Текст книги "Мифы Русского Севера, Сибири и Дальнего Востока"

Еще одна ительменская сказка, явно основанная на более древней мифологии, раскрывает одну из историй о семейных взаимоотношениях Кутха.

…Однажды Кутх и Мити отправились за орехами в лес. Вышли они на лесную полянку, и Кутх говорит:

– Говорят, здесь медведи водятся. Давай на всякий случай будем перекликаться, чтобы знать, что ни меня, ни тебя не съели.

На том и порешили. Собирают Мити и Кутх орехи, далеко друг от друга отошли, и все время перекликаются. Прошло некоторое время, Мити устала и замолчала. А Кутх думает: «Что-то замолчала моя жена. Не медведь ли ее съел»? Сел он на пень и пригорюнился.

А Мити решила мужа своего напутать. Подкралась она к нему сзади и как крикнет ему в ухо:

– У-у-у-у!

Очень Кутх испугался! Так испугался, что обернулся вороном[1]1
  Во многих сказках о Кутхе присутствует упоминание о том, что он мог по желанию принимать человеческий облик или, наоборот, представать в виде ворона.


[Закрыть] и полетел куда глаза глядят.

Прилетел он к какому-то незнакомому жилищу и сел неподалеку от него. А жили там две девушки-сестры, красивые да трудолюбивые. И вот одна из них вышла из дома, чтобы сор выбросить. Подлетел к ней Кутх и начал махать крыльями да подпрыгивать.

– Ты что, Кутх, дразнишься? – спросила девушка и бросила в ворона сором. А потом ушла в дом и говорит сестре:

– Пора бы нам пообедать. Сходи на ледник, принеси мяса.

Вышла вторая сестра на улицу, увидела Кутха и говорит:

– Никогда я здесь воронов не видела! Подожди здесь, я тебе ягод и обрезков мяса вынесу!

Накормила младшая сестра ворона, а он ест и думает: «Какая хорошая девушка! Вот бы моего сына на такой женить!»

Наелся Кутх и полетел к себе домой. А там его жена Мити и сын Эмменкут плачут, ведь Мити рассказала, что в лесу напугала своего супруга и он полетел неведомо куда. Встретили они Кутха, обрадовались, что он цел и невредим; а тот и говорит:

– Встретил я девушку, добрую да красивую. Вот бы тебе, сынок, на ней жениться!

– А как мне ее найти? – спрашивает сын.

– А ты надень мою воронью кухлянку[2]2
  Верхняя меховая одежда у народов Севера. Это тоже популярный сказочный мотив – придать себе способности персонажа, надев его одежду. В данном случае «кухлянка» выступает скорее как некая волшебная оболочка, которая нужна для того, чтобы перейти из одного образа в другой.


[Закрыть], – говорит Кутх, – и лети в ту сторону, откуда я прилетел только что. Так ты ее и найдешь.

Надел Эмменкут воронью кухлянку, полетел туда, куда указал отец, и вскоре увидел жилище двух сестер. Сел рядом и стал ждать. Вскоре вышла старшая сестра, сказала недовольно:

– Опять этот ворон здесь! – и снова ушла в дом.

Через некоторое время вышла из дома младшая сестра. Обрадовалась и сказала:

– Снова ты к нам прилетел? Погоди, сейчас я тебя накормлю!

Вынесла из дома еду и стала ворона Эмменкута кормить. А тот плохо ест, все девушкой любуется.

– Да тот ли ворон ко мне прилетел? – спрашивает младшая сестра. – Тот, что вчера был, ел много!

Принял Эмменкут человеческий облик и говорит девушке:

– Вчера мой отец здесь был, рассказал мне о тебе. Выходи за меня замуж!

Вошли они в жилище, Эмменкут и его невеста рассказали обо всем старшей сестре. Та собрала мешок с приданым, и поехали сын ворона и его невеста к нему домой. А ехали они на оленьей упряжке – Эмменкут свистнул три раза, и тут же олени из леса показались, уже в красивые нарты запряженные.

Кутх и Мити в это время сидят дома и видят, что вьюга начинается.

– Ветер поднялся, – говорит Мити. – Надо посмотреть, прочно ли у нас дом стоит, не снесло бы его.

– Это не простая вьюга, – говорит Кутх. – Это наш сын с невестой возвращаются.

