Книга: Маяк на Хийумаа (сборник) - Леонид Юзефович

Потому о Романе Унгерне и теперь знаю примерно ничего - тот кусок из пелевинского "Чапаева и Пустоты", где костер посреди Ничто и разговоры о внутренней Монголии.  Понятно, что когда имеешь представление о предмете, то и рассказ о связанных с ним событиях окажется много интереснее. Но поскольку рассказчик Леонид Юзефович отменный, получить удовольствие от истории встречи в Германии с баронским кланом не помешал мой минус нулевой потенциал.

Как это все-таки странно, современный мир, казалось бы, упразднивший сословные предрассудки, а вот поди ж ты, они существуют. Так а что с маяком? А вот титульный рассказ как раз об этом. О том, как предок баронов Унгерн Отто-Рейнголд-Людвиг заманивал в бурные ночи фальшивыми маяками корабли, которые разбивались о прибрежные скалы, а после с подручными грабил их (помните "Трактир  "Ямайка" Дафны дю Морье?) А после был осужден и сослан в Сибирь. И о том, как непросто бывает выяснить истину. Кем он все-таки был, злодеем или честным человеком, оболганным завистниками? Теперь уж не узнаешь.

"Полковник Казагранди и его внук", "Поздний звонок" и "Убийа" - три следующих рассказа тоже об историях, связанных с событиями и персоналиями романа. Встреча с внуком одного из героев, который заехал к писателю накануне эмиграции в Австралию. Звонок от внука другого человека, упомянутого в романе и неожиданные подробности о нем. История еврейской девушки, спасенной унгерновским офицером от казни, но после отравившейся стрихнином, не в силах жить с воспоминаниями о смерти родных, виновником которой был ее спаситель. Во  мне болезненно отозвалась история побега супругов Ружанских, такое: пусть-пусть-пусть им удастся...

"Солнце спускается за лесом" сентиментальная история о юном студенте, который кормит борщом постучавшегося в дверь реабилитированного латышского стрелка и отдает ему все свои деньги. Во мне нет этого уровня сострадания, невольно прилагаешь ситуацию к себе, и нет, я бы побоялась впустить в дом незнакомого бродягу.  Завершающий сборник "Филэллин" - это такой внутренний монолог моего любимого в романе персонажа, на самом деле, очаровательный.

Три чудесных  рассказа. "Бабочка" о приятельских посиделках двух русских ученых с американским коллегой в лихие девяностые, и о том, как жена хозяина, ушедшего провожать гостей, чувствует чье-то пугающее присутствие за дверью. "Колокольчик", о деревенском доме, который проштрафившийся супруг покупает для семьи как дачу, о детском доме по соседству,об относительности страдания и счастья. Юзефович как-то так умеет, чтобы и смешно, и грустно, и горько, и сладко.

И самая моя большая любовь "Гроза", про лектора, который приходит в школу со всеми этими страшилками "маленький мальчик попал под трамвайчик", ну, вы помните, сами учились, такое всегда в сентябре бывает. Это немыслимо хорошо, печально, безумно смешно. Комедия,  трагедия, фарс - все вместе . Это надо читать.

Мне, как человеку, впервые столкнувшемуся с творчеством Леонида Юзефовича, в первой части вообще было непонятно, о чём речь. Вторая часть понятнее и поживее. Наверное, сборник стоит читать только после того, как глубоко изучил творчество автора и ищешь что-то новое, как дополнение к уже имеющемуся образу.

Сборник получился странной собранности: рассказы, посвященные реальным персонажам и их участию в военных действиях, смешаны с более легкими выдуманными историями о мирном времени и обычных людях; первая группа несет в своих строках года, в ее легковесном товарище хозяйствует, как правило, один день и одна ситуация.

Если разбирать разделы в отдельности, то чтение первого, "исторического", и представило для меня проблему. Автор, историк, здесь непосредственный участник событий, только события эти происходят в настоящем времени - тут и там в его судьбе возникают люди, приходящиеся описанным в книгах автора полковнику Казагранди, барону Унгерну и другим участникам тех далеких военных лет родственниками, почитателями или просто знающими людьми. Своими уточняющими вопросами, сомнениями в верности изложенных в книгах фактов они вносят путаницу в мысли писателя. Верно ли он отразил события из жизни одного? Не исказил ли предание о другом? Да, героев того времени уже не вернуть, уже не переписать давно изданные печатные произведения, но Юзефович думает, рассуждает, ищет правильные ответы. Он готов выбросить на ветер дни, недели, чтобы посетить маяк Хийумаа и послушать уже из уст живущих там истории о нем, готов годами искать информацию и пытаться передать ее ищущим родственникам. В процессе его изысканий на заднем плане для читателя на краткий миг воспроизводятся те события, воскрешая ушедших героев, чтобы показать, какими идеалами они жили и как почили.

