Текст книги "Пандемия"

Глава 34

Десмонд внимательно осмотрел ноги. Он впервые после пробуждения в номере берлинского отеля понимал происхождение шрамов. Воспоминания породили жажду узнать больше. Впрочем, пока что его внимания требовала более насущная задача – побег из заточения.

Десмонд лег на спину и прислушался, пытаясь определить, где он находится и есть ли кто рядом. В сарае было тихо; остальные стойла, очевидно, пустовали.

Он осмотрелся в поисках чего-нибудь пригодного как оружие. Лучше всего было бы вытащить из земли один из прутьев арматурной решетки. Пленник прошелся по камере, осматривая стены в поисках слабого места, выбрал стержень в левой стенке. А копать чем? Пошарив руками по полу, нашел продолговатый камень длиной около пяти сантиметров и начал рыхлить им землю.

Выкопав достаточно глубокую лунку, чтобы пруту было куда двигаться, Десмонд уперся ногами в пол, схватился за стержень обеими руками и потянул. Истерзанное тело отозвалось каскадами боли. Он ритмично то давил, то тянул на себя прут, надеясь отломить его от решетки в точке сварки.

Прошло десять минут. С головы лился пот, тело ныло от изнеможения, а сварное соединение не поддалось ни на миллиметр.

Десмонд, задыхаясь, сел спиной к стене. Взяв камень, повертел его в пальцах. Недолго думая, повернулся к потемневшей деревянной обшивке и написал: «Здесь был Десмонд Хьюз». Посмотрев на выцарапанное белыми буквами собственное имя, добавил вторую строку: «Я невиновен».

Он и сам не мог бы сказать, зачем это сделал. Да и так ли это на самом деле? Ведь в смутных обрывках воспоминаний он видел себя гуляющим по складу мимо людей в импровизированных больничных боксах. От какой болезни их лечили? Недавно он узнал, что в Африке вспыхнула эпидемия, предположительно Эболы, и что сюда приехала Пейтон Шоу – женщина, которую он с собственной или чьей-то еще подачи предупредил об опасности.

Может быть, он знал о грядущей эпидемии заранее?

Кто-то точно знал. В другом сне-воспоминании Десмонд видел человека со шрамами на лице, обещающего группе сообщников, что мир скоро неузнаваемо изменится.

Воздух был сухим и горячим; даже посреди ночи температура не опускалась ниже двадцати пяти градусов. Его привезли в тропики, самую жаркую часть планеты – либо в Африку, либо на Карибы. Нет, на остров это не похоже, в воздухе не пахло морской солью. Внутри сарая вообще не ощущалось ни ветерка.

Надо продумать план побега. Враги – явные профессионалы. В живых его оставили не случайно. Он им нужен.

Пот, заливавший лицо, навел на мысль. Десмонд поплевал на камень и обтер его о штаны. Затем задрал рубашку и расцарапал камнем бок – ровно настолько, чтобы выступила кровь. Размазав ее по поверхности, он прижал рубашку к ране, чтобы та пропиталась кровью.

Топот в коридоре заставил его насторожиться. Десмонд лег на окровавленный бок и замедлил дыхание, стараясь выглядеть беспомощным. Он рассчитывал заманить охранника в камеру. Если зайдет, можно попробовать достать его сквозь решетку и забрать ключи. Камень, что ли, метнуть? Со связанными руками сильного броска не получится, но если тот зашатается и прислонится к решетке, можно будет дотянуться…

Боевик остановился перед входом в камеру. На нем был бронежилет и черная каска с защитным козырьком.

– Мне нужен врач, – прохрипел Десмонд. – Когда меня сюда тащили, ободрали бок.

Вспотевшее лицо Десмонда свидетельствовало, что он говорил правду, но солдат даже не пошевелился.

– Ты слышал? Мне врач нужен.

Боевик ответил хриплым, жестким голосом:

– По-твоему, здесь больница?

– Нет. По-моему, здесь приют для тупоголовых наемников. Как ты думаешь, что скажет твое начальство, если я сразу же по прибытию сдохну от столбняка? Боюсь, это сильно отразится на продолжительности твоей жизни.

– Покажи, – умерил гонор охранник.

