Электронная библиотека » Виктор Бурцев » » онлайн чтение - страница 11

Текст книги "Зеркало Иблиса"


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 16:46


Автор книги: Виктор Бурцев


Жанр: Приключения: прочее, Приключения


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

33

И сказали они: «Это – лишь явное Колдовство!»

Коран. Стоящие в ряд. 15 (15)

Они собрались в Харнак-хаузе, штаб-квартире «Общества кайзера Вильгельма». Шпеера приветствовали генерал-адмирал Карл Витцель и генерал Фромм, немного позже появился главный авиационный инспектор генерал-фельдмаршал Мильх.

– Здравствуйте, господин Шпеер, – приветливо сказал он, отводя рейхсминистра в сторонку. – Я рад, что вы сегодня здесь.

– Меня пригласил Феглер, а потом я беседовал с фюрером и думаю, вопрос требует серьезнейшего рассмотрения.

– Фюрер недоволен позицией Геринга? – осведомился Мильх.

Шпеер на мгновение замялся, сделав вид, что его отвлекло появление новых участников встречи. Эрхард Мильх, несмотря на свои отличные отношения со Шпеером и полную поддержку всех его инициатив, был человеком Толстого Германа. Дело в том, что мать Мильха, фактического создателя Люфтваффе, была еврейкой. В любом другом ведомстве такое положение вещей считалось бы немыслимым, но только не в министерстве авиации. Весьма пронырливый и остроумный, когда это требовалось и тем более когда никто этого не ожидал, Геринг раздобыл собственноручно подписанный матерью Мильха документ о том, что Эрхард – внебрачный сын своего отца, а не ее ребенок. Об этом знали довольно многие, но что сделано – то сделано. К тому же в ведомстве Геринга работало множество офицеров-неарийцев, притом на самых высоких должностях. Шпеер навскидку мог назвать с десяток.

– Знаете, – уклончиво ответил Шпеер, – я думаю, они найдут общий язык. К тому же проблема пока очень расплывчата…

– Что есть, то есть, – улыбнулся фельдмаршал, – А что делает здесь этот тип?

Это уже относилось к только что вошедшему эсэсовскому офицеру, стоявшему к ним вполоборота и снимавшему плащ. Кажется, он был знаком Шпееру. И точно – когда офицер обернулся, рейхсминистр узнал бригаденфюрера фон Лооса.

– Он имеет отношение к конторе Зиверса.

– Еще один алхимик…

– Не нужно относиться к ним столь несерьезно, – улыбнулся Шпеер.

– Они сами заставляют всех относиться к ним несерьезно.

Бригаденфюрер тем временем заговорил с человеком в черном костюме, очевидно, одним из ученых-физиков. Это оказался Вернер Гейзенберг, который затем довольно обстоятельно выступил с докладом о расщеплении атомного ядра и работах по созданию урановой машины и циклотрона. Во время выступления сидящий рядом со Шпеером Мильх наклонился к нему и прошептал:

Очень толковый ученый. От него одного куда больше пользы, чем от всей братии Зиверса.

– Гиммлер был бы недоволен, услышав ваши слова.

– И тем не менее. Если то, что говорит Гейзенберг, правда, то мы на пороге величайших открытий.

Но Гейзенберг говорил не только об открытиях и перспективах. Он жаловался на наплевательское отношение к проблемам ядерной физики со стороны министерства по делам воспитания молодежи, на нехватку финансовых средств и необходимых для работы материалов, и особенно подчеркнул, что мобилизация вырвала из научных рядов многих талантливых технических специалистов и лаборантов, без которых невозможно надеяться на скорый положительный результат. В то же время Соединенные Штаты уже ушли далеко вперед, и дальнейшее отставание от них может привести к краху.

На этих словах генерал Фромм многозначительно поднял брови, явно напоминая Шпееру их беседу в ресторане «Хорхер». Сам он только что пообещал физикам уволить из армии несколько сотен ранее призванных научных сотрудников.

