Текст книги "Евгения"

Пьер Бомарше
Евгения
Драма в пяти действиях в прозе

Действие первое

Явление I

Барон Хартлей, миссис Мюрер, Евгения, Бетси.

Театр представляет салон французского типа, меблированный с большим вкусом. Сундуки, чемоданы и свертки указывают на то, что люди только что приехали. В одном уголке салона стоит стол, накрытый для чая. Дамы сидят около него. Миссис Мюрер читает английскую газету при свете свечи. В руках у Евгении вышиванье. Барон сидит сзади за столом. Бетси стоит рядом с ним, держа в одной руке поднос с рюмкой, а в другой – бутылку мараскина, оплетенную соломой. Она наливает стаканчик барону и оглядывает комнату со всех сторон.

Бетси. Как все здесь красиво! Но надо видеть комнату моей госпожи!

Барон (выпив стаканчик, ставит его опять на поднос). Ту, которая направо?

Бетси. Да, сударь, другая проходная; через нее поднимаются к миссис Мюрер.

Барон. Понимаю, сюда.

Миссис Мюрер. Вы не думаете выйти, барон? Уже шесть часов.

Барон. Я жду, ко мне должна приехать карета… Ну, что же, Евгения, ты не говоришь ни слова? Ты как будто мною недовольна. Ты совсем не такая веселая, как была.

Евгения. Я немного устала от дороги, батюшка.

Барон. Но ведь ты все утро прогуляла в саду с твоей тетушкой.

Евгения. Какой замечательный дом!

Миссис Мюрер. Действительно, все устроено с таким вкусом… как все, что устраивает граф… В этом доме есть решительно все, что нужно…

Евгения (в сторону). Кроме его хозяина.

Бетси уходит.

Явление II

Евгения, барон, миссис Мюрер, Роберт.

Роберт. Сударь, карета…

Барон (Роберту, вставая). Мою шляпу и палку…

Миссис Мюрер. Роберт, надо разобрать эти сундуки и немножко водворить порядок.

Роберт. Еще не успели осмотреться.

Барон (Роберту). Где, ты говоришь, живет капитан?

Роберт. На Суффольк-стрит, рядом с Баньо.

Барон. Хорошо.

Явление III

Миссис Мюрер, барон, Евгения.

Миссис Мюрер (тон м-с Мюрер во время всей этой сцены несколько высокомерный). Я надеюсь, что вы не забудете расписаться у лорда, графа Кларендона, хотя он сейчас и находится в Виндзоре. Этот молодой человек из высшего круга мой большой друг; он уступает нам этот дом на время нашего пребывания в Лондоне, и вы понимаете, конечно, что ваша обязанность…

Барон. Молодой человек высшего круга, мой большой друг… (Передразнивая ее.) Лорд! Как все это пышно звучит в устах тщеславной женщины!

Миссис Мюрер. Разве вы не хотите к нему заехать, барон?

Барон. Простите меня, сестрица, вот уже третий раз вы об этом говорите. Я поеду туда от капитана Коверлея.

Миссис Мюрер. Как вам будет угодно насчет него. Он меня не интересует, и я совсем не хочу его видеть здесь!

Барон. Как! Брата человека, который женится на моей дочери!

Миссис Мюрер. Это еще неизвестно.

Барон. Это уже решенный вопрос.

Миссис Мюрер. Ничего подобного! Замечательная идея – выдать замуж вашу дочь за этого старого Коверлея. Ведь у него нет и пятисот фунтов стерлингов дохода, и он еще смешнее своего брата, капитана!

Барон. Сестра, я не могу допустить, чтобы в моем присутствии поносили храброго офицера, моего старинного друга!

Миссис Мюрер. Прекрасно. Но ведь я не задеваю ни его храбрости, ни его старости; я говорю только, что вашей дочери нужен муж, которого она могла бы полюбить.

Барон. Это довольно трудно, принимая во внимание, каковы теперь мужчины.

Миссис Мюрер. Тем более причин, чтобы выбирать человека, достойного любви.

Барон. Человека честного.