– Врачу покажу.

– Ты врешь.

Десмонд повернулся и приподнял руку, показывая красный от крови бок. И с усилием проговорил:

– Мне так и так кранты. Хоть тебя с собой прихвачу.

– Подойди ближе.

– Пошел ты…

На мгновение Десмонду показалось, что охранник отопрет запоры, однако тот повернулся на каблуках и ушел прочь.

Он вернулся через десять минут с едой на подносе и небольшой коробкой. Десмонд обрадовался, но охранник лишь просунул поднос под решетку. Поднос был сделан из бесполезного пенопласта.

– Ешь.

– Нет аппетита, не мешай мне подыхать.

Десмонд уже знал, что последует, стоит ему проглотить хоть пару кусочков пищи. Он снова отключится; рану осмотрят, заметят обман и больше не поверят ни одному его слову, что резко снизит шансы на успешный побег.

– Хочешь, чтобы с тобой обходились по-плохому?

– Хуже уже некуда.

Боевик опустил коробку на землю, открыл ее и произвел какие-то манипуляции. Десмонд поднялся в готовности бросить камень и подскочить к решетке, но охранник его опередил: вытащив из коробки транквилизатор, он сделал одиночный выстрел прямо в грудь Десмонда.

Глава 35

Миллен резко очнулся. В первую очередь внимание привлекло ощущение в ноге – что-то ползло по левой икре. Он подождал, пока тварь слезет сама. Вместо этого нечто обхватило ногу, как клещами. На первый взгляд существо было не больше пары сантиметров в диаметре, но силы ему было не занимать, с каждой секундой оно впивалось в плоть, перекрывая кровообращение.

Миллен провалился в вертикальную штольню неопределенной глубины. Его окружал полный мрак за исключением отдаленного огонька, словно кто-то зажег светящийся карандаш в железнодорожном туннеле.

Тварь обвилась вокруг ноги еще плотнее. Миллена вдруг сдвинуло с места и потащило по камням на стену.

Свет стал ярче. Теперь парень разобрался, в чью ловушку попал, – ему на ногу набросили веревочное лассо.

– Стоп! – крикнул он.

Веревка натянулась. Ногу пронзила нестерпимая боль. Плечи Миллена еще лежали на земле, но его с каждой секундой подтягивали все выше.

Криков не услышали. Защитный костюм глушил все звуки.

Выбора не оставалось. Зная, что рискует жизнью, он сорвал с головы шлем и заорал: «Стоп!»

Его немедленно уронили обратно на каменистое ложе. Боль волной прокатилась по всему телу. Миллену показалось, что его сейчас вырвет. Потом тошнота прошла; сверху донесся зов:

– Доктор Томас, вы в порядке?

– Не совсем, – пробормотал Миллен.

– Что? – переспросил Кито.

– Дай мне… одну минуту! – крикнул в ответ юноша.

Миллен осторожно принял сидячее положение и подвел итог. Он здорово ударился при падении, на теле не осталось ни одного живого места. Но в остальном вроде не беда: жив и способен ходить. Повезло. Неуклюжий костюм немного смягчил удар.

Однако штольня, в которую он провалился, была не меньше шести метров глубиной. С реберной травмой лезть наверх будет крайне сложно. Хорошо хоть Кито вызвал подмогу из лагеря. С ним стояли четверо человек, все вместе они кое-как подняли Миллена наверх, заставив его поскрипеть зубами от боли.

Отдышавшись, Миллен рассыпался в благодарностях. Спасатели захватили с собой пищу и воду. Миллен не подозревал, насколько проголодался, пока не откусил первый кусок. Прикончив половину пайка, он кое-что придумал. Юноша надел шлем и поднялся.

– Вы способны идти? – спросил Кито.

– Рекордов не побью, а так ничего, – сказал интерн. – Сначала надо закончить то, ради чего пришел.

Через двадцать минут рядом с остатками пайка приземлилась летучая мышь и принялась за еду. Миллен прицелился, нажал на спуск и усыпил животное. Подергавшись немного, тушка обмякла. Миллен сгреб ее и засунул в мешок.

– Теперь можно идти.

