Текст книги "Бессердечный лорд Гарри"

26

Ричмондам удавалось отвечать на все вопросы, которые задавали им после отъезда Линнет, не вызывая подозрений. Так как красота Линнет была хрупкой и какой-то неземной, людям нетрудно было поверить, что такую девушку мог довести до изнеможения сумасшедший темп светского сезона. Кейт отклонила несколько приглашений на верховые послеобеденные прогулки, чтобы «не оставлять сестру в одиночестве», а вечерами кто-то из членов семьи оставался дома якобы по той же причине.

Кейт тревожилась, думая о том, что лорд Клитероу находится на пути в Йоркшир или уже там, и гадая, примет ли его Линнет и вернется ли она. Она не увлекалась чтением так, как отец и сестра, но однажды днем, обойдя трижды весь сад и не найдя в тетушкиной библиотеке ничего легкого для чтения, она позвала горничную и отправилась к Хэтчарду.

У торговцев книгами посетителей было немного, потому что люди из общества в это время обычно отправлялись в парк, а не на Пикадилли. Кейт была рада, что ей не придется отвечать на вопросы о здоровье сестры.

Она взяла последний роман, издательства «Минерва Пресс» и стала его просматривать, как вдруг услышала знакомый мужской голос. Она подняла глаза, чтобы убедиться в том, что это был Сидмут. К несчастью, в этот момент он посмотрел в ее сторону, и их взгляды встретились. Кейт в замешательстве опустила глаза. Она надеялась, что лорд Сидмут быстро покончит с покупками и уйдет, и снова принялась листать книгу, но спустя минуту почувствовала, что он подошел к ней.

– Мисс Кейт, вы намерены прекратить знакомство со мной? – спросил он с иронией.

Кейт была вынуждена поднять глаза от книги.

– Должна признаться, лорд Сидмут, что с удовольствием сделала бы это, но мне не хочется дать новую пищу для сплетен о сестрах Ричмонд, они и так уже начались, – ответила она ледяным тоном.

– Надеюсь, ваша сестра поправляется, мисс Кейт. Я слышал, что бешеный темп последних недель изнурил ее, – продолжал он как ни в чем не бывало.

– Да, светская жизнь очень утомляет. Я и сама радуюсь возможности оставаться иногда дома за компанию с Линнет.

– Могу я спросить, когда, по вашему мнению, можно нанести визит мисс Ричмонд? У меня до сих пор не было возможности извиниться перед ней.

– Мы надеемся, что в начале следующей недели она полностью поправится. Но примет вас Линнет или нет – это другой вопрос.

Гарри пришел в ярость оттого, что мисс Кейт Ричмонд явно считает его негодяем.

– Мисс Кейт, я уже говорил вам, что вся моя вина заключается в том, что я неверно оценил отношение вашей сестры ко мне. И, в конце концов, ваша сестра не так уж наивна в вопросах… э-э… чувственности.

Кейт захлестнул гнев.

– Вы хотите сказать…

– Потише, мисс Кейт. На нас обращают внимание.

Кейт продолжала яростным шепотом:

– Вы хотите сказать, что Линнет привыкла к мужским объятиям?

– Вовсе нет. Я просто напоминаю вам, что мисс Ричмонд свободно и откровенно говорит о своих исследованиях, что наводит на мысль, что она не станет реагировать на мужское внимание как испуганная девочка. Думаю, то, что я неверно понял ее, – не только моя вина.

– А я-то полагала, что вы прекрасно разбираетесь в любовных делах, – сказала Кейт нежным голосом, за которым скрывался сарказм. – Вы должны были понять, что Линнет не смущает то, о чем она читает в книгах, но это не оказывает никакого влияния на нее.

– Мне действительно очень жаль, что моя страсть настолько ослепила меня, что я не заметил отсутствия ее у мисс Ричмонд. Но я не согласен с тем, что вы изображаете меня отъявленным негодяем.

– Знаете, лорд Сидмут, – тихо сказала Кейт, – я вовсе не уверена, что вы испытывали страсть к моей сестре.

Она произнесла это медленно, как будто облекая в слова только что родившуюся мысль. Но когда она закончила, то поняла, что права.