Подъехали Эмменкут со своей невестой к дому – и вьюга утихла. Очень были рады Кутх и Мити, что сын их на хорошей девушке женился. Пригласили на свадебный пир всех зверей и птиц и долго веселились.

Камчадал-охотник. Изображение из коллекции Нью-Йоркской публичной библиотеки. XVIII в.

В 1985 году Свердловской киностудией по мотивам преданий о вороне Кутхе был снят мультфильм «Кутх и мыши».

Птицы и коллективный труд

В дошедшем до наших дней нганасанском мифе сотворение мира выглядит так.

Сотворили боги землю. Но поднялся сильный ветер, нагнал волны, и вода всю землю накрыла. И утка, которая по воде плавала, не могла дать себе отдых, ведь земли-то не было. Думала она, думала, что делать, и придумала. Начала утка нырять и доставать со дна песок. Натаскала достаточно и сложила из этого песка сопку. И из вершины сопки родилось солнце. Так стало тепло и хорошо, что трава и другие растения появились на земле сами собой. А потом вода немного спала, и из воды появились горные хребты; отвалились от одного из них два комка земли – и обратились в людей. Начали они ходить по земле и нашли оленей, которых тоже боги создали; приручили люди оленей и начали их запрягать в нарты и использовать для перевозки грузов.

«Птичья» тема прослеживается и в мифологии финно-угорских народов, например у представителей манси. Кстати, что означает название этого народа? Согласно популярной версии, это эндоэтнотим, то есть название, которое народ дал сам себе. И означает оно, скорее всего, просто «человек», «тот, кого я знаю», «тот, кто говорит на одном языке со мной». Многие эндоэтнонимы – не только у народов Русского Севера и Сибири, но и других народов мира – переводятся именно так.

В прошлом манси часто называли вогулами. Происхождение этого слова тоже достоверно неизвестно. Возможно, его дали соседи и означало оно «странные», «скрытные».

Манси считаются одним из самых загадочных этносов. Им приписывают способности к колдовству, гипнозу, созданию различных чудодейственных отваров из растений… Не будем углубляться в мистику, но, например, шаманские обряды (несмотря на то, что большинство представителей народа причисляют себя к православным) манси активно практикуют до сих пор.

Мифы манси и их близких родственников-хантов очень схожи, разве что немного различаются имена богов и повороты сюжета. Поэтому исследователи обычно характеризуют мифологию как единую – ханты-мансийскую. Да и с преданиями других финно-угорских народов у них много общего.

Согласно мифам манси, создателем мира стал бог Нум-Торум (его иногда считают также олицетворением неба). Однажды Нум-Торум позвал птицу гагару и повелел ей:

– Нырни на дно великого океана, зачерпни со дна песок и ил и принеси мне!

Традиционное для многих народов Сибири и Севера хранилище припасов «на ножках»

Гагара так и сделала. И из того, что она принесла божеству, Нум-Торум создал земную твердь и скалы. А через некоторое время к Нум-Торуму явилась его дочь – Крылатая Калм – и сказала, что неплохо было бы заселить землю людьми.

Образ Крылатой Калм (или подобный ему) часто встречается в мифологии Севера и Сибири. Чаще всего дочь Нум-Торума представляют просто в образе крылатой девушки и приписывают ей роль вестницы богов, посредницы между божествами и людьми. А иногда Калм предстает просто как птица-гагара.

И вот Нум-Торум призвал к себе еще двух богов – Топал-ойку и Куль-отыра. Первого обычно считают богом рек и прочих водоемов, второй же обычно выступал как отрицательный персонаж и почитался божеством подземного мира. И поделился Нум-Торум с ними своей идеей создания людей для того, чтобы заселить землю.

Топал-ойка вырезал из дерева фигурки людей, Куль-отыр сделал то же самое, но фигурки были изготовлены из глины. А вдохнуть в свои творения жизнь оба бога попросили Нум-Торума. Тот дунул на человечков, вырезанных из дерева, и те разлетелись в разные стороны, так, что и не соберешь.

Призадумался главный бог, а вдруг и с глиняными фигурками то же самое получится? И посоветовал отнести их к богине Калтась-экве: мол, она не хуже его самого сможет оживить будущих людей. А Калтась-эква, надо сказать, почиталась у манси либо как жена, либо как сестра Нум-Торума и считалась богиней земли.