Наверное, кощунству подобно заявлять подобное, но мне не удалось проникнуться большей частью написанных историй о военном периоде. Люди, которым автор посвящал свои рассказы, появлялись на страницах в слишком уж сдержанном варианте авторского пересказа - быстро жили и быстро умирали. Это не дало проникнуться, прочувствовать. Пожалуй, единственная история из этого блока, затронувшая мои душевные струны, оказалась о латышском стрелке, которого Юзефович повстречал еще в подростковом возрасте, но мысли о котором не покидают его по настоящее время. И слова подобраны такие трепетные, наверное, самые трепетные за весь сборник...

Полвека назад ко мне явился мертвец, выходец из иного мира. Написанная им строчка осталась со мной, как нитка, выдернутая из его савана. Она обвилась вокруг моего запястья и привязала меня к тому времени, из которого он вышел. Теперь я хочу ее снять, но не тут-то было...

На смену правдивым историям пришли истории вымышленные. Здесь за короткий период нам расскажут и об опасностях на дороге, и о жутких картинках в дверном глазке, и о нестабильности адюльтеров. Свой необычный день в этих рассказах смогут прожить и обычные советские школьники, и светские англичане, и много кто еще. Милые истории, легкие, некоторые посильнее, какие-то, напротив, слабее, но какие-либо выводы извлечь из них мне оказалось очень трудно.

Странное и спорное впечатление. Вроде бы и понравился выдержанный авторский стиль, но многое из написанного оказалось "не моим", поэтому пока не думаю, что вернусь к Л.Юзефовичу в ближайшее время.

Я прикрыл глаза и передо мной встали все герои этой истории: Унгерн, Казагранди, его жена и дети, Игорь, Рассолов, Коджак, Бажов, Кухтович, я сам. Фон – что-то вроде предзимней монгольской степи с пологими голыми сопками, сумерки, меркнущее пустынное небо. Такие пейзажи являются нам во снах как преддверие страны мертвых. Мы стояли на разной высоте и на разном расстоянии друг от друга, поэтому одни фигуры выглядели крупнее и четче другие – мельче и туманнее. Я мысленно соединил всех нас линиями сообразно связям, которые между нами существовали, и заметил, что вязь этих сложно переплетенных извилистых нитей образует подобие орнамента. В нем чудились фрагменты латинских и кириллических букв. Казалось, если расшифровать эту тайнопись, можно узнать о жизни и смерти что-то очень важное, такое, чего иначе никогда не узнаешь, но одновременно я понимал, что смысла здесь не больше, чем в оставляемом волнами на прибрежном песке узоре из пены.

Вторая часть сборника – это уже рассказы более ранние и с выдуманными персонажами. Но они не менее прекрасные, как и в первой части. Хотя в одном рассказе мое сердце испуганно замирало, что автор скатится к банальному развитию сюжета…но нет, мастерство не подвело. Читать всем обязательно!

Несчастная любовь, долги, женитьба, творчество, конфликт с государством. Плюс, как говорил Достоевский – оттенок высшего значения.

Вот у Юзефовича этот самый оттенок присутствует в каждом абзаце. Вторая часть книги — "Рассказы разных лет". Время действия — начало 90-х. Пересказ этих историй наверняка отобьет желание читать их. В рассказе "Гроза" речь идет о лекции, которую пожилой гаишник читает пятиклассникам. В "Бабочке" два российских ученых выпивают со своим заокеанским коллегой. В "Колокольчике" изменивший жене муж посещает музей местного поэта, о котором в юности писал диссертацию. А на самом деле каждый из этих рассказов является кристаллом, из которого в воображении читателя может вырасти большой многофигурный роман, действие которого растягивается на несколько десятилетий. Такова плотность и качество этих текстов. После этой книги я подумал о том, как сильно нас меняет возраст и рекламные технологии. В молодости у меня было простое отношение к литературе. Я делил ее на настоящую и ненастояющую. Вот Фолкнер и презиравший его Набоков — настоящие, а, скажем, "Жребий Салема" Стивена Кинга — труха и отстой. Потом меня за эту категоричность стали обзывать снобом, потом появились издательства-монополисты и купленные ими книжные обозреватели, которые научились выдавать за настоящую литературу то, что ее не является. Я потихоньку сдавал позиции и в конце концов начал почитывать модных авторов типа Френч или Диккера. Надеялся, что они меня сильно увлекут, и, соответственно, качественно развлекут. Увы, с большинством разрекламированных бестселлеров эти надежды не оправдывались — даже увлечься не получалось, не говоря уж о каком-либо послевкусии. Книга Юзефовича напомнила мне о пользе снобизма и категоричности. То есть о том, что не надо тратить время на книги ремесленников, написанные в расчете на продажи и прибыли. Лучше потратить время на то, чтобы найти и прочесть книги, написанные авторами для чего-то другого.