По окончании доклада Шпеер поспешил к Гейзенбергу.

Ученый стоял у портьеры и вытирал лоб белоснежным платочком. Рядом с ним Шпеер увидел фон Лооса, который приветливо улыбнулся.

– Господин Гейзенберг, я хочу прямо спросить у вас: вы можете создать эту бомбу, о которой сегодня столь увлекательно нам рассказали? – спросил Шпеер.

– Научное решение проблемы найдено, господин рейхсминистр, – сказал физик, аккуратно складывая платочек и убирая его в карман. – Созданию атомной бомбы уже ничто не препятствует, и все бы хорошо, но необходимая техническая база может быть создана не менее чем через два года.

– Это недопустимо долгий срок. – Шпеер покачал головой.

– Мы все это понимаем, – согласился физик, – но дело в том, господин рейхсминистр, что мы не сможем действовать быстрее. Любая ошибка может стать фатальной. Да и двухлетний срок, который я назвал, достижим лишь при соблюдении ряда обязательных условий… Не стоит забывать, например, что в Европе имеется лишь один маломощный циклотрон.

– За чем же дело? Я могу выделить деньги из фондов министерства вооружений, стройте такой же циклотрон, как у американцев, или даже крупнее.

– Это исключено, господин рейхсминистр. У нас недостаточно опыта, поэтому будет правильнее работать не небольших циклотронах…

– Как вам угодно, господин Гейзенберг. Я прошу вас, направьте мне ваши соображения относительно финансирования и другой помощи, они будут рассмотрены в кратчайшие сроки. Помните, сам фюрер заинтересован в вашем скорейшем успехе. Желаю удачи! А теперь позвольте мне побеседовать с бригаденфюрером.

Шпеер взял фон Лооса за локоть и отвел в сторону.

– Бригаденфюрер, я хотел бы побеседовать с вами более детально.

– О чем? Об урановом проекте? Но я имею к нему косвенное отношение…

– О «Тангейзере». Поскольку фюрер поручил мне заниматься операцией, я хотел бы кое-что уточнить.

– С удовольствием, рейхсминистр. Только не здесь. Я знаю замечательное кафе, мы можем переместиться туда… к тому же у меня от этих физических умозаключений жутко разыгрался аппетит.

– Нам никто там не помешает?

– Не беспокойтесь, рейхсминистр Это очень маленькое и дорогое кафе.

Распрощавшись с участниками совещания, они уехали. Шпеер сел в автомобиль бригаденфюрера, длинный черный «адлер». Любопытно, но водителем оказалась девушка, крепко сбитая русоволосая штирийка с широкой улыбкой.

– Я знаю, что вы подумали, – сказал фон Лоос, забираясь на заднее сиденье и скрипя кожей плаща. – Ни в коем случае, господин рейхсминистр. Макси – отличный водитель, механик, в случае надобности – телохранитель. К тому же у меня есть серьезные подозрения, что она более благосклонна к девушкам, нежели к мужчинам…

– Ваше дело, бригаденфюрер. – Шпееру и в самом деле было все равно, какие у фон Лооса отношения с девушкой-водителем

– Я просто готовлю вас к сплетням. Так ли: иначе, о нас ходит много разговоров…

– О ком это – о вас?

– Обо мне, о Зиверсе, о многих других офицерах, которые имеют отношение к «Анненербе».

– Вы были на фронте, бригаденфюрер? – спросил Шпеер, чтобы перевести разговор в иное русло. Сам он давно уже ознакомился с досье фон Лооса и прекрасно знал, что бригаденфюрер родился в 1901 году в Хавангене, член НСДАП с 1931 года, имеет юридическое образование, работал в газете «Аугсбургер цайтунг», параллельно занимался боксом, имеет несколько медалей, затем довольно успешно поднимался по карьерной лестнице в СС, в ходе французской кампании служил в 12-й армии Листа при штабе.