И вот притащили к ней Топал-ойка и Куль-отыр свои фигурки и спросили, может ли богиня их оживить. Та согласилась, но потребовала, чтобы во время этого тайного действа оба бога ушли. С тех пор и ведется обычай – когда на свет появляется новый человек, мужчины должны покинуть жилище.

Ну а глиняные фигурки были благополучно оживлены, правда, оказались более хрупкими, чем ожидали боги. Они-то рассчитывали, что жители земли будут такими же сильными и выносливыми, как они сами! И тогда Нум-Торум решил, что он запустит в леса побольше зверей, а в реки и озера – побольше рыб, чтобы людям было легче жить на свете. Покровителем животных стал сын Нум-Торума – Полум-Торум. А еще один его сын – Аутья-Отыр – следил за нерестом рыбы и за тем, чтобы люди не вылавливали больше, чем им требуется.

Посредником между миром людей и миром мертвецов манси считали бога Мир-Суснэ-Хума, который разъезжал на белом крылатом коне. Он же передавал людям волю богов – видимо, когда Крылатой Калм было недосуг.

Кстати, именно с территориями, на которых проживали манси, чаще всего связывают легенду о «золотой бабе». Она начала наиболее активно распространяться, когда представители Московской Руси стали осваивать территории Урала и Сибири. Мол, где-то среди лесов хранится мансийский идол, напоминающий женскую фигуру, отлитый из чистого золота. И тот, кто найдет его, будет обеспечен на всю оставшуюся жизнь вместе с внуками и правнуками… Справедливости ради скажем, что подобные истории рассказывали о самых разных племенах, ведь все неизведанное притягивает и порождает множество теорий. Но одно из имен мансийской богини Калтась-эквы звучит как «Сорни-эква», или «Сор-ни-най», что буквально переводится как… «Золотая баба». Так что вполне возможно, что истории о золотом идоле имеют под собой некую реальную основу.

Коробочка из бересты в северных традициях

Как и многие другие народы, манси верили в добрых духов – покровителей жилища. Их называли обычно пупы, или пупынги. Множество духов – как добрых, так и злых – населяли природу. А еще за пределами человеческих поселений можно было встретить великана-менква. Откуда взялись менквы – отдельная история. Некоторые мансийские мифы утверждают, что появились они из тех самых деревянных фигурок, которые разлетелись от дыхания Нум-Торума. А есть и такой вариант: менквами именовали каких-то реально существовавших в древности то ли животных, то ли… снежного человека. Да, на территориях расселения манси, как утверждается, подобных «человеков» встречали не раз.

В мифах многих народов – не только северных – во время создания мира и людей имеет место так называемое соперничество демиургов – двух богов, один из которых сотворяет все основное, необходимое человеку, а второй (даже если помогает первому вначале) создает различные неприятности, болезни, заселяет мир ядовитыми существами и растениями… Например, у манси в этих ролях выступают Нум-Торум и Куль-отыр, у эвенков – Сэвэки и Харги, у ненцев – Нум и Нга, у якутов – Юрюнг Айыы-тойон и Аллараа-Огоньер. И еще один характерный момент: в мифах одно и то же божество может иногда выступать как положительный персонаж, а иногда – совершать какие-то жестокие поступки. Чем это объяснить? В первую очередь тем, что боги «мифологического времени» – это в основном персонифицированные стихии, силы природы. А природа, как известно, не может быть ни злой, ни доброй. Снег может как насытить водой землю и способствовать будущему урожаю, так и погубить путника зимой. Без дождей не было бы растений, но наводнение в результате сильного дождя стирает с лица земли селения и посевы… Конечно, какие-то силы природы всегда воспринимались более опасными, поэтому, например, богам грозы или урагана всегда приписывали более жесткий и непримиримый характер, чем, скажем, богам утренней зари или любви.

«Яичная» Вселенная

В одном из вариантов мифа народа коми мир создают два бога – Ен и его брат Омэль. Они достают со дна океана яйцо, которое отложила туда волшебная утка, – с него и начинается история Вселенной. По другой версии, они сами вылупились из яиц, отложенных уткой, после чего началось сотворение мира.

Персонажей, подобных «отрицательным» демиургам, исследователи обычно называют трикстерами (от англ. «ловкий», «обманщик»). То есть они не стопроцентно негативны, способны и на положительные поступки. А если совершают что-то нелепое, то в основном не со зла, а ради самого процесса. В скандинавской мифологии таким трикстером, например, выступает бог Локи.

