Текст книги "Удар молнии"

В здании было довольно пустынно, и шаги мои неприятно отдавались в длинном коридоре второго этажа. Я проходил мимо дверей, отличавшихся друг от друга в основном цифрами: 31, 32, 33…

На некоторых висели вывески – «Адвокатская контора Линь Ли Дяня», «Добрая (ну и шутка!) стоматология», «Предприятие «Гранд» и тому подобное. Но под номером сорок семь все было девственно чисто.

Остановившись перед дверью, я краем уха уловил какие-то звуки за спиной. Обернулся, но коридор был пуст. Списав все на расшалившиеся от волнения нервы, я постучал.

– Войдите, – сказали изнутри.

Я не замедлил воспользоваться приглашением.

Напротив двери, за широким и длинным столом расположился светловолосый, довольно молодой мужчина. Взгляд у него был пристальный, цепкий, а руки прятались под столешницей.

– Закройте дверь, – велел блондин, – проходите, садитесь…

Я прошел к столу, уселся на стул и только после этого заметил второго. Он стоял у стены так, чтобы остаться незамеченным для вошедшего. Этот выглядел гораздо старше, лицо его покрывали морщины.

– Ну что? – спросил блондин, глядя мимо меня.

– Это он, – тем самым баритоном, который я слышал по телефону, отозвался морщинистый, – или очень похож… Настолько похож, что в подделку верится с трудом.

Ага, морщинистый меня знает. А вот знаю ли я его? Может быть, я должен виснуть у него на шее с воплями: «Дорогой дядюшка, как я счастлив тебя видеть!» – а моя нынешняя сдержанность воспринимается подозрительно?

Но, судя по тому, что мои собеседники расслабились, пока я все делал правильно. Пожилой отклеился от стены и подошел к нам, а блондин положил руки на столешницу. В одной из них оказался импульсный пистолет.

– Ничего удивительного, Найджел, – усмехнулся морщинистый, перехватив мой изумленный взгляд, – сам знаешь, какие сейчас времена… ФРУ постоянно перебегает нам дорогу, военная разведка путается под ногами… Думаешь, тебя ради развлечения отправили не прямо на Землю, а сюда, на Химават?

– Нет, не думаю, – ответил я абсолютно честно, пытаясь скрыть охватившее меня волнение: «Найджел! Совсем не Александр! Вот каково мое имя! А что там с фамилией? Может быть, я и не Мак-Нил?»

– Ты как-то странно выглядишь, – заметил морщинистый, внимательно разглядывая меня, – хотя после того, что ты пережил в последнее время, это неудивительно… Надеюсь, ты не привел с собой «хвоста»?

– Нет, – уверенности в этом у меня не было. О том, не следит ли кто за мной, я думал в последнюю очередь.

– Хорошо, – кивнул морщинистый. – Понимаешь, что последнее сообщение, которое мы отправили, содержало информацию о твоей гибели… Теперь придется оправдываться… Надеюсь, по дороге ты не потерял «молнию»?

Его склонность резко менять тему беседы сбивала меня с толку, а уж последний вопрос и вовсе поставил в тупик. Про «молнию» что-то бормотал тот гангстер на Земекисе, но с тех пор я так и не выяснил, что это такое.

– Э…

Они оба смотрели на меня с изумлением и подозрением – я слишком долго тянул с ответом.

Дверь распахнулась, с грохотом ударилась о стену. В дверном проеме объявилась темная человеческая фигура. Излучатель в ее руках выплюнул раскаленный луч. Блондин вскрикнул от боли, но успел выстрелить в ответ. Импульс из его пистолета угодил в стену. Та пошла трещинами, словно от мощного удара.

– Это подстава! – рявкнул морщинистый, лицо его исказилось.

Я не нашел ничего лучше, чем свалиться на пол и замереть. По другую сторону стола мешком брякнулся блондин. Лицо его было белым, а луч, судя по дырке в черном костюме, угодил в правую часть груди, чуть ниже ключицы. Из раны толчками выплескивалась кровь.