– На самом деле, милорд, я сомневаюсь, что вы можете по-настоящему любить женщину. Для этого нужно видеть в ней личность. А вы, кажется, на это не способны; судя по вашему поведению с моей сестрой и тем слухам, которые ходят о вас, это именно так.

Кейт не понимала, как пришло к ней прозрение, но она знала, что верно определила нечто важное в характере Сид-мута, как бы невероятно это ни казалось. Он мог представляться искусным в любовных делах, возможно, он разбил несколько сердец, но она думала, что это происходило не из-за того, что он испытывал влечение к женщинам. Он просто убегал от самого себя. Ее гнев сразу прошел. Она взглянула на него и сказала:

– Знаете, я только что поняла, что мне очень жаль вас, милорд. – Кейт положила книгу, которую до сих пор держала в руках, взяла сумочку и, подозвав горничную, вышла, не дав Гарри ответить.

Да и что он мог ответить? Несколькими точными словами Кейт Ричмонд обрисовала суть дела. Она была права. Он действительно не испытывал страсти к Линнет.

И к леди Сидней. И к мисс Дарвуд. Да и к тем шлюхам, услугами которых он пользовался в последнее время. Казалось, он старался убедить себя, что желает их. Что он может снова желать женщину после того, что видел в Бадахосе.

27

Возвращение Линнет было намного приятнее ее путешествия в Йоркшир. Наемный экипаж был гораздо удобней почтовой кареты; в сопровождении Люси она не смущалась, когда они останавливались для того, чтобы поесть или переночевать. А лорд Клитероу оказался приятным и внимательным спутником.

Днем он ехал верхом рядом с экипажем, так что она была предоставлена самой себе. Когда же они останавливались для очередной трапезы, он присоединялся к ним. После первой вежливой и натянутой беседы они почувствовали себя свободней. Впервые Джеймс вел себя непринужденно с Линнет, потому что наконец открылся ей и она согласилась принять его ухаживания. Ему доставляло огромное удовольствие разделять с ней трапезу и обсуждать то, что они увидели в дороге. Он обнаружил, что постепенно открывается ей, рассказывая о своей семье и о давней традиции всех Отли ответственно относиться ко всему. Он даже начал, не подумав, рассказывать ей о том, как возникла дружба с Гарри, но остановился и извинился за бестактность.

– Продолжайте, лорд Клитероу. Меня не смущает упоминание о лорде Сидмуте, и мне приятно узнать, как вы познакомились.

Джеймс описал их встречу в колледже и последующие годы в Оксфорде.

– Кажется, вы отлично дополняете друг друга, – с улыбкой сказала Линнет.

– Вы имеете в виду, что я – скучный малый, а Гарри – покоритель сердец?

– Я совсем не это имела в виду, – горячо возразила Линнет. – Лорд Сидмут кажется мне ветреным человеком, а в вас есть постоянство и надежность, в которых, я уверена, он нуждается. Так же, как вы нуждаетесь в том, чтобы ваше чувство долга уравновешивалось его легкомыслием. Джеймс улыбнулся.

– Вы провели блестящий анализ нашей дружбы, мисс Ричмонд.

– Вы были расстроены, когда лорд Сидмут настоял на вступлении в армию?

– Я ему завидовал. Я сам хотел сделать это, но мать и дядя убедили меня, что долг перед семьей не позволяет мне рисковать жизнью. Долг Отли, понимаете? Гарри, конечно, не внял мольбам родных и уехал воевать.

– Мне трудно понять, чему тут завидовать. Без сомнения, ранения лорда Сид-мута убедили вас в этом?

– О, я знаю, каким кошмаром была война на Пиренейском полуострове. Точнее, я не знаю, но представляю, какой она должна была быть, из газет и из того немногого, что рассказывают о ней Гарри и его товарищи.

– Мой брат тоже редко говорит о том, что пережил там. – Линнет внимательно посмотрела на Джеймса. – Я восхищаюсь принятым вами решением, лорд Клитероу. Думаю, что отказ от поступка, которым все восторгались бы, требует большой силы воли, такой же, какая необходима, чтобы устремиться навстречу опасности.

– Благодарю вас, мисс Ричмонд.