– Можно сказать, не был, – честно ответил фон Лоос. – Французский вояж не в счет. Правда, я выезжал в июне 1941 на Восточный фронт, но всего лишь на несколько дней, да и то до передовой мы не добрались. А вы, насколько я знаю, недавно из России?

– Да, в феврале… Мы что, уже приехали?

Кафе – маленький домик восемнадцатого века – стояло под сенью огромных тополей. Шел мелкий дождь, и Шпеер с бригаденфюрером поспешили войти внутрь. Зальчик был практически пуст, но румяная пожилая хозяйка, с откровенным восхищением глядя на золотой партийный значок Шпеера, отвела их в подобие кабинета, отгороженное плюшевыми ширмами.

– Кофе, пирожные и коньяк, – распорядился фон Лоос. – Вы не против, господин рейхсминистр? И расскажите еще немного о своей поездке в Россию.

– С удовольствием. Я полетел в Днепропетровск вместе с Зеппом Дитрихом, чтобы проконтролировать ход ремонта железных дорог на юге России. Что мне запомнилось? Ужасающее однообразие пейзажа, руины, собачий холод, постоянный снег… Я пробыл там всего лишь неделю и не горю желанием попасть туда еще раз. Тем более что во время моего пребывания в Днепропетровске город едва не взяли русские… Вряд ли мы тогда сидели бы с вами в этом теплом кафе, бригаденфюрер.

– Вы – человек штатский, Шпеер, и вам легче будет понять меня. Я для того и спросил вас о России. Что вы думаете о сегодняшней встрече с физиками?

– Я думаю, что планы у них величественные, но воплощения их придется ждать очень долго.

– Стало быть, надежды фюрера призрачны?

– Не очень хороший вопрос. – Шпеер отпил кофе и шутливо погрозил пальцем бригаденфюреру. Фон Лоос почему-то был ему симпатичен. – Но я с вами согласен.

– А ведь атомная бомба пришлась бы очень кстати. Десяток таких бомб – и война выиграна. И на Востоке, и на Западе… Мы сами свои первейшие враги, господин рейхсминистр. Мы сами нанесли себе сокрушительный удар, когда выпустили из страны некоторых еврейских физиков. Они могли работать и здесь, не важно, на каких условиях. – Согласен с вами, бригаденфюрер. Но давайте вернемся к «Тангейзеру».

– А что «Тангейзер»? Это как раз тот случай, когда мы ничего не можем поделать и полностью полагаемся на волю обстоятельств. Все в руках штурмбаннфюрера Фрисснера, ведущего свой отряд через пустыню к нагорью Тибести. Мы не могли послать более крупный отряд, чтобы не привлекать внимание англичан, да и итальянцев тоже. Они либо дойдут, либо не дойдут. Либо дойдут и ничего там не обнаружат. Я не исключаю и такой возможности – вдруг старый профессор Замке попросту выжил из ума и записывал свои сумасбродные видения? Он ведь был еще и наркоманом, курил гашиш…

– То есть к «Тангейзеру» никто не относится всерьез? – уточнил Шпеер, беря из вазочки чудный маленький эклер.

– Нет, почему же. Просто по-настоящему всерьез к нему начнут относиться, когда будут получены конкретные результаты.

– У вас есть копия работы Замке?

– Разумеется. И я прошу прощения за то, что до сих пор не предоставил ее вам.

– Не стоит, все равно мне было не до чтения…

– Даже когда вы ее прочтете, ничего особенного не узнаете. Намеки, игра слов, местами просто ничего нельзя разобрать.

– А что думает об этом Зиверс?

– Зиверс? Он как раз не верит. Более того, у него имелись какие-то разногласия со стариком профессором еще в стародавние времена… Он бы ставил палки в колеса, но история каким-то образом дошла до фюрера.

– Так это не ваших рук дело? – удивился Шпеер. – Я полагал…

– Нет-нет. Я теряюсь в догадках, господин рейхсминистр. Может быть, еще кофе?

– Спасибо. Замечательное кафе, бригаденфюрер. Как вы его обнаружили?