Раздалось шипение, запахло горелым. Агрессивный гость, похоже, зацепил лучом что-то из мебели. По помещению поползли клубы дыма.

– Вот дьявол, – сказал я, оглядываясь.

Любитель пострелять укрылся за стеллажом в стороне от двери. Когда на мгновение показалась его голова, я изумленно присвистнул – лицо непрошеного визитера скрывала маска из темной ткани, украшенная прорезями для глаз. Морщинистый отстреливался откуда-то из глубин помещения, его мне видно не было.

В голову пришла мысль, что пока они заняты друг другом, наступил отличный момент, чтобы удрать. Я подобрался, вскочил и ринулся к двери. Импульс едва не зацепил меня, за стеллажом сверкнуло. Крик морщинистого я услышал уже в коридоре. Судя по звучавшей в нем боли, хозяин излучателя не промахнулся.

Понимая, что в длинном коридоре я представляю собой отличную мишень, я мчался со скоростью охотящегося гепарда. Свистел воздух в ушах, мелькали двери, но в меня так и не выстрелили – то ли я мало интересовал загадочного незнакомца в маске, то ли в схватке он получил рану…

В любом случае я невредимым влетел на лестничную площадку. Спустился до первого этажа и только в вестибюле остановился, чтобы перевести дыхание. Охранник все так же дремал в будочке. Темное лицо выражало максимальную степень безмятежности.

Да уж, неприятный его ждет сюрприз, когда найдут трупы.

Я вовсе не собирался участвовать в шоу под названием «расследование убийства» и поспешно вышел на улицу. Охранник проводил мою встрепанную и тяжело дышащую персону равнодушным взглядом.

Интересно, как они тут с таким отношением к безопасности все друг друга не поубивали?

Такси мгновенно ответило на вызов. Через пять минут я трясся в его нутре, время от времени оглядываясь. Но никакого «хвоста» не было, а не заметил бы его на пустых улицах Парадиза разве что ребенок.

Кто же, черт возьми, те люди, разговор с которыми столь безжалостно прервали? Я явно работаю с ними в одной конторе. Но в какой? Не во ФРУ и не в военной контрразведке. Что у нас остается? На ум приходит только Служба Экстремальной Социологии, самая таинственная из секретных служб, почти мифическая организация…

Достоверно о ней не было известно ничего, даже сам факт ее существования никогда официально не подтверждался. Приятно было тешить себя мыслью, что я причастен к СЭС, но более вероятно, что я трудился на разведку какой-нибудь корпорации и занимался банальным промышленным шпионажем.

А в Смешанный сектор отправился за каким-то хитрым устройством под названием «молния», которое вдруг понадобилось мафии, зелаврианцам и еще кому-то – тип в маске не походил ни на гангстера (да те просто не успели бы добраться до Химавата), ни на разумную жабу…

Версия выглядела правдоподобной, вот только легче мне не стало. В любом случае все оставались уверенными в том, что «молния» находится у меня, а моя шкура числилась в качестве ценного приза в довольно кровопролитном соревновании. А мои работодатели либо оказались выведены из игры, либо просто не могли на меня выйти, а сам я не помнил, кто они и где их искать…

Да уж, бодрости понимание ТАКОЙ ситуации не добавляет!

Невеселые размышления прервал только приезд в гостиницу. Я спешно выбрался из такси – нужно было предупредить Диану о том, что я отбываю, а потом резво делать ноги в сторону космопорта.

Скорее всего, его работу восстановили.

Открыв дверь номера, я замер с раскрытым ртом. Впечатление было такое, словно тут поработала команда очень неаккуратных грабителей. Все шкафы оказались выпотрошены, в центре комнаты кучкой лежали выкинутые вещи.

– О, – только и смог сказать я, глядя на этот разгром.

Как здорово, что я не оставил в номере прибор с Земекиса!

Совершенно автоматически я перешагнул порог и закрыл дверь. По делу, нужно сообщить о произошедшем администрации отеля. Но подобный шаг привлечет ко мне внимание стражей порядка. А связываться с ними даже в качестве пострадавшего мне не хотелось.