Впервые с тех пор, как Гарри отправился воевать, Джеймс почувствовал, что не испытывает постоянно подавляемого стыда. Хотя он досадовал на требования матери, в то же время иногда спрашивал себя, а не воспользовался ли он ими как предлогом. Как ни хотел он принять участие в боевых действиях, он в то же время страшился этого и часто думал о том, что же удержало его дома: страх или чувство ответственности. То, что его душевную борьбу оценили, очень много значило для него. К тому же, увидев, как близко был Гарри к смерти на этой войне, он утвердился в мысли, что каковы бы ни были его мотивы, он поступил правильно, исполнив свой долг дворянина и единственного сына.

– Но довольно говорить обо мне, мисс Ричмонд, – сказал Джеймс после непродолжительной паузы, в которой не ощущалось неловкости. – Расскажите мне, что будет происходить в Пэдстоу и почему ваш отец должен быть там первого мая?

Линнет наградила его одной из своих редких улыбок, ясной и открытой, которая преобразила ее из сказочной королевы фей 41 в молодую женщину из плоти и крови.

– Мой отец давно мечтал посетить Корнуолл и посмотреть знаменитый праздник Чучела коня.

– Чучела коня?

– Пэдстоу – один из тех немногих городков, где продолжаются традиционные майские празднества. Во многих других, конечно, тоже есть праздники с майским деревом, но празднество в Пэдстоу восходит в глубь веков. Оно начинается накануне первого мая и продолжается всю ночь и следующий день.

– А что означает в нем Чучело коня? – спросил Джеймс, представив себе детскую игрушечную лошадку: конскую голову на палочке.

Линнет впервые покраснела при обсуждении научных интересов отца, сама удивившись этому.

– Кони, помимо всего прочего, олицетворяют плодовитость, лорд Клитероу. Древние ритуалы часто отправлялись, чтобы обеспечить плодородие почвы и плодовитость… людей. Вначале, конечно, это были священные обряды, а сейчас они сохранились в форме народных празднеств. Моего отца давно интересовал вопрос о том, что осталось от древних религий.

– Значит, люди скачут на игрушечных лошадках во время праздника? – спросил Джеймс, пытаясь представить эту картину.

Линнет громко рассмеялась и сразу прикрыла рукой рот. Джеймс подумал, что она похожа сейчас на шаловливую девочку.

– Нет, лорд Клитероу, это совсем друт гой конь. Конь, или кони – а в Пэдстоу их два, – представляют собой громадные каркасы, покрытые спускающейся вниз непромокаемой тканью. Двое мужчин несут такого коня на своих плечах, спрятавшись внутри, и устраивают танцы по всему городку. Каждый вызывается попеть и станцевать. Мне всегда хотелось увидеть этот праздник.

– В таком случае я рад, что убедил вас вернуться вовремя, мисс Ричмонд.

– И я тоже, – тихо сказала она.

28

Они приехали в Лондон днем. Родители были несказанно рады возвращению Лин-нет. За внешним спокойствием они скрывали тревогу из-за ее внезапного бегства.

– Ты все расскажешь нам потом, – указал отец после объятий в холле. – А сейчас поднимайся наверх. Ты, должно быть, устала с дороги.

Линнет застенчиво поблагодарила Джеймса и попрощалась с ним, прежде чем подняться наверх. Мистер Ричмонд повернулся к нему.

– Лорд Клитероу, я так благодарен вам за то, что вы вернули ее. Наверное, это означает, что Линнет согласна рассмотреть ваше предложение?

– Она согласилась на нашу дружбу и не лишила меня надежды впоследствии сделать ей предложение.

– Это прекрасное начало, Джеймс.

– Она как-нибудь объяснила вам, почему уехала домой? – спросила леди Элизабет.

– Нет, миледи. И мне не хотелось допытываться.

– Очень разумно, молодой человек, – сказал мистер Ричмонд. – Надеюсь, мы встретимся завтра вечером у Гербертов?

– Да, сэр, я буду там. Но не кажется ли вам, что вашей дочери рано выезжать?

– Думаю, она отдохнет после поездки и сможет выехать в свет, потому что общество вряд ли и дальше будет верить нам. Если она не появится в ближайшие дни, пойдут слухи, что она либо умерла от малярии, либо с кем-то сбежала.

Линнет знала, что ей придется откровенно объяснить родителям, почему она вернулась в Йоркшир, но, казалось, пока не была готова к этому. Несмотря на доводы Габриэля, она все еще испытывала стыд и неловкость.