Миссис Мюрер. Одно не исключает другого.

Барон. По правде говоря, почти всегда исключает. В конце концов я дал слово Коверлею.

Миссис Мюрер. Он будет так добр, что вернет его вам.

Барон. Что за женщина!.. Ну, если уж вы хотите все знать, сестра, между нами существует неустойка в две тысячи гиней. Что же вы думаете, что он и тут будет так добр, что вернет мне их?

Миссис Мюрер. Когда это прекрасное соглашение состоялось между вами, вы же должны были рассчитывать на то, что я буду против. Вы, может быть, и пострадаете от него, но я своих намерений не изменю. Я вдова, богата, я руковожу моей племянницей, она ждет от меня всего, и после смерти ее матери устройство ее жизни – исключительно мое дело. Я все это вам сто раз говорила, но вы не желаете слушать.

Барон (резко). Ну, слушать нет никакого смысла. Я ухожу. До свидания. Моя Евгения, ты будешь слушаться меня, не правда ли? (Целует ее в лоб и уходит.)

Явление IV

Миссис Мюрер, Евгения.

Миссис Мюрер. Пусть он только приведет ко мне своих Коверлеев. (Помолчав.) Ну, милая племянница, теперь ваша очередь… Смотрю на вас… Я понимаю, что присутствие вашего отца вас стесняет, ведь ему ничего не известно о вашем браке; но что означает этот вид по отношению ко мне? Я все сделала для вас: я вас выдала замуж… Самая лучшая партия во всех трех королевствах! Ваш супруг был принужден вас покинуть, вы огорчены, вы горите нетерпением соединиться с ним в Лондоне; я вас привожу сюда… все делается согласно вашим желаньям…

Евгения (печально). Меня тревожит, тетушка, что мой отец ничего не знает. С другой стороны… милорд… Как же он мог нас не встретить? Мы определенно написали ему о дне нашего приезда.

Миссис Мюрер. Он в Виндзоре вместе с двором. Человек его звания не всегда может распоряжаться своим временем…

Евгения. Он очень изменился…

Миссис Мюрер. Что вы хотите сказать?

Евгения. То, что, если бы эти недостатки были налицо тогда, когда вы приказали мне принять его предложение, мне бы не пришлось теперь упрекать его за них.

Миссис Мюрер. Когда я приказала вам, мисс! Послушать вас – можно подумать, что с моей стороны было какое-то насилие; между тем если бы не я, вы стали бы жертвой смехотворного упрямства, бесприданница, жена угрюмого старика и, главное, навеки заточенная в замок Коверлей… потому что ничто ведь не может заставить вашего отца отказаться от его идиотского проекта.

Евгения. Но если граф разлюбил меня?

Миссис Мюрер. Что же, вы от этого перестанете быть миледи Кларендон? И потом, что за идея! Человек, который пожертвовал всем для счастья обладать вами!

Евгения (с чувством). Он был тогда так нежен! Сколько слез он пролил, когда нам надо было расстаться! Я тоже плакала, но я чувствовала, что самое большое горе делается легче, если оно разделено! Какая разница!

Миссис Мюрер. Вы забываете ваше новое положение. Надежда увидеть свою молодую жену матерью делает ее в глазах мужа еще дороже. Разве вы не сообщили ему вашу радостную новость?

Евгения. Его равнодушие тем более огорчает меня.

Миссис Мюрер. А я вам говорю, что ваши подозрения оскорбительны для него.

Евгения. С какой радостью я бы признала себя виноватой!

Миссис Мюрер. Вы гораздо более виноваты, чем думаете. Ваша печаль, ваши слезы, ваше волнение… вы находите это разумным?

Евгения. Из-за соображений, которые заставляют нас держать наш брак втайне, я должна подавлять мои страданья. Но все же… чтобы его не было в Лондоне в день нашего приезда!

Миссис Мюрер. Здесь его камердинер; я пошлю за ним, чтобы успокоить вас. (Звонит.)

Явление V

Дринк, миссис Мюрер, Евгения.

Дринк. Что угодно, миледи?