Ненец у своего жилища

Впрочем, бывает и такое, что трикстер, поспособствовав положительному богу в создании мира, в итоге окончательно переходит на «темную сторону» – принимает на себя покровительство над царством мертвых или становится предводителем злых демонов. А иногда в процессе создания мира появляется не только земная твердь, реки и горы, но и собственно мир мертвых – чтобы избежать перенаселения.

У многих народов – и у финно-угорских, и у палеоазиатских – встречается миф о том, что первоначально светил на небе было больше, чем сейчас, чаще всего говорят о трех солнцах. И так сильно светили эти солнца, что вода в водоемах кипела, а земля была зыбкой и горячей, как лава. Ну не рассчитали что-то создатели Вселенной, и жить на такой земле было невозможно. И тогда один из богов (иногда этот поступок приписывают кому-то из первых людей) сбивает стрелами два из трех солнц. В мифах нанайцев, орочей и некоторых других народов это делает бог по имени Хадау – бог-наставник и культурный герой.

У разных народов бог Хадау может именоваться Хадаем, Като, Хадаву, Ходаем, Хаддо и так далее.

Именно Хадау создает людей и животных, учит человечество использовать огонь, обрабатывать землю, создавать орудия охоты. И именно он проделывает отверстия в железной крышке, которой, по преданию, был закрыт проход в нижний мир: таким образом люди, исчерпав свои жизненные силы, начали уходить в царство мертвых. А сами люди, как это представляли, например, нанайцы, появились из капель крови, когда сестра Хадау – Меменди – порезала палец.

Сувенирная куколка в традиционной ненецкой одежде

В некоторых мифах обязанности бога-наставника, культурного героя и трикстера принимает на себя один и тот же персонаж. У нганасан это Дяйку (или Дейба-нгуо), у селькупов – Ича, у кетов – Альба. Причем в мифе часто прослеживается его становление и развитие: начав как слабое и иногда даже глуповатое существо, этот герой становится победителем злых сил, мудрецом и покровителем людей, а иногда и великим воином. Впрочем, мудрость в ее буквальном смысле – не обязательное условие, свои победы такой персонаж часто одерживает за счет хитрости и добрых услуг, которые он когда-то оказал, например, животным, отныне выступающим его помощниками. Схожие мотивы прослеживаются и в русских народных сказках, когда персонаж, которого называли дурачком, в итоге оказывается самым везучим и умным.

Тонкости творения

В среде хантов сохранились, в частности, такие предания о происхождении человека и некоторых живых существ.

Город Надым в Ямало-Ненецком автономном округе. Современные здания и оленья упряжка

Давным-давно на свете жил всего один человек. Стало ему скучно, и он подумал, что нужны еще люди. Взял кусок глины, слепил человека, но глиняная фигурка не дышит, не говорит, не двигается. Что же ему делать? Взял человек свою фигурку и отправился к богу. Пришел и спрашивает его:

– Что мне делать? Хочу, чтобы глиняная фигурка ожила.

– Поднеси его ко рту и дунь, – говорит бог. – И твоя фигурка начнет говорить и дышать.

Человек так и сделал. А потом налепил еще глиняных людей – мужчин и женщин; с одной из этих женщин он начал жить как с женой, и родились у них дети, заселившие землю[3]3
  В одном из вариантов легенды «первочеловек» и его глиняная жена изготовили новых людей из кусочков сломанных веток.


[Закрыть].

Появление некоторых созвездий ханты объясняли таким образом: однажды три охотника увидели лося и погнались за ним. Но так как с собой у охотников в мешках было много разного скарба, бежать им было тяжело. И тот, который нес ковшик, выбросил его, чтобы было немного полегче. Так и не догнали охотники лося, взбежали за ним на небо и превратились в созвездия. И ковшик, который один из них выбросил, тоже стал созвездием (Большой Медведицей).

Были у хантов предания, в которых объяснялись не только законы жизни и происхождение некоторых живых существ, но и природная «иерархия». Например, в одном из таких сюжетов рассматривается причина смертности людей и взаимоотношения человека с собакой. История такова. Много лет назад собака была практически равноправна с человеком, ела с ним из одной чашки и жила под одной крышей. А люди в то время не были смертными – лишь иногда как бы засыпали на некоторое время, но потом просыпались со свежими силами, еще более молодыми и красивыми. И вот однажды человек заснул, а его собака не знала, что с ним делать, и решила, что он заболел. Пришла собака к богу и говорит:

– Так и так, что-то с человеком случилось, заболел, кажется. Как мне поступить?