Она спустилась вниз незадолго до чая и увидела в столовой отца, мать и вдовствующую маркизу. Леди Элизабет встала ей навстречу и крепко обняла.

– Я так рада, что ты вернулась с лордом Клитероу, дорогая. Я так беспокоилась о тебе.

– Прости меня, мама, что я вот так сбежала. Но мне необходимо было уехать домой. Нужно было поговорить с одним человеком.

Линнет улыбнулась в ответ на удивленный взгляд леди Элизабет и пояснила:

– С Габриэлем Крэбтри, мама.

– С Габриэлем?

– Давайте сядем. Я должна рассказать вам, почему уехала, а это не так просто.

– Может, мне уйти, дорогая? – спросила тетя Кейт.

– О нет, лучше останьтесь.

– Причиной действительно послужил поступок Сидмута?

– И да, и нет. В конце концов, он только целовал меня на балконе. – Линнет замолчала, пораженная тем, что могла так легко сказать это и воспринимать случившееся именно так. Из ее воспоминаний исчез прежний ужас теперь, когда она поняла, как все происходило.

– Понимаете, когда я откинулась назад к балконным перилам, у меня возникло такое чувство, будто я в Йоркшире и прижата к каменной стене. Когда я вернулась домой и попыталась вернуть воспоминания, в них зазвучал голос Габриэля.

– Неужели Габриэль Крэбтри когда-то посмел дотронуться до тебя? – спросил отец.

– Нет, папа. Это был Томас Хэллок. А Габриэль вовремя подоспел. Он чуть не убил Хэл л ока.

– А я всегда думал, что он исчез, потому что какой-то другой фермер предложил ему лучшие условия, – задумчиво произнесла леди Элизабет. – Но почему же ты не рассказала нам, Линии?

– Мне было так неловко, так стыдно, – тихо ответила Линнет. – Странно, но я думала, что я виновата. Что если бы я не ушла из дома так рано в то утро и… Я не могу объяснить…

Голос Линнет прервался. Тетя встала и обняла ее.

– Мне кажется, я понимаю тебя, дорогая. И незачем тебе снова возвращаться к этому.

– Спасибо, тетя Кейт. Понимаете, я забыла об этом. Даже когда лорд Сид-мут поцеловал меня, я смогла вспомнить совсем немного, пока не поговорила с Габриэлем.

– Но почему же Габриэль не рассказал об этом нам или хотя бы мне? Я бы натравил на Хэллока собак, чтобы ноги его не было в нашем графстве! – воскликнул мистер Ричмонд.

– Я взяла с Габриэля слово молчать, папа. Он хотел рассказать вам, но видя, как я расстроена, решил сделать так, как я хочу. И я сомневаюсь, что Хэллок остался в Йоркшире после того, что сделал с ним Габриэль!

– А ты сможешь выдержать до конца сезона? – спросил отец.

– Думаю, да. И хотя я была поражена появлением лорда Клитероу, я рада, что он говорил с тобой и ты послал его за мной.

– А тебе не захотелось выйти за него замуж, Линии? – спросила мать.

– Я не готова обсуждать это сейчас, мама. Я не думала, что вообще когда-нибудь захочу выйти замуж. Но теперь я полагаю, что это было связано с тем, что произошло несколько лет назад. Сейчас я чувствую, что что-то изменилось во мне. Я стала как будто самой собой, понимаете? Хотя я, кажется, и сама не понимаю, – добавила она с прерывистым смехом. – Во всяком случае, если я не знаю, хочу ли выйти за него замуж, то уж наверняка знаю, что хочу лучше узнать его.

– Значит, ты готова поехать к Гербертам завтра? – спросил отец.

Линнет улыбнулась.

– Да, папа. «Неделя постельного режима» пошла мне на пользу.

– Дорогая, а что нам сказать Гарету и Кейт? – спросила тетя.

– Всю правду, если хотите. Я бы предпочла, чтобы кто-нибудь из вас сделал это. Мне не хочется вновь и вновь возвращаться к происшедшему.

– Мы понимаем, дорогая.

На следующий день Кейт и Гарет уже знали историю Линнет. Оба чувствовали бессильный гнев на Хэллока и сожаление о том, что за все эти годы Линнет никому не открылась.