Миссис Мюрер. Опять миледи! Сто раз ему запрещали так вас называть.

Евгения (мягко). Скажи мне, Дринк, когда твой господин возвращается в Лондон?

Дринк. Его ожидают с минуты на минуту. Лошади с утра посланы навстречу.

Миссис Мюрер. Слышите? Пойдем, племянница… (Дринку.) А вы пойдите и узнайте, не приехал ли он…

Дринк. Слушаю, сударыня, он давно бы прибежал…

Явление VI

Дринк один.

Раз мне платят за мою ложь, надо признаться, я добросовестно исполняю свою обязанность. Но мне как-то не по себе… Этакий ангел эта девушка… Какая кротость! Она могла бы тигров приручить… Да, надо быть хуже тигра, чтобы обмануть такую замечательную женщину и потом ее бросить. Мой господин, да, я повторяю, мой господин хотя моложе меня, но подлее меня во сто раз.

Явление VII

Граф Кларендон, Дринк.

Граф (хлопает его по плечу). Не стесняйтесь, мистер Дринк!

Дринк (удивленно). Черт побери! Кто знал, что вы здесь, милорд? Все думают, что вы в Виндзоре.

Граф. Так вы говорите, что из нас двоих худший негодяй не вы?

Дринк (довольно решительным тоном). Ну, раз вы сами это слышали…

Граф. Здесь никого нет?

Дринк. Никого. Племянница у тетушки, добрый батюшка вышел.

Граф (удивлен). Отец с ними?

Дринк. Без него и без наличности какого-то старого судебного процесса, который неизвестно где откопали, разве можно было бы придумать предлог для этой поездки?

Граф. Только запутывает дело. И они здесь?

Дринк. Со вчерашнего вечера.

Граф. Что же говорят о моем отсутствии?

Дринк. Барышня очень плакала.

Граф. Ах! Я еще больше огорчен, чем она! Но ничего не проскользнуло о предполагаемом браке?

Дринк. О! Черту слишком выгодна ваша игра, чтобы он захотел вам вредить.

Граф (сильно не в духе). Кажется, мошенник путается во все.

Дринк. Простите, милорд, не во гнев вам будь сказано: тут девица хорошего рода, красивая, которая считает себя вашей женой.

Граф. И которая мне не жена, хочешь ты сказать…

Дринк. И которая не может скоро не узнать, что вы женитесь на другой. Когда я думаю еще об этом последнем обстоятельстве, не считая тех дьявольских козней, благодаря которым она попала к нам в лапы… фальшивый брачный контракт, подложные реестры, священник вашего изобретения… бог знает, что… роли, распределенные между нами и сыгранные. Когда я вспомню, как доверчива была тетушка, как трогательно благочестива была племянница во время смехотворной церемонии, да еще в вашей часовне… Нет, я так же твердо верю в то, что ни вам, ни вашему управляющему, изображавшему священника, ни нам, служившим свидетелями, никогда не будет…

Граф (делает гневный жест, который прерывает слова Дринка, и после небольшой паузы говорит холодно). Мистер Дринк, вы самый глупый плут из всех, кого я знаю! (Вынимает кошелек и дает ему.) Вы больше у меня не служите, ступайте… Но если малейшая нескромность…

Дринк. Разве я когда-нибудь провинился в чем-нибудь перед милордом?

Граф. Я терпеть не могу лакеев, которые рассуждают, и я не доверяю в особенности добродетельным жуликам.

Дринк. Так я не скажу больше ни слова, делайте со мной, что хотите. Но, по правде сказать, жаль барышню…

Граф. Вы играете в добродетель? Но при виде золота ваша совесть умолкает… Не старайтесь меня провести.

Дринк. Если вы так думаете, сударь, вот ваш кошелек.

Граф (отказываясь его взять). Довольно. Но чтоб больше этого не повторялось… Подойдите ближе… Поскольку здесь ничего не знают об этом роковом браке…

Дринк. Роковом? Что же вас заставляет на него соглашаться?

Граф. Король, который сказал свое слово; мой дядя, который настаивает на этом; выгоды, какие два раза в жизни не встречаются (в сторону), а всего больше позор, если я открою мое гнусное поведение.

Дринк. Но как же скрыть от них…

Граф (в задумчивости). О! Я…. раз уж я буду женат… Они же ни с кем не будут встречаться. Хоть этот дом и недалеко от моего дворца, но он в таком глухом квартале… Я устрою так, что они скоро уедут обратно. Во всяком случае, ступай доложи обо мне: мой приход рассеет их подозрения.

Дринк (оборачиваясь). Какие там подозрения! Да разве могут кому-нибудь в голову прийти наши махинации…

Граф. Он прав. (Возвращает его.) Постой, постой…

Дринк. Милорд?

Граф (говорит сам с собой, прохаживаясь взад и вперед). Кажется, все сошли с ума. (Дринку.) Они уже получили какие-нибудь письма?

Дринк. Нет еще.

Граф (ремарка, как выше). Мой управитель… при последнем издыхании… Он меня мучает своими угрызениями… Несчастный! После того как он сам подал мне эту мысль… Боюсь, как бы он перед смертью не сыграл со мной такой штуки – не написал бы им правды. (Дринку.) Ступай сам на почту.

Дринк. Слушаю, милорд…

Граф. Смотри хорошенько. Мне нужно письмо от моего управителя, ты его почерк знаешь.

Дринк. Понимаю, если письмо от него…

Граф. Ступай доложи обо мне…

Дринк уходит в дверь, ведущую к миссис Мюрер.

Явление VIII

Граф один, прохаживаясь в волнении.

Как я далек от своего напускного спокойствия… Она думает, что она моя жена… Она мне пишет, и ее письмо преследует меня… Она надеется, что сын сделает нашу связь еще более дорогой… Она любит свои страдания, связанные с ее положением… Злополучные надежды!.. Я боготворю ее и женюсь на другой… Она приезжает, а меня женят… Мой дядя! Если бы он знал… Быть может… Нет, он лишит меня наследства!.. (Бросается в кресло.) Какое несчастье! Какие интриги! Если бы люди могли учесть, чего стоит быть злодеем! (Вдруг встает.) Рассуждения этого человека меня взволновали. Как будто недостаточно угрызений моей совести… Надо еще, чтобы меня осаждали угрызения совести моих лакеев. Она сейчас придет… Ах! Я не могу взглянуть ей в глаза… Меня подавляет сознание ее добродетели… Вот она! Как хороша!

Явление IX

Миссис Мюрер, Евгения, граф.

Евгения вбегает первая, потом вдруг останавливается, покраснев.

Граф (подходит к ней и с некоторым замешательством берет ее руку). Ваше первое движение было естественным, Евгения, но разве я имел несчастье вызвать ваше неудовольствие? (К входящей м-с Мюрер, приветствует ее.) А! Сударыня, простите. Вы видите, как я смущен: вы предупредили мой приход.

Миссис Мюрер. Вы шутите, милорд. Разве вам подобает стесняться у себя в доме?

Граф (берет руку Евгении). Как я был огорчен, дорогая Евгения, жестокой необходимостью уехать как раз в самый момент вашего приезда. Я бы не послушался ни дяди, ни самого короля, если бы это не грозило нашим с вами отношениям.

Евгения (вздыхая). Ах, милорд!

Миссис Мюрер. Она очень опечалена.

Граф (живо). Но чем? Вы пугаете меня! Говорите, прошу вас.

Евгения. Вспомните, милорд, как я мучилась тем, что выхожу за вас без ведома наших родителей.

Граф. Я сам слишком страдал от этого, чтобы когда-нибудь это забыть…

Евгения (с болью). Ваше присутствие служило мне поддержкой в моих сомнениях; но потом жестокие воспоминания охватили меня… Последние советы умирающей матери… моя вина, которую я совершила в отношении моего отца… Та таинственность, которая сопровождала торжественный обряд у вас в замке…

Миссис Мюрер. Но ведь это же было необходимо.

Евгения. Ваш отъезд, неизбежный для вас, но горестный для меня… (Понижая голос.) Мое положение…

Граф (целует ей руку). Ваше положение, Евгения! То, что накладывает окончательную печать на мое счастье, может ли вас печалить? (В сторону.) Несчастная!

Евгения (нежно). Ах, как бы оно было дорого для меня, если бы мне не угрожало…

Граф. Я был бы очень несчастен, если бы мое присутствие не имело силы рассеивать эти муки. Но чего бы вы хотели от меня? Приказывайте!

Евгения. Если я смею просить, то я желаю, чтобы вы воспользовались по отношению к моему отцу тем искусством убеждать, которым вы владеете в таком совершенстве.

Граф. Дорогая Евгения!

Евгения. Я бы желала, чтобы все мы постарались вывести его из того неведения, которое не может больше длиться, не становясь для меня преступлением и опасностью.

Миссис Мюрер. Один граф только может решить этот вопрос.

Граф (несмело). Я во всем буду покорен вашей воле… Но в Лондоне… Так близко к моему дяде? Подвергать себя… такому грозному гневу вашего отца? Я думал, что можно было бы отложить это щекотливое признание до нашего возвращения в Уэльс.

Евгения. Куда вы приедете…

Граф. Я хотел приехать к вам туда очень скоро.

Евгения (нежно). Отчего же вы не написали? Одного вашего слова об этом проекте было бы довольно, чтобы мы не поехали в Лондон.

Граф (живо). Если бы я даже не получил вашего письма почти непосредственно перед вашим приездом, я все равно ни в коем случае не стал бы ему препятствовать. Мое нетерпение равнялось вашему. (Очень нежным тоном.) Неужели же я мог бы откладывать наш приезд, который доставляет мне столько радостей?

Миссис Мюрер. Он очарователен!

Евгения (опуская глаза). У меня осталось только одно огорчение: простите ли вы, милорд, мне это?

Граф. Не скрывайте ничего от меня, заклинаю вас.

Евгения (смущенно). Чувствительное сердце беспокоится обо всем. В ваших письмах, мне показалось, вы как-то нарочито избегаете называть меня почетным именем вашей жены. Я боялась…

Граф (немного смущенный). Так, значит, я вынужден оправдываться в моей деликатности. Ваши подозрения меня принуждают к этому. Хорошо. Я сделаю это. (Более уверенным тоном.) Пока я был вашим возлюбленным, Евгения, я горел желаньем получить бесценный титул супруга. Когда я женился, мне казалось, что я должен забыть его права и дать волю говорить только правам любви. Моя цель, когда я женился на вас, заключалась в том, чтобы соединить сладостную безмятежность законного наслаждения с очарованьем живой и вечно новой страсти. Я говорил себе: как прекрасен союз, который вменяет нам в обязанность счастье. Вы плачете, Евгения?

Евгения (протягивает ему руку и страстно смотрит на него). Ах! Пусть текут эти слезы… Сладость их стирает горечь прежних. Ах! Мой дорогой супруг! У радости есть также свои слезы!

Граф (взволнованно). Евгения!.. (В сторону.) Как она меня волнует!

Миссис Мюрер. Ну что, племянница!

Евгения (радостно). Я больше не буду доверяться моему сердцу: оно было слишком робко.

Барон (за сценой). Ни одного шиллинга больше…

Миссис Мюрер. Вы можете узнать моего брата по тому, с каким шумом он возвращается домой.

Граф (в сторону). Надо иметь жестокую душу, чтобы устоять перед таким очарованьем.

Явление X

Барон, граф, миссис Мюрер, Евгения.

Барон (входя, кричит за сцену). Гоните его, говорю я вам! (Говорит сам себе, приближаясь.) Возмутительная поездка! Дурацкий город! И главное, наглый обычай делать визиты людям, когда известно, что их нет дома.

Миссис Мюрер. Вечно выходит из себя!

Барон. Ну и что, и что, сестра? Это вас не касается.

Миссис Мюрер. Конечно, барон, но что подумает о вас милорд Кларендон?

Барон (раскланивается). А! Простите, милорд.

Миссис Мюрер. Он приехал, чтобы предложить вам свои услуги в отношении вашего процесса.

Барон (графу). Извините, вам скажут, что я заезжал в ваш отель.

Граф. Я очень сожалею, барон…

Барон (обращаясь к дочери). Здравствуй, моя Евгения…

Граф (про себя, вспоминая последнюю фразу Евгении). Так и у радости могут быть свои слезы!

Барон (графу). Как вы находите ее, милорд? Но вы ведь знали уже раньше друг друга; она и брат ее – вот все, что у меня осталось… Она была такая веселая прежде… Но девицы, вырастая, становятся жеманными… Когда она выйдет замуж… Кстати о свадьбах, я чуть не забыл поздравить вас.

Граф (перебивая его). Меня, барон? Меня в данную минуту можно поздравить только с тем, что я имею счастье видеть этих дам.

Барон. Нет, нет, это по поводу вашей женитьбы…

Миссис Мюрер (живо). Его женитьбы!

Евгения (в сторону, со страхом). О небо!

Граф (смущенно). Вы шутите…

Барон. Ведь это же не я выдумал. Ваш швейцар сказал, что вы находитесь по поводу свадьбы во дворце….

Граф (перебивая). А…. да… да… Это один мой родственник. Вы ведь знаете, что в подобных случаях нужна подпись.

Барон. Нет! Он сказал, что это вас лично касается.

Граф (смущенно). Лакейские сплетни! Правда, мой дядя, который очень хочет устроить мою судьбу, предложил мне богатую невесту… Но я так протестовал против этого брака, что он отказался от своего намерения. Все это узналось, конечно, и, может быть, распространилось слишком быстро. И вот источник слухов, которые не имели и никогда не будут иметь никакого основания.

Барон. Во всяком случае, извините… Я не хотел вас разгневать. Такой привлекательный молодой человек, как вы, за которым бегают красавицы…

Миссис Мюрер. Мой брат что-то развеселился… Разрешите нам удалиться, господа?

Граф (кланяется). Нет, с вашего позволения, удалюсь я: у меня неотложное дело. Прошу разрешения как можно чаще видеть вас, сударыня.

Миссис Мюрер. Милорд, это никогда не может быть так часто, как бы мы хотели…

Граф уходит. Барон провожает его, они обмениваются любезностями.

Явление XI

Миссис Мюрер, Евгения.

Миссис Мюрер. Как искусно и с какой искренностью по отношению к вам он объяснился.

Евгения (стыдясь своего недавнего испуга, бросается в объятия тетки). Побраните вашу глупую племянницу… Одна фраза моего отца таким страхом стеснила мое сердце… Он скрыл от меня все эти слухи, боясь огорчить меня… Как он смотрел на меня, отвечая отцу! Ах, тетушка, как я люблю его!

Миссис Мюрер (целует ее). Милая племянница, вы счастливейшая из женщин!

Они идут к барону через входную дверь.

Конец первого действия.

Интермедия во время антракта

Входит лакей. Убрав стулья, расставленные вокруг чайного стола, он уносит сервиз и возвращается, чтобы поставить стол на место, сбоку к стене. Он собирает вещи, которые загромождают кресла, и уходит, смотря вокруг, все ли на своем месте.

Так как театральное действие длится беспрерывно, мне пришло в голову, что можно было бы связать акт с последующим посредством пантомимы, которая, не утомляя, подкрепила бы внимание зрителей и указала на то, что происходит за сценой во время антракта. Я наметил пантомимы между всеми актами. Все, что стремится изобразить истину, бесценно в серьезной драме, и иллюзия больше воплощается в мелочах, чем в больших вещах. Артисты Французской Комедии, которые не пренебрегали ничем, лишь бы нравилась пьеса, боялись, чтобы строгий глаз публики не осудил сразу столько новшеств, и они не осмеливались ввести антракты. А если пьесу будут играть любители, то из этого станет ясно, что все то, что кажется безразличным, пока не развернется действие, в последних действиях приобретает большую значительность.