Похоже, что бежать придется прямо сейчас. А как же Диана, судя по всему, еще не вернувшаяся из похода по магазинам? Что, бросить ее, так ничего и не сказав? Как-то это нехорошо…

Но делать в номере в любом случае было нечего. Я вышел, вывесил табличку «Не беспокоить» и запер дверь. Чем позже о случившемся разгроме узнают, тем лучше.

Спустившись на первый этаж, я подошел к стойке администратора:

– Будьте добры конверт, листок пластика и ручку.

Администратор вопросительно посмотрел на меня.

– Хочу оставить записку спутнице, – пояснил я. – Срочные дела, нужно уехать на несколько дней. На всякий случай заплачу на неделю вперед…

Последняя фраза развеяла все сомнения. Администратор улыбнулся, а после небольшой операции с моей идентификационной карточкой, счет на которой похудел на несколько сотен федей, выдал мне требуемое.

«Извини, но вынужден уехать, – написал я. – Номер оплачен на неделю вперед».

На этом мои изыскания в эпистолярном жанре неожиданно застопорились. Диана мне очень нравилась, мы немало пережили вместе, и не хотелось так вот просто исчезнуть, разорвать только зародившиеся отношения.

Но я не мог даже оставить адреса, на который следовало писать. Не мог вспомнить планету, где обычно жил. Номер универсатора писать бесполезно – это средство связи внутри звездной системы, не дальше.

– Тысяча дьяволов! – выругался я и закончил письмо довольно расплывчатым обещанием: «Через год приеду проведать тебя на Чезарини. Алекс».

Будь я девушкой, ни за что не поверил бы такому, а решил бы, что от меня просто хотят избавиться.

Но ничего лучшего в голову не пришло.

Через пятнадцать минут такси, за рулем которого сидел хастурит, очень похожий на «командира» из джунглей, везло меня к космопорту. Откинувшись на спинку сиденья, я напряженно размышлял, что делать дальше…

Имя «Найджел» вызвало в памяти точно такой же отклик, что и «Александр», то есть никакого. Кто я такой – по-прежнему оставалось загадкой, которую мне до смерти хотелось разгадать.

Для этого следовало поскорее разбудить память. Как это сделать, я не знал. Лучшие в Федерации психологи обитали на Земле, и логика подсказывала, что нужно отправляться туда. Кроме того, морщинистый тип с Седьмой Морской улицы упоминал, что в конечном итоге я должен был оказаться в метрополии…

Так что на Земле я мог встретить людей, имеющих возможность мне помочь. Хотя бы объяснить, почему за мной гоняется столько народу и что нужно сделать, чтобы избавиться от висящих на хвосте громил.

Против полета на прародину человечества было только одно – власти Земекиса наверняка отправили в Федерацию запрос о выдаче гражданина по имени Александр Мак-Нил. Так что на Земле меня могли поджидать вежливые, но настойчивые люди с наручниками и быстрый корабль, следующий в Смешанный сектор.

Оставалось надеяться на неповоротливость бюрократической машины федерального правительства. Полученный запрос будут рассматривать не день и не два, изучать со всех сторон. Земекис в политическом плане слишком слаб, чтобы эффективно лоббировать свои интересы на Земле.

Пока дело дойдет до ордера на арест, я успею сделать все дела и затеряться где-нибудь в колониях. Или стать трупом, если кто-либо из рьяных преследователей окажется шустрее меня.

Но последний вариант имел шансы реализоваться в любом случае, куда бы я ни направился, так что к тому моменту, когда вдали показались серебристые купола космопорта, я окончательно решил, что лечу на Землю.

* * *

Висевшая в космосе планета казалась голубовато-зеленым драгоценным камнем на куске черного с серебряными крапинками бархата. В этом зрелище не было ничего особенного, за одним исключением – именно здесь, на этом шарике, некогда появилось существо под названием «человек».

Главная планета Федерации красовалась на стереовизоре в моей каюте, и, разглядывая ее, я ощущал некоторое волнение. В причинах его трудно было разобраться – то ли я раньше жил здесь, то ли, наоборот, никогда не был и предвкушал знакомство…

Первый вариант казался более вероятным.