– Дело в том, – сказал мистер Ричмонд, – что почти сразу она заставила себя вычеркнуть этот эпизод из памяти, и только сцена с Сидмутом напомнила о нем.

Услышав имя Сидмута, Кейт покраснела. Она была так уверена, что он виноват даже несмотря на то, что Линнет отрицала это. А теперь она узнала, что он действительно всего лишь сорвал пару поцелуев. Она должна была извиниться перед ним. «Интересно, – подумала она, – будет ли он на балу сегодня вечером и осмелюсь ли я подойти к нему?»

29

Сидмут рано приехал на бал к Гербертам и слышал, как объявили о прибытии Ричмондов. Он отвлекся от легкого флирта с одной из дочерей Гербертов, той, что была посмелее, и посмотрел туда, где появлялись вновь прибывшие гости. Он с удивлением увидел там старшую мисс Ричмонд, которая выглядела еще красивее, чем обычно. Мисс Герберт проследила за его взглядом и обернулась.

– О, я вижу, мисс Ричмонд поправилась. Она поразительно красива, не правда ли?

Мисс Герберт была не только смела, но и не завистлива, и Гарри, взглянув на нее, впервые за вечер искренне улыбнулся ей.

– Красива для тех, кому нравится холодная красота блондинок. Я больше люблю шатенок.

Мисс Герберт, обладательница прекрасных каштановых волос, ответила на комплимент легким наклоном головы.

– Начинается вальс, мисс Герберт. Позвольте мне украсть его у того, кому он был обещан.

Мисс Герберт не могла устоять и позволила Гарри вывести ее в круг танцующих.

Джеймс приехал вскоре после Ричмондов и сразу подошел к ним. Поздоровавшись со всеми, он спросил Линнет, отдохнула ли она после путешествия.

– Да, лорд Клитероу, и, к собственному удивлению, я счастлива, что вернулась в Лондон.

– Я могу попросить вас записать меня на вальс сегодня, мисс Ричмонд?

– Я оставила один для вас на случай, если вы попросите о нем, – ответила она застенчиво.

Они непринужденно поговорили несколько минут. Кейт украдкой наблюдала за ними. Она никогда не видела, чтобы Линнет чувствовала себя так свободно с мужчиной. Кейт улыбнулась про себя.

«Вполне может быть, – подумала она, – что к концу сезона Линии изменит свое отношение к браку».

Кейт обернулась и увидела среди танцующих Сидмута и мисс Герберт. Он прекрасно танцевал и был очень красив в черном фраке, – она вынуждена была это признать. Когда кончился танец, она смотрела, как он провожает свою партнершу на место. Его походка была немного неуверенной, и это напомнило Кейт о том, что он был ранен, но он так легко танцевал, что она забыла об этом. Она подумала о том, как бы найти возможность извиниться перед ним. После всех резких слов, которые она сказала ему при встрече у Хэтчарда, он вряд ли когда-нибудь сам подойдет к ней.

Легкая неуверенность походки – вот и все, что позволял себе Гарри. Он хотел как можно скорее привести ногу в норму, и как только смог обходиться без трости, стал танцевать. Он разумно чередовал танцы, и это позволяло ему быть таким же прекрасным партнером, как прежде. Правда, к концу вечера он начинал заметно прихрамывать.

Гарри решил, что не может не обращать внимания на старшую мисс Ричмонд. Ему не хотелось бы еще больше расстроить ее, но в то же время он хотел поговорить с ней и убедиться в том, что не он был причиной ее отсутствия. Он решил попросить ее посидеть с ним во время одного из танцев на глазах у родителей, надеясь, что тогда она будет чувствовать себя в безопасности.

– Я хочу дать отдых моему колену, мисс Ричмонд. Не посидите ли вы со мной во время этого танца?

Линнет кивнула, и Гарри провел ее к двум стульям, стоящим немного в стороне от тех, на которых восседали пожилые дамы. Он откашлялся, собираясь принести извинения, но мисс Ричмонд опередила его.

– Я должна объясниться с вами, лорд Сидмут.

– Вовсе нет, – возразил он. – Я слышал от Джеймса и вашей сестры, что мой поступок чрезвычайно расстроил вас. Это мне следует объясниться. Уверяю вас, я не навязываюсь женщинам силой. Я действительно думал, что вам приятны мои поцелуи.

– Мне нечего возразить, лорд Сидмут.

И вспоминая все снова, я могу понять ваше заблуждение. Я не могу объяснить вам всего, – продолжала Линнет, слегка поколебавшись, – но я убежала не от вас, а от неприятного воспоминания о том, что случилось со мной несколько лет назад. Я отреагировала на это воспоминание и на ваш поступок. Но я хочу добавить, лорд Сидмут, что хотя вы красивый и обаятельный мужчина, я не жаждала ваших поцелуев тогда и не жажду сейчас!

– Какой урон вы наносите моей самоуверенности, мисс Ричмонд! Какой удар по моему эгоизму, но это будет хорошим уроком для меня, – с улыбкой сказал Гарри.

– О, простите, я, наверное, неудачно выразилась. Я действительно признаю вашу привлекательность, но она просто не находит отклика во мне.

– Довольно, мисс Ричмонд. Мое самолюбие уже достаточно уязвлено.

– Наверное, то, что я хочу объяснить, милорд, не поддается объяснению.

– Вы сделали это прекрасно, мисс Ричмонд! Мы можем остаться добрыми знакомыми, а может быть, и друзьями? Можете быть уверены, я не буду вести себя с вами, как прежде.

– Меня бы это вполне устроило, – ответила Линнет.

Кейт, занятая разговором с лордом Хе-ронвудом и Арден, время от времени поглядывала на Сидмута и Линнет. Самой себе она объяснила это желанием удостовериться, что ее сестра не испытывает неловкости, однако в глубине души она понимала, что ее внимание привлекал Сидмут. Сначала он был очень серьезным, потом его что-то развеселило. Сестра была совершенно спокойна, и Кейт перестала наблюдать за ними и настолько увлеклась беседой, что даже не заметила, как подошел Сидмут, пока не услышала его приветствия.

Поделившись своим мнением о новой постановке «Отелло», Сидмут повернулся к Кейт и спросил, нельзя ли пригласить ее на вальс.

Она начала так внимательно изучать свой блокнотик, как будто это был очень важный документ, но на следующий вальс никто не был записан.

– Вы свободны, мисс Кейт?

– Да, кажется… – ответила Кейт. Конечно, она хотела извиниться перед ним, но не представляла, как сделает это, когда он будет держать ее в объятиях. То, что она так сдержанно отнеслась к приглашению на танец, удивило окружающих. Кейт покраснела.

– Извините, лорд Сидмут. Я думала о другом. Я буду рада танцевать с вами.

После нескольких туров Сидмут неожиданно сказал:

– Это одна из черт, которые особенно нравятся мне в вас, мисс Кейт.

– Простите? – Кейт с удивлением взглянула на него и тут же опустила глаза, чтобы не видеть его взгляда, смущавшего ее.

– Я имею в виду то, как вы откровенны. Никаких вежливых оговорок. Нет, вы честны и практичны, как истинная йоркширская девушка.

– Я растерялась, милорд. После нашей последней встречи я не ожидала, что вы заговорите со мной и тем более захотите со мной танцевать.

– В самом деле?

– Согласитесь, я очень откровенно высказала свое мнение о вас. Наверное, слишком резко, – добавила она тише. – Я всегда оберегаю Линнет.

– Я это заметил. Но если я заверю вас, что извинился перед вашей сестрой и она приняла извинения, вы успокоитесь?

– Линнет объяснила нам все происшедшее, и теперь мы знаем, что вы не виноваты в том, что Линнет охватил ужас. Я больше не опасаюсь вас, милорд, и действительно собиралась извиниться за то, что не поверила вам.

– Хорошо, – сказал Гарри. – Тогда давайте насладимся танцем, – добавил он, привлекая ее к себе.

Ощущение его руки, сжимавшей ее талию, легкость, с которой он кружил ее в вальсе по залу, и пристальный взгляд – все это вместе впервые заставило Кейт понять, как легко поддаться его обаянию, даже если решительно не хочешь этого.

После вальса он поклонился, поблагодарил ее и присоединился к группе своих друзей. Кейт и обрадовалась, что он не пригласил ее еще на один танец, и расстроилась по той же причине.