– Все очень просто. Его содержит моя мать. – Так вот оно что! Эта пожилая женщина?

– Нет, это фрау Рилль. Мама бывает здесь изредка, в основном в праздничные дни. Если подвернется случай, я вас познакомлю.

– Что ж, было интересно побеседовать с вами, бригаденфюрер, но мне пора. Шпеер поднялся Когда он надевал шляпу, фон

Лоос остановил его и тихо сказал:

– Я не сказал вам самого главного, господин рейхсминистр. Информация конфиденциальная, пока об этом знаю только я. Дело в том, что операцией «Тангейзер» заинтересовались англичане.

– Что? – Шпеер резко повернулся. – Откуда?

– Вот и я хотел бы знать. Еще несколько минут назад я стоял перед дилеммой: сообщать вам эту неприятную новость или же нет. Как видите, выбрал второе.

– Польщен, – сухо сказал Шпеер.

– Пока я вижу лишь один выход – направить в Африку ложный отряд. Как я понимаю, англичане знают о примерной цели операции, но пока не располагают сведениями об экспедиции Замке – Фрисснера. И мы должны сделать так, чтобы «томми» запутались. Вы согласны?

– Наверное, это разумно, – подумав, сказал Шпеер. Они покинули кафе и пошли к автомобилям.

– Разрешите, я завтра утром перезвоню вам. Мне очень нужна ваша поддержка, господин рейхсминистр, – сказал фон Лоос, прощаясь. Шпеер молча кивнул и сел в машину.

Он ровным счетом ничего не понимал.

34

Говорящий много, но бездумно, да будет, унижен!

Апокриф. Книга Пяти Зеркал. 18

В маленьком просмотровом зале было пусто. Если сказать точнее, в нем не было никого, кроме двух человек. Один небрежно развалился в кресле, однако в его позе чувствовалось скрытое напряжение и неуверенность, другой сидел свободно и, подперев голову, смотрел на экран. Первый иногда искоса поглядывал на второго, не заснул ли, не скучает ли?

На экране двигались люди, черно-белая картинка иногда мерцала и темнела, выдавая невысокое качество лабораторной техники, а может быть, непрофессионализм оператора. Из динамиков доносился комментарий.

Вольфрам Зиверс, а именно он был тем человеком, который внимательно смотрел на экран, подперев голову рукой, комментариев почти не слышал и изображение его интересовало мало. Так или иначе, выводы экспериментаторов, предоставленные в виде кинематографического отчета, были ему ясны. Теория по данному вопросу его занимала мало. Самое интересное сейчас – это практический аспект исследований, а потому люди-тени, что бродили с той стороны черно-белой реальности, касались Вольфрама мало. Однако обижать заместителя Карла-Марии Виллигута не хотелось. Этот самый заместитель, похоже, имел прямое отношение к фильму, может быть, именно он и держал камеру в руках.

Наконец мелькнули грубо сделанные титры, какие-то значки, и экран погас. В зале загорелся тусклый свет.

Зиверс пошевелился и растер затекшую шею. Заместитель мигом потерял свой расслабленный и небрежный вид.

– Итак, Вернер! – Зиверс поймал себя на том, что ему не хочется смотреть на собеседника прямо. И касаться его тоже не хочется, даже сидя рядом, он отклонился в противоположную сторону. А тот, напротив, всячески стремится прикоснуться к главе «Анненербе», дотронуться, подать руку… Странный человечек. Когда Зиверс думал о нем, в голове возникал неприятный образ пиявки. – Что вы можете добавить к этому материалу?

Вернер сделал движение, дернулся, словно хотел не то вскочить, не то заключить Вольфрама в объятия. Зиверс подозрительно покосился на него.

– Конечно, оберштурмбаннфюрер, на данный момент мы можем конкретно сказать не слишком многое. Безусловно, наши изыскания представляют научный интерес для…

– А практический интерес они представляют? – перебил его Зиверс.