* * *

Когда шестеро в пещере вышли к зеленому маркеру, они вступили в радиообмен с двумя солдатами, оставшимися у машин. Кито сообщил, что двое военных, сопровождавших Миллена и проводника до пещеры, скрылись, прихватив с собой внедорожник.

– Скорее всего, дезертировали, – подытожил Кито. – У них тоже есть семьи. Боятся, наверное, что вирус и до них дойдет.

Солдаты у машин сообщили еще одну тревожную новость. Прибыв на место, они попытались связаться по радио с лагерем в деревне, но им никто не ответил.

Миллен немедленно вспомнил мирно спящую поутру Ханну. Он прибавил ходу, не обращая внимания на боль в ребрах и ногах. Пятеро африканцев легко поспевали за ним, и за пятнадцать минут они дошли до выхода из пещеры.

Миллен сорвал с головы шлем.

– Едем, быстрее.

* * *

Возвращение в лагерь превратилось в сплошную пытку. Сидя на заднем сиденье и держась за поручень под крышей, Миллен то и дело скрипел зубами от боли.

Когда в свете фар показались белые палатки, машины резко затормозили, послав вперед облако пыли, – оно поползло к лагерю, словно вылезший из машин призрак. Картина, открывшаяся за пылевой завесой, подтвердила худшие опасения. Надежда, что отсутствие связи было вызвано неисправностью радиостанции, рухнула.

Все восемь человек вышли из машин. Кито позвонил в Минздрав. Один из военных доложил обстановку на армейский командный пункт в аэропорту Мандеры. Остальные шесть, включая Миллена, опасливо приблизились к палаточному городку. Кенийские солдаты держали пальцы на спуске.

Их глазам предстала жуткая картина. Повсюду валялись трупы – солдат, персонала ВОЗ, сотрудников ЦКПЗ, служащих кенийского Министерства здравоохранения. Нападавшие никого не оставили в живых. Однако Ханны среди мертвых не было. Если она каким-то чудом уцелела, то почему не звала на помощь?

Рассредоточившись и обыскав весь лагерь, группа нашла только мертвых. Хотя в душе Миллена с каждым шагом нарастал страх, он все еще цеплялся за надежду, что девушка жива, что ей удалось скрыться. Затаив дыхание, он отвел в сторону полог их палатки.

Никого.

Миллен быстро сосчитал машины. Одного внедорожника не хватало. Значит, все-таки успела выбраться.

Один из солдат окликнул его с окраины лагеря. Миллен прибежал за одну минуту и в ужасе остановился.

Внутри перевернутого внедорожника лежало тело доктора Йонаса Беккера.

«Он не сдался без боя», – подумал Миллен. Но с кем шел бой? С «Аш-Шабаб»?

– Доктор Томас, – позвал стоявший у машины солдат.

Задняя дверца внедорожника была открыта, на земле – огромная лужа крови, повсюду валялись осколки стекла.

Миллен достал смартфон и набрал номер в Атланте. Во время полета доктор Шоу проинструктировала, чтобы об экстренных случаях интерны ССЭД сообщали не в ЦЧО, а доктору Эллиоту Шапиро.

В Атланте было пять тридцать вечера, трубку взяли на втором гудке.

– Шапиро слушает.

– Доктор Шапиро, меня зовут Миллен Томас. Я интерн первого года ССЭД, нахожусь в командировке в Мандере.

– Ясно.

Миллен слышал на той стороне шум шагов, какофонию голосов, шлепки пальцев по клавиатуре.

– Чем я могу помочь, Миллен?

– Сэр, у нас проблема.

Глава 36

Звонок потряс Эллиота. Он уже собирался уходить домой, но тут вернулся за стол и задумался. От его дальнейших действий зависела жизнь сотрудников ЦКПЗ в Кении, в том числе молодой женщины, с которой у него сложились особые отношения.

У Эллиотта и Роуз были два сына. Один в трехлетнем возрасте утонул в домашнем бассейне; бассейн засыпали землей и поверх разбили памятный сад. Второй сын работал анестезиологом в Остине, они виделись от силы пару раз в год. Пейтон же часто бывала у них дома, и со временем Эллиот и Роуз стали относиться к ней как к дочери. Эллиот понимал: первые часы после похищения – наиболее важные в плане шансов на благополучное возвращение заложников. Быстрые, решительные действия – единственный способ защитить Пейтон, предотвратить худшее несчастье.

Первым делом он позвонил в Национальное управление военно-космической разведки, где его запрос встретили в штыки.

– Спутниковая телеметрия нужна немедленно, понимаете? Я сейчас позвоню в Госдеп людям постарше чином. И назову им вашу фамилию. Если вы не предоставите телеметрию к моменту моего повторного звонка, пеняйте на себя.

Эллиот не блефовал. Он действительно позвонил в Госдепартамент, а после этого – знакомому в ЦРУ.

Стоило ему повесить трубку, как телефон начал трезвонить. Звонил директор ЦКПЗ. Эллиот проинструктировал Миллена немедленно сообщить о происшедшем в ЦЧО. Очевидно, новость дошла до самого верха служебной пирамиды.

– Эллиот, ты звонил в Госдеп?

– Да.

Он печатал на компьютере почтовое сообщение, адресованное главе представительства ЦКПЗ в Кении, Джо Руто, призывая его навести справки о наличии кенийских сил в районе похищения.

– Ты им угрожал?

– Э-э… не помню. А что?

Эллиот переложил трубку под другую щеку, чтобы удобней было печатать.

– Потому что мне оттуда только что звонили. В ярости.

– Ага. Они посылают СБР?

По мнению Эллиота, прочесывание района силами быстрого развертывания давало наибольший шанс экстренного обнаружения Пейтон и других заложников. Он делал все, чтобы в действие был приведен именно этот вариант.

– Они пока даже не знают, куда их посылать.

– Еще как знают – в сомалийские лагеря «Аш-Шабаб».

– Будь реалистом, Эллиот.

– А я кто? В данном регионе существует лишь одна террористическая сеть – «Аш-Шабаб». Они ненавидят Америку. И вдруг находят в своем районе великолепную цель. Кто еще мог? Они ее и захватили.

– Ее?

– Наших людей.

Директор вздохнул.

– Наших людей могли увезти в какой угодно лагерь.

– Согласен. Следует ударить по всем лагерям одновременно.

– Господи, Эллиот! Ты предлагаешь начать сухопутную войну в Южном Сомали?

– Я предлагаю рейд по известным тренировочным пунктам террористов с целью поиска американских заложников. Почему кого-то еще надо в этом убеждать?

Замолчав на пару секунд, директор сказал: «Минуточку». Раздались какие-то щелчки.

– Ну вот, через пятнадцать минут селекторное совещание с Белым домом…

– Я хочу на нем присутствовать.

– Нет, присутствие только по приглашению. В совещании участвуют президент и советник по национальной безопасности. Пожалуйста, больше никому не звони. Понятное дело, ты встревожен. Я тоже. Позвоню тебе сразу по окончании совещания, хорошо?

– Ладно.

Эллиот швырнул трубку и долго сидел, прислушиваясь к собственному дыханию. На экране его сотового телефона появилось сообщение:

От кого: Роуз

Предлагаю идти не в «Миллер Юнион», а в «Киму». Ты не против?

Эллиот набрал номер жены.

– Ужин придется отменить.

Роуз мгновенно уловила изменения в голосе мужа.

– Что случилось?

– Проблемы с Пейтон.

– О, господи!

Эллиот не стал посвящать жену во все подробности, сказал лишь, что Пейтон с ее командой не вышли на связь и центр пытается установить, идет ли речь о технической неисправности или о чем-то еще. Ложь во спасение стала привычной частью его работы, особенно когда приходилось работать в поле, однако после повышения по службе и перевода в штаб-квартиру ЦКПЗ он прибегал к ней все реже. Эллиот предпочел бы ничего не утаивать от Роуз, но момент для этого был неподходящий.

* * *

Через десять минут в почтовый ящик пришло новое сообщение. Национальное управление военно-космической разведки предоставило материалы спутникового наблюдения.

Эллиот щелкнул на линке и просмотрел видео, в котором лагерь на закате солнца атаковали одетые в черное боевики. В самом конце ролика террористы вытащили из перевернутого внедорожника двух женщин. Они надели им на головы черные мешки и отволокли на открытое место, откуда их забрал вертолет.

Эллиот схватил телефон и вопреки распоряжению директора центра позвонил аналитику НУВКР.

– Куда полетел вертолет?

– Мы не знаем. Район громадный. Спутник не перекрывает всю зону.

– Вертолет где-то еще появлялся? В зоне другого спутника?

– Мы не знаем…

– Что значит, вы не знаете, черт возьми?!

– «Сикорский» без опознавательных знаков. Его не удалось отследить.

– Разве у вас нет спутников над лагерями «Аш-Шабаб»?

Аналитик замялся.

– Есть или нет?

– Это… секретная информация, сэр.

– Секретная? Вы всерьез отказываетесь сказать, замечена ли посадка похожего вертолета на одной из баз террористов?

– Если я вам скажу, могу потерять работу, сэр.

– Потерять работу? Слушайте сюда. В данную минуту какой-нибудь террорист-отморозок пытает или даже насилует американских гражданок, государственных служащих, которые подобно вам и мне исполняют долг перед родиной. Они рисковали жизнью ради защиты наших семей, наших друзей и подруг, чтобы сегодня вечером мы могли вернуться домой и спокойно лечь спать. Если вам есть до этого хоть какое-то дело, предлагаю снять данные наблюдения за всеми базами террористов и если снова увидите этот вертолет, – прошу вас! – позвонить кому надо. Сообщите советнику по национальной безопасности или с кем вы там обычно связываетесь. Обещаете?

– Да, сэр. Обещаю.

* * *

На сотовый Эллиота пришло новое сообщение:

От кого: Роуз

Новости есть?

Эллиот набрал ответный текст:

Пока нет. Все будет хорошо. Не волнуйся.

* * *

В шесть вечера зазвонил офисный телефон. Эллиот схватил трубку и с удивлением услышал, что говорит дежурный по Центру чрезвычайных операций.

– Эллиот, мы получаем массу сигналов. Респираторное заболевание распространяется очень быстро. Несколько миллионов новых случаев…

– Подождите, – перебил его Эллиот. – Продолжайте пока следить. Я вам потом позвоню.

– Но я думал, что…

– Потом позвоню!

Он повесил трубку и прикинул, не связаться ли с директором: вдруг тот пытался выйти с ним на связь во время звонка?

Эллиот встал и принялся мерить кабинет шагами. Кровяное давление, наверное, взлетело до небес. Хорошо, что сейчас его не видит Роуз. Достав из верхнего ящика стола пузырек, он проглотил таблетку от гипертонии.

* * *

Прежде чем телефон зазвонил снова, прошла, как показалось, целая вечность.

– В общем, так, – сказал директор ЦКПЗ. – Привели в боевую готовность два отряда СБР и отправляют в Аденский залив авианосец. Группы специальных операций ЦРУ в аэропорту Могадишо тоже подняты по тревоге. Операцию начнут, как только будут получены надежные разведданные о местонахождении заложников.

– И это все?

– Это все, что мы можем сделать, пока не узнаем, где они находятся.

– Выходит, мы будем сидеть и ждать, пока похитители не опубликуют свои требования в интернете? Или заставят наших людей зачитать обращение? А если нет, то будем ждать, пока кто-нибудь не разболтает по пьяни в баре в Могадишо об американских заложниках?

– Чего ты добиваешься, Эллиот?

– Я добиваюсь, чтобы спецгруппы прочесали лагеря в Сомали. Мы должны перевернуть там все вверх дном.

– А если они не там? А если они в Эфиопии или еще в Кении? В атаке на лагеря могут погибнуть американские солдаты. Кроме того, похитители в отместку могут убить заложников.

– Бойцы спецподразделений знают, на что идут, у них работа такая – рисковать собой ради спасения жизни американцев. Когда наши люди едут в командировку, они делают это с уверенностью в том, что, если попадут в беду, Соединенные Штаты Америки придут им на выручку. Мы нарушаем данное обещание. Как можно предлагать новому набору интернов ССЭД ехать в опасные точки, если мы не уберегли предыдущий? А?

– Я буду держать тебя в курсе, Эллиот. Поезжай домой. Постарайся успокоиться.

Директор отключился. Эллиот швырнул телефонный аппарат в угол. Серый сетевой кабель, к которому он был прикреплен, сработал как эспандер, – телефон прилетел обратно и врезался в бок письменного стола.

Распахнулась дверь, в кабинет заглянул секретарь Эллиота Джош. Молодой человек никогда не уходил домой раньше начальника. Он взглянул на разбитый IP-телефон.

– Я… вызову техслужбу.

Когда дверь за секретарем закрылась, Эллиот достал мобильник и набрал номер старого приятеля.

– Могу поделиться одной историей.

– Официально?

– Исключительно между нами.

– Это связано с кенийской вспышкой или с тем, что творится у нас?

– С Кенией. Похищены сотрудники ЦКПЗ. В Белом доме все знают. И ни черта не делают.

Глава 37

Вернувшись домой, Эллиот налил спиртного и залпом выпил. Потом еще налил и выпил. Сел в большое кресло в углу обшитого красным деревом кабинета и невольно посмотрел на фотографию, сделанную на Гаити семь лет назад. Он стоял рядом с Пейтон, приобняв ее за плечи. Они сфотографировались за день до того, как стало известно, что эпидемию холеры удалось остановить. Момент передышки в той изнуряющей командировке.

Эллиот взял пульт и включил телевизор с плоским экраном.

– Си-Эн-Эн стало известно, что на востоке Кении, рядом с границей Сомали, произошло похищение…

Выпуск новостей закончился словами:

– В заявлении Белого дома сказано, что они следят за развитием событий и рассматривают все имеющиеся возможности безопасного возвращения американского и кенийского персонала.

Эллиот прошел на кухню в поисках Роуз, но обнаружил лишь сырую курицу в стеклянной чашке и нарезанные овощи. Жена прислала сообщение, в котором говорила, что сама приготовит ужин. Видимо, что-то ей помешало.

Роуз оставила учительскую работу, когда родился их первый сын. Она была превосходной матерью. После смерти младшего сына в бассейне она посвятила себя уходу за огородом, разбитым на месте его гибели. Выращенные на этом огороде овощи всегда были на их столе.

Печь работала. Эллиот присел на корточки и нажал кнопку освещения. Духовка была разогрета, но пуста.

– Роуз? – позвал он.

Жена не ответила.

Эллиот через кухню прошел в ее кабинет. На столе лежала невскрытая свежая почта.

Жена лежала в спальне одетой поверх одеяла. Шторы были отдернуты. Сквозь застекленные створчатые двери, выходящие в патио, светило заходящее солнце.

– Роуз?

Она не пошевелилась.

Эллиот присел на край кровати, взял ее кисть и пощупал пульс. Сердце билось учащенно. Эллиот прижал ладонь ко лбу женщины. Температура явно была высокой.

Роуз открыла глаза и, заметив мужа, сразу заволновалась. Она бросила взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.

– Ой, кажется, я заснула…

Женщина приподнялась на дрожащих руках, закашлялась и откинулась обратно на кровать. Выдернув из коробки бумажную салфетку, прижала ее ко рту, пытаясь остановить жестокий кашель. Эллиот различил хрипы в ее груди.

– Когда ты почувствовала, что заболела? – спросил он.

– Вскоре после того, как ты уехал утром на работу. Ничего серьезного. Надо идти ужин готовить.

Эллиот пощупал шею жены. Лимфатические узлы набухли, организм боролся с инфекцией.

Роуз чихнула в салфетку, потом еще раз. Эллиот пододвинул коробку поближе к кровати.

– Нет, оставайся в постели. Я сам приготовлю ужин.

Жена смерила его скептическим взглядом.

– Ладно-ладно. Куплю.

Роуз улыбнулась и сжала его ладонь.

Эллиот помог ей раздеться и лечь под одеяло, затем в туалете осмотрел содержимое шкафчика с лекарствами. Срок годности всех таблеток от гриппа и простуды давно истек. Обнаружив пакетик леденцов от кашля, он вернулся в спальню и оставил его на тумбочке.

– Не вставай, дорогая. Поеду куплю ужин и лекарство от простуды. Я ненадолго.

Эллиот по-быстрому заел выпитое спиртное, выключил духовку и поставил сырые продукты в холодильник. Закончить то, что Роуз затеяла на кухне, было ему не под силу. Когда жены не было дома, он покупал в магазине готовые разогретые блюда в коробках из фольги. Что собирался сделать и сегодня.

* * *

Вся стоянка перед аптекой была занята. Эллиоту даже пришлось ждать, пока освободится место. То, что он увидел внутри, ошеломило его еще больше. Люди заполнили проходы, ссорились в очереди к кассам.

Что происходит?

Он прошел в тот ряд, где на полках лежали средства от гриппа и простуды. Полки были совершенно пусты. Не осталось ни одного пузырька или упаковки с лекарством.

В глубине торгового зала у рецептурной стойки толпились люди.

– У меня ребенок болеет…

– Когда вам еще пришлют?

Фармацевт, проходя мимо окошка для рецептов, встретилась глазами с Эллиотом.

– Простите, – спросил Эллиот, – у вас еще осталось какое-нибудь средство от простуды?

Девушка покачала головой с таким видом, словно слышала этот вопрос в сотый раз.

– Нет, и мы не знаем, когда завезут новую партию.

Очевидно, такой же хаос творился по всей стране. Дела обстояли хуже, намного хуже, чем показывала статистика. Эллиот понял, что надо срочно возвращаться на работу. Настало время для более настойчивых и решительных действий. И пора уже секвенировать новый вирус, сравнить его с образцами из Мандеры. Если он тот же самый… Ему не хотелось даже думать о такой возможности. США к этому просто не готовы. Никто не готов.

Мелькнула мысль позвонить Роуз. Нет, пусть отдохнет, а если проголодается, в холодильнике еще лежали остатки вчерашнего ужина.

По дороге в ЦКПЗ Эллиот позвонил в Остин, старшему сыну Райану. Райан с женой и ребенком собирались в этот вечер лететь в Атланту, чтобы провести День благодарения в доме отца. Сын ответил на первом же гудке.

– Привет, папа.

– Привет. Я надеялся застать тебя до отправления рейса.

Эллиот услышал в трубке звуки клаксонов.

– Почему? Все в порядке?

– Да, – соврал Эллиот. – Разумеется. Просто решил проверить, как ты там. Здесь какая-то хворь ходит.

– У нас тоже. Похоже, полгорода болеют.

– Адам, Саманта тоже больны?

– Здоровы. Нам пока везет, не подцепили. Но детсад Адама вчера отправил всех детей по домам. – Райан сделал паузу. – Мы почти в аэропорту. Ты уверен, что нам следует к вам ехать?

Эллиот ломал голову над этим же вопросом. Если дела пойдут совсем плохо, лучше, если вся семья будет в сборе. В то же время он не хотел волновать родных попусту.

– Определенно. Мы вас ждем.

– Хорошо, вечером увидимся.

– Береги себя.

– Ты тоже, папа.

* * *

В приемной главного корпуса ЦКПЗ на Клифтон-роуд Эллиот прокатал пропуск через сканер. Зажглась красная лампочка. Подошел охранник.

– Кажется, моя карта неисправна, – сказал Эллиот.

– Дело не в карте, доктор Шапиро. Ваш пропуск в здание отменен.

– Что?! По чьему приказу?

Боковым зрением Эллиот заметил, как к турникету направились еще два охранника.

– Извините, сэр. Этого мне не сказали.

Эллиот отошел от входа на несколько шагов, чтобы не мешаться на дороге у других сотрудников. Те оглядывались. Он достал мобильник и набрал номер директора.

– Стивен, я не могу попасть в здание.

– Привыкай. Будь моя воля, ты вообще никогда бы сюда не вернулся.

Эллиот хотел было разыграть невинность, но решил, что апелляция к чувству долга будет эффективнее.

– Послушай, что бы ты ни думал о моем поступке, обратно уже ничего не отыграешь. Мы имеем дело с серьезной эпидемией. Сейчас каждый сотрудник на счету. Ради народа Америки…

– Остынь, Эллиот. Мы в курсе. Поезжай домой. И больше не смей общаться с прессой.