Полет от Химавата прошел на удивление спокойно. Не болтался рядом зелаврианский крейсер, грозя распылить лайнер на атомы, никто не стрелял в меня и не пытался отравить. Знойные красотки не баловали меня вниманием, так что я отсыпался, отъедался и готовился к передрягам. В том, что они будут, я не сомневался.

– Дамы и господа, – голос капитана звучал мягко и проникновенно, – до посадки осталось пятнадцать минут. Просим вас принять лежачее положение. Обо всех неудобствах тут же сообщайте стюардам. Мы рады, что вы выбрали наш рейс…

Я выключил стереовизор и бухнулся на кровать. За последние сто лет космические корабли стали куда как безопаснее, но аварии иногда случались, и чаще всего – при посадке. Так что излишнюю браваду лучше поставить в угол, хотя бы на полчаса.

Лайнер вздрогнул, как морское судно, вошедшее в бурное течение, затем выровнял полет. На мгновение навалилась перегрузка, но тут же исчезла – компенсаторные установки старались вовсю.

Потом все было тихо и спокойно. К тому моменту, когда дали разрешение на высадку, я почти уснул. Но пришлось подниматься и топать к трапу.

Снаружи меня встретило голубое небо, набитое толстыми кучевыми облаками, и горячий, несущий сладкие запахи ветер. Насколько я знал, мы должны были сесть на Шри-Ланке, но пока от знаменитого острова, одного из прообразов рая, я видел только полоску зелени на горизонте.

Проверку документов я прошел быстро. Судя по тому, что меня не арестовали, Федерация пока не сдала меня властям Земекиса. Биологический же осмотр отличался особой изощренностью, и это можно было понять. Власти метрополии скорее пропустили бы на Землю преступника, чем вирус или какого-нибудь паразита с другой планеты.

В зал ожидания я выбрался едва-едва живой. Ощущения были такие, словно меня вывернули наизнанку, хорошенько покопались во внутренностях, а потом вернули все на место.

Выйдя в пассажирский терминал, я оказался среди галдящей толпы и несколько оторопел, словно и в самом деле был туристом, прилетевшим на Землю из далекой колонии. Хотя причины для растерянности у меня были другие – я просто не знал, куда ехать. После некоторых раздумий я решительно направился в информационный центр космопорта.

Мне были нужны психиатры, занимающиеся проблемами памяти. Единственный способ найти подходящего специалиста – поиск через МИС, Мировую Информационную Сеть. Войти в МИС можно и через универсатор, но серьезный длительный поиск, которым я собирался заняться, с помощью наручного устройства проводить неудобно. Для этого куда лучше подходит стационарный терминал.

Информационный центр встретил меня приглушенным светом и мягким жужжанием вентиляторов. Рядами стояли глубокие кресла, увенчанные металлическими колпаками. Они напоминали древние сушилки для волос. Для входа в МИС достаточно одного контакта на лбу, но колпаки нужны, чтобы оператора ничего не отвлекало.

Оплатив полчаса связи, я уселся в одно из кресел. Пальцем нащупал сенсор на подлокотнике, и колпак мягко опустился мне на голову. Звуки и свет исчезли, на мгновение я оказался в полной темноте. Она тут же сгинула в яркой вспышке, перед глазами появилась эмблема МИС – дикобраз, разноцветные иголки которого закручивались в причудливые спирали.

Пальцы забегали по сенсорам. Интерфейс МИС создавал полное впечатление, что, перемещаясь от одного узла к другому, ты движешься. Набрав адрес поисковой системы, я ощутил, как лечу сквозь пронизанную алыми и оранжевыми вспышками тьму.

Поисковая система озадаченно мигнула, получив запрос, но через несколько секунд выдала результаты. Практикующих психиатров были на Земле миллионы, но вот специалистов нужного мне профиля оказалось крайне мало – три десятка. Я покопался в их досье и выбрал доктора Гэ Хуна, обитающего в Пекине.

Ну вот, теперь я знаю, куда отправиться.

Шлем с разочарованным гудением отпустил мою голову, я вылез из кресла и зашагал к выходу из информационного центра.

* * *

С высоты Пекин выглядел лесом прямоугольных сверкающих колонн, окруженных громадной свалкой разноцветного мусора. Впечатление усиливали миллионы летательных аппаратов, круживших над городом, подобно стае ворон над помойкой.

Над комплексом древних строений императорской резиденции, спрятанным под защитным полем, дрожал воздух. Дворец, разделенный на четыре части, казался игрушкой, принесенной на Землю гигантами.

Стратоплан на мгновение словно завис на месте, а потом стремительно ринулся вниз. Я невольно прикрыл глаза, слишком посадка напоминала падение. На космическом лайнере все выглядело наверняка еще страшнее, но там нервы пассажиров берегли.

Сели мы тем не менее мягко. Я выбрался из салона и по пандусу прошел в здание аэровокзала, а оттуда – к стоянке такси. Желтое кибертакси услужливо подняло передо мной дверцу. Забравшись внутрь, я проигнорировал просьбу указать адрес и позвонил в приемную доктора Гэ Хуна.

На виртуальном экранчике, повисшем над универсатором, появилось миловидное женское лицо:

– Слушаю вас.

– Я бы хотел записаться на прием.

– Что именно вас беспокоит? Вы не относитесь к числу постоянных клиентов, так что если ваш случай не отличается сложностью, то для вас будет куда проще и дешевле обратиться к другому специалисту…

Похоже, доктор Гэ Хун не страдал от недостатка пациентов! Еще не хватало, чтобы он послал меня подальше. В смысле, к другому специалисту.

– Тотальная амнезия, – сообщил я. – Это может быть интересно доктору с точки зрения его научных изысканий…

– Подождите, я свяжусь с вами через минуту, – секретарша доктора отключилась.

– Вот дьявол! – выругался я. – Сейчас, подожди ты…

Последняя фраза относилась к кибертакси, которое с упорством бьющегося в новые ворота барана повторяло: «Укажите, пожалуйста, адрес». Универсатор тихо звякнул, я нажал кнопку соединения.

– Где вы находитесь? – поинтересовалась возникшая на экране секретарша.

– Здесь, в Пекине.

– Доктор примет вас завтра, в шестнадцать часов. Как вас записать?

– Александр Мак-Нил. – Это имя хоть и не было моим, зато хотя бы являлось полным. От настоящего я знал только кусочек.

– Будем вас ждать, – почти пропела секретарша.

– Хорошо, спасибо, – ответил я и обратился к кибертакси: – А ты, железная башка, вези меня в хорошую гостиницу.

– Адрес не существует, – холодно сообщил равнодушный голос. – Укажите, пожалуйста, адрес…

Да, живые водители в чем-то лучше электронных!

Глава 8

Лежа на кровати в гостинице, я переключал каналы стереовизора и размышлял, чем бы заняться. В прошлом у человека, оказавшегося в чужой стране, всегда была возможность посмотреть достопримечательности, попробовать какие-то блюда, которых ни за что не достать на родине.

Сейчас, в двадцать шестом веке, когда из-за хрупкости предметов древнего искусства реальные экскурсии запрещены, а виртуальную в Лувр или египетские пирамиды можно совершить прямо из дома, когда пекинскую утку легко попробовать на берегах Конго, а русские пельмени – в Южной Америке, такая вещь, как национальный колорит, канула в Лету.

Что-то интересное и необычное можно увидеть разве что на других планетах.

Так что почти сутки в Пекине мне предстояло бездельничать. Кое-какое время я потратил на то, чтобы найти в МИС информацию о человеке по имени Александр Мак-Нил. Таковых на Земле оказалось пятнадцать, но никто из них ничем на меня не походил.

Искать по имени Найджел было бесполезно. Его носят сотни тысяч, если не миллионы людей.

Прогулявшись по магазинам, я приобрел небольшой кейс для вещей, а также новый импульсный пистолет. Поскольку разрешение на ношение оружия у меня имелось, проблем не возникло. Получить такой документ в метрополии тяжело, практически невозможно, а уж тот, кто ухитрился это сделать, должен быть чист перед законом, точно зеркало телескопа.

Стереовизор не показывал ничего интересного. Дебаты в парламенте Федерации по поводу предоставления гражданства аборигенам планеты Ирташ меня не заинтересовали, трансляция с соревнований по трехмерным шахматам и исторический фильм из эпохи освоения космоса вызвали зевоту.

Стереовизор обиженно мигнул и выключился. Опустив взгляд, я бездумно уставился на собственный костюм, небрежно висевший на спинке стула.

Ага, там же хреновина, привезенная с Земекиса! Я так и не узнал, что это такое, а в последние дни и вовсе забыл про нее. Почему бы сейчас, когда есть время, не поковыряться в ней?

Я вытащил артефакт из кармана. Как он включается, я уже знал, поэтому смело нажал на сенсор в задней части. Экран размером со спичечный коробок осветился, в нижней части появилась надпись «Параметры».

Я осторожно поэкспериментировал с разными сенсорами. После нажатия одного из них в центре экрана появилась моргающая надпись «Поиск цели!». На всякий случай я отвернул «локатор» непонятного прибора от себя. Надпись мигнула еще раз и тут же сменилась на «Цель захвачена!».

Интересно, какая? Я нацелил земекисскую находку на дверь номера. Кроме шкафа для одежды и зеркала на стене, около нее ничего не было. Если это считать целью? Хм…

Пожав плечами, я по очереди нажал несколько сенсоров. Прибор вздрогнул, экран пересекли полосы ряби. За дверью кто-то судорожно вскрикнул, потом раздался грохот, словно упало нечто большое и тяжелое.

– Вот дьявол! – сказал я с чувством, спешно отключая артефакт.

Сделав это, я спрятал его под подушку и бросился к двери. Нужно было проверить, кто пострадал и как именно.

В коридоре обнаружился здоровенный узкоглазый детина в майке. Потирая лоб, он сидел на полу и хлопал глазами. Но что было важно для меня – помирать он не собирался.

И кто просил этого типа стоять около моей двери?

– С вами все в порядке? – спросил я.

– Да.

Детина поднял на меня взгляд, полный самого искреннего недоумения, а я не мог оторвать глаз от его руки. На толстом мускулистом предплечье красовалась татуировка – свастика из змей.

Надо же, посланец Триады! Они нашли меня и на Земле! Надо выглянуть в окно. Там, лавируя между кибертакси, грузовиками и летающими магазинами, наверняка приближается к гостинице зелаврианский крейсер!

Ругать себя за то, что в последние дни я несколько расслабился, было поздно, и я лишь с тоской подумал о пистолете, добраться до которого все равно не успевал. Вот как, оказывается, мне суждено умереть – в нижнем белье, на пороге номера второразрядной гостиницы в центре Пекина! Да, подобную смерть назовет героической только отъявленный льстец.

Но гангстер не спешил. Он поднялся на ноги, лицо его сохраняло то же выражение напряженного усилия, словно у человека, который пытается вспомнить нечто важное.

– С вами все в порядке? – вновь спросил я.

Ожидание неминуемой смерти сменилось любопытством.

– Да… то есть нет… – Голос здоровяка звучал неуверенно. – Я не помню, как здесь оказался…

Вот тебе раз! Та штучка, которая спрятана под подушкой, вышибает из головы воспоминания? Оружие довольно своеобразное, и я, похоже, оказался под его прицелом еще на Земекисе. Что совсем не помешало мне без особых трудностей перебить отряд злобных гангстеров.

– Вы просто споткнулись и ударились головой, – сказал я участливо, глядя прямо в наивно моргавшие глаза посланца Триады. – Спуститесь вниз и попросите администратора вызвать врача…

Он кивнул и побрел к лифтам.