– Конечно! Обязательно! – Вернер завозился в своем кресле. Ему явно было неудобно. – Практический эффект огромен, оберштурмбаннфюрер. Влияние на сознательную деятельность человека всегда привлекало внимание нашей лаборатории. На данный момент разработано несколько методик, позволяющих вести уверенный контроль за поведенческими структурами подопытных.

– Вы имеете в виду тех идиотов, поедающих траву?

– Да. – Заместитель криво ухмыльнулся. – Опыты с практическим гипнозом, химическими веществами и специальным воздействием… Дают определенный эффект.

– И это все, чего добилась ваша лаборатория за истекший период? – В Зиверсе исподволь закипала злоба. – Есть траву… Любой офицер из охраны концлагеря может вам показать и не такой фокус со своими заключенными! И, прошу заметить, без всякого гипноза и химических веществ.

Вернер побледнел:

– Но действие простой физической силы всегда имеет свои границы и пределы…

– Имеет… – Зиверс устало выдохнул. – Как и ваша фантазия. В следующий раз заставьте их хотя бы танцевать… Чтобы низвести человека, пусть даже неполноценного, до уровня животного, не нужно тратить такие средства. Насколько быстро вы можете достигнуть желаемого эффекта с одним конкретным человеком?

– Довольно быстро. – Вернер сделал телодвижение, словно уворачиваясь от плетки. – В среднем, при серьезном химическом и эмоциональном воздействии на индивидуума, устойчивый эффект возникает после двадцати минут обработки.

– Сколько времени это может продолжаться?

– В среднем два часа…

– А после этого?

– Неизбежная умственная деградация и сумасшествие.

Зиверс покачал головой. Его собеседник вжался в кресло.

– Много. Всего много. Времени, денег, усилий… И непозволительно много издержек. Ради двух часов одноразового повиновения. Что вы можете сказать о перспективах?

– Несмотря на препятствия, стоящие на нашем пути, мы готовы поручиться всем, что имеем, что к концу года показатели будут улучшены. Как раз в данный момент в нашей лаборатории разрабатывается принципиально новый комплекс воздействия на сознание. Профессор Виллигут лично работает в этом направлении.

«Всем, что имеем. Этот идиот даже не понимает, что говорит… Или уже в штаны наложил. Они имеют только то, что мы им даем». – Зиверс досадливо поморщился, но вслух спросил:

– Принципиально новый?

– Да, оберштурмбаннфюрер, этот комплекс связан с тонкими телами… Второй фильм как раз касается этого метода. В нем мы сумели объединить целый ряд мистических систем и собрали большое количество материала по этому поводу. Одержимость и воздействие на сознание человека встречаются во многих оккультных практиках разных народов. Материалы, привезенные из Средней Азии, дают нам большие возможности. Особенно в сочетании с рядом других практик. Если вы не возражаете, мы можем посмотреть этот фильм прямо сейчас.

– Оставьте, я надеюсь, Карл Виллигут знает свое дело. Мне нужны практические результаты. О ценности тех или иных материалов для науки я с удовольствием поговорю с вами в мирное время. Однако в докладе есть указание на другой проект, расскажите более детально о нем.

Человечек, похожий на пиявку, распрямил плечи, поняв, что на этот раз пронесло:

– Основная часть проекта, господин оберштурмбаннфюрер, заключается в тотальном контроле над мыслительной деятельностью больших масс людей. Например, обработка толп на митингах, демонстрациях… поскольку произвести обработку химическими препаратами в условиях больших скоплений людей не представляется возможным, в ход идут иные средства.

– А именно?

– Это напрямую связано с тем материалом, которому посвящается второй фильм.

– Хорошо… Я просмотрю его позже. Что за материалы из Средней Азии?

– Описание неких артефактов, можно сказать, легенда.

– Что вы имеете в виду? – Позвольте процитировать?

– Конечно.