Бог и говорит ей:

– Возьми камень, нагретый солнцем, и положи его человеку на ноги. А к голове приложи деревянные гнилушки.

Отправилась собака домой, по пути нашла теплый камень и гнилушки; и вот тащит она их, а навстречу ей черт[4]4
  Вариант с «чертом» – явно достаточно поздний, появившийся уже после христианизации северных народов. Возможно, есть и более ранние варианты этого сюжета с какими-то более архаичными персонажами.


[Закрыть]. И спрашивает он у собаки:

– Куда это ты идешь и зачем тебе камень и гнилушки?

Рассказала ему собака обо всем, а черт, которому хотелось напакостить человеку, говорит ей:

– Обманул тебя бог. Так человек не поправится! Нужно камень положить на лоб, а гнилушки – на ноги. Тогда все будет в порядке.

Пришла собака к человеку, положила гнилушки ему на ноги, а камень – на лоб. Пробил камень ему лоб, и человек умер. С тех пор и все люди стали смертны. А бог сказал собаке:

– За твою глупость ты больше не будешь жить с людьми в одном доме и есть из одной миски. Будешь таскать нарты, охранять оленей и помогать человеку на охоте.

Поздние, характерные уже для христианства детали прослеживаются в истории о черте и боге, записанной фольклористами на землях хантов.

Однажды черт пришел к богу и говорит:

– Сделай мне подарок, такой, какой я сам попрошу!

– И чего же ты хочешь? – спрашивает бог.

– Хочу солнце и месяц, – отвечает черт.

Бог думает: «Отдам, пожалуй… Какая разница, кто будет хозяином солнца и месяца? Они же все равно будут на небе сиять…» И отдал.

А черт спрятал солнце и месяц подальше и начал в темноте людей есть. Многих поел, и все ему мало. К богу пришел его сын и сказал:

– Зря ты такой подарок ему сделал. Пойди и забери солнце и месяц обратно.

– И как же мне это сделать? – спрашивает бог. – Я не могу подарок обратно отнять.

– А ты сделай вот что, – говорит сын. – Попроси у черта то, что он отдать тебе не сможет. И договорись, что если не сможет, то пусть отдает обратно месяц и солнце.

Приходит бог к черту и говорит:

– Черт, отдай мне свою тень!

Черт вертелся, вертелся, да только никак не мог тень ухватить. Огорчился он и спрашивает:

– Что мне отдать тебе, раз уж я тень подарить не могу?

– А раз не можешь, – говорит бог, – тогда возвращай мне солнце и месяц обратно.

Делать нечего – черт вернул богу месяц и солнце, и тот возвратил их на небо.

О послушании

Был у хантов миф о происхождении птицы-скопы. Якобы однажды сын бога Нум-Торума собрался по какому-то делу в мир людей, а отец наказал ему теплее одеваться, мол, там холодно. Сын не послушался и закоченел. Тогда бог оживил его, но превратил в птицу, которая высоко летает, но добраться до небес все-таки не может.

Изображение кета-охотника. Иллюстрация из книги И.Г.Георги «Описание всех в Российском государстве обитающих народов». 1781 г.

По мере того как русское население начало продвигаться на север и восток России, местные жители знакомились с сюжетами русских сказок, и в итоге на свет часто появлялись довольно причудливые предания, в которых древний местный миф переплетался с более поздними религиозными представлениями (например, христианскими) и «пришлыми» мотивами. Это явственно видно, например, в кетской сказке, которую мы приведем ниже. Роль высшей силы играет бог Есь, который изначально, видимо, почитался как бог неба. В некоторых переводах его называют просто «Великий старик» или «Большой старик». Антагонисткой выступает жена Еся – Хосядам (Хосэдэм), «злобная старуха». В древнейшем мифе она, скорее всего, выступала как владычица подземного царства и покровительница злых сил. Сохранились также предания о том, что в свое время Есь сверг Хосядам с небес за то, что она изменила ему то ли с месяцем, то ли еще с каким-то богом-покровителем одной из стихий. Тогда-то и стала Хосядам владеть подземными чертогами, насылать на людей болезни, мор и голод. В более поздних сказках она выступает просто как аналог злой ведьмы, нечто вроде славянской Бабы-яги в худшей ее ипостаси.

И наконец, третий персонаж этой сказки – Альба, которого в русских переводах по сложившейся традиции обычно именуют богатырем, хотя, скорее всего, этот образ гораздо сложнее. Первоначально Альба, вероятно, олицетворял одну из стихий или выступал как основатель человеческого рода. В этом смысле у него много общего с героями русских былин, которые упоминались в первой главе: русские богатыри, по мнению многих исследователей фольклора, также «выросли» из языческих богов.

Мальчик с ездовой собакой. Фото, сделанное норвежским исследователем Ф.Нансеном на территории Красноярского края в 1913 г.

Итак, жил на небе Великий старик по имени Есь. Все он знал, все ведал, что на свете делается, – сверху хорошо видно. Был он добрым и справедливым, помогал людям, если видел, что внизу что-то идет не так. А вот жена Еся – Хосядам – была злая и вредная. И настолько она надоела своему мужу придирками, завистью и злобой, что Есь сбросил ее с неба вместе со всеми ее пожитками. Поселилась Хосядам у подножия высоких гор, начала повелевать злыми духами да разными зверями и насекомыми, что людям жить не дают: змеями, оводами, комарами да мошками. Стали люди жаловаться, что, как появилась на земле Хосядам, вместе с ней пришли болезни и ссоры: то на оленей мор нападет, то таежные звери глубоко в чащу уйдут, то реки обмелеют. И так мучила злая баба людей до тех пор, пока не народился на свет могучий богатырь по имени Альба. Еще совсем младенцем он начал охотиться – в одиночку ходил на медведя, а рыбы добывал столько, что не одну свою семью кормил, а всем соседям перепадало! И часто люди приходили к доброму богатырю и сетовали на проделки Хосядам. Слушал он, слушал, да сказал:

– Доколе же можно терпеть! Пойду отыщу злую ведьму и предам ее смерти.

Древние петроглифы на камнях на берегу реки Амур

Сел Альба в лодку и отправился к горам, у подножия которых жила Хосядам. И только вылез на берег, как набросились на него все злые духи, которыми повелевала ведьма, но Альба был к этому готов и дал им отпор. Побил он всех духов, поотрубал им головы и пошел на поиски самой Хосядам. Идет он по берегу и вдруг видит – копошится на песке маленькая рыбка, которую волной на берег выбросило. Пожалел богатырь ее, поднял и бросил обратно в воду. Не знал Альба, что это сама Хосядам в рыбку превратилась! А она весело прыгает в воде и говорит ему:

– Слуг моих ты побил, а меня пощадил – спасибо тебе! Попробуй теперь с моим сыном сразиться!

Вышел навстречу Альбе огромный великан – сын Хосядам по имени Чуутып. Только не испугался богатырь его, а выстрелил из лука – и упал великан замертво. А Альба сел в лодку, взял острогу и начал бить по воде, пытаясь зацепить рыбку-Хосядам. Так разошелся, что начал крушить камни и скалы. Ловко увернулась злая ведьма, нырнула на дно реки, залезла под камень – и навсегда осталась в подземном мире. Там, где Альба разнес острогой скалы, образовалось русло реки Енисей, а там, где на берега будущего Енисея упали капли крови Чуутыпа, появились красная глина и красные камни.

Эволюция духов

«Духи» у кетов, как и у многих других народов, в основном олицетворяли силы природы: покровители вод, леса, животного мира и так далее. Они могли быть враждебны к человеку, но в целом люди могли жить в мире с ними. Были также духи болезней или вражды. Духи как абстрактное зло, с которыми мы встречаемся в пересказе сюжета про Альбу и Хосядам, – это уже, скорее всего, наследие христианства.

Еще одна кетская сказка объясняет появление на небе месяца.

…Много лет назад жили на свете брат и сестра. Были они сиротами с детства и жили дружно: брат ходил на охоту и рыбалку, сестра готовила еду и делала припасы. Но однажды брату захотелось мир посмотреть, и отправился он куда глаза глядят.

Селение нанайцев неподалеку от Хабаровска. Фото 1890-х гг.

А на небе в это время жила женщина-Солнце. Однажды смотрит она вниз, на землю, и видит, что ходит там какой-то человек, по сторонам смотрит. И думает женщина-Солнце: «Интересно, что он там высматривает? Не забрать ли мне его к себе на небо? И мне будет веселее, и ему…»

А надо сказать, что у Солнца были лучи-руки. Эти руки женщина-Солнце протягивала к земле и согревала ее. И вот однажды, когда человек утомился в пути, лег на землю и заснул, Солнце протянуло свои лучи к нему, схватило его и утащило на небо.

Очнулся человек и ничего понять не может. Спрашивает он женщину-Солнце:

– Кто ты такая? Как я сюда попал?

Рассказала ему женщина-Солнце, что скучно ей стало одной на небе, и решила она поднять путника наверх.

– Оставайся со мной! – сказала она. – Я покажу тебе все диковинки, которые есть на небе!

Согласился человек сначала. Понравилось ему на небе: тепло, светло, ни охотиться, ни рыбу ловить не надо. Но вот только через несколько дней он начал скучать. О сестре своей вспомнил: «Как она там одна, без меня?» И говорит человек женщине-Солнце:

– Отпусти меня домой!

– Зачем тебе туда возвращаться? – спрашивает его женщина-Солнце. – На земле дикие звери, холод! Пропитание нужно на охоте добывать! Съест тебя медведь или тигр, и что я тогда делать буду? Ты же сам говорил, что надоело тебе охотиться и рыбу ловить!

– Пожалуйста, отпусти меня обратно! – снова просит человек. – Я по сестре своей соскучился! А может быть, я уговорю ее тоже на небо подняться, и тогда мы вдвоем к тебе придем!

– Хорошо, будь по-твоему, – говорит ему женщина-Солнце. – Я дам тебе волшебного крылатого коня, который отвезет тебя на землю. А еще дам тебе кремень и гребешок – если попадешь в беду, они тебе помогут.

«Как это могут помочь гребешок и кремень?» – подумал человек. Но все же поблагодарил женщину-Солнце, сел на крылатого коня, положил в карман кремень и гребень и отправился на землю.

Но не знал он того, что на земле в это время злая Хосядам пробралась в чум его сестры, съела ее и приняла ее облик. И вот человек подъехал к жилищу сестры, привязал крылатого коня и вошел. Обрадовалась ему сестра, встретила приветливо, засуетилась, начала еду готовить. А человек и не знает, что перед ним не сестра его, а злая ведьма.

И вот Хосядам-сестра взяла ведро и сказала, что за водой пойдет. А сама подошла к коню, что был рядом с чумом привязан, отрезала у него одну ногу и начала ее варить. Приготовила еду, пригласила брата. Сидят они, едят, разговаривают. И вдруг видит он, что из котла торчит лошадиная нога.

Понял брат, что не сестра перед ним; решил бежать, ведь ничего хорошего от Хосядам ждать не приходится. А та уже приняла свой обычный облик, тянется к нему когтями да зубами щелкает. Брат выхватил остатки лошадиной ноги из котла, выскочил наружу, кое-как приделал ногу обратно к коню и собрался на небо ехать. Да только не мог конь больше бегать в полную силу, споткнулся и упал. А Хосядам уже совсем нагоняет их! Бросил человек коня, думает, что делать? И вспомнил, что в кармане у него лежат кремень и гребешок. Взял кремень, бросил за плечо – и выросли между ним и злой ведьмой высокие горы. Побежал дальше, а Хосядам горы, как речные камешки, разбрасывает! Ненадолго они ее задержали. И вот уже опять человек слышит, как она у него за спиной топочет – все ближе. Вытащил он из кармана гребешок, бросил за плечо – и выросли за его спиной непролазные лесные дебри.

Взвыла от злости Хосядам, начала деревья руками вырывать, чтобы до человека добраться, а он все дальше и дальше убегает. Добежал до самого неба, женщина-Солнце свою руку ему протягивает. Да только и Хосядам уже почти его настигла и схватила за ногу. И вот висит человек между небом и землей; за руки его Солнце держит, за ноги – Хосядам. Не хотели они друг другу уступить – и разорвали человека надвое.

Чукотский охотник. Кон. XVIII в. Музей искусств округа Лос-Анджелес

Солнцу досталась та половинка, которая без сердца. Пыталась она ее оживить, да все напрасно. Если и оживал человек ненадолго, то оставался холодным и равнодушным. И тогда Солнце разместило половинку человека на противоположном конце неба и превратило в месяц. Потому у месяца такой холодный свет, ведь нет у него сердца. А ту половинку, что с сердцем, Хосядам утащила с собой на землю. И с тех пор у некоторых людей в сердце появились зависть и злоба.