К счастью, хитрое оружие не влияло на интеллект и прочие способности, благодаря которым я как-то ухитрился выжить. В этом случае интеллектом и не пахло. Мускулистого типа просто отправили проверить, тот я Александр Мак-Нил или не тот, и он очень вовремя подкрался к моей двери…

Захлопнув ее, я принялся спешно одеваться. Впихнул себя в костюм, покидал вещи в кейс, пистолет занял место в подмышечной кобуре. Ощущая его тяжесть, я чувствовал себя немного спокойнее.

Осмотрев номер на предмет забытых вещей, я выбрался в коридор. Опять бежать… Как мне надоело постоянно удирать! Но оставаться на месте было смерти подобно. За посланцем мафии явятся другие, с оружием и более решительно настроенные.

Как только они узнали обо мне? Скорее всего, пока я мотался на Химават, Триада послала извещения всем своим подразделениям, в том числе на Землю. Подпространственная связь – штука дорогая и не очень надежная, но у гангстеров хватило денег и терпения воспользоваться ею.

Я с тоской вспомнил о тех временах, когда связь между планетами осуществлялась только с помощью кораблей. Тогда можно было совершить преступление и скрыться в отдаленной колонии, где о твоих проделках если и узнают, то не скоро.

На улице шел дождь. Низко нависшее серое небо изрыгало на Пекин потоки воды, словно решило смыть его с лица земли. Я спешно юркнул в утробу кибертакси. Шесть часов, которые оставались до приема у доктора Гэ Хуна, предстояло провести в непрерывных перемещениях.

* * *

Клиника знаменитого психиатра располагалась на северной окраине города. Кибертакси остановилось у массивных железных ворот. За ними виднелся парк, листва казалась особенно зеленой после дождя.

– Кто вы такой? – высунувшийся из будки у ворот охранник рассматривал меня с любопытством.

– У меня назначено, – сообщил я. – Александр Мак-Нил.

– Сейчас проверю. – Он скрылся в будке, некоторое время что-то бормотал, а потом крикнул изнутри: – Да, проходите. Прямо по дорожке, там увидите главный корпус.

Ворота с шелестом раздвинулись. Совсем ненамного, чтобы мог пройти человек.

Дорожка, протянувшаяся под деревьями, была выложена желтым мрамором, а вокруг пышно разрослись розовые кусты. Кое-где на них виднелись цветы, белые и желтые, ярко блестели прозрачные капли. В древесных кронах перекликались птицы, но мне не удалось увидеть ни одной.

Главный корпус оказался изящным двухэтажным особняком из ослепительно-белого камня. За ним виднелись более монументальные строения. Скорее всего, там обитали пациенты, требующие длительного лечения. Дверь особняка раскрылась, едва я ступил на крыльцо. Миловидная девушка в белом халате радушно улыбнулась мне:

– Господин Мак-Нил? Проходите, вас ждут.

Мы миновали еще одного охранника, прошли мимо журчавшего в вестибюле фонтанчика и по лестнице поднялись на второй этаж. Пол тут устилали толстые ковры, гасившие звук шагов, а стены и потолок покрывали зеленые, мягко светившиеся панели.

Кабинет, куда меня привели, оказался просторным и светлым. Сам доктор Гэ Хун если чем-то и напоминал китайца, то только именем. Он был высоким, тощим и очень смуглым, а нос его наводил на мысли о клюве.

– Добрый день, – сказал психиатр и порывистым жестом предложил мне сесть. – Рассказывайте, что у вас там с амнезией.

– Все очень серьезно. – Я уселся в мягкое и глубокое кресло, из какого быстро не встанешь при всем желании. – Все началось с того…

Историю мою он слушал внимательно, поблескивая черными глазами, похожими на вишни.

– То есть вы не помните ничего, относящегося к вам лично? – уточнил он, когда я замолчал.

– Совершенно ничего, – подтвердил я, – но знания относительно социального и физического устройства окружающего мира сохранились. Что, доктор, сможете помочь?

– Хотя бы постараюсь, – ответил Гэ Хун. – Гарантировать ничего не могу, я видел десятки разных амнезий, но с таким случаем сталкиваюсь впервые. Так что вам придется несколько дней провести у нас…

Сначала я хотел возразить, но передумал. Психиатрическая клиника – последнее место, где бандиты из Триады и прочие кровожадные недруги будут искать меня.

– Хорошо, – кивнул я. – Сколько это будет стоить?

– Ваш случай очень интересен, я напишу о нем не одну статью, поэтому цена будет не очень велика. – Доктор оказался в первую очередь ученым, и только во вторую – бизнесменом. – Надеюсь, состояние вашего счета позволяет потратить несколько сотен федей?

– Позволяет, – вновь кивнул я.

Спустя час я стал обитателем просторной комнаты с окном в сад. Она была напичкана новейшей бытовой техникой, от синтезатора до терминала входа в МИС. Единственное, что мне не понравилось, – необходимость раздеться, а одежду и вещи сложить в шкаф. Взамен мне выдали довольно неудобное одеяние зеленого цвета. В нем я ощущал себя уголовником.

Гэ Хун заглянул в комнату, когда я закончил переодевание.

– Ну что, вы готовы?

– Готов.

– Тогда начнем. Для начала мы обследуем ваш мозг. Пойдемте!

Я покаянно вздохнул и последовал за доктором.

* * *

– Присаживайтесь, Александр. – Сегодня доктор Гэ Хун выглядел задумчивым и непривычно медлительным. Обычно он фонтанировал энергией, носился по клинике со скоростью урагана, и благодаря этому все в ней делалось быстро, четко и уверенно.

В этом я успел убедиться на собственной шкуре, точнее, на собственных мозгах, которые за последние три дня исследовали великим множеством разнообразных способов. Большей частью я слабо понимал, что именно со мной делают, так что в забытой жизни мог быть кем угодно, но никак не практикующим психиатром.

– Слушаю вас, доктор, – я уселся в знакомое кресло.

– Мы провели полное обследование, – сказал психиатр мрачно, – и я… я вынужден констатировать, что вряд ли чем-то смогу вам помочь.

Это признание далось светилу медицины нелегко.

– То есть как? – удивился я. – Вы даже не попытаетесь?

– Мы уже попытались, – Гэ Хун устало вздохнул. – Концепция активной психиатрии заключается в том, что диагностика состояния больного проходит одновременно с лечебным воздействием. Посредством этого снимается барьер предубеждения, который непременно возникает, если больной точно знает, что его сейчас будут лечить…

– Вот оно как. – Я вспомнил минуты, проведенные в электрической камере, где голову нещадно щекотало изнутри, часы в «темной комнате», где меня кормили наведенными галлюцинациями, такими яркими и живыми, что в некоторые моменты я терял представление о реальности…

Да уж, мало-мальски опытный в психиатрии человек сразу понял бы, что это не просто исследования.

– И я вынужден признать, что ничего не помогло, – доктор неловко пожал плечами. – Некоторые участки вашего мозга лишены обычной активности, в других она снижена, в третьих, наоборот, повышена, и вернуть все в норму не смог ни один из наших методов. Такое впечатление, что вы побывали под каким-то мощным внешним воздействием неустановленной природы.

Понятное дело, что побывал – под выстрелом привезенного из Смешанного сектора оружия! Вот только доктору об этом знать не следовало.

– Что же мне делать? Обратиться к другому специалисту?

– Не знаю, кто сможет вам помочь, – Гэ Хун задумчиво потер лоб. – В пределах Федерации вы вряд ли найдете лучшее оборудование и специалистов, чем у нас. Разве что профессор Фробениус на Земекисе, – я вздрогнул, – занимался проблемами воздействия на мозг и…

Он замолчал, словно смутившись. Я ждал продолжения.

– Совет, который я вам дам сейчас, неофициальный, – голос владельца клиники звучал без привычного напора, – и если вы сошлетесь на меня, я ни за что не признаюсь в том, что дал его.

– Что же это за совет? – я с любопытством уставился на собеседника.

Неужто предложит компресс из печени летучих мышей или таблетки из верблюжьей мошонки?

– На планете Линч, что в Смешанном секторе, – сказал Гэ Хун, – обитают несколько существ, принадлежащих к расе волдхо.