– Вот что удалось расшифровать. – Вернер слегка наморщил лоб и начал декламировать: – «Когда Аллах создавал мир, он связал в узел пять стихий. Он взял Огонь и посмотрел в него. И Огонь отразил всю суть Аллаха. Он взял Воду и посмотрел в нее. И в струях Воды отразилась суть Аллаха. Он взял Воздух и посмотрел в него. И из ветра посмотрела на него суть Аллаха. Он взял Землю и посмотрел в нее. И в Земле отразилась суть Аллаха.

Последней Аллах взял пятую, безымянную стихию и посмотрел в нее. Однако стихия не выдержала тяжести лика Господа и треснула, а сквозь трещины увидел Аллах лик Иблиса.

Разгневался Всевышний, но простил, ибо Он милостив и милосерден. Но забыто имя стихии, и стерто оно из памяти людской. Поэтому существуют во Вселенной пять Зеркал. Зеркало Огня, Зеркало Воды, Зеркало Земли, Зеркало Воздуха и пятое, треснувшее Зеркало Иблиса, несущее в себе отпечаток гнева Аллаха.

Когда же Аллах населил землю людьми, он отдал им и Зеркала, содержащие божественную суть, приставив к ним стражу из числа небесных ангелов. Но по дороге на землю не удержали ангелы тяжести Зеркал и уронили их. Разбив четыре из пяти. Так обрели Ветер, Вода, Воздух и Земля сущность Аллаха, вобрав в себя все до единого осколки. И потому помыслы Всевышнего и Всеблагого везде, где властвуют эти стихии.

До земли же донесли ангелы только пятое, треснувшее зеркало, хранящее гневный лик. Спрятав его в недоступном месте, они стали охранять его до самого дня суда. Ибо такова была воля Милосердного.

По сей день небесные ангелы хранят Зеркало Иблиса, переселяясь из тела в тело».

Вернер замолчал, со значением глядя на Зиверса.

– Какие вы делаете выводы? – спросил тот.

– Безусловно, доступ к подобному артефакту обеспечил бы Германии неоценимое превосходство во всех сферах деятельности. Начиная от военной и общественной и заканчивая областью науки.

– А вы полагаете, что легенды не врут?

– Вся информация, собранная обществом, позволяет с уверенностью сказать – легенды правдивы. Ошибки заключаются только в человеческом факторе. В неверной интерпретации, в ошибочных выводах. Наши операции в Южной Америке, раскопки во Франции, тибетские экспедиции только подтверждают это.

– Да, но пока у вас нет артефакта… Что же позволяет вам надеяться на успех?

Заместитель-пиявка выпрямился, принимая позу «смирно» в сидячем положении.

– Все прогнозы говорят об этом!

Зиверс долго не мигая смотрел Вернеру в глаза. Заместитель профессора Виллигута так же не мигая выдерживал этот взгляд в течение нескольких десятков секунд. Потом глаза его затуманились, тело обмякло.

Зиверс нажал на скрытую в подлокотнике кнопку. Двери кинозала распахнулись, в проеме показались фигуры в черной униформе.

– Гюнтер? Позовите моего личного секретаря… И пусть прихватит доктора.

Дежурный исчез.

Вернер что-то промычал и пустил слюну из уголка рта.

– Оберштурмбаннфюрер?! – В дверях возник секретарь, из-за его плеча высовывался доктор.

– Да, Дитрих, возьмите этого уродца и выбейте из него все, что только можно. Я хочу знать, кто ему наболтал обо всем, что касается… – Зиверс помолчал. – … Средней Азии.

– Есть!

Двое здоровенных молодцов уже выдернули Вернера из кресла, как булавку из подушечки.

– Да, Дитрих, еще одно… Кроме вас и доктора, на допросе никого не должно быть. Уяснили?

– Так точно, Оберштурмбаннфюрер! Хайль Гитлер!

– Хайль…

Когда все ушли, Зиверс задумчиво посмотрел на пленки, оставленные Вернером Пробормотал:

– Вот ведь идиот… Слава богам, что на земле существуют идиоты…

Затем он поднял трубку:

– Механик? Возьмите кинопленки в зале, через час я бы хотел их посмотреть.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации