. Гриббоу поравнялся с Ником.

– Все в порядке. Я договорился. Заходите вместе с этими, – он показал на группу людей, – и идете к красному канделябру, там три молодые баньши. Они не так безутешны, как остальные. Вы сможете поговорить с ними, господин.

– Как думаешь, у меня получится убедить их поднять восстание?

Наблюдатель поскреб куцую бородку.

– Трудно сказать. Баньши непредсказуемые существа. Но если вы найдете верный подход, тогда… – Лесли масленно улыбнулся, показав ровные белые зубы, – у вас будут очень сильные союзники.

– Ты хочешь поднять восстание? – нахмурился Алан.

– Просто поквитаться с Дюком. Никаких волнений в городе, – отмахнулся Николас, занятый собственными мыслями.

– Запомните, рядом с красным канделябром! – тихо повторил наблюдатель, в то время, как за их спинами уже начал собираться волнующийся народ.

Наблюдатель поправил сбившийся воротник плаща и обернулся к толпе.

– За этой дверью живут баньши, – произнес он громко и размеренно, – как вы знаете, они охраняют туннель, ведущий из Некрополиса во внешний мир. Только баньши мы обязаны тем, что враги не разгуливают по нашему городу и не грабят дома. Эти существа, эти несчастные женщины уже много столетий служат нам верой и правдой. Плач баньши и их крики сводят с ума людей из внешнего мира, но мы-то с вами не такие неженки, правда же?..

Несколько человек рассмеялось. Лесли с одобрительной улыбкой продолжил:

– Конечно, они несколько депрессивные барышни, но что поделаешь…

– Да все бабы такие! – поддержал бородатый мужик из толпы, – вот моя орет хуже всяких баньши, однако денег за то, что терплю ее крики, мне никто не платит!..

Его поддержали смешками и свистом.

– Хорошо, что вы пришли к нам, – сказал наблюдатель.

– А зачем вам нужно, чтобы мы их выслушивали? – крикнула черноволосая ведьма в головном уборе, похожем на засохшую цветочную клумбу.

– Это же женщины, – Гриббоу извинительно развел руками, – если их долго никто не слушает, баньши впадают в депрессию и больше не кричат и не плачут. Просто стоят, молча переживая все в себе. Говорят, это очень вредно для здоровья. К тому же, для защиты туннеля они становятся совершенно бесполезны. Поэтому необходимо, чтобы время от времени с ними кто-нибудь разговаривал, слушал их рассказы. а рассказать они могут вам очень многое!..

– А если я посижу с ними рядом, но не стану их слушать, я получу свои деньги? – спросил краснолицый толстяк в дорогом фиолетовом плаще.

Лесли едва заметно поморщился.

– Нет. Между вами должен состояться диалог и никак иначе.

– А это не опасно? – вытянула руку бледная Коринн в заднем ряду.

– Нет, что вы. Совершенно безопасно, – взгляд Лесои источая патоку, обвел всех присутствующих. Коринн расслабила напряженные плечи. Ну да, он и ей говорил то же самое! Похоже, ничего страшного не происходит. и чего она распереживалась? Подумаешь, какие-то баньши!..

– Итак, все готовы?

Наблюдателю ответил нестройный хор голосов.

– Отлично! Тогда пойдем.

Гриббоу повернулся к двери в подземелье, щелкнул пальцем возле уха и пробормотал «ухус неслухус», потом достал из кармана плаща большой медный ключ и вставил в замок. Со щелчком дверь отворилась, вой и стенания смолкли как по команде. Показались выдолбленные в камне ступени, ведущие в темное чрево подземелья.

Все ринулись вниз. Коринн толкнула костлявая блондинка с розовыми губами и глазами навыкате:

– Прочь с дороги, мелкая!.. Я иду за своими денежками!..

Ее одутловатый рыжий приятель тащился за ней хвостом.

– Ты уверена, что мы справимся? – то и дело повторял он тонким, женоподобным голосом. – И куда все так спешат?! не понимаю, почему они решили, что поболтать с баньши – это просто?!

– Заткнись! – зло отозвалась блондинка. – Наблюдатель весьма доходчиво объяснил, что опасности нет. Я думала, должно дойти даже до идиотов!

В подземелье царствовал густой влажный мрак. Его разгоняли только полоски трепещущего света, тянущиеся от свечей, вставленных в похожие на когтистые лапы канделябры. и еще немного света исходило от призрачных женских фигур, хотя это было освещение того рода, что только подчеркивало темноту вокруг. с виду баньши не казались такими уж страшными или уродливыми. По крайней мере, на взгляд коренной жительницы Некрополиса. Это были женщины разного возраста, с припухшими веками, очень белой кожей, в длинных платьях или сорочках старинных покроев. Их распущенные волосы касались каменного пола.

Коринн направилась было к пожилой зеленоглазой баньши, поманившей ее пальцем, но ощутила сильную хватку Алана на своем плече.

– Ты куда собралась?

Коринн попыталась вывернуться.

– Меня зовут. Кажется, она хочет поговорить со мной.

Глаза блондина уставились на нее в полнейшем недоумении.

– Сдурела? Это же очень древняя баньши! Ты просто не выдержишь ее рассказов! и потом, я еще даже не наложил заклятия сухих глаз! О чем ты только думаешь?!

Коринн несколько раз моргнула. Алан нахмурился.

– А, понятно. Опять поддалась внушению Гриббоу, как и большинство этих недоучек…

Кристалл его посоха мигнул фиолетовым. Коринн почувствовала, как проясняется в голове, словно слетела невидимая пелена.

Николас, уже успевший их обогнать, вернулся.

– Ты как? – напряженно уточнил блондин, разглядывая его исподлобья.

– Все нормально. У меня хорошая мысленная защита. Пойдем.

– Погоди, защищенный, – кристалл снова вспыхнул, а Алан пробормотал: «Сухоглазус» и показал посохом на них троих, – вот теперь пойдем. и что бы вы без меня делали?..

Коринн оглянулась. Некоторые из вошедших последовали примеру блондина и направили на себя какие-то заклинания. Другие, забыв обо всем, уже стояли возле баньши и внимали их словам. Позади, возле выхода, опустился на стул Гриббоу и другой наблюдатель в пепельном плаще – низенький, лысый, с большими торчащими ушами. Рядом стоял грубо сколоченный из досок стол. Мужчины переговаривались с помощью жестов, иногда шевелили губами и то и дело указывали друг другу на кого-то в толпе.

Коринн снова посмотрела на баньши, страшась, что без должного внушения увидит нечто отвратительное. Но нет. Это были все те же женщины с заплаканными лицами. Некоторые казались даже милыми, похожими на соседок с верхних улиц. и вдруг одна из баньши пронзительно закричала и начала биться в истерике. Мужчина, стоявший возле нее, побелел от ужаса и протянул к ней руки, пытаясь успокоить.

– Он топил меня в омуте! Топил в омуте!.. – повторяла женщина, захлебываясь рыданиями. – Я задыхалась! Но все равно я продолжала его любить! и пусть он выбрал другую! Я не стала вырываться из его смертельных объятий!..

Крики переросли в бессвязный вой на одной ноте. Коринн обернулась, чтобы увидеть лица наблюдателей. Но те оставались бесстрастны. Сидя на одинаковых деревянных стульях, они с помощью жестов вели увлекшую обоих беседу. и тогда Коринн догадалась, что Пепельные плащи ничего не слышат. Вот что за заклинание использовал Гриббоу…

– Идем, – парни одновременно потянули ее за рукава.

Баньши была совсем молоденькая, Коринн посчитала ее своей ровесницей. с тонкими темными волосами и глазами испуганного олененка, баньши поприветствовала девушку слабой, болезненной улыбкой. и если до этого Коринн шла на непослушных ногах, потом что все внутри кричало, что это как раз такое место, откуда надо бежать сломя голову, то теперь вдруг желание уйти пропало. При виде этой девчонки, так похожей на нее саму, что-то дрогнуло в груди.

– Привет, – тихо проговорила баньши, – меня зовут Элиза.

Коринн пожала протянутую ей белую руку, холодную и тонкую, и представилась.

– Рада знакомству, – все так же тихо сказала Элиза. Она, казалось, не знала, что стоит делать дальше. Вокруг иступлено кричали, стенали и плакали баньши, но Элиза стояла молча, опустив голову. в ее глазах скапливались слезы, мерцающие в свете свечей.

– Что с тобой случилось? – ласково спросила Коринн.

– Я прыгнула со скалы и разбилась, – еле слышно прозвучало в ответ.

– Но зачем?!

Элиза молчала.

– Зачем? – повторила Коринн.

– Из-за него, – прошелестели губы. – Я думала, он не вернется. Думала, он покинул меня навсегда. и тогда я прыгнула вниз. Но… но за секунду до смерти я поняла, что если даже он и вернется, то меня уже точно не будет, – баньши сморгнула и по щекам покатились прозрачные капли. – Но было поздно. Я разбилась о камни.

Коринн прижала ладони к щекам. в горле образовался соленый комок, но слез не было.

– Заклятье сухих глаз? – безрадостно поинтересовалась Элиза. Коринн кивнула.

– Правильно. Мне не хотелось бы никого расстраивать. Достаточного того, что страдаю я одна.

Коринн оглянулась по сторонам, чтобы немного прийти в себя. Николас пытался беседовать с полной блондинкой, облаченной в ночную рубашку. Бывший Губернатор то и дело наклонялся к ней и доверительно что-то шептал. Блондинка качала головой, скорбно поджимала губы и принималась что-то рассказывать трагическим шепотом. Судя по всему, диалог у них не клеился, каждый пытался добиться, чтобы его выслушали не перебивая.

Алан стоял рядом, небрежно облокотившись о стену. Миловидная баньши с красными волосами смотрела на него снизу вверх. Коринн не поверила своим глазам, когда увидела, что та хихикает, зажимая рот кулачком. Поймав на себе несколько взглядов, баньши вернула лицу печальное выражение, но все равно ее глаза озорно поблескивали.

– А кто он был? Тот, из-за кого ты прыгнула? – спросила Коринн, снова повернувшись к грустной собеседнице.

– Этого я не могу тебе сказать.

– Политический деятель? Беглый преступник?

– Нет, – сказала Элиза, – он не похож на остальных. Он даже не отсюда.

– Оттуда? – палец указал вглубь туннеля. Где-то там, с другой стороны располагался внешний мир, который Коринн никогда не видела, но о котором много читала. Баньши утвердительно качнула головой.

– Обычный человек? – предположила Коринн. и снова не угадала.

– Совсем не обычный.

– Ну он хоть того стоил?

Это вырвалось само собой, против воли. Но Элиза не обиделась. Она даже подобралась, будто готовая спорить, если с ней не согласиться:

– Да, стоил. Это я оказалась слабой, никчемной. Я не смогла его ждать. а теперь я пугаю криком крыс в этом подземелье. а он… он… он когда-нибудь вернется и найдет себе кого-то вроде тебя.

Коринн не знала, что на это ответить. не говорить же, что ей совершенно не нужны такие типы, из-за которых девушки вроде Элизы прыгают со скалы. Ее собеседница не поверит и, чего доброго, примется защищать своего загадочного возлюбленного из-за гор.

Баньши совсем опустила голову и темные волосы скрыли лицо. Худые плечи начали вздрагивать от рыданий. Коринн коснулась ее белой кожи, пытаясь успокоить:

– Если хочешь… если ты скажешь мне, кто он, я смогу привести его сюда, к тебе.

– Нет, нет! – закричала Элиза в исступлении, впервые повысив голос. – Я не хочу, чтобы он видел, кем я стала!

Больше от нее было ничего не добиться. Баньши полностью ушла в себя и свои страдания. Сердце Коринн разрывалось от жалости, но глаза оставались сухими. в другом конце туннеля многие люди бились в истерике и сползали на пол. Бесконечные потоки слез текли по их распухшим щекам. Горла несчастных сдавливали судорожные всхлипы, которые было уже невозможно остановить. Теперь стал понятен смысл выражения «умирать от горя». а баньши все продолжали рассказывать свои истории.

Через какое-то время подземелье пронзил голос Гриббоу, усиленный заклинанием:

– Час прошел! Кто может держаться на ногах, пусть подойдет к нам за деньгами.

– Отлично! – Алан хлопнул девушку по плечу, предлагая следовать за ним к наблюдателю. Красноволосая баньши догнала его и, приподнявшись на носочках, поцеловала в щеку, слегка смущенно трепеща ресницами.

– Увидимся, Гретти! – блондин легонько погладил ее по щеке.

– Я буду ждать, – серьезно кивнула баньши и отошла.

Николас, напротив, выглядел раздосадованным. Пухлая блондинка за его спиной громко, недовольно заревела.

– Как успехи? – спросил его Алан.

– Обещала поговорить со своими. Но по-моему, от нее мало толку. Такая дурища! Повесилась на собственной косе, когда узнала, что беременна от упыря.

Ник хмуро покачал головой, воздерживаясь от дальнейших слов. в подземелье проник квадрат света, впрочем его тут же заслонили страховщики, с топотом промчавшиеся по ступенькам. Коринн с ужасом различила множество тел на полу. Среди почивших был и толстяк, и ведьма в странном головном уборе, и бледная девушка, и еще трое человек. Лысый страховщик преклонных лет склонялся над каждым и клал руку на кристалл своего посоха. Наконец он с кряхтением разогнулся.

– Все застрахованы на воскрешение, – сипло произнес он. – Забирайте, парни.

Особо не церемонясь, мужчины погрузили тела на носилки. Бородатый страховщик, похожий на откормленного борова, хрюкнул от удовольствия.

– Сегодня хороший улов! Я всегда как говорю: чем быстрее сдохнут, тем быстрее застрахуются заново!..

Поглядев на Гриббоу, он показал ему большой палец. Наблюдатель кивнул, довольно поглаживая мешочек с монетами, лежащий на столе перед ним. Четверо людей, в том числе костлявая девица и ее странный дружок, лихорадочно сгребали свою выручку. Судя по перекошенным лицам, они мечтали покинуть подземелье как можно скорее. и Коринн их прекрасно понимала. Опустив монеты в карман плаща, она устремилась наружу, не на кого больше не оглядываясь.

Свежий воздух действовал отрезвляюще. До той поры, пока один из проходящих мимо страховщиков, который нес бледную девушку на носилках с помощью магического посоха, не воскликнул:

– Это же Эмма Ляпетит! Я точно помню, что у нее не хватало десяти тысяч тэнебр для заключения нового контракта!

– Ох, и правда! Она! – всполошился второй. – И как это я не сообразил! Она же на днях ко мне подходила! Все просила сделать ей «скидочку».

– Она и ко мне подходила! – загрохотал бородач. – Вот что, ребята, надо ее проверить! а то может мы зря тащим эту мышь в крепость! Выбросим ее здесь и дело с концом. Пусть баргесты растаскивают.

– Сдурели? – рявкнул выходящий из подземелья Гриббоу, к которому похоже вернулся слух. Коринн удивилась и обрадовалась его реакции. Но оказалось, наблюдателя волновало совсем другое.

– Никаких трупов на моей территории! Да с меня капитан потом шкуру спустит за такие дела! Если охота, складывайте мертвых девиц возле собственных кабинетов!

– Ты че, мы ж пошутили! – неискренне посмеялся бородач. – Отдадим ее воскресителям. Им, по-моему, всегда тела требуются.

Из прохода появился лысый страховщик. Увидев остановившихся мужчин, он замахал на них руками:

– Чего встали, олухи?! Несите ее, несите. Я же сказал, все оплатили. Я сделал Эмме Ляпетит скидку.

– А, – сказал тот, что был впереди, и взялся за посох, поднимая носилки заклинанием.

– Тогда конечно, – побормотал другой. Бородач хмыкнул себе под нос и потащился за ними. Коринн отвернулась. Ее стошнило.

Всю дорогу обратно Николас и наблюдатель обсуждали его провальную, как он посчитал, беседу.

– Не могу поверить, что мое будущее зависит от слов этой дуры! – рычал брюнет. – Я должен поговорить со старшими баньши! Уверен, они окажутся умнее!

– Даже не пытайтесь, это самоубийство, – отвечал Гриббоу, как и всегда невозмутимый. – Мы и сами-то никогда к ним не обращаемся. Старухи уже не способны понимать человеческие просьбы. Между собой баньши общаются нормально, но людей они не любят, и подчиняться им не хотят. Только с молодыми особями можно хоть как-то договориться. а они уже передают остальным.

– Ты! – воскликнул Николас.

– Чего «я»? – фыркнул Алан.

– У тебя получилось найти общий язык с красноволосой!

– Ну да. и что?

– Как тебе это удалось?

– Я такой душка! Никто не может устоять!

– Что ты ей сказал? – допытывался Ник.

– Это уже останется между нами, – паясничал блондин. Коринн не видела лица бывшего Губернатора, но была уверена, что тот злиться.

Коринн оставалась безучастной к разговору, ее все еще мутило. на этот раз она шла впереди, мечтая попасть домой как можно скорее. Спрятаться от мерзости вокруг за каменными стенами. не думать. не в коем случае ни о чем не думать. и еще… Прямо сейчас она должна найти в себе силы, чтобы раз и навсегда выпутаться из этой истории. Она не хочет иметь ничего общего с ними.

Оказавшись перед дверями башни первая, Коринн загородила собой проход, сложив руки на груди. Удивленные взгляды появились на лицах спутников, разговор затих.

– Вы не пройдете в мой дом! Я вам не позволю! Хватит использовать меня в своих темных делишках!

Лесли Гриббоу вскинул руку в прощальном жесте, обращаясь к одному лишь брюнету, и развернувшись, пошел прочь. Коринн ожидала, что так же поступят остальные. Она твердо была намерена держать оборону. Но Алан, легонько махнув посохом, аккуратно отодвинул ее в сторону. Коринн словно прилипла к полу и никак не могла пошевелиться. Двое беспрепятственно проникли в башню. Коринн слышала, как они идут на кухню, обсуждая, что предпочли бы съесть на обед. Невидимые путы спали с рук и ног. Глаза жгло. Сильнейшая боль в груди захватила разум, и Коринн упала. Сознание ее померкло.

– Просыпайся, милая, – сказал скрипучий голос. Коринн открыла глаза. Перед ней было лицо Арлетта Крылоусс. Коринн поняла, что лежит на постели в своей комнате. Тело казалось тяжелым, неподатливым. в груди болело, но не сильно. Это был скорее призрак ушедшей боли, его слабое эхо.

– Как ты себя чувствуешь?

Она пролепетала слабое заверение, что все нормально.

– Чуть не угробили девчонку! – сурово прошамкала соседка, обращаясь к кому-то позади себя.

– Да я ж не знал!.. – горько посетовал Алан. Теперь Коринн различила и его силуэт в свете окна.

– Не знал, что заклинание сухих глаз нельзя применять к женщинам?! Что за молодежь пошла! Ничему от стариков не учатся! Женское сердце от невыплаканных слез может просто разорваться! Никогда не слышал о таком?

– Я… нет… – парень с несчастным видом опустил голову.

– Сила есть, ума не надо, – ткнула в него крючковатым пальцем Арлетта. Посмотрела на Коринн: – Хорошо я проведать тебя зашла, а не то бы эти молодцы своей бездушной магией делов бы натворили! У-у, колдуны несчастные!.. Я вот отвар из волчьих ягод тебе принесла. Пей побольше. К завтрашнему дню на ноги встанешь. Я еще зайду.

И поправив подушку, соседка поковыляла к двери. Коринн слегка повернула голову и увидела на прикроватном столике графин с мутно-синим содержимым. в стакане рядом оставалось пару глотков этого напитка, и Коринн поняла, откуда этот горький травяной привкус у нее во рту. Похоже, ее поили отваром, когда она была без сознания. Что ж, если он помог, то она не против.

Алан, до того стоявший неподвижно, словно статуя скорби, пошевелился и выдавил:

– Извини. Я правда не знал… Ты это… хочешь чего-нибудь поесть?

Он не сводил с девушки глаз, как будто сторожил. Словно она может сбежать прямо сейчас, либо закричит или заплачет. Коринн задумалась, есть ли у нее силы устроить истерику?.. ни сил, ни желания. Она словно пустая внутри. Выжатая досуха. Коринн неопределенно мотнула головой, она еще не разобралась со своими ощущениями. Но блондин расценил это, как согласие.

– Я пойду… Приготовлю. Мне кажется, тебе станет лучше от моего фирменного супа!

Он приободрился и быстро вышел из комнаты. Стал виден Ник, сидящий на стуле возле стены. Кофейные глаза с оттенком печали смотрели на нее, заставляя нервничать. Коринн показалось, что он пытается проникнуть в ее голову и прочесть мысли, живущие там. с тем же выражением Алан изучает незнакомые ему заклинания в действии. Удивляется и хочет постигнуть суть.

– Я тоже не знал, – сказал брюнет, – иначе ни за что не дал бы этому прохвосту сделать тебе больно.

– Он не хотел.

– Да, не хотел. Но это ничего не меняет. Надо мне получше за ним приглядывать, пока я здесь, – Николас поудобнее устроился на стуле, от чего тот пронзительно заскрипел. Коринн тоже постаралась сесть, опираясь на подушку. Сил было очень мало. Казалось, будто она поправляется от тяжелой болезни.

– Сколько я проспала?

Его глаза полыхнули черным.

– Ты не спала. Ты металась и стонала, схватившись за сердце. Только когда старуха в третий раз напоила тебя своим варевом, ты, наконец, успокоилась. а сейчас утро следующего дня, если ты об этом хотела узнать.

– Понятно, – пробормотала Коринн. Вот почему она чувствует себя такой измотанной. Да и под лазами Ника залегли темные круги, будто он давно не отдыхал. Поймав ее взгляд на своем лице, брюнет встал, и приблизившись к кровати, опустился на краешек. Коринн слегка подвинулась, освобождая место. Ей было не по себе от такого близкого соседства. Ник положил ладонь ей на запястье.

– Я бы ушел, – заговорил он тихо, – но там, в секретных коридорах крепости я совсем один, а другого дома у меня нет. Мне очень одиноко, понимаешь?

Она понимала.

– Скоро я закончу свои дела и смогу вернуться в Оппидум уже в качестве Губернатора. а пока, позволь воспользоваться твоим гостеприимством. Поверь, я отблагодарю тебя с невероятной щедростью!

Коринн поморщилась, убирая руку под одеяло. Как же похожи Алан и Ник! Оба грезят великими делами и используют ее, увещевая сказками о награде. Будто можно просто войти в чужой дом и купить себе жилье и друзей.

Брюнет по-своему истолковал ее недовольный вид.

– Даю слово! Все, что захочешь, – выдохнул он. Коринн покачала головой. Николас вздохнул, помрачнев.

– Ты мне не веришь? не веришь, что я добьюсь своего и займу подобающее мне кресло? Знай же, всегда добивался! Дюк будет растоптан! Уничтожен!

Он резко поднялся, сохраняя на лице воинственно-надменную гримасу. Коринн прикрыла глаза. Нестерпимо клонило в сон. Но она все-таки заставила себя нащупать на столике стакан и проглотить несколько глотков неаппетитного пойла. Во рту разлилась вязкая горечь. Коринн решила, что теперь вполне может позволить себе немного отдохнуть. Она слышала, как из комнаты вышел Николас, аккуратно прикрыв за